Пятая история

Июль, 2010

Самолет плавно приземлился в аэропорту «Шереметьево», за бортом ярко светило солнце. Вайно подхватил свою объемную сумку и двинулся по узкому проходу вслед за остальными пассажирами. Улыбчивая стюардесса, кивая всем у трапа, благодарила за то, что выбрали «Финские авиалинии». Пройдя таможенный контроль и получив остальной багаж, мужчина поспешил найти такси. Выйдя из прохлады зала аэропорта на улицу, Вайно вытер платком моментально вспотевший лоб. Солнце палило нещадно, время уже давно перевалило за полдень. В сравнении с погодой в Финляндии, откуда был родом мужчина, московский летний день казался тропически жарким. У входа в аэропорт толпились разномастные автомобили с отличительными «шашечками» на крышах. Выбрав старую «Волгу» желтого цвета, Вайно наклонился к приоткрытому окну:
– Привет! Мне нужно в Цветной переулок, тот, что возле Цветного бульвара. Сколько это будет стоить?
Мужчина-таксист в клетчатых шортах и майке компании «Адибос», перекинув папироску из одного угла рта в другой, оценивающе посмотрел на Вайно:
– Полторы тысячи рублей, и поехали.
Забросив вещи в багажник, мужчины заняли свои места в салоне автомобиля, в котором было удушающе жарко, даже не смотря на открытые окна. О кондиционере речи не шло, потому что, как объяснил по пути таксист, раритетные автомобили, как этот, не были рассчитаны на такую роскошь.
За окном мелькали городские пейзажи и дома, высотки чередовались со старинными пятиэтажками, а люди спешили по делам. Вытирая платком шею, Вайно равнодушно смотрел в окно, мыслями находясь далеко, а именно в Тампере.

Май, 2010

Поездка из Хельсинки в Тампере заняла немного времени. Вайно каждый месяц проделывал этот путь, чтобы навестить своего деда, который отказался переезжать в просторный дом в пригороде столицы, принадлежащий семье Муконен, предпочитая свою двухкомнатную квартирку возле небольшого скверика в городе за двести километров, говоря, что родственников лучше любить на расстоянии.И вот каждую неделю кто-то из родных проделывал путь в два с половиной часа, чтобы навестить деда Санти. Санти Муконен когда-то был очень известным художником, и даже сейчас, когда его глаза стали не так ясно видеть, а руки тряслись, он все равно оставался верен делу своей жизни. В его квартире до сих пор хранились картины, эскизы, кисти, мольберты, и чувствовался запах краски, до боли знакомый Вайно с самого детства. Еще будучи мальчишкой, он часто проводил время с дедом, учась управляться с кистью и холстом. Но все же, к величайшему сожалению старика Муконена, избрал для себя путь не художника, а финансиста в международном банке. Благодаря знанию несколько языков, а также логическому мышлению и интуиции, его очень ценили на работе. В свои тридцать два года он уже управлял отделом, который тесно сотрудничал со странами СНГ. Русский язык был для него как родной, а в Москву и Питер Вайно ездил так часто, что, казалось, мог с закрытыми глазами ориентироваться в хитросплетении их улиц и проспектов.

Открыв дверь, Вайно огляделся. Все таже картина – испачканные краской ботинки дедушки стояли на старой деревянной подставке. В прихожей мерно тикали часы, а в воздухе летали пылинки.
– Дед, я приехал. Мама передала тебе домашние пироги, испеченные по ее фирменному рецепту, – сменив ботинки на домашние тапочки, мужчина отправился искать деда, оставив два тяжелых пакета с продуктами у входной двери.
Старик Санти сидел у окна и смотрел на картину, проводя пальцами по холсту.
– Дедушка Санти, я приехал, – повторил мужчина.
– Вайно, внучек, – старик оторвал взгляд от картины и улыбнулся вошедшему. – Посиди со мной.
Молодой Муконен пересек небольшую комнату и, подойдя к окну, распахнул створки, впуская теплый майский воздух в комнату.
– Дед, может, давай сначала поедим, а потом мы с тобой посидим? – предложил Вайно.
– Позже, сейчас я хочу рассказать тебе одну историю, которую не рассказывал до этого никому. – Старческая ладонь перехватила руку Вайно, а в глазах таилась мольба.
Смирившись, Вайно взял свободный стул и сел рядом.
– Видишь эту картину? – дедушка Санти передал внуку холст, который мужчина видел в его руках, когда вошел в комнату. На полотне была изображена девушка, сидевшая посреди полевых цветов, прижимая к себе котенка. Ее улыбка завораживала, а в глазах светилось счастье.
– Кто это? – до этого дня Вайно никогда не видел эту картину, но, судя по желтым краям холста, ей было не менее полувека.
– Это длинная история. Еще будучи молодым, полным энтузиазма художником, я отправился в СССР нарисовать несколько картин для Художественного музея в Хельсинки. Красная площадь и улица Горького в послевоенное время действительно заворожили меня, и я работал, не покладая рук, стараясь отразить каждую деталь на холсте. Но затем я встретил ее. С такими же художниками, как и я, однажды, отправился на танцы. Вот там ее и встретил. Милую и добрую Елизавету Макарову.

Дедушка Санти забрал холст обратно и опять обвел черты на полотне пальцами:

– После того вечера мы стали неразлучны. Она мне показывала Москву, рассказывала о своих любимых местахи проводила со мной все свободное время. Знаешь, внук, за то время, что мы провели вместе, я словно обезумел от любви, мне нужно было только слышать ее голос, видеть ее каждый день, она нужна была мне как глоток воздуха.
– И что же было дальше? – скорее из вежливости и нежелания разочаровывать дедушку спросил Вайно.
– А дальше моя командировка закончилась и я уехал обратно в Хельсинки, а она осталась в Москве. Адрес по закону подлости был потерян, а затем я встретил твою бабушку. Знаешь, зачем я тебе рассказываю эту историю?
– Нет, дед, зачем? – Вайно бросил еще раз взгляд на миловидную рыжеволосую девушку, изображенную на холсте.
– Я хочу, чтобы этот портрет принадлежал ей. И хочу попросить, чтобы ты съездил в Москву, нашел Елизавету и отдал ей картину.
– Но дед, она же уже может быть, – сделав паузу, мужчина подбирал более мягкое слово, но так и не найдя, продолжил, – может быть мертва.
– Тогда отдашь его ее родным, – старик пожал плечами и, поднявшись со своего стула, отправился на кухню. – А теперь посмотрим, что передала твоя мать на этот раз. В прошлый раз ее рыбные котлеты были похожи на подошву...
Спустя две недели дедушки Санти не стало. Он умер во сне, прижимая к себе тот самый портрет.

Стоя у могилы деда, Вайно пообещал, что выполнит его просьбу.

Июль, 2010

Такси остановилось около старинного здания, в котором сейчас размещался отель, и мужчина вернулся из своих воспоминаний в реальность. Расплатившись с водителем, Вайно вошел в небольшой, но уютный холл, где за стойкой ресепшена, приветливо улыбаясь, стояла симпатичная девушка.
– Чем я могу Вам помочь?
– Здравствуйте, я заказывал номер. Мое имя Вайно Муконен.
Девушка нажала пару кнопок на клавиатуре и посмотрела на экран:
– Добро пожаловать, господин Муконен, Ваши апартаменты под номером 17.
Предъявив документы и оформившись, Вайно в сопровождении портье последовал в свой номер.


Освежившись и поев, мужчина решил приступить к поискам давно утраченной первой любви своего деда. Но по адресу, который удалось раздобыть с помощью старых знакомых, Макарова Елизавета уже не проживала.В паспортном столе не владели информацией, куда она переехала, и справочная тоже не помогла в этом вопросе. Отчаявшись, Вайно сел на лавочку у подъезда, где когда-то жила женщина, которая была так дорога покойному деду. Время клонилось к вечеру, и на улице было уже не так жарко. Детишки носились на детской площадке, играя в салочки.
– Сынок, не поможешь старушке? – пожилая женщина держала в руках два тяжелых пакета.
– Конечно! – поднявшись с лавочки, Вайно взял пакеты из рук старушки.
– Кого-то ждешь? Что-то я раньше тебя здесь не видела, – поинтересовалась женщина, направляясь к двери подъезда.
Подстраиваясь под шаги женщины, Вайно последовал за ней.
– Я ищу одного человека. Может, Вы мне поможете?
– Почему же не помочь хорошему человеку? Я здесь давно живу и всех знаю и помню.
Они вошли в подъезд пятиэтажки:
– Мне на пятый этаж, но дом старый, так что лифта у нас нет. – Вайно перехватил пакеты одной рукой и подал женщине свободную, помогая подниматься по лестнице.
– Тогда, может, Вы помните Елизавету Макарову?
– Почему же не помню? Помню Лизку. Они давно уже переехали отсюда. А тебе зачем она, сынок?
– Мне нужно ей кое-что передать, – улыбаясь, ответил мужчина, решив не вдаваться в подробности.
– Неужели Лизка наследство получила где-то за границей? Видно же, что ты не местный, и говор у тебя не русский.
– Я из Финляндии. Так, может, Вы знаете, куда она переехала? – неторопливо поднимаясь под руку с женщиной, продолжил он задавать вопросы.
– Я вот не знаю, но уверена, что Светка из соседнего подъезда точно знает. Они с Лизкой дружили.
– А не подскажете, где мне ее найти?
– Так она на первом этаже живет, вот подымаешься, и сразу же дверь направо. Только смотри, не перепутай, рядом с ней Гришка живет, пьяница и буян, раньше пограничником работал. Вот как напьется, сразу же начинает в драки ввязываться. Помню, его мать такая хорошая женщина была. Всем помогала, никого в жизни не обидела, и в кого Гришка пошел? Наверное, в своего блудного отца.
За разговором они дошли до нужного этажа, Вайно передал женщине пакеты и поблагодарил за информацию. На улице уже стемнело, и детский смех на площадке сменился музыкой, доносящейся из телефонов молодежи.
Обойдя огороженную железным заборчиком клумбу, мужчина вошел в соседний подъезд и, поднявшись по лестнице, нажал на звонок правой двери. Но открылась левая, и оттуда высунулась лохматая рыжеволосая голова. Вспоминая разговор со старушкой, Вайно пришел к заключению, что это и есть пресловутый Гришка.
– Слышь, мужик, – дверь открылась шире, и мужчина – невысокий, но с увесистым брюшком, вырисовывающимся под тельняшкой, – вышел на площадку. – Дай полтинник, а? Горю.
В тот же миг дверь, в которую звонил Вайно, тоже открылась, и на пороге возникла женщина, вытирающая руки о передник.
– Гришка, не приставай к человеку, – обратилась она к соседу и затем внимательно посмотрела на Вайно. – Здравствуйте, а Вам кого?
– Машка, но мне же плохо, – продолжил усердствовать Гришка. – Помираю.
– Тебе после каждой получки плохо. Уйди с глаз моих, пока не огрела половником.
– Злая ты женщина! – недовольно проворчав, Гришка хлопнул дверью и скрылся в своей квартире.
– Вот так всегда, – вздохнув, женщина перевела взгляд от захлопнувшейся двери на Муконена. – Я Вас слушаю.
– Мне нужна Светлана... Извините, не знаю отчества, – смутился мужчина, все еще поглядывая на соседскую дверь.
– Светлана Сергеевна, – подсказала женщина. – Это моя мать. А можно узнать, для чего она Вам нужна?
– Мне сказали, что она может подсказать,где найти одного человека.
– А кто сказал? – продолжала расспрашивать женщина.
– Старушка из соседнего подъезда, она живет на пятом этаже.
– Аааа... Марья Васильевна? Да, она знает все и все видит. Ну, проходите. – Отступив в сторону, женщина пропустила Вайно в небольшую квартиру и провела в одну из комнат, где на постели лежала Светлана Сергеевна.
– Мам, это к тебе.
Муконен подошел к кровати.
– Извините за беспокойство, может я не вовремя. Я ищу Макарову Елизавету. Мне сказали, что Вы можете подсказать, где ее искать.
– Знаю Елизавету, с малых лет знаю. Росли вместе, затем работали на швейной фабрике, тоже вместе. – Кивнула пожилая женщина. – Но она давно уехала из Москвы. После смерти сына, с мужем и дочкой уехали.
– А где она сейчас живет? Вы знаете?
– Они уже лет пятнадцать как переехали в деревню в Московской области. Но точного адреса я Вам не скажу. Но думаю, что в деревне не так сложно будет ее найти.
– А название Вы не помните?
– Почему не помню? Няшкино.

Спустя полчаса Муконен уже был в номере. Лежа на постели, он планировал свою поездку в деревню Няшкино. Рядом, на прикроватной тумбочке, лежала туба, в которой был тот самый портрет. Бросив на нее взгляд, Вайно задался вопросом, сможет ли он найти хозяйку портрета и тем самым выполнить желание деда.

Продлив свое проживание в номере еще на двое суток и узнав, как добраться до деревни Няшкино, он отправился в путь. На пригородном автовокзале, купив билет, Вайно прошел в автобус и занял место у окна.
– Извините, возле Вас не занято? – Вайно повернулся на женский голос.
– Нет, присаживайтесь. – Любезно улыбнувшись, убрал тубу с портретом, освобождая место.
Вскоре все места были заняты, и автобус поехал по маршруту Москва-Няшкино. Скоростная трасса сменилась проселочной дорогой и живописными пейзажами полей, березовых рощ и речек. Автобус проезжал одну деревушку за другой, высаживая уже приехавших пассажиров. В салоне было жарко, а ветерок, который задувало в открытые окошки, не охлаждал воздух.
– Прошу прощения, – Вайно повернулся к девушке, когда на очередной остановке вышли почти все пассажиры, и остались они вдвоем и водитель. – А вы не подскажете, до Няшкино еще далеко?
Девушка оторвала взгляд от книги, которой была увлечена всю дорогу, и посмотрела за окно.
– Нет, это следующая и конечная остановка. Еще минут пять, – ответила она и опять углубилась в чтение.
Вайно заинтересованно посмотрел на попутчицу.
– А Вы тоже едете в Няшкино?
– Применив логику и то, что я Вам сообщила, что следующая остановка конечная и автобус дальше не едет, – девушка захлопнула книгу и положила в сумочку, – Вы можете получить ответ на свой вопрос. – Улыбнувшись, она поднялась из кресла и пошла к выходу. Только сейчас мужчина заметил, что автобус уже остановился и водитель с нетерпением поглядывает на него. Подхватив тубу, Вайно поспешил освободить салон.
После духоты ветерок на улице был спасением. Остановка находилась в центре деревушки. Напротив, на небольшом белом домике, висела вывеска «Магазин». А стоявшие около него жители деревни с любопытством поглядывали на Вайно.
– Извините еще раз, –он догнал свою попутчицу, которая уже отошла от остановки. – А вы местная?
– Не совсем, у меня здесь родственники живут. А что? – не оборачиваясь, ответила девушка.
– Я ищу одного человека, женщину, может, Вы мне поможете? Я заплачу, – мужчина полез в задний карман джинсов, куда на автовокзале запихнул свой кошелек, но кошелька там не оказалось, как и мобильного телефона.
– Не нужно мне Ваших денег. – Девушка все же остановилась и посмотрела на растерянного Вайно.
– Мой кошелек, его нет.
– А где Вы его в последний раз доставали?
– На автовокзале, когда покупал билет. После этого я положил кошелек в задний карман.
– Кто же на вокзале кошелек в задний карман кладет? Вы что, с Луны свалились?
– Нет, я из Финляндии. А может, он в автобусе вывалился? Можно будет спросить водителя. Когда автобус поедет обратно в Москву?
– Через три дня...

- Вы серьезно?

- А вы?

Вайно недоуменно уставился на девушку. Его взгляд непроизвольно скользнул по ее лицу, неосознанно отмечая и правильный овал, и смелый, характерный молодости открытый, взгляд серых глаз, подчеркнутый красивой линией темных бровей; и отсутствие помады на пухлых губах...

На данный момент губы незнакомки были недовольно поджаты, и Вайно неожиданно для себя подумал о том, что улыбка бы очень пошла девушке.

Странные мысли. Видимо, следствие жары.

- Вообще-то, обычно я очень серьезный, - зачем-то нашел он нужным предупредить. - И ответственный. 

- Рада за вашу жену...

- Я не женат.

- Мои соболезнования.

- Почему?

Девушка не успела ответить.

- Галина, - рядом остановился какой-то невзрачный мужичок с авоськой и, бросив на Вайно неприязненный взгляд, спросил, - скажи, этот перец... он, что, к тебе клеется?

- Нет-нет, Митрич, - девушка улыбнулась, и, как Вайно и предполагал, ее улыбка оказалась сногсшибательной. - У этого финского перца украли документы, и теперь он временно бомж...

- Я не перец, - обиделся Вайно. - Меня зовут Вайно Муконен, и у меня...

- Как обокрали? - внезапно прямо перед Вайно возникла довольно полная дама  неопределенного возраста,  с шикарным бюстом и в  соломенной шляпе с бумажными цветами на голове. На руках дама держала болонку, и было видно, что собака, как и Вайно, тоже страдала от жары.

- Когда обокрали? Прямо сейчас? Среди белого дня? В нашем Няшкино?  - ахнула дама, напирая на Вайно бюстом и, как будто, восхищаясь собственным предположениям. - И, наверное, жестоко избили, да? И бросили истекать кровью? Господи, такое событие, а я узнаю обо всем чуть ли не последняя! - ужаснулась  она, не давая никому вставить слово. - Хотя, я, лично, давно предупреждала, что добром это не кончится! Подозревала, что что-то не так... Одним словом, бандюга! На мотоцикле! - вынесла дама неожиданный вердикт, и бумажные цветы на ее шляпе интенсивно закачались, полностью соглашаясь с хозяйкой, а болонка на руках подтверждающе тявкнула.

Честно говоря, Вайно не понял, причем тут мотоцикл.

Вокруг них как-то незаметно образовался небольшой кружок, в лице еще двух старушек и нескольких мальчишек, и дама с собачкой, почувствовав аудиторию, с воодушевлением продолжила.

- Вот не далее, как вчера... Сидим мы, значит, на веранде с Мусей, пьем чай, никого не трогаем... - начала было она, но тут внезапно, с оглушительным ревом из-за поворота на улочку выскочил мотоцикл. Заметив людей, одетый во все черное байкер прибавив газу, направился прямо к ним. Не доезжая, он неожиданно сбросил газ и медленно объехал собравшихся, словно совершая круг почета. Надо сказать, что разрисованный под череп шлем байкера, даже на взгляд Вайно, производил довольно зловещее впечатление.

- Вот видите! - торжествующе воскликнула дама. Ее слова прозвучали своеобразным сигналом: болонка пронзительно тявкнула и, внезапно соскочив с рук хозяйки, с лаем устремилась на мотоцикл с очевидным желанием вцепиться зубами в...  ну, хоть во что-нибудь вцепиться... Байкер «газанул» и, обдав собравшихся облаком ядовитого дыма, позорно скрылся в ближайшем переулке. Собачонка, несомненно уверившая в собственную непобедимость, устремилась следом. С криком «Муся! Мусенька, вернись сейчас же, девочка моя! Тебя задавит этот ирод!» и обещанием что-то там показать «ироду» обладательница соломенной шляпы и шикарного бюста побежала следом.

- Опять Коська выпендривается, - почему-то неодобрительно посмотрев на Галину, прокомментировал произошедшее Митрич и, кивнув в сторону Вайно, изрек. - Его надо к Мазурику отвести. Пойдем, провожу.

И они пошли.

***

Процессия получилась внушительной. На взгляд Вайно, не хватало только  соответствующих лозунгов, как, например, «долой финских оккупантов!» и «смерть вражеским лазутчикам!»

И виной тому были мальчишки, сопровождавшие поход истошными криками: «Ведут! Ведут! Шпиона ведут!» и радостно сообщавшиеся каждому любопытствующему встречному, что Митрич только-что собственноручно поймал финского шпиона и теперь ведет его к Мазурику - арестовывать. Встречные ахали, укоризненно качали головой и недоуменно интересовались у непонятно кого «куда только смотрит Путин» и выражали надежду, что Мазурик уж точно во всем разберется.

Такой энтузиазм народных масс начал потихоньку нервировать Вайно. А Галину, похоже, это только забавляло.

- Боитесь, да? - спросила она. - И правильно делаете.

- Ничего подобного, - соврал Вайно. - Тем более, моя интуиция подсказывает мне, что вы девушка милосердная и не дадите мне погибнуть.

- А то, что за это вам придется в течение трех дней в поте лица своего трудиться на моем огороде, ваша интуиция вам ничего не говорила? - поинтересовалась Галина.

Кажется, она была необычайно довольна.

- А если я не соглашусь?

Девушка с безразличным видом пожала плечами.

***

Мазурик оказался местным участковым.

Он, видимо, как раз обедал, - о чем свидетельствовала сжимаемая им в руке столовая ложка  - и поэтому выскочил на шум, в чем был: в боксерских тренировочных трусах, майке и в шлепанцах на босу ногу, но зато в форменной фуражке.

- Пррррре-крааааа-тить баррррдак! - хорошо поставленным голосом  сержанта, заорал представитель местной исполнительной власти, одним махом подавляя потенциальный бунт, что называется, в зародыше. - У вас что, крыша от жары поехала? - строго поинтересовался он у «народных масс», но, увидев Галину, неожиданно улыбнулся.

- Привет, Галчонок, - совсем другим, доброжелательным тоном, произнес Мазурик. - Как жизнь студенческая? Сессию сдала?

- Ага, - с безмятежным видом улыбнулась ему Галина. - На пятерки. Вот на каникулы приехала.

- Молодец, - похвалил ее участковый. Его взгляд переместился на Вайно, и выражение лица стало сразу настороженным. - А это кто? Жених? Попрошу ваши документы! - Мазурик привычным движением собрался было «козырнуть», но вовремя заметив ложку в руке, чертыхнулся и отбросил ее в сторону.

- А у него их нет, - тут же ответил за Вайно Митрич с явным ехидством в голосе, чем вызвал волну возмущенного ропота в толпе.

- Совсем обнаглели церушники! Ходуют прямо, как к себе домой! Без докУментов! - возмущенно прошмакала рядом с Вайно какая-то совсем дряхлая бабуся и, поднявшись на цыпочки, попыталась треснуть «шпиона» по затылку костлявой рукой. От напряжения бабусю повело, и Вайно пришлось поддержать ее, чтобы она не упала.

- Спасибо, внучек, - искренне поблагодарила его старушка и, изловчившись, все-таки отвесила Вайно подзатыльник. Толпа тут же одобрительно зашумела:

- Так его, Семеновна!

- Поверьте, это чистое недоразумение! - воскликнул Вайно, попеременно обращаясь то к Семеновне, то к участковому. - Я никакой не шпион. Меня зовут Вайно Муконен. Я тут по делу наследственности. По дороге, предположительно в автобусе, случайно потерял документы.

И он с беспомощным видом оглянулся на Галину. Ответом ему был безмятежный взгляд серых глаз.

- Огород, - намекнула девушка.

- Складно врет шпион, -  между тем заметил кто-то подозрительно похожим на Митрича голосом.

- И главное, проверить нельзя, - тут же поддакнули ему.

- Их там, в Америках, еще и не тому учат, - заверил другой. - Я бы вам рассказал, но при женщинах, знаете, неудобно.

Кто-то стыдливо ахнул, а Семеновна снова замахнулась.

- Я приехал из Финляндии! - выдвинул «ноту протеста» Вайно, прикрываясь от воинственной старушки тубусом, и, наклонившись к Галине зло прошептал, пока не убили. - Согласен!

- Дядя Витя, - Галина подняла руку и, словно школьница, потрясла ею, привлекая к себе внимание. - Он действительно тот, за кого себя выдает. Это мой знакомый.

- Ну так бы давно и сказала, - добродушно ответил Мазурик, и в его руке откуда-то появился мобильник.

- А он, между прочим, ничего так, - явно оценивающе произнесла какая-то блондинка - еще одна обладательница шикарного бюста. - Симпатичный... На Батлера  похож.

- У тебя, Верка, все Батлеры, - осуждающе оборвала ее Семеновна. - Ни стыда ни совести вообще! Клеешься к чужому жениху при свете дня...  А ты чего уши развесил?

Последнее относилось к Вайно, и было подкреплено очередным подзатыльником.

- А ну тихо! - властно прикрикнул на всех участковый Мазурик, и все тут же послушались.

***

Вайно так и не понял, с кем разговаривал участковый. В процессе разговора была упомянута прошедшая рыбалка, потом его попросили уточнить персональные данные - дату рождения, место проживания и работы - еще раз попросили назвать свои имя и фамилию и перечислить находящиеся в портмоне документы.

- Есть такое портмоне, - закончив разговор, весело подтвердил участковый, отключая мобльник. - И документы на гражданина Финляндии Вайно Муконена тоже есть. И хотя по закону положено документально оформить потерю...

- Там еще должно быть две сотни евро, - поспешно добавил Вайно. - Пусть нашедший оставит себе в качестве вознаграждения, главное, чтобы скорее документы вернули...

- Нам чужого не надо, - гордо ответил, видимо оскорбившись, Мазурик. - Портмоне получите у водителя через три дня. А до этого ...

- А до этого он поживет у нас, дядя Витя, - вмешалась Галина, неожиданно взяв Вайно под руку.  - Не беспокойтесь, от нас он не убежит.

- Я приду и проверю, - пообещал Мазурик, а, потом явно смутившись, добавил. - Маме привет передавай...

- Я, на всякий случай, провожу, - заверил его Митрич. - Чтобы он не сбежал по дороге.

Мазурик кивнул  - но тут поблизости раздался уже знакомый рев, и на улицу опять выскочил пресловутый Коська на своем мотоцикле. Завидев Мазурика, байкер затормозил, одновременно пытаясь развернуть мотоцикл, но уйти ему не удалось: Мазурик, подтянув «боксерские» штаны, шагнул байкеру навстречу, властно  и недвусмысленно просигналив тому рукой «остановиться!».

Из-за поворота выскочила болонка Муся и с лаем накинулась на мотоцикл. Вслед за Мусей - тяжело дыша и обмахиваясь соломенной шляпой - показалась ее хозяйка. Увидев Мазурика, дама устало привалилась к ближайшему забору и бессильно сползла по нему на землю.

Все внимание толпы тут же переместилось на нее.

- Я только взгляну одним глазком, - извиняющим тоном пробормотал Митрич и тоже присоединился к любопытствующим.

Галина кивнула и тут же решительно потянула Вайно за руку.

- Пойдем.

***

- Вы не думайте, Коська не бандит...

Они неторопливо шли по тихой деревенской улице. Непривычная для Подмосковья жара постепенно спадала, но Вайно и его спутница все же предпочитали держаться тени.

- Просто в десятом классе он вбил себе в голову, что влюблен в меня, и с тех пор доказывает свою крутость, - объясняла Галина хитросплетения взаимоотношений деревни Няшкино, и добавила со вздохом тоном умудренной жизнью матроны, явно подражая кому-то. - Может хоть армия его перевоспитает.

- А вы? Вы его тоже любите? - спросил Вайно.

- А я не знаю, - честно призналась девушка. - Я хотела бы сначала закончить институт. Попутешествовать. Побывать в Риме, Венеции, Париже... В вашем Хельсинки. Увидеть собственными глазами « Монну Лизу» и «Прекрасную Саскию». Потрогать руками скульптуры Микеланджело и Канова... Не смейтесь! Я даже специально пошла для этого на историко-искусствоведческий факультет.

- Уже не смеюсь, - заверил ее Вайно, поднимая руки. - Между прочим, мой дед вас бы прекрасно понял...

- Да? - с надеждой спросила Галина. - Вот видите. А Коська говорит, что я эгоистка. Достал, в общем...

- Кстати, врать тоже нехорошо, - дипломатично заметил Вайно, подавляя в себе внезапно вспыхнувшее желание вернуться и оторвать колеса Коськиному мотоциклу. - Я про наше якобы знакомство, - пояснил он Галине.

- Ну что только не сделаешь ради доброго дела, - усмехнулась та.

- Вы на счет торжества справедливости? - живо спросил ее Вайно.

- Нет, я про огород, который вы должны прополоть, - невозмутимо ответила девушка и, толкнув деревянную калитку, громко провозгласила. - Мама Лиза, я приехала!

- А мама у нас кто? - запоздало поинтересовался у Галины Вайно.

- Мама у нас учитель, - последовал гордый ответ.

- А папа?

- А папы у нас нет и никогда не было, - с вызовом бросила девушка. - Я детдомовка. Меня бросили сразу, как только я родилась. А мама Лиза забрала к себе...

И, быстро отвернувшись, она взбежала на крыльцо прежде, чем Вайно успел стереть со своего лица идиотское выражение...

***

Мать Галины - Елизавета Владимировна - оказалась моложавой и для своих лет довольно общительной женщиной. В ее глазах светился ум и доброта, которые безусловно располагали к себе.

Она немного настороженно встретила Вайно, но, сразу поверив в историю с потерей документов, позвала к столу.

- Проголодались, ведь, наверное, - возразила Елизавета Владимировна, когда Вайно попробовал тактично отказаться, и радушно подливала и подкладывала  ему добавки, с какой-то грустной задумчивостью наблюдая за тем, как Вайно и Галина дружно стучат ложками.

- Эх, люблю я мамусины обеды, - с довольным видом похлопала себя по животу Галина. Вайно проследил за ее движением - таким естественным и непринужденным - почему-то смутился, закашлявшись.

- Действительно очень вкусно, - согласился он, стараясь не глядеть на девушку.

- Вайно, а у вас тоже готовят окрошку? - поинтересовалась  Елизавета Владимировна. И Вайно мысленно поблагодарил ее.

- Нет, - ответил он. - Но у нас есть калакейтто. Это такой рыбный суп. С молоком, - нашел он нужным объяснить.

- Это вкусно? - Галина подошла к матери и, обняв ее, тоже с любопытством уставилась на Вайно.

- Думаю, это на любителя, - уклончиво ответил Вайно, почему-то не в силах выдержать ее взгляд.

- А пельмени? - настаивала Галина. - Пельмени у вас делают?

- У нас можно купить равиолли, - засмеялся Вайно. - Но мой дед любил пельмени. Он одно время жил в России, и русские друзья научили его делать их.

- Вот как? - заинтересованно произнесла Елизавета Владимировна. - А что еще рассказывал вам ваш дедушка?

- Много интересного, -  ответил Вайно. - Например, русский язык я выучил и знаю так хорошо только благодаря деду Санти. Кстати, совсем забыл, - он потянулся к своему тубусу, доставая и разворачивая холст. - Вы не могли бы мне помочь, Елизавета Владимировна? Дело в том, что мой дед, умирая, завещал свою картину некой Елизавете Макаровой. Или ее семье, в случае, если женщина уже умерла. Мне известно только то, что пятнадцать лет назад они переехали из Москвы в Няшкино... Елизавета Владимировна, что с вами?!

***

- Значит, вы мой двоюродный брат?

Они стояли на кладбище перед могилой Елизаветы Николаевны Дорониной, - в девичестве Макаровой, как гласила надпись на памятнике - и напряженно смотрели на поблекшую фотографию под стеклом. Солнце клонилось к закату - жара, наконец, спала. Едва различимый ветер донес до них запах трав, но почему-то особо остро пахло полынью и земляникой - наверное, он навсегда запомнит это странное сочетание.

Вайно уже знал точно, что она была именно той самой «русской», которую искал в свое время и так и не нашел его дед. Доказательством тому были даже не многочисленные фотогрфии молодой «бабы Лизы», а единственный снимок - бережно хранимый все эти годы в семейном альбоме - на котором молодой и счастливый дед Санти обнимал свою Лизу...

Она умерла годом раньше его и была похоронена рядом с мужем. Но это ничего не значило. Потому что много лет назад она встретила деда Санти и полюбила его. Полюбила настолько, что сохранила его ребенка. Она была «той самой женщиной», которую дед Санти продолжал любить, не смотря ни на что, и о которой вспоминал в последние минуты своей жизни.

На какое-то мгновение в душе Вайно шевельнулась обида за муммо  - бабушку Кирсти, жену деда Санти.  Но всего лишь на мгновение.

- Строго говоря, - кашлянув, откликнулся он, - я прихожусь родственником Елизавете Владимировне. Но не вам....

Вайно помолчал.

- Что же касается официальной стороны, - он поморщился - То, что  Елизавета Владимировна была удочерена мужем вашей бабушки, ничего не значит. Она в любой момент может подать прошение о признании ее дочерью Санти Муконен. Конечно, если бы мой дед был еще жив, это можно было сделать быстрее, без излишней бюрократической волокиты...

Рядом послышались всхлипы, и Вайно повернулся к девушке.

- Галина, пойдемте, - он протянул руку. - Думаю, Елизавете Владимировне уже лучше. Не стоит ее волновать еще больше ...

Но девушка, всхлипнув громче, неожиданно ударила его по руке.

- Скажите, почему? - глотая слезы внезапно закричала она. - Почему люди встречаются, а потом уходят навсегда? Это что, такой закон природы? Почему он не нашел ее? В конце восьмидесятых или девяностых... Ведь уже тогда искали родственников и близких. Скажите, почему? - Галина зло ударила кулаком в грудь. Потом еще раз и еще. - Он не хотел? Или никогда не любил бабу Лизу? Ведь у него осталась дочь! Понимаете? Его ребенок!

Она перестала молотить Вайно кулаками и, обессилено прислонившись к нему, зарыдала.

- Я не знаю, - растерянно прошептал он, прижимая к себе девушку. - Я действительно не знаю...

Все произошло, словно, само собой.

Галина подняла к нему свое заплаканное лицо. В ее глазах застыл все тот же немой вопрос - как крик о помощи, как мольба, как последняя надежда...

Вайно не помнил, как обхватил обеими ладонями ее лицо, и как, наклонившись, бережно коснулся губами ее губ...

Ее поцелуй имел вкус спелой лесной земляники... и полыни.

***

Домой они возвращались в сумерках.

Молча. Держась за руки и только улыбаясь друг другу. Отрешенные от мира и все еще находясь во власти своих ощущений и внезапно нахлынувших чувств. Не совсем соображая, куда идут... и зачем, собственно?

У дома Галины из темноты к ним навстречу шагнули трое.

- Галка, быстро шуруй до дома, - сказал один из них приказным тоном. - Мне с твоим финским френдом поговорить надо.

- Коська, ты что ли? - в голосе девушки прозвучало искреннее удивление. - А ты чего не спишь?

- Блин... звезды считаю тут, - сплюнув, зло бросил парень. - Галка, последний раз говорю... Топай домой и не беси меня. У нас с твоим фиником серьезный мужской разговор сейчас будет.

- Да ты пьяный! - возмутилась девушка. - Никуда я не пойду. Я еще и дяде Вите на тебя пожалуюсь.

- Послушай, Галя, - Вайно порадовался, что его голос звучит спокойно и равнодушно. - Иди домой. Поздно уже. Елизавета Владимировна, наверное, волнуется.

Он наклонился и чмокнул девушку в щеку.

- Мы быстро, - улыбнувшись, пообещал он. - Поговорим и все.

- Правда?

- Правда...

- Смотри, ты мне обещал!

Калитка стукнула, и Вайно повернулся к ожидающим его парням.

- Вы слышали? «Быстро». Давайте, мужики, перейдем сразу к делу...

- Давай!

И тут же последовал первый удар - под дых. Вайно успел сгруппироваться и отразить два последующих.

- Ну, кто ж так бьет? - издевательски произнес он и сплюнул. - Вот как надо!

Он провел отвлекающий качок телом и с силой нанес удар по корпусу стоящего справа от него. Все-таки хорошо, что в детстве дед записал его в секцию бокса. Как будто знал, что пригодится. Или точно знал?

- Пацаны! - вдруг закричал тот, который был Коськой. - Вали этого финика на землю!

Со второй попытки им удалось сбить Вайно с ног, и теперь они пытались достать его пинками - явно плохо соображая от злости, что они делают.

Правда, в темноте им было трудно ориентироваться, и Вайно катался между ними валиком, уходя от ударов и защищая голову.

- Ах вы сволочи! Трое на одного! Ну, я вам сейчас! - раздалось рядом и неожиданно дерущихся обрушилась настоящая волна холодной воды. Нападавшие тут же испуганно ретировались и, спотыкаясь и падая, моментально исчезли в темноте.

Вайно поднялся, и к нему бросилась Галина.

- Это называется «поговорим и все»? - возмущенно накинулась она на него, с грохотом опуская ведро на землю.
- Но ведь быстро же, - возразил Вайно и невольно охнул, схватившись за правый бок.
- Я сама сейчас с тобой поговорю, - пообещала Галина, помогая ему пройти в калитку и подняться на крыльцо. - Быстро. И никаких следов...
- Я уже сам догадался, что ты меня любишь...
- Надо же какой сообразительный. Возьми с полки лимон.
- Зачем?
- Потому что у тебя слишком довольное лицо. Мне обидно...
- Гал, - Вайно остановился на веранде, притягивая к себе девушку и виновато наклоняясь над ней. - Не обижайся, пожалуйста... Потому что я, кажется, тоже... люблю тебя... Очень.
- Но огород тебе все-равно придется полоть.

Эпилог.

Они поженились ровно через год. А еще через год у них родилась девочка - Лиза...