Габриэла:
31.03.10 10:03
» Глава 6
Pchelka ,
QUERIDA,
Виола, вот добавляю новую главку, как и обещала:
Глава 6
Она величественным кивком указала в сторону интересующих ее часов. Аркадий проворно подскочил к часам, лежащих на полке. Еще секунда, и в маленькой холеной ручке дамы, затянутой в черную кружевную перчатку, уже блестели знакомой гравировкой мои часы времени. Внутри у меня все похолодело, казалось, кто-то залил в мой желудок жидкий лед. Я сжала руки в кулаки и мечтала только об одном - чтобы они не купили их. Ведь это мой путь назад… К себе домой… Комок невыплаканных слез стоял в горле, мешая дышать. Я напрягла слух и затаила дыхание, сквозь шум крови в ушах я пыталась разобрать, что говорит элегантная дама своему сыну.
- Милые часы. Ты не находишь? К твоему черному костюму отлично подойдут, - рассуждала вслух дама, нисколько не стесняясь присутствием Аркадия.
- Как пожелаете, маман, - равнодушно отозвался красивый баритон, играя на моих натянутых до предела нервах.
Поза молодого мужчины была расслабленной, сбоку я видела, как он нахмурился и рассеянно взирал на полки, заваленные хламом, по ошибке именуемым антиквариатом.
- Сколько они стоят, милейший? – безмятежно отозвалась дама, игнорируя равнодушие сына.
- Двадцать рублей золотом, - отозвался Аркадий и тут же прибавил таким тоном, будто доверял огромный секрет. – Они золотые!
Его маленькие черные глазки сверкнули алчностью.
- Нет, позолоченные, но очень старинные и я беру их, - томно отозвалась дама.
Мужчина скривился, но решил промолчать. Его брови недоуменно взлетели вверх и он с видом светского льва, пренебрежительно рассматривал часы, видимо в уме прикидывая их реальную ценность. Лица его маман я не видела, так как оно было повернуто к нему, но была готова поклясться, что на нем блуждало капризное выражение.
Я мысленно молилась Богу, чтобы этот элегантный джентльмен отказался покупать мои часы и оставил мне хоть малейший шанс вернуться в 2009 год. Я напряглась, мечтая, чтобы эти страшные минуты ожидания наконец-то прошли.
- Маман, пошто они вам? Часы-то и не золотые, - с недовольством протянул мужчина, вертя в руках корпус с изысканной гравировкой.
Аркадий несколько раз изменился в лице – сперва побледнел как полотно, а затем краска снова вернулась на его пышные щеки.
- О, милый мой, - протянула дама заискивающим тоном. - Пусть это будет тебе мой подарок ко дню ангела.
- Превосходно! – сдался он. – Как пожелаете, маман.
Дальше все пошло как в страшном сне. Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака дорогой кошелек из тисненой кожи, отсчитал два червонца золотом и положил на прилавок. Металл слабо звякнул о лакированное дерево. Аркадий ловко сгреб золото толстенькой ручкой, и принялся расшаркиваться, приглашая посетить его салон еще раз. Аристократы надменно кивнули, назвали еще раз «милейшим» и двинулись к выходу, хозяин бросился провожать их до выхода, при этом долго униженно кланялся. Когда пара проходила мимо меня, обдав ароматом дорогих духов, я низко наклонила голову и исподлобья наблюдала, как они выходили на крыльцо. Дама бросила на меня пренебрежительный взгляд, решив, что я служанка в этой лавке. Я еще раз вспомнила о том, что не мылась толком два или три дня, да и дорога в жару по степи не способствует благоуханию ароматами духов. Как только за посетителями, захлопнулась дверь, хозяин хмуро уставился на меня.
Любезное выражение мигом сдуло ветром с его лица, и он грубо спросил:
- Че те надобно, девка?
- Работу ищу, - первое, что пришло в голову.
- Пошла прочь, дрянь. Еще чего! Може че стащишь…
В этот миг я прекрасно поняла, что ловить здесь больше нечего вышла за дверь. Нарядный экипаж уже давно уехал, а с ним и мои часы времени.
Ужас создавшегося положения охватил мою душу, прошелся ураганом в ней и, опустошив ее, оставил меня безо всяких эмоций. И теперь, я бесцельно наматывала круги по чужому городу. Болели ноги, стертые в кровь чужой обувью, давил на ребра жесткий лиф опостылевшего мне платья, нижняя рубашка была настолько мокрой, хоть выжимай, коса растрепалась – ужасное зрелище. Все это я терпела, когда неслась навстречу своей цели, но теперь, когда часы в руках богатых аристократов, а мне до них, как до неба, цель была потеряна. Я не представляла, куда они направлялись и что мне делать дальше, как жить остаток своей жизни в этом веке…
Отчаяние захлестнуло меня. Слезы струились по грязному пыльному лицу, и я была не в силах их остановить. Весь окружающий мир был радужным и размытым. Вдруг я налетела на кого-то. Этот кто-то тихо ахнул и схватил меня за плечи. Мое сердце сжалось от страшной догадки – Матрена или Кузьма нашли меня, и теперь потащат обратно в хату на отшибе села Вишеньковка. Я сжалась в комочек, и застыла на месте, мечтая, испарится или провалиться сквозь брусчатку. Я осторожно протерла глаза от слез.
Передо мной стояла низенькая пожилая матрона в белоснежном накрахмаленном чепчике с кружевами и светло-розовом кружевном летнем платье. Одета она была чисто и аккуратно и от нее, буквально, веяло добропорядочностью. Ее голубые глаза смотрели на меня так ласково, что я даже для верности оглянулась назад, но сзади никого не было, и смотрела она на меня. Я с большим подозрением и недоверием снова повернулась к женщине.
- О, Габриэль, мы вас обыскались, - жалобным тоном сказала матрона и горестно всплеснула ручками. – Мы уж думали, что вы погибла.
Я с удивлением воззрилась на нее.
- Женщина, вы меня с кем-то путаете. Я - не Габриэль, - растерянно прошептала я.
Маленькие глазки матроны наполнились слезами.
- Ах, беда-то какая! Моя маленькая барышня не узнает меня. Я вас никогда ни с кем не спутаю. Хоть вы и в лохмотьях будете. Знаю вас с пеленок, - ее мягкий голос звенел нотками грусти. – Неужто, вы не узнаете свою старую няньку?
- Н-е-е-е-т, - тихо ответила я, пятясь, прочь от странной женщины, утверждающей, что знает меня с детства.
- Идемте, милая, - ласково сказала нянька и крепко ухватила меня за локоть.
– Вас маменька, папенька и сестрица уж поди заждались. Все глаза выплакали, пока вестей о ваших поисках ждали. Думали, что все, нет уж надежды. А я вас случайно нашла, даже не искала. В аптеку ходила. Занедужила ваша младшая сестрица…
- Скажите честно, вас послала Матрена? – перебила я ее и задала я вопрос, в тайне надеясь, что матрона ответит правду.
- Нет, ангелочек, не знаю никакой Матрены. Идемте, Габриэль, - ее голубые глаза смотрели так правдиво, что мне даже в голову не могло прийти, что она может врать.
Я поверила няньке, но не могла, же вот так вот просто дать себя увести прочь с этой жаркой улицы. Несмотря на то, что мне жутко хотелось пить, и от жары и слез болела голова. Я, все еще не веря происходящему, обвела глазами все вокруг, пытаясь понять происходящее. Вдруг, в конце улицы послышался шум, я инстинктивно обернулась назад, и увидела несущихся ко мне на всех парах Макара и Митьку. Их раскрасневшиеся злые рожи я бы узнала даже с закрытыми глазами. Мое сердце ухнуло в пятки. Покосившись на стоящую передо мной женщину, я поняла, что это единственный шанс спастись от брака с Кузьмой.
Поэтому, я виновато пробубнила:
- Извините, но я не помню… Просто, люди мне сказали, что я головой сильно ударилась, с тех пор я не помню кто я и откуда.
Когда я говорила эту реплику, то мысленно поблагодарила все мексиканские телесериалы с их спасительной амнезией у главных героинь. Мои преследователи стремительно приближались. Каждый их шаг в мою сторону отдавался в моем сердце. Еще чуть-чуть, и они настигнут меня.
Нянька едва не расплакалась и, всплеснув руками, тут же воскликнула:
- Ах, что же это я вас на жаре-то держу. Идемте, тут за углом экипаж стоит.
Уже явственно были слышны крики Митьки, звавшего меня по имени и отборная ругань рыжего Макара. Я сделала невозмутимое лицо и спокойно стояла перед женщиной, делая вид, что эти крики и переполох ко мне не относится. Она даже и не подумала, что сельские мужики могут хоть как-то относиться ко мне. Ее ясные глазки смотрели на меня с любовью и нежностью.
Почтенная матрона взяла меня под локоть и мы, пройдя пару шагов вперед, завернули за угол дома. Возле тротуара стояла обычная черная закрытая карета. Нянька помогла мне сесть в нее и велела кучеру ехать в Дубовку. Я с интересом выглянула в окно, прячась за черными занавесками. Макар и Митька наконец-то выбежали на перекресток и что-то громко кричали и сильно жестикулировали. Было потешно смотреть, как Макар смешно вертит головой, пытаясь понять, куда я делась, а Митька выдал такую руладу на всю улицу, что собралось множество зевак, потешающихся над мужиками. Когда карета, в которой я ехала, заворачивала, я бросила последний взгляд на проходимцев, желая в душе чтобы никогда в жизни больше не увидеть их.
С огромным облегчением я откинулась на спинку мягкого сидения. Впервые, за последние сутки, я почувствовала себя комфортно. Незаметно для няни, скинула мучающие меня туфли и расслабилась, стараясь отогнать тревожные мысли. Я с интересом изучила внутреннюю обивку кареты и бархатные мягкие сидения. Еще бы, я впервые в жизни ехала в настоящей карете, а не в бутафории. Во время езды на мягких рессорах, меня укачало, и я забылась тяжелым сном.
...