ЦАРЬ ОСТРОВОВ: СЕВЕРНЫЕ ЗЕМЛИ

 » ЦАРЬ ОСТРОВОВ: СЕВЕРНЫЕ ЗЕМЛИ

СЕВЕР

Север Царя Островов делят три хозяина: Льдистые люди;Стенные, что несут свой дозор на Стене; И давнишние хозяева тех земель - Дом Элефтари.



Северные земли достаточно обширны и ведут свои границы вплоть до Великой Стены. Плодородностью эти  земли обделены из-за сурового климата. Северный ветер, что несется со стороны ледяных гор, заморозил почву. Кажется, что лапа мороза пожелав ухватить себе кусок побольше, накрыла плодородные земли собой, отпечатав владения белым следом. Как раз на границах зелени и мороза, и застыл в своей неприступности замок Дома Элефтари - Утес Плача. Именно в нем уже 600 лет тренируются и воспитываются войны Гильдии Охотников.

На севере так же расположили свои замки и другие благородные семьи, кои встали под знамена сего дома и поклялись ему в верности.

Сложна и полна испытаний жизнь на этих землях, оттого и люди, рожденные на Севере, строги сдержанны. Про жителей сих мест говорят - обточенные холодом. Да и близость к Стене делает людей настороженными, ждущими вечной беды. Часто рождаются тут чернобровые и голубоглазые дети - мальчики. 
Несмотря на скудные, неурожайные земли и невозможность пасти скот, северная часть острова богата лесами, отчего даже у простого жителя деревни на столе есть дичь, да мясо дикого кабана или оленя. Охотники в этих местах знатные. . Северяне, после стенных, так же славятся лучшими кузнецами и оружейными делами мастерами.

Климат: 

Зима: абсолютный минимум -45, средняя t -25; Лето: - абсолютный максимум +25, средняя t +20
Осень: начинается в конце августа — начале сентября и продолжается в среднем около 2 месяцев. Первый снег выпадает в конце сентября. Лето наступает в начале июля. Средняя продолжительность летнего сезона составляет 1,5 месяца.
Ледяные горы: за стеной вечная зима и ночь. Сумерки сгущаются от стены глубже в льдистую территорию.
Стена: Сумерки, абсолютный минимум -50, средняя t -25 

Визуальная картинка: 
Дом Элефтари и прочие жители севера: Просвещенное средневековье.
Фильмы сериалы для лучшего представления: (Игры престола, Беовульф, Викинги, Белая королева, Последнее Королевство и прочее)
Стена и стенные: Викинги, Беовульф. 

Локационные точки.
Замки:
Замок Белый Коготь - Замок Дома -знаменосца Мартелл. 
Замок Утес Плача - Родовой замок Элефтари. 
(Самая крупная локация. Сюда стекаются северные торговцы на обмен и торговлю пушниной, провизией. Здесь так же можно купить или заказать оружие из северного металла - элениума. Клетки для порченных. Здесь так же находятся военные бараки, основной штаб - Гильдии охотников. Раз в месяц  проходит большая ярмарка привезенных из столицы редких продуктов и провизии) 
Замок Вой Зверя - Дом Рода Элефтари (Брата Ага. Ныне покойны) - Здесь так же тренируется часть Гильдии. 

Деревни и поселения:
Селения находятся в разных расстояние друг- от друга, но дорога к каждому не привышает суток пути. Чем ближе к стене тем меньше люди доверяют пришлым. Могут и кружку воды из сельского колодца не подать. 

Пристань:
Место дислокации кораблей взятых в Аренду у дома Аэрас для личного и торгового пользования. Используются для обеспечения перевозка членов семьи дома Элефтари и домов знаменосцев, а так же доставка провизии. 







Быт:

Дом Элефтари: 






ОБЩИЕ ЛОКАЦИИ.
По мимо деревень, замков, городков вокруг замков великих домов

Черные башни - 

Черные башни находятся между населенными пунктами пунктами чтобы люди могли дойти или доехать к ней за помощью магов. 

Что можно найти в Черной Башне. - Акты, записи, летописи деревень, свадебные договора, фиксирование рождаемости, сколько порченных за это время было на прилегающей территории, какими болезнями болели на этой территории. 

В черной замке всегда есть старый маг-летописец. Маги летописцы занимаются исключительно записями. Владеют языком первых, могут наниматься в учителя. Так же можно найти мага - врача. Сейчас их больше в башнях ближе к Столице, но есть и те кто все еще живет и служит в башнях у небольших деревеньках. 

Стоянки гильдии.

Стоянки всегда располагаются недалеко от деревень. Частенько подтравливая деревеньку к которой присоединяется чтобы ее охранять. Стоянки разбивают легкий лагерь. Ведут дозор от одной стоянки к другой. По сути постоянно находясь на ногах. 

У деревня на у которой стоит гильдия всегда развивается флаг дома Элефтари. Знак того что эта деревня под защитой. Или что рядом идет охота на зверя. 
Люди реагируют на данное соседство по-разному. Кто-то с благим чувством кто-то боится выпускать детей на улицу. Все зависит от того какой отряд караулит их от порченных. 

  Добавить тему в подборки




»» 02.11.13 18:43 Тушки и прочие животные
_________________

Северные земли. Владения дома Элефтари


Над Царем островов заканчивалась ночь. Где-то вдалеке на востоке только-только забрезжило предрассветное зарево. Но тут, под тенью густых хвойных лесов еще совсем темно. Ничего не видно, кроме неясных теней огромных исполинов, что смогли прижиться в этом суровом краю. Ни звука, ни кого живого на многие лиги вокруг. По одному из древнейших трактов ехала укрепленная повозка, запряженная двойкой лошадей. Повозка мерно раскачивалась на неровной поверхности тракта, которую едва было видно сквозь предрассветные сумерки. На очередной кочке повозка подпрыгнула и на дверце повозки открылось небольшое окошко.
- Сайрус! Аккуратнее. - послышался хриплый голос. В небольшом окошке промелькнули чьи-то глаза. Человек, ехавший в повозке, мельком взглянул на лес окружавший его. И ничего кроме темноты не увидел.
Повозка так же медленно ползла по дороге. Ехавшие думали, что они в такую рань на тракте одни. Заметить полуприкрытые глаза за густой хвоей смог бы разве древний или перевертыш. Ни тех, ни других рядом не было. И наблюдатель так же незаметно перепрыгнул на соседнюю ветку, а с нее на повозку. Еще не приземлившись вытягивает руку в незакрытое окно повозки, хватает того, кто был внутри за горло и тянет на себя. Пойманный закричал, начал сопротивляться. Повозка резко затормозила.

***
Всю ночь я готовилась к нападению. Искала подходящее место. Неприметное и достаточно высокое. Повозка местного палача очень хорошо укреплена. При закрытых дверях внутрь проникнуть невозможно. Стальная решетка, обшитая крепчайшей древесиной, которую привезли с какого-то острова. Ни пробить древесину копьем, ни даже разрубить топором. Не то чтобы выбить дверь силой. Палач дорожил своей жизнью. Нет, это Северные земли дорожили его жизнью. Он был лучшим. «Совершенный палач, - так о нем отозвался Отец. –Лучший в своем деле». И именно у него я должна была забрать ключ от его тайника. По тому, что рассказывал благодетель, я поняла, что ключ инквизитор всегда носит у себя на шее не снимая. Добраться до него почти невозможно. Только если не застать врасплох. На работе это сделать не возможно. Добраться в отдаленные замки и города, потом как-то проникнуть в казематы и там, среди толп охранников, попытаться забрать ключ силой – Невозможно! Поймать карателя на плахе, умудриться стащить ключ из-под капюшона при скоплении вокруг стражников – Невозможно! Единственный выход добраться до него во время переезда из одного замка в другой. Чем я и занималась. Всю ночь сидела и ждала именно там, где карета палача должна была проехать. Весь вечер выкапывала ямы на тракте, чтобы поездка домой не казалась ему мягкой. И вот мои ожидания оправдались. Единственный способ проникнуть в карету, через окошечко. Маленькое, едва влезет голова ребенка, но мне и не нужно было влезать внутрь. Всего лишь добраться до шеи палача и выдернуть ключ.

Один прыжок, один длинный полет от дерева к карете, нацеливаясь попасть в то маленькое окошко. Вытянуть руку и схватить того, что только что так опрометчиво пытался разглядеть в темноте лес. Инквизитор закричал, схватил мою руку и начал тянуть внутрь. Бесполезно. Я слышала в его голосе панику. Крошечная, по сравнению с его, женская рука оказалась сильнее, подтягивая его обратно к окну. Теперь достаточно вытянуть вторую руку и схватить ключ.
Повозка, качнувшись в последний, раз остановилась. Я не заметила как возница, обернувшись, размахнулся палкой, которой подгонял лошадей. Удар был хлесткий и сильный. Треск и адская боль. Пальцы сами с собой разжимаются, отпуская добычу. Но я еще борюсь, в первую очередь сама с собой, с собственной болью, пытаясь дотянуться до уворачивающегося палача. Плевать, что рука сломана. Не имеет значение, что больно. Я должна получить этот ключ. Я должна принести его Отцу. И тут меня раздавливает. Буквально. Железные тиски сжимаются вокруг груди, ломая ребра, выдавливая с шипением воздух. Я проиграла. В этой битве проиграла. Теперь бороться смысла не было. Надо выжить. Отпускаю ворот одеяния палача и резко ударяю затылком назад, почти с удовлетворением слышу хруст костей, теперь уже не моих. Поддаю локтем. Тиски вокруг меня ослабевают, и я умудряюсь выскользнуть из рук напавшего на меня сзади. Отскакиваю подальше и осматриваюсь.

Явно неравные силы. Я одна и четыре вооруженных телохранителя. Откуда они появились, гадать времени не было? Скорее всего, ехали в карете. Главное сейчас спастись. Успею я выкрасть ключ. Позже. В данный момент боец из меня совсем хилый. Сквозь боль, пытаясь выхватить урывками глотки воздуха, прижимая сломанную руку к груди, мне с ними не справиться. В лучшие то времена, одна против четверых вооруженных людей не всегда справлялась. И пусть один обливаясь кровью, пытается вправить нос. Три это тоже много. Бежать. Короткий миг, чтобы осмотреться. Повернусь – тот с арбалетом успеет выстрелить. Если стреляет хорошо, то я останусь лежать тут же. Если стрелок так себе, то, возможно, ранит. Но далеко ли я убегу? Плохо.
Четверо охранников постепенно начинают обходить меня, загоняя в капкан. А я все жду. Решение уже принято. Я знаю, что может меня спасти. Но я жду. Открывается дверь повозки. Любой другой, в проеме повозки увидел бы только силуэт. Но я, не человек, успела увидеть все. Каждую деталь, каждую черту не скрытого лица. Теперь я его смогу найти. Я знаю, как он выглядит. Кто бы подумал, что вот этот не очень высокий, толстоватый мужчина лет сорока пяти с добродушным лицом и усталыми глазами и есть главный палач Северных земель?

Время! - напоминают инстинкты. И план выживания начинает работать.
Две секунды, чтобы тот бородатый успел схватить арбалет и выстрелить. Четыре секунды, чтобы три меча успели поранить меня. И всего лишь секунда с небольшим для меня.
Даю волю зверю. В темноте они даже не замечают, как начинаются меняться ноги. Им не понять, как мое тело наливается силой и реакцией животного.
Раз. Толчок вперед со всей силой. Полет, продолжая трансформироваться. Я вижу ужас в глазах арбалетчика, когда хрупкая девушка, летит на него, лицо которой становиться мордой зверя с разинутой пастью. Выигрываю секунду на их удивлении.
Два. Арбалетчик хватается за свое оружие, но навести он не успевает. Острые клыки мгновенно вгрызаются в незащищенное кольчугой горло. Дернуть головой, вырывая часть его горла. Он не кричит. Не чем. Лишь бульканья крови, металлический привкус у меня в пасти и разъяренные крики остальных. Теперь они знают кто я. Их больше не удивить.
Три. Отталкиваюсь от умирающего и прыгаю туда, за край леса. В темноту. Срывая на себе одежду. Если ты перевертыш, то ты не должен быть привязан к вещам. Вещи это не просто то, что защищает твое человеческое обличие. Одежда – это то, что замедляет тебя при трансформации, что может стать причиной твоей смерти. Я ношу лишь то, что можно сорвать с себя за мгновение.
Четыре. Приземляюсь уже полностью трансформированная на четыре лапы. Взвизгиваю от боли в раненной лапе. Но медлить нельзя. Поджимая лапу к туловищу бегу дальше в лес. Слышу, как за мной громыхают охранники в своих кольчугах, как ломаются сухие ветви под их ногами. С каждым ударом сердца все дальше и дальше. В конце концов, не слышу вовсе. Погони нет. Они меня потеряли. Останавливаться нельзя, они за полчаса доберутся до ближайшего поселения и пойдут искать перевертыша. Через два часа тут будет гильдия охотников. Надо бежать. И я бегу. Все утро, весь день. Не зная устали, не ведая боли. Жизнь важнее всего. Все потом. К вечеру лес заканчивается, и я вижу высокие скалы, а среди них почти незаметно башни моего дома. Замок Обитель Палача. При свете мне туда в таком виде нельзя. Приходиться залечь под куст и ждать темноты. И только, когда глубокой ночью, я перестала слышать разговоры стражников, скрип дверей, я смогла войти в замок через потайную дверь. Я дома. И пришла ни с чем.

Тихо толкнула дверь мордой, надеясь, что он уже спит. Но тщетно. В комнате тепло огонь из камина рисует таинственные блики на полу и стенах. Я еще не вижу его. Но чувствую. Он здесь. Он ждет. А я пришла проиграв. Вина. В который раз, вот так вернувшись без добычи, я чувствую непомерную вину. Я подвела его. Я его огорчу. Я не достойнная дочь. Достойная, смогла бы сделать то, что хочет Отец. А я не смогла.Трусиха. Побеспокоилась о своей шкуре. Осторожный шаг все еще не зажившей лапой. Я вижу носки его домашних тапочек у камина, за ножками громоздкого кресла. Он сидит и греется у камина. Демон возьми, почему ему всегда так холодно? Почему он всегда мерзнет? Хочется согреть его. И тут слышу тихий голос:
-Не получилось.
Я готова сама себе выгрызть лапу. Готова, снова бежать за тем палачом. Лишь бы не этот тон. Нет, не обвиняющий. Уставший, замученный, раздавленный. Он словно знал, что так и будет. Потерял надежду. Вина давила все сильнее. Я себя чувствовала никчемной вещью, не способной принести мир и покой собственному Отцу. Подхожу к нему и ложусь на его ноги. Если не смогла помочь в другом, хоть согрею его ноги. Они у него всегда такие холодные.
Больше Отец ничего не говорит, только недовольно ворошит ногами, больно задевая ребра. Зверь взбрыкивает. Ему больно. Сдержаться. Не покусать. Даже не оскалиться. Тяжело. Не вижу ничего, кроме кровавой пелены, только желания отомстить за боль. НЕЛЬЗЯ! Заставляю. Убиваю саму суть себя. И молча лежу. Смотрю на огонь и кляну себя.

Отец встает и, задевая сломанную лапу, уходит. Снова борьба. Снова травление зверя в собственной голове. Я не зверь! Отец учит меня быть человеком. И я буду человеком! Заткнись! И снова молча стерпела боль. Он ушел. Ни слова упрека. Ни одной эмоции, кроме нежелания видеть меня, недостойной.
Надо бы осмотреть раны. Но для этого надо снова становиться человеком. Это больно. Снова боль сейчас я не выдержу. Все вранье, когда говорят, что менять форму не больно. Очень больно. Когда каждый сустав выворачивается, каждая кость меняет форму, а мышцы рвутся и срастаются снова. У перевертышей великолепная регенерация, но не на столько чтобы срослись сломанные кости за день. Еще денек придется терпеть. Так и терпела боль в сломанных костях, пока не заснула. Прямо там. На полу у горящего камина. Недостойная дочь, достойнейшего Отца.

»» 19.11.13 00:46 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли
Утес Плача
Огромная комната, неярко освещена утренним светом, льющимся от окон. За моей спиной уютно потрескивает камин, рядом суетится служанка.
- Мина, подай мне коробочку с пудрой.
Я стою у зеркала, посреди огромной комнаты, рассматривая в его тусклой поверхности свое отражение.
Затянутый корсаж платья, обхватывает тонкий стан, тяжелая юбка до пола скрывает все очертания тела, жесткий воротник не дает опустить голову. Волосы высоко забраны под покрывалом. Я отмечаю это все, неспешно скользя глазами по своей фигуре, ибо каждая мелочь важна. Придирчивый взгляд, поднявшись, замирает на лице, оглядывая в очередной раз, застывшие черты. Бледная кожа, уставшие глаза: все совпадает с требованиями к моему внешнему виду. Только, пожалуй, алые капли крови на губах могут испортить облик серой незаметной мыши.
Взяв на кончики пальцем белый порошок пудры, провожу им по искусанным губам. Давняя привычка, от которой я не могла избавиться – кусать губы, и искусывать их в кровь. Нельзя было давать почувствовать зверю вкус моей крови. Или даже просто увидеть ее.
Завершающий взгляд. Глаза в глаза со своим отражением. Вердикт – неприметная, бесцветная и скучная. Результат достигнут, нужно спускаться вниз. Я точно знала, Аг уже совсем рядом и все ждут его с нетерпением и предвкушением.
Неподвижная и холодная, как застывшая статуя. Я стою, замерев, словно боясь, не пытаясь сделать ни шагу с этого места. Хочет вдохнуть, но тугой корсет мешает.
Все высокопоставленные капитаны гильдии, особо отличившиеся своими заслугами, ждут своего господина. Сейчас тут в моем доме. Я думала про это не без раздражения. А зная, за что Аг чаще всего награждает своих воинов, можно сказать, что план мероприятий был более чем ожидаем: охота, пытки, пьянка, драки… Ничего нового не произойдет, я знала, что сегодня будет. Или может случиться, но в моих силах изменить. Хотя бы свою судьбу.
Резкий стук в дверь заставляет вздрогнуть и обернуться.
- Леди Сандра, – Пожилая служанка не ожидая разрешения, открыла дверь.- Господин уже у ворот, лучше вам скорее спустится.
Мина расторопно подала мне темный плащ, помогая накинуть его на плечи. Тонкие пальцы, метнувшись к горлу, сжимают висящий на недлинной цепочке тяжелый герб, вырезанный из красного камня.
- Не будем заставлять господина ждать.
***
Стоя во дворе замка, я смотрю на приближение немногочисленного отряда во главе со своим мужем. Все войны, стоящие вокруг меня, радостно зашумев, двинулись навстречу своему лорду, я осталась позади всей толпы и не спешу продвигаться вперед, лишь наблюдаю со стороны, как все приветствуют своего предводителя. Некоторые, совсем юные парнишки видят Ага впервые, им только предстоит вступить в гильдию и принести клятву верности своему господину. На их лицах столько эмоций, конечно, они видели перед собой героя – борца против порченой крови, отважного и смелого. Глупые юнцы. Совсем скоро им предстоит узнать, что в гильдии нет места ни геройству, ни благородству. Но пути обратно у них уже не будет, таков их долг и их судьба. Бывалые войны смотрят на господина с предвкушением и радостью, его появление означает, что скоро начнутся развлечения. Среди них нет уже наивных парней. Дрожащие пальцы непроизвольно сжались.
Тем временем Бессердечный спешился и поприветствовал своих людей, подняв вверх кулак. Вся толпа ответила ему радостными криками. К моему немалому счастью, лорд не так часто приглашал гостей. Но в периоды, когда в доме было много лишнего народа, я старалась находить в этом больше плюсов, чем минусов. Иногда мне это удавалось. Я чувствую, как к горлу подкатывает тошнота, вдохи даются все труднее.
- Жена моя.- Раздалось громогласно, и толпа вокруг меня неожиданно расступилась, примолкнув. Стараясь унять бешено стучащее сердце, маленькими шажками я иду навстречу мужу и не доходя пару шагов, опускаю глаза. Образец скромности и послушания.
- Подойди. – Я стараюсь не обращать внимания на дрожь, что проходит по моему телу от звуков этого голоса.
Еще пару шагов вперед и, опустившись на колени, под взглядами всех присутствующих, неотступно следящих за каждым моим движением, осторожно прикасаюсь губами к его протянутой руке.
- Добро пожаловать домой, мой господин. - Тихим голосом.
Ритуал был соблюден и на меня перестают обращать внимание. Отвернувшись от меня, Аг подходит к клеткам, стоявшим у самой стены.
- Вот и подарочки. А где сам Феррант? – Аг энергично повернулся к кому-то из слуг, мельтешащих рядом, он ему негромко ответил.
Я неторопливо поднимаюсь с колен. Среди присутствующих Брейдена не было, я всегда ощущала его присутствие и безмолвную поддержку. Но не сейчас.
Аг с интересом рассматривает сидящих в клетках людей. Мужчина и женщина. Дрожащие от холода и измученные, но это было только начало.
- Сегодня будет потеха! – Заявление господина все присутствующие восприняли с хохотом. Я содрогнулась. Было непреодолимое желание убежать как можно дальше. Чтобы не видеть, не знать и будто бы всего этого не существует.

»» 18.12.13 15:40 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Ночь отступала. В предрассветных сумерках, ускользающих с поразительной быстротой, словно стремящихся освободить дорогу утру, Утес Плача вырос мрачной стремниной серых каменных стен.

Ворота были закрыты, но подъемный мост перекинут через внушительный ров, наполненный мутной водой. Судя по доносившемуся храпу, привратники спали, не обращая внимания на мерный перестук копыт моего коня. А что там с часовыми на башне, неужели не заметили одинокого всадника? Наверняка никто и не подумал сменить охрану, видимо ночь выдалась хмельной и жаркой.
Взглянув наверх, я не смог сдержать внутреннего содрогания. На пиках красовались две изуродованные головы, с зияющими провалами выколотых глазниц. Свежие, еще не исклеванные птицами… мои вчерашние пленники.
Не думать, не впускать это в сердце, не позволять боли проникать в душу, иначе она сожрет тебя, испепелит дотла.

Я взялся за железное кольцо и трижды ударил в створку ворот. Храп на мгновение затих, но лишь затем, чтобы продолжиться с новой силой.
- Родри, Керк, я смотрю – вы не очень печетесь, что будет с вашими шкурами, если лорд узнает, как вы несете караул, - громогласно пообещал я сквозь мощную дубовую преграду.
Через мгновение сбоку открылось небольшое окошко, в которое недоуменно таращился один из стражников.
- О, простите, что нарушил ваш покой, - съязвил я, отвесив легкий поклон.
- Сэр Брейден… я… мы… что-то сморило перед рассветом…- мямлил Родри.
- А так всю ночь сна ни в одном глазу! – заверил маячивший за его плечом Керк.
От обоих за милю несло перегаром.

- Так долго мне еще ждать? - процедил я.
Ворота наконец распахнулись, и железная решетка с лязгом поползла вверх, пропуская меня под длинный свод надвратной башни.

Миновав передний двор, где уже потихоньку начала просыпаться жизнь - простой люд спешил к своим делам и обязанностям, я добрался до вторых ворот. Здесь стража тоже маялась похмельем, но хотя бы не спала. Что ж , приятное разнообразие!

У стен донжона навстречу попался Эдер, старый охотник, много повидавший на своем веку. Его волосы были будто присыпаны пеплом, а пальцы рук скрючены, словно корни вековых деревьев. У Охотников не принято уходить на покой, старшее поколение обучает новобранцев и до конца в жизни остается в строю. Может быть Аг и рад бы избавиться от «старого хлама», но знания, которыми владеют ветераны – бесценны, и потому он вынужден считаться с таким порядком дел.

- Ты что-то рановато сегодня, Брейден, - усмехнулся Эдер в усы. – Неудачная ночь?
Его возраст и опыт вызывали уважение, а простотой нрава он выгодно выделялся среди остальных.
- Напротив, судьба мне благоволила! Даже дважды.
Эдер хмыкнул и посмотрел на меня, будто в ожидании продолжения.
Нет уж, подробностей не будет, старина.
- В твои годы судьба выражала мне свою благосклонность по три-пять раз за ночь, так что у тебя небогатый улов, - посмеялся он и резко сделался серьезен. - Тебя вчера спрашивал лорд Аг. Ему не особо понравилось, что ты убрался отсюда без доклада.
- Я выполнил свою работу, бумаги были переданы его правой руке - Джерфу.
- Да-да, а еще ему известно, что ты у нас чистоплюй, каких поискать, и что тебе не по душе его способы развлечений, - старик понизил голос до шепота. – Ты должен понимать, что так только делаешь хуже себе. Мог бы и потерпеть разок-другой.
- Я получаю удовольствие от охоты, а не от истязаний, - прервал я его.
- Ты здесь не один таков. Учил тебя, учил, а все же не выбил из головы эту рыцарскую блажь. Забыл уже, что сделали с тобой в прошлый раз? В следующий они могут и не остановиться. Тебя спасает лишь то, что пока ты - один из его лучших охотничьих псов. Но как знать - что завтра придет Агу в голову или кто придет тебе на смену? Брейден, я тебя предупредил.
Я молчал. Что можно было сказать, если Эдер был прав - прав во всем.
- Так говоришь, судьба тебе благоволила? – продолжил он громко. - Снова какой-то цыпочки по утру не досчитались в курятнике? – старик смеялся, но глаза его оставались серьезными.
- Не отказался бы поспать хоть пару часов, пока окончательно не рассвело - вздохнул я.
- Эх, молодость, молодость… Не буду тебя томить, иди, наверстывай свое… И подумай над моими словами.


Разбудил меня звук рога, трубящего всеобщий подъем. Ратники и охотники, шутя и переругиваясь, собирались в главном зале.
За высоким столом восседал лорд Аг. Он выглядел посвежевшим и отдохнувшим, в отличие от других, словно силы и молодость его жертв перешли к нему, и только проступившие красные прожилки в глазах выдавали его истинное состояние. Он скользнул по мне нарочито небрежным взглядом, но за ним чувствовалось явное недовольство. Это уже не было новостью.

За утренней трапезой лорд имел обыкновение решать насущные дела, совмещая приятное с полезным. Перед ним, помимо снеди, стоял внушительный золотой кубок с вином, к которому он время от времени прикладывался.
Не обошлось и без смакования подробностей минувшей ночи. Я не вслушивался в разговор Ага с его подручным, но понял, что речь шла об убитой девушке.
- Не стоило так быстро с ней заканчивать, Гар, - ты слишком усердно выполнил мою просьбу. Хотя она уже после первого раза орала, как резаная.
- Прошу покорнейше простить, мой господин, - но видно было, что палач не мучается раскаянием.
- А девка была вовсе недурна собой, а? Как она тебе показалась, Феррант? – Аг удостоил меня своим вниманием, и несколько десятков пар испытующих глаз обратились ко мне.
Ну что ж, и это не впервой – пытаться застать меня врасплох, уличить в неверном ответе.
- Мой лорд, поверьте, мне и в голову не пришло рассматривать пленницу, как женщину.
Бессердечный насмешливо фыркнул.
- Непонятно чем забита твоя голова, Феррант. А еще говорят, что в округе все бабы по тебе стонут! Так уж и все? – Он оценивающе прищурился. - Или ты интересовался только оборотнем?
Рядом подобострастно загалдели, хотя я мог назвать, по крайней мере, пару-тройку из присутствующих, которые точно были знатоками по этой части.

- Ваша осведомленность о каждом из подчиненных делает вам честь. – Главное в этой игре, в этом обмене фразами, не перейти грань, за которой могущественный лорд почувствует себя оскорбленным. - Пленники – ваша собственность, и я не вправе посягать на нее – даже взглядом.
- Да, с тобой можно часами упражняться в изысканном славословии, сэр Брейден! – Аг шумно отхлебнул из кубка и резко сменил тему. Видимо, в сравнении с пережитыми ночью страстями, моя персона не представляла интереса. – Капитану Джерфу донесли, что в соседнем селении люди заметили странные следы возле своих домов. По виду похожи на волчьи, но крупнее раза в два. Я даже удивлен – не может быть, чтобы какая-то тварь добровольно стремилась к нам в руки! Если только совсем не взбесилась. Возьми с собой отряд – проверь на месте, что там на самом деле.
- Слушаюсь, мой лорд, - я встал, давая своим людям понять, что завтрак закончен.
_________________________






»» 25.12.13 10:50 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли.
Утес плача.
Я лежала, скорчившись под одеялом на самом краю кровати, и прислушивалась к каждому звуку, доносившемуся с ее противоположной стороны. Аг спал рядом на постели, и это не позволяло мне расслабиться и потерять бдительность или даже просто уйти, без его позволения.
Я выжидала, когда он проснется. Заставила себя медленно вдохнуть и еще более медленно выдохнуть. Открыв глаза, огляделась. Сколько сейчас время я не могла определить. Тяжелые шторы занавешивали высокие окна спальни хозяина замка, еще сильнее, чем при дневном свете, делая эту комнату похожей на логово зверя, наполненное мрачными тенями. Я зажмурилась, отгоняя от себя навязчивые образы, вырисовывающиеся среди серых очертаний. Прочь-прочь. Дыханье сбилось, влажные пальцы скомкали простынь. Для того чтобы успокоится мне потребовались усилия. Это было слишком трудно в этом месте, когда муж так близко и воспоминания словно невидимая липкая паутина покрывали всю мою кожу.
С другого края постели послышались шорохи, я чуть было не пропустила момент, когда Аг проснулся, но ему не удалось застать меня врасплох. Он повернулся ко мне, и я с трудом подавила в себе желание сильнее вжаться в матрац и дернуться от него в сторону. Слушая свое бешеное сердцебиение, я чувствовала, как муж приближается ко мне. Он откинул одеяло, и мое дыхание на миг прервалось, когда его пальца коснулись обнаженной спины, а я замерла, окаменев под грубыми пальцами.
Раз… два…три…
Омерзение, страх, пронизывали меня насквозь. Ненавижу его руки. Вчера во время казни сжимавшие мои запястья, удерживая на месте рядом с собой, когда убивали девушку-оборотня. Позже в этой спальне разрывающие мою одежду, швыряющие меня на постель, оставляющие синяки.
Будто сквозь туман услышала, как Аг довольно рыкнул, наверняка, от вида багровых разводов на моих ребрах. Я уже была готова, что вот сейчас он вновь накинется на меня.
Четыре… пять…шесть…
Вдруг отодвинувшись, Бессердечный поднялся с постели и громко позвав слугу, вышел из спальни.
- Старая коряга, где тебя носит?
Воздух со свистом вырвался их моей груди. Я поспешно поднялась на постели, оглядываясь. Видимо Аг поверил в спектакль, который я устроила, и ушел, не тронув меня. В это было трудно поверить. По телу прошла дрожь, только сейчас я поняла как холодно в комнате. Завернувшись в простыню, сползла с кровати, и на ощупь двинулась к двери. Мне хотелось поскорее отсюда уйти. Я уже придумывала, что скажу, если мое исчезновение все же вызовет недовольство у мужа.
Выйдя в коридор, направилась короткой дорогой в свои покои. По этому пути, соединявшему, для удобства, отдаленные части замка, обычно никто не ходил, он был предназначен только для Леди и Лорда Элефтари, это давало уверенность, что никто не станет свидетелем моего бегства.

***
Через пару минут я уже была в своих покоях. Проходя комнату за комнатой, стремительно двигаюсь в ванну.
- Миледи! Все в порядке? – На встречу вышла Мина, она оглядела меня встревоженным взглядом.
- Приготовь ванну, и воду горячее! – Оставив служанку выполнять указания, двинулась в свой кабинет. Я не могла успокоиться, стараясь отгонять от себя мысли о ждущей меня перспективе. А встречу с Агом нельзя было отложить. И это ввергало меня в панику.
Войдя в комнату, направилась к разведенному очагу, садясь прямо на пол. Тепло от огня и знакомый запах книг действовали на меня успокаивающе, наполняя спокойствием, это мне и было необходимо.
В кресле возле камина сидел молчаливый седой старик, его слепые глаза смотрели куда-то перед собой. Он молчал, ждал, что я первая начну говорить.
- Я больше не могу.
- Надо ждать, терпение, это главное, что…
- Я и так слишком долго терпела! – Гневно перебив его, всматриваясь в незрячие глаза, будто там можно было увидеть ответ. – Нет больше сил. Мне кажется все зря… Не понимаю, зачем мне все это. – В конце говорю почти шепотом.
- Подумай о своем сыне, Сандра.
Я опустила голову, прижав ладонь к груди, будто это бы помогло заглушить мою боль. Будто бы это помогло закрыть ту рану, что у меня на сердце. С силой вцепилась зубами в губу, пытаясь сдержаться. Нет. Лучше не думать о сыне. Ему сейчас хорошо. Я уверена. А эти мысли причиняют столько лишней боли.
- Мне пора идти. - После долгого молчания я еще пару минут сидела у камина, не произнося больше не слова. Я вышла из комнаты, когда поняла, все демоны опять в клетках и подвластны только мне.
***
Я была вновь невозмутима и готова встретиться со зверем лицом к лицу, когда спускалась в главный зал. Хозяин в замке, значит там уйма народу. Агу всегда нравилось, когда вокруг него бегают и выслуживаются. И никто не хотел упускать такой возможности. Вероятно, скоро кому-то сулит повышение, если настроение господина ничто не омрачит.
Войдя в зал полная решимости, я знала, что меня могло ждать, могла даже представить самое худшее. И понимала – я все выдержу. Должна.
Как я и думала, зал был полон, кто-то приходил, кто-то отправлялся по своим делам. Мне на встречу как раз шла группа воинов. Я поспешно потупила взор, но мгновения хватило, чтобы понять, кто шел навстречу.
Феррант. Я невольно остановилась, продолжая смотреть в пол, однако с уверенностью могла сказать, в какой миг взгляд мужа обернулся ко мне.

»» 27.12.13 21:51 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли.


Перебежками от одного закоулка к другому. Едва заметный силуэт в тени каменных домов. Это не мой город. Мне нельзя тут лишний раз показываться. Только тайком, по подворотням. Искать знакомый мне запах. Искать дом Инквизитора. Теперь я знаю, как он выглядит, как пахнет. И не спутаю не с кем. Тут на улицах северного города мне достаточно спокойно. Затеряться среди нищих не стоит труда. Но путь мой идет дальше. В район, где живут более обеспеченные люди, у которых есть охрана итак мало темных закоулков, чтобы спрятаться. Вторую ночь пыталась добраться до дома инквизитора и все зря. Тайно не получалось. Полно охраны и эти вездесущие собаки. Они чуяли мою натуру. Подойти ближе тихо без этого лая не получалось. Два дня наблюдений, чтобы понять, как я могу проникнуть в дом палача. Каждый вечер к нему вызывали девушку для развлечений. И сегодня я ждала очередную девушку в ближайшей подворотне.

Она шла быстро, легко пархая по свежему снегу. Иногда останавливалась сбивая, накопившийся снег на капюшоне, озябшими тоненькими ручками. Долго дышала на пальцы и снова словно летела над снегом, неслышно.

Я бы ее и не заметил, если бы она не остановилась прямо передо мной. Ее тонкая фигурка, облаченная в плащ, среди валящего снега был просто незаметен. Эта была точно она. Очередная девушка на ночь для палача.
Я могу быть столь же бесшумной. Особенно если не ждут. Неожиданно появиться сзади и зажав ей рот втянуть в подворотню. Она почти не сопротивлялась, пока я сжимала ее тоненькую шею. Только ее огромные серые глаза тихо угасали, смотря на меня. Миг и они были полны жизни. Миг и уже только холод сквозит в них и немой вопрос: За что? Это было милосердие с моей стороны. Мне нужны были ее вещи. И нужно было, чтобы она не подняла тревогу до утра. Без одежды, связанная, она бы все равно умирала. Долго и мучительно. А так. пара мгновений и блаженный сон навеки. Больше нет голода. Не надо терпеть жирные противные руки клиентов. Покой и свобода. Хотелось бы и мне когда-нибудь, когда я устану, кто-то подарил такой же покой мне.
Я уложила ее как спящего ребенка, прикрыв собственным плащом. Посмотрела на прощание на нее, такую тихую и хрупкую. Это к лучшему. Ей так будет лучше. – уверила сама себя и оставила ее одну.

Она шла тихо и невесомо, почти не оставляя следов на свежем снегу. Иногда останавливалась, чтобы сбить снег с капюшона, озябшими ручками. Долго дышала на них, согревая и шла дальше. Охранники ее даже не заметили, пока она не подошла вплотную к воротам и не залился сторожевой пес истошным лаем.

-Кто? – рявкнул один из охранников, выходя из своей коморки.
-Дита. К господину. – послышался мелодичный голосок из-под капюшона. Девушка едва заметно дрожала от холода.
- Говорили, что сегодня будет светленькая. – охранник не спешил открывать ворота. Лишь рявкнул на пса - Заткнись! Пшел вон!
-Она хворает. Холодает. И мне холодно. – почти жалобно.

Охранник служил инквизитору уже третий год. И каждый день видел как вот такие маленькие, хрупкие девы приходили в этот дом. Приходили испуганными, трясущимися. Но всегда приходили. Хозяин платил хорошо. Иногда у него было желание не впустить. Отправить обратно. Потому что он видел, какими они уходили. Приходили юные испуганные девочки, а уходили избитой выжженной тенью себя самих. Ни звука, ни плача. Только огромные пустые глаза и едва стоящее на ногах избитое тело. Это уже не были женщины. Призраки. Мертвые. Хозяин словно выпивал из них жизнь. Всю до капли. Забирал их тепло. Он хотел отправить их обратно. Но какой в этом смысл? Завтра она придет снова. Потому что они рабыни. У них нет голоса. Они принадлежат своему хозяину, а он получал хорошие деньги от Палача.
Охранник тяжело вздохнул, открывая ворота. Он не хотел. Не хотел заглядывать под капюшон. Не хотел видеть ее такой еще юной, еще живой. Чтобы потом увидеть иное. Но эта девушка была не в пример выше остальных. И проходя мимо, она повернулась к нему, чтобы поблагодарить.
-Спасибо. А то я уже очень замерзла.
И он увидел. Он знал, что будет видеть это лицо еще не одну ночь. Пока оно не сотрется сотнями других лиц. Все так же наивных, юных и чуточку испуганных.
Он стоял и смотрел, как девушка все так же невесомо шла к дому по вычищенной тропинке, как открылась дверь и как хрупкая фигурка потерялась во тьме дома. И он скорбел об еще одной выжженной душе. Уже выжженной. Из этих дверей иными просто не уходят.

Пройти ворота было самое сложное. Внутри дома не было охранников. Только слуги. Двое из которых молча повели меня вниз по ступенькам. Я не знала, что будет дальше, и мне было не важно. Надо будет, стерплю все что угодно, сделаю все что угодно. Но доберусь до убийцы любой ценой. А терпеть придется. Это я поняла, когда оказалась в пыточной камере. Ничем иным это полутемное помещение, освещенное несколькими факелами, не смогла. Я не всматривалась, но мне хватило увидеть дыбу и огромное количество плеток. Остановилась у входа, но меня толкнули в спину, чтобы шла дальше к распятию. В этот момент я на столько прониклась омерзением к палачу. Что готова была тут же сорваться с места и растерзать его. Но его все еще не было.
На сколько меня хватит? Сколько я смогу вытерпеть прежде чем зверь возьмет свое? Появится ли к этому моменту хозяин дома? Да и дома ли он? А если он появиться позже? Что я должна делать? Как должна была вести себя маленькая испуганная рабыня? Сопротивляться? Но она же рабыня. Без права, без голоса.
Меня начали раздевать. И в этот момент я испугалась. Испугалась на мгновение, что не смогу выйти отсюда. И именно тогда я впервые подала голос.
-Пожалуйста, не надо. Вы ошиблись. Я к хозяину. Пожалуйста. – хватаясь как за соломинку на сорванное с меня платье.
Наверно и рабыни так же молили. Отпустить их, умоляли, не имея возможности сопротивляться. Я могла представить их состояние в этот момент. И я не могла. Не могла показать свою силу, свои цели, пока не увижу его, палача, которому жить я не дам. Теперь уже точно не дам.
-Кричи, девочка. – шепнул одни из слуг, пока привязывал руку к одной из сторон распятия. – Кричи. Если будешь кричать достаточно громко, он придет раньше. Он любит крикливых.
Тут стало страшно. Я не умею кричать от боли. Подавила в себе это давно. Потому что с криком боли вырывается зверь.
Я не видела больше их. Меня привязали лицом к распятию. Слышала лишь шуршание одежды, тихий шепот:
- Кнут?
- Лучше давай сразу девятихвостку. Быстрее закричит и мы быстрее уйдем.
И тишина. Звенящая, почти осязаемая тишина, которая давит на ухо, которое пугает.
- Прости, девочка. Но мы так же подневольны как и ты. – наверно мне это показалось, потому что в следующий момент тишину разрезает свист. Удар. Тихое шипение. Понимаю, что мое. А спину обдало такой резкой болью, словно каленым железом по коже. Очередной свист. Удар. С шипением врывается воздух в легкие. Свист. Удар.
- Да кричи же ты! – почти истеричный голос одного из слуг. Не слышу. Только чувствую очередной удар по сжигаемой болью плоти. Только борьба с внутренним зверем, который рычит и рвется наружу. Рано. Еще рано.
Удар. Свист плетки. Удар. Удар. Удар. Бесчисленное количество. Только шипение. Звук разрезающей воздух, а потом и кожу плетки. И почти крики моих палачей, таких же бесправных рабов: Кричи, демоны тебя побери. Кричи!
В какой-то момент я закричала. Не от боли. Нет. Хотя она текла по моим жилам, вгрызалась в плоть. Я закричала, когда почти не осталось сил бороться со зверем, когда он стал сильнее меня. На очередном ударе, казематы эхом унесли истошный вопль: Неееееееет! Это был крик вырывающемуся зверю. И снова удар. И очередное еще более истошное: Неееет!
Я сильнее. Я не разрешаю. Не разрешаю! – кричала внутренне на зверя. Заклинала, умоляла, приказывала. Потерпеть. Еще чуть.
-Хватит! – этот голос я не услышала. Зато узнала запах. Даааа- ликовал зверь. – Дааа!
-Уходите, дальше я сам.
Шаркающие звуки, скрип двери. И только один запах. И почти радость, сквозь боль и вырвавшийся зверь сжимает руки, так что когти впиваются в ладони
Он не успел развязать мне руки. Да и не нужно было. Зверь вытребовал свое. По праву. Я не стала запрещать. Дерево с треском ломается и тут же хватаю его за горло рукой с которой еще свивает кусок распятия. Он не успел даже вскрикнуть. Сжимаю пока еще руки так сильно, что чувствую хруст под пальцами, вижу как когти прокалывают плоть. Это горло больше никогда не даст приказ. Оно больше не выдаст даже звука. Только хрипы, как сейчас.
Мной владеет зверь. Теперь это его вотчина. Его охота. Зверь шумно вздыхает аромат страха у самых ушей Инквизитора, слизывает кровь и почти блаженствует.
- Ты любишь крики? – чужим, не своим голосом спрашиваю. – Так попробуй покричи сам!
Ломаю колено, одним хлестким ударом ноги. Вижу гримасу боли. Хрип из его горла.
-Что не можешь да? Ты кричи. Я остановлюсь. Кричи давай! – ухмыляюсь, являя его взору клыки. Удар и очередная сломанная кость. И я уже не могу остановить зверя. Он господствует теперь в этих казематах. Он царь и бог. До тех пор пока тело не обмякло в моих руках, пока даже хрипов не стало. Только тогда зверь отступил.
Я лишь выхватила из-за пазухи мертвого палача ключ на веревочке и накинула на себя плащ. Я бы могла выйти и без одежды. Но это могло привлечь охранников.

Он стоял похлопывая себя по плечам. Сегодня было особенно холодно. Видать ледяные демоны разыгрались. Иногда посматривая на запертые двери дома. Ожидая, когда они откроются.

Она шла тихо и невесомо, почти не оставляя следов на свежем снегу, кроме капель крови за собой. Иногда останавливалась, чтобы сбить снег с капюшона, озябшими ручками. Долго дышала на них, согревая и шла дальше. А он просто потерял дар речи.

Она подошла к воротам так же тихо как сотни других до нее. Но в этом было что-то не так. И даже не в босых ногах по снегу было дело. Даже не в каплях крови, что стекали по тем же ногам. А в том, как она держала голову. Не понуро. Не тенью. Она жила. Она гордилась собой. Он увидел это в ее горящих глазах, прежде чем открыть ворота перед ней. И еще долго смотрел на ее гордую стать, пока она не затерялась среди падающего огромными хлопьями снега.

***
Отец ждал меня все там же у камина. Я вошла туда вместе с морозным воздухом, но подходить близко не стала. Слишком холодная. Он не любит холод. Подошла лишь для того чтобы положить на руку небольшой ключ.
Он молчал. Как всегда. Он не любил говорить много. Просто убрал ключ в карман и встал. Подошел к двери своей комнаты.
- Замерзла? Пойдем, я тебя согрею.
Больше слов и не нужно было.

Она шла тихо по комнате. Остановилась лишь на мгновение, скидывая с себя местами окровавленный плащ, и уже нагая исчезла в темноте хозяйских покоев.

»» 13.01.14 12:28 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли. Утес Плача.

Я никогда не замечал даже намека на улыбку на ее лице - губы, сжатые в бескровную полоску, бледность лица и глаза, окруженные тенью грусти или страдания, смотрели отрешенно, будто она не жила, а играла какую-то роль. Роль супруги лорда. Роль хозяйки замка. Но играла хорошо, поскольку большая часть челяди и воинов, живущих в замке, были уверены, что Аг взял в жены неприметное создание, бесплотную тень, послушное существо.

Между нами установилось молчаливое союзничество, хотя леди Элефтари ни в ком не искала поддержки, предпочитая замкнутое существование в пределах своих покоев. Что там происходило – знали только самые ближние прислужницы, да и те не особо распространялись, опасаясь возможного наказания за длинный язык. И все равно по замку ползли слухи, что лорд не слишком нежен с женой. У Ага Бессердечного были особые предпочтения, и думаю, его супруга знала о них не понаслышке.
Однажды я стал свидетелем, как она, нагнувшись приласкать пса, охнула от боли и схватилась за бок, но тут же отдернула руку. Она страдала, но предпочитала делать это в одиночестве, мне же оставалось только догадываться о характере этого недомогания. Встретив прямой взгляд серых глаз, я ощутил исходящую от нее силу и магнетизм. А еще там горел вызов, и это укрепило меня в догадках, что супруга лорда не совсем такая, как кажется. Я был оглушен волной тоски и безысходности, сердце в груди пропустило удар, а уголки ее губ вымученно дрогнули, будто в попытке улыбнуться.

Как любая женщина, она нуждалась в опоре, защите и почитании. Но рядом с Агом эти понятия казались невероятными. Единственное, что он сохранял неизменным – это видимость благополучия их супружеской жизни. Традиции, заученный порядок вещей – этому он следовал со странной истовостью.

Что я мог ей дать, кроме молчаливой поддержки и сочувствия? Но и этого было более, чем достаточно. В замке, где и у стен есть уши, рискованно было обменяться даже традиционными светскими любезностями, которые всегда могли превратно истолковать. Я не боялся за себя, но навлекать опасность на женщину было недопустимо. Не знаю, можно ли в отношении Бессердечного говорить о любви и ревности, но мне казалось, что леди Элефтари находилась под неусыпным контролем со стороны мужа.

Его отношение ко мне – сначала нейтральное, потом снисходительно-покровительственное, когда я проявил себя на службе, не так давно сменилось подозрительностью. Я понимал, откуда дует ветер, здесь было много доброхотов, которые стремились занять место более удачливого и отмеченного милостью лорда соперника.
Вот только впутывать в это леди мало кто бы рискнул, по крайней мере, не каждый решился бы поделиться с господином своими домыслами. Но сегодняшние вопросы Ага за столом лишь укрепили меня в догадках. Он не просто спрашивал, он, будто намекал, прощупывал почву, искал слабое место. У него не было, и быть не могло никаких реальных зацепок в отношении нас, но ведь и обмен взглядами можно истолковать так, как пожелается.
Тогда я еще с облегчением заметил пустующее место хозяйки замка, радуясь, что эта очередная проверка проходит без ее участия.

Новое задание стало избавлением от тягостного контроля. Я уже сосредоточился над приготовлениями к отправке в указанное место, мысленно прокручивая в голове полученную информацию, как вдруг понял – кто передо мной. Даже не сразу увидел - почувствовал легкий аромат благовоний, плывущих впереди нее.

Она замерла на ходу, будто натолкнулась на невидимую преграду. Я тоже задержал шаг, но лишь для того, чтобы поприветствовать леди - так, как это полагалось. Ответом был легкий кивок головы, не поднимая глаз. Я с трудом подавил желание оглянуться, но то, что эта заминка привлекла внимание лорда, ощутил спиной.
- Сэр Брейден, лошади уже оседланы, - навстречу мне бежал мальчишка конюх.
Мне показалось, или я расслышал едва уловимый вздох.
Стряхнув странное оцепенение, я продолжил свой путь.

»» 09.01.14 18:49 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли. Утеса плача.
Эта мимолетная встреча с Феррантом выбила меня из колеи больше, чем было допустимо. Странная для меня реакция, но я испытала облегчение и даже необъяснимую радость от того, что он где-то рядом. Но так тщательно собираемые крупицы невозмутимости и безучастности грозили развеяться прямо на глазах любопытных зевак. И главное на глазах у Ага.
Не редко слуги и войны становились свидетелями неблаговидных сцен. Бессердечного никогда не останавливало присутствие посторонних если он хотел меня ударить, поставить на место.
Слуги и войны всегда молча взирали на происходящее, как на нечто само собой разумеющееся. Кто-то с равнодушием, кто-то с интересом. Никто не смел перечить хозяину, это было немыслимо, и наказание ждало всех, будь то его жена, посудомойка или нерадивый войн. Женщина, ребенок или старик. Я вспомнила, как наказывали Брейдена, тогда он еще легко отделался. Перед лордом все равны и поэтому каждый за себя. Слова хозяина - закон, здесь он бог и повелитель и любой рад, если под горячую руку попадает кто-то другой. От таких людей не стоило ждать сочувствия и жалости.
Небольшими шагами я направлялась к своему месту за столом. С каждым вздохом приближаясь к Агу, все ближе. Это противоречит всему моему существу. Как можно дальше!!! Не видеть и не слышать! Забыть. Но вместо того чтобы убежать со всех ног, шаг за шагом все ближе и ближе. Внутри все дрожало, противилось происходящему. Ладони стали мокрыми и я спрятала их в складках юбки, нелегко держаться с достоинством, когда все тело пронзает предательская дрожь.
Он сидел на своем месте хозяина замка и с аппетитом ел. Кресло по левую руку от него, место мага, пустовало, и я позволила себе обрадоваться этому факту. Этот человек единственный во всем замке смотрел на меня свысока, с нескрываемой усмешкой. Его присутствие всегда было для меня еще одной пыткой.
Муж уже не обращал на меня внимание, но я была уверена, стоит мне сделать лишнее движение, и я тут же попаду под прицел.
- Доброе утро, мой лорд. – Склонив голову, присела в низком поклоне и немедленно почувствовала, как пластинки корсета вжались в свежие отметины, оставленные пальцами мужа. Сжав губы, я старалась не издать ни звука, ни вздоха, который бы сказал Агу о моей боли.
Когда Бессердечный никак не отреагировал на мое приветствие, даже не оторвался от трапезы, я, стараясь выше держать голову, направилась к своему месту. Зрители ждали представления, и мне была известна отведенная роль, сценарий пройден многократно. Меня остановил резкий голос мужа:
-Я не позволял тебе сесть. – Как хлыст.
Остановившись, я опустила глаза, и, скрестив пальцы спереди поверх юбки, замерла, всем своим видом выказывая покорность.
Живя столько лет с Агом, мне пришлось научиться угадывать его настроение и желания, это стало способом моего выживания. Сейчас же я не могла сказать точно, что у него на уме. Но отчетливо представила, как у меня над головой возвели меч, который мог обрушиться в любую минуту. Муж не торопясь обгладывал кость, а я все так и стояла рядом, чувствуя на себе десятки любопытных жадных взглядов.
- Я хочу, чтобы наш сын вернулся в замок. – Сказал Аг, без предисловий и мне показалось, что весь мир перевернулся в ту же секунду. Горло сдавило, будто огромная лапа ужаса сомкнулась на моей шее. Я подняла на мужа глаза, без позволения и просьбы, но казалось, он ждал именно этого.
- Пора ему стать мужчиной. Придет день, он станет тут хозяином. И я сам его всему обучу, он должен быть лучше всех. – Я поспешно опустила ресницы, чувствовала, что не могу выносить этот взгляд так близко. В его глазах горело пламя. Огонь, который не согревает, а рушит все, к чему прикасается и становится все сильнее и разрушительнее.
Лучше всех означало самым кровожадным и жестоким. Означало стать таким же зверем, как и его отец. В висках застучало. Изо всех сил я укусила себя за губу, чтобы не закричать.
Что делать, если Боги не слышат твоих молитв? Как скрыться от неизбежного? Как отвоевать свою волю, которая когда-то и была, но сейчас превратилась в хилое свое подобие. Нет выхода. Нет сил. Нет Богов.
- Как скажете, мой господин. – Я с трудом могла сдерживать свою панику и слова прозвучали тихо и отрывисто. – Я напишу Марку, если вы позволите. -Не поднимая глаз.
Все еще чувствовала на себе его испытующий прожигающий взгляд, но уже не могла анализировать происходящее. Это было так предсказуемо, но я не могла представить, что это будет так скоро.
- Я скажу тебе, когда стоит написать брату. – Он тяжело поднялся из-за стола.
Я замерла. Любимый прием моего мужа. Запугать и загнать в тупик, чтобы потом в приступе невероятной щедрости ослабить смертельную хватку и самодовольно ожидать благодарности за свою милость от подыхающей жертвы.
Лорд поднялся, а за ним и большая часть присутствующих в зале заторопилась к выходу. Аг шел на арену и все хотели покрасоваться перед господином в мастерстве. А я все еще стояла меж двух кресел и боялась шевельнуться. Казалось, что одно движение, и разлечусь до кусочка. Я судорожно сжимала пальцы, в голове билась только одна мысль: « Как я хочу, чтобы ты сдох.»

»» 28.01.14 22:06 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли. Утес плача- владение дома Элефтари.
Волком воет ветер, пытаясь предупредить, что там, в глубине северных земель, начинается смерть. Бьет он любого, кто ступил на эти земли, и душит невидимым захватом лап шеи, надо воевать с ним за вздох. Все знают легенду о хладных демонах на этих землях. Ими пугают детей, когда укладывают спать.... им приносят жертвы в кровавых лесах. Но главные демоны тут – люди, что носят красное знамя... И от их меча земля пропитана кровью. 
От того здесь так хорошо... Дышится спокойно, несмотря на пощечины ветра. И даже тело ломать перестало. Как только зашел за границу. 
Лошадь копытами месит земляную кашу. В панике тараща глаза, раздувая ноздри, как перед забегом, желая найти, куда пустится вскачь подальше от своего седока. Уже третья на смену, если не считать ту, что взял в Столице. Каждый раз, меняя, дают хорошее животное, да только толку мало. Те, чуя силу, данную Учителем, не желают везти на себе столько грязи. Пытался захлопнуть силы в себе – не выходит. Если в Столице я еще мог ею управлять, то здесь, почуяв смерть, та, как голодная, рвалась наружу. 
Похлопываю по крупу коня, безрезультатно пытаясь успокоить. До цели осталось совсем немного. Поэтому уже пеший веду за собой животное, не желая бросать на съедение ветрам. 

К Утесу Плача дошел к вечеру. Плащ, пропитанный мокрым снегом, уже тяжелым грузом давил на плечи. Вода с него стекает на землю. Пропитывает одежду вкуская холод к телу.  А лицо казалось скрыто под каменной маской, как земля на севере застывает под ледяной коркой. 
Ворота мне открыли сразу же, как только отдал документы. И встретили молча. Только посматривали исподлобья, да шепотком проводили в спину, когда, взяв коня, отправили с провожатым во внутренние дворы к хозяину замка. Его я узнал сразу же …по метке на лбу должника. 

Он сидит на скамье под закрытым пологом. Глаза его из- под опущенных век следят за боем, что ведут его псы. Лязг метала и ругать стоит позади спины. Запах крови, смешанной с потом, ударяет в нос. Так же как запах страха и ненависти – тот витает в воздухе более плотный и оседает на каждом, кто находится рядом с хозяином замка. Аг не обращает на меня внимания. Мой проводник наклоняется к нему, шепчет о моем прибытии. И с поклоном отходит в сторону, чтобы дождаться будущих указаний. Еще пару минут хозяин замка застывшей статуей смотрит отрешенно на происходящее на арене и, не глядя на меня, произносит: 
– Что привело Мага из столицы в наши земли? 
Не склонив головы, ибо склоняюсь только пред своим учителем, отвечаю, что был оправлен на земли по велению магистра. Ибо обеспокоен тот, что на Северных землях нет более Мага для защиты, так как тот почил у Бездны, не оставив после себя учеников. Молчу о том, что почил маг от руки моего учителя. 
– Ученика? – Наконец Аг смотрит на меня. Его глаза замирают на моем лице и в пренебрежении. – Ученика... Говорят, вам яйца режут, как только в ученики берут. Для покорности. Думаю, мне своим парням тоже для покорности и живости яйца отрезать? 
Пауза, и под металлическим взглядом Ага. 
– Зачем Северным землям Ученик? 
Отвечаю, что это временно, пока для защиты не найдется более опытный Маг. 
Аг выдыхает, словно устало: 
– Я помню твоего учителя. Он лечил меня, когда двадцать лет назад меня поломал медведь на королевской охоте. Обещал мне долгой жизни. – Еще один испытывающий взгляд на меня. 
– Уверен ваша жизнь будет долгой, – произносят губы. 
– У нас Шкура в одном из отрядов не может почить. Говорят, кости ломает. Дар передать надо. Справишься? Не хочу терять Белоглазого. 
Киваю в ответ. 
Аг смотрит на слугу и с указанием проводить отпускает...
_________________

Утес Плача обдувается ветрами со всех сторон. Мишенью являясь на важном своем возвышении. И под натиском ветряных кулаков, что бьют по замку, семейное гнездо Элефтари стонет всеми камнями своими. Да ловит ветер в ловушки коридоров. Тот, заплутавший в узком пространстве, ищет выход и находит его между щелями в стенах и воет, предупреждая, что когда-нибудь он порушит этот замок, замуровав всех под его обломками.

Шаги провожатых гулко стучат по каменным плитам, а легкое перешептывание их друг с другом почти скрывается из-за плача пойманного в щелях ветра. Звуки мечей и ругань во внутренних дворах замка не угасала до самого вечера. Несмотря на мокрый снег, бойцы Ага без устали оттачивали свое мастерство. И только когда факелы зажглись в коридорах, за мной пришли.

– Крутит его. Так крючит, что десны кровят, когда кожу зажимает зубами. Давеча боялись, что язык сам себе откусит... Ты уж помоги парю, а не то смотреть жалко, – говорит один из провожатых, что держит в руках факел, освещая дорогу.

Второй, выше меня на три головы, только хмыкает, да молчит. До постройки, где живут бойцы Ага, шли витиеватыми переходами, спускаясь все ниже, уходя по лестницам вниз, словно в Бездну. Пока не дошли во дворы, где пахло сухим сеном, скрытым от дождя под навесами, и запахом ладана. Его жгут, отгоняя Северных демонов, что по поверьям ожидают душу покойника, когда та выходит из тела. И не будет тогда покоя, если окажется она в их лапах. Северный народ может и забыл богов, и не молится над их чашами, но страх перед смертью делает верующими всех.

У входа в каморку, куда на ночлег приняты бойцы, стоит пара. Переминаются с ноги на ногу, переговариваются неслышно, поминают Шкуру добрыми словами и говорят уже как о покойнике – только хорошее. Расступаются, когда подходим ближе, пропуская в комнату, где мало света, а запах ладана здесь крепчает, как и запах смерти.

На постели за ширмой лежит Белоглазый. Года его не определить – да и исхудавшее, немощное тело прибавляет возраст. Губы, посеревшие от болезни, глаза впали в глазницы. В захвате пальцев – тряпица, на которой лежит, собранная в гроздь конвульсивно. А кожа поминальным покрывалом лежит на нем – вот-вот порвется.

Возле Шкуры суетится крупная баба, протирает ему лоб и губы мокрой тряпицей, причитает. Не смотрит на пришедших. Да и кинув на меня быстрый взгляд из-подо лба, продолжает делать свое дело:

– Жар не спадает. Полыхает весь уже какую ночь, со счета сбились. И Мага нашего как Бездна забрала, где его демоны носят...

Провожатый мой, чуть прицыкнув на нее, тут же шепчет мне на ухо:

– Простите бабу, простая она – жена кузнеца нашего. Сын ее немощный совсем, в ратном деле себя не проявит, а вот Белоглазый из него знатный бы вышел. Только Мага и ждет, чтобы дар передать. Да отпустить Шкуру уже на тот свет, а то мучается бедолага.

А тело последнего замирает. Дыхание останавливается резко, словно тот подавился глотком кислорода.

Тело сведено судорогой так, что изгибается на кровати дугой, упираясь на плечи. Руки в кулаки зажаты и полусогнуты, ноги прямы как палки. Глаза открыты и только пеленой подернуты.

Народ вокруг начинает суетиться, чтобы повернуть Шкуру на бок. Кладу руку на плечо проводничего, когда тот кидается, как и все, к лежанке больного. Обернувшись, смотрит на меня:

– Мальца приведи, – говорю.

Долго просить не надо – тот кивает и идет за будущим Белоглазым.

Ему лет двенадцать, не больше. Хотя из-за маленького тощего тела кажется, что и того меньше. В этом возрасте мальчики становятся мужчинами. Но этого, кажется, не трогает сей факт. Смотрит на все карими своими глазами с испугом и интересом, как смотрят только дети. Руку свою в мою кладет, храбрясь, хотя чуть по-девичьи прикусывает губу и резко втягивает со сморчком воздух, когда клинок рассекает кожу на его ладони. Пепел из Бездны смешивается с его кровью, рисуя знак. Повторяя все то же на ладони уходящего в небытие Белоглазого. Тот смотрит из-за опущенных век, из-за слабости не имея возможности открыть их шире. Из комнаты уходят ненужные свидетели. Только мать парнишки стоит за печами его, как наседка все еще высиживая своего птенца после того, как тот вылупился. Смотрит на меня со страхом. Настоящим страхом, на который способна только мать за своего ребенка. Руками придавливая его плечи и чуть сжимая. И стискивая челюсть свою, чтобы не сболтнуть что лишнего.

– Хилый он у меня вышел. Может, на это сгодится? Займет свое место в отряде Господина. Принесет честь своей семье. Как братья его. – Не выдерживает она и начинает говорить. Только не понятно, кому. Мне или себе самой, успокаивая.

– Ты готов? – спрашиваю у парня.

Тот смотрит на мать, повернув голову, задирая повыше, чтобы взглянуть ей в глаза. И кладет руку свою на ее пальцы, что лежат на плечах. Та сжимает их, стискивая... и отпускает. Делая шаг за шагом назад, отходя в тень. Парень кивает в готовности. Кидаю взгляд на Шкуру. Тот опускает веки устало.

Моя рука сжимает руку Шкуры. Вторая обнимает ладонь парня. С губ слетают слова перехода силы из одного сосуда в другой...

И она проходит через меня. Цепляясь когтями, царапая кожу изнутри. Оставляя отметины, но безустанно движется через меня по венам. И сила моя, как пес на цепи. Рвется со всей своей яростью на кость, которой дразнятся. Заливается лаем с рыком, нападая, пока шею не сдавит крепкая цепь. И кажется, не выдержит, порвется та, и вцепится пес в долгожданную награду.

Руки дрожат. Пот по лбу течет. Знаю, что татуировки, нанесенные недавно, кровоточат снова. Они – те цепи, что держат пса на привязи. И если спустить чуть больше, уцепятся зубы не только в кость, сожрут и меня впридачу.

Шкура уходит тихо. С последним выдохом, что слетает с его губ, кажется, уходит и его душа.

Мальчик падает на пол. Вспотевший, с мокрыми, всклокоченными волосами. Закатанными в сторону зрачками. И руки прижаты к телу в нервном, тоническом напряжении. Мать подбегает к нему, сразу же подхватывая на руки.

– Если жар через пару дней не пройдет, значит, дар не прижился. Будет нужна новая Шкура. – Говорю, идя к выходу. Мать смотрит на меня, а в глазах ужас. Дикий материнский ужас. Что-то говорит сыну, гладит по волосам. А я отворачиваюсь и встречаюсь глазами с тем, кто меня сюда привел для обряда. Тот смотрит на меня, не отводя взгляда. Подношу руку ко рту и смотрю – та пачкается о кровь. Провожу по губам языком, ощущая вкус гнилой крови. И сплевываю ее на землю. Еще раз... и еще... Чуть пройдя вперед к деревянной опоре, что держит навес. Меня скрючивает. Харкая кровью, не могу остановить костью в горле стоявший кашель. Пока, кажется, не выплюну легкие наружу.

Вкус грязи все еще во рту, несмотря на то, что мне протянули кружку с кислым пойлом. От него стало только хуже. Провожали в башню молча. Боясь встречаться взглядом. Остановились у входа. И кивнув в знак почтения, ушли, ославляя один факел. Поднимаюсь наверх, слыша только свои шаги. Пока не замираю у входа в кладовую.
Мерное постукивание стекляшек друг о друга говорит, что кто-то в ней есть. Дверь не скрипит, когда открываю ее и смотрю на ту, что в столь поздний час оказалась в башне Мага. Роется по полкам, перебирая баночки со снадобьями, оставшиеся после прежнего Мага. Лица ее не вижу, потому что ко мне спиной стоит. Шаг вперед, чтобы песнь деревянного настила предупредила обо мне. Замирает на секунды. И оборачивается ко мне. В темном помещении видно только восковые пятна ее лица и рук, которые прижала к животу. Волосы саваном лежат на ее плечах под толстым ободом на голове. Молчит. Смотрит прямо, не испуганно, как смотрела бы воришка.
– Я могу вам помочь? – спрашиваю и делаю еще один шаг веред.
Выдыхает тихо, расправляет плечи. Давая понять, что и в этом месте она хозяйка.

»» 14.04.14 16:01 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Утес плача.
Мне нужно было вернуть самообладание после разговора с мужем, и ничего не помогло бы лучше, чем рутинные дела. Гнев и злоба, слишком сильные чувства, чтобы иметь право проявлять их. Я не имела такого права. Не сейчас.
Порядок в огромном замке нужно было регулярно поддерживать, чтобы он вновь не превратился в халупу, коей и был, когда я впервые увидела его. Для этого требовалось немало слуг, каждый из которых знал, когда хозяина в доме нет, а это, к счастью, бывало достаточно часто, существует только одна госпожа - я. Место в замке нужно было заслужить, те, кто не работал, быстро вылетали, я не любила нерадивых работников и считала, что всем нужно отплачивать по заслугам.
В своей башне, в одной из небольших комнат с узкими окнами, через которые с трудом проникал свет, сидя в резном кресле с высокой спинкой, я выслушивала рассказы о выполненных указаниях и работах. А мысли мои были далеко. Я не могла не думать о сыне, все помыслы возвращались к нему, как бы я их не отгоняла. Но я приказала себе овладеть эмоциями, запрятать поглубже образ счастливого дитя, которое рисовало мне мое сознание. Не хотелось думать о Логане среди этих людей, будто они своим присутствием могут запятнать мои мысли, и мечтала о том, чтобы остаться одной.
Понемногу поток дел убывал и, когда все вопросы были решены и все разошлись, небо с запада уже начинало темнеть. В растерянности я спускалась по множествам ступенек и переходов, позволяя мыслям, появится вновь в моем сознании. Разрешая ненависти, страху, любви и надежде наполнить меня. Я и не заметила, как оказалась на одной из площадок, выходивших во двор, где тренируется гильдия.
Я всегда следила за тренировками со смешенными чувствами страха и восторга. Подойдя к каменному ограждению, затаила дыхание и следила за тем, как десятки воинов пытались убить друг друга.
Суть гильдии проста - травля. Если отряд напал на перевертыша, вероятность, что он спасется ничтожна. Если чувствуешь, как тебе наступают на пятки, считай, что ты уже труп. Ни один войн не успокоится и не прекратит слежку, пока жертва не будет найдена. Жажда погони и убийства - это у них в крови. Но как только жертва появляется в пределах видимости, охотник, которому дарована честь нанести удары смерти, с лихвой утоляет свою жажду крови. Каждый стремится быть тем, кто встретить загнанного зверя, быть тем, кто проткнет своим мечем его шкуру и насладится видом погасающей жизни в глазах затравленного животного, а порой и человека.
В гильдии не любят слабых. Если ты слаб, твой удел - быть приманкой.
Все войны отрабатывали удары друг на друге. Каждая тренировка всегда бой. Только так и не иначе, уклад, живший веками. Кто пырнет сильнее, чей удар окажется стремительнее и смертоноснее, кто сумеет быть более изворотливым и юрким от этого зависело кем ты станешь.
Я перевела взгляд на Ага, привыкла искать его глазами. Он восседал на небольшом помосте и внимательно следил за действиями воинов, и иногда переговаривался с командирами отрядов. Невольно я сделала пару шагов назад от перил, в глубь тени, еще одной сцены сегодня я могла не выдержать и предпочла остаться просто наблюдателем. Звуки сражения, отражавшиеся от стен, заглушали голос Бессердечного, но судя по его жестам, было понятно, он не очень доволен. Я внутренне содрогнулась. Видимо, новобранцы не оправдали ожиданий лорда.
Это не могло сулить мне ничего доброго. Радуясь, что удалось остаться незамеченной, я направилась в свои покои.
***
Во дворе послышался какой-то шум. Видимо еще гости. Я устало опустилась на кресло у огня. Когда привыкаешь жить с болью? Она словно яд который заставляет душу онемевать, заставляет ничего не хотеть, не чувствовать. И ты уже не замечаешь ничего, не замечаешь ее, принимая как часть себя. Весь день ходишь, и притворяешься живой, когда внутри тебя живет боль.
Послышался тихий стук, и дверь робко открылась.
- Простите, леди. – В комнату вошла служанка. На подносе у нее стоял кубок. – Мина хлопочет об обеде для вас, просила меня подать подогретое вино, и спросить, не нужно ли чего…
Я осмотрела дородную фигуру девушки, миловидное розовощекое лицо. Не помню, чтобы я видела ее в доме.
- Поставь поднос на столик. Ты здесь недавно?
Поспешив выполнить мои указания, крестьянка ответила:
-Да, мадам, всего второй день. Я помогаю на кухне, там работает моя сестра и позвала помочь им, не справлялись они с готовкой-то. – Затараторила, польщенная вниманием госпожи и еще больше раскраснелась. Хотя, может вовсе и не это, было причиной ее смущения.
- Надеюсь, все на кухне довольны тобой… - Взяв напиток, сделала небольшой глоток, и он встал камнем в горле.
- Марэг, мадам! Я со всем справляюсь, мадам! До этого я работала с отцом на полях.
- Марэг, - Я улыбнулась кончиками губ. – У меня будет для тебя поручение. - Девушка оживилась, всем своим видом показывая готовность исполнить любую мою просьбу. – Возьми на кухне кувшин его любимого вина и отнеси господину, он сейчас с гильдией.
На лице девушки мелькнуло сначала непонимание, а потом она стала совершенно белой и посмотрела на меня со страхом.
- Госпожа…- Мой приказ весьма прозрачен. Каждая горничная в замке знает – от хозяина нужно держаться как можно дальше, особенно когда зол лучше.
- Я уверена, ты хорошая служанка, Марэг и сделаешь все, как приказывает тебе хозяйка. – Она опустила голову. - Можешь идти.
Выпив остатки вина большим глотком, почувствовала, как оно прокатывается по горлу вниз, обжигая. Девушке еще предстоит узнать, каждый тут сам за себя. И нет места жалости.
Мина вернулась с подносом еды в руках.
- Что там за шум во дворе?
– К нам приехал ученик Мага из Столицы. Говорит, будто наш прежний Маг умер. И сейчас он будет за него.
Прежний Маг умер. Слава Бездне. Но на его месте уже появился новый, который вряд ли отличается от своего предшественника. Что один маг, что другой. Все равно. Но в любой ситуации нужно искать свои плюсы, не так ли?
- Где он сейчас?
- Прошел к Шкуре. Хозяин его послал проверить, что с ним.
- Хорошо, пока можешь идти.
Спустя пару минут, я вышла из комнаты и направилась в сторону башни Магов.
***
В его комнате было сумрачно и пыльно. Длинный стол, завален свитками, склянками и странными механизмами. Где искать я не знала, нужная мне вещь могла быть хоть где и придется ее поискать. Пару решительных шагов вперед и пальцы уже проворно шарят по полкам. Быстро пересматриваю одну за другой, читаю названия, написанные неровным почерком на склянках. Понимаю, что все не то, губ срывается проклятье.
Я перерыла все полки, но так и не нашла, то что мне было необходимо. Словно пелена вдруг покрывает мой разум, закусив губу, стараюсь сдерживать рвущиеся наружу эмоции и желание погромить тут все, чтобы следа его не осталось. Меня останавливало одно – тогда я точно не заполучу, то, что мне необходимо.
Стараюсь дышать ровнее, успокоится.
Вдруг, за спиной скрип. Не оборачиваясь, я уже знаю, кто там. Ученик Мага зашел совсем не во время.
Обернулась. Темный силуэт в проеме двери, видны лишь глаза, которые будто светятся в темноте. Он не был могущественным магом, но от его взгляда по спине прокатились мурашки. Меня едва не передернуло. Мина сказала, что он ученик, зачем посылать к нам ученика? Если дело касается магов, тут не все так просто, как кажется. Посмотрим, что он из себя представляет, предположения лучше строить из конкретных действий.

- Сомневаюсь, что вы можете мне чем-либо помочь. - Одарив презренным взглядом, до которого ему, казалось, не было дела, я удалилась.

»» 03.04.14 19:33 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли. Утес Плача. Дом Элефтари .

 

Пальцы изъедены чернилами. Забрались они под ногти черными дугами. И каждая строчка в книге с привкусом серы, что с Бездны. Только такую добавляют в чернила для подобных записей.

Они не истлевают со временем – вечны. И по этим чернильным венам палец бродит. Подстраховывая глаза, чтобы не сбились, и не потеряли строчку.

«Теплота рождается из движения сердца, и это подтверждается тем, что чем скорее движется сердце, тем более распространяется теплота, как нас учит о том пульс лихорадящих, приводимый в движение биением сердца».

Палец касается сухого языка. Углы пожелтевших листов слиплись от времени. На губах кислый вкус чернил. Перелистывая станицы и продолжая читать и изучать зарисовки, в доме Элефтари, Маг проделал колоссальную работу. На языке первых, забытом, произносимым лишь в заклинаниях, записано каждое слово.

«Легкие более развиты в отличии от человеческой особи. Как и мускулистая структура тела. Кости задних конечностей более крепки. Глазные яблоки, пройдя метаморфозу обращения, имеют более гибкий хрусталик, от того даруют своему хозяину зрение четче, нежели человеческое.»

Подробный разбор структуры внутренних органов, костной системы как обратившихся полностью, так и убиенных в процессе трансформации перевертышей. Каждый зверь разобран. Расписан и зарисован. От клыков до когтей. Над каждым дата его поимки и имена охотников. В начале книги записи тех, с кем лучше работать – те, кто портит шкуру и органы меньше, что облегчает работу. И более подробное описание тела.

«Самка в процессе трансформации. Зверь неизвестен. По структуре глазного яблока, передним клыкам и развитым когтям предположительно относится к кошачьим. От многочисленных травм черепная коробка не поддается детальному описанию. Самка на сносях. От того, как уже было замечено, не может обратиться в зверя полностью. Примерный срок беременности около двух месяцев. Плод по структуре похож на человеческий...»

Свеча начинает потрескивать, дрожит пламя. Словно испуганное. Тени тут же подхватывают этот трепет и начинают танцевать в унисон. Гуляя по полкам с банками, где покоится та или иная часть тела, украденная у тех, кто умер во время травли. Тени лапами своими темными касаются каждой, проверяя, не пропало ли что-то из их сокровищницы. В этой комнате, хранится все, что может быть интересно для изучения. Если порыться по полкам, можно найти останки первых людей. Тихо здесь, как в смертной. Холодно. Подобные комнаты в башне всегда располагаются в самой холодной точке. Чтобы материал не портился долго.

Накрываю пламя свечи ладонью, чтобы затушить. За стенами башни солнце уже готовится выйти да начать новый день. Сон так и не сморил. Глаза болят от долгого напряжения. Текст можно разобрать, но как бы ни был я возбужден найденными записями, приходится закрыть книгу и вернуть ее на место. Потом.

Пальцы находят корешок другой книги. В ней все, что касается членов рода. Та падает на гладкий стол, огромным своим весом напоминая о важности рода. Каждая глава посвящена тому или иному члену семейства. От Эйгана к Агу. Славные деяния в честь рода человеческого. Все тайные события их жизни. Хвори, что напали на них, если такие были. Имена жен, детей... Маги, что служили. Численность учеников. Зачеркнутые с датами ухода. Пока не оставался всего один. И не начинался новый виток силы.

Перелистываю одну главу за другой, пока не нахожу нужную под именем Ага – что хозяином является в этих местах. Сыновья... Жены...

Пальцы медленно скользят по имени Лесандра.

Этот имя проносится на Языке Первых. В висках поднимается боль – легкая, такую перетерпеть не сложно. И не было бы ее, если бы не Обряд со шкурой.

В кладовой, где встретил хозяйку дома, ночью тихо. Да только ветер, откуда-то появившийся, гуляет от полки к полке. Еще раз срывается имя с моих губ.  Ветер подхватывает пыль. Саваном она ложится, оплетая отпечаток в забытье. Слой за слоем от пыли рисуется точеная фигура гостьи, что была здесь ранее.

В дверном проеме стоя, как и прежде при встрече. Наблюдая за черно-белой картинкой, духом тихим бродящим по комнате. Повторяя все те события, что не видели мои глаза. Заполняя пробелы. Хлипкий образ то растворяется в воздухе, то собирается вновь у другой полки. Пока не обернется и не посмотрится на меня.

Подхожу ближе, желая рассмотреть хотя бы пыльный слепок воспоминаний. Держа его, не отпуская, пока фигура женская кнутом вытягивается во весь рост, расправляя плечи. Показывая, кто она, всем своим видом. И хоть глаза ее рассмотреть невозможно, могу рассмотреть скульптурные черты лица. Тонкий нос да нитку губ. И как безмолвно они шевелятся. Звуки не нужны, я хорошо помню хлесткую фразу:

Взгляд мой перемешается по фигуре. А в грудине ее такая же дыра, как и в глазах. Такая бывает только у того, кто ненавидит. Так ненавидит, что боль чернит сердце, оставляя там глубокую борозду... Заставляю вернуться обратно. И слежу вновь и вновь, как та рыщет по комнате в поисках чего-то. Как замирает она возле одного из стеллажей, и как пальцы ее касаются склянки. Только тогда на лице ее губы чуть приподнимаются уголки. Образ рассыпается в пыль, когда обхватываю туже банку. И смотрю на название.

Сухая трава, запертая там, дарует крепкий сон... и бесплодие.

Жена Ага явно не желает рожать детей своему Лорду.

Голова болит все сильней, сдавливая лапами виски. А я почему-то заставляю образ гостьи вернуться обратно. Только теперь замереть в той ее позе, в которой застал тут. Так и смотрю на нее, уже усевшись на пол, да облокотившись спиной о стену. Смотря на ту, чьи глаза не могу рассмотреть. Снова и снова переводя взгляд с тонких пальцев, что держат подол платья, вверх по телу к сердцу... которое выжгла ненависть....

»» 18.05.14 02:38 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Граница Северных Земель – Постоялый двор

Существует два типа неизвестных опасностей: неизвестная опасность, заключенная в известном явлении, и известная опасность, источник которой неизвестен. Последняя, несомненно, во много раз страшнее…
Джейм Уильямс.

Мы шли по лесу, разговаривали, Брейден вел себя достаточно спокойно и дружелюбно, а вот Эль. Она все время нарывалась. Конечно, она не понимает, не знает, не умеет – в лесу совершенно все иначе, но она так вела себя с ним, что мне становилось страшно. Страшно за то, что он поймет, что мы не те, за кого себя выдаем, что не такие, особенные. А ведь он охотник. И охотник как раз на таких, как мы.
Один раз я даже не выдержала и высказала все свои опасения вслух, потому что Алайн согласилась, чтобы Феррант проводил нас до столицы.
Вот честное слово, без него нам было бы спокойнее и уютнее, чем в его обществе – трудно все время быть настороже, а с ним рядом иначе нельзя.
– Эль, ты в своем уме? Ты понимаешь, на что соглашаешься? Он – охоооотник. Охотник, и не на зверей – на меня, на тебя, понимаешь? Или ты считаешь, что в пасти льва спокойнее, чем вдали от него? – попыталась я урезонить свою спутницу, но не тут-то было – он был ей странен и интересен, и она непременно хотела ехать вместе с ним, уверяя, что ничего плохого не случится, а вот помочь он нам сам вызвался, к тому же, мы всегда сможем от него уйти.
– Сможем ли? – засомневалась я. – Боюсь, что скоро мы вообще не сможем делать ничего по собственному желанию. И лично мне совсем не любопытно, мне страшно. Внутри все поднимается, спину выгибает и шипит. – мне реально было страшно в его присутствии, он уже хватала Эль за руки, когда ему не понравилось ее поведение, а что он сделает в следующий раз?
Но Алайн уверяла, что все будет хорошо, и пришлось положиться на нее. Конечно, я могла убежать и идти дальше одна, но Эль оставить нельзя, да и нашему провожатому это покажется подозрительным, поэтому оставалось только положиться на мудрость моей спутницы.
А она поступила рискованно…
Стою, жую яблоко и вдруг ловлю взгляд Ферранта. Мужской взгляд. Так мой отец на мать смотрел, после чего они запирались в спальне, а меня няня уводила подальше. Не понравился мне этот взгляд, очень. А Алайн, похоже, ничего не поняла. Чувствую, на этом мы можем погореть.
А потом еще это его предложение про… кустики. Эль опять нас чуть не спалили. А я смутилась, как девчонка, хотя, конечно. Девчонка я и есть, только вот наш провожатый не должен этого понять. Хорошо хоть он следом за мной не пошел…
А потом этот их разговор – про отношения, любовь, чувства. Эль говорила прямо и искренне, как думала, снова забывая, что она сейчас – просто сельская девушка, хорошо хоть рыцарь был достаточно воспитан, учтив и, по его словам, благодарен нам за спасение, поэтому он всего лишь аккуратно намекнул ей, что стоит прикрыть ноги и голову и сто рассуждает она странно…
Его рассказ про Утес Плача и тамошних хозяев мне не очень понравился, совершенно не захотелось нанести им визит, и слава Богу, Феррант отправился один, оставив нас на постоялом дворе.
Хотелось есть и спать, но надо было поговорить, просто непременно, иначе это могло очень печально кончиться. Кто знает, какие еще люди попадутся на нашем пути? Они не будут нам благодарны, могут так же не быть учтивы и воспитаны, и тогда мы попадем в крайне неприятную ситуацию. Поэтому, как только мы остались одни, я буквально набросилась на нее с гневной отповедью, хотя и понимала, что она вела себя так просто по незнанию… Мне было страшно, и зверь внутри царапался и рвался наружу от этого страха, потому и говорила столь резко.
– Эль, ты соображаешь, КАК ты себя ведешь? – я старалась говорить спокойно. Но получалось не орчень.
– А как? – Эль удивленно посмотрела на меня.
– Ты так пялишься на мужчин, и вопросы эти прямые, и твои ноги... И то, как ты рассуждала о любви... девушки так себя не ведут. – выдала я все, что меня мучило.
– А как себя ведут девушки? Не понимаю я, что в моих словах такого, и в действиях... – она нахмурилась и посмотрела в окно. – Как много всего, и все это какое-то... ограничительное... – прикрыла глаза и вздохнула. – Ну, хорошо. Я постараюсь так больше не делать...
– Просто понимаешь, – я не знала, как объяснить ей то, что было впитано мной с молоком матери, что было воспитано ею и няней, что было для меня в порядке вещей и нормой поведения, – девушки вообще с мужчинами не говорят, ну так вольно не говорят, что ли, – я запнулась, подбирая слова. – Ты рассуждала так, словно ты ему ровня. То есть, я понимаю, что ты гораздо умнее, но он этого понять не должен. Мы – обычные люди, он ни о чем не должен догадаться, иначе будет плохо. Очень. Слышала, что он говорил про охоту? Он на меня охотится, понимаешь?! На таких, как я, да и на таких, как ты, думаю, тоже
– Я не собиралась ровняться с кем-либо. Зачем мне это? Я... ммм... – она сжала губы и облизала их, видимо, тоже думая, что сказать. – Я по-другому и не умею, вроде как... И ни о чем он не догадается, – Эль довольно улыбнулась и принялась раскладывать еду на столе. – Ни про меня, ни про тебя-то уж точно. Не догадается. Я постараюсь тебя скрыть от него. Не переживай, – Алайн обернулась и посмотрела мне в глаза. – Я сказала, что помогу и провожу тебя, я так и сделаю. – А потом она высказала интересную мысль, я с такой стороны даже не думала о нашей ситуации, хотя Эль меня и не убедила в своей правоте. – Посмотри на это с другой стороны. Тебе лучше быть рядом с охотником, чем «на расстоянии стрелы».
– Да, не равняться, просто, пойми, ты отличаешься от обычной девушки, слишком. А насчет охотника – он не дурак, вдруг догадается, тогда что? – я все продолжала настаивать на своем.
– А что тогда? – удивилась она, словно реально не понимала моих страхов, а может и в самом деле не понимал, ведь она не такая, как мы, иная, и мыслит и чувствует по-другому, не как люди. – Ничего. Он ничего не сделает. Я не позволю ему. Эээто проще некуда, – говорила она абсолютно уверенная в своей правоте и силе. – Он ничего вообще не заподозрит. Зря ты волнуешься. Но он нам нужен, чтобы доехать до столицы.
– А ты точно сможешь? – все-таки сомневалась я. – Хотя, наверное, я зря спрашиваю. Хорошо, будь по-твоему, но мне все равно страшно. Зверь внутри так и шипит.
Мне собственно ничего другого не остается – только согласиться на ее доводы и довериться, если не ему, то ей, потому что уйти сейчас – одной или с Эль – подставить нас обеих, вызвать ненужные мысли в наш адрес у того же Брейдена и тех, кому он может рассказать о нашей встрече. Но я боялась, что она сделает или скажет что-то не то, и тогда нам обоим придется спасаться, если успеем. От мыслей отвлек ее веселый голос.
– Вот! Заодно и поучишься жить со своим зверьком вне леса. Если все так, как ты говоришь, то не только охотнику ты будешь интересна. Я понимаю, что лес твой дом, но ты не можешь жить там вечно. Тебе нужно найти свою семью... и завести свою семью, когда-нибудь... – с улыбкой на губах глубоко вздохнула. – Все под контролем.
Хотелось бы верить, что под контролем, как очень хотелось, чтобы она поняла, что дело не во мне, вернее, не только во мне, и что боюсь я больше даже не за себя, а за нее, именно ее поведение и слова вызывали у нашего провожатого странную реакцию – конечно, он с Древними не встречался, а поведение Эль не укладывалось в общепринятые рамки того, как должна себя вести и говорить девушка, как она должна быть одета. Тут конечно и моя оплошность, но я просто не подумала ни о головном уборе, ни об обуви. Снова я отвлеклась на мысли, и опять голос Алайн вернул на землю
– Ты поешь и ложись спать, а я навещу нашу "Звездочку". Покормлю ее да причешу.
– Хорошо, как скажешь, – кивнула я и отправилась спать. Усталость взяла свое настолько, что даже есть не хотелось – одно желание – лечь и вытянуть ноги, они просто гудели от ходьбы. Хорошо было бы опустить их в холодную воду, но морочиться с бадьей или просить кого-то не было ни сил, ни желания. Потом, все потом, сейчас – спать.
Едва голова коснулась подушки, меня сморил сон. Он затягивал, как в воронку, черную и страшную, из которой нет выхода. Нет света, только тьма и холод, и почему-то вода и голос, от которого цепенеет все внутри, голос, который требует что-то вспомнить и вернуть…
Просыпаюсь в холодном поту, сажусь на кровати и осматриваюсь, постепенно приходя в себя.
В комнате – предрассветный полумрак. Эль? Где она? Сначала не нахожу свою спутницу, а потом вижу, что она свесилась через подоконник и то ли смотрит там на что-то, то ли говорит с кем, но очень тихо. Разобрать не могу, сижу практически в другом конце комнаты и еще не совсем пришла в себя от сна. Потом словно птичка у нее с руки вспорхнула, или мне показалось? Интересно, что это было?
– Эль, что ты там делаешь? Можно посмотреть? – спрашиваю, приподнимаясь с ложа.
– Что посмотреть? – она оборачивается ко мне.
– Мне показалась, ты смотришь на что-то интересное, вот я и ...полюбопытствовала, – встаю и подхожу ближе к девушке.
– Рассвет – это всегда красиво, – она улыбается, втягивая ноздрями воздух. – А ты всегла так рано встаешь?
– Да рассвет это красиво, а роса вкусная. – Заворожено смотрю на рассветное солнце за окном, потом до меня доходит смыл воспроса, и я задумываюсь. – Рано? – В самом деле как давно я встаю с рассветом, ведь всегда в детстве любила понежиться в постели, а потом, с какого-то момента… Точно… – Как зверь проснулся.
– Да… с рассветом, как обычно... – все еще улыбаясь, говорит она странную фразу, потом спрашивает. – Кушать? Играться?
Что значит, как обычно? Зверь проснулся с рассветом? Ну да, но я имела ввиду совсем иное, что я стала просыпаться так рано с тех пор, как он проснулся во мне. Ладно, потом объясню. Надо решать, что делать дальше.
– Да, поесть стоит, но первым делом я бы вымылась, только вот не знаю, можно ли у них попросить воды нагреть, не будет ли наглостью? И что наш провожатый, когда он вернется? Ты кстати все еще твердо намерена идти с ним вместе? – засыпаю я вопросами свою спутницу.
– Да, если он вернется, – пожимает она плечами. – люди они же... – Эль замялась. – Я могу сходить и попросить о воде!
Ну да, только ее там не хватало. Там столько парней, и у всех глаза не те, бедовые, недобрые. Что я сделаю, если кто к ней привяжется. Я ж только внешне парень, хотя от них это меня спасет. Решительно пресекаю ее предложение.
– Мне не понравился парень вчера внизу, какой-то взгляд у него недобрый, что, если он еще там, давай я сама, и поесть тоже. Я ж мужчина, – смеюсь и иду вниз.
Слышу, что Алайн тоже смеется.

Внизу удается достаточно быстро договориться о воде и пропитании. Видимо, наш провожатый дал хозяйке щедрые чаевые. Буквально через четверть часа в нашей комнате появляются два парня. Один приносит большую бадью и ширму, другой – два ведра воды.
И вскоре я с наслаждением опускаюсь в теплую воду…
Одеваясь, достав из котомки чистую рубаху, и понимаю, что она последняя, неплохо было бы устроить постирушки, но неизвестно, сколько у нас времени, да и лучше, наверное, это будет сделать в пути, у какого-нибудь озера или реки и потом высушить у костра. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления – на сегодня чистое есть, и хорошо.
От мыслей отвлекает стук в дверь.
Приходит служанка с подносом. На нем чай, хлеб и фрукты.
Не хотелось есть ничего тяжелого, да и почему-то мне вообще казалось странным есть мясо в присутствии Эль, словно где-то внутри было чувство, что ей это будет неприятно.
– Эль, хочешь что-нибудь, – спрашиваю скорее из вежливости, Девы-хранительницы говорили, что Древним не нужна еда в нашем понимании.
Алайн отрицательно мотает головой.
Быстро перекусив, собираю котомку. Почему-то хочется как можно скорее на воздух.
– Пойдем, надо еще лошадку покормить, – срываюсь с места и иду к двери.
– С ней все хорошо, я ее кормила, – отвечает Эль, – пойдем посмотришь.
– И когда ты все успеваешь? Но все равно пойдем, подождем нашего провожатого снаружи. Если он, конечно, появится.
– Я сама выведу лошадку, – вызывается вдруг Алайн, и когда я вижу животину, которую она держит в поводу, не сразу узнаю ее.
– Ты уверена, что это она? Она стала как-то… красивее что ли, и не такая уставшая и доходяга. Ты наверное, кормила ее волшебным сеном или молодильными яблоками, – смеюсь я. – И такие косички смешные.
Алайн лукаво улыбается, привязывая поводья к коновязи.
Мы садимся в тенечке у дерева, ожидая, когда появится Брейден. Хотя мне очень страшно и неуютно продолжать путешествие в его компании, но, может быть Эль права – опасность рядом и известная, лучше неизвестно и непонятно где?

»» 26.05.14 15:52 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Северные земли. Утес Плача.

При моем появлении в зале воцарилась тишина, достойная торжественной встречи знатной особы. Но отчего-то я не чувствовал себя польщенным. Напротив, знал, что по собственной глупости сейчас получу полный расчет.
Лорд Аг снова сидел за высоким столом, будто и не поднимался из-за него с момента моего отъезда. Состояние опьянения, в котором он пребывал, явственно говорило, что он целенаправленно накачивал себя вином по меньшей мере с утра, а , вероятнее, с прошлого вечера.
Плохой расклад. Когда его разум затуманен, бесполезно взывать к здравому смыслу и прибегать к оправданиям.
Не сомневаюсь, что его вообще волнует судьба какого-то пропавшего наемника, но возможность уличить меня в проступке - просто лакомый кусочек и отрада для его души.

Я приблизился к помосту, на котором восседал лорд и его подручные.
- Сэр Брейден!.. Не верю своим глазам! Неужели вы решили почтить нас своим присутствием? А, может быть, еще и расскажете нам – где изволили пропадать все это время? И почему ваш отряд вернулся без командира?- Аг издевался и получал от этого удовлетворение, а его окружение довольно лыбилось в ожидании бесплатного представления.

Ну да…конечно. Вывалил сразу все. Вернее – почти все.
- Мой лорд, я перепоручил отряд Хенрику, он должен был доложить о причине моего отсутствия.
- А, ну как же, как же… Он и доложил. Съездили проветриться, я так понимаю? Потеряли одного охотника, сами отправились на его поиски. Как благородно! Вполне в вашем духе! И где же ваш новобранец?

Меня покоробили его слова, хотя они были вполне ожидаемыми. Но тема моего «благородства» доставляла ему особое удовольствие, и он вспоминал о ней при любой возможности. Уже приелось.

- Его звали Рив. И он погиб.
Бессердечный делано всплеснул руками и сделал участливое лицо.
- Какая потеря! Надеюсь, его смерть была достойной воина?
- Я не знаю, что для него было достойным, что нет. Но его участи никому не пожелал бы. Ему разворотило грудь. Ловушка в Заброшенном городе.

Люди вокруг понимающе переглянулись. Нет, они не жалели о судьбе Рива, с которым даже никто не успел свести знакомства. Но Заброшенный город и его опасности были у всех на слуху.

- И что же в таком случае задержало вас в пути? – почти промурлыкал Аг, откинувшись на спинку своего массивного кресла.
- Мне случилось и самому попасть в нелепую западню. И если бы не случайные путники…
- Случайные путники? В Заброшенном городе? – вскинулся стоящий позади своего господина Джерф.
- Да, путники. Они помогли мне, иначе неизвестно - стоял бы я здесь перед вами.
- Жаль, что они не воспользовались гостеприимством Утеса Плача. Очень жаль. – Видимо, лорд был не прочь поразвлечься с гостями. Вот только гости бы этому вряд ли обрадовались. – Но как же такого бывалого воина, рыцаря, получилось заманить в ловушку? Как же твой нюх, сэр Брэйден? Неужели стал подводить?- присутствующие подобострастно заржали.

Лорд Аг знал, что делал. Это было похоже на то, как кошка забавляется с мышью. Таковы правила игры - мышь не может съесть кошку, и потому та во всю пользуется своим превосходством. И я, подобно той мыши, не мог ответить господину так, как мне бы этого хотелось.

- Мой лорд, порой и опытный зверь попадает в капкан. На каждого мудреца довольно простоты.
- Ну всё, довольно!!! - Бессердечный резко хлопнул ладонью по столу. – Решил опять поупражняться в словоблудии?
Я предпочел промолчать, сохраняя невозмутимое лицо. Голос у Ага начал приобретать зловещую интонацию, так всегда бывало, мнимое затишье резко заканчивалось, и наружу прорывалось истинное нутро этого человека.
В этот момент Джерф пододвинул к лорду какой-то пергамент. Хотелось бы надеяться, что более важное дело отвлечет его внимание. Но увы…

Аг поднял руку с зажатым свитком и помахал им, будто поддразнивая.
- Угадайте, кому письмо?
Внутри встрепенулось понимание – если послание предназначено мне, то его уже вскрыли и прочитали. Кто мог его написать? Если только не…

Шаг вперед дался мне с трудом, ярость, клокотавшая в груди , стремилась прорваться наружу. Моя переписка не касалась лорда, а то, что в письмо успел сунуть нос и Джерф, задевало еще сильнее.
- Вы не должны были!
- Сэр Брейден, но я имел право так поступить! Кто знает, вернулись бы вы из Зачарованного леса, или нет. В какой-то мере я являюсь вашим душеприказчиком…
- Вы могли бы и подождать записывать меня в покойники! – прорычал я. – И, поскольку сейчас я здесь, прошу… - Я протянул руку к письму.

Плевать на все тычки и грубые шутки, но они читали слова, написанные ЕЕ рукой, оскверняя их жадными глазами!..
Улыбочка Джерфа слегка погасла. Посмотрим, удастся ли ее стереть насовсем.

Тон лорда в миг стал ледяным. О да, я слишком хорошо помню, что бывает дальше. Но все равно! Всё закончилось бы именно так, так какая разница!

- Не слишком ли вы забываетесь, Феррант? – стало так тихо, что слышно было, как капает воск со свечей.
- Письмо, мой лорд! В вашей воле распоряжаться моей жизнью, но взываю к вашей чести! – «Если она у тебя есть, Бездна тебя побери».

Я смотрел в лицо Бессердечного - игра теней причудливо искажала его черты, добавляя что-то звериное. Как давно ты охотишься, лорд Аг? Не стал ли ты уже тем самым зверем, за которым идет охота?.. Ощущение странного спокойствия вдруг накатило и отпустило.
Они ждали этого. Я даже удивился столь долгой прелюдии. Обычно Агу было достаточно лишь взглянуть в сторону провинившегося, как того уже волокли в пыточные или в подвалы. Конечно, с охотниками ему приходилось сдерживаться - иначе их милость скоро станет охотиться в одиночку.

- Сегодня я добр. И наказание ваше будет щадящим. – Он повернулся к своему подручному, протягивая пергамент. - Передай это сэру Брейдену. А то спать спокойно не сможет.
Помнится, вам не по нраву была темнота наших подвалов? А зря - в холоде разум проясняется, и человек начинает лучше работать головой. И учится думать, прежде, чем лезть куда не следует. Считайте, что я даю вам отпуск, скажем – на три дня. Может за это время с твоей рожи сойдет выражение превосходства! – рявкнул он, подавая знак страже.

Свиток я успел убрать за пазуху. Теперь пусть делают, что хотят. Вот только…как же Ян и Алайн, они ведь будут ждать меня завтра, на рассвете. Сжал зубы в бессильной злости.
Солдаты уже крутили руки за спину, меч с лязгом вытянули из ножен. Здесь не признаются заслуги и регалии, и лучшего охотничьего пса могут запросто посадить на короткую цепь. Здесь все живут одним днем, и заработанное за месяц съедается за один день.
На выходе из зала я успел заметить старика Эдера. Легкий кивок головы понятнее любых слов.





***
Глубокой ночью в подвале, лежа на охапке сгнившей соломы, я слышал его приближающиеся шаги, видел отсвет свечи, которую он нес для меня. Благодарное пожатие рук, торопливый шепот, узелок с едой, сунутый меж прутьев клетки. Наскоро переданное сообщение для парнишки и его сестры… И потом, после ухода Эдера, наконец-то развернуть пергамент, согретый собственным телом, и прочитать: «Здравствуй, дорогой мой человек!»
_________________

***


Я не чувствовал холода. Казалось, что письмо, прилетевшее в Северные земли с далекого острова Греха, донесло сюда частицу ЕЕ тепла и света. По крайней мере, ладони мои и лоб горели, когда угас огарок свечи, а я в который раз все повторял слова:
Твоя Доми…Мне хотелось верить, что это действительно так. Хотя бы в мечтах. Что не было между нами того разговора, когда она с грустной улыбкой положила ладонь мне на плечо и покачала головой… Не оттолкнула, не обожгла гневной отповедью. И сохранила тонкую грань дружбы, через которую я пытался преступить. Что пошло не так – я не знаю. Она не стала унижать меня объяснениями, просто сказала, что нужно оставить все как есть.

Но как оставить, если эти глаза и губы сводят с ума, если ты умираешь всякий раз от желания прикоснуться к ним, если хочешь стереть слезу, что навеки замерла на ее лице. Когда видишь пластику ее движений во время занятий с мечом, и думаешь , что она танцует для тебя, и пропускаешь удар за ударом, как сопливый юнец против опытного бойца. А она злится, полагая, что ты намеренно ей поддаешься.

- Нет, не уходи! - Я ловлю ее руки и прижимаю к щеке, к раскаленному лбу.- Да, так хорошо… Но ты же замерзла! Почему ты так холодна?
Она молчит, лишь ласково гладит меня по волосам… От этой щемящей нежности набегают непрошеные слезы, и я отворачиваюсь, чтобы не показывать их.

Тело становится каким-то неуклюжим, будто оно и не мое вовсе. Чувствую себя дряхлым немощным стариком. Что за нелепый сон – и сплю ли я вообще?.. Шорох одежд по рассыпанной соломе, удаляющиеся невнятные голоса.

Я снова пытаюсь удержать ее подле себя.
Она слегка сопротивляется, но потом сдается, и ее ручка - ее маленькая нежная ручка - остается в моем плену.
- Всегда рядом со мной, правда? – целую ее пальчики - они уже оттаяли, согрелись от моего нестерпимого жара. - Вот здесь, - я веду ее ладонь на то место, где, как сумасшедшее, колотится сердце.

Ее напряженность я ощущаю даже сквозь пелену, укрывающую мое сознание. Так темно, жаль, что я ничего не вижу, только смутный контур темных кос, выбившихся из-под покрывала, и более светлым пятном - овал лица… И только запах... легкий аромат фиалки, присущий ей одной…

…Нет, это не фиалка – лаванда… Пелена начинает таять. Стремительно, необратимо. Потому что я вспоминаю - где и когда уже слышал нотки этих благовоний.
- Леди Сандра?.. -имя вырывается из горла с царапающим хрипом.

И черная Бездна открывает мне свои объятия.



»» 27.05.14 18:50 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________