Джара (фэнтези, ЛР, 18+)

ЛинаЛ: 13.04.15 21:03

 » Джара (фэнтези, ЛР, 18+)  [ Завершено ]

"Джара"

Серия: Семь миров
Жанр: Любовное фэнтези
Автор: Лина Люче

Романтическая обложка от Dusiashka



Лирическая обложка от Gloomy glory.


Большое спасибо мастерицам!

От автора:
Джара - первый роман в серии "Семь миров", всем добро пожаловать! Это фэнтези с любовной линией, на основе теории осознанных сновидений. Чудо совсем рядом - стоит только лечь спать и кто знает, как оно там повернется, кого и что можно встретить) Почему бы и не любовь? Роман небольшой, обещаю, что заскучать не успеете, но будут неожиданные повороты, будет сказка.
[/b]

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (ЛинаЛ)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 12.05.2015

...

ЛинаЛ: 13.04.15 21:06

 » Пролог

Пролог.

Черное крыло мелькнуло, бросив тень на землю, поток воздуха качнул хилое деревце, уцепившееся корнями за почти голые камни на горном склоне. И еще раз. Двое крылатых мужчин, попирая всякие законы физики, друг за другом поднялись в воздух. Они летели в одну линию высоко над горами. Набрали высоту и планировали, ловя потоки теплого воздуха, раскрывая широкие крылья. У одного из них они были почти черными, в оперении другого переливались оттенки серого.

Миновав гряду скал, они оставили ее далеко позади, и теперь перед ними расстилалась пустыня, безбрежная, как океан. На километры вокруг - ни деревца, ни крупного камня, ни даже хилого кактуса. Только песок, смешанный с мелкими камнями, тонким слоем укрывавший твердую землю. Ничего общего с теми пустынями, где высились барханы и случались песчаные бури. На этом краю земли не ступала нога верблюда, никого не мучила жара, не манили призрачные оазисы. Пустота этого пространства была так абсолютна, что, казалось, даже воздух вибрирует от ее потенциала, а горизонт подрагивает, готовясь открыть нечто, никому доселе не ведомое.

Впрочем, те двое, чьи тени скользили по этой безжизненной земле, вовсе не стремились попасть за горизонт. Их полет был всего лишь прогулкой, альтернативой сидению в кабинете во время важного разговора, не предназначенного для чужих ушей.

- Когда ты отправишься за ней? - спросил тот, что с черными крыльями.

- Завтра. Надо спешить, - ответил другой.

- Думаешь, он действительно хочет ее убить?

- По всему выходит, что так. Он ищет ее в первом, и, как только найдет - достанет в восьмом.

- Откуда ты знаешь? - удивился черный.

- Я чувствую. Мне даже кажется, он уже с ней встречался здесь.

- Тогда это опасно.

- Надеюсь, что смогу ее защитить.

- Я помогу.

- Ты тоже поедешь в Москву?

- Да, мне не сложно.

- Ну что ж. Давно хотел с тобой познакомиться.

- Я простой человек.

- Разумеется. Я тоже. У кого хочешь спроси.

Мужчины сдержанно рассмеялись.

- Идем в седьмой. Может, удастся поговорить с ним.

- Давай.

Две тени, скользящие по земле, внезапно исчезли. Огромные крылатые создания растворились в воздухе за долю секунды. Как будто их там и не было.

...

ЛинаЛ: 13.04.15 21:10

 » Глава 1

1.

Высокогорное плато: холод, ни ветерка. Ниже - облака, простирающиеся до горизонта. Синее небо. Именно синее, не голубое. Ярко-синее, без компромиссов. Заходящее солнце. Почему-то белое, а не красное, как всегда бывает на закате. Она спит? Это было похоже на сон...

Женщина сделала два шага, пытаясь понять. Очень часто так бывало с ней во сне, что она вдруг понимала - это сон. Но никогда не была в этом уверена до конца. Может, хоть в этот раз удастся определить?

Мозг работал неожиданно ясно. Как ее зовут? Она не помнила. Странно. Впрочем, во сне все может быть. Ее тело двигалось легко, а во сне бывает трудно шагать. И это тоже было странным. Она опустила глаза на свои ноги. Нормальные ноги, только босые на прохладном камне. От этого, кажется, можно простудиться. Женщина облизала губы и оглянулась. Никого. Как она могла здесь очутиться, если это не сон? И как отсюда выбраться? Ей стало не по себе.

Лучи заходящего солнца залили все вокруг, и стало очень тепло. Боже, она что, полностью обнажена?

Какой-то провал, потом она уже стоит, раскинув руки, и ее овевает сильный ветер. Он теплый, но очень мощный и порывистый. И ее телу нравятся его прикосновения.

"Я - это ты", - внезапно тихо произнесла женщина и замерла. К чему она это сейчас сказала? Или... это не она?

Аня проснулась от того, что очень замерзла: из окна дуло, а топили плохо. Натянув на себя одеяло, сбитое в кучу под ногами, она вдруг замерла, вспомнив сон. Теперь было важно не открывать глаз и не просыпаться окончательно. Необходимо быстро прокрутить его с самого начала и до конца, тогда только будет шанс запомнить.

Она очень любила изучать свои сновидения, хорошо зная это пограничное состояние между сном и явью, и путем долгой ежедневной практики научилась правильно использовать его, вспоминая, что ей снилось, мысленно повторяя сны от начала до конца. Хоть Аня и не была специалистом, но примерно понимала, что при этом происходит. Она переписывает их из подсознания в сознание, чтобы в состоянии бодрствования их помнить. Она точно знала, что большинство людей, утверждающих, что не видят снов, на самом деле просто их не помнят. Это большая разница. Просто люди не дают себе труда их запоминать.

Но Аню это всерьез увлекало, хотя она вряд ли смогла бы объяснить, почему и зачем это делает. Счастье, что в этот раз сон не был кошмаром - она улыбнулась. Ей не нравились кошмары, хотя их она запоминала тоже. Девушка была уверена, что у всего есть причина. И лучшим способом навсегда избавиться от неприятного сна было запомнить его и хорошенько проанализировать.

Ее кошмары делились на две основные категории. Немного страшные и по-настоящему страшные. К первым Аня относила "классику жанра". Ее хотели убить. За ней гнались, она убегала. Вариаций на эту тему было до тысячи. Чаще всего снился подъезд. Она садилась в лифт и нажимала кнопку, но лифт ехал не туда. Или начинал проваливаться в шахту. Или она шла по лестнице и обнаруживала провал. И снова садилась в лифт. И далее по кругу. Не все до конца она запоминала, очень часто ее сны не имели финала, точнее, она не знала, каким он был. Но регулярно она просыпалась от падения с большой высоты. Она убегала, наступала на какую-нибудь лестницу со сломанной ступенькой или вообще мимо ступеньки - и падала. И сразу просыпалась с глубоким вздохом. Но наяву сразу становилось легко и не страшно. Не эти сны пугали ее. Может, потому что снились довольно часто.

Еще ей снились сны про экзамены. Она снова должна была заканчивать одиннадцатый класс, приходила в аудиторию, но ничего не знала. Она доставала билет, садилась готовиться и никак не могла сосредоточиться. Не могла даже прочитать вопроса. В конце-концов она просыпалась от странной мысли, что придется заново учиться в школе, с самого начала. Еще хуже были сны про поступление в университет, когда она не могла заставить себя ответить на вопрос экзаменатора. Она открывала рот, но ничего не была в состоянии сформулировать.

Или собеседование о работе. Она приходила в родную контору, и вроде даже знала, что она там уже работает, только надо было заново проходить собеседование. И тут она вспоминала, что пришла без юбки и не может снять пальто, чтобы пройти в кабинет генерального. Или почему-то оказывалась босиком.

Но это все были просто неприятные, тянущие видения, которые оставляли тоскливое чувство, а не заставляли ее холодеть от ужаса.

Другое дело были настоящие кошмары, первоклассные. Она едет в метро. Очень много народу, сжимают со всех сторон. Она стоит и держится за верхний поручень, поворачивает голову. Далеко, почти в другом конце вагона к ней поворачивает голову мужчина. Она ничего не помнит о его внешности, только то, что это мужчина с глазами без зрачков. Из пустых белков ударяет луч света, прямо в нее. Она просыпается. Сердце колотится как сумасшедшее, руки трясутся. Голова тяжелая, как будто внутри кирпич. И кажется, что из каждого угла темной комнаты - до рассвета еще далеко - вот-вот кто-то набросится. От таких снов Аня сразу сбегала на кухню и подолгу смотрела в окно. Есть такая примета у тех, кто верит во всякие "значения" снов - посмотри в окно, и дурное предзнаменование не сбудется. Аня не верила в предзнаменования. Но когда она смотрела в окно, ее голова будто бы проветривалась от туманной тяжести кошмара, и через некоторое время уже можно было снова ложиться спать. Только обязательно на другой бок, чтобы снова не заснуть в тот сон.

Засыпание в тот же сон - фигура высшего сонного пилотажа, которую Аня тоже периодически практиковала. Это удавалось ей ранним утром. Если она не успевала до конца проснуться, если сон был приятным, если ей хотелось придумать другой конец - она прерывала его в нужном месте, додумывала и досматривала, уже придуманный ею самой, как фильм. Когда у нее в первый раз это вышло, она была в детском восторге. Это открывало ей небывалые возможности для творчества. Однако впоследствии не так уж часто Ане удавалось такое повторить.

И когда она впервые осознала во сне, что это сон - это была эйфория. Жаль, что тот сон был про убегание. Она творила в спешке, создавая стены между собой и преследователем. Взлетая, как птица, в небо. Пуская в преследователя какие-то лучи и огненные шары. К сожалению, оказалось, что преследующий ее человек - это была женщина - тоже так умела. И сон быстро закончился, потому что ее, кажется, догнали. Но даже тогда, в том сне, она не была на все сто уверена, что это сон. И это немного ограничило ее возможности. Не задумывайся она об этом, возможно, стена оказалась бы толще, а полет - быстрее. И ей удалось бы сбежать.

Резкий писк будильника заставил ее вздрогнуть всем телом. Выругавшись, Аня выключила маленький прибор, подавив желание запустить им в стену. Вот для чего он так мерзко пищит, когда она и так уже давно проснулась? Ладно... пора идти на кухню и варить кофе.

Умываясь и расчесывая волосы, она все думала о сне, который увидела в тот день. Нечто подобное ей уже снилось, парой недель ранее. Похожее место, только не было ни солнца, ни ветра. Какая-то мгла, а потом вдруг вспыхнул огонь. Прямо на камне, создавая фантастическую картину. Самым интересным было, что он двигался, словно был живым существом, по какой-то совершенно непредсказуемой траектории. Как-то сразу было понятно, что это не пожар: гореть там было абсолютно нечему, а, кроме того, огонь не распространялся. Его не становилось больше, он, словно живая ткань, образовывал собой разные фигуры, пока не стал кольцом вокруг нее, Ани. Но от этого ей не было страшно, просто любопытно. Почему-то она знала, что он ее не обожжет.

Посмотрев в зеркало и внезапно вернувшись мыслями в реальность, Аня чертыхнулась и побежала на кухню. Она забыла кофе на плите. Уф. Успела в последнюю секунду, пенка уже поднялась до самого края, грозя выплеснуться. Тогда бы пришлось все отмывать, а она этого терпеть не могла. К сожалению, такое случалось с завидной регулярностью: она никогда не могла заставить себя караулить коварный напиток, не делая ни шагу в сторону.

Поглядывая на часы, Аня прошлепала в свою комнату, распахнула шкаф и задумалась, что надеть сегодня на работу.

Свою работу Аня любила. Хотя должность секретаря часто считали немногим лучше уборщицы, она так не думала. Ведь от нее зависела жизнь всего офиса. От нее и ее коллеги Иры, с которой они работали вдвоем. Аня ничуть не жалела, что два года назад пришла в свою компанию, которая занималась продажей канцтоваров. Ей сразу понравился будущий начальник, который проводил собеседование, и она решила, что обязательно согласится, если ее возьмут.

Он оказался очень молодым - ему было лет тридцать пять - и веселым. И сразу потребовал, чтобы она называла его только по имени - Максим. Вообще в компании не работало ни одного человека, которого называли бы по имени-отчеству - весь коллектив был молодым, чуть ли не юным - от двадцати до тридцати. Возможно, поэтому в их офисе с утра до вечера все хихикали и смеялись в голос, рассказывали анекдоты, пускали бумажные самолетики и даже кидались мягкими игрушками, которые почему-то лежали на столах почти у всех, даже мужчин. Сначала Аня не могла понять, как такое вообще возможно на работе, а потом привыкла. Самым удивительным было то, что все при этом умудрялись очень много работать. Аня знала, что пятнадцать минут чтения анекдотов и всеобщего гоготания никого не выбьют из колеи, а просто зарядят энергией и создадут в целом веселое настроение в офисе. А когда у всех радостный настрой, то и дело спорилось гораздо веселее.

Почти никто из сотрудников не уходил с работы ровно в шесть. Правда, ровно в девять тоже никто не приходил, кроме Ани и Иры. Максим появлялся обычно в половине десятого, недовольно осматривал пустой офис, бормотал, что "опять никого нет в рабочее время, и пора всех разгонять к едрене фене". Аня несла ему кофе - большую кружку со сливками и тремя ложками сахара. И к десяти, когда основная масса сотрудников уже рассасывалась по рабочим местам, начальник добрел, выходил из кабинета, раздавал всем указания. Начинали звенеть телефоны, гудеть принтеры. Кто-нибудь включал радио, все наливали себе чай и кофе и утыкались в свои компьютеры.

Тот день начался как обычно. Аня пришла первой, взяла на вахте ключи, открыла офис, зажгла везде свет, включила кофеварку, компьютер, принтеры, проверила факс, разложила принятые документы по столам сотрудников, на чье имя они пришли. Прибежала Ира, стянула осеннее пальтишко, прогарцевала за стойку, включила свой компьютер.

- Привет, Ириш, - оглядев стройную фигурку коллеги, Аня украдкой вздохнула. Ирка, высокая чаровница сорок четвертого размера, красовалась в новой шерстяной водолазке и обтягивающей юбке длиной до колена. Романтический образ завершали туфли на высоченном каблуке.

Ей такого не носить. То есть такие туфли, конечно, она могла надеть, только смысла в этом было маловато. Ведь ни такими стройными ногами, ни талией, как у Иры, она не обладала. А значит обтягивающие юбочки и водолазочки - мимо. Глядя на себя в зеркало, Аня никогда не могла прийти к окончательному выводу относительно своей внешности. Когда у нее было хорошее настроение, она отмечала, что длинные темные густые волосы, пухлые губы и большие карие глаза - это красиво. Как и округлая крепкая грудь. В плохом настроении она смотрела на свои пухлые руки, выпирающий живот, чересчур полные бедра и понимала, что выглядит толстухой. Этакий двадцатидвухлетний откормленный бегемотик. И почему она никогда в жизни не могла отказаться от пирожных? Единственное, что ей безусловно нравилось в своей внешности - это рост. Пусть она полная, но не коротышка и не гигантша. Метр шестьдесят восемь. Как говорят французы, комм иль фо.

- Ань, доброе утро, два кофе занеси, - внезапно раздалось за спиной, и девушка резко обернулась. Максим? В десять минут десятого уже в офисе? Да еще и не один? Это что-то новое.

Мужчину, который зашел за шефом в его кабинет, она успела заметить лишь краем глаза. Мелькнуло темное пальто до пят, и дверь закрылась. Очень интересно. Максим никогда не закрывал дверь, даже встречаясь с крупными заказчиками. Мог прикрыть, но не захлопнуть.

- О как, - Ира посмотрела на Аню. На ее лице было такое же изумленное выражение.

- Угу, - отозвалась Аня, быстро доставая чашки "для больших клиентов". Тонкие, фарфоровые - английские. На переговоры она никогда не наливала шефу кофе в кружку. - Ир, дай поднос, - попросила она, быстро протирая чашки, блюдца. Она положила на каждое блюдце салфетку, крохотную ложечку, по два кусочка сахара. На отдельное блюдечко - три ломтика лимона...

- Интересно, кто это к нему с утра пораньше? - Ира достала поднос из нижнего ящика стола, где хранились запасные продукты: сахар, кофе, чай, салфетки.

- Не знаю, - Аня пожала плечами, поставила чашки на поднос, аккуратно наполнила каждую. - Так, лимон, сахар... сливки! - Она повернулась к холодильнику, достала синий пакет, налила в крохотный молочник.

- Открой мне дверь, пожалуйста.

Ира распахнула перед ней дверь кабинета. Аня вошла с подносом, и дверь мгновенно закрылась. Мужчины замолчали. Она услышала лишь два последних слова и поняла, что они говорили по-английски. Значит, таинственный гость - иностранец? Поставив на стол поднос, ловко переставляя все на стол, Аня из-под ресниц бросила на гостя короткий взгляд. Темные волосы, худой, высокий, одет... богато. Дорогие костюмы Аня умела отличать от дешевых. Научилась за два года, наблюдая за разными клиентами, приходившими к ним в офис.

- Ань, присядь на минутку, - внезапно сказал Максим, указав ей на третье кресло, придвинутое к столику. Девушка удивленно посмотрела на начальника, держа в руках пустой поднос. Такого еще не было, чтобы он ее задерживал внутри кабинета во время каких-либо переговоров. Ее задачей было принести кофе и очень быстро уйти, чтобы не мешать беседе.

- Садись, садись, - снова сказал он, и Аня моргнула, опустившись в кресло. Поднос она поставила рядом, прислонив к креслу. Ее взгляд невольно метнулся к незнакомцу - он откровенно изучал ее взглядом. Его карие глаза, такие же темные, как у нее самой, смотрели внимательно. Аня молча перевела взгляд на Максима, который почему-то замолчал. Тогда начальник моргнул и взял свою чашку с кофе, кладя в нее сахар и размешивая.

- Аня, познакомься, это мой хороший знакомый, Ксавье. У нас... к тебе просьба.

- Очень приятно, - машинально ответила Аня, вежливо улыбаясь, и тут же поняла, что он, возможно, не понимает. - Nice to meet you, - повторила она по-английски, жутко стесняясь своего корявого произношения. Ну почему она до сих пор не выучила английский более прилично, чем на пресловутом среднем уровне?

- Я говорю по-русски. Мне тоже приятно, - медленно ответил незнакомец, обозначив нейтральную улыбку. Аня снова улыбнулась, пытаясь скрыть смущение. Она всегда стеснялась, разговаривая с людьми в очень дорогих костюмах с такими спокойными, ничего не выражающими лицами. Иностранец зато не выказывал ни малейшего неудобства: не ерзал в кресле, не перекладывал ноги с одной на другую. Аня могла бы поклясться, что он сидит так, как сел, зайдя в кабинет.

Она замечала, что такие люди, как он, сразу занимают в кресле самое удобное положение и не ищут другого. Может, он слегка шевельнется, если беседа затянется на полчаса, но не раньше. Они не раздумывают, куда деть руки и не поправляют на себе одежду. Или поправляют таким изящным, неуловимым жестом, что простые смертные, заметив его, долго раздумывают о его значении. Ведь не может же быть, чтобы таким отточенным, восхитительно красивым движением всего лишь избавлялись от физического дискомфорта? Нет, в этом есть какой-то сакральный смысл, просто не всем он доступен.

- Аня, в общем...- Макс почему-то стеснялся. Причем ему было неудобно именно перед ней, а не перед собеседником. Он отвел взгляд, и Аня сразу напряглась. - В общем, мой друг нуждается в услугах секретаря. Хорошего секретаря...

- И срочно, - уточнил Ксавье, протянув руку к чашке кофе. Однако он не взял ее, а подвинул к Ане:

- Это для Вас, я уже пил.

Какая честь. Ей дозволено глотнуть кофе в присутствии сильных мира сего. Разрешите замереть в глубоком пардоне.

- Спасибо, - Аня приняла чашку. Ну что ж, теперь ей хотя бы есть, чем занять руки. Беседа принимала веселый оборот. Макс что, уступает ее этому человеку? Как... крепостную крестьянку? В речи Ксавье слышался какой-то странный акцент... имя французское, но акцент слишком легкий для француза. К тому же букву "р" он выговаривал прекрасно. Странно.

- Что значит нуждается в услугах секретаря? - Аня услышала свой голос будто бы со стороны и даже возгордилась собой - так по-офисному деловито и одновременно прохладно звучал ее тон. Да чтоб ей пусто было, если она станет скрывать от Макса свое недовольство. За кого он ее принимает?

- Это значит, что мне нужен помощник, пока я в России. Ведение почты, составление графика встреч, ответы на звонки. Ничего необычного, - не моргнув глазом, ответил иностранец, продолжая изучать ее.

Ничего... необычного? Он имел в виду, что договор не включает приложения об услугах в спальне? Аня вздохнула, сердито глядя на Максима. Тот отвел глаза и снова стал болтать ложкой в кофе. Она положила в собственную чашку кусочек сахара, размешала и сделала глоток, лихорадочно соображая, как повежливей отказаться. Было очевидно, что для Максима этот человек важен... даже очень. Значит, несмотря на то, что ему было неудобно перед ней, он будет крайне недоволен отказом.

- На сколько это... времени? - спросила она, посмотрев на Ксавье.

Тот пожал плечами:

- Неделю-две. Максимум месяц. Я пока не знаю точно.

- А где я буду работать?

- У меня... дома, - ответил незнакомец. - Я снимаю большую квартиру, у меня там же офис. Туда будут приходить люди встречаться со мной. Это здесь, недалеко. В центре.

Прекрасно. Аня едва не подавилась кофе. Значит, дома. Это ей не понравилось. Не то, чтобы она предполагала, будто этот иностранец имеет ввиду приставать к ней. Не та она была девушка. Если клиентам кто и нравился в этом смысле, так это Ира. С ней флиртовали, ее приглашали "попить кофе вечерком", даже пытались хватать за задницу, если она неосторожно выходила из-за стойки. Но к ней, Ане, это никогда не относилось. И все равно, работа дома ни с чем хорошим у нее не ассоциировалась.

- Я должна подумать, - сказала она ровным, офисным тоном и сделала глоток кофе.

- Подумайте, - легко согласился Ксавье. Аня встала.

- Вы не спросили о размере вознаграждения, - сказал он, снова пройдясь по ней взглядом с ног до головы - в который уже раз?

- Не спросила.

Аня внезапно разозлилась. Да какая разница, если они все за нее уже решили?

- Вам не интересно? - Он поднял бровь, и в его голосе появилась насмешливая нотка. Аня упрямо сжала зубы, мысленно послав его к черту. Они что, эти богатые начальники, совсем уже охренели? Думают, что людей можно покупать друг у друга и продавать, как рабов? Только надо побольше заплатить?

- Ясно, - он слегка улыбнулся, демонстрируя ослепительно белые и неправдоподобно ровные зубы. "Полный рот имплантантов", - злобно подумала Аня. Ей бы хотелось запустить в него чем-нибудь, как и в своего начальника, который всем своим видом демонстрировал недовольство ее строптивостью, сверля ее взглядом. - И все-таки... Ваше вознаграждение составит сто тысяч за месяц. Если я уеду раньше, вы все равно получите полную сумму. Ну и... Максим, разумеется, сохранит Вашу зарплату за месяц отсутствия. Да, Максим?

Он повернулся к ее шефу, и тот быстро кивнул. Аня едва не расхохоталась. Ничего себе его "нагибают". И ее забирают, и зарплату еще плати. Впрочем, что такое по сравнению со ста тысячами ее обычные восемнадцать?

- Я подумаю, - упрямо повторила Аня, развернулась и вышла.

Черт... а деньги-то чумовые. Что-то тут не так. Что-то здесь опасное. Она внезапно ощутила какую-то тяжесть в желудке.

- Ты что там делала? - сходу зашептала Ира, покосившись на закрытую дверь в кабинет.

- Ир, извини... меня Макс просил ничего никому не рассказывать, - соврала Аня и села за компьютер.

Ира поджала губы. Она работала дольше, чем Аня, но как-то так само собой вышло, что все, что касалось помощи Максиму, делала Анна. Так вышло, что едва она начала работать, Ирина ушла в отпуск, а после его окончания начальник дал понять, что новенькая больше устраивает его в качестве личного помощника. Однажды Ира попыталась возмутиться этим положением вещей. И тут вечно жизнерадостный и дружелюбный Максим пресек это в неожиданно жесткой манере, настолько ему не свойственной, что из этого вышла почти театральная сцена, шокировавшая сотрудников и крайне обидная для секретарши. Такая обидная, что она даже собиралась уволиться. Ира тогда написала заявление и проплакала в туалете полчаса, но потом вышла, выбросила листок в урну и вернулась к своим обязанностям. И больше эта тема уже не поднималась.

Через десять минут, когда Ксавье покинул кабинет ее шефа, Ира проводила гостя долгим любопытным взглядом, а Аня даже не подняла головы. Хватит уже, насмотрелась.

Еще через минуту затрещал ее телефон. Она, даже не посмотрев на него, знала, что звонит Макс.

- Ань, зайди-ка, поговорим, - ледяным, как сосулька, голосом сказал он.

- Максим, ты хотя бы можешь мне сказать, кто он такой? - Всхлипнув, Аня быстро поморгала. Кажется, она впервые в жизни готова расплакаться на работе. И не просто на работе, а в кабинете у начальника, который устраивал ей беспрецедентную выволочку за то, в чем она не чувствовала себя виноватой. Как только за ней закрылась дверь, Максим обрушил на нее свой гнев так недвусмысленно, что Аня даже растерялась.

- Ты что себе позволяешь? Ты как разговариваешь? - Набросился он на нее. Начальник стоял, прислонившись спиной к своему столу и сложив руки на груди. У него было совершенно фантастическое выражение лица - Аня никогда такого не видела. Оно выражало крайнюю степень гнева, но одновременно было виноватым и испуганным.

Аня сглотнула и отступила на шаг. Макс не орал - видимо, не хотел, чтобы было слышно за дверью, но его голос звенел на какой-то странной ноте, которая была хуже крика.

- Даже я себе не позволяю с ним так разговаривать, Аня. - Продолжал Максим. Он что-то еще говорил про глупых девиц, которых нанимают по объявлению и про серьезных людей, которые вынуждены это все терпеть. Что все, Аня точно не понимала, но она не осмеливалась ни возражать, ни переспрашивать. Если бы это не было так глупо, она бы решила, что Максим готов ее ударить.

Он повернулся спиной, подошел к окну. Его плечи немного поникли. Аня изучала его в целом стройную, крепкую фигуру, упакованную в темно-серый костюм и пыталась не расплакаться. Никогда раньше она не думала, что Максим может быть таким... грубым и несправедливым. И то, что он так перепуган, что орет на нее, служило самым лучшим подтверждением тому, что Аня права в своих опасениях принимать столь выгодное, но непонятное предложение его "друга".

- Аня, он бизнесмен. Не бандит. Он ничего тебе плохого не сделает, - пробормотал, наконец, Максим. - Он сам тебе расскажет все, что нужно. Ты просто поработаешь месяцок на него и получишь очень хорошие деньги, Аня. - С нажимом продолжал он. - Это все, что от тебя требуется. Ты будешь делать все, что обычно. Если ты думаешь, что он будет к тебе приставать...

- Да не думаю я так, Макс, - с досадой отрезала Аня. - Просто мне все это... странно. Почему он не может нанять временного секретаря?

- Да я не знаю, - заорал Максим. - Он попросил меня дать ему секретаря толкового. Я даю.

Аня изумленно посмотрела на шефа. С ума сойти. Она ничего не знает, и Максим ничего не знает. Но требует, чтобы она сидела дома у этого... Ксавье и ни о чем не переживала.

- Я поняла, Максим. А если я не соглашусь? - Тихо спросила Аня.

- Ань, - Максим подошел к ней и положил обе руки ей на плечи. Он смотрел на нее очень серьезно. - Ань, ты согласишься, ладно?

...

gloomy glory: 13.04.15 21:15

ЛинаЛ, поздравляю с дебютом!
Привлекло название (напомнило имя героини любимой серии)), а потом начала читать и втянулась
Пока всё оч странно и таинственно

Спасибо за интересное начало, я в читателях

...

ЛинаЛ: 13.04.15 21:27

 » Глава 2

До вечера Аня доработала механически. После обеда она передала Ире все свои дела и сказала, как велел Макс, что уезжает в командировку по его заданию. Хотя это была ересь редкостная.

Потом она собрала личные вещи, которые лежали в нижнем ящике ее стола и отправилась домой. За целый рабочий день она успела успокоиться и все обдумать. Теперь Аня уже не понимала, с чего так переполошилась. В целом, все логично. У богатых свои причуды. Ну, неохота ему тратить время на собеседования с секретарями. Логично? Логично. Он пошел по простому пути и спросил рекомендацию у Макса, с которым связан какими-то общими делами. А кого Макс мог рекомендовать как хорошего секретаря? Только ее, ведь он не рекрутер. Ну, попросил он у Максима ее на месяц. Максим не сильно пострадает, ведь у него осталась Ира. Она, Аня, тоже не пострадает. Люди обычно не страдают от того, что их зарплата вырастает в шесть-семь раз, пусть даже на один месяц. Даже Ира не пострадает от увеличившейся нагрузки, потому что она виртуозно умеет не замечать дел, которые не успевает делать. Точка. Все счастливы. А то, что она себе напридумывала - ерунда. Мало ли, почему Макс его боится? Может, он и не боится вовсе, просто стремится угодить. Может, это очень крупный клиент или, например, какой-нибудь сын крупного клиента. Может быть? Может.

Почему она, Аня, его испугалась? Это вопрос уже к ней, не к Максу и не к... Ксавье. Может, это стандартный страх девчонки, выросшей в районе коммуналок, перед богатым властным человеком? Да, скорее всего. Просто он совсем другой. Он из тех, кто рос в интеллигентной о-о-о-очень хорошо обеспеченной семье. Его в детстве не лупили и не орали на него. Он не давил на кухне тараканов, гоняясь за ними с грязным тапком. Он ходил в детский садик с интеллигентными малышами и внимательными воспитательницами. И в такую же школу. Там ему ставили пятерки и мягко прививали хорошие манеры. Он не мыл классы вонючей тряпкой после уроков, его не прикладывали о стену башкой на переменах. Он мог не бояться, что провалится в институт.

И теперь он уверен в себе и спокоен. Он твердо знает, что ему все можно. Даже брать взаймы секретарш. И немного насмешливо смотрит на тех, кто, как она и Макс, чего-то боится. Или кого-то. У него теперь над ними преимущество. Не деньги, нет. Эта вот железная уверенность в том, что он VIP. Очень важная персона. Что он достоин уважения - просто так достоин, от рождения, а не потому, что кому-то угодил. У нее, Ани, такой уверенности нет и, скорее всего, никогда не будет. Потому что она выросла в коммуналке и в институт провалилась, потому что некому было заплатить за нее взятку. И она сидела перед преподавателем, который задавал все новые и новые дополнительные вопросы, когда она все ответила по билету. И она точно знала, что он ее валит, и что завалит без проблем. И все равно продолжала отвечать, пока не начала ошибаться. Тогда она даже не чувствовала ненависти или унижения. Просто обиду, детскую обиду: как же так, это же несправедливо...

Ну и черт с этим всем. Она работает секретарем, и ей нравится. Через годик она соберется с силами, поступит в какой-нибудь второразрядный институт и получит диплом о высшем образовании. Да, не там, где ей хотелось. И, возможно, даже не о той профессии. Но что поделать? Не достойна. Рожей не вышла. А точнее, местом рождения и прописки.

Дома никого не было. Слава Богу. Аня снимала комнату. За стеной у нее жила хозяйка квартиры, пятидесятилетняя тетя Катя, которая любила выпить и периодически водила к себе самых разнообразных товарищей по этому делу. Аня не страдала проблемами со сном, но громкие выяснения отношений, начинавшиеся обычно к трем-четырем утра, могли поднять даже мертвого. Поначалу она пугалась и хотела даже вызывать милицию, потом привыкла и уже не обращала внимания ни на визги, ни на стуки, ни на драки. Зато в другие ночи Аня оставалась в квартире совсем одна - ее соседка, по-видимому, совершала ответные визиты. И эта ночь была как раз такой.

Громко запиликал мобильный телефон. Аня вздрогнула и посмотрела на дисплей. Номер не определен. Она ответила.

- Это Ксавье, добрый вечер, Анна, - раздался ей в ухо мягкий голос. Она едва не выронила телефон. Странно было услышать его, когда она только что о нем думала.

- Добрый, - подтвердила она.

- Я жду Вас завтра в девять утра. Запишите адрес, - сказал он. Аня села на диван, открыла пакет с вещами, которые привезла с работы. Прижимая трубку к уху плечом, она пошуровала в пакете и достала свой ежедневник, открыла.

- Слушаю.

Ксавье продиктовал, она записала. Потом он быстро попрощался и повесил трубку. Аня открыла свой крохотный ноутбук, который она купила с рук за очень небольшие деньги три месяца назад, и влезла в интернет. Открыла карту. Как настоящая москвичка, не имеющая автомобиля, она толком не знала Москвы. Ориентировалась только по карте метро. Ого, на Новослободской живет... интересно, во сколько ж там встает съем жилья, в районе Садового кольца? Ну почему одни всю жизнь живут в коммуналках, а другие запросто снимают огромные хаты в центре столицы, приезжая сюда невзначай на пару недель?

Аня нахмурилась, внезапно разозлившись на себя. Что-то она сегодня углубилась в тему классовой ненависти. Так недолго превратиться в кого-то наподобие квартирной хозяйки тети Кати, которая, хлопнув стакан, непременно начинает костерить на чем свет стоит буржуев и почему-то депутатов Государственной Думы. По ее словам, именно эти самые буржуи и депутаты-ворюги были виноваты и в раннем аборте, из-за которого она не смогла больше иметь детей, и в том, что мужа не нашла, и в беспробудном пьянстве. А также в том, что ее, Катерину Ивановну, уважаемую всеми вахтершу, с работы погнали "ни за что, ни про что" и живет она теперь-мыкается, комнату вынуждена сдавать и ее, Аню, терпеть "приживалкой". Она так и говорила, что Аня приживалка. Как будто она не платила тете Кате за комнату, а еще и на шее у нее сидела. А вот не было бы приживалки, жила б она в двух комнатах, как королевишна.

Дальше фантазия тети Кати обычно не шла. Этим она иногда напоминала Ане старуху из сказки о золотой рыбке. Сначала та хотела новое корыто, потом, кажется, дом красивый. В детстве Аня всегда удивлялась, почему же старуха сразу не попросилась в те же столбовые дворянки, минуя корыто и прочее. Затем было так поступательно и планомерно раздражать золотую рыбку? Ей казалось, что так никакой человек поступать не может, даже самый глупый. Но, встретив тетю Катю, Аня поняла, что ошибалась. Та умела мечтать только о самом для нее насущном. Если бы золотая рыбка или джинн явились тете Кате с похмелья, она бы без колебаний попросила бы бутылку пива. Аня даже полагала, что до столбового дворянства дело бы и к третьему желанию не дошло.

***
Утром Аня проснулась от того, что хлопнула дверь. Не открывая глаз, она привычно прокрутила последний сон. Боже, что это был за сон... Никогда в жизни ей не снились эротические сны, и вот вдруг приснился.

Она всегда удивлялась, что ей не снится эротика. Как-то Аня прочитала в женском журнале, что среднестатический человек думает о сексе не менее тридцати раз в сутки и полагала, судя по себе, что это не большое преувеличение. Так почему же эти мысли никогда не отражались в ее снах? Почему ей снятся, например, лифты? О них она думает куда как реже. Анализируя свой очередной кошмар, Аня вздыхала, обижаясь на Морфея, что он не послал ей вместо него утешительную эротическую фантазию... и вот дождалась на свою голову. Эротический кошмар.

Ей снилось, что она занимается любовью с Ксавье. Сон был очень долгий, и она его запомнила во всех подробностях. Она была у него дома, это она во сне знала точно. Но ничего из обстановки не запомнила, кроме лампы из бамбука в японском стиле и большой кровати, застеленной шелковой темно-синей простыней. Он стоял сзади и ласкал ее. Очень нежно. Она не видела его, но знала, что это он. Ее терзало чувство опасности. Оно было таким явственным и сильным, что даже губы кривились и хотелось плакать от страха. Она думала, что должна обмануть его. Он хотел ее, и она должна была отдаться. Она повернулась и стала целовать его и раздевать. Быстро, чтобы он не понял, как она боится.

Ксавье прижимал ее к себе, но не раздевал. Тогда она стала раздеваться сама и даже сказала ему, что хочет его, хотя это была неправда. Ей хотелось убежать. Но она боялась того, что он сделает с ней, если она не займется с ним сексом.

Анализируя свой сон, вспоминая подробности, Аня не могла понять, чего она так боялась? Это оставалось за кадром. Она не могла найти ни одной мысли, которая бы точно иллюстрировала этот страх. Думала ли она, что он убьет ее? Что могло заставить ее делать то, что она делала во сне, если не страх смерти?

Ксавье медлил. Она легла на постель, и он сел рядом, проводя рукой по ее телу. Потом, будто решившись, он подцепил резинку ее трусиков и потянул их вниз.
А потом был провал. Она ничего не помнила до того момента, когда они уже отдыхали. Он лежал рядом и не касался ее. И тогда она точно знала, что у них все случилось, но не помнила, как это было. Она спросила разрешения сходить в душ, и он разрешил, закрывая глаза. И тогда она оделась и побежала к выходу из квартиры. И уже почти открыла дверь, но тут он догнал ее, захлопнул дверь и грубо схватил ее за плечи, разворачивая к себе.

И тут она проснулась. Черт, надо же было тете Кате вернуться так невовремя. Так Аня и не узнала, что бы он сделал с ней дальше. Впрочем, и черт с ним. Это все ее глупые фантазии. Надо же, как оно все во сне. Вчера она даже не подумала, что этот человек на подсознательном уровне вызвал у нее сексуальный отклик.

***
На плато было влажно, тепло и тихо. Белое солнце вставало на горизонте, еще очень робко освещая горы. Капельки стекали по камню, щекоча его выщербинки и бугорки.

- Тише, ты мешаешь мне думать...

- Поговори со мной, братишка, я тебя месяц не слышал. О чем задумался?

- О ней.

- Приходила? Ты ее видел?

- Только один раз. Но мне кажется, она еще придет. И очень скоро.

- Это очень опасно. Если он снова ее увидит...

- Ты преувеличиваешь.

- Откуда тебе знать?

- Я это чувствую.

- Ну вот. Все только чувствуют, один я здесь думаю.

- Такие уж мы есть.

- Ты с ним не говорил о ней?

Скала помолчала, словно о чем-то размышляя.

- Нет. Я думаю, это пока бессмысленно. Он и сам не знает, что намерен делать.

- Боюсь, что знает. И думаю, что ничего хорошего.

- Подобные опасения - твоя работа. Но я свое мнение уже высказал.

- Ладно, братишка, я понял. Ты неисправимый оптимист.

Поток воды забурлил, стекаясь вниз, собираясь в задумчивое озерцо.
- Все будет хорошо, - вздохнул камень и затих.

- Мне бы твою уверенность, - прошелестела вода.

***
Выйдя из метро, Аня нахмурила лоб. Да, таких топографических кретинов, как она - еще поискать. Даже изучив накануне карту, она всерьез боялась заблудиться. Тогда придется звонить Ксавье по номеру, который ей вчера дал Максим и просить его помочь. Вот будет глупо. Отличный секретарь - такой сообразительный, что в своем собственном городе сориентироваться не может с адресом на руках.

Найдя нужный крохотный переулок, Аня успокоилась. Дом должен быть где-то здесь. Она пересекла двор. Какой-то сказочный дворик, со всех сторон окруженный домами. Казалось, что здесь какой-то свой мир. С кленов опадали шикарные разноцветные листья, которые падали на очень чистый асфальт и разноцветные скамейки. Посередине двора располагалась детская площадка, ближе к подъездам были оборудованы небольшие стоянки для автомобилей. Красота. Хотела бы она жить в таком доме. Никаких грязных по виду и содержанию надписей ужасными черными маркерами с вензелями, которые почему-то называются красивым словом "граффити", никаких бомжей. Даже ни одной бумажки или окурка. Найдя нужный подъезд, Аня набрала код, сверяясь с бумажкой, и вошла внутрь.

- К кому? - строго спросила консъержка из-за стекла.

- В тридцать четвертую, - ответила Аня, справедливо полагая, что Ксавье с местным персоналом может быть и не знаком.

- Проходите, - консьержка нажала на кнопочку, открылась вторая дверь, и Аня вошла. Вот это да! Она никогда раньше не была в домах, где на стенах подъезда висели картины и зеркала, а на полу стояли бы огромные кадки с пальмами, как здесь располагалось фойе отеля.
Она вызвала лифт, поднялась на третий этаж и позвонила в нужную квартиру. Когда Ксавье, облаченный в костюм, открыл ей дверь, она изумленно моргнула. Вот чего угодно ждала, но только не костюма. В девять утра у себя дома ходить в костюме? В начищенных ботинках и при галстуке?

- Проходите, Анна, - он отодвинулся, дав ей возможность просочиться мимо в прихожую и закрыл дверь. Аня сняла сапоги, все время чувствуя его спиной. Он взял у нее пальто и повесил на вешалку. Она осмотрелась, положила сумку на тумбочку, достала черные "рабочие" туфли, всунула в них ноги.

- Я покажу Вам все. - Он двинулся вперед, и Аня пошла за ним, как-то странно себя ощущая в джинсах и простенькой кофточке, тогда как он был в очень официальном костюме. Может, надо было одеться более строго? Но кто же знал? Впрочем, Ксавье не сделал ей замечания, так что, видно, в первый день это прощается.

- Это кухня, там ванная и туалет. Здесь небольшая гостиная, я использую ее для встреч. Здесь библиотека, тут есть стол с компьютером. Думаю, Вам будет удобно здесь работать. - Он быстро передвигался, Аня семенила за ним.

- Здесь мой кабинет. Его надо проветривать каждый раз, когда я из него ухожу. Я люблю много свежего воздуха, поэтому раскрывайте окна настежь. То же самое касается моей спальни по вечерам. Она там, - он ткнул пальцем в очередную дверь. Аня кивнула, стараясь запомнить. Эта квартира была такой огромной, что в ней можно было заблудиться.

- Здесь Ваша спальня.

- Что? - Аня замерла и моргнула.

- Вы будете жить со мной. Иначе ничего не получится, потому что работать надо очень много и допоздна, - он повернулся и смотрел ей в глаза, как будто гипнотизировал.

- Вы об этом не говорили, - выдавила Аня.

- Не говорил, - согласился он и пошел дальше, как будто обсуждать было больше нечего. Аня задохнулась от возмущения. Она даже рот открыла и воздуха набрала, чтобы сказать, что вовсе не намерена здесь жить, но тут зазвонил его телефон.

Глянув на дисплей, он протянул мобильник ей:
- Пожалуйста, скажите, что я сейчас занят. Спросите, что передать.

Аня выдохнула и нажала на кнопку, поднося к уху тяжелый навороченный аппарат.
- Алло.

- Добрый день. Я могу поговорить с Ксавье Левантом? - осведомился мужской голос.

- Добрый день. К сожалению, в данный момент он занят. Меня зовут Анна, я его помощник. Что-нибудь передать?

- Передайте, пожалуйста, что звонил генеральный директор компании "Русский холод", Илья Кузнецов. Если у него будет возможность, пусть перезвонит мне по этому номеру. Или сообщите мне, когда можно будет с ним связаться.

- Хорошо, господин Кузнецов, я ему передам. Всего доброго.

- До свидания, - кисло попрощались в трубку, и Аня протянула телефон Ксавье, объяснила, кто звонил.

- Нет, теперь он будет у Вас, - Ксавье махнул рукой на свой мобильник. - У меня пока нет времени на это. Кузнецову потом перезвоните, ему нужно дать мой е-мейл. Скажете, чтобы прислал прайсы и справку о компании. Запомните?

- Да. А как я узнаю, кому что отвечать?

- Всем одно и то же. Что я занят. Спрашивайте, что передать. После обеда мне расскажете, хорошо?

- Да.

Он пошел дальше, заканчивая экскурсию по квартире, а Аня вдруг поняла, что во-первых, не сказала ему, что отказывается здесь жить, а во-вторых, кажется, момент для этого уже упущен.
Затем он провел ее в библиотеку, включил ноутбук и открыл ей свою почту.

- Пусть все время будет открыта. Разбирайте ее. Если что-то покажется очень важным, скажите мне. В эту папку, - он ткнул мышкой, - приходят все русские письма. В остальные не лезть.

- Я все равно не знаю французского, - пожала плечами Аня, чтобы его успокоить.

- Тем более, - отозвался он. - Поищите на кухне кофе и сварите мне, пожалуйста. Я буду в кабинете пока. Да, там на рабочем столе в Вашем ноуте список встреч на неделю. Часть из них пройдет здесь, на некоторые я буду отъезжать. Составьте, пожалуйста, человеческое расписание, учтите перерывы на еду. И чтобы все заканчивалось не позже десяти вечера, а начиналось не раньше десяти утра. Лучше в одиннадцать. Потом надо созвониться со всеми и договориться.

Аня моргнула. Ага, плевое дело. Особенно учитывая то, что раньше она ничего подобного не делала. Блин. Она посмотрела в его спину, удаляющуюся в сторону кабинета и вздохнула. Так. Сначала надо записать этого Кузнецова, пока она про него не забыла. Аня быстро открыла ежедневник, записала телефон и имя звонившего с названием компании. Потом пошла на кухню.
Пока она искала кофе, снова зазвонил телефон. Опять какой-то там директор, на этот раз компания "Новая электроника". На кухне бумаги не оказалось, и пришлось бежать в библиотеку, чтобы всех записывать. Она взяла ежедневник и отправилась на кухню с ним. И правильно сделала, потому что пока кофе варился, позвонили еще двое.
Потом она отнесла новому шефу кофе в одной из чашек, которые нашла на кухне. Его кабинет оказался очень светлым и просторным, но абсолютно пустым. Ксавье сидел в большом кресле перед компьютером, и, сложив руки на груди, читал какой-то документ на французском.

- Я не знаю, как Вы любите, - сказала она негромко, ставя перед ним чашку. - Сахар на блюдце. Лимон или сливки принести?

- Я люблю черный с сахаром. Больше ничего не нужно, спасибо, Аня, - быстро ответил он, лишь на секунду подняв взгляд.

- Пожалуйста.

Ретировавшись из кабинета, Аня направилась на кухню. Она налила себе кофе из кофейника, добавила сливок и сахару. Сходила за ноут-буком в библиотеку и открыла файл со встречами. Там оказалась скромная табличка с датами, начиная с сегодняшней, а под ними список людей и их телефоны. Ни должностей, ни компаний. Круть. Хорошо хоть имена-отчества имелись, а то как звонить? На сегодняшнюю дату назначено 3 встречи, и время было расписано - хоть какое-то облегчение. Аня просмотрела список. В двенадцать некто Владислав Викторович Зайченко, в час - Ольга Петровна Милованова, в четыре часа - Павел Михайлович Шелестов и подпись "мин". Что это такое?

Ане показалось, что где-то она слышала имя Павел Шелестов. Она залезла в интернет и поперхнулась кофе, когда посыпались ссылки. Черт, какая она дура. Это ж министр промышленности и торговли. Она не знает, как зовут министров в ее стране, а этот француз намерен с ними встречаться. По крайней мере, с одним уже точно. Внезапно Аня почувствовала облегчение. Какое счастье, что он встречается с министром сегодня, а не завтра или в четверг, и ей не надо ни с кем созваниваться по этому поводу. Впрочем... кто его знает, что за люди в списках на следующие дни. Хочется верить, что президента там нет.
Значит, мин - это министерство. Аня пометила в ежедневнике, чтобы спросить Ксавье, заказывать ли ему такси или он уже это сделал.

***
- Вам здесь удобнее? - удивленно спросил Ксавье. Аня вздрогнула, поворачивая голову. Она и не услышала, как он пришел на кухню.

- Я кофе пила, - пояснила она.

- Ясно. У меня через полчаса встреча, сварите к тому времени кофе побольше, - сказал он.

- Хорошо.

- Поищите бумагу какую-нибудь, ручки и принесите мой ноутбук в гостиную. Владислав придет - встретьте его и скажите мне, пожалуйста. Я буду в спальне.
Аня кивнула, внимательно посмотрев на Ксавье. Он выглядел бледновато.

- Таблетку от головной боли поискать?

- Здесь их точно нет, - покачал он головой. - Потом в аптеку сходите, ладно?

- У меня есть с собой какие-то обезболивающие.

- Если поможет, то давайте.

- Сейчас. Думаю, поможет.

Аня бросилась в прихожую, мгновенно раскопала в сумке блистер с таблетками, принесла Ксавье. Он уже наливал себе воду в стакан из пластиковой бутылки.
- Спасибо, Анна, - он проглотил таблетку и жадно запил.

- Где Вы так научились по-русски говорить? - Внезапно спросила она.

Он слегка улыбнулся:
- Дома. Я наполовину русский, по матери.

- А-а, понятно. Извините за любопытство.

- Да ничего, - он снова дежурно улыбнулся и вышел.

***
Аня зашла в кабинет за ноут-буком и, вспомнив, открыла окно. В комнату ворвался холодный воздух. Он серьезно говорил про окна нараспашку? Здесь же будет морозильная камера, уже минут через десять. Ладно. Пусть тогда на себя пеняет. Пока она будет делать все, как он говорит.

Приготовив все к встрече, Аня ответила еще на один звонок и посмотрела на часы. До двенадцати оставалось пять минут. Достаточно, чтобы забежать в ванную и расчесать волосы, которые постоянно путались. Посмотрев на себя в зеркало, Аня с досадой отметила, что у нее перепуганный вид. Да что это с ней? Глубоко вздохнув, она вновь посмотрела на свое отражение и на этот раз осталась довольна. Вот так лучше. Пока ведь все хорошо идет, да?

Мягкий переливчатый звонок в дверь оповестил о приходе гостя, и Аня отправилась открывать дверь.
Владислав оказался довольно молодым, лет тридцати, мужчиной в очень строгом костюме с блестящим кожаным портфелем. Неожиданно маленького роста и пухлым, как колобок. Аня приветливо улыбнулась, поприветствовала и проводила его в гостиную.

- Вы желаете чай или кофе? - Уточнила она.

- Кофе, спасибо, - он открыл портфель и достал какие-то документы.

Аня отправилась по коридору в направлении жилой части квартиры. Дверь в спальню была открыта, и она вошла. Полумрак и холод... окно было открыто.
Ксавье лежал поверх покрывала на спине с закрытыми глазами, подложив под голову руку.

- Ксавье, - позвала она негромко, - Владислав пришел.

- Хорошо, - он мгновенно открыл глаза и встал. И в этот момент Аня увидела за его спиной лампу в японском стиле. Она не горела, но ее было видно очень хорошо. Девушка невольно изменилась в лице и почувствовала, как в кровь выделилось рекордное количество адреналина. Сердце заколотилось так часто, что ей показалось - сейчас оно взорвется. Ксавье поднял бровь и оглянулся, проследив ее взгляд.

- Анна, с Вами все в порядке? - спросил он, снова поворачиваясь к ней.

- Д...да, - выдавила она, моментально овладевая собой. Не рассказывать же ему про свои сны и про дурацкие совпадения с лампами. - Все хорошо, извините, - она опрометью выскочила из спальни и почти побежала в сторону кухни.

Дрожащей рукой насыпая кофе в турку, Аня лихорадочно размышляла. Да, она увлекалась снами. Да, ей нравилось их рассматривать, будто под лупой, и изучать. Но предполагать какую-то мистическую связь с реальной жизнью... да бред это все. Она же всегда была в этом уверена. Сон - это переработка отходов сознания, обрывки мыслей, переживания, последствия стрессов, скрытых или явных. Сны - это следствие прошлого. Они могут предсказывать будущее в той же степени, что и события, происходящие наяву.

Она злилась на себя, что не может вспомнить, где и когда видела наяву эту лампу. До того, разумеется, когда увидела ее в спальне у Ксавье. Ведь это совпадение. Она увидела лампу, и та попала в ее сон. А потом выяснилось, что такая же установлена в этой дурацкой спальне. Конечно, удивительно, что ей снилась именно эта лампа и именно в его спальне. Но мало ли в жизни удивительных совпадений. Надо только вспомнить, где она раньше видела такую же, и задачка будет решена. И не о чем волноваться.

И только когда Аня уже принесла в гостиную кофе для Ксавье и его гостя, она внезапно вспомнила еще одну деталь, которая была в ее сне. Подумав об этом, она ощутила, что сердце снова рухнуло куда-то вниз. Проверить? Да легко. Что может быть проще? Ксавье занят своим гостем. Аня решительно направилась в спальню своего шефа. Сейчас она увидит, что его простыня вовсе не шелковая, и уж точно не синяя. И успокоится. И больше не будет думать на работе о всякой ерунде. Оказавшись вновь перед его кроватью, девушка даже помедлила. Ей вдруг стало страшно. А что если там будет синий шелк? Это же с ума можно будет сойти. Она снова посмотрела на дурацкую лампу, и ее сердце пропустило удар. Ну надо же... ну точно такая, до деталей.

Она решительно взялась за светлое покрывало и откинула его. Уф. Все. К чертям собачьим. Обычное постельное белье. Хлопок. Красно-зеленый абстрактный рисунок. Осторожно заправив кровать, Аня едва не подпрыгнула на месте от резкого телефонного звонка. Черт. Мысленно ругая себя последними словами за дурость, она перевела дыхание и смогла ответить ровным голосом.

...

Elis: 14.04.15 05:54

Лина, привет!

С дебютом

Очень интересно! Семь миров!
Пустыня, верблюды, странные мужчины...
И где очутилась женщина? Как ее занесло на плато? Странные сны...
Снова разговор мужчин, как я поняла, братьев. Они ищут Аню?

Люблю сказки, принимай в читатели

Обложка очень красивая [/b]

...

ЛинаЛ: 14.04.15 10:01

Elis, добро пожаловать!

Эти мужчины не братья, но обоим предстоит сыграть важную роль в жизни Ани) Они ищут ее, это вы правильно догадались! Я тоже очень люблю сказки, спасибо за ваш интерес и... дальше будет интереснее)

P.S. Верблюдов в пустыне нет, но там много чего интересного!

...

IriskaKiska: 14.04.15 10:04

Прочитала первую главу и радуюсь, что имею привычку читать все подряд, начиная с первой попавшейся под руку книжки и заканчивая пресловутыми надписями на освежителе воздуха. Потому как, несмотря на ужасную аннотацию (в стопятьсот раз худшую, чем надпись на освежителе) и довольно-таки унылого "от автора", сам роман обещает быть очень даже неплохим Во всяком случае, это не очередной набор набивших оскомину штампов, а интересные, оригинальные рассуждения автора. Про сны занятно, про офис - вообще чума (мы с Вами не вместе случайно работаем? ) В общем, автор - я с Вами (если не прогоните )!

Пы Сы: можно какахи Вам в личку метнуть? По поводу текста?

...

ЛинаЛ: 14.04.15 10:08

IriskaKiska, добро пожаловать!

В личку пишите, конечно! А что с аннотацией не так? Помогите сделать лучше, пожалуйста!

...

IriskaKiska: 14.04.15 10:34

Умела бы я сама те аннотации писать, ога. Я только критиковать мастер
Не так с ней то, что она не совсем соответствует... Лично у меня при прочтении в одной фразе выражений "загадочный властный незнакомец" и "страсть мужчины с опасными.... и т.д." возникает мысль типа "осспадя, еще одной дурехе Сумерки и 50 оттенков серого покоя не дают" )))
В личку чуть позже напишу

...

Elis: 14.04.15 10:44

Ты ж моё, чудо, Дарья, свет, батьковна!

"Вот теперь тебя люблю я,
Вот теперь тебя хвалю я..."

Я левой пяткой чувствовала, что ты будешь в самом эпицентре событий!!!



Девочки! я с вас балдею

Лина не прогоняйте Дашу, она Вам оченно поможет[/quote]

...

IriskaKiska: 14.04.15 10:55

Привет. душа моя!
Ну ведь интересно же пишет девочка, как я могу мимо пройти? А тапок не метнуть - день зря прожить )))

...

Elis: 14.04.15 10:58

Даш,


Я потому и здесь мне сразу понравилось!

...

ЛинаЛ: 14.04.15 21:29

Elis, и не думала никого прогонять. В ближайшее время я намерена только подманивать новых читателей и редактировать роман. Спасибо, что читаете! Iriska жду еще писем с нетерпением!

...

ЛинаЛ: 14.04.15 21:38

 » Глава 3

- Анна, я иду обедать, - сказал Ксавье после второй встречи. - Пойдемте со мной, расскажете, кто звонил и все такое.

- Хорошо, - Аня очень хотела есть и с готовностью согласилась. Конечно, обедать в кафе ей не по карману, но подумалось, что если он и правда заплатит сто тысяч, то можно позволить себе такую роскошь.

Они дошли до ближайшего ресторанчика, который, по смешному совпадению, оказался французским. Но Ксавье, кажется, было все равно. Ну да, у него же мать русская, вспомнила Аня: значит, он в России тысячу раз бывал и не стремился к местной экзотике. Едва они сели за столик, как у ее нового шефа зазвонил телефон. Он достал его, прижал к уху и быстро заговорил по-французски, а Аня безмолвно, с изумлением взирала на него, как будто он не мобильник из кармана достал, а кролика из шляпы. А потом прикрыла глаза, ругая себя за идиотизм. Ну, конечно. У него просто второй телефон для России. А она-то, дурочка, полдня думала, как же так ему ни разу никто из Франции не позвонил. И терзалась какими-то неясными подозрениями.

Когда он договорил, они сделали заказ, и Аня, сверяясь с ежедневником, рассказала о звонках. Ксавье назвал несколько человек и попросил ее напомнить, чтобы он им перезвонил вечером. Остальным нужно было позвонить и предложить связаться с ним по электронной почте.

- Такси заказать до министерства? - спросила Аня.

- Не нужно, меня заберут, - он задумался о чем-то, перебирая салфетку.

- Можно спросить?

- Что?

- Кто Вы такой?

Он улыбнулся. Так же, как утром, когда она спросила про русский язык.

- В интернете не нашли? - спросил он весело.

- Не нашла. Даже странно, - призналась Аня.

- Это потому, что в России я не публичная персона. Пока.

Он замолчал, и она даже думала, что Ксавье больше ничего не скажет, но он добавил.

- Я вхожу в руководство очень крупной международной компании, основанной во Франции. Мы хотим сделать инвестиции в России, и я готовлю сделку. Встречаюсь с потенциальными клиентами и партнерами.

- Ясно. А Максим? Что Вас с ним связывает?

- Он дальний родственник моей матери. У нас была... дружеская встреча.

- Ага, я заметила, - Аня скептически подняла бровь. Ксавье снова мягко улыбнулся, и она поняла, что он больше ничего не скажет. Что ж, хоть что-то он ей поведал. Все примерно было так, как она и думала. И у этой лампы в спальне тоже есть простое и понятное объяснение. Аня расслабилась. Не о чем думать и нечего бояться. Надо просто спокойно работать, параллельно размышляя, как лучше и приятнее будет потратить сто тысяч.

Можно съездить отдохнуть в Европу. Можно купить хорошую дубленку. Или лучше поменять ужасную мебель в своей комнатке? Есть, о чем поразмыслить, кроме дурацких снов на почве отсутствия в ее жизни мужчины.

После обеда, на обратном пути, Ксавье сказал:

- Анна, пока я буду в министерстве, Вам лучше съездить домой и собрать вещи. Вечером мне нужно, чтобы Вы были у меня.

Вот сейчас, поняла она. Вот сейчас она должна надо сказать, что она не будет жить в его квартире. Она бедная, но гордая российская секретарша. Она позволила расплатиться за себя в ресторане, потому что он слишком быстро достал карточку и всучил официантке, а потом было уже поздно возражать. Но это не значит, что она будет жить у него только потому, что он считает это целесообразным.

- Хорошо, Ксавье. - Услышала она свой голос будто со стороны.

- Возьмите такси, я оплачу.

- Да я и на метро могу.

- С вещами?

- У меня их не так много.

- Как хотите, - он пожал плечами, входя в подъезд и придерживая для нее дверь. Аня прошла мимо него, едва не споткнувшись. Она никак не могла перестать его стесняться.

Половина четвертого - благодатное время для поездок на московском метро. Между часами пик было не так много народу. Разумеется, поток все равно плотный, но нет ужасающей давки. Можно спокойно стоять или даже сесть, если случайно освободится местечко. Аня быстро доехала до своего дома возле метро "Царицыно". Тетя Катя похрапывала в своей комнате. Стараясь ее не разбудить, девушка открыла шкаф и быстро начала складывать вещи в большую спортивную сумку, с которой она переезжала на эту квартиру от родителей, живущих на краю московской географии, в Жулебино. Когда Аня устроилась на работу, она поняла, что добираться оттуда стало совсем уж невыносимо. Да и жить под постоянным контролем ей надоело. Родители отнеслись к идее переезда философски, и Аня быстро смоталась, наслаждаясь новоприобретенной свободой.

В некоторых ситуациях это выручало, вот как сейчас. Объяснять маме, что она будет месяц жить с каким-то неизвестным мужчиной, пусть даже он всего лишь ее временный работодатель - бррр. Это обсуждение часа на два-три. И то - без каких-либо гарантий спокойствия участников дискуссии. Мама имела привычку за нее "тревожиться", и это часто выражалось в выматывании нервов. А у Ани они были не железные, и обычно это заканчивалось взаимными упреками и истерическими криками, за которые девушке потом бывало очень стыдно.

Аня спешила. Надо было успеть выехать до пяти, а то попадет она со своей объемистой сумкой в час пик, и придется тяжело. Выбежав из дома без четверти пять, она уже к половине шестого была на Новослободской. Выйдя из вагона, Аня оглянулась, соображая, какой выход ближе к дому Ксавье, и тут, совершенно случайно, встретилась глазами со странным мужчиной. Точнее, странными были глаза. Очень светлые. Выцветшие. Почти белые. Он быстро отвел взгляд, но Аня на секунду задохнулась. Она вдруг вспомнила тот сон, про мужчину с белыми глазами, и ей стало нехорошо. Подхватив сумку, она развернулась и почти побежала в противоположную от этого мужика сторону. Уже на эскалаторе она обернулась - разумеется, ее никто не преследовал. "Так и спятить недолго", - подумала девушка, жутко разозлившись на саму себя. "А все из-за какой-то лампы. Один раз перепугалась, теперь все мерещится".

На этот раз, когда Аня зашла в подъезд, консьержка, уже не спрашивая ее ни о чем, молча открыла дверь. Девушка поднялась на третий этаж, открыла квартиру ключами, которые ей дал Ксавье. Встречный поток воздуха взметнул волосы на ее плечах, входная дверь вырвалась из рук и с грохотом шарахнула в стену. В квартире стоял арктический холод. Чертыхнувшись, Аня с трудом, преодолевая сильный сквозняк, захлопнула дверь и бросилась закрывать окна. Она ушла раньше, чем за Ксавье пришло такси и, похоже, он перед выходом из дома открыл все окна, какие смог.

Закончив с окнами, она дрожащими руками раскрыла сумку, выудила из нее свитер и решительно натянула. Затем отнесла вещи в свою спальню и развесила в шкафу. Подумала, что надо бы утюг где-то раздобыть, ведь все помялось. А еще дел невпроворот. Слава богу, хоть без конца трезвонящий телефон француз забрал с собой в министерство.

Но сначала она перекусит. По дороге она приобрела пару шоколадок и намеревалась слопать их с горячим чаем. И согреется заодно.

Когда через пару часов пришел Ксавье, Аня уже "домучила" расписание на три дня и созвонилась почти со всеми людьми из списка. Они все оказались очень сговорчивыми, и она невольно подумала, что им эти встречи, похоже, нужны были больше, чем ее начальнику. Похоже, у него действительно были основания считать себя важной персоной, помимо идеального детства, которое Аня ему придумала.

Она робко предложила ему взглянуть на результат ее трудов, он посмотрел и, подумав, кивнул.

- Все хорошо. Спасибо, Аня.

Она вдруг почувствовала себя так, как будто ее наградили какой-то очень важной премией. И только в этот момент поняла, как боялась, что все сделала неправильно, и ее будут ругать. Но оказалось, что все правильно и даже хорошо. А она, между прочим, никому раньше не составляла никаких расписаний. Максим сам всегда планировал свой день, а других начальников у нее никогда не было.

Ксавье положил на ее стол свой телефон и удалился в свой кабинет.

Вечер прошел очень спокойно. Переделав все дела, Аня стала лазить в интернете. Телефон Ксавье звонил всего пару раз. В девять вечера она дошла до его кабинета и заглянула. Начальника там не оказалось. Она стала ходить по квартире и нашла его в гостиной, где он полулежал в большом кресле, читая книгу. Все еще в брюках и рубашке, но галстук снял, как и пиджак. Его вид был таким усталым, что она поняла, почему он не переоделся - у него просто не было сил.

Аня тихо спросила о людях, которые ему звонили, Ксавье покивал, отправил всех на почту.

- Вам что-нибудь принести? - предложила она.

- Нет, спасибо. Отдыхайте, Аня, - он нейтрально улыбнулся, снова уткнувшись в книгу.

- Спокойной ночи, - сказала она и ушла в свою спальню.

Под ее ногами - камень. Но она его не видит. Белый туман стелется по земле, ее ноги утопают в нем по колено. Какое-то неясное движение и дрожь... Легкий ветерок. Холодно. Очень холодно. Солнца нет. Она понимает, что скоро рассвет, но пока - темнота. Только на горизонте светлая полоска, все еще очень тонкая.

"Ты - это я".

Она прислушивается, садится на корточки, погружает руки в туман. Он осязаем и нежен, как крем, как шелк, как взбитые сливки. Она не понимает, что должна делать. Ей, кажется, нужна помощь. Она чувствовала себя... беззащитной.

Аня проснулась от того, что ей показалось - в спальне кто-то есть. Вздрогнув, она открыла глаза. Шторы не были задернуты, и свет падал из окна - достаточный, чтобы все разглядеть. Никого. Так... что ей снилось?

Она погружала руки в туман, потом был сильный ветер, и все разметал. Она стояла там на ветру, опять обнаженная, на голом камне. А потом... опять он. Опять ей снился чертов француз. Следующий кадр - они идут вместе по улице. Он говорит ей про такси, она отказывается, а потом она уже видит себя в метро, и там человек с белыми глазами. И она бежит от него, но знает, что не успеет. И ноги, как всегда во сне, переставляются еле-еле... она ползет, но до эскалатора очень далеко. И тут появляется он и почему-то берет ее на руки, а человек с белыми глазами исчезает. И они исчезают тоже, она проваливается куда-то. И они вновь идут по улице.

- Я же говорил, что лучше на такси, - говорит ей Ксавье. И она чувствует в его голосе какую-то ужасную тоску, и ей становится так плохо, что она теряет сознание и падает.

Ну и бред. Редкостный. Отборный. Аня решительно откинула одеяло и подошла к окну. На улице еще было очень темно. Где-то вдалеке проехал автомобиль, моргнув красными фарами. Она натянула джинсы, футболку и вышла из спальни, шлепая на кухню. Надо выпить воды и снова лечь спать.

Увидев в коридоре тень, Аня вздрогнула всем телом. Ксавье тоже вздрогнул. Он стоял у входа в кухню со стаканом воды в руке. Свет не был включен, и в полумраке почти невозможно было разглядеть лицо.

- Анна, Вы меня напугали.

- Вы меня тоже, - Аня, стесняясь, прошла мимо него в кухню. На французе были только какие-то штаны пижамного вида. Слава богу, хоть она оделась.

- Вы не спите?

- Спала. Мне кошмар приснился, - призналась она, взяла стакан и налила воды.

- Бывает, - он сделал глоток из своего стакана. Она хотела спросить, почему не спит он, но в последний момент прикусила язык. Это не ее дело. Выпив воды, она пошла обратно в свою спальню.

Плотно прикрыв дверь, Аня разделась, бросила вещи на ближайший к кровати стул и юркнула под одеяло. Ее знобило. По квартире гуляли сквозняки. Этот сумасшедший француз везде открывал окна. Это в октябре! Он простудится, и Аню простудит. И будут ему встречи с соплями, красным носом и кашлем. Вон, уже голова у него сегодня болела. Может, это и есть начало болезни.

Легкий щелчок заставил девушку подпрыгнуть на кровати. Она резко села, держа одеяло у груди, словно оно могло ее от чего-то защитить... или от кого-то. Аня несколько секунд не отрывала взгляда от приоткрывшейся двери. Потом до нее дошло, что она открылась от сквозняка. Хотя это странно - в ее спальне точно не было открыто ни одного окна. Господи, зачем она переехала в эту нехорошую квартирку с японскими лампами и самостоятельно открывающимися дверями? Аня встала и подошла к двери, выглянула в коридор. Разумеется, пусто. Кого она ожидала там увидеть? Ксавье, крадущегося в ее спальню с ножом? Прикрыв дверь заново, Аня снова легла в постель.

Горное плато, ветер. Ей холодно, ее знобит.

- Прошу тебя...

О чем она просит? И кого?

Ветер немного стихает, становится мягче и будто теплее. Она обхватывает себя руками, и вдруг понимает, что рук нет... и нечего обхватывать. Она туман. Она - мелкие капли влаги, взвешенные в воздухе. Ее очень много, миллионы крохотных капель. И в то же время она едина. Она движется и одновременно остается на месте. У нее нет формы, нет тела, но она себя осознает, как и каждую свою мельчайшую часть, каждую молекулу воды и воздуха между ними. Но она стремится объединить их, уплотнить, а он ей мешает. Он отрывает их от нее, ее капельки. Он разрывает ее на части, которые становятся все мельче. Она становится все прозрачней и прозрачней и вот-вот исчезнет, растворится в нем, в этом могучем потоке воздуха. Ей больно. Ей страшно.

Хочется спать... очень хочется спать и нет уже сил бороться. Проще расстаться с сознанием, довериться этой стихии, этой силе, которая все равно победит. Но она почему-то упрямо цепляется за осознание себя. Она почему-то понимает, что этот сон, такой сладкий и желанный - это смерть. И он пугает ее.

- Аня. Аня, Аня...

Кто-то настойчиво называет ее имя... так настойчиво, что это сном быть не может. Открыв глаза, она вздрогнула: рядом с ее кроватью, на стуле, сидел Ксавье. Аня резко села, держа у груди одеяло. Впервые в жизни она точно помнила свой сон безо всяких дополнительных усилий по его "прокручиванию". Она посмотрела ему в глаза, и ее осенила странная догадка. Это было чистейшее безумие, но Аня все-таки спросила:

- Это ты? Это... ты?

- Зачем ты сопротивляешься? - Очень мягко и тихо спросил он.

- Я... я не понимаю, - она отодвинулась.

- Я тоже, - он немного нахмурился и недоверчиво покачал головой, как будто видел перед собой не свою новую секретаршу, а какого-нибудь зеленого человечка. - Ты не должна там быть. Ты вообще ничего не должна помнить. А ты мало того что все видишь, так еще и мешаешь мне.

Он требовательно смотрел на нее, как будто она была в чем-то виновата, а до Ани постепенно доходил весь масштаб того бреда, о котором они сейчас беседовали. Кажется, речь шла о ее сне.

- Минуту, - резко сказала она, отбрасывая одеяло и вставая с кровати. Почему-то сейчас она его не стеснялась, хотя была в одних трусиках и тонкой маечке. Оглянувшись, Аня взяла джинсы и рывком натянула их, повернувшись к французу спиной. Затем она надела футболку и развернулась к нему. Ксавье встал.

- Я, простите, не понимаю, о чем вообще речь. И что Вы делаете в моей комнате, - она взяла в руку мобильный телефон, сверяясь с табло, - в четыре часа утра.

Ксавье молча смотрел на нее, и ей становилось все более не по себе, хотя дальше, казалось, некуда.

- Я... попробую тебе объяснить, - наконец, сказал он и жестом предложил ей сесть.

...