Линда Ховард "В огне"

побольше свободного времени и вдохновения переводчикам и редакторам!!!не оставьте забытым этот перевод!!

Скоро будет продолжение!
_________________

+1
_________________

Новая Ховард! Да ещё с такой интригующей аннотацией! Девочки, удачи!

 » Глава 20

Глава 20


Перевод: Nadegdan
Бета-ридинг: LuSt
Редактирование: codeburger и kerryvaya

На третий вечер на приеме у капитана лайнера Дженнер, повернувшись, оказалась лицом к лицу с Фрэнком Ларкиным.

Она стояла с Кэйлом и Фэйт, разговаривая с женщиной достаточно живо, чтобы возникла иллюзия, будто они хорошие знакомые. Улыбалась и Кэйлу, создавая совсем другое впечатление. На этот раз спутник не цеплялся мертвой хваткой за ее локоть, главным образом потому, что ему приходилось здороваться с людьми, с которыми их знакомила Фэйт. Позже Дженнер сама взяла его под руку, чтобы агент не тревожился и не терзался муками недоверия. Она слегка прижалась к Кэйлу, наклонила голову и улыбнулась, прижав его руку к своей груди. Словом, вела себя как безумно влюбленная дура.

Капитан Эмилио Ламберти произносил забавную речь с очаровательным итальянским акцентом. Пассажиры слушали вполуха.

Как обычно бывает на таких приемах, когда капитан заговорил, гул голосов притих лишь немного.

Потом, случайно, как всегда происходит в толпе, Дженнер услышала за спиной чей-то громкий смех и машинально оглянулась посмотреть, в чем дело. В то же время Фрэнк Ларкин внезапно двинулся с места, где простоял большую часть вечера – естественно, Дженнер, Кэйл и Фэйт отирались поблизости, хотя только Фэйт была обращена к нему лицом. Ларкин отступил в сторону, чтобы кого-то пропустить, как раз в тот момент, когда Дженнер повернулась, и они едва не столкнулись.

Она почувствовала, как рука Кэйла внезапно напряглась, потому что он тоже обернулся, но не мог оттащить Дженнер, не вызвав подозрений. Потешаясь над ситуацией, она, не колеблясь, протянула Ларкину правую руку.

– Мистер Ларкин, рада вас видеть. Я Дженнер Редвайн. Мы уже встречались мимоходом, потому что я живу в каюте рядом с вашей. Большое спасибо за круиз. Он изумительно организован и, конечно, внесет значительный вклад в дело благотворительности. «Серебряным туманом» можно гордиться. Вы давно увлекаетесь судами и путешествиями?

Если она чему-то и научилась, перебравшись в Палм-Бич, так это трепаться с богачами о всякой ерунде.

Ларкин взял ее руку и встряхнул, положив сверху вторую ладонь, словно пытаясь удержать птицу. Отрепетированная улыбка исказила его лицо.

– Нет, я никогда не был моряком, – добродушно сказал он. – Лайнер – это просто инвестиция, но он действительно прекрасен.

Дженнер отметила, что его руки кажутся липкими. И… что-то не так с одним глазом? Нет, глянув снова, она не увидела в нем ничего странного – вероятно, это был отблеск от хрустальных подвесок вверху. С другой стороны, выражение лица Ларкина читалось достаточно ясно, и оно ей не нравилось.

Она мягко отняла руку, будто желая представить ему своих спутников, и указала на Фэйт.

– Вы знакомы с Фэйт Натеррой?

– Как-то встречались, – очаровательно улыбнулась Фэйт, протягивая руку. – Но всегда приятно встретиться вновь.

– А это мой друг, Кэйл Трэйлор, – продолжила Дженнер, потому что было бы странно его не представить, когда он стоял рядом. Мужчины обменялись рукопожатием, произнесли соответствующие слова, потом Кэйл обнял ее за талию.

– Ты готова идти, любимая?

Глаза предупреждающе вспыхнули, когда он улыбнулся ей, но в этом не было необходимости. Она не намеревалась делать ничего, что могло бы навлечь риск на его миссию, в чем бы та ни заключалась.

– Да, пожалуй.

– Я тоже собирался уходить, – сказал Ларкин, но прежде чем успел добавить что-нибудь еще, капитан закончил свою небольшую речь, упомянув Ларкина и указав на него. Устроителю пришлось улыбаться и принимать комплименты капитана, а Кэйл воспользовался возможностью вывести Дженнер из зала, переместив захват с ее талии обратно на локоть.

Ей стало чертовски надоедать, что ее таскают туда-сюда, словно непослушное дитя. При первой возможности она развернулась и так, чтобы никто не видел, дернула руку, наклонившись, будто что-то поднимала с пола. Кэйлу ничего не оставалось, кроме как отпустить руку. Или выкрутить ее, но тогда все бы заметили, как он вцепился в спутницу. Распрямившись, Дженнер с улыбкой взяла его ладонь и переплела их пальцы.

Кэйл снова предупреждающе прищурился, но за ними к лифту следовала другая пара, так что он ничего не смог сказать. Вместо этого поднял их соединенные руки и слегка коснулся губами ее костяшек, а затем нежно прикусил.

Сердце Дженнер замерло при касании его теплого рта.

Паника холодной змеей обвила хребет. Дженнер знала это чувство, знала, что оно означает. Черт побери, она не собиралась вести себя так по-дурацки. Заложница, влюбившаяся в своего захватчика: какое клише, какая идиотская ситуация. Не то чтобы она всерьез думала, будто влюбилась, но вожделение тоже способно заставить женщину совершать глупости.

Начиная с прибытия на судно, она была с Кэйлом практически неразлучна. Боролась с ним, целовала его, спала у него под боком. Дженнер где-то читала, что женские феромоны передаются воздушно-капельным путем, а мужские – при непосредственном контакте, и в таком случае она вся была в феромонах Кэйла Трэйлора. И они постоянно вторгались в ее мысли и будили в ней желание тереться с ним голыми телами, чтобы получить еще больше этих самых феромонов.

– Мне нужен душ, – пробормотала она себе под нос.

– Скользкий тип, – рассеяно согласился Кэйл, когда они входили в лифт. Он придержал двери для приближающейся пары, потом нажал кнопку их палубы.

Слава Богу, он понятия не имел, о чем она думала! Дженнер мысленно «нажала на паузу и отмотала ленту». Впервые кто-то из похитителей что-то сболтнул о Ларкине, и, хотя это нисколько не прояснило вопроса, почему они шпионили за ним, замечание было красноречиво само по себе. Кэйл считал Ларкина скользким.

Как ни странно, Дженнер хозяин круиза тоже не нравился. Не то чтобы она невзлюбила его, но первое впечатление сложилось неблагоприятным и дальнейшее поведение Ларкина не изменило ее мнения. Было в этом типе что-то такое, отчего хотелось держаться от него подальше.

В двух словах Кэйла таилось больше скрытого смысла, чем она могла сейчас осознать. Во-первых, очевидно, что если Кэйл считает Ларкина скользким, то в том сценарии, который они разыгрывают, себя он относит к хорошим парням. Во-вторых, хорошие парни не убивают заложников.

Как правило.

Одно из преимуществ легенды, которой они прикрывались, заключалось в том, что никто не удивится, если парочка удалится с вечера раньше.

* * *
Вставив наушники, Кэйл наблюдал за мониторами и слушал. Крошечная камера, приколотая Мэттом к стволу растения, давала хороший обзор комнаты, где сейчас в одиночестве находился Ларкин. Он вернулся к себе почти сразу после того, как Кэйл привел Дженнер в каюту. Честь следить за объектом до его возвращения в люкс выпала Фэйт и Райану. Проклятие, лучше бы Дженнер не сталкивалась с Ларкиным: совсем ни к чему засветиться на радаре ублюдка, но встреча была случайной и потому неизбежной.

Редвайн держалась хорошо, гораздо ровнее ожиданий Кэйла. Он думал, что она воспользуется шансом помотать ему нервы, но заложница повела себя идеально. Чем чертовски удивила и испугала до смерти. Всякий раз, когда Дженнер начинала вести себя хорошо, все инстинкты хором умоляли Кэйла быть настороже.

Наблюдая и слушая, он время от времени поглядывал на Дженнер. Та пыталась удобнее устроиться на стуле, к которому была пристегнута наручниками, но это давалось нелегко. Надежная штука. Кэйл поначалу отправил пленницу спать не связанной – по крайней мере пока сам не ляжет, – рассчитывая, что сможет работать и наблюдать за ней, но она тут же принялась мелькать перед глазами: то пошла в ванную, то отправилась в гостиную за книгой, и ему всякий раз приходилось оставлять слежку и тащиться за ней следом. Почитав минут пять, Дженнер снова встала и принялась перебирать одежду в гардеробе, словно намеренно отвлекая Кэйла. Наконец, он схватил пленницу и, усадив ее тощую задницу на стул, пристегнул за руку к спинке. Не годится, чтобы его отвлекали.

Она и так уже достаточно занимала его мысли.

Сегодня вечером Дженнер выглядела весьма аппетитно в розовом платье с блестками, держащемся на двух узеньких бретельках, которые он мог бы порвать одним пальцем. Вот об этом он и думал весь вечер – как легко было бы порвать эти лямочки и спустить лиф до пояса, открыв маленькие дерзкие груди, до сих пор мучившие его из-под тесных маечек, которые Дженнер носила вместо верха пижамы.

Прошлая ночь была ошибкой. Бросить ее на кровать и упасть сверху явилось не лучшим решением; в тот момент инстинкт одержал победу над холодным разумом. Сердце почти остановилось, когда ее ноги гостеприимно раздвинулись и его восставший член прижался к мягкой теплоте между ними. Не случись на ней пижамы, он, не раздумывая, оказался бы внутри нее. И то, что в тот момент он ни о чем не думал, было самым худшим.

После досадного инцидента подобные мысли почти не покидали Кэйла. С самого начала он понял, что Дженнер способна волновать его плоть как никакая другая женщина, но между ними была пропасть, которую он не имел права пересечь. В их ситуации Дженнер не располагала ни малейшей свободой выбора, и любая близость между ними, в лучшем случае, имела бы привкус принуждения. Она тоже сознавала это, иначе не упомянула бы о стокгольмском синдроме. Он не насильник, и точка. Здесь не существует никаких иных решений.

Но, Боже, как же хотелось ощутить ее под собой. Хотелось видеть ее голой, и чтобы она целовала его так, как в первую ночь, когда была такой горячей и сердитой, что его трусы чуть не воспламенились. Из-за силы вожделения он чувствовал себя пещерным человеком, жаждущим попросту сжать маленькие ягодицы и придавить ее собой так, чтобы не могла шевельнуться до первого, останавливающего сердце, погружения в жаркую глубину ее тела.

Этого не произойдет. Он не может… не позволит себе это сделать.

На экране ноутбука Ларкин включил сотовый и двинулся к балкону. Кэйл резко оборвал мысли о Дженнер и сосредоточился на объекте. Наблюдая, он наклонился и напрягся, произнеся небольшую молитву. Если Ларкин выйдет наружу, вряд ли удастся уловить хотя бы слово. Ветер вкупе с расстоянием от микрофона значительно ухудшит прием.

К счастью, Ларкин не вышел за дверь, а остался стоять возле нее, нажимая на кнопки, потом поднял голову и посмотрел в темноту через стекло.

«Чего бы я не отдал за жучок в телефоне, лишь бы иметь возможность слышать обоих собеседников», — подумал Кэйл. Но не было возможности даже записать разговор другими способами, потому что сотовый Ларкина был закодирован, как и их собственные аппараты. Кэйл зафиксировал время. Может, через свои контакты получится хотя бы узнать номер, на который Ларкин звонил, если Фэйт не сможет определить самостоятельно.

– Я звоню по своему расписанию, не по вашему, – холодно сказал Ларкин в трубку. – И по моему графику вам пора произвести оплату.

Он быстро назвал, очевидно, заученную наизусть длинную последовательность цифр — вероятно, номер счета и код банка.

После этого ненадолго умолк. Кто же на другом конце линии? Просто деловой партнер или контакт, который они искали?

– Хило(1), как договаривались, – почти прошептал Ларкин, словно не доверял шифрованию телефона и старался не разглашать детали. – Не спешите. Всему свое время.

Он еще некоторое время слушал, потом закончил звонок, даже не попрощавшись. Означало ли это, что он считал себе главнее собеседника или тот отсоединился первым?

Ларкин выключил телефон и отложил в сторону. Снял галстук, пока шел к спальне, по пути гася свет. Его движение теперь отслеживала камера с передатчиком, которую установил в гостиной Кэйл. Угол обзора от пола был направлен вверх.

Слава Богу, объект не спал голым.

Кэйл наблюдал, как Ларкин, сильно хмурясь, потер виски, а затем выругался без всякой видимой причины. Нездоров? Расстроен? У человека, предающего свою страну, должна болеть голова. По мнению Кэйла, тот факт, что Ларкин был принявшим гражданство иммигрантом, делал его измену еще более отвратительной, поскольку он оказался гражданином не по случайности рождения, а сделал выбор сам, присягнув новой родине.

Ларкин отправился в ванную, где Кэйл не мог его видеть, но в наушниках было слышно, как Ларкин чистит зубы и смывает воду. Он вышел из ванной и двинулся в гардеробную, там переоделся в серую шелковую пижаму, мерцающую в искусственном освещении. Потом отправился спать, выключив лампу и погрузив гостиную в темноту.

Подождав еще несколько минут и убедившись, что все затихло, Кэйл снял наушники. Если среди ночи произойдет что-то неожиданное, любые звуки будут записаны на ноутбук, но до сих пор, если Ларкин ложился в постель, то оставался там до утра.

Кэйл повернулся к Дженнер.
– Можешь поспать. Мне нужно кое-кому позвонить.

Она кинула на него кровожадный взгляд.
– Думаешь, я могу спать на этом стуле?

– Я давал тебе шанс спать в кровати, пока я работал, – напомнил Кэйл. – Но нет, тебе приспичило прыгать по комнате, как чихуахуа под амфетамином. Вверх-вниз, туда-сюда — не могла полежать спокойно даже пару минут. Сама виновата, что теперь сидишь прикованной к стулу.

Дженнер дернула наручник.
– Тогда сними наручники, и я лягу спать.

Она, должно быть, измучилась от неудобной позы и устала, но Кэйл не чувствовал себя виноватым: это его работа, и, черт побери, он будет делать то, что нужно. Вот почему, понял он, ему не стать для нее самым любимым человеком на планете, и это хорошо. Он даже не хотел, чтобы она относилась к нему по-дружески.

С другой стороны, он не хотел и полной отчужденности. Пусть нельзя с ней откровенничать, зато можно предложить некоторое утешение.
– Послушай, я прилагаю все усилия, чтобы сделать условия терпимыми для тебя, насколько это возможно, но ты продолжаешь меня донимать. С твоей подругой все в порядке, и так будет продолжаться, пока операция идет как надо, а когда ты вернешься в Сан-Диего, вы – он пренебрежительно махнул рукой – пообедаете в ресторане, купите новые бриллианты, отполируете ногти – проделаете все необходимое, чтобы оправиться от небольшого стресса.

– Небольшого? – Дженнер не совсем крикнула, но определенно повысила голос и впилась в него взглядом, в котором ясно выразилась сила ее воли, удивлявшая Кэйла с самого начала. Глаза у нее были красивые: зеленовато-орехового цвета, умные и проницательные. Он пытался вообразить себя с любой из женщин, которых встретил во время круиза, и не мог. Обычная светская дамочка, вероятно, была бы чересчур напугана, чтобы действовать, и только заливалась бы слезами. Постоянно. Как и большинство мужчин, Кэйл не выносил женских слез. Но Дженнер не плакала. А когда ее испугали, рассердилась. Это была не самая удобная реакция, с которой ему хотелось бы иметь дело, зато скучать не пришлось.

Несмотря на то что она оказалась занозой в заднице, он все равно выбрал бы Дженнер Редвайн из всех других возможных кандидаток на прикрытие.

Кэйл оставил ее в спальне, рассерженную и в наручниках, и вышел в гостиную. Позвонил по номеру, который знал наизусть, и, когда на другом конце линии ответили, сказал: «Хило».

---------------

(1) Хило (англ. Hilo) — прибрежный город в штате Гавайи.
_________________

Уррра!!Продолжение Ховард!! Спасибочки огромное, девочки!! Я пока только осматриваюсь, глазами пробегаю, но то, что увидела мне уже нравится)) Буду терпеть и не читать, если смогу...
_________________

Перевод: Nadegdan
Бета-ридинг: LuSt
Редактирование: codeburger и kerryvaya

ой, спасибо за такой подарок!!УРА!!ДОЖДАЛИСЬ И НАСЛАДИЛИСЬ ЧТЕНИЕМ ЛЮБИМОЙ ХОВАРД В ПРЕКРАСНОМ ПЕРЕВОДЕ!!!!

Спасибо за проду!!!
_________________

Да, напряженный был момент, когда Джен заговорила с Ларкиным. Вот интуиция! Он ей сразу не понравился. И хорошо.
Что же ждет нас в городе Хило?

Nadegdan, LuSt, codeburger , kerryvaya , спасибо большое за главу!

ААААААААААА!Чуть не пропустила!!!!!!!!

Спасибо за долгожданную главу!!!!!!
И у Джен и Кайла -обоюдное притяжение и сексуальные фантазии - это хорошо!
А Ларкин - скользкий тип!

спасибо за продолжение!

Большое спасибо за новую главу.

Ура! Ура! Ура! Новая глава! Спасибо, девочки!

Nadegdan, LuSt, codeburger, kerryvaya, спасибо за продолжение!!!
___________________________________

Nadegdan, codeburger, LuSt, kerryvaya, makeevich, спасибо за главу)))

А страсти то все накаляются!!!

Воть! И нечего обзываться))