  На форуме с: 21.06.2011 Сообщения: 12632 Откуда: Москва |
 12 Сен 2019 12:06
Отчет по списку №10-2019
Ну такой нацизм для самых маленьких. Автор написал авантюрный любовный роман, поместив его во времена владычества в Германии Гитлера и НСДАП. Подаваемые сведения о режиме хрестоматийны и клишированны и видно, что пишется это не современником, находящимся в моменте и осмысливающим его по горячим следам, как Фейхтвангер и Фаллада, а семьдесят лет спустя, когда все то страшное время уже разобрано по полочкам, заархивировано, переработано, разжевано и затвержено в единственном варианте. Как википедию читаешь. А если бы Ганс Шолль встречался со всеми девушками, которых ему приписывают современные авторы, то у него не было бы времени больше ни на что.
Несостыковок по тексту романа уйма, и они очень мешали погружению в сюжет. Девушка несколько километров тащит на себе по снегу здорового мужика, издалека видит деда-стукача, прячется в кустах, дед проходит мимо, девушка, выждав несколько минут, пускается в дальнейший путь. А дед не видит на снегу след того, что здесь что-то волокли, или ему это не кажется подозрительным? Девушка отсидела в тюрьме за связь с "Белой розой", после этого ее отпустили и даже приглядывать за ней никому не поручили? Да ладно? Тройной фейспалм, когда уже засвеченную в антинацистской деятельности героиню герой отправляет вместо себя на шпионскую миссию, ради которой его и заслали в Германию. В вопросе немецкого ядерного оружия автор оседлывает конька версии "Гитлер был одержим реактивными двигателями и мало внимания уделял атомной бомбе" и бодро скачет на нем до самого конца, только ударяется в альтернативную историю с передачей микропленки с секретами американцам, и те создают свои атомные бомбы по немецким разработкам, без всякого Манхэттенского проекта. Читая авторское предисловие, ухмылялась до ушей - у нас дома тоже "Сказки тысячи и одной ночи", "Декамерон" и "Русские заветные сказки" стояли на самой верхней полке книжного шкафа, куда мне в детстве даже со стула было не дотянуться, а родители на просьбу дать мне эти томики со сказками, ведь братья Гримм, Пушкин, Шарль Перро и прочие Андерсены были уже зачитаны до дыр, говорили, что рано мне еще, вот подрасту - тогда будет можно ))
У Ханан аль-Шейх получилось сделать хороший ретеллинг старых сказок для современных читателей, сохранив дух оригинальной книги, связь между сказками, не превратив их в многоголосый хор, а позволив плавно перетекать из одной в другую певучим голосом Шахразады, который на страничках буквально оживал. Многоликий Восток предстает в этих сказках во всех своих красе и богатстве, а уж знаменитая восточная витиеватость речи, комплиментов и ухаживания здесь подчеркивается и расцветает в чудесном переводе. Чего стоят "Теперь грудь твоя - мой дом, а волосы на ней - деревья, что дарят мне тень". Как не растаять от такого мужскому сердцу?
Некоторые сказки жестокие и учат вершить справедливый суд, а не рубить сплеча, некоторые смешные (как, например, про травника, которому явились ангелы небесные и дали исполнение трех желаний, и тот, послушав жену, попросил себе большой зебб - такой изящный эвфемизм для сами поняли чего. И вырос у него до пола, травник испугался и второе желание истратил на то, что попросил небеса избавить его от этой напасти, и остался совсем без хозяйства, а третьим пришлось пожелать, чтобы все вернулось на круги своя, или про Хитрую Далилу), некоторые грустные, но все как одна мудрые, поучительные и о вечном.
Жалко, конечно, что их в книге так мало - всего восемнадцать, но я провела с ними приятный вечер. Сколько ни читаешь биографий (неважно, реальных или беллетризированных) гениальных людей, сквозь все них сквозит одно: им не нужен никто. Живущие в своем мире, они стоят уходящими в небо гигантскими колоннами, и не обращают внимания на плещущийся у своего подножия житейский океан, и на тех несчастных, кто выбрал своей жизненной миссией служение этой колонне, защиту ее от стихии и злых людей, заботу о ней, чтобы не ветшала, не разрушалась, не облезала. Колонна ведь об этом не просила, от нее не дождешься слов благодарности или признания, ей все равно, упадет она сейчас или потом. А для того, кто рядом, достаточно лишь того, что она есть в его жизни и радует его своей красотой, а он, ревниво оберегая ее, получает сопричастность к прекрасному.
Так и в этой книге, истории брокера Стрикленда, который в один прекрасный день бросил жену, детей, работу и Лондон и переехал в Париж, чтобы заниматься живописью. Засвербило в одном месте — втихаря подготовился, взял, и слинял. Жену, мол, семнадцать лет обеспечивал, пусть теперь сама (тридцатые годы на дворе), детей маленькими любил, а сейчас они подросли и былых чувств больше нет, работа постыла, прежний образ жизни вызывает отвращение. А в Париже, живя в отвратительной меблирашке, питаясь в дешевых кафе и общаясь с такими же нищими художниками, он чувствует себя живым. И характер прорезался - мерзкий, грубый, агрессивный, высокомерный. Опять же не понимаю: ну не нужны тебе женщины и дети - завяжи, будь добр, член узелком и рисуй себе, не осложняя никому, в том числе и себе, жизнь.
Коротко, гении - молодцы, пусть занимаются своим трудом и призванием, пусть будут признаны после смерти и войдут в историю, но жить с ними рядом и делать им добро - только на свой страх и риск, понимая, что в любой момент могут насрать на голову и невинно вопросить: "Ачетакого?". При чтении романа в памяти не раз всплывал читанный давеча "Каменный мост" - тоже вроде и эпоха интересная, и пишет автор хорошо, и язык у него богатый, но вот за нагромождением красивых слов теряется смысл. Переплетаются истории из разных эпох, местами захватывающе, а местами вязнешь в утомительных деталях, как муха в сиропе, некоторые линии повисают без ответов, где-то бы подсократить и добавить динамики - и вышло бы отлично. Но увы.
Сюжетных линий три с половиной:
1) Историческая: исследование историком Шубиным жизненного пути лже-сына Василия Шуйского, подъячего Тимошки Анкудинова. Жизнь у Тимошки, надо сказать, выдалась авантюрная, попутешествовал для простолюдина 17 века он на славу, хоть и опасно оно было, зато интересно.
1,5) Маленький виток событий от Гражданской войны до японской оккупации Манчжурии и образ лже-царевича Алексея Пуцято.
2) Недавняя история: 1993 год, люди копошатся на обломках рухнувшей империи и пытаются понять, как жить дальше. Историк Шубин пишет очерки в газеты-однодневки - зачастую от момента заказа до сдачи текста перестающие существовать, - а его давний знакомец, геолог Жохов, пытается в бизнес, да все не складывается. Сначала попытался посредничать при сбыте сахара, в итоге оказался должен 1000 долларов и выставлен на счетчик, подался в бега. Потом завел мутки с редкоземельным металлом, за который обещали одни деньги, по факту дали другие, и без тех чуть не остался. Так и не поняла, что в итоге с его жилплощадью.
3) Ближе к современности, 2004 год. Страна худо-бедно оправилась от болевого шока девяностых, появились деньги, ушел разгул бандитизма и уличной преступности. Шубин с женой путешествуют по Монголии, смотрят древние святыни, а в Монголии свои девяностые и свои хитренькие бизнесмены вроде Баатара с его картой икорных заводов, которую он зачем-то всем вокруг показывает и пытается сторговать цену, но в итоге решает оставить у себя и заниматься торговлей икрой самому.
Название отсылает к "Илиаде", вечному противостоянию небесных журавлей и земных карликов, которые обречены вечно сходиться в битве, потому что побеждают (и проигрывают) то одни, то другие. Но в книге-то по факту мы видим многократно увеличенные судьбы отдельных мошек, которые как-то пытаются выжить в смутное время. Отдельный жирный минус за описание сцен близости - что у вышепомянутого Терехова, что у Юзефовича они выглядят тоскливыми, унылыми и противными. По сравнению с первой прочитанной книгой автора, "Охота", эта мне понравилась сильно меньше.
Родители Линкольна - просто садисты, превратившие сына в подопытного кролика. Сначала таскали его везде и учили сами дома, потом, когда парню стукнуло 13, внезапно озаботились, что у него нет друзей. Лучший способ помочь ему их завести - конечно, запихать ботаника-компьютерщика в спортивную школу! Сам Линкольн тоже хорош - за три года травли и унижений даже не удосужился сказать об этом через рот родителям-психологам.
Дальше хуже - поставленный над детьми эксперимент в духе "Последнего героя". Звоночков, что все это подстроено, было миллион: пропавшие тела пилота и стюардессы, отсутствие еды и стекла с самолета, растущие строго по два кокосы, изобилие козлов-самцов и полное отсутствие самок.
Ситуация, в которой бывшая жертва оборачивается тем еще агрессором и угнетателем, не нова - хуже нет хозяина, чем бывший раб. Дорываясь до власти, такие люди очень быстро теряют берега, что и произошло.
После прочтения последней главы мне хотелось окунуть родителей Линка в кислоту. А эпилог, в котором Линк уже в роли президента США - ну просто буэ от перегиба сахара.
Уйма отсылок к "Графу Монте-Кристо", "Повелителю мух" и фильму "Клуб Завтрак". Честно говоря, лучше перечитать и пересмотреть их.
6. Эмили Сувада "Эта смертельная спираль" - заменила на
Ивонн Кармайкл 52 года, она известный ученый-генетик, любящая жена и мама взрослых сына и дочери. У нее спокойная размеренная жизнь, но однажды она пошла за подмигнувшим ей незнакомцем коридорами Вестминстера и опомниться не успела, как уже занималась с ним сексом в уединенной часовне. Это событие стало триггером, который запустил цепочку, в итоге приведшую Ивонн и ее любовника на скамью подсудимых.
Как она очень верно сказала, "безопасность и защищённость- это ценности; их можно обменять на острые ощущения, но обратный обмен невозможен." В семье таки тоже не все гладко и идеально: муж потрахивает аспиранток, у сына биполярное расстройство. Но будучи в курсе интрижек мужа и простив его, Ивонн о своей не рассказывает ему ничего. Да и что рассказывать: она даже имени своего любовника не знает и не знает о нем вообще толком ничего, кроме размера члена. Подозревает, что он агент спецслужб, но все оказывается гораздо банальнее.
Но коготок увяз - всей птичке пропасть. И когда у вроде как приличной дамы уже есть один роман на стороне, мужчины это чувствуют как-то, что ли. И вот вечеринка, алкоголь, изнасилование. Мужу об этом не расскажешь - насильник в курсе про любовника. В полицию тоже не пойдешь - в нашем информационном обществе не все рады полосканию себя на всех углах, а в этой ситуации оно было бы неизбежно. А с любовником, о котором ничего не знаешь, срабатывает эффект попутчика. Но дальше начинается совсем неправдоподобная ситуация, которую объяснить теоретически можно, но поверить в нее нет.
В книге есть история про эксперимент над шимпанзе: в клетке с матерью и детенышем начинают постепенно подогревать пол. Мать сначала прыгает с ноги на ногу, потом берет детеныша и пытается как-то зацепиться за прутья, а в итоге кладет детеныша на пол и становится сверху. К тому, что каждый из нас в случае чего пожертвует другим ради спасения себя. Таинственный мистер Х, чье имя Ивонн узнает только в суде, раскрывается только через серию допросов в суде, но о многом даже в повествовании от лица Ивонн можно догадаться. Нелогичность приговора меня вообще убила:
как можно осудить человека за непредумышленное убийство, если он намеренно ехал в дом к убитому и взял с собой смену одежды?
Муж в конце ее прощает, но она ждет любовника из тюрьмы и постоянно думает о нем. WTF?
7. Эмили Сувада "Этот жестокий замысел" - заменила на
Потрясающая книга, которой я буду делиться и нещадно рекомендовать. И вообще переиздать бы роман, да и сборник Fine Balance перевести... Вроде и тяжелая тема стареющих родителей, которых подводит здоровье, тотального безденежья, все это помножено на бомбейскую специфику, однако читаются 700 страниц незаметно, автор пишет настолько легким ненавязчивым слогом, и вместе с тем вкладывает в книгу столько всяких вкусных изюминок, что я бы читала еще столько же и ни капельки не устала.
Как Памук любит родной Стамбул, так и Мистри обожает родной Бомбей и в романе поет настоящую оду этому космополитичному городу, фоном рассказывая его историю и историю городской зороастрийской общины. Сам парс, он знает об этой диковинной религии и связанных с нею традициях не понаслышке. И роман свой он строит на центральной идее закрытого сообщества парсов, одержимых чистотой крови, из-за чего жизнь главного героя, Наримана Вакиля, и оборачивается трагедией. Родители запретили ему жениться на католичке Люси и вынудили взять в жены вдову с двумя детьми, зато тоже зороастрийку. У них родилась общая дочь, а потом жена умерла, и мы почти до самого конца романа не знаем, что же с ней случилось, известно только, что старшая дочь винит отчима в ее смерти.
На момент начала книги семья собирается в просторной семикомнатной квартире Наримана, где он живет со старшими детьми, отпраздновать его семьдесят девятый день рождения. Профессор на пенсии, Нариман страдает болезнью Паркинсона, остеопорозом, ну и вообще в таком возрасте железным здоровьем похвастаться мало кто может. Старшим детям около пятидесяти, ни дочь Куми, ни сын Джал никогда не состояли в браке и не имеют детей. Джал плохо слышит и работает на бирже, Куми пропадает в храме огня. Младшая дочь Роксана, свет в окошке, замужем и воспитывает двоих сыновей-школьников, живут они вчетвером в маленькой квартирке, которую Нариман подарил им на свадьбу, истратив на это львиную долю накоплений. Через несколько дней после дня рождения Нариман выходит прогуляться и падает в канаву, ломая при этом ногу. Вердикт врача суров: минимум четыре недели полного покоя без нагрузки на ногу, а там будет видно - в таком возрасте и с остеопорозом высок риск, что кости срастаться будут сильно медленнее.
Кому присматривать за лежачим отцом? В патриархальной Индии варианта дома престарелых нет в принципе, нанимать сиделку дорого, мужчины из этого уравнения исключаются на автомате, остаются две женщины: родная дочь и приемная. Куми, никому в жизни попу не подтиравшей, никого не купавшей и утки не выносившей, хватило на неделю. Роксана, невзирая на стесненные обстоятельства (работает один муж, квартирка крошечная, двое детей), берет отца к себе. Конечно, обставил автор это все так, что Роксана выглядит святой, а Куми - бессердечной сукой, и эту линию гнет до самого конца. В реальной жизни, конечно, вряд ли бы герои повели себя так, как в романе - просто привезли отца к сестре, ничего даже не знавшей о его падении, и сказали, что теперь он будет жить с ней, а она такая "да, конечно, мы подвинемся, а вы идите домой".
Лежачий больной в доме - настоящее испытание для семьи. Понятно, что ему самому жутко неудобно стеснять родных, и он лучше промолчит лишний раз, чем кого-то напряжет. Но, увы, это оборачивается новыми проблемами. Позиция мужа Роксаны, который сразу и прямо при деде заявил, что детям запрещается касаться утки, и сам он тоже и пальцем ее не тронет, а потом коллегам жаловался на бесстыдников-родственников, которые спихнули больного отца на его жену, и она одна с ним пластается - так возьми и помоги бедной женщине хотя бы перевернуть старика, е-мое, да и от того, что школьник покормит деда, никому не убудет. Вот это злило больше всего, притом что дети были совсем не против помогать дедушке. Усугублялась ситуация безденежьем, потому что пенсии Наримана не хватало даже на его лекарства, и все семейство постоянно было в думах о том, где бы раздобыть еще денег да как бы растянуть хлеб и картошку на подольше и выкроить десять рупий на масло. Муж Роксаны, Йезад, уже 15 лет работает в спортивном магазине, и шеф не раз хвалил его за честность и принципиальность, по его мнению, присущую парсам. В семье передается легенда про часы - история о том, как отец Йезада в годы войны перевозил инкассированные деньги из отделения банка в центральный офис и попал под бомбежку, водитель погиб, и он пешком с чемоданом денег пробрался переулками до главного здания и таки сдал деньги. Он говорил: "Помни, у тебя все могут отнять, но никто не может отнять у тебя порядочность, если ты хочешь оставаться порядочным человеком. Утратить порядочность можешь только ты сам, своими поступками". Но эти принципы на страницах книги подвергаются серьезной проверке на вшивость, но оба героя, которые рискнули замазаться в чем-то недостойном, потом об этом горько пожалели и раскаялись. А пятнадцатилетняя честная служба Йезада обернулась выходным пособием в размере месячной зарплаты и сбором вещей под пристальным взглядом вдовы хозяина - как бы чего не спер. Так и подумаешь, а как лучше, как отец Йезада или как приснопамятный Балрам-Белый Тигр?..
Отдельно мне запомнится владелец магазина Викрам Капур, который сначала ходил с мечтами о розовых пони и все люди братья, восторженно рассказывал, как люди в поезде протягивали опаздывающему руки и помогали залезть в вагон, решил праздновать все религиозные праздники в пику правящей в Бомбее бал националистической партии "Шив Сена", которая, собственно, и стояла за переименованием города в Мумбаи, думал пойти в политику, а в итоге погиб в результате глупого налета малолетних бандитов, и его вдова "села в его кресло, словно сидела там всегда" и начала править железной рукой реалистки - до этого, собственно, запретившей мужу лезть в политическую жизнь. А еще писарь Вилас, который за маленькие деньги помогал неграмотным людям писать письма в родные деревни и читать ответы, и в этих письмах броскими штришками раскрывается эта большая, патриархальная, жестокая Индия. "Письмо — как духи, не обязательно вылить на себя целый флакон, достаточно и капельки, чтобы получить удовольствие. Так и слова — достанет и немногих". Они оба - такие замечательные собирательные образы: первый - светский либерал за плюрализм мнений и с наивной верой в людей, второй - желающий сделать мир хоть немножко лучше своими маленькими усилиями, ну и плюс его роль в том, чтобы показать: семья Наримана живет далеко не так плохо, есть те, кому намного хуже.
В целом роман рождает очень много мыслей, в нем освещается множество тем, поэтому он никого не оставит равнодушным. Высший балл. Еще один прочитанный роман Таны Френч понравился меньше, чем предыдущий. В этой книге паранойя Антуанетты достигла апогея. Да, если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят, плюс после обоссанного шкафчика о доверии к коллегам априори не может быть и речи, но все же ожидать подставы каждую секунду - верный способ ушатать себе нервы до предела, что для вооруженного полицейского не есть гут. Антуанетта убеждена, что все вокруг против нее, даже напарник Стивен Моран (она и в прошлой книге на него почем зря набрасывалась, и в этой без подозрений не обошлось), что все вокруг так и мечтают ее подставить и выпереть из отдела Убийств. Поэтому ей и поручают вести дело, на первый взгляд кажущееся скучной бытовухой: девушку, которая готовилась к романтическому свиданию дома, кто-то ударил, и это повлекло за собой смерть.
Но когда Антуанетта и Стивен начинают копать и опрашивать свидетелей, друзей и знакомых убитой Ашлин Мюррей, довольно быстро становится ясно, что девушка вовсе не так проста. Антуанетте она показалась знакомой, и не случайно - Ашлин довольно давно пыталась найти своего отца, который бросил их с матерью двадцать лет назад и сжег за собой все мосты. Подозреваемый Рори Фэллон, владелец маленького книжного магазина, совсем не похож на убийцу. Конвей и Моран пытаются уцепиться за ниточку возможной связи Ашлин с преступными группировками, ведь других зацепок нет. Навязанный руководством старший товарищ, пожилой коп Бреслин, их подбешивает, и они всячески пытаются оттереть его от расследования, но по мере повествования становится ясно, что опытный шеф О`Келли подсуетил его вовсе неспроста.
По мере продвижения книги вперед мы не только наблюдаем за тем, как полицейские расследуют дело (и да, они делают это дико медленно, а не вжух-осенило-взяли-посадили), но и за тем, как раскрывается личность Антуанетты. Под ершистой непробиваемой личиной крутышки прячется неуверенная в себе девочка, которая с детства живет с ощущением тени за спиной, готовой нанести удар. Все эти страхи родом из детства, и мы тащим их за собой во взрослую жизнь, порой даже неосознанно, по привычке, потому что иначе не умеем. Прозрачная, кружевная, отдыхательная проза, где нет динамики и экшна, все смирно сидят в гостиных и кабинетах и пьют чай или что покрепче, а вместе с тем внутри этих людей происходят настоящие бури и трагедии, которых не видно под чопорным фасадом. Боуэн берет небольшой коллектив своих героев и посредством одних раскрывает других и глаза на них третьим, и все это под соусом "устами младенца". В роли младенца и наступающей на мир невинности здесь шестнадцатилетняя Порция, которая, осиротев, приезжает на год пожить с единокровным старшим братом и его женой в Лондоне. Как и 99% девочек в тридцатые годы она ведет дневник, которому поверяет свои подростковые переживания, и, конечно же, взрослые этот дневник находят и читают, а потом еще и обсуждают с друзьями, и, конечно же, подросток об этом узнает и бежит из дома, резать вены, плакать, что его никто не понимает и не уважает его чувств... Старый как мир сюжет, говорю я с высоты тридцати пяти с хвостиком прожитых лет, и сердце мое закостеневшее уже плохо помнит, как ужасно чувствовала себя я в трепетные шестнадцать, услышав, как мама обсуждает по телефону с подругой содержание моих дневниковых записей. Как будто в бережно обставленную светелку кто-то заперся в испачканной навозом обуви и от души потоптался. Сейчас думаешь, о боже, тоже мне проблемы - очерствело сердце, окаменело...
Очень интересно читать под всем этим флером прогулок у озера, любования лебедями, чая в пять и ужина в восемь, как раскрываются взрослые герои, как они показывают себя сами и какими видятся со стороны. Всезнающие слуги, которые в хозяевах души не чают, но на все имеют свое мнение - как повернулась история загулявшего мистера Квейна, которого, когда любовница залетела, жена выставила из дома, мол, поступай порядочно и женись, в устах преданной служанки Матчетт, по версии которой миссис Квейн прекрасно осознавала, что, лишив мужа привычной жизни, быстро загонит его в могилу, что и случилось. Читая рассказ Матчетт, даже сочувствуешь этому джентльмену, хотя если трезво рассудить, сам же сломал себе жизнь. Но наивная идеалистка Порция верит в светлый образ отца, поэтому развешивает уши.
Брат Порции и его жена - бездетная пара за тридцать, поначалу пытались родить, ничего не получилось, и они забили на эту затею - как будто списаны автором с самой себя и мужа. Общительная компанейская Анна и домосед Томас, которому эти вечные гости поперек горла, но он терпит их ради жены. Квейны привечают всех, но рады на самом деле не всем - например, отставной майор Брутт, старый знакомый Анны, с которым они случайно встретились в кинотеатре после многолетней разлуки, тяготит обоих и кажется реликтом прошлой эпохи, которому что-то от них надо, а Эдди, поначалу их очаровавший, при более близком знакомстве оказался пустым ленивым ослом, которого распирает от чувства собственной важности. Такие вот Эдди, увы, часто становятся для молоденьких девушек первой любовью благодаря своему умению пускать пыль в глаза, но у таких на первой месте всегда собственная персона и личная выгода, на чужие чувства им по барабану.
Можно много рассуждать на тему, что Порция была послана Томасу и Анне как ребенок, которого у них не было - но увы, женщина 36 лет, окруженная воздыхателями, будет видеть в шестнадцатилетней нимфе в своем доме исключительно конкурентку за внимание этих самых воздыхателей, и по факту ведь права будет. Невозможно полюбить внезапно возникшую на пороге родственницу по щелчку пальцев, но потерпеть ее можно, а что она почувствует фальшь - ну что ж поделаешь, насильно мил не будешь.
Семейство Геккомб - вдовушка-мать, дочь и сын чуть за двадцать - у которых Порция гостила весной, пока Томас и Анна путешествовали, показалось контрастом к Квейнам. Миссис Геккомб, бывшая гувернантка Анны, все же не леди, ее мещанство Боуэн выражала списками покупок, расписными абажурами и одолженным у соседки покрывалом для гостя. И дети ее тоже такое себе общество - громогласная шлюховатая Дафна и подленький Дикки, рядом с которыми ровнехонько в своей тарелке чувствовал себя приехавший на выходные Эдди. Именно там произошло первое предательство, первое крушение иллюзий Порции - и на ее вопросы оба виновника изображали "ачетакова, че ты развыступалась".
У романа открытый финал, но хорошего конца у этой истории быть не может. Порция либо погибнет неприкаянная и никому не нужная, либо ожесточится и примет правила игры, став такой же лицемеркой, как и все остальные. В старом доме в городке в часе езды от Стамбула царит тишина, изредка прерываемая криками: "Реджеп! - Да, Госпожа!" да нечастыми визитами внуков, а все остальное время в нем безмолвно, и лишь калейдоскопы мыслей крутятся безостановочно. Название еще раз играет другими оттенками в кульминационной сцене романа, когда юноша избивает девушку средь бела дня на людной улице, а никто не вмешивается - мир тишины, где каждый сам в себе и к другим не лезет.
Девяностолетняя Фатьма вспоминает свою жизнь и думает о трех поколениях мужчин семьи, мечтателях и алкоголиках. Каждый из них был одержим идеей, что-то делал для ее воплощения, но не доводил задуманное до конца, потому что спивался и умирал. Каждый из них тянул из нее деньги и имел виды на ее имущество, и всю свою жизнь она потихоньку продавала драгоценности, чтобы им помочь, а теперь внук, мечтающий уехать в Америку и там зажить, уговаривает ее снести фамильный дом, а на его месте дать построить многоквартирный, свободные квартиры сдавать и ухх развернуться. Но Фатьма, наученная горьким опытом мужа и сына, слушает эти прожекты, да ест.
Внуки идут проторенной дорожкой: старший, историк Фарук, ковыряется в архивах 15 века и беспробудно пьет, средняя, студентка Нильгюн, прониклась в конце семидесятых коммунистическими идеями, хотя на тот момент было ясно, что коммунизм уже в процессе разложения на плесень и липовый мед, младший, Метин, учится в школе и одержим идеями богатства и американской мечтой, но уже тоже плотно заглядывает в бутылку.
Карлик Реджеп, прислуживающий Фатьме, на самом деле внебрачный сын ее мужа, и она вымещает на нем накопившуюся боль и обиду, а он как будто не помнит, как она в детстве избила его мать, его самого и его брата, который после этого навсегда остался хромым. На месте Реджепа я бы уже давно отравила старую ведьму, да он, святой человек, покорно терпит ее выкрутасы, ее внуков, терпит всю жизнь и не жалуется.
Сын его хромоножки-брата Хасан, несмотря на уговоры отца и дяди учиться и вылезти из нищеты, зажить лучше предыдущего поколения, думает совсем о другом: о своей влюбленности в Нильгюн, о социальном неравенстве и как его преодолеть поскорее, чем долгим путем учебы и работы, и друзья подсказывают ему простой выход - всего-то надо примкнуть к националистам да бить коммунистов и отбирать у них деньги.
Вообще извечный конфликт поколений в романе Памука, как и у Тургенева, отражает и ситуацию в стране, за бурный двадцатый век претерпевшей много изменений - распад империи, переход к светской республике Ататюрка, несколько военных переворотов (действие романа происходит где-то в конце семидесятых, очередной переворот случился в 1980, а роман Памук писал с 1980 по 1983), но традиции в народе живы и не сдаются без боя, что видно на примере семьи Фатьмы, которая сама, несмотря на воинствующий атеизм мужа, сына и внуков, не перестала верить в Аллаха. Страна на перепутье между Западом и Востоком, и эти противоречия для многих становятся янтарем, в котором они увязают, словно мухи. У Памука вообще все книги об этом, за то и уважаю и буду продолжать дальше осваивать его творчество. _________________ |
На форуме с: 05.11.2011
03 Сен 2019 9:24
На форуме с: 26.04.2010
На форуме с: 22.06.2013
На форуме с: 04.04.2009
На форуме с: 06.11.2011
На форуме с: 04.02.2016
На форуме с: 08.09.2016
Участвуйте в литературной игре 
В теме «Нефер Митанни. Из моих тетрадей»: Последний Хозяин Замка » Пятый тур конкурса "Литературные портреты" Фриц фон Вилле, «Андернах: Ночной вид на руины... 
В блоге автора Юлия Прим: 
В журнале «В объятьях Эротикона»: