Mari-Mar:
26.12.17 22:55
» Глава 34
Николай сидел на своей любимой террасе в кресле, весь в напряжении. Пират, чувствуя состояние хозяина, навострил уши. Оба ждали.
Возвращалась хозяйка дома! Полчаса назад позвонила Маша, и сказала, что Тамара нашлась. Ламонина это известие застало в доме, где он планировал держать взаперти Оксану — он контролировал ремонт ванной комнаты... и одновременно думал, так ли нужна ему неверная любовница. Возникло желание просто заявить на нее в полицию, рассказать об убийстве Либермана, умолчав о своем соучастии в сокрытии трупа... и отдать ее в руки властей. Однако, оставался ряд желаний, вполне осуществимых именно в этом доме, окруженным лесом. То, что он хотел сделать с Оксаной, было на грани уголовного деяния, ибо целой она бы после этого не осталась. Признаться, в душе и теле Николая всегда были такие мечты, томления... Но, разве осуществишь их с порядочной женой, под боком у дочери?! Поэтому он терпел. Учитывая, что до Оксаны не изменял, уже и не надеялся, что все получится. Да и Оксану он сначала уважал — как свою постоянную женщину, будущую жену. Теперь же осталась только ненависть, брезгливость... и страсть, черт бы ее побрал. От последнего он никак не мог избавиться!
Дочь не стала рассказывать подробностей по телефону. Сказала только, что едет с мамой домой, и с ними еще люди. Что Виталий ранен, и его отвезли в больницу... Оказывается, все это время они находились в опаснейшем цыганском поселке недалеко от нового дома Николая! Ох, если бы он знал раньше. Опять Маша стала ввязываться в опасные мероприятия, не предупредив его... прямо как в то время, когда бежал из тюрьмы покойный Агиев со своим дружком Лойко. А Виталий, видимо, спасал Тамару и защищал Машу, за что и пострадал. Бедный, а ведь он еще не оправился от удара током! И опять эти цыгане. Еще и этот подозрительный мужчина непонятной национальности, которого Маша привела в дом с заявлением, что уходит к нему... Все неожиданности начались именно с его появления.
Ну, разве что кроме Оксаниных номеров. Роман был вынужден покинуть свой сторожевой пост — уехал на сутки, а вернувшись, сообщил, что девушки в квартире нету. Ее сосед-армянин рассказал о том, что увидел его маленький сын — о ней, карабкавшейся по пожарной лестнице. Значит, любовница сбежала! Ее необходимо найти. Но это — потом, после встречи с Тамарой.
Николай в результате последних событий чувствовал в себе немалые изменения. Еще недавно, узнав о том, что Тамара нашлась, он бы под влиянием Оксаны ждал во всеоружии... И жену бы в доме встречали санитары с носилками и смирительной рубашкой, а также наряд полиции. Маша не рассказала при звонке о состоянии Тамары, но Николай понял одно: он должен попросить у нее прощения. На коленях. Ужасна его вина: повелся на лживую, злобную уголовницу, не выручил в болезни женщину, которую клялся любить и защищать! Тамара-то его не бросала — и когда он служил на Севере, чтобы звания побыстрее заслужить, и когда больной валялся из-за того ужасного климата. Косяки прощала, понимала... потому что любила. Он ведь тоже любил! А в итоге все получилось вот так отвратительно. Эх, а если бы ни Оксана, не сдал бы жену в психушку! Держал бы сиделку, сам бы не отходил от Тамары. Хотя, глупо оправдывать больной страстью свою безответственность. Не нужна ему больная женщина в доме... а ведь она всегда была здоровой.
Понимание собственных ужасных поступков ударило в голову Николая резко и внезапно. Ужасающее чувство вины охватило его... Из-за него жизнь родного человека пошла под откос. Ну, в каком состоянии привезут Тамару после похищения и прибывания в цыганском поселке, о котором ходили ужасные слухи?! Удивительно, что там ее не убили. Какая бы она не стала, Николай решил помочь. Возить по врачам, ухаживать, приобрести все, что нужно, для ее комфорта. Окружить нежностью и заботой. Даже сердце защемило... Если бы он поступил так раньше, быть может, и не случилось бы всего этого ужаса. Ну, пусть они бы развелись... Но Тамара осталась бы вменяемым адекватным человеком!
Ламонин нажал кнопку домофона в ответ на звонок и вышел в гостиную — встречать дочь, жену и тех, кто приехал с ними.
По очереди вошли Маша, и еще одна девушка... очень напоминающая Оксану. Судя по рассказам Виталия — та самая похитительница. Однако, она не была в наручниках, и ее никто не держал. Зато на лбу красивой молодой цыганки красовался большой синяк. А потом зашла она... Тамара.
Он не сразу узнал в этой молодой и свежей женщине свою жену, больную, нервную и измученную — такую, какой он видел ее перед похищением, на заправке. Тамара вошла в дом уверенно, будто просто вернулась из магазина или от подруги. Она держалась прямо, скинула с плеч дубленку цвета кофе с молоком — Николай не помнил такой одежды на ней, но бросился вперед, подхватил и повесил аккуратно на кресло. А Тамара сверкнула глазами, и будто обожгла его взглядом. Представительный мужчина с седыми висками взял ее за локоть... Это еще кто, и откуда он взялся?!
- Коля, здравствуй, - очень спокойно проговорила она. - Ну, что стоишь? У нас гость. Принеси, пожалуйста, кофе, и что-нибудь перекусить. Мы все голодны.
Раньше в таком тоне разговаривал с женой сам Николай, когда приводил домой друзей... И Тамара бежала на кухню, судорожно что-то готовила, заранее ведь ее никто не предупреждал о визитах. А теперь он сам собирал на поднос чашки, ставил сахарницу и кувшинчик со сливками, нарезал бутерброды. Николай сам не понимал, какая такая сила заставляет его сейчас исполнять роль женщины-хозяйки, желающей угодить. А ведь Тамара была полностью вменяема! И спокойна, как в те времена, когда Маша была еще подростком. Что с ней делали эти цыгане? Им удалось то, что не получилось у опытного психиатра...
- Тома, я так рад, что ты нашлась,... - он столько времени разговаривал с женой, как с маленьким ребенком! Теперь приходится общаться с ней, как с равной, а это сложно. - Ты нормально себя чувствуешь? Я удивлен, что тебя столько времени скрывали, держали в том ужасном месте, и не тронули! Видимо, мое имя что-то значит даже для отбросов общества! И кто этот человек?
- Христо Амайя, - незнакомец с достоинством протянул ему руку, и Николай пожал ее. Ох, опять цыган, да только такой, что покруче его самого. Барон, не иначе. От гостя веяло уверенностью, силой и достатком... полковник невольно почувствовал себя пацаном по сравнению с ним. А еще, этот Христо так уверенно усадил Тамару на диван, сел рядом, будто был у себя дома! Ох, он бы высказал незваному гостю, да между ними села Маша. - А насчет отбросов... я бы поспорил. Их поступки по отношению к Тамаре куда меньше подходят под Уголовный кодекс, чем ваши. Напомню: вам она пока еще жена, им — никто.
- Папа, это очень важный для нас человек, -заговорила Маша. - И, пожалуйста, не говори плохо о цыганах — как живущих в этом поселке, так и, вообще, о любых! Легко тебе судить людей, поставленных за грань общества, а самому не подлежать ничьей оценке. Позже ты все узнаешь. А сейчас зайдет тот, кого я люблю больше жизни...
Когда в коридоре появился Вовка, полковник оторопел, однако понял, что это простое совпадение... А вот иностранец, уже однажды появившийся в их доме, заставил его вскочить и замереть.
- Опять вы, - пробормотал он. - Первый раз, когда вы... как там — Микаэл? Появились в моем доме, произошло несчастье с Виталием. Что на этот раз?
- Виталию сейчас очень плохо, - опустив глаза, произнес молодой человек. Маша встала и положила руки к нему на плечи, желая поддержать. Ее глаза горели такой неподдельной любовью, что Николай смутился. - Микаэл — да, мое имя. Второе. Николай, я — Максим Агиев. Тот самый, любящий вашу дочь уже несколько лет, и якобы утонувший в Москве-реке. Сидевший в тюрьме, вами возглавляемой.
По телу Николая пробежала дрожь. Он моментально вспомнил те события, и теперь вглядывался в лицо парня... Агиева он раньше видел только на фото в его личном деле. Кое-какое сходство было, но нельзя было с уверенностью сказать, что это именно он. Однако, зачем обманывать, ворошить этот болезненный вопрос из прошлого?!
Первой начала рассказывать Тамара — начиная с того момента, как Оксана толкнула ее с лестницы... Описала все, задержавшись на том, как он вышел из машины на заправке по дороге из дома отдыха, а она увидела в окно девушку, очень похожую на Оксану, и почувствовала огромное желание убить ее... Далее, говорил Макс, вспоминая все, даже момент знакомства с Машей. Не обошел он и появление Оксаны при падении покойного Андрея с лестницы, ее лжесвидетельство, свой побег, подстроенную гибель его и Василя. Христо рассказал, как получил известие о беде племянника и его друга, и помог им, скрыл в своей стране, помог приобрести гражданство и встать на ноги. Маша же не стала скрывать, как они вновь встретились с Максом, и как затревожилось ее сердце.
А Ламонин и Вовка молчали... Перед их глазами будто заново пронеслись несколько жизней. Две из них — Макса и Тамары — чуть не оказались сломаны под лавиной преступлений Оксаны.
- Ты ведь умный мужик, Коля, и повидал немало преступников, - Тамара не удержалась и начала всхлипывать, вспомнив о своих страданиях. - Ладно я — наивная женщина, домохозяйка, верила родственнице. Но ты-то! Не раскусил, поддался обману! И дал Маше выйти замуж за человека, который оказался негодяем!
Христо сжал руку Тамары и обнял ее, желая поддержать и защитить. Этот его жест очень не понравился Николаю... Все-таки пока еще она его жена. Однако, этот человек сыграл немалую роль в ее спасении. Да и что он может сделать? Показать свое недовольство и — неожиданно для самого себя — ревность, велеть незваному гостю отпустить Тамару? Вряд ли, тем более, что Маша и Вовка явно расположены к этому Христо. А Николай сейчас был готов на все, чтобы заслужить прощение как молодых людей, так и жены. Он поверил сказанному, ведь слишком плотно сошлась ложь Оксаны и все эти сведения. А если вспомнить дело Агиева, которое попалось ему на глаза... У Ламонина не было причин не верить им всем.
- А где сам Виталий? - дрогнувшим голосом спросил полковник. - Неужели поехал туда?! После удара током, в таком-то состоянии...
Маша заплакала. Несмотря на все, что она узнала о муже, было его жаль. Да и слова, которые он сказал перед тем, как его, потерявшего сознание, увезли на машине скорой помощи:
«Я всегда любил тебя, милая. Все, что я делал, направлял на благополучие тебя и Кати. Жизнь собирался отдать, чтобы тебя спасти. Признаюсь — сначала имел совсем другие цели. Я тебе расскажу...»
Ничего рассказать он не успел — отключился, и сейчас ожидал операции в больнице. Маша собиралась присутствовать при разговоре отца и матери, а потом ехать туда с Максом; последний планировал быть рядом с Василем и Селинкой.
- Я был неправ во всем, - схватился за голову Ламонин после короткой тяжелой паузы. - Перед тобой, Тамара... даже не могу оценить масштабов вины своей. На коленях готов просить прощения. Поймешь сама, нам еще не поздно вернуть наш брак и все исправить! Маша, в твоих бедах я тоже виноват, с любимым разлучил. Вовка, тебя обидел, хоть ты и пытался открыть мне глаза на правду...
Говоря все это, полковник подходил к каждому названному, заглядывал в глаза, будто желая увидеть ответную реакцию. Он миновал Христо — ну, хоть у него не за что просить прощения, и подошел к Максу.
- Теперь я вспомнил тебя, хоть и видел только на фотографии. Сходство осталось, несмотря на операции. Да уж, потрепала тебя жизнь... Частично по моей вине. И ты меня прости.
- И что нам всем теперь делать? - спросил Вовка. - Там, в больнице, двое страдают. Василь и Виталий. Причем, у последнего меньше шансов на жизнь... Уж прости, Маша, я фельдшера цитирую. Здесь мы все сделали.
- Нужно ехать в тот город, - всполошилась Маша. - Ему, наверное, очень плохо... Прости, Максим. Все-таки, я жила в браке с Виталием, и видела от него только хорошее.
Ламонин рвался поехать с ними... Но Маша вспомнила о Кате. Ребенок оставался на попечении Лики уже почти десять часов. Молодая мать доверяла подруге, но той, незнакомой ранее с детьми, нужно было ехать на работу. Бабушка и дедушка изъявили желание ехать в гостиницу к ребенку... А Христо не мог оставить Тамару наедине с почти уже бывшим мужем, тем более, что тот явно желал вымолить прощение. Заинтересованность в этой женщине возросла, когда он подробнее узнал всю историю. Это какой же надо быть сильной, чтобы пережить такое, и остаться вменяемым человеком! А еще, Тамара очень красивая. Его любимый типаж женщины — голубоглазая блондинка, только более мягкая и нежная, чем последняя зазноба Хильда. Да, Тома намного моложе, но он еще сможет заинтересовать и влюбить в себя такую женщину. Надо же, не ценил муж! Да кому нужен Ламонин, кроме родной жены, да таких уголовниц, как Оксана, последним — только из-за денег?! Христо оценивал последнюю не с позиции внешности, а зная о ее злодеяниях.
Маша с сомнением оглянулась на странную компанию, собравшуюся присмотреть за ее с Максом дочкой. Тамара, Николай, Христо... и, к счастью, Вовка — живой и невредимый, он спешил обнять Лику, и рассказать ей обо всем.
- Все будет хорошо, - прошептал Макс, усаживая Машу в машину. - Если эти Казановы захотят подраться, Вовка их удержит. Николай вдруг оценил свою жену, ранее в его глазах старую и надоевшую, а Христо встретил женщину, волнующую его. Так по разному они воспринимают Тамару... А для тебя, Маша, она всего лишь твоя мать. Готовься, за нее может начаться борьба!
...