Луна над озером, или Записки Элоизы (мистический роман) Стр.47 :: Глава пятьдесят восьмая :: Собственное творчество

La Sorellina: 26.12.14 18:24

» Глава пятьдесят восьмая

Глава пятьдесят восьмая.

Я не спала всю ночь, ожидая самого худшего от Антонио. Вечерняя сцена доказала окончательно: этому человеку нельзя верить. Что бы он ни говорил, что бы ни делал - не верить. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. И теперь, зная истинную сущность Антонио Дамонте, я готовилась к худшему, ждала нападения, беспокойно расшагивая из угла в угол.
Нет, я совсем не спала в эту ночь. Как я могу спать, когда самые разные мысли лезут в голову? Мысли обо всём: о внезапно свалившемся наследстве, о визите Антонио, о похоронах.
Я так старалась не думать об этом! Так упорно гнала мысли, но они возвращались - более упрямо,чем раньше. Похороны… похороны самого близкого человека! Сюда, в этот дом, меня толкнуло только любопытство, вызванное слухами, и могла ли я подумать, отправляясь сюда, что человек, за которым я шпионила, станет единственным, с кем я хотела бы встретить последний день своей жизни?
А он? Что он? Чувствовал ли он что - нибудь? Да, чувствовал. Как я это поняла? А как вообще женщины понимают, что их любят? Он любил меня… и его любовь была странной, не такой, какой бывает любовь. Он любил меня – и боялся за меня, гнал прочь, и злился,когда я возвращалась. Он любил меня - и всеми силами удерживал от необдуманных поступков. Он любил меня - и своим молчанием сказал об этом. Если бы он остался жив…
Остался жив? Жив! Нет, я не могу, не хочу верить в то, что его больше нет. Я его больше не увижу… Нет, я не хочу даже думать об этом! Он не погиб, он не мог погибнуть!
В ушах послышался гулкий звук – это на крышку гроба падали комья земли, и я зажала уши, чтобы не слышать, но звук всё нарастал и нарастал, и больше на всём свете ничего не было, кроме этого страшного звука.

Утром, спустившись вниз, я увидела странную картину: Панетти и Тереза стояли у самого подножья лестницы, сложив руки, и не сводили глаз с лестницы. Стоило мне появиться, как Тереза глуповато заулыбалась, а Панетти вежливо поинтересовалась, как мне спалось.
Я сказала, что хорошо, и спустилась к ним.
- Готовы ли вы приступить к своим обязанностям? – окинув цепким взглядом, поинтересовалась Панетти.
Мне показалось, что я ослышалась.
- К своим обязанностям?.
- Конечно.Теперь вы - владелица этого дома. Так хотел наш хозяин.
- Синьор Дамонте правильно сделал, что всё завещал вам, - влезла в разговор Тереза. – Я благодарю Бога за этот подарок, потому что если бы завещания не было, то всем бы завладел этот пустомеля, а уж он - то сразу бы все деньги спустил, а дом продал…
Она осеклась под грозным взглядом Панетти.
- Поскольку теперь вы – хозяйка дома, то я хотела бы обговорить с вами некоторые нюансы, - продолжала экономка. – И также я бы хотела знать, остаётся ли наш распорядок дня прежним, каким он был при Лоренцо Дамонте.
Тереза явно порывалась сказать что - то, но от данного коленца останавливал предупреждающий взгляд экономки.
- Так как, синьорина? – послышался голос Панетти, и я непонимающе взглянула на неё:
- Что?
После бессонной ночи и слёз я ничего не понимала. И экономка поняла это, поскольку сказала сочувствующе:
- Кажется, вы не спали всю ночь и теперь не понимаете, о чём я вас прошу. Может, пройдём в кабинет, чтобы я смогла ознакомить вас с вашими обязанностями?
Мне не хотелось ни обсуждать, ни знакомиться с моими новыми обязанностями, ни слушать кого - либо. Мне хотелось залезть под одеяло и выплакать остатки слёз, но могу ли я теперь позволить себе эту роскошь? Теперь всё ложится на мои плечи. Отныне я - хозяйка этого дома и должна сохранить его таким, каким он был при жизни Лоренцо Дамонте.
- Я не буду ничего с вами обсуждать, - резко сказала я, прервав экономку, которая всё ещё говорила что - то. - Я не собираюсь менять ни одной мелочи в этом доме. Здесь всё будет так, как было при Лоренцо Дамонте.
Тереза во все глаза уставилась на меня. Во взгляде экономки читалось одобрение.
- И всё – таки я бы хотела… - сказала она.
- Завтра. Я всё узнаю и приму завтра, а сегодня дайте мне покой, умоляю,-простонала я и чуть ли не бегом покинула холл.
На свежем воздухе стало немного легче, но не намного. Куда бежать, чтобы спастись от мыслей, от воспоминаний?

На берегу озера было тихо. Я прошлась по краю берега, взглянула на воды. Мелькнула шальная мысль с головой броситься вниз, прямо на дно - и покой, так нужный мне, наконец будет дарован.
Здесь больше ничто не держит. Никто по мне не всплакнёт, кроме Донателлы. Время сотрёт память обо мне, и никто не вспомнит об Элоизе Ривера… хотя нет, усмехнулась я, пожалуй, к легенде об утопившейся Оттавии Дамонте прибавится ещё одна.
Я дошла до пирса и повернула назад. Мысль о самоубийстве не оставила меня, наоборот, становилась всё навязчивее. И, быстро оглянувшись по сторонам и никого не увидев, я решительно шагнула в воду.
Туфли сразу наполнились водой, чулки промокли.Вода оказалась холодной, и я поёжилась, а потом себя же обругала. Какая разница, холодная ли вода? Через несколько минут меня не станет, а я думаю о том, холодная ли вода или нет. Глупо, очень глупо!.
Вода была по колено, затем по талию. Я торопливо шла вперёд, боясь, что мне помешают. Идти стало тяжелее, я то и дело подскальзывалась и уже несколько раз хлебнула воды. Впрочем, какая разница, если через несколько минут я утоплюсь? Да, бесславный у тебя конец, Элоиза, мрачно подумала я.
Вода уже была по шею, и я оглянулась назад, кинув прощальный взгляд на берег, на дом, а затем отвернулась и, зажмурив глаза, нырнула.

Всплывающие вверх белые одежды обволокли меня, и призрак озера, Оттавия посмотрела в глаза. Она покачала головой, укоризненно глядя на меня, затем прижала палец к губам, потом снова покачала головой, отчего волосы заколыхались вокруг её лица.
Я хотела сказать, что не виновата, но вместо слов изо рта вылетели только пузырьки воздуха. Вода залилась в рот, и я стала задыхаться, и подёрнувшаяся рябью Оттавия рванулась вверх, увлекая меня за собой.

В холле была Панетти. Она меняла цветы в вазе, и вид у экономки был очень хмурый. Она словно размышляла о чём - то очень важном, прямо - таки жизненно необходимом. Я спряталась за дверьми, с нетерпением ожидая, когда экономка уйдёт. Стоять в мокрой одежде – то ещё удовольствие!
Наконец, разобравшись со цветами, Панетти направилась в кухню, и я, быстро прошмыгнув, стремительно поднялась по лестнице, стараясь как можно меньше шуметь.
Очутившись в комнате, я скинула мокрые туфли и переоделась. Я слышала, как внизу громко переговаривались Тереза и Панетти, но не вышла, не сказала, что я вернулась.
Меня ещё трясло от пережитого. Словно пелена какая спала с глаз. Теперь я понимала,что чуть было не сотворила непоправимую глупость. Слава богу, Оттавия не позволила этого!..
Могла ли я подумать, что на помощь придёт призрак? Несколько месяцев назад я яростно отказывалась верить в сверхъестественные силы… а не далее как несколько минут назад призрак утопившейся женщины вытащил меня из воды!..
Я чувствовала себя героиней низкопробного романа. И это чувство было не из приятных.
Жёг стыд. Как я могла поступить так, как?! Откуда взялась эта неожиданная мысль о самоубийстве?! Или она жила подсознательно с той минуты, как стало известно об исчезновении Дамонте? Я не хотела без него жить, но как я могла, как могла бросить всё? Бросить дом, который он доверил мне, который хотел сохранить – при моей помощи, а я так подвела его!.. Господи, как стыдно! И как тяжело на душе…
Нервы совсем ни к чёрту, подумалось мне, когда позади послышался непонятный звук. Словно кто - то пытался тихо открыть дверь.
Дверь я заперла на щеколду сразу, как только вошла в комнату. Это уже вошло в привычку. На цыпочках я отошла к стене, стараясь, чтобы некто, стоявший снаружи, не увидел меня, заглянув в замочную скважину, и прислушалась.
Снаружи стоявший открыть дверь попыток не оставил. И я нисколько не сомневалась, кто это. Кроме как Антонио, никому не интересно, что находится в моей комнате. Очевидно, он узнал, что меня нет дома, и решил проникнуть в комнату. Ничего у тебя не получится, злорадно подумала я и… быстро шагнув, рванула щеколду и распахнула дверь.
- Как приятно сознавать, что твоя догадка верна, - язвительно сказала я, увидев Антонио. – Я так и поняла, что это вы, услышав, как пытаются взломать дверь, да ещё так нагло –средь белого дня. Постыдились бы!
Антонио даже и не пытался что - либо придумать в своё оправдание. Правда, на его лице отразилось замешательство, но он очень быстро с ним справился и вновь стал играть в игру, которую затеял с первой нашей встречи.
- Рад вас видеть, - слегка поклонился этот негодяй. – Вы уже вернулись?
- Новость для вас, не правда ли?
- Действительно, в ваше отсуствие я бы произвёл неплохой обыск в вашей комнате, - не стал скрывать Антонио.
- Наконец - то вы перестали скрывать свои истинные намерения!
- Ну, это потому, что мой брат больше не сможет вас защитить, - имел наглость улыбнуться этот гнусный тип. - Пока он был здесь, я не решался играть в открытую, поскольку знал, что он стоит на страже ваших интересов. Но сейчас я ничего не скрываю и потому говорю вам – заметьте, это не угроза, а просьба - уйдите с моей дороги.
- И не подумаю.
Антонио замолчал, задумчиво смерил взглядом...
- Вы что, купались? - удивился он, заметив мои мокрые заколотые волосы.
- Вам какое дело? Говорите прямо, что вам нужно!
- Откажитесь от наследства.
- Что удумали, - холодно сказала я.
- Вы думаете, вам это надо? – Антонио обвёл взглядом тёмные стены и потолок. - Когда наступает зима, с ней в эти края приходит тоска. Прямо волком выть хочется. И вы думаете, что осилите всё это? Сможете всем этим управлять? Мой вам совет: откажитесь от наследства, откажитесь от дома, а я уж в долгу не останусь.
- Конечно, не останетесь, - не сдержалась я от яда. - Я откажусь от наследства, и через месяц моё тело обнаружат на берегу, не правда ли?
- Зачем так? – пожал плечами Антонио. – Никто ваш труп не обнаружит…
-… потому что его вообще никогда не обнаружат. Я пропаду бесследно, и вы только рады будете этому.
- Вы всегда подозревали меня во всех смертных грехах.
- Потому что более гнусного человека не встречала.
Антонио стал выходить из себя. Всё - таки я его задела. Он несколько побледнел, ноздри раздулись, и желваки заходили на скулах, но он пока сдерживался.
- Значит, вы отказываетесь, – уточнил он.
- Решительно.
- И наследства мне не видать.
- Как своих ушей.
- Что ж, очень жаль говорить вам это, но с этой минуты, дражайшая Элоиза, между вами война, - тихо сказал Антонио, и я деланно удивилась:
- А разве между нами было что - то иное?
- Мы могли бы быть друзьями, но мы стали врагами. И вы скоро, очень скоро поймёте, что сделали неправильный выбор!..
- Очень рада это слышать… но ещё лучше было бы, если бы вы оставили этот дом. У меня нет никакого желания лицезреть вашу опостылевшую физиономию! – сказала я и хлопнула дверью перед самым его носом.
Жаль, что прищемить не смогла!

Луна над озером, или Записки Элоизы (мистический роман)

» Глава пятьдесят восьмая

» Глава пятьдесят девятая

» Глава шестидесятая