Правильные мечты (СЛР)

 » Правильные мечты (СЛР)  [ Завершено ]

Обложка от Magica

Автор: Ксюша Литт
Жанр: Современный любовный роман
Аннотация: Окружающим лучше знать, о чем положено мечтать среднестатистической девушке. Все банально просто — либо карьера, либо простое тихое женское счастье — встретить принца, выйти замуж и нарожать пару детишек. Общественность не может ошибаться.
Карьера Инны достигла высот — она преподаватель информатики в гимназии. Неукоснительно следуя эталону мечтаний, осталось разобраться с кандидатурой принца, и после опыта работы педагогом, убедить себя, что дети — это, действительно, цветы жизни.

Предупреждение: В тексте присутствует ненормативная лексика!

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Ксюша Литт)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Ксюша Литт; Дата последней модерации: 05.03.2019

 » Глава 1

«Где-то что-то отсоединилось. Наверное, задел ногами», — думал Вадим, ползая под офисным столом и проверяя все соединения. Поправлял каждую клемму, усердно вдавливая в нужный разъем. Не звать же системного администратора из-за такой ерунды.

Послышался стук и следом звук открывающейся двери. Из-за задней стенки стола просматривались только ноги вошедшего. Вошедшей.

«Годные ножки», — отметил Вадим просто по инерции, потому что там и в самом деле было на что посмотреть. Стройные, ладные. Высоченный каблук приподнимал лодыжку и изящно изгибал ступню. Идеально и очень сексуально. Вадим тут же вынырнул из-за своего укрытия. Любопытно увидеть целиком обладательницу шикарных ног, да и не сидеть же под столом, когда в кабинет вошли посторонние.

— Здравствуйте... а где вообще все? — Голос посетительницы прозвучал неуверенно. Но этот тембр! Глубокий, с хрипотцой. Вадим замер, теряясь в нахлынувших ощущениях и пытаясь определить, что у девушки, а если точнее, у молодой женщины, очаровательней: ноги или голос. Казалось, это абсолютное совершенство. Беглым взглядом отметил: да, у идеальной женщины — идеально все. Просто потрясающая красотка, такую Вадька, кажется, еще не встречал, во всяком случае, так близко.

— Кто все? — Немного сбитый с толку ее видом, он не до конца понял вопрос, полностью выполз из под стола и выпрямился. Мимоходом бросил взгляд на свои колени и поспешно попытался отряхнуть пыль с джинсов. В другой руке он держал пару карандашей, когда-то давно закатившихся под стол.

— Ну-у-у… кто-нибудь… — Красавица растерянно махнула в сторону коридора. — Я прошлась, там все кабинеты закрыты. Сегодня вообще работаете?

Вадька склонил голову. Слова девушки пролетели мимо, даже не пытаясь осесть в сознании. Совершенно забыв про деликатность, еще раз, уже более придирчиво, пробежался взглядом по телу девушки.

«Супер», — отдалось в мозгу и не только в нем.

Голос, грудь, бедра. Все офигенно. Но главное все-таки ноги. Ноги, ноги, ноги… Слава богу, красотка не подозревала, что в фантазиях за несколько секунд вытворил с этими ногами Вадька под действием бушующих гормонов. В мечтах причудливое платье из полупрозрачных лоскутков за ненадобностью вмиг слетело. Остались только туфли на шпильках. А потом… Нарисованная сцена немало взбодрила, однако тут же ввела в уныние. Вся эта нереальная красота, увы, была для него недосягаема. Разочарованно вздохнул и только потом удосужился посмотреть на лицо. Неброский макияж глаз терялся на фоне модной ярко-красной помады.

Неизвестно, рассчитывала ли женщина на подобную мужскую реакцию и вообще предполагала ли такой эффект, когда сегодня принаряжалась для выхода в свет, но взгляд Вадима ей явно не понравился. Слишком откровенный и наглый. Она предупредительно вздернула бровь. Вадим и сам спохватился, отлипая взглядом от кроваво-красного пятна губ и неохотно выползая из непристойных грез.

Что она спросила? Работаем? Закрыты кабинеты? Какие кабинеты? Там их всего три, помимо приемной и вот этого кабинета начальника. И один из оставшихся — архив, который, естественно, под замком. Бухгалтеры, юрист, продажники и другие специалисты, занимающие остальные два помещения, вроде как должны быть на месте. Сегодня, конечно, пятница — конец рабочей недели, жаркий летний день, огороды, дачи, огурцы не политые, сорняки не прополотые. Особо ушлые и предприимчивые работники под любыми предлогами могли и смыться с рабочих мест, но Степку-юриста он видел буквально несколько минут назад, заходил поздороваться с братом. Сидел тот в компании милой девчушки из отдела продаж — чаи распивали. Так что как минимум эти двое там находиться должны. Может, обед? Рассеянно зашарил глазами по стене, отыскивая часы.

— Начало второго. Даже уже половина, — недовольно сообщила красотка, словно угадывая его мысли. — Обеду пора закончиться. Руководство где? — Раз кабинет директора открыт, очевидно, что она хотела обнаружить здесь хотя бы его и, наверняка, еще и пожаловаться.

— Да, пожалуй, — кивнул Вадим, — пора… ему закончиться. Обеду, — присобрался, принимая вид как можно серьезнее. — А по какому вопросу, собственно? Я… руководство. Директор то есть. Генеральный.

Девушка с долей скептицизма осмотрела того, кто только что ползал по полу. По виду, да и по возрасту больше чем на системного администратора или разнорабочего он не тянул, но спорить не стала.

— Я насчет квартиры, — ответила она.

Логично и неудивительно. На счет чего еще можно заявиться в офис строительной компании, возводящей жилые многоэтажки?

— Хотите купить? — уточнил.

— Да. Хотела узнать условия.

— Условия… — повторил Вадим, задумавшись. Подробностей он не знал, но так быстро прощаться с красавицей не хотелось. — А-а-а... на какую площадь рассчитываете?

— Когда узнаю стоимость, тогда и буду рассчитывать. — На губах появилась снисходительная улыбка с примесью раздражения. Беспорядок в этой конторе, кажется, ее начал напрягать.

Стоило подсуетиться, чтобы компания не потеряла клиента. Илюхе, настоящему директору, не понравится такое разгильдяйство персонала.

— Сейчас все устроим, — заверил Вадим, продолжая беспардонно пялиться на взрывающие мозг алые губы, приподнял указательный палец, требуя набраться терпения и подождать. — Один момент. — На сотовом набрал Степку.

«Какого хрена они там закрылись? — мелькнула нездоровая мысль. — Оба молодые, горячие и безбашенные, конечно. Брат и та девица. Но, блин, на рабочем месте. Дебил, что ли?»

Степан ответил с задержкой, недовольно, и, похоже, мозгов у него все же не было.

— Тут покупатели. Работать пора, — буркнул Вадим в трубку. Этих слов хватило, чтобы словно по волшебству в глубине помещения тут же щелкнул замок, хлопнула дверь, послышались быстрые шаги, скрип еще одной двери, и снова все стихло. Вадька развел руками, добродушно улыбаясь и бросая прощальный взгляд на каблуки и ноги. Больше внимание красотки он удержать был не в силах. Сокрушенно вздохнул.

— По коридору вторая дверь. Направо. Извините за неудобства.

Красавица в благодарность мило улыбнулась и через несколько секунд исчезла, оставив после себя лишь будоражащий шлейф духов.

«На лабутенах, нах… и в оху… м-да уж… нет, не в штанах», — последней ноткой восхищения отдалось в мозгу. Вадим еще какое-то время смотрел в дверной проем, где недавно скрылось офигенное создание, задумчиво раскатывая между ладонями поднятые карандаши, потом бросил их на стол. Взгляд скользнул по значку в правом нижнем углу монитора. Там все еще моргал перечеркнутый красный крест — связь с интернетом так и не восстановилась. Вадим вздохнул и снова полез к проводам.

Вновь послышались шаги, в этот раз тяжелые. Начищенные ботинки перешагнули порог:

«А вот и начальник».

— Ты что там делаешь? — Илюха его сразу заметил.

— Связь пропала, — хмуро отозвался Вадим, — на Авито хотел залезть, пока тебя не было. А вообще дело есть.

— Ну, естественно, когда ты без дела здесь шастал, — пробухтел начальник, — говори…

Вадька знал, что недовольный вид Илюхи — это напускное, в просьбах родным и близким тот еще никогда не отказывал.



***

«Дождь будет», — подумал Вадим, разглядывая небо. Было оно яснее ясного — на горизонте, как ни странно, ни облачка, но с утра стояла невыносимая духота. «С Илюхой вопросы обговорил, на сегодня планов больше нет». Стоя на крыльце офиса строительной компании, он размышлял, куда бы еще податься. Ничего срочного. Жарко. Душно. Лень.

Послышался скрип доводчика подъездной двери компании, стук каблучков о каменную плитку. Вадим еще не видел, кто вышел, но уже почувствовал тот самый едва различимый пьянящий аромат духов. Обернулся, и да, не ошибся, снова эти потрясающие ножки.

— Можно поздравить с новым жильем? — попробовал привлечь внимание Вадим — искал какую-нибудь зацепку, чтобы еще раз завязать разговор. Слишком велико искушение. Девушка чересчур шикарна, но попытаться-то можно.

Она равнодушно и с долей досады глянула на него, собираясь пройти мимо, как вдруг притормозила. Обернулась. Посмотрела взглядом, подобающим надменной красавице: бегло, оценивающе. Слишком бегло, словно и задержаться было не на чем. Совсем ничего выдающегося в Вадьке не обнаружила, да даже и не пыталась, по всей видимости. Изящно выудила из сумочки сигарету, буквально на несколько секунд замерла, вопросительно взглянула на Вадима.

— Я не курю. — Он растерянно пожал плечами и виновато улыбнулся. Как назло, спичек в кармане тоже не оказалось. А мог бы помочь ей прикурить. Чем не повод продолжить знакомство?

Девушка не огорчилась и вообще не выразила никаких эмоций, неторопливо поковырялась в закромах той же сумочки. Вскоре щелкнула зажигалка, и летнюю духоту разбавил запах тлеющего табака. Вадька даже забыл поморщиться, когда длинноногая красотка вместе с выпущенной в его сторону струйкой дыма небрежно вымолвила:

— Ну, поздравь... директор.

Ее ехидство можно было понять. Да, из него директор так себе, но ведь он ей помог. Разве нет? Быстро разрешил проблему и исправил ситуацию. Какая разница, начальник он или нет. И все же, несмотря ни на что, Вадим воспрянул — девушка остановилась, значит, не все потеряно.

— Без проблем. — Он вальяжно расправил плечи и хитро прищурился. — Давай отметим.

Каждому известно — наглость второе счастье. Таких заносчивых только напором брать. Шанс один на миллион, но есть. И ведь зацепил, похоже, красотку. Она держала себя надменно, насмехалась, но не уходила.

— Отмечать, положим, еще рано, — ответила она. Взгляд флегматично устремился на плавящийся асфальт, пышущие жаром бетонные коробки окружающих домов и на все еще солнечно-ясное небо. Оно не отразилось в жгуче — черных глазах, поглотилось и утонуло в бездонной темноте, вместе с Вадькиной душой — погряз он в этом томно-равнодушном омуте. Засасывало сладко и волнительно, вызывая при этом нервозность и сбивчивость речи. Поднимались наружу давно поросшие быльем, но нет-нет всплывающие из глубокого детства проблемы развития. Говорить Вадим начал поздно и трудно, да и сейчас особым красноречием не выделялся.

Для праздничного ужина время, действительно, не очень подходящее, уже давно не обед, но и стемнеет не скоро. Сегодня последний день июня, и все еще продолжались самые длинные дни.

— Тогда... Можно... на объект съездить. Квартиру посмотреть. — Слова вдруг стали подбираться тяжело, Вадим говорил, растягивая звуки, но при этом еще и нацепил фирменную обворожительную улыбочку. Девчонки обычно велись. Проверено не раз. Никому и в голову не приходило, что он испытывал внутренние затруднения. Наоборот, медлительность придавала ему свой шарм и очарование. — Могу проводить… показать.

Девица фыркнула, прекрасное лицо окутала очередная струйка дыма. Взгляд с Вадима лениво перекочевал на парковку. На подъездной площадке Илюхиного офиса стояло не так много машин. Однако чутье девушки сработало, почему-то она сразу уныло уставилась на единственную среди всех автомобилей поблизости колымагу отечественного автопрома, безошибочно определяя, что именно она принадлежала Вадиму. Наверное, вид его, обыденный и мало выделяющийся — джинсы, кеды и футболка с невзрачным, негламурным принтом — безоговорочно определяли ему именно этот вид транспорта.

Вадим покосился на свой порядком потрепанный Ларгус. Машина «рабочая», и выжимал он из нее все, что мог. Единственное, что девчонок кадрить на ней смысла не было, а в остальном его пока все устраивало. Рядом светился своей презентабельностью внедорожник гендиректора. Теоретически можно было бы выпросить ключи от джипа у Ильи, но это — время, суета, а девушка здесь и сейчас. Нервы немного не выдерживали, уж больно хотелось пообщаться с шикарной женщиной — красота манила. Вадька обеспокоенно переступил на месте. Руками хаотично взмахнул, потом все же быстро собрался, убрал их назад. В ход пошла все та же обезоруживающая улыбка.

— Поедем на твоей?! — предложил он.

Девушка хмыкнула, сделав последнюю затяжку, небрежно откинула окурок и пошла прочь.

Щелкнули, открываясь, замки у «Опель Корса». Тоже ведь не бог весть какая машинка, бюджетная, только иномарка. Хлопнула дверь водителя, за ней тут же пассажирская. Девушка с досадой посмотрела на шустро сориентировавшегося и оказавшегося снова рядом, теперь на соседнем сиденье, Вадьку, но промолчала.

А он довольно заулыбался. Эти офигенные ноги обязательно еще обнимут его. Он добьется.

***

Провести экскурсию по новостройке Вадим и в самом деле мог. Конкретной работы он не имел, но промышлял там-сям — везде и даже вполне удачно. Была у него какая-то коммерческая жилка — душа барыги. Делом своим обзавестись пока не удавалось, зато пронырливо проворачивал махинации «купи-продай» да «сведу производителя с покупателем на выгодных для всех условиях, особенно для себя». В миллионах, конечно, он от такого бизнеса не купался, но и без копейки не сидел. Посредник из него вышел первоклассный. А на стройке генеральный директор Илья по-родственному еще и способствовал своему непутевому двоюродному братишке в плане подработки. Он бы его и в коммерческий отдел к себе устроил, работал ведь здесь юристом второй брат, недавно закончивший институт. И этого бы взял — если бы образование Вадим, наконец, уже хоть какое-нибудь получил, да и серьезности, как считали все, ему катастрофически не хватало. Мотало Вадима от стройматериалов к цветмету, перекупал машины, продавал запчасти. Организовать знакомство и найти связи — тоже пожалуйста. В общем, на строительных объектах, на одном из которых и собиралась приобрести себе жилье эта интересная девушка, чувствовал он себя как рыба в воде.



В заляпанном штукатуркой подъезде ощущалась приятная прохлада. Шли завершающие работы — дом готовился к сдаче буквально через пару месяцев. Поднимались по усыпанной мелом лестнице: красотка впереди, Вадим позади — наслаждался навязчиво лезшим в глаза видом, прищуривался от удовольствия, и в груди все так же теплело от охватывающего азарта. Ноги, ноги, бесконечные ноги. Высоченные каблуки нелепо, но в то же время возбуждающе смотрелись среди всего этого строительного мусора. Можно протянуть руку и свободно коснуться нежной кожи. Но еще рано.



Квартиру красотка осматривала с любопытством. Вадим с деловым видом вышагивал по пустому помещению и пиарил выставленное на продажу жилье.

— Хорошая планировка, площадь большая, качественная предчистовая отделка. — Нервозность с него как рукой сняло. Рекламировать он умел все что угодно, а уж неплохую двушку в кирпичной многоэтажке получалось совсем легко. Осмотрели они и стены, идеально отштукатуренные без изъянов, и ровную прочную стяжку пола — можно сразу стелить хоть линолеум, хоть ламинат. Но лучше ламинат, в ценах разница небольшая. Окна открыли — закрыли, испытали все замки, выключателями пощелкали. Отопление, проводка, вывод к сантехнике. Везде заглянули. Все проверили.

— Подрядчики у компании опытные, качество на высоте, — авторитетно заверил Вадим. — Сама же видишь. И район новый, а по цене выходит не дороже, чем «вторичка». И кстати, иди сюда, — он открыл балконную дверь, — смотри, лоджия огромная. Неплохую летнюю кухню здесь можно устроить или комнату отдыха. Сторона западная, солнцепек изнурять не будет. И вид на набережную… Шикарно…

Про вечные адски пронизывающие ветра по осени и зимой, дующие с этой же реки, он тактично промолчал.

Девушка прошла на балкон и заинтересованно, что-то и в самом деле прикидывая, огляделась, затем раздвинула оконные рамы и задумчиво уставилась на только что расхваленные пейзажи: река, солнце, уже перевалившее на сторону заката и неумолимо ползущее к горизонту. Там, на том берегу, темная полоса леса, а на этом — действительно оживленная набережная. На водной глади, почти у берега, рассыпались маленькие кораблики, с высоты они казались игрушечными. Прямо под окнами, в сотне метров располагался детский яхтклуб. Бесспорно, прелестный вид.

Объективности ради, слова Вадима не выглядели пустыми. Компетентность прослеживалась и, по правде говоря, не без оснований — со строительными работами он иногда сталкивался. Знал и про отделку, и даже в дизайне кое-что смыслил. Его бы воля, он бы тут неплохо развернулся.

Тут же в нем проснулся непризнанный дизайнер.

«Зону отдыха здесь реально можно было бы обустроить грамотно, особенно если утеплить для зимнего периода, — мечтал он. — Кирпич, в принципе, со стороны кухни можно оставить в стиле лофт и не обрабатывать, по периметру подсветку, окна увеличить и затонировать. Поставить уютный диванчик — места для него здесь достаточно, столик тоже уместится. Пиво, чипсы... можно в ютубе зависнуть с видюхами и стримами... рубануть пару каток … Или… — Взгляд метнулся в сторону красотки. — По случаю вместо пива можно и вино. Что там еще? Конфеты... клубнику со сливками... Закат, переходящий в сумерки, легкий освежающий ветерок. И секс, жаркий неутомимый секс». Взгляд его снова прилип к девушке, благо она отвернулась и не замечала. Да, он развлекся бы с ней в такой шикарной обстановке…

Внезапно Вадима осенило, он оживился.

— А хочешь, я тебе бригаду отделочников организую, — ухватился за возникшую идею и начал настойчиво ее двигать. — Хорошо работают ребята. Все сделают, как ты захочешь. И недорого берут, кстати. Цена — качество.

Девушка, услышав его новый бубнеж, обернулась, и, наконец, впервые, заинтересованно поглядела на него.

— Любые работы, под ключ, — продолжил Вадим, с каждым словом все больше робея от вдруг пристального взгляда. — С материалами тоже могу помочь… и... доставку…

Она ничего не говорила и все смотрела, он тоже замолк. Так и глядели друг на друга долгие пятнадцать секунд в тишине, лишь легкий освежающий ветерок добирался до них из окна.

— Хочешь? — переспросил Вадим, и голос некстати сорвался.

— Хочу, — ответила она. Странно. Двусмысленно.

— Круто, — кивнул он. — Вот и договорились. Раз ты... не против.

— Не против, — хмыкнула она.

Вадька на минуту почему-то вдруг растерялся. Лихорадочно соображал, что это было и как стоило бы отреагировать. Пальцы зудели прикоснуться, и в то же время вдруг пропала вся смелость. Пока мешкал в нерешительности, девушка, легко извернувшись, словно ничего и не было, проскользнула мимо, покидая лоджию. Прошуршала в нескольких сантиметрах от него, окутала шлейфом умопомрачительного запаха, оставив лишь возможность наблюдать гордо расправленную спину, острые лопатки и то место, откуда начинались офигенные бескрайние ноги.

— Тебе понравится, — уверенно пообещал Вадим вслед.



Роковой красавице было чуть-чуть за тридцать, и звали ее Мария, а Вадьке пока только двадцать три.

Доброе утро! Буду рада, если текст тоже заинтересует)



Спасибо! Очень надеюсь снова видеть в читателях

 » Глава 2

Вечерело. Возвращаться за машиной не хотелось, Вадим решил: заберет ее, оставленную у офиса строительной компании, завтра. Шел домой пешком. Духота сгустилась. И без того темное небо наконец-то заволокло, того и гляди мог накрыть дождь, потому Вадька спешил, стараясь быстро пересечь парк.



— Инка, дура безмозглая, прыгай уже.

— Я бою-ю-юсь.

— Тут невысоко.

— Высоко.

— Прыгай.

— Нет.

— Ну и сиди там, мы пойдем.

— Ну, де-е-евочки. Подожди-и-ите.

— Прыгай тогда.

— Я бою-ю-юсь.



Вадим оглянулся, невольно привлеченный шумом. Эта часть парка и днем не особо многолюдна, а сейчас, в сумерках — он, еще пара-тройка торопящихся прохожих и вот эта беспокойная компания нетрезвых девчонок. Одна из трех, судя по всему, как раз та безмозглая Инка, умудрилась вскарабкаться на стену полуразрушенного уличного кинотеатра. Некогда, в далекие социалистические времена прошлого века, люди приходили сюда летом посмотреть фильмы. Парк, свежий воздух и такой досуг был востребован. Сейчас же от былой постройки остались только руины, где с удовольствием шастала малолетняя шпана, либо вот таких безбашенных камикадзе тянуло сюда как магнитом. Хорошо подзаряженной девахе дури хватило взять высоту, а вот сигануть оттуда, видимо, количества спиртного было еще недостаточно. Горластые подруги топтались внизу и азартно советовали. Помочь делом, а не словом ни одна из них уже не была в состоянии. Всех изрядно штормило — вечер удался. Инна хоть и подвывала там, сидя на высоте, в целом на деву в беде не очень тянула. Нытье перемежалось хохотом, остальные также поддерживали весельем.

— Давай помогу. — Вадим все же подошел ближе. Девчонка, может, всерьез еще и не успела испугаться, но могла нечаянно кувыркнуться со своего насеста и свернуть себе что-нибудь.

Заметив неожиданно подоспевшую помощь, Инка затихла и посерьезнела, подруги тоже замолчали. Все внимательно разглядывали объявившуюся службу спасения.

— Да, помогите, молодой человек, эту дуру стащить оттуда, — спохватилась одна из девчонок.

— Сама дура, — огрызнулась Инна и полностью переключилась на Вадима. — Вот спасибо, — прошептала с искренней благодарностью, завозилась, с готовностью примериваясь, каким образом можно более безопасно, с помощью парня, сползти с надоевшей уже стены. — Ты мой герой! Знаешь, вот ты прям настоящий рыцарь! — сообщила пьяненько и тут же расплылась в довольной улыбке. Вадим хмыкнул и протянул руки.

— Ага, рыцарь… Прыгай. Поймаю.

Инна попыталась потянуться навстречу, но пошатнувшись, снова судорожно ухватилась за стену, ойкнула.

— Нет, я боюсь, — замотала головой.

— Не бойся. Честно поймаю.

— Честно?

— Угу.

Инна что-то забурчала себе под нос, закопошилась. Вадим терпеливо ждал, когда она отыщет, наконец, удобную для спуска позу. Совершив десяток бесполезных движений, девчонка вдруг вообще замерла, осененная какой-то внезапной мыслью, и с новым интересом взялась разглядывать Вадима.

— Слу-у-ушай, я знаю кто ты.

— Кто?

— Ты этот… Принц! — Слезать, кажется, она уже не спешила.

— Че? — проблеял Вадька.

— Ну, ты же меня спасаешь. А я эта, ну, которая в башне злодея.

— М-да. — У этой девицы башня, похоже, поехала. Реально, видать, сегодня перебрала. — Давай, иди уже сюда, принцесса, — настойчивее протянул руки.

Подруги рядом умирали от хохота. Инна, поймав новый кураж, играла на публику, кочевряжилась и несла очередную околесицу. Плюнуть бы и оставить этих патимейкерш тусить между собой, им тут и без его помощи было замечательно. Но эту горную козу все же прежде надо бы вернуть на землю, от греха подальше. Да он и сам посмеивался, глядя на них: девки хоть и достигли кондиции, но в своем дурачестве выглядели мило. Особенно принцесса оказалась приятной на вид, не страшненькой.

— Ну, блин, ну как же ее звали? — Инна отказывалась спускаться, пока не вспомнит.

— Рапунцель, — подсказал ей Вадька.

— Точно. Рапунцель. А ты откуда знаешь?

— Я же принц, — пожал он плечами, — так ты идешь ко мне или будешь следующего ждать?

— Иду, конечно. — Девчонка, воодушевившись, опять заерзала, придвигаясь к самому краю. Руки отцепить так и не посмела, а вот одну ногу вытянула, пытаясь добраться до плеча Вадима.

— Ну, конечно. Тапки сначала свои сними, Золушка, — поймал он ее за лодыжку. Следы от обуви на футболке ему были не нужны. Стянул ей сначала один кед, потом с любезно подставленной второй ноги — другой, — теперь можешь вставать, принцесса.

Дальше пошло проще. Подруги подбадривали, опора под ногами придала Инне уверенности. Медленно, но верно она сползла на землю, мимоходом при этом лягнув своего спасителя в лоб, а потом заехав по уху. Вадим шикнул недовольно.

— И что тебя туда понесло, бестолочь?

— Дык тебя ж, принца, выглядывала. — Инна, наконец, проехавшись локтями по стене, а остальными частями тела по Вадиму, спустилась на землю. Почти на землю. Буквально за несколько сантиметров до встречи с твердью Вадька ее придержал, не желая ставить девчонку босыми ногами на бетон, усыпанный разбитым стеклом и прочим мусором. Повиснув на его шее в таком положении, она теперь была с ним нос к носу.

— Меня, значит, выглядывала. — Он дыханием щекотнул щеку девушки. Ладонями удобнее перехватив ее бедра, крепче прижал к себе.

Алкоголь тормозил сознание, и девчонка, похоже, до конца не воспринимала всю интимность их позы, наоборот, сильнее обняла своего спасителя, боясь упасть. Угукнула и разулыбалась.

Вадим улыбку оценил, пальцы сильнее вжались в мягкие ягодицы, но он был трезв, а рядом хихикали и комментировали подруги. Одна из них подхватила обувь девчонки, и теперь предстояло как-то это пьяное чудо обуть. Он заозирался и, приметив неподалеку скамейку, направился к ней.

— Что-то ты, Рапунцель, тяжелая какая-то, — вздохнул, отгоняя от себя непристойные мысли, которые сейчас были совсем некстати.

— Это не я тяжелая, это моя коса, — рассуждала деловито «принцесса», затуманенность мозга не давала ей понять, что желательно не касаться при этом подбородка «принца» губами.

Вадим сам отстранился, внимательнее разглядывая лицо девушки.

— Коса? — нахмурился.

— Угу, косы, — тряхнула головой.

Они как раз уже дошли до скамейки, и Вадим, водрузив девицу прямо босыми ногами на сиденье, покосился на ее перехваченные хитрым плетением волосы. Две забавные косички из ультрамариновых прядей вряд ли добавляли много веса, но выглядели мило, придавая лицу непосредственную наивность и явно сбрасывая года. На первый взгляд можно было принять девчонку за малолетку. На первый взгляд... А на второй все сомнения отметались. Девица явно не школьница.

Вадим присел перед ней на корточки. Она, затихнув, внимательно наблюдала, как он цеплял кеды на ее почему-то прохладные в такую жару ноги, украдкой проводил пальцем по ступне, затем, обведя лодыжку, едва заметно скользнул по голени. Если бы не парк или хотя бы не эти рядом находящиеся подружки, а только он и она — его принцесса — она точно бы стала его. Не зря бы ждала на этом заборе, и не зря бы он ее спасал. По всем сказочным и не сказочным канонам вечер обязан был продолжиться, но...

Вадька аккуратно завязал шнурки. Еще раз, едва касаясь, провел пальцем по нежной коже, обхватил гладкие девичьи коленки, приподнялся и склонился к лицу. Нос снова коснулся носа. А потом как логическое завершение — губы губ. Поцеловать — это минимум, что он хотел сделать и максимум, что здесь, в парке, мог. Да и поцелуем-то это назвать было нельзя. На долю секунды, на мгновение, попробовал вкус. Горьковатый, пожалуй, от пива... Но гладкие коленки и свежее воспоминание плотно прижатого к себе податливого тела спровоцировали язык протиснуться внутрь горечи. И словно в далекой детской сказке от поцелуя колдовство пало. Принцесса с ультрамариновыми косичками словно очнулась. Широко раскрыла глаза и... заявила:

— Слушай, принц! Ты что делаешь? У меня ведь уже есть... принц, — вспомнила вдруг, — Так нельзя.

— Как?

— Вот так. Языком.

— А так? — Губы Вадима мягко примкнули к ее рту.

Девушка облизнулась в замешательстве и опять замотала головой.

— Так тоже не надо. Нельзя. Нехорошо. Нет. Вообще никак не надо. — Недавно громко горланившая Рапунцель теперь неуверенно залепетала, виновато поглядывая на не вовремя появившегося покорителя сердца, попыталась толкнуть и отодвинуть его.

— Значит, второго принца не надо? — засмеявшись, уточнил Вадька, снова опасно близко склоняясь — слабо упирающиеся в него девчачьи ладошки не служили преградой.

— Не-а, — уверенно заявила, а губы предательски оказались не так категорически против — враз поддались на новую Вадькину провокацию. Пять секунд, а может, и десять, но все равно очень мало. На этот раз возмутились подружки, загалдели, загудели, прерывая момент наваждения.

Рыцарский турнир и битва с каким-то принцем даже ради такой забавной ультрамариновой принцессы — это не то, чего хотелось сейчас Вадиму. Все принцессы взаимозаменяемы — это он знал точно. В какой-то миг еще хотел обзавестись телефонным номером девчонки для коллекции, а потом идея резко улетучилась и растворилась в душном летнем воздухе, смылась несколькими каплями внезапного робкого дождика.

— Больше не пей, Рапунцель, и не лазь никуда, — потрепал он за щеку девчонку и поспешил прочь, чтобы не угодить под надвигающийся ливень. Три подруги тоже поторопились, желая укрыться от непогоды.

Инна посмотрела вслед убегающему парню, но он так и не обернулся.

Новая история! Я в читателях, нравится слог и стиль автора)))
Вадим не мажор, а молодой человек без образования). Его призвание помогать и спасать прекрасных дам разного возраста)

Интересное начало! Принц не мажор но хватки паренек. Правда с принцессой никак не определится. В читателях!

Здравствуйте! С открытием новой темы! Мне очень нравится, как вы пишите Какой интересный Вадим, ему бы в связи с общественностью куда-нибудь Королева, принцесса и гормоны "простого" парня. Жду, что дальше.

Ксюша, с открытием темки!
Удачи и вдохновения! Принимайте в читатели!
Вадька изголодавшийся прынц спасающий прынцесс. Ох, и сколько бы всего он с ними сделал, столько эротических мыслей было в голове, да только всё в холостую.
___________________________________

Всем, всем, всем огромный привет! Здорово, что заинтересовались. Надеюсь, все вместе хорошо проведем время за чтением
Благодарю за отклики




Да, мальчишка способный и пронырливый, но ему бы сначала колледж хотя бы закончить...



Весь в делах... и в поиске...



Вам большое спасибо за добрые слова!



Накладочка вышла, принцесса оказалась занятой, но рыцарские порывы никуда не спрячешь. Раз дева в беде, надо спасать



О чем и о ком правильно мечтать обязательно разберемся. Оставайтесь в читателях



Не сомневайтесь) Он настырный. Всех своих мечт (или мечтов ли ) обязательно добивается



Спасибо большое. Надеюсь и с этими моими оболтусами останетесь до развязки
p/s Мажоров в этой истории нет. Все герои обычные люди, живущие среди нас) может иногда даже кто-то кого-то кому-то и напомнит чем-нибудь

Спасибо! Надеюсь, и дальше интерес останется)

 » Глава 3

В прихожей Инну качнуло, опасаясь упасть, она облокотилась о закрытую дверь. Балансируя на одной ноге и причудливо скрючившись, сначала упорно возилась со шнурком, который запутался в узле, потом, не справившись, раздраженно лягнула ногой. Один кед отлетел далеко вглубь коридора, за ним и второй стукнулся где-то о стену. Босыми ногами прошлепала в комнату. Виктор от шумного появления Инки проснулся, лениво приподнялся над подушкой, приоткрывая один глаз, снова плюхнулся.

— Сколько времени? — проворчал.

— Час, а может, и два, — невозмутимо ответила Инка, вскарабкалась на постель. — Витюш, принц мой ненаглядный, — поползла к нему, схватила сначала за ноги, потом уцепилась за край трусов, бесцеремонно потянула, а вскоре, плохо справившись с координацией, и сама вся распласталась на мужчине. — Я тебя люблю, — сообщила пьяно, — ты самый, самый, самый, — потерлась о щетинистый подбородок. — Я тебя хочу.

В игривом настроении ее ладошка нырнула под резинку мужских трусов и удовлетворенно остановилась на обнаруженном.

— М-м-м, Ви-тю-ша, я тебя лю-блю. — Нос еще раз проехался по небритости на лице, изображая малоизящную нежность. Руку Инна сжала, на что Витюша мгновенно оживился, во всяком случае, ниже пояса точно не остался равнодушным — толкнулся тихонько в ладошку. Улыбнулся.

— Пьяньчужка, — хмыкнул он по-доброму.

— У меня отпуск. Мне можно, — заявила Инна с полной правотой, не терпя никаких возражений, осуждений и уж тем более нравоучений. Приподнялась, неуклюже вскарабкалась на мужчину, завозилась сначала с его нижним бельем, потом со своим. Еще немного шебуршания, Виктор придержал ее немного за бедра и помог направить, чтобы Инка без проблем уселась, впуская его в себя. Когда все получилось, она игриво улыбнулась и прикрыла от удовольствия глаза. Задрав на себе футболку, огладила живот, при этом чаще задышала, мерно покачиваясь.

— Да-а-а, — еле слышно вырвалось из гортани больше сипением, чем звуком. — Вот та-а-ак, — медленно приподнялась и опустилась, — та-а-ак, — повторила.

Виктор не мешал выбирать ей темп. Распластался на кровати, лениво наблюдая за ее движениями, руками чуть-чуть поглаживал ее бедра, иногда поддразнивал, проводя и надавливая между ног, обостряя ощущения.

— Аха-а-ах, — не сдержала она то ли всхлип, то ли стон. Склонила голову, наблюдая то за его ладонями, то за скользящими движениями — выглядело порочно, а потому горячо, возбуждающе. Выгнулась дугой, стараясь вдавиться в Виктора насколько можно сильнее. Он помог толчком навстречу. Внутри приятно глубоко ткнулось. Дальше пошло интенсивнее. Инна практически бесновалась, потихоньку отрываясь от реальности. Скинула футболку. Пальцы царапнули сначала свой живот, потом перешли на его твердый пресс, мощную грудь, схватилась за плечи. Быстрее, еще быстрее. Губы. Попыталась поймать его губы и слиться в поцелуе. Секунда. Две секунды. Три. Сладость и неустанные движения.

— От тебя разит, как от пивной бочки, — донеслось до нее. Виктор отвернулся, да и Инку постарался ненавязчиво отодвинуть от своего лица. Она возмущаться не стала. Не до разборок и обид было. У нее потихоньку уже начали неметь пальцы на ногах, по позвоночнику от лопаток к затылку время от времени пробегала дрожь, грудь распирало. Быстрее, быстрее — старалась догнать все время ускользающий пик наслаждения.

«Уличному принцу плевать было на запах пива», — мелькнуло в голове. Тут же возник образ смазливого мальчишки. Теперь она точно осознавала, что тот был слишком юн. Не подросток, конечно, но однозначно младше ее. Сколько ему? Двадцать? Двадцать два? Неважно. Хорошенький. Руки сильные и губы мягкие. Секунды длился их поцелуй, а приятные ощущения стойко засели в памяти. Стыдно сознаться — ей понравилось. И хоть потом и уверяла подруг, что все это была просто шутка и игра, но на какой-то миг она реально потеряла голову. То ли запретность происходящего взбудоражила кровь, то ли просто мальчишка сразил своим обаянием, но возбудилась она так, что сейчас по полной отрывалась на Викторе. Безумно. Резко. Глубоко. Долго. Очень долго. Или все-таки быстро? Ведь наслаждение хотелось получить прямо сейчас. Снова пробежала волна дрожи по позвоночнику, пальцы судорожно сжались. Осталось совсем чуть-чуть. А перед закрытыми глазами снова, как наваждение, возник паренек: его пальцы, скользящие по щиколотке, затем выше по голени. Вот он сжал коленки, а потом его язык легко нырнул в ее рот. Настойчивый, но мягкий, вертко прошелся по губе, нижним зубам, лег на ее язык, шевельнулся, вернулся к верхним зубам, и потом она сама встретила его своим языком.

— А-а-ах, — выдохнула, открывая глаза и возвращаясь к реальности. Виктор смотрел так же лениво и с ухмылкой. Ему нравилось. Он любил наблюдать. За два года совместной жизни Инна знала о его пристрастиях. Пусть смотрит и наслаждается. Оценивает, как ей хорошо сейчас. Завела руки за спину, нащупывая застежку лифчика, прикрыла веки, и образ юного несостоявшегося любовника вернулся в одно мгновение. Пригрезился еще один поцелуй с ним — долгий. Такого не было в реале, но ведь могло быть. Облизала пересохшие от подступающего похмелья губы. Открыла глаза — перед ней Виктор, любимый и самый-самый, закрыла — милый и нежный мальчик, открыла...

— Ви-и-ить, — пьяно протянула, сладко потягиваясь и еще раз выгибаясь, — я люблю только тебя, ты мой принц. Единственный. Е-дин-ствен-ный.

Взмахнула рукой, последняя часть нижнего белья полетела прочь, уныло повиснув на бретельках, зацепившись за полку, прибитую над телевизором. Полка для комнатных цветов, для книг, для сувениров. Много для чего ее можно применить, но у них дома она представляла собой хаос вещей, нужных и не очень. Повисший лифчик лишь дополнял композицию, усиливая кавардак. Виктор оценивающе проследил за внезапно возникшей экспозицией, криво усмехнулся, а Инка даже не обратила внимания, снова пустилась вдогонку за ускользающим оргазмом, вместе с Виктором, вместе с призрачным мальчиком. Его эфемерное нахождение в их постели добавляло перчинки, взвинчивая и обостряя чувства. Щипок за сосок вырвал ее очередной стон — Виктор не преминул воспользоваться оголившейся аппетитной частью девичьего тела.

— Надо будет прибраться дома немного, — донеслось до Инки сквозь пелену томления — она уже качалась на самом гребне наслаждения.

— А? — спросила скорее по инерции, не поднимая век, суть сказанного трепыхалась где-то далеко за горизонтом сознания.

— Порядок навести надо, говорю. — Он еще сильнее потянул за сосок. — Глеба сегодня заберу вечером, не в бардак же его приводить.

Глеб? Инка замерла, моментально выпрыгивая из мира сладострастия, истома слетела в считанные секунды и улетела безвозвратно в неизведанном направлении. Глеб? Это имя может привести к стойкой фригидности. Яркие краски потухли, в комнате стало привычно осязаемо, исчезли звезды, к которым она так стремилась, розовые пони и блюющие радугой единороги ускакали прочь, сверкая копытами и унося с собой «уличного маленького принца», казавшегося теперь никем иным, как заурядным сопляком. Непонятно, что в нем могло приглянуться? Бабочки, шевелящие огромными крыльями в животе, тоже не задержались — упорхнули, остался там один лишь член, давящий в матку. Инна сбавила темп — механическое трение тоже не вызывало восторга.

— Почему сегодня? — спросила и остановилась.

— Ты же теперь в отпуске, — невозмутимо заявил Виктор. Пауза ему не понравилась, нетерпеливо подтолкнул бедрами, но Инка не отреагировала, ей стало не до секса, новость отбила все желание. На удовольствие она уже не рассчитывала, хотелось все быстрее завершить, а еще лучше вообще прекратить. Виктор, почувствовав охлаждение Инны, недовольно буркнул, перевернул ее на спину и быстро закончил, старательно выплеснувшись в нее. Ну, а какой он реакции хотел, упоминая в самый ответственный момент о своем сыне?

Чуть позже Виктор удовлетворенно снова спал, а Инна минут двадцать как плескалась в душе. Стояла под теплым потоком воды и потихоньку трезвела. Вот недаром существует примета — если утром хорошо насмеешься, то вечером плакать будешь. Только тут немного наоборот — веселилась она вечером, а к утру не слезы, конечно, но настроение подпортилось. Да, вчера начался отпуск, собственно, что и отмечали так бурно с подругами. Однако Инка меньше всего рассчитывала отдыхать в обществе пасынка. Нет, она в принципе ничего против девятилетнего мальчика не имела. Наоборот, считала, коль уж так получилось, что ее любимый человек оказался с грузом прошлого, то она просто обязана принять его сына и пусть не полюбить его, но хотя бы найти общий язык. Они люди цивилизованные, и ребенок ни в коем случае не должен страдать из-за того, что у взрослых отношения не сложились, не сошлись характерами, не смогли ужиться.

Инна всерьез настраивалась стать хорошей мачехой: внимательной, доброй и понимающей. Вот только она-то планы строила и готовилась, а ребенок чихать хотел на проблемы взрослых. Его не интересовало, что там, у родителей, не сложилось, и понятно, что находившуюся рядом с отцом постороннюю тетеньку не воспринял с энтузиазмом. Он по своему — по-детски, как мог — противился этой ситуации. Не слушался, дерзил, огрызался, игнорировал и мелко пакостил. С психологической точки зрения такое поведение мальчика легко объяснялось, вот только Инну это нисколько не успокаивало. Пока она терялась в догадках, как наладить контакт с пацаном, этот гаденыш исподтишка, а порой и в открытую портил ей кровь. С чего бы ей сейчас радоваться новости, что он прибудет к ним жить на какое-то время? Еще и квартиру предстояло вылизывать. И дело не в так называемом бардаке. Самому пацану вряд ли очень важно, в стопку ли стоят книжки и всю ли одежду аккуратно убрали в шкаф. В шкаф, кстати, вообще лучше не заглядывать. Инна уверена, мальчишка попросту использовался как шпион и доносчик. Родители Виктора и бывшая супруга, к гадалке не ходи, выведывали о быте, который существовал в новоиспеченной семье.

Будущие свекры сразу скептически отнеслись к Инне. С одной стороны, они вроде и рады были, что их сын определился после развода и не завис надолго в холостяцкой жизни, а с другой — новоявленную невестку бесконечно сравнивали с предыдущей, и, само собой, Инна по многим показателям проигрывала. Первый и очень существенный — из Инки хозяйка, надо было сказать, получилась не очень. Как ни старалась она регулярно убираться, беспорядок коварным образом все равно просачивался в их съемную квартиру. Во-вторых, родители, кажется, всерьез не воспринимали нынешнюю пассию сына. Хоть уже прошло два года с их знакомства, хоть они давно съехались на одну территорию, брак, тем не менее, регистрировать не спешили, детей не заводили, а значит, все могло в один момент в очередной раз развалиться. Но зря они на это надеялись. Два года срок немаленький, и Виктор с Инной, не ставя общественность в известность, планы строили огромные.

Пожениться они очень даже планировали и в самом ближайшем будущем. Этим летом, скорее всего, не успеют, но до конца года точно должны определиться. Для этого было несколько причин. Виктор, как человек порядочный, уходя из семьи, оставил все нажитое добро, в том числе и квартиру, экс-супруге и сыну. В новой же семье предстояло добиваться всего с нуля. Шли Инна и Виктор к этому по четко установленному плану. Жилплощадь собирались брать в ипотеку по программе «молодая семья», один член которой бюджетный работник, а Инка именно им и была. Семья в этом случае обязательно должна быть законной, значит, поход в ЗАГС не за горами. И о ребенке они тоже уже задумывались. Еще с весны прекратили все предохранения, оставив все на волю случая. Не то чтобы Инне очень хотелось стать матерью, но по статистике вроде как в двадцать пять лет и пора. А ей как раз скоро уже четвертак. Да и намеки уже достали со стороны родственников и всезнающих подруг, что им просто необходимо общее дитя, как гарант полноценности семьи и ее надежности. Насчет надежности можно было бы поспорить, вспомнив хотя бы того же Глеба, но тем не менее с фактом, что пора собираться в декрет, Инна смирилась. Сегодняшний раз, кстати, вполне мог стать роковым. Пьяное подпитие будущей мамаши не самое удачное время для размножения, но Виктор, не задумываясь, вогнал в нее полную порцию воспроизводящего, так сказать, материала. Будь что будет.

Если на то пошло, каждый второй ребенок на таких дрожжах замешан.

Фыркая и отплевываясь, Инна подставляла лицо под струи воды, отгоняя мрачные мысли, настраивала себя на позитивный лад. Все будет хо-ро-шо! У нее замечательный без пяти минут муж. Между ними любовь и полное взаимопонимание. Во всем, абсолютно во всем. В комнате она уберется, с Глебом в предстоящий месяц как-нибудь договорится и если нужно — выбросит белый флаг и вытребует пакт о ненападении. Подкупит, в конце концов, чем-нибудь мальца. И родители Виктора в итоге все равно когда-нибудь к ней привыкнут и начнут уважать. С рождением ребенка наверняка все изменится и в самом деле определится. Инна погладила живот. Плоским его не назовешь, но и слоями жира не свисает, вполне аккуратненький.

«А вот уличный маленький принц посетовал на лишний вес, — вспомнилось, и руки тут же прошлись по значимым частям тела, оглядела, — зато есть что потрогать, — решила невозмутимо». Вите очень нравится, да и этот мальчишка сам с удовольствием ощупывал ее задницу. Даже слишком откровенно лапал, шкодник. Ужас.. Была бы трезвая, руки бы ему тут же поотбила.

Вот только вся проблема была, что Инка трезвой в тот момент не была. И что ее дернуло лезть на эту стену? То ли на «слабо», то ли селфи сделать, но скорее всего, просто с дуру, залив глаза — сейчас уже точно не могла определиться.

«Вот бы ученики меня в таком виде застали! Стыдоба, Инна Владиславовна», — усмехнулась Инка, представив картину, и снова погладила живот.

Ребенок — это в целом даже неплохо. В этом есть плюсы. Великолепная возможность на целых три года заменить огромный букет из «цветов жизни», бегающих по школе, на один-единственный цветок и к тому же свой, а потому наверняка любимый и не так действующий на нервы. Два года учительствования заставили Инну пересмотреть свое отношение к малышне, убилось все светлое и прекрасное. Если начистоту, то казалось, она детей теперь просто ненавидела.

Ага, героиня замужем или почти. Где же пересекутся линии учительницы и ,,безработного,, паренька)))
Виктор и не тянет на принца, обычный.

Да я ж только "ЗА"))) Воспитаем и этих оболтусов
Приветствую!



Это будет самое неожиданное место, но об этом чуть-чуть попозже ;)




Да, здесь будут все абсолютно обычные. Отдохнем немного от боссов и миллионеров

 » Глава 4

Квартира выскоблена до блеска, вещи тоже практически все на своих местах. Дитя встречено с полными почестями: с улыбкой и пышущей жаром свежеиспеченной пиццей.

— Вот что еще…ему надо? — Инна хотела сказать «этому змеенышу», но вовремя осеклась. Это неэтично, а она как-никак педагог, такие выражения не применимы к детям, а тем более к пасынку. Мальчишка бесится, хочет жить с обоими родителями вместе, и никакая добрая тетя, даже с лобстерами и фуа-гра не заменит ему полноценную семью. — Грибы он, видите ли, не ест, — возмущенная тирада завершилась фырканьем и глотком из жестяной банки. Пузырьки газа защипали нос. Поморщившись, Инна загрустила и отвернулась, печально глядя на спокойную гладь реки и живописно зависшую на ней по самому центру баржу.

Прошло всего два дня после знаменитой попойки подруг, и вот они снова вечером вместе, теперь уже на набережной. Настроение так и шептало, намекая снова напиться и забыться, но дома ребенок, которому такой пример категорически противопоказан, да и возможная беременность позволяла сегодня довольствоваться лишь колой.

— Может, и в самом деле не ест, — пожала плечами Светка, — может, аллергия или просто не нравится.

— Угу, — удрученно отозвалась Инна, — а то в кафешках он пиццу с грибами не уминал. Можно подумать, я не видела.

— Ну, то в кафешках, — хмыкнула Лена, еще одна подруга.

— Ой, да нашла проблему, не хочет и пусть не ест, — встряла Света, — нашла чем заморачиваться. Проголодается — проглотит, как миленький, еще за ушами будет трещать.

Света — мать двоих близняшек-трехлеток, говорила со знанием дела. В воспитании мелюзги она профи, можно даже не сомневаться. Но то свои детишки и к тому же мелкие, а маленькие детки, как известно, маленькие бедки. К пасынку эти методы воспитания совсем не применимы. Да и Инна по поводу сытости Глеба вообще-то не переживала. Проблема больше была в реакции свекрови, вечером пришедшей с кураторской проверкой. Ребенку нормальную пищу не приготовила. Ага, овсянку. Инка ему сегодня утром принципиально приготовила ее на завтрак. Пусть наслаждается и бабушку благодарит. Глеб демонстративно швырнул кашу в раковину со словами: «Сама такое жри» — так, что осколки разлетелись в стороны. Отец на работе был, вот и разбушевался парень. Знал, что Инна жаловаться по таким пустякам не будет, вот и дерзил.

— А может, стоило все же рассказать отцу? — Зерно здравомыслия в вопросе Светланы присутствовало, но, если честно, Инка на месте Глеба тоже не стала бы эту скользкую мерзость есть. Посуду бить, конечно, из-за этого не обязательно и грубить старшим не повод, да и вообще нельзя грубить. Инна поначалу растерялась, когда увидела осколки, а потом именно так и заявила мальчишке — про порчу имущества и неподобающий лексикон. А тот в ответ лишь:

— Ты мне никто, и не тебе меня воспитывать.

Деловой! Слов нет! Больше, чем на полтора дня, выдержки Инны не хватило. Вечером, как только Виктор вернулся с работы, сразу же смоталась сюда, к подругам, на судьбу посетовать и нервишки подлечить свежим воздухом да природными красотами. Инка снова покосилась на черную кляксу баржи на нежно-голубой глади воды. А папаша пусть наслаждается обществом своего сыночка.

— И что? Вы теперь втроем в одной комнате жить будете? — Ленка как всегда знала, как поддержать подругу и на какую мозоль надавить. На любимую — больную.

Прошлая ночь выдалась неуютная. Обычно Глеб на проживание к ним домой матерью не отправлялся, только в гости заходил. Да и сейчас не планировалось. В том году на летних каникулах ребенок у бабушки с дедушкой замечательно время провел. Там у них и комнат жилых две, и ненавистной Инны нет. А тут накладочка вышла — старики ремонт затеяли, а бывшая жена именно в это же время с подругой в жаркие страны улетела отдыхать. Неплохо устроилась. Инка была уверена, что путевку ей Виктор спонсировал, добрый самаритянин. Ладно для ребенка из кожи вон лез и как в бездонную яму деньги спускал, а ей-то за какие заслуги? Уже почти четыре года не жена она ему. Инна обижалась, естественно. Неприятно. Но и предъявить не предъявишь, ведь и на нее, Инку, он не скупился. Баловал ее с удовольствием, даже, пожалуй, больше, чем оставленную семью. Вот и помалкивала. А спать им действительно пришлось всем в одной комнате. Глебу кресло раскладное выделили, а сами, как обычно, на диване. Это кажется, что девять лет — еще несмышленыш, а на самом деле все он прекрасно понимает. И хоть, само собой, при нем Инна с Виктором ничего не допускали, даже обниматься не стали, все равно вид женщины в постели отца парнишку не воодушевил. Отсюда — летающая каша и грубые слова. Инка вздохнула.

— Да, в одной комнате, — ответила неохотно, — но это ненадолго. Неделя максимум, — поспешила предупредить ухмылку подруги.

Ленка — она недобрая, еще со времен зарождения отношений Инны и Виктора тихую злобу затаила. Познакомились подруги с Витей вместе, и Ленке он тогда очень понравился. Инна не возражала, даже в сторону отошла, вот только Витя за ней в эту сторону пошел. А Ленка до сих пор слюни пускала при виде его, это невооруженным глазом заметно. И при таких обстоятельствах только успевай начеку быть, не успеешь моргнуть, как можешь разом лишиться и мужа, и подруги. Сколько таких случаев. Лучше поберечься и постараться не дать Ленке с Виктором пересекаться..

А ютиться в «однушке» им предстояло в итоге даже не неделю. Забрать мальчишку свекры обещали уже через четыре дня, чтобы это великовозрастное дитя не умерло с голода или ненароком не отравилось Инкиной стряпней, или вшей не завело, или… да бог его знает, что еще возникало в бурной фантазии любимой свекрови. В любом случае, той казалось, что квалифицированный педагог-математик, пусть с небольшим, но все-таки стажем, ни за что не сможет углядеть за их единственным и потому драгоценным внуком. Инна по этому поводу даже спорить не пыталась, наоборот, скрестив пальцы, только и ждала того момента, когда потолки в квартире свекров, наконец, натянут и поменяют старый линолеум на ламинат. Можно подумать, нельзя было этим всем заняться чуть позже или чуть раньше. Но, по всей видимости, отъезд мамаши Глеба на моря для стариков тоже оказался сюрпризом. Потому и вышла такая неудобная всем накладка.

Четыре дня не срок. Да и пацан немного подостыл. Следующие сутки прошли в мире и согласии. И ел парень, и помалкивал, даже в магазин помог сходить за продуктами, за что и мороженое получил, и мелочь со сдачи. Обоим приятно. Никаких войн, никакой конфронтации.

«Неужели так сложно вести себя по-человечески?», — размышляла Инна и уже даже хотела расслабиться, но новый день принес новую неприятность.

— Инусь, это мелочи. — Виктор обнял ее и прижался губами к глазам, из которых готовы были пролиться слезы.

Мелочи? Инка держала в руках спутанный кошмарный клубок ультрамаринового цвета. Канекалон, хит сезона, который она так искусно вплетала в волосы, был безвозвратно загублен.

— Еще купишь. Сильно дорогая, что ли, эта волосня? — успокаивал Виктор и в то же время попытался защитить сына и уладить конфликт. — Ему просто интересно стало, вот и потрогал.

— Не дорогая. Была бы дорогая — не запуталась. Но я их по почте из Китая заказывала, — всхлипнула Инна, уткнувшись в плечо, — тут такой не купишь, а ждать, пока новый придет, целый месяц.

Очень обидно. Она их и заплела всего-то два раза. Пряди были практически новые. Пока других дождешься, все лето пройдет. А осенью, в школе, перед учениками в таком виде несерьезно появляться. Разве это мелочи? Разревелась. Накопилось просто за последние дни напряжение, вот и выплеснула все свое горе, уткнулась в родную грудь, проливая горькие слезы.

Глеб, скорее всего, в этот раз и в самом деле не со зла, а из любопытства взял в руки цветные искусственные пряди, а запутать их в один момент можно, уж больно они легко рассыпались. Но для профилактики ему все же влетело — отец говорил строго и по делу. Ему пацан огрызаться не посмел, лишь насупился и затих в углу с планшетом.

«Наверняка отомстит», — подумала Инна, бесцельно глядя в экран телевизора. Пока мальчишка дулся и хмурился, они уселись за просмотр фильма. Уютный тихий семейный вечер. Ее голова лежала на коленях Виктора, он тихо теребил ее волосы, а она почти мурчала от удовольствия, и неважно, что там творилось на экране, неважно, что замышлял пасынок. Сейчас было хорошо и спокойно, а завтра выходной, и они все вместе будут дома, а значит, никакие пакости ей пока не грозят. Жизнь просто замечательна.

Жизнь замечательной оказалась ровно до следующего утра. Глеб не зря тихо сидел в углу и помалкивал. Время провел не впустую.

Атмосфера за завтраком царила умиротворенная. Омлет с помидорами и даже с грибами всем пришелся по вкусу. Глеб ел и не сопротивлялся, подгоняемый обещанным походом в парк на аттракционы, вот только из планшета так и не вылезал, чуть ли не в тарелку его окунал, когда ел.

— Убери, я сказал, — не в первый раз уже повторил Виктор, — дай сюда.

Глеб буркнул, вздохнул, но передал отцу. На Инку при этом мальчишка сверкнул странным взглядом. Она не придала значения. Ей игрушка за столом совершенно не мешала, да пусть хоть черпает этим планшетом, лишь бы помалкивал и капризы свои не показывал. Виктор хотел уже отложить гаджет в сторону, но взгляд скользнул невзначай по экрану и задержался. Заинтересовавшись, он присмотрелся. Пацан с ухмылкой заулыбался и теперь уже победно уставился на Инну.

— Что это? — Виктор нахмурился. Экран по истечении времени ожидания потух, пришлось его снова включить. Ничего не подозревавшая Инка, тоже заглянула и обомлела, застыв от ужаса.

Фото. Откуда у этого паршивца это фото? Да и вообще, откуда это фото?

Ультрамариновые косички без колебания выдавали, кто изображен на снимке. И профиль лица не давал сомневаться — это Инна. Внешность просматривалась и узнавалась легко. Вообще снимок получился замечательный. Все четко видно, хоть и в темноте: и нос, уткнувшийся в мужской подбородок, и пальцы чужих рук, вцепившиеся в ее зад, да и вообще вся она, повисшая на шее парня — все очень замечательно живописно прорисовано и освещено вспышкой.

— Что-то ты, Рапунцель, тяжелая какая-то, — словно эхом отозвалось в Инкиных мозгах. Она хоть и была пьяная, но эта сцена «спасения дуры-принцессы со стены замка» ей хорошо запомнилась. В целом невинная сцена, просто на фото это выглядело как-то двусмысленно. А на самом деле парнишка ей просто помог спуститься. Это потом она с ним позволила себе немного лишнего, а тут-то все вполне пристойно.

Инка нервно облизнула онемевшие губы и испуганно перевела взгляд на мужа. Будущего мужа. Наверное, будущего мужа.

— Это когда мы отпуск отмечали. Я… слезть не могла. И мальчик мне помог, — залепетала она еле слышно, тяжело ворочая прилипающим к нёбу языком. Перевела взгляд на фото. Действительно, мальчик. По сравнению с Виктором, которому уже чуть-чуть за тридцать, совсем юнец.

— Да? — скептически отозвался мужчина, пальцем небрежно стал пролистывать экран. — И что эти фото делают в интернете? — Мелькнуло еще несколько снимков того вечера. У Инны в глазах от страха чуть не потемнело, но, к счастью, «принц» на страницах больше не объявился.

— Понятия не имею, — спешно пожала плечами и дрожащими руками взяла планшет. Откуда ветер дул, сразу же стало ясно. Гениальный сыщик Глеб прошерстил в Инстаграме всех Инкиных подписчиков и залез в личный профиль Ленки. Только этой идиотке пришло бы на ум выложить такой компромат. Хотя, вполне возможно, все это сделано умышленно. С подругой она еще потом, конечно, разберется, а пока… Инна несмело взглянула на Виктора: брови так же хмуро сдвинуты, пальцы раздраженно стучат по столешнице, смотрит на сына.

— Ешь давай быстрее. На карусели собираешься или нет?

Естественно, пацан собирался. Быстро затолкал остатки еды в рот и побежал одеваться, отсвечивая счастливой улыбкой — предвкушал то ли прогулку, то ли надвигающийся скандал.

— Что за мальчик? Откуда не могла слезть? — глухо переспросил Виктор, когда сын исчез из поля зрения.

— Со стены, она… высокая. — Взгляд Инны забегал, смотреть в глаза было совестно.

— Стены?

— Да. В парке. Кинотеатр. И я его не знаю, он просто мимо шел, а я спрыгнуть боялась... Вить…

Виктор тяжело вздохнул.

— Мимо… — хмыкнул, — какой кинотеатр? Что за ерунда вообще? — Ему все меньше нравилась эта история, а Инка даже не знала, как все так сглаженно преподнести, чтобы сказанное не выглядело откровенно глупо.

— В парке. Летний. Там только стены остались. Ну, ты видел же. — Зачем пояснять, когда каждый житель города в курсе этих развалин. — Мы решили залезть. А обратно никак.

— Зачем?

— Просто. — Вид у Инны стал грустно-виноватый, а Виктор замолчал, недоумевая, разглядывал ее. Словно впервые видел, либо, сбросив пелену с глаз, узнал будущую жену по-новому. В любом случае это было разочарование.

— Ты… — наконец выплюнул он и снова потерялся в словах, не находя нужных. — Ты сама понимаешь, что за дичь сейчас говоришь?

Инна вздохнула.

— Вить. — Ее рука опустилась на его запястье, успокаивая раздраженную дробь пальцев. — Я не знаю, мы просто выпили и вот, — еще раз вздохнула, попыталась ткнуться ему носом в шею. Виктор, поморщившись отклонился, дернув плечом, с досадой оттолкнул.

Тарелка от взмаха руки с шумом проехалась по столешнице. Больше говорить он ничего не желал и слышать, похоже, тоже. Встал и вышел из кухни.

Инка застывшим изваянием очумело смотрела в пустой дверной проем. Мысли то хаотично скакали, то замирали совсем. Что делать в такой нелепой ситуации, она не представляла. Посидев минуту, все же поплелась следом.

— Вить, — снова позвала она. Он не отреагировал, лишь мрачно давал указания сыну собираться в темпе и не тянуть время. — Витя.

Она обращалась к нему и понимала, что попытки поговорить сейчас тщетны, но все равно пыталась растормошить. Вообще, если Виктор бывал чем-то недоволен, он мог молчать долго. Порой даже на неделю замыкался, отделываясь односложными фразами. Неприятная черта характера. Лучше бы высказался или накричал.

Инна понуро тоже начала собираться. Прогулка обещала быть грустной.

Мальчишка единственный, кто находил ситуацию веселой. Он, не скрывая, радовался размолвке взрослых. А дождавшись, когда Инка переоденется и выйдет из ванной, чтобы до конца добить ее контрольным выстрелом, выдал следующую пакость. Среди царящего в комнате напряженного молчания, ему вставить во всеуслышание реплику было легко.

— Пап, когда тебя дома нет, этот мужик ей звонит постоянно.

Упрямо глядя на Инну, пацан зло сверкал глазенками и ждал реакции.

— Глеб, ты что несешь? — Естественно, она опешила, а Виктор еще больше нахмурился и продолжал молчать. — Кто мне звонит? Ты совсем охренел, что ли, паршивец? — Это был предел терпению. Бросила на полку косметичку, которую только что достала, намереваясь нанести легкий макияж, и ушла на кухню, хлопнув за собой дверью. И нисколько ей не стыдно было ни за поведение, ни за слова. Вот ни грамма. Пусть это совершенно непедагогично, и, возможно, считалось проявлением слабости, но ее абсолютно не мучила совесть. Этому мерзавцу еще и язык вырвать бы не мешало. Достало все. Никуда идти она больше уже не хотела. Горло душили слезы, но глаза оставались сухими. Отвернулась, глядя в окно.

Через пару минут дверь позади все же скрипнула.

— Идешь? — послышался все такой же мрачный голос Виктора.

— Нет, — буркнула она в ответ, не шелохнувшись.

Небольшая возня в прихожей, щелчок замка, и все стихло. Виктор с Глебом ушли.

Примите в читатели.Мальчика понять можно,но грязный приемчик.У Вити характер жуть,молчать неделю....кошмар.