Лаура Ли Гурк "С мыслями о соблазнении"

Ура!!! Гурк!!! Как же мне нравятся её книги!!! Спасибо Вам за начало перевода этого романа!!! Удачи Вам в вашем труду и легкого перевода!!!!
___________________________________

Оооооо! Новая Лаура Ли Гурк! И такая интригующая аннотация!
Evelina, kerryvaya, спасибо за то, что решили сделать перевод последней книги из серии "Девушки-холостячки"!
Спасибо за выкладку первой главы и ее прекрасный перевод!
_________________

Девушки-красавицы, какая судьба у перевода? обнадежьте, пожалуйста!!)

Думаю, Evelina позволит мне написать от ее имени, что в выкладе некоторая задержка в связи с сильной занятостью редактора, Маши-kerryvaya. Как только - так сразу.

Желаю нашим леди удачи в переводе. И присоединяюсь к ожидающим
_________________

Ой, спасибо что взялись за новую Гурк!!!Трижды ура!!!
Мы терпеливо ждем продолжения и всегда-всегда ему рады!!!
Начало жутко интересное ))Дейзи - это что-то
_________________

 » Глава 2

Глава 2

Перевод: Evelina
Редактирование: kerryvaya

Передо мной ваша рецензия. Скоро она окажется позади меня.
Джордж Бернард Шоу

– Почему Джордж Линдсей? – Люси подняла глаза от газеты в руках и встретилась взглядом с сестрой, завтракавшей напротив. – Что побудило тебя выбрать этот псевдоним?
– Многие великие писательницы творили под именем Джордж, – пояснила Дейзи, потягивая утренний чай. – Жорж Санд. Джордж Элиот.
Прочие дамы, собравшиеся в столовой меблированного дома на Литтл-Рассел-стрит, оказались слишком вежливы, чтобы указать Дейзи, что она пока еще не великая писательница, а просто литературный критик, да и на этой должности лишь временно.
– А что касается Линдсея, – продолжала Дейзи, – мне кажется, это звучит вполне интеллектуально и литературно.
– Да, но зачем вообще нужно было брать псевдоним? – спросила ее подруга Миранда Дикинсон, сидевшая рядом. – Разве не обидно, что твоя первая публикация подписана не твоим настоящим именем?
Дейзи была слишком взволнована, чтобы обижаться.
– Критик не может пользоваться настоящим именем. Представьте себе последствия! Обиженные авторы приходили бы излить желчь на беднягу критика всякий раз, получив нелицеприятный отзыв.
Другие леди принялись перешептываться, выражая свое согласие, а затем заговорила домовладелица.
– Неважно, под каким именем, – сказала миссис Моррис, – ты теперь публикуемый автор, Дейзи. И мы все очень за тебя рады.
– А еще мы завидуем! – со смехом добавила Миранда. – Билеты на премьеру пьесы Себастьяна Гранта и десять шиллингов гонорара за то, чтобы написать отзыв о ней для газеты? Жаль, что я не догадалась прийти к Марлоу и предложить писать рецензии!
Не то чтобы Дейзи ему это предложила; вчерашним днем, когда она пришла к лорду Марлоу справиться о возможности зарабатывать себе на жизнь писательством, тот как раз только узнал, что его постоянный литературный критик заболел и не сможет присутствовать на премьере новой пьесы Себастьяна Гранта. Так что своей первой публикацией Дейзи обязана лишь чистому везению
– Конечно, одна рецензия – это не много, но это начало. – Дейзи бросила на сестру неловкий взгляд. – Лорд Марлоу согласился прочитать один из моих романов и составить собственное мнение относительно его пригодности для публикации. Сегодня днем я отвезу рукопись к нему в контору.
Некоторые дамы выразили свои поздравления в связи с этой новостью, но Люси не принадлежала к их числу.
– Ты попросила лорда Марлоу прочитать твою работу? – спросила она, сердито сдвинув светлые брови. – Ты навязалась мужу Эммы?
– Я вовсе не навязывалась ему, – немедленно заверила Дейзи. – Он сказал, что рад возможности почитать творение нового автора и что моя дружба с его женой не имеет к этому никакому отношения.
Люси фыркнула.
– Разумеется, он так сказал. Он же джентльмен. Почему ты не рассказала мне об этом вчера вечером?
– Не было времени. Ты пришла домой, как раз когда мы с миссис Моррис уже уходили, так что объясняться было некогда, а вернулись мы уже поздно. Повезло, что миссис Моррис смогла меня сопровождать.
– Я была счастлива помочь. – Их домовладелица обвела взглядом всех собравшихся за столом девушек. – Как вдова, я прекрасно подойду на роль компаньонки для любой из вас, когда потребуется. Честно говоря, я буду только рада.
– С какой стати ты вообще решила отнести лорду Марлоу свою писанину? – возвращаясь к прерванному вопросу, поинтересовалась Люси. – Я понятия не имела, что ты об этом подумываешь.
– Да у меня и мысли такой не было, – призналась Дейзи. – Я просто ехала домой, когда омнибус остановился прямо у «Марлоу Паблишинг», чтобы подобрать очередного пассажира, и тут меня осенило, что стоит поговорить с его сиятельством. – Дейзи умолкла. Она понимала, что должна рассказать Люси об увольнении, но не хотела обсуждать щекотливую ситуацию с мистером Петтигрю при остальных, а посему попыталась сменить тему. – Я и не предполагала, что он в этот же день поручит мне задание. А когда он предложил заплатить мне за рецензию на новую пьесу Себастьяна Гранта, я просто не поверила своим ушам. Себастьян Грант? Один из самых известных писателей в мире?
– Печально известных, ты имела в виду, – вставила Миранда. – Уверена, Пруденс о нем наслышана. Я читала в одной бульварной газетенке, что они с герцогом Сент-Сайресом, живя во Флоренции, слыли в городе совершенными дикарями… женщины, выпивка, скандальные дебоши. Только до тех пор, разумеется, пока герцог не вернулся домой и не женился на нашей Прю, – добавила она, обращаясь к их общей подруге и бывшей соседке, Пруденс Босуорт, которая работала швеей до того, как унаследовала миллионы фунтов и вышла замуж за некогда пользующегося дурной славой герцога Сент-Сайреса.
– Мария тоже его знает, – потянувшись за джемом, добавила Дейзи, говоря о еще одной бывшей обитательнице Литтл-Рассел-стрит. – Знает Себастьяна Гранта, я имею в виду. Мы с миссис Моррис видели ее вчера в фойе «Олд Вика» перед началом представления. У нас не было возможности как следует поболтать, но она упомянула, что ее муж отправился за кулисы, чтобы пожелать ему удачи. Сказала, муж считает этого человека невероятно талантливым.
– Кажется, наша Дейзи с ним не согласна, – с веселой искоркой в глазах заметила Люси, передавая газету сидевшей рядом Элоизе Монтгомери.
– Но я и впрямь считаю его гениальным, – запротестовала Дейзи, оторвавшись от намазывания джема на тост.
– Чего не скажешь по твоей рецензии, – подметила Люси. – Едва ли она делает честь ему или его произведению.
Дейзи ощутила укол беспокойства.
– Считаешь, я была слишком резка?
– Резка? – Люси подняла брови. – Дорогая моя, ты сравнила просмотр его пьесы с визитом к дантисту.
– Дейзи, ты не могла! – у Миранды вырвался подавленный смешок, будто бы она не знала, смеяться ей или плакать. – Скорее, Элоиза, передай сюда «Газетт». Я должна увидеть эту статью.
– Писать оказалось гораздо труднее, чем я предполагала, – призналась Дейзи. – Когда виконт попросил меня подготовить рецензию на пьесу, я так надеялась, что получу удовольствие от работы. Какое разочарование, – раздосадовано вздохнув, добавила она и бросила ложку обратно в горшочек с джемом. – Ну что вдруг графу сдались эти легкие, пушистые вещицы? В них же нет никакого смысла. Его ранние работы намного лучше, они гораздо более сильные и волнующие. Правда, Люси, я вовсе не хотела, чтобы моя рецензия вышла злой, но мне заплатили за критику. Я должна была честно высказать свое мнение.
− Не могу представить, дорогая Дейзи, чтобы ты когда-нибудь была нечестна, − вставила с улыбкой миссис Моррис. – Но впредь, милая, тебе следовало бы развить в себе толику деликатности. Особенно если критикуешь чью-то работу.
− Постараюсь запомнить, мэм, хотя сомневаюсь, что мне еще доведется писать рецензии. Я и эту написала лишь потому, что в «Газетт» заболел критик. А я явилась в контору виконта как раз в нужный момент. Можно сказать, это судьба.
− Как бы то ни было, я не могу не восхищаться твоей находчивостью, − промолвила Люси. – Ты развлеклась вечером да вдобавок заработала денег на мелкие расходы. Конечно, Петтигрю и Финч платят щедрое жалование, но десять лишних шиллингов никогда не помешают.
При упоминании бывших нанимателей, Дейзи заерзала на стуле.
− Да… конечно… − промямлила она, внезапно почувствовав, будто эта тайна легла на плечи тяжестью весом в десять тонн. – Э-э… да.
Люси уловила ее замешательство.
− Что не так? – спросила она. – О чем ты мне не говоришь?
Загнанная в угол, Дейзи приготовилась к неминуемой стычке.
− Я больше не работаю на Петтигрю и Финча. Я намерена зарабатывать на жизнь писательством.
− Ты уволилась из конторы Петтигрю и Финча, чтобы стать писателем?! – воскликнула Люси. – Ты с ума сошла? – Последний вопрос обнаружил совершенно несвойственную Люси брешь в ее тактичности, и она сама, казалось, это почувствовала, ибо умолкла и заговорила вновь лишь через несколько секунд. – Писательским трудом толком себе на жизнь не заработаешь, − наконец выговорила она. – Мы решили это давным-давно.
«Нет, ты решила», − подумала Дейзи, ощутив вспышку негодования. Впрочем, она совладала с собой.
− Мне всегда нравилось писать, и я подумала, что было бы превосходно для разнообразия зарабатывать деньги, делая то, что мне действительно по душе.
− Полагаю, так и будет, − немедленно парировала Люси. – А пока ты наслаждаешься, бремя нашего содержания вновь целиком ляжет на мои плечи.
Эти слова задели Дейзи за живое, потому как были ни чем иным, как правдой. Пятнадцать лет назад, когда отец умер, оставив их без гроша, Люси, будучи на четыре года старше, взвалила на себя почти весь груз ответственности за их финансовое благополучие. Дейзи с болью осознавала, что мало чем тогда помогла сестре, но теперь появился шанс все изменить.
− Мне жаль, − с достоинством ответила она. – Знаю, что снова тебя подвела, но я сделала это не нарочно.
− Возможно, стоит вернуться к Петтигрю и Финчу и попросить, чтобы тебя восстановили в должности, − с ноткой отчаяния в голосе предложила Люси. – Скажи им, будто сожалеешь о своем увольнении и понимаешь теперь, что опрометчиво совершила ошибку.
Если уж говорить правду, то говорить ее всю.
− Я не увольнялась. Меня уволили.
Люси застонала:
− Мне следовало догадаться. Что ты там натворила? Без сомнения, опять наболтала лишнего.
− Я не виновата, − принялась защищаться Дейзи. – Мистер Петтигрю зажал меня в углу кладовой, старый развратник… − Она осеклась, запоздало вспомнив, что они с сестрой в комнате не одни. Щеки залил жаркий румянец, она быстро оглянулась вокруг, но другие женщины, казалось, обнаружили внезапный интерес к содержимому своих тарелок. Благодарная им за это, Дейзи вновь обратилась к сестре и увидела, что та вполне успела осознать случившееся.
− О Господи, − в ужасе прошептала Люси. – Что произошло? Ты в порядке?
− В полном, но оскорблена до глубины души. Поверь, дорогая сестра, у меня была веская причина уволиться, но Надзирательница освободила меня от должности прежде, чем я сама успела уйти. И она отказалась предоставить мне рекомендации.
− Боже правый. − Люси выглядела потрясенной. – И подумать только, я сама тебя туда устроила.
− Все нормально, − поспешила заверить Дейзи, желая поскорее выкинуть из головы омерзительное происшествие. – Это уже не важно. Как и говорила, я обратилась к лорду Марлоу насчет возможности писать профессионально, и он оказался самой щедростью. Сразу же согласился прочитать мою работу и при этом не казался нисколечко обремененным. О, разве не чудесно было бы, опубликуй он один из моих романов?
Люси не ответила, и, выжидая, когда сестра вымолвит хоть словечко, Дейзи все больше и больше уверялась, что грядет настоящая проповедь о ненадежной природе писательского труда вкупе с несколькими непривлекательными предложениями новых, более подходящих занятий.
Но Люси удивила сестру.
− Полагаю, нам повезло, − со вздохом заметила она, − что наше выживание не зависит от твоего дохода.
Дейзи моргнула.
− И ты даже не собираешься просить меня бросить мечты о писательской карьере и подыскать заработок понадежнее?
− Нет.
− Не станешь доказывать, насколько разумнее работать машинисткой? И не напомнишь, насколько малы наши сбережения?
− Нет. Дела в агентстве идут достаточно неплохо, чтобы не дать нам умереть с голоду до тех пор, пока не выясним, насколько серьезны твои намерения и сумеешь ли ты на этом поприще преуспеть. Не буду притворяться, будто твоя авантюра не кажется мне сомнительной, но у меня уже иссякли для тебя вакансии.
С восторженным криком Дейзи вскочила на ноги и уже было принялась огибать стол, чтобы обнять сестру, когда следующие слова Люси заставили ее остановиться.
− С другой стороны, − добавила Люси с суровостью, вернувшей Дейзи обратно на стул, − возможно, вскоре тебе придется нести ответственности больше, нежели ты предполагаешь. Конечно, замечательно посетить одну пьеску и черкануть о ней отзыв. Но если лорд Марлоу согласится опубликовать твой роман, он, определенно, пожелает получить другой, а потом еще один. И тогда тебе придется соблюдать сроки и выполнять контракты.
− Разумеется, я исполню любые обязательства перед лордом Марлоу.
Ее сестра не казалась столь уверенной.
− Марлоу друг нашей семьи, − напомнила она. – Не подведи его. – С этими словами она поднялась. – А теперь мне нужно в агентство. Если уж ты собралась стать писателем, Дейзи, − добавила она, направляясь к двери, − я бы посоветовала тебе послать свой лучший роман лорду Марлоу как можно скорее. Будем надеяться, он оставит у виконта самые благоприятные впечатления, потому как от твоей рецензии его точно хватит апоплексический удар.
Дейзи озадаченно нахмурилась.
− Это почему же?
Уже на полпути из столовой Люси остановилась и обернулась через плечо:
− Романы Себастьяна Гранта печатаются в «Марлоу Паблишинг». Он их самый успешный автор.
− А я обозвала его второсортным Оскаром Уайльдом, чьи лучшие работы остались далеко позади! – с ужасом простонала Дейзи. – Ну почему я всегда умудряюсь угодить в подобный переплет?
− Это твой особый дар, дорогая, − отозвалась Люси с печальной улыбкой и скрылась за дверью.
− Ты и в самом деле назвала его второсортным Оскаром Уайльдом? – спросила Миранда.
− Назвала, − с очередным стоном призналась Дейзи. – Мне даже в голову не пришло, что лорд Марлоу публикует его романы. Ох, что виконт должен обо мне подумать?
− Уверена, он не рассердится, − попыталась утешить ее Элоиза, передавая газету через стол Миранде. – Он очень хороший джентльмен. Кроме того, он ведь не хотел, чтобы ты солгала и написала, будто тебе понравилась пьеса, когда это вовсе не так?
− Наверное, нет, − вставила миссис Моррис, − но лорд Эвермор мог и не оценить искренность нашей Дейзи. Как я уже говорила, джентльмены обычно очень чувствительны. Даже легкая критика может чрезвычайно их огорчить.
Дейзи удивленно уставилась на домовладелицу.
− Полагаете, моя рецензия могла ранить чувства Себастьяна Гранта?
− Думаю, это вполне возможно, моя дорогая. А ты как считаешь?
Дейзи не могла в это поверить.
− Но ведь он титулованный джентльмен, граф, гораздо более значительная фигура на этом свете, нежели какой-то литературный критик. А учитывая его печально известную репутацию, приобретенную в Италии, сложно представить, будто его заботит, что о нем говорят люди. И кроме того, он уже написал несколько действительно потрясающих книг. Он знаменитость, − со смехом добавила она. − Самая известная фигура в английской литературе со времен Вальтера Скотта! Вряд ли рецензия, написанная таким маленьким ничтожеством, как я, произвела на него хоть какое-то впечатление.

Себастьян решил, что нехорошо замышлять убийство. Даже если предполагаемая жертва – критик.
С другой стороны, он же писатель, размышлял граф, откинувшись на спинку сиденья экипажа и прикрыв глаза. Он зарабатывает на жизнь воображением, а посему что плохого в измышлении способов, каковыми Джордж Линдсей может встретить свой несчастливый конец?
Такие в своем роде недобрые мысли одолевали разум Себастьяна, пока его ландо совершало долгое, неспешное путешествие из Мэйфера в Сити. В кулаке он сжимал свернутый экземпляр утренней «Соушиал Газетт», но ему не было нужды открывать театральную страничку, чтобы освежить в памяти напечатанные там слова. Они были выжжены у него в голове.
Неправдоподобно… избито… не забавнее визита к дантисту…
Он вспомнил, что в столе лежит пистолет. Двадцать второго калибра с перламутровой ручкой. Может, даже заряженный
Экипаж остановился, и Себастьян оторвался от приятных мыслей о том, как выпускает в критика пулю. Он открыл глаза, но одного мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: до «Марлоу Паблишинг» они еще не доехали. Его кучер ждал возможности вклиниться в плотное движение Трафальгара, дабы оттуда свернуть на Стрэнд. Себастьян снова закрыл глаза.
…его самые блестящие работы уже лет десять, как остались позади…
В Себастьяне нарастал страх… темный, удушающий ужас. Удивительно, почему эти слова пробудили в нем такие переживания, ведь прошло уже некоторое время с тех пор, как он смирился с этой правдой. Так чего ему теперь бояться?
Он беспокойно заерзал на сиденье. Вероятно, стоит покинуть Лондон, уехать отсюда вновь. Граф только что вернулся домой, но это не означает, что он обязан здесь оставаться. Он уже посетил премьеру своей новой пьесы. По сути, его больше ничего тут не держало.
Себастьян подумал об Африке и ощутил легкое любопытство. Ему уже довелось побывать в Марокко и Тунисе. Но можно рискнуть отправиться дальше на юг… Он принялся воображать, как путешествует через Кению на сафари, странствует по саванне среди львов и слонов, вдыхая запах опасности; подобное приключение непременно пробудит хоть какие-то творческие порывы, не так ли? Бесспорно, вопрос о том, как оплатить путешествие в Африку, остается открытым. Себастьян на мели, и похоже, благодаря мистеру Линдсею, в обозримом будущем таковым и останется.
Второсортный Оскар Уайльд… второсортный… лучшие работы уже лет десять, как остались позади.
Гореть всем критикам в аду. Паразиты, вот кто они; неспособные сами ничего написать, кормятся за счет людей, которые обладают талантом, работают, рискуют и расплачиваются за это.
Экипаж остановился, вновь оторвав Себастьяна от обиженных размышлений о критике, и на сей раз, открыв глаза, граф обнаружил, что прибыл к месту назначения. Он не стал ждать, пока Саундерс откроет дверцу, а сам распахнул ее и, выпрыгивая из ландо, приказал кучеру:
− Забери меня через час, Мерриман.
− Как скажете, сэр. – Кучер подобрал вожжи, Саундерс вскочил обратно на запятки, и ландо прогрохотало по улице в поисках стойла, в то время как Себастьян вошел в контору «Марлоу Паблишинг».
Граф не стал возиться с лифтом. Вместо этого он пошел по лестнице на четвертый этаж, и с каждым шагом, приближавшим его к издательству Марлоу, чувство досады достигало в нем следующей отметки. Возможно, «Девушка с красной сумочкой» не самая лучшая из написанных им вещей, но разве обязательно было газете его собственного издателя раструбить об этом на весь Лондон?
Одно дело самому поносить собственные работы… он всегда так поступал, ибо творения Себастьяна никогда не оправдывали его ожиданий, и он в жизни не бывал ими доволен. Но совсем другое − быть разнесенным в пух и прах газетой твоего же издателя, видеть, как писанина какого-то маленького ничтожества не оставляет ни единой возможности вылезти из долгов и хоть немного заработать.
Граф вошел в контору Марлоу, и секретарь виконта тут же поднялся, с интересом взирая на него, но стоило Себастьяну представиться, как вежливое любопытство на лице секретаря сменилось выражением паники.
− Л-лорд Эвермор, мы… эээ… мы не ждали вас. – Он потянулся к обтянутому кожей ежедневнику – У вас назначена встреча с лордом Марлоу?
− Нет. – Себастьян обошел секретарский стол, направляясь к закрытой двери кабинета Марлоу. – Он здесь?
− Да, милорд, но…
− Превосходно, − перебил его Себастьян и открыл дверь. Широко распахнув ее, он вошел в комнату и тут же заметил Марлоу.
Его издатель стоял за огромным столом красного дерева, держа в руке перевязанную бечевкой рукопись.
− Себастьян? – удивленно воскликнул он, отложив кипу бумаг в сторону. – Себастьян Грант, ей-богу, ты наконец-то вернулся на родину.
Из дверного проема раздался голос секретаря:
− Прошу прощения, сэр. Лорд Эвермор настоял на встрече с вами.
Марлоу взмахом руки отослал служащего прочь:
− Все в порядке, Куинн. Можете идти. – И вновь обратил все внимание на Себастьяна. – Бог мой, дружище, сколько же мы не виделись? Лет восемь?
Но Себастьян в настоящий момент не склонен был к болтовне о старых добрых временах. Он швырнул смятый экземпляр «Соушиал Газетт» издателю на стол.
− Что случилось с Бэзилом Стивенсом, Гарри? Ты вышвырнул его после покупки «Газетт»?
Издатель разулыбался, чем еще больше раздосадовал Себастьяна.
− Мистер Стивенс простудился. Я нашел другого человека, чтобы написать отзыв на твою пьесу.
− И где ты отыскал этого кретина? В любимом пабе?
− Кретина? – рассмеялся Гарри. – Знай ты Джорджа Линдсея, вряд ли описал бы его так.
− Не сомневаюсь, что минутной беседы хватило бы, чтобы добавить к моему описанию слова «глупый» и «косноязычный».
− Как ты сердит! Но не могу согласиться с такой оценкой. Мне показалось, Джордж Линдсей обнаружил выдающееся красноречие, измываясь над твоей пьесой.
− Спасибо, Гарри. Твоя забота о моих чувствах согревает мне душу. Полагаю, раз мистер Стивенс заболел, мистер Линдсей лишь временно пребывает в роли театрального критика?
− Не скажу точно. Вероятно, я попрошу его и дальше писать отзывы. – Оставив без внимания брезгливое фырканье Себастьяна, издатель указал на рукопись, которую только что положил на стол. – А еще я согласился прочесть его роман.
− Мои соболезнования.
− Если он хорош, я, несомненно, его опубликую.
− Хорош? – Себастьян не мог поверить своим ушам. – Как он вообще может оказаться хорош? Ни один знающий себе цену писатель ни в жизнь не подастся в критики.
– Ты говоришь так лишь потому, что не в духе из-за отзыва, написанного им о тебе.
− Чепуха, − рявкнул Себастьян. – Мне нет дела до чьего-то невежественного мнения.
− Рад слышать, что ты не огорчен.
Эвермор оставил без ответа сию жизнерадостную реплику.
− Зато есть дело другим. Все читают отзывы в «Соушиал Газетт». И прислушиваются к ним. Эта рецензия может навредить пьесе. – Он склонился над столом, оперевшись на него кулаками. – Я требую опровержения.
Гарри тоже подался вперед, подражая угрожающей позе графа.
− Нет.
− Тогда какого-то иного мнения.
− Нет.
Рассерженно выдохнув, Себастьян выпрямился.
− Вчера билеты упали в цене на треть.
Гарри пожал плечами.
− А мне что с того? Я лишь публикую твои романы. Пьесы меня не интересуют.
− Мне нужны деньги, черт бы тебя побрал!
Гарри встретил рассерженный взор Себастьяна своим, не менее жестким, взглядом.
− Если бы ты написал тот роман, что обещал мне еще три года назад, то сейчас не был бы ограничен в средствах, не правда ли?
Себастьян в ответ свирепо уставился на издателя. На него вдруг снизошло, что в своих утренних кровожадных размышлениях он, возможно, остановил выбор не на той жертве.
Должно быть, какие-то чувства отразились у графа на лице, потому как Марлоу покачал головой, глядя на Себастьяна с притворной грустью.
− Ты слишком сварлив. Не похоже, чтобы жизнь в Швейцарии пошла тебе на пользу. Что, климат оказался чересчур холодным, после стольких-то лет в Италии?
− Очевидно, меня слишком долго не было в Англии, − парировал Себастьян. – В мое отсутствие ты успел превратить «Соушиал Газетт» из бесспорного судьи лондонского театра в юмористическую газетенку, под стать «Панчу». Эта рецензия смешна.
− Жаль, нельзя то же самое сказать о вашей пьесе, − тихо проговорил сердитый женский голос прежде, чем Гарри успел ответить.
Себастьян недоуменно нахмурился, потому как сие нахальное замечание принадлежало явно не секретарю. Он обернулся к открытой двери, но никого там не увидел, что ввело его в еще большее замешательство. Но тут дверь подалась вперед и захлопнулась, явив взгляду до тех пор скрытую за ней женскую фигурку. Судя по тому, что стояла она возле вешалки с темно-зеленым плащом в руках, его внезапное вторжение дверью отрезало ей путь из кабинета, не позволив уйти.
Брови Себастьяна поползли вверх при взгляде на нечаянную охотницу подслушивать. Та представляла собой несколько несообразное с конторой его издателя зрелище. На ней были надеты соломенная шляпка, накрахмаленная белая блуза, застегнутая на пуговки до самого подбородка, немаркая темно-синяя юбка и вязаные белые перчатки. Повседневная одежда школьниц и старых дев, но, впервые окинув ее беглым взглядом, Себастьян, обычно со знанием дела оценивающий слабый пол, не смог решить наверняка, к кому же из этих классов относится незнакомка.
Она обладала по-девичьи стройной фигуркой, розовыми губками и светящейся кожей, но, шагнув вперед, чтобы получше ее рассмотреть, Себастьян заметил едва заметные, но недвусмысленные линии на лбу, явно говорящие о том, что уроки французского и вышивание окончились для нее по меньшей мере лет десять назад. Нет, никакая не школьница, а вполне зрелая женщина, и все-таки было в ней нечто юное − в россыпи веснушек на носу и щеках и личике в форме сердца, нечто столь безыскусное и открытое, что любой, обладающий хоть каплей проницательности, сумел бы прочитать ее, словно открытую книгу.
Он заметил, что брови девушки слегка нахмурены и опустил взгляд чуть ниже, чтобы посмотреть ей в глаза. И тут же затаил дыхание, потому как цвета они оказались необыкновенного… глубокого, яркого зеленовато-голубого, которому его писательский ум немедленно попытался подобрать описание. Цвета оперения голубокрылого чирка, эвкалиптового леса или же причудливо освещенных вод пруда Моне в Живерни. Они были ослепительны в обрамлении густой бахромы золотисто-каштановых ресниц.
Ярко-рыжие локоны выбились из-под полей соломенной шляпки, и, несмотря на выдавшееся у графа адское утро, при виде их он едва не улыбнулся. Должно быть, она ненавидела цвет своих волос… как и большинство обладателей такого огненного оттенка… но в голове Себастьяна промелькнула картина того, как эти волосы смотрелись бы распущенными и спадающими на обнаженные белые плечи. Невероятно соблазнительный образ.
Взгляд Себастьяна скользнул ниже. Для женщины она была высока, всего на несколько дюймов ниже его самого, и очень стройна, хотя под безобразным одеянием он явственно различил изгибы.
Приподняв бровь, граф обернулся к Марлоу. Что это полное жизни, хорошенькое создание делало за закрытыми дверьми кабинета его издателя? В голове мелькнуло смутное воспоминание о женитьбе виконта несколько лет тому назад. Если это жена Гарри, тогда все замечательно. А если нет… гадкий, гадкий Гарри.
− Кажется, ваша пьеса задумывалась комедией? – спросила незнакомка, прервав его размышления и вновь обратив на себя внимание. – Если вдруг соберетесь написать еще одну, − фыркнув, добавила она, − я бы посоветовала вам все-таки рассмешить зрителей.
После сей реплики пламенные волосы и изумительные глаза несколько утратили для него очарование. Себастьян заключил, что она, должно быть, старая дева, потому как ни один мужчина не женится на женщине с таким острым языком.
− Кто вы, черт возьми, такая?
Каким бы ни был ее ответ, смех Гарри его опередил. Виконт вышел из-за стола и встал рядом с Себастьяном.
− Разрешите представить вас, − произнес он и торжественно указал на женщину. – Себастьян, познакомься с мистером Джорджем Линдсеем.
_________________

Ура!!!!! Продолжение!!!! Спасибо огромное!!!!!!!!!!!!!!!!!

Новая Ли Гурк! Как же я пропустила? Спасибо Evelina, kerryvaya! Удачной и лёгкой вам работы!

Вот и встретились! Очень люблю такие сюжеты - противостояние героев!

Evelina, kerryvaya, спасибо за главу! Замечательный перевод!

Очень хороший роман! Еще хочу привлечь внимание читающих к эпиграфам, обязательно их читайте! Лаура Ли Гурк просто очень точно их подобрала, они трагикомичны и хорошо передают настроение глав и того, что происходит с главными героями, особенно Себастьяном. Кроме того, эти эпиграфы - просто настояний "крик души" писателей и их мук творчества : очень забавно и в месте с тем хочется пожалеть писателей - мятущиеся души.
Большую долю очарования этого романа составили для меня именно эпиграфы!

Спасибо огромное за новую главу, девочки!!!

Девчонки, спасиибо за новую главу! Вот и встретились наши герои) Интригующее начало


_________________

Ооооо....Класс просто!!! С огромным удовольствием читаю Ли Гурк в переводах волшебниц с ЛВ. И Эви с Машей в этом деле ПРОФИ... Такие колоритные ГГ в исторической любовной литературе не часто встречаются. Судя по первым главам это не идеальные в своем совершенстве (мужественный честный и отважный спаситель попавших в беду дев,и непорочная красавица заточенная в башню...)люди.Обыкновенно-необычные....(если можно так сказать )Граф-писатель,да еще и бывший наркоман,да еще и сомневающийся в своем писательском даре...и еще много всяких тараканов А наша "старая дева" режущая правду-матку в глаза... Неудобная и раздражающая Дейзи. С нетерпением жду продолжение...
_________________

Замечательная глава, прекрасный перевод! Спасибо, леди-переводчицы.

Какой тонкий юмор, точные эпиграфы, колкие перебранки, нескучные герои. И Гарри радует, тут он такой яркий в качестве второстепенного персонажа. Все просто идеально пока
_________________