Карта ролевой игры "Сказочные Вечеринки"

Ребекку разбудили птицы. Они заняли дуплянку над окном и уже гонялись за пропитанием, сопровождая это действо свистом. Мисс Уайт любила просыпаться под звуки природы. Это гораздо лучше, чем под детский плач, что всегда терзал ее сердце, несмотря на несколько лет существования детского дома и десятки грустных историй его временных и постоянных жильцов.
Бекка спустилась в крохотную кухню, которую они с мужем планировали сделать гостевой, умылась и заплела волосы. Она прошла в основную часть дома, чтобы проверить ребят, и наткнулась на Элизабет, которая уже заканчивала приготовление еды и готовила тазы для большой стирки. Молодая девушка, исполняющая роль служанки, нравилась хозяйке приюта для сирот своим трудолюбием. Напоминала ей себя.
– Доброе утро, мисс Уайт. Вы сегодня рано.
– Доброе, Элизабет. Сегодня много дел. Нужно привести дом и документы в порядок перед ярмаркой. Возможно, кто-то из жителей и гостей Энск-сити захочет вложиться не только деньгами. Я поручаю тебе еду, стирку и полы, Миссис Харрис присмотрит за младшими, а я проведу уроки письма, чтения и счёта для старших. Еще я хотела просить сестру пастора начать вести уроки французского в нашем приюте. Конечно, если сбор позволит ей платить. А также мне нужно отнести письмо на почту. Кажется, скоро крошка Мелисса нас покинет.
– Это чудесные новости, – заулыбалась служанка. – Садитесь, я налью вам чай.
Хозяйка приюта принялась за завтрак. Любила это время, когда дети еще досыпали, а она сама в тишине планировала будущее и вспоминала прошлое.
Вчера в комнате девочек царил переполох. Марта Милано отказывалась ложиться в кровать без сказки из уст Ребекки. Это была традиция, которую на самом деле никто из детей не хотел нарушать. Особенно девочек. Миссис Харрисон кое-как уговорила мальчишек, пообещав им сладкие пирожки на обед, а девочки ни в какую не велись на переговоры. Им предлагалось прочесть десятки книг, но все отвергались из-за «не того» голоса с хрипотцой. Тогда пожилая воспитательница стала уговаривать детей обойтись без сказки, потому что знала, что Ребекка занималась переводом крошки Мелиссы Форестер в другой приют, где её уже были готовы удочерить. Но девочки вслед за Мартой лишь активнее стали требовать сказку, кричать и плакать. Миссис Харрисон ничего не оставалось как пройти в другую часть большого дома, чтобы позвать Ребекку.
– Простите мисс Уайт, Марта и другие девочки требуют сказку, вы не могли бы…
Бекка подняла голову и отлепила от щеки листок. Кажется, она уснула на письме директору приюта в Техасе. Протёрла глаза и зевнула, кивая при этом своей «правой руке».
– Не беспокойтесь, миссис Харрисон, всё в порядке. Я чуть-чуть набралась сил. А вам требуется отдых, идите домой. Вы сегодня хорошо поработали, – она ласково улыбнулась пожилой женщине, которая 30 лет назад приехала с мужем в Энск-сити и отчасти заменила ей маму. – Передайте мистеру Харрисону большое спасибо за починку забора. Если бы не он, не знаю что бы я делала.
– Знаете, мисс Уайт. Как обычно взяли бы всё в свои руки и справились. Но Чарльзу я передам вашу благодарность, ему будет приятно. А теперь идите. Дети там уже заждались.
Ребекка пронаблюдала как воспитательница пошагала в здание напротив, а сама зашла в центральную часть дома. Заглянула к мальчикам, но там все уже спали. На всякий случай пересчитала макушки и успокоилась, что все на месте. Прошла по длинному коридору и открыла комнату девочек. Их было чуть меньше, чем ребят, но шуму порой они наводили больше.
– Мисс Уайт, мисс Уайт, мы хотим сказку, – на разный манер зазвучали голоса. Ребекка, проходя мимо кроватей, погладила каждую юную леди, обняла крошку Мелиссу и села на край постели Марты. Та, кажется, побледнела.
– Мисс Милано, – «строгим» голосом произнесла Бекка, – почему на вас жалуется миссис Хариссон?
– Я ничего плохого не делала, – залепетала девочка, опустив глаза. Ей было стыдно перед той, кого она считала волшебницей. И это звание было заслуженно. Ребекка всегда старалась давать детям то, что они у нее просили. Иногда даже новых родителей.
– Знаю как ты любишь истории, дорогая, поэтому не удивлена. Просто сегодня был довольно сложный день. Утром мы ухаживали за приусадебным участком, помнишь? Чтобы обеспечить вас овощами и фруктами, даже когда наступит зима.
– Скоро зима? – раздался грустный голос Мелиссы. Она не любила холод. Возможно потому что мать оставила её в корзине около стен церкви в середине января.
– Еще не скоро, крошка. Не переживай, – говорить о том, что ей не о чем волноваться и в Техасе, где она скоро будет жить, тепло, Бекка не стала. Ещё никто кроме воспитательницы не знал о предстоящем удочерении Мел.
– Так сказка будет? – вновь спросила Марта, умоляюще заглядывая в глаза хозяйке приюта. – Хочу про принцессу.
– Хорошо. Но пообещайте мне, что вы больше не будете обижать миссис Харрисон и позволите ей почитать в другой раз. – Девочки заверили, что согласны. – Тогда слушайте. Давным-давно в одном королевстве жила-была принцесса. И мечтала она о том, что однажды к ней приедет рыцарь на белом коне, влюбится в неё и увезёт в новые места, где у них будет свой замок и много детей. Потому что она их очень любила.
– Я тоже хочу, чтобы в меня влюбился принц, – шепотом призналась Марта, – а не этот хулиган Генри.
Мисс Уайт улыбнулась.
– Кто знает, может, и Генри вырастет и станет принцем. Слушайте дальше. И так случилось, что принц действительно прискакал к принцессе, влюбился в нее и увез в новый город. Даже не смотря на то, что король с королевой этому противились. Они стали вместе жить, купили землю, построили большой замок и стали ждать, когда у них появятся дети.
– Уже конец? – тихо спросила Мел. Она знала, что сказки всегда заканчиваются хорошо. Картинка была идеальной для финала.
– Увы, но нет. Принца заколдовала Золотая ведьма. Она заразила его жаждой золота и однажды он далеко уехал на его поиски с другими принцами. Он писал письма принцессе, что все хорошо, присылал маленькие золотые крошки, но в какой-то момент они перестали приходить. Вскоре друзья принца, которые возвращались в свои замки, принесли весть о том, что тот погиб.
– Почему так вышло? – заплакала Марта.
– Потому что жизнь не всегда пишет правильные сказки. А может еще потому что принцесса не совсем верно загадывала желание. Ей нужно было уточнить то, что в замке она планирует жить с принцем и их детьми. А теперь живёт одна, с не менее прекрасными, но не своими ребятами, – хозяйка приюта погладила Марту по голове и направилась к двери. – Спокойной ночи, девочки.
Дверь закрылась. Небольшой ночник освятил комнату с шестью кроватями. В тишине раздался чей-то шепот.
– Я не поняла. Откуда в сказке взялись дети?
– Миссис Харрисон говорила, что их присылают ангелы, – зевнула и закрыла глаза Марта.
– Давайте завтра попросим сказку про них…

Вчера
Генри дождался, когда закроется дверь, а свет, льющийся из коридора, превратиться в тонкую полоску у пола. Мальчик протянул худую руку к соседней кровати и потрепал своего лучшего друга по плечу.
– Мисс Уайт отправила миссис Харрисон домой и пошла читать девочкам. К нам она больше не зайдёт. Это хорошая возможность, – не добавил «сбежать», потому что знал, что Джон Стоун сразу поймёт о чём речь. Проживший в благополучной семье до шести лет Стоун, был развит не хуже, а то и лучше беспризорника Генри на два года старше.
– Я видел сегодня как мистер Харрисон заделывал дыру в заборе, – зашептал Джонни, переворачиваясь на другой бок. – К тому же миссис Харрисон обещала сладкие пирожки, если мы будем спать.
Генри Форестер расстроился и возмущенно засопел:
– Ух, этот мистер Харрисон! Я ему покажу, пусть только снова придёт! – Мальчик погрозил пальцем, но этого жеста никто не увидел. – И ты тоже хорош, – переключился на друга, – променял свободу на пирожки.
Джонни цокнул, услышав подобные высказывания.
– А что ты предлагаешь? Нам никак отсюда не выбраться. Забор высокий. Дверь и калитка запираются на замок. С окна прыгать страшно. Не дом, а настоящий замок.
Генри недовольно сжал губы и затих. Завтра, когда придёт Элизабет, он найдёт способ уйти из приюта. Не потому что здесь плохо – Мисс Уайт и ее помощницы делали всё возможное, чтобы дети были одеты, обуты, знали грамоту и не чувствовали одиночества. А потому что в пока угловатом теле Форестера кипела кровь его свободолюбивых африканских предков. Он мечтал, что будет сам по себе. И никакие новые родители взамен умерших ему не нужны. Точка.
Сегодня
– …Еще я хотела просить сестру пастора начать вести уроки французского в нашем приюте. Конечно, если сбор позволит ей платить. А также мне нужно отнести письмо на почту. Кажется, скоро крошка Мелисса нас покинет.
– Это чудесные новости. Садитесь, я налью вам чай.
Голоса хозяйки детского дома и служанки стихли, загремела посуда. Генри осторожно, чтобы избежать скрипа половиц, попятился обратно в спальню мальчиков. Вовремя же он проснулся. Обе новости расстроили мальчика. Он не считал, что французский язык чем-то ему поможет в жизни. А то, что крошка Мел, на которую невозможно смотреть без умиления, скоро уедет, стало очередным доказательством его убеждения. Чернокожий 9-тилетний мальчик со сложным характером никому не нужен.
Генри проскользнул в спальню и снова растолкал Джонни. Тот увидел, что за окном ещё раннее утро и недовольно уставился на старшего товарища.
– Чего тебе? – пробормотал сонно.
– Пошли. Поможешь мне перелезть через компостную кучу. Я больше здесь не останусь.
Сон с Джона как рукой сняло.
– Ты дурак, Форестер? Куда ты пойдешь? А если с тобой что-нибудь случится? Медведи, волки в лесу нападут…
– Они не живут рядом с городом. А я что-нибудь придумаю. Заберусь тихонько на чью-нибудь повозку или в поезд. И только меня и видели. Пошли! А то миссис Харрисон тоже скоро придёт. Не хочу попадаться.
Светловолосый и круглолицый Джонни потер лицо руками, встал с кровати и натянул штаны. Порылся в тумбочке и вытащил припрятанные на чёрный день мятные леденцы.
– Держи, – протянул другу и стал обуваться. Генри счастливо засиял. Это будет лучший завтрак на его памяти.
Мальчишки тихо вышли из дома и припустили по приусадебному участку в сторону компостной кучи. Чтобы добежать до дальнего угла, пришлось обойти сад с яблонями и грушами, теплицу, а также несколько грядок с капустой, картофелем и зеленью. Мисс Уайт, будучи дочерью фермеров, приучала ребят к труду, передавала им свои знания и умения, чтобы те всегда могли себя прокормить. Выжить.
Высокий металлический ящик без крышки был заполнен травой и пищевыми отходами. Сейчас это была вонючая куча, над которой летали мухи, а весной станет удобрением для растений.
– Подкати сюда ту бочку. Я на неё заберусь, потом на ящик и перелезу через забор. А ты потом вернешь бочку на место, понял? – скомандовал гонимый жаждой приключений Генри.
– Понял я… Генри, ты уверен? Мисс Уайт очень расстроится. Все будут тебя искать, – бледный Джонни пытался воззвать друга к разуму.
– Не дрейфь. Со мной всё будет в порядке. Передай это Марте, когда увидишь. Я вырасту, найду и женюсь на ней, – Пообещал Форестер, хотя сам не был уверен в своих словах. – А у мисс Уайт сейчас пятнадцать детей вместе со мной. Одним больше, одним меньше. Она же не плачет, когда кого-то забирают. Наоборот, всегда счастлива. Кстати, я услышал, что крошку Мел скоро удочерят. А еще вас хотят учить французскому.
– Вот это новости! И ты молчал?
– Был немного занят побегом. Так что давай, я бы еще поболтал, но мне пора. Сделаю мисс Уайт чуть счастливее.
– Это другое! – подтащив, наконец, бочку, выдохнул Стоун. – Те дети едут в новые дома, а ты сбегаешь…
– А я иду искать лучшей жизни. Прощай, друг. Не поминай лихом, – Генри обнял соседа по кроватям и сиганул через забор. Пробежал вдоль него до конца просыпающейся улицы и свернул к центру. Там, насколько он помнил, были магазины.
Прибежав на площадь, Генри заметил расклеенные объявления о банде и краже золота. Его глаза загорелись новой идеей. Зачем куда-то ехать, чтобы найти счастье, если оно само идёт к нему в руки? Мальчик решил, что найдет бандитов и попросится к ним в команду. Будет бегать по поручениям, выполнять несложную работу, совершать мелкие кражи, а потом получит свою часть награбленного и уедет на юг. Говорят, там жизнь лучше. Но пока стоит задуматься о насущном – Генри направился в сторону прилавка пекаря, откуда уже начал доноситься аромат свежего хлеба. В животе, несмотря на съеденные конфеты, заурчало.

Джонни Стоун не обладал способностью друга незаметно просачиваться через двери и спалился сразу же как только вернулся в дом. Мисс Уайт, которая завершила завтрак, и Элизабет, накрывающая столы для ребят, остановили мальчика.
– Доброе утро, мистер Стоун. Откуда путь держите? – Ребекка встала в позу «руки в боки» и свела брови.
Джонни сбился с шага и тихонько вскрикнул. Его круглые щеки окрасил стыдливый румянец, а пальцы принялись мять рубашку.
– Я… Это… Ходил на улицу, чтобы справить нужду.
Мисс Уайт прищурилась:
– Сдаётся мне, что ты сейчас врешь, Джон, – в конце фразы металлические нотки сменились обеспокоенными. Джонни был довольно послушным мальчиком. Если шалил, то всегда под руководством Генри, который был не только генератором идей, но и их главным исполнителем. А Джон, который смотрел на него чуть ли не как на брата, только повторял.
– Это всё Генри, мисс Уайт. Он перепрыгнул через забор на углу участка, где навозная куча. Я его отговаривал сбегать, но он меня не послушал. Сказал, что сядет на поезд или в повозку, чтобы уехать отсюда и разбогатеть, – на одном дыхании выпалил светловолосый мальчишка, испытывая страх перед хозяйкой приюта и вину перед другом, которого сдал.
Ребекка почувствовала как внутри у нее разгорается злость, паника и огромное сожаление за то, что чернокожий Форестер до сих пор не чувствует себя частью их дома. Она понимала его стремление стать богатым, самостоятельным и самодостаточным мужчиной, но ей совершенно не нравилось то, что он стремится к легким деньгам. Для Ребекки богатство было признаком того, что человек умеет отдавать себя, быть полезным, брать ответственность. Пока ребенок находился в ее детском доме, она отвечала за его жизнь и судьбу.
– Элизабет, беги на улицу, возможно, он ушел недалеко. Если не найдём, я буду вынуждена подать в розыск.
Чтобы не поддаваться панике и занять себя хоть чем-то, мисс Уайт разбудила детей, проследила, чтобы они умылись, оделись и расселись в столовой. К этому моменту пришла Элизабет и сказала, что не нашла Генри. Следом за ней в доме появилась миссис Харрисон. Узнав новость о побеге Форестера, она всплеснула руками и заплакала.
– Бедный Генри! Пропадет же глупый мальчишка!
Дети вокруг были обеспокоены и ели нехотя, несмотря на то, что еда была вкусной. Элизабет всегда старалась сделать такой полезную еду, а Ребекка не скупилась на свежие продукты.
– Кушайте, пожалуйста, дети. Я уверена, что с Генри всё будет в порядке. – Попыталась успокоить всех хозяйка приюта. – Он обязательно вернется.
Дети не сильно поверили, но есть стали. После Элизабет принялась убирать посуду, миссис Харрисон повела ребят в классы, а Ребекка засобиралась в центр города, чтобы зайти в полицейский участок, купить продукты по списку и отправить письмо. Но не успела она выйти за дверь, как к ним постучали. На пороге стояли Кристофер Рассел и пропажа. Последний, кажется, не был огорчен поимкой и неминуемым грядущим наказанием.

Ребекка перекрестилась и обняла мальчика.
– Господь Всемогущий, это чудо! Благодарю вас, констебль, за внимательность и неравнодушие, – поднялась, чтобы тепло улыбнуться полицейскому.
– Это моя работа, – скромно ответил мистер Рассел. – Не ругайте его, мисс Уайт – он не успел натворить непоправимое. Но следите, чтобы никто больше не сбегал. В городе по последним данным появились бандиты и конокрады. Никто не знает что у них на уме.
Миссис Харрисон, которая подошла и услышала последнюю фразу, охнула и испуганно посмотрела на начальницу. Никто из взрослых не произнес «торговля детьми», чтобы не пугать по-прежнему стоящего рядом Генри, но подобное никогда нельзя исключать.
– Генри, пойдем. Ты, наверно, голодный? У Элизабет остался омлет, – миссис Харрисон потянула Генри за руку.
– Меня констебль покормил, – признался мальчик.
– Тогда пошли заниматься. Другие дети уже учатся.
Мисс Уайт и мистер Рассел проследили взглядом за удаляющимися воспитательницей и мальчиком.
– Как мне отблагодарить вас? Даже не знаю. Может, хотите чай? – Ребекке было легко в общении с констеблем, потому что тот периодически приезжал в приют с подарками и сладостями для детей, помогал в охране воспитанников, которых забирали в другие города и просто был приятным в общении. – Кстати, хотела сказать, что скоро крошка Мел поедет в Техас. Нужно будет сопроводить ее до границы штата, а там подключится другая сторона.
– Понял, мисс Уайт. Мы это решим. Спасибо за приглашение, но у меня сейчас много работы, патрулирование, поиск. Увидимся позже. Старайтесь не ходить одна поздними вечерами, – мистер Рассел приподнял шляпу, прощаясь и садясь на лошадь.
– Постараюсь. Вы тоже берегите себя, констебль.
Ребекка смотрела вслед полицейскому до тех пор, пока тот не свернул за угол, затем крикнула Элизабет, что ушла на почту и направилась по делам. Ей нужно было походить, чтобы сбросить напряжение, которое возникло из-за тревоги за Генри. Разговор с ним она отложила до потом.

Приют для сирот
Генри Флетчер и Джонни Стоун
Когда уроки, наконец, закончились, а миссис Харрисон повела младших воспитанников на дневной сон, дети школьного возраста получили возможность погулять в саду. Это было любимое время ребят. До обеда они имели возможность быть не учениками, не помощниками, не чьей-то надеждой, а просто детьми – играть в свое удовольствие, бегать, дурачиться. В такие моменты за ними не сильно приглядывали, подходили только если возникали конфликты или ранения. Сейчас только Элизабет неподалеку ополаскивала и развешивала бельё.
Генри сел на скамейку и его тут же окружили остальные ребята. Мальчик понимал, что создал прецедент и его обязательно будут расспрашивать об утренних приключениях, но почему-то делиться хотелось только с теми, кто выслушает и поймёт. Флетчер вкратце рассказал о том как его поймал констебль и попросил всех разойтись по своим делам. Даже Марта, которая, кажется, была обижена за то, что он не поделился планами, бросил ее и теперь считала Генри предателем, ушла в палисаднике с другими девочками собирать букет для столовой. Остался только Джон, который был недоволен тем, как его быстро рассекретили и заставили всё рассказать. И при этом Стоун был безумно рад возвращению товарища.
– Ох, Генри, если бы ты знал как я испугался «того самого» тона мисс Уайт. Я думал, штаны намочу как крошка Мел, когда увидела первый снег в прошлом году. Интересно, она повторит это, когда узнает про новых родителей?
Форестер хмыкнул и покачал головой. Он помнил те события. Дети радостно визжали, разглядывая падающие хлопья и белый покров под окнами, а Мелисса, впервые осознанно увидевшая снег, описалась от страха.
– Она по-любому испугается. Но это еще что. А ты представь, я тянусь за буханкой и чувствую как меня хватает за запястье сильная рука. Поворачиваю голову, а там констебль. И такой спрашивает:

У меня душа в пятки ушла. Я поднял на него глаза и закивал, надеясь, что моя ложь будет не очевидна, но эта надежда была такой же пустой как и карманы.
– А леденцы, что я дал? Ты их уже съел? – Замялся Джонни, мечтая услышать отрицательный ответ.
– Да, друг. Прости. Буду должен.
Они помолчали несколько секунд, понимая, что возместить ущерб Генри не сможет еще долго. Его точно лишат сладкого на две недели. А может месяц. И Генри продолжил.
– Я был сильно голоден. Констебль заплатил за печенье и булки, которые мне не удалось украсть.

Представь себе только, я сижу в полицейском участке, но не как бандит за решеткой, а за столом мистера Рассела и уплетаю завтрак. К нему приходят люди, им всем что-то надо, констебль ведет записи, дает поручения, разбирается с делами, ищет, помогает… Я увидел настоящую тюремную камеру. Раньше думал, что она вроде нашей комнаты, но это не так! Там темно, сыро, чем-то воняет. Наверно, безысходностью. Там вот такой толщины решетка! – Генри показал круг из большого и указательного пальцев, немного приукрасив рассказ. – Я понял, что точно не хотел бы там находиться даже минуту.
– То есть ты отказался от мысли жить богато благодаря воровству? – удивился Джонни, который был наслышан об умениях Форестера, который жил на улице.
– Ну его, – махнул рукой мальчик, – мне много не нужно, чтобы прожить. К тому же я попробовал себя в роли констебля, сев на лошадь и примерив его шляпу. Это было здорово, скажу тебе честно. Все здороваются, смотрят уважительно. Только быстро кончилось. Я впервые пожалел, что Энск-сити такой небольшой.

– То есть ты теперь хочешь стать констеблем? – Стоун широко открыл глаза от удивления.
– Точно еще не знаю. Мистер Рассел меня тогда спросил:

И сказал, когда я протянул ему листовку:

И я подумал, что ведь можно зарабатывать так – искать грабителей, хватать их, получать премии с несколькими нулями. И при этом ездить в шляпе на лошади.
– Но ведь это опасно, Генри! А вдруг тебя ранят или убьют? – Джонни удивлялся всё больше и больше.
– Тогда… Мне уже будет всё равно. Преподобный помолится, чтобы я попал в рай.
Они снова помолчали пару минут, проживая этот разговор.
– Хочешь дам шляпу померить? Мистер Рассел ее забыл.
– Спрашиваешь! – вскочил Джонни, и друзья тихо, чтобы не разбудить мылышей, поднялись в комнату мальчиков. Стоун нацепил шляпу и начал делать грозное лицо, а Генри закрывал себе рот руками, чтобы громко не засмеяться.
– Констебль вообще не такой. Он обещал, что меня не будут ругать за побег и меня не ругали!
– Это пока мисс Уайт не пришла, – насупился Джонни. – Видел бы ты ее лицо, когда я сказал, что помог тебе перепрыгнуть забор…
– Да брось, у нее сейчас голова забита ярмаркой и переводом Мелиссы в другой приют. Жаль, что мы не увидим ее родителей.
Мальчики так увлеклись игрой со шляпой, что не услышали звука чужих шагов.

Улицы – Почта – Приход – Лавка «У Гарри»
Ребекка любила Энск-сити и всегда с радостью отправлялась в центр, чтобы подышать его атмосферой и, конечно, решить дела. Она не помнила когда в последний раз прогуливалась здесь просто для удовольствия. Кажется, это было с мужем. В прошлой беззаботной жизни.
Сегодня ей нужно заглянуть на почту, чтобы письмо успело уйти с повозкой, церковь, чтобы поблагодарить Бога за возвращение Генри, и в продуктовую лавку. Осталось совсем мало времени до ярмарки и мисс Уайт не собиралась оставаться в стороне. Она планировала испечь торты с орехами пекан. Этот рецепт привезли французские эмигранты, но американцы упростили и теперь обязательно готовят на Рождество и день Благодарения. И пусть сейчас не было праздника, ей хотелось создать такое настроение у всех, кто пожертвует деньги, одежду и продукты детскому дому. Добро порождает добро. Кроме угощения для благотворителей Мисс Уайт планировала выступление ребят. Они покажут сценку про животных и споют акапельно несколько песен. Останется только одеть их понаряднее, но с этим проблем нет. В одной из комнат приюта хранились сундуки с одеждой на разные случаи. Это было всё, что когда-то отдавали приюту или покупала сама Ребекка. Некоторые вещи уже вышли из обихода, но с учетом того как быстро растут дети, как часто они рвут и портят одежду, это было не страшно. Главное, чтобы всем всего хватало.
На ярмарке Ребекка хотела не только напомнить, что идёт сбор средств на нужды приюта, но и показать своих воспитанников в лучшем свете. Они все были замечательными детьми, достойными любви и заботы.
На почте никого не было и, сделав задуманное, Ребекка выдохнула. Если всё получится, то через 2 недели она уже будет встречать гостей – куратора приюта в Техасе, который заберет крошку Мел. Хозяйка приюта надеялась, что девочка примет захочет уехать в другой детский дом, к новым родителям, в новую жизнь. Если ничего не получится, она сама поедет за ней, вернет под свое крыло.
Посетив почту, Мисс Уайт быстрым шагом отправилась в приход. В прошлый раз она была здесь на воскресной службе, по достоинству оценила проповедь нового пастора и то, как ему помогала сестра. Мисс Бессон показалась Бекке девушкой доброй и ответственной. Жаль, что им не удалось поговорить, но именно тогда ей захотелось, чтобы та стала приходить в приют и учить ее и ребят французскому языку. Денег на это сейчас особо не было, но всё могло измениться после ярмарки. А если нет, то она вновь будет рассылать письма и просить помощи у состоятельных граждан, банкиров, чиновников. Ребекка не любила этого делать, но ради детей отодвигала свою гордость.
В приходе стояла тишина. Хозяйка приюта присела на одну из скамеек и подняла глаза к кресту.
– Благодарю тебя, Боже, за спасение Генри. За то, что послал к нему с ангельской помощью мистера Рассела. Даруй ему сил, здоровья и процветания до конца дней. Аминь.
Ребекка перекрестилась и направилась к выходу. В приход обычно приходили, чтобы что-то просить, но мисс Уайт была уверена: нужно еще и благодарить. Приходить не только тогда, когда всё плохо.
По дороге в лавку хозяйка приюта неожиданно для себя вдалеке увидела представительницу коренных народов.

Ребекку всегда удивляли их наряды, близость к природе и философия жизни. А еще радовал тот факт, что в племенах индейцев дети никогда не оставались без родителей. Их брали к себе родственники и даже вожди. Потому что они были стаей, системой, общиной. Единым организмом, в котором каждый знает свои роль и значимость. Бекке было жаль, что таких людей осталось немного, их убивали ради земель и ископаемых, сгоняли в резервации, считали ниже себя. Мисс Уайт это казалось большой несправедливостью, но, как христианка, она понимала, что даже здесь есть замысел божий. Пусть даже незримый для людей.
Идя по улице, хозяйка детского дома обращала внимание на столбы с объявлениями. Ей хотелось верить, что листовка с лицом грабителя банка не перевесит новость о благотворительной ярмарке, написанной красивым ровным почерком. Но она четко осознавала, что часть людей отпугнет от мероприятия мысль о возможной опасности. Она принимала это, хоть и расстраивалась. Ей хотелось бы, чтобы история с грабителями закончилась раньше дня ярмарки.
Оказавшись рядом с нужной лавкой, мисс Уайт открыла дверь и встретилась взглядом с продавцом и покупателями. Среди них оказалась Бэатрис Бессон, о которой та думала недавно.
– Добрый день. Патрик, отвесьте мне, пожалуйста, полфунта орехов пекан и унцию стручков ванили. Буду готовить торты на ярмарку. – Пояснила она и повернулась к мисс Бессон. – Бэатрис, позволите называть вас по имени? – Дождавшись кивка, продолжила. – Благодарю вас за объявления. Уверена, что это писали вы, а не ваш брат, слишком изящный почерк.
Догадка оказалась верной. Ребекка кивнула сама себе и продолжила.
– Как вы поживаете? Надеюсь, не жалеете о переезде в Энск-сити. В связи с новыми обстоятельствами он может показаться опасным, но вообще здесь всегда тихо и мирно. Люди дружелюбные и светлые, любят трудиться и при этом не прочь повеселиться. Кстати, я очень надеюсь, что после ярмарки смогу ангажировать вас на уроки французского. Мне очень не хватает практики, приходилось обращаться к прежнему преподобному, чтобы он правил официальные письма и документы. Да и воспитанникам не помешает знание второго языка. Языковой барьер сокращает их шансы обрести дом. Если сомневаетесь, я с удовольствием покажу вам приют, познакомлю со всеми. У меня пока только две сотрудницы, но мы справляемся. А с вами, я уверена, у нас станет еще лучше. Что скажете?
Мисс Бессон немного замешкалась, очевидно, не ожидая подобной длинной тирады от хозяйки приюта.
– Я буду рада помочь, – улыбнулась она, – только утром у меня уроки в школе. Вы не против вечерних занятий дважды в неделю? Думаю, для начала этого будет достаточно.
– Конечно, благодарю вас! – Забрав бумажный пакет с орехами и ванильными стручками, Ребекка отсчитала нужное количество монет и расплатилась за покупки. – Обсудим детали позже, когда я посчитаю доходы.
– Деньги – дело десятое. У нас достаточно обеспеченная семья, – девушка улыбнулась. – Мне нравится возиться с ребятишками и преподавать им. А французский – родной язык, и я рада кого-то его обучить. На самом деле очень здорово, когда видишь, как мальчики прилагают усердие к тому же чтению, сначала буквы еле складывают, а потом из них получается слово и предложение, и у них на лицах такой восторг. Вы бы видели! – у Бэа засветились глаза.
– Это чудесно! Это значит, что вы точно идете по своему пути. Когда я осталась одна после гибели мужа и почти потеряла желание жить, ко мне пришла соседка миссис Харрисон. Она сказала, что никогда не стоит опускать руки, что моих знаний и умений хватит, чтобы помогать другим. Спустя некоторое время в моем доме поселились первые воспитанники – брат и сестра Уолш. Их родители случайно погибли в стычке полицейских и бандитов. Родственники брать не захотели, своих детей был целый дом. Я стала вникать в нюансы работы приютов для сирот. Можно сказать, что не я выбрала это занятие, а само провидение привело меня к нему… Ох, что-то я заболталась, меня уже, наверно, заждались дети. Всего доброго.
Мисс Уайт распрощалась со всеми, кто находился в лавке, и поспешила домой. Она не знала, что скоро ее ждут новые потрясения.

Приют для сирот

Ребекка вернулась в детский дом, когда младшие дети уже поспали, а Генри, Джонни и другие дети закончили игру и помогали в работе по приусадебному участку: пололи, поливали, рыхлили. На обед, точнее десерт, миссис Харрисон, как и обещала, испекла свои фирменные сладкие пирожки. Мальчики по-дружески поделились с девочками. После мисс Уайт позвала ребят учить сценку и песни для выступления на ярмарке. Генри солировал в шляпе мистера Рассела и отказывался ее снимать до самого вечера. Ребекка переживала есть ли у констебля запасная и если нет, то не будут ли у него проблемы из-за неподобающего вида на службе.
После репетиции сотрудницы приюта отворили комнату на чердаке, где хранились одежда и обувь. Это место было выбрано не случайно: здесь было легко устраивать проветривания, а также беречь вещи от грызунов и насекомых. По очереди каждый воспитанник получил наряд для ярмарки. Обычно их доставали, когда в приют приходили желающие пополнить семью или высокопоставленные гости. В последнее время очень редко, поэтому мисс Уайт не могла брать новых воспитанников. Приют был переполнен.
Генри просил красный костюм, как у мистера Рассела, но таких не нашлось и пришлось довольствоваться серым. Марта получила сиреневое «платье принцессы» с рюшами и оборками, в котором стала похожа на фиалку. Блондину Джонни подобрали коричневый костюм, а крошке Мелиссе – синий наряд с вышивкой. Дети шумели и радовались возможности нарядиться и выйти за пределы приюта. Мисс Уайт, глядя на их настроение решила, что нужно чаще выводить ребят за пределы приюта, например, брать на воскресные службы. Можно также попросить Анабель и Эмили Мерфи об уроках катания на лошадях за посильную помощь на ранчо «Кленовый лист». Польза обеим сторонам. Если задуматься, для ребят можно организовать разный досуг. Меньше всего мисс Уайт хотела, чтобы дети запомнили время в приюте как ущемляющее их свободу.
После был вкусный ужин, настольные игры для старших детей и рассматривание картинок младшими. Затем не особо любимое, но необходимое умывание. Миссис Харрисон и Элизабет покинули приют, чтобы провести вечер с семьями, а Ребекка собрала детей в комнате девочек, чтобы рассказать новую сказку. В этот раз дети захотели послушать про ангелов.
– Однажды на небе зажглась звездочка. Она была холодной и тусклой, но очень хотела стать яркой, заметной и, главное, нужной. Поэтому звезда обратилась к ангелам, что летали среди планет и помогали всем, кого встречали. Она попросила их отправить её туда, где её ждут новые знакомства, необычайные приключения и наивысшее чудо – любовь. Ангелы согласились, но предупредили, что ей придется на время покинуть небо и превратиться в маленькое беззащитное существо. Та согласилась. Так звёздочка оказалась в животике земной женщины, родилась и стала познавать жизнь. Небесные ангелы оберегали ее, а земные – очень любили. Когда же время пребывания на земле вышло, звёздочка вновь вернулась на небо. Она стала светить ярче и теплее, потому что знала, что с земли на нее смотрят.
– Кто? – спросил Генри.
– Конечно, ее дети и внуки. Она оставила свой след, стала нужной, любимой, обрела дом.
– А кто такие земные ангелы? – не поняла Марта.
– О, конечно, это родители. Они ждали свою звёздочку, растили её и вложили все свои любовь, опыт и мудрость.
Дети замолчали.
– А если нет родителей? – тихо спросила Мелисса.
– Так не бывает. Земные ангелы есть всегда. Просто иногда они теряются или долго ищут своих звёздочек. Но обязательно находят, когда те готовы, когда те очень сильно верят в то, что их найдут… Что ж, мои хорошие, всем пора спать. Мальчики, идите к себе и будьте на страже. Если что-то случится, зовите. Девочки, давайте я помогу расплести вам волосы.
Мисс Уайт отправилась в свою личную часть дома спустя полчаса, когда убедилась, что все уснули. Она не слышала как среди ночи крошка Мел пришла в кровать к Марте, потому что ей почудилось чудовище в саду. Не знала, что утром снова не досчитается ребенка.

Приют для детей

Ребекка засыпала, вспоминая свой разговор с Генри. Им удалось уединиться между примеркой костюма и ужином, поговорить про побег и то, как это опасно. Особенно при условии, что недалеко могут быть бандиты. Мальчик искренне раскаивался и убеждал хозяйку приюта в том, что это не повторится. Теперь у него есть другая цель. Какая – не сказал, но Ребекке было достаточно увидеть его отношение к шляпе констебля, чтобы всё понять. Интересно, сможет ли мистер Рассел провести экскурсию по участку и для других деток? Мысли перескочили на констебля, который мог сразить наповал любую девушку в Энск-сити, но почему-то выбирал приезжать в приют. Возможно, это связано с глубокой тоской, что таилась на самой глубине глаз. Мисс Уайт знала эту грусть об утраченных дорогих людях, сама жила с такой. Ребекке откровенно было страшно думать, что причиной его приездов в приют является она. В ее картине мира подобное было невозможно.
Хозяйка приюта проснулась ранним утром от настойчивого стука в дверь. Она накинула халат на ночную сорочку и открыла. Заплаканная Марта тут же бросилась ей в объятия и начала заливать плечо слезами. За ней стояли бледные от волнения Генри и Джонни. Даже темная кожа первого не смогла скрыть встревоженности.
– Это я виновата… П-простите меня, мисс Уааайт, – захлебываясь рыданиями, девочка тянула хозяйку детского дома в основную часть здания.
– Что случилось? Объясните в чем дело? – Ребекка спешила за детьми, но те молчали до тех пор, пока не дошли до спальни девочек. Они сидели в своих кроватях, растрепанные, зевающие и тоже ничего не понимающие. Ребекка увидела, что кроватка Мелиссы пуста. Вопросительный и недоумевающий взгляд хозяйки приюта первым не выдержал Джонни.
– Мелисса сбежала, мы не можем ее найти.
Мисс Уайт почувствовала как из-под ног уходит земля. Она присела на ближайшую кровать и запустила пальцы в волосы. Похоже, то, что натворил Генри вчера было цветочками. А ягодки случились сегодня.
– Она пришла ко мне ночью, ей почудилось, что в саду какой-то монстр, – сбивчиво стала рассказывать Марта. – Чтобы ее успокоить, я сказала ей, что скоро за ней приедут и увезут к земным ангелам, то есть родителям. Я не хотела, чтобы она испугалась и сбежала, – Марта вновь разревелась, Генри и Джонни переглянулись. Остальные дети замерли. Новость о том, что кого-то выбрали, а их – нет, всегда сопровождалась и радостью за другого, и грустью за себя.
– Как вы узнали? – строго спросила Ребекка.
– Я услышал, когда вы говорили об этом вчера утром, – признался Генри. – Я рассказал только Джонни, но нас подслушала Марта.
– Потому что мне тоже было интересно послушать про твой побег, а ты только Джона позвал, – слёзы на щеках Марты резко высохли. – Мисс Уайт, что нам теперь делать? Она же маленькая. Вдруг заблудится в городе? Вдруг ее схватят бандиты?
– Давайте я сбегаю к мистеру Расселу? – с промелькнувшим огоньком в глазах спросил Генри.
Ребекка потерла лицо руками и встала.
– Нет, пока рано. Давайте попробуем ее найти. Мне не верится, что она ушла с территории приюта.
Дети начали вставать и одеваться. Их захватила игра в прятки. Вскоре пришла Элизабет, чтобы начать готовить завтрак, но его решили отложить на потом. Главнее всего сейчас было отыскать крошку Мел.

Приют для детей
Мелисса дождалась, пока Марта уснет и сползла с кровати. Тихо прокралась к выходу и направилась к лестнице. Никто не помешал ей спрятаться. А после никто не помешал ей с полной отдачей, не сдерживая себя, всхлипывая и постанывая, горько плакать в сгиб локтя. Никто не помешал ей в эти минуты думать про Маму.
Мелисса понимала, что родная мать не Ребекка, но она не знала другой. Девочка всегда считала хозяйку приюта своей родительницей. Воспринимала ее как опору, на которую всегда можно положиться. Любила как дочь.
А сейчас самый дорогой на свете человек ее предал. Совпадение ли?
От нее снова захотели избавиться. Ее захотели отдать другим людям. В чужой дом. Пусть лучше кого-то другого заберут!
Было так плохо… От страха из-за неизвестности и тревоги девочка крепко закрывала глаза, но это не помогало. Ничего вокруг не менялось. Она по-прежнему видела льющийся из окна свет, чувствовала запах выделанного меха и кожи, цеплялась пальцами за ворсинки, которые обычно согревали даже в лютый мороз. Но не сегодня. Внутри нее простирались заснеженные поля и сосновые леса с белыми верхушками. И девочке хотелось бы спрятаться еще глубже, чтобы не чувствовать вообще ничего, но это было невозможно. На грани сна и яви Мел слышала как приют оживал. Она знала, что рано или поздно ее найдут, но отчаянно оттягивала этот момент. Сидела тихо и даже почти не дышала. Не боялась, что будут ругать. Переживала за то, что расстроила мисс Уайт и подняла весь приют на уши.
Мелисса слышала как ребята бегали по всему дому и участку, звали ее, обещали накормить и угостить конфетами. Но ей ничего из этого было не нужно. Всё, что она хотела – остаться здесь. С мамой. Пусть даже та ее предала.
***
Мисс Уайт хорошо знала крошку Мел, поэтому сразу поняла, что та на территории приюта. Мелисса ненавидела холод, обожала сладкие пирожки миссис Харрисон и боялась незнакомцев. А на улице их полно. Но больше людей, пожалуй, девочка боялась перемен. Например, играла всегда только с одной и той же куклой и отказывалась пробовать новые блюда. Поэтому Бекка не поверила, когда Генри прибежал с улицы и сказал, что Мелисса, чтобы удрать, сделала подкоп под забором.
Мисс Уайт и жители приюта бросились в сад. Рядом с овощными грядками действительно была разрыта земля. И в большую яму под забором Мелисса вполне могла пролезть.
– Здесь что-то не так. Крошка Мел не могла быстро вырыть такую яму. Без лопаты, руками, – пробормотала Ребекка.
– Смотрите! – вскрикнул Генри и показал на грядку, где росла капуста. – Часть кочанов исчезли.
– И тут следы! Это копыта лошади? – Джонни недоуменно нахмурил брови.
– Может, это был монстр, которого испугалась Мел? – предположила Марта.
Мисс Уайт подошла ближе и действительно увидела следы от подкопа до грядки и обратно.
– Это не лошадь, Джон. Это свинья. – Ребекка стала вспоминать фермерские хозяйства рядом, но все они находились довольно далеко. Поняла чьих это копыт дело. – Скорее всего, это был Фрэнк.
– Тот хряк в татуировках? – ахнул Генри. Он видел его однажды и никак не мог забыть.
– Да, я почти уверена в этом. Фрэнк на свободном выгуле у мистера Бэйкера. Все знают чей это хряк и не обижают. К тому же, ночью тот вполне мог звучать как монстр для маленькой девочки.
Казалось, дети разочаровались, что не нашли ни Мелиссу, ни монстра.
– Генри, Джонни, возьмите лопаты в сарае и закопайте яму. Марта, вытащи корни капусты, собери листья и отнеси на компостную кучу. Остальные, продолжаем поиски.
Дети снова разбрелись по дому и стали кричать Мелиссу. Ребекка же вспомнила, что вчера после примерки нарядов не закрыла чердак и поднялась туда по лестнице.
Солнечные лучи просачивались через окна. Мисс Уайт прошлась вдоль стеллажей с одеждой и между ящиками с обувью. В углу, где находилась зимняя верхняя одежда, она заметила несколько сброшенных на пол вещей. Стала их поднимать и увидела маленькую ножку.
– Ох, Мелисса! Вот ты где, проказница! Вылезай из своего гнездышка, птенчик, я тебя обниму.
Крошка Мел выползла из-под меха, бросилась в объятия хозяйке приюта и снова заплакала.
– Я не хочу уезжать! Не хочу!
Бекка погладила девочку и, глядя ей в глаза, сказала:
– Не бойся. У тебя будут чудесные родители. В противном случае я лично приеду в Техас, чтобы вернуть сюда и продолжить поиски.
– Зачем? Почему вы не можете быть моей мамой?
Хозяйка приюта вздохнула и поцеловала девочку в лоб.
– Ты всегда будешь в моем сердце, Мелисса. Как и любой другой ребенок, который жил, живет или будет жить здесь. Но я не могу себе позволить выделить кого-то из вас, забрать к себе. Во-первых, потому что это ранит других, а во-вторых, потому что по закону у меня должен быть муж.
– Муж? – широко распахнула глаза девочка. – То есть папа?
– Да, дорогая. У каждого ребенка должны быть и мама, и папа. Это как два крыла за спиной. Ты достойна летать, Мелисса. Приемные родители дадут тебе чувство безопасности, дом, еду, образование, а еще любовь. Много тепла и нежности. И ты вырастешь. Ты полетишь высоко-высоко. А я буду очень гордиться твоими успехами, – Ребекка чувствовала как текут слёзы по щекам, но не пыталась их смахнуть.
– Как вы это узнаете? Я же буду далеко. – спросила Мелисса.
– О, я знаю о судьбе всех своих воспитанников. Сначала мне пишут их родители, а потом и сами дети. Помнишь Маргарет, которую забрали в Канаду? В последнем письме она написала, что у нее появилась собака. Даже нарисовала ее. А Мэтью, у которого были рыжие волосы, помнишь?
– Кажется, да, – засомневалась девочка, насупившись.
– Точно, ты была малышкой, когда он уехал. Сейчас Мэтью живет на ранчо около Мичигана, одного из Великих озёр, освоил верховую езду и помогает папе пасти овец.
– Я не хочу пасти овец, – наморщила носик Мелисса.
– Ему это нравится. И ты будешь заниматься тем, что тебе по душе… Ладно. Давай спускаться. Ты наверняка голодная.
– Очень. – Призналась девочка. Громкое урчание в животе это подтвердило. Ребекка засмеялась.
– Кстати, ты знаешь что за монстр был в нашем огороде сегодня? Это был хряк Фрэнк. Он выкопал огромную яму под забором и пролез в нее, чтобы полакомиться капустой. Но ты не переживай, она осталась. Я попрошу Элизабет сварить из нее вкусный суп на обед…
Мисс Уайт повесила на место меховые накидки, взяла Мелиссу за руку и стала с ней спускаться с чердака. Дети обрадованно закричали, увидев пропавшую девочку, Элизабет поспешила готовить завтрак, а миссис Харрисон следить за тем, чтобы дети привели себя и кровати в порядок. Тревожное утро в приюте для детей сменил обычный день. Ребекка надеялась, что до ярмарки больше никто не пропадёт и не потеряется. И действительно, всё последующее время в доме для детей-сирот не происходило ничего плохого или экстраординарного. Воспитанники репетировали и заучивали песни, сотрудницы приюта наводили порядок на случай прихода благотворителей и, конечно, будущих потенциальных родителей, а мисс Уайт углубилась в подсчеты расходов и планирование трат. В зависимости от результатов ярмарка сможет закрыть такие важные вопросы как заготовка дров на зиму, продукты, канцелярские принадлежности, подарки к праздникам, уроки французского и другое. Ребекка ушла в цифры, ежедневные хлопоты и выпекание тортов, чтобы не думать о том, о чём ей нельзя было думать, а именно о муже и своем собственном ребёнке. Она запрещала себе мечтать о подобном. Ведь никому не нужна вдова с 15 детьми в доме. Это было очевидно.

Кладбище Энск-сити. Приют. Ярмарка.
Время до ярмарки пролетело в хлопотах, но Ребекка нашла время и возможность в годовщину смерти мужа дойти до городского кладбища, где тот был похоронен. Точнее, его личные вещи, которые ей передали другие золотоискатели, потому как тела под завалами породы не нашли. А может, не искали.
Кладбище было небольшим в силу того, что городу исполнилось всего 10 лет и создавали его люди в основном молодые. Среди многолетних, даже вековых сосен тянулись к небу несколько десятков могильных плит. Ребекка шла между ними и думала, что с ее последнего посещения их прибавилось, а гробовщик Джереми Бэйкер никогда не останется без работы. Но страх смерти никогда не про смерть. Он про отсутствие жизни. Поэтому Ребекке было нестрашно находиться здесь одной.
Она подошла к могиле мужа и кончиками пальцев дотронулась до плиты. Прошлась по имени и датам, счистила хвою и положила свежие цветы. Какой была бы ее жизнь сейчас, будь Джек жив? Жили бы в их доме дети? Были бы они счастливы? Эти вопросы не требовали ответа и давно сменили «за что?» и «почему мир так несправедлив?». Со временем она поняла, что это испытание было дано ей не просто так. Возможно, у высших сил были на нее совсем другие планы. И как бы ей иногда не хотелось чувствовать себя слабой женщиной за спиной сильного мужчины, она знала, что при нынешней жизни это сложно осуществимо. Даже, пожалуй, невозможно. Ведь далеко не все мужчины готовы взять ответственность за чужого ребенка. А когда их 15, тем более.
От размышлений Ребекку оторвал неожиданный звук.
– Хрю!
Мисс Уайт вздрогнула, разглядела на краю кладбища Фрэнка и выдохнула с облегчением.
– Иди сюда, похититель капусты. У меня есть булочка для тебя. Надеюсь, ты не будешь копать здесь, Фрэнки. Это не грядки, – погрозила пальчиком, а затем протянула свину угощение. Бекке показалось, что тот ее понял. – И больше никаких подкопов, договорились? Хочешь полакомиться, приходи к калитке. Дети с радостью тебя погладят, обласкают и отдадут самые вкусные кусочки, лишь бы получить твое внимание. Знаешь, им этого так не хватает… Больше любых денег, одежды и еды.
Съев булочку, Фрэнки посеменил на выход. Кажется, в сторону мастерской гробовщика. Ребекке захотелось узнать секрет воспитания домашних животных у мистера Бэйкера и тоже кого-нибудь завести, чтобы детям было веселее. А сейчас пора было уходить. Оставляя могилу мужа позади, Ребекка возвращалась к своей обычной жизни. Ее смысл заключался в том, чтобы сделать пребывание детей в приюте если не приятным, то хотя бы сносным. И если для этого нужны были жертвы, она была готова их принести.
***
Приют встретил мисс Уайт шумом и суматохой. Дети, уже одетые в праздничные наряды, повторяли сценку и песни. Элизабет укладывала в корзины уже нарезанные на порционные кусочки французские торты с пеканом.
– Мисс Уайт, принесли подарки от мистера Патрика Свэйзи: сезонные фрукты, овощи, мешок муки, копченый окорок, леденцы и кленовый сироп. Он решил, что будет лучше сразу прислать их сюда, чем загружать вас на мероприятии, после которого вы наверняка устанете.
Ребекка улыбнулась такой предусмотрительности и чуткости, сделала себе мысленную пометку поблагодарить благородного хозяина магазина.
– Убери, пожалуйста, всё в погреб. Когда мы вернемся, я взвешу, пересчитаю и внесу в расчетную книгу.
Мисс Уайт еще раз поблагодарила Элизабет за помощь и за то, что она осталась присмотреть за малышами, пока они с миссис Харрисон будут представлять приют и приглашать жителей города в гости. Бекка считала, что люди должны видеть куда идут их пожертвования. Ей нечего было скрывать. И если всё в порядке, то и с прозрачностью не должно быть вопросов. По дороге в свою часть дома, Ребекка похлопала Генри по плечу.
– Не забудь шляпу констебля. Он наверняка будет следить за порядком на ярмарке. Ты должен ее вернуть.
Мальчик расстроенно пошмыгал носом, но согласно кивнул и побежал в комнату.
Переодевшись и взяв в одну руку корзину, а в другую – ручку Мелиссы, самой маленькой в их процессии, делегация детского дома двинулась в сторону звучащей музыки и цокота копыт. Было довольно жарко и Ребекка переживала, что дети будут хотеть пить.
– Миссис Харрисон, вы случайно не взяли воды?
– Не волнуйтесь, мисс Уайт. Сейчас подойдет мистер Харрисон. Он должен принести столик, кувшины и посуду.
– Что бы я без вас делала? – благодарно обняла помощницу Ребекка. – Если вы захотите пройтись по ярмарке с мужем, то, пожалуйста, не ограничивайте себя в этом желании. Я справлюсь с детьми. Тем более, что благодаря вашим золотым рукам, которые вышили их имена на костюмах, теперь все видят и знают, что это дети-сироты и как к ним обращаться.
Мисс Уайт нашла место в теньке и стала выстраивать детей, невольно обращая на себя внимание собравшихся. Это было неудивительно, потому что несмотря на наличие многодетных семей в их городе, столько не было ни у кого. Она же отметила про себя беседующих Бэатрис и констебля Рассела, а также мэра, который чуть ли не облизывал прозрачный куб для пожертвований. Мисс Уайт знала практически всех в городе, в том числе чиновников, у которых иногда что-то просила. Это была нелюбимая часть ее работы.
Как обещала миссис Харрисон, пришел ее супруг. На небольшом столике появились кувшины с родниковой водой, салфетки, кусочки аппетитного торта легли на тарелочки. Дети были взволнованы. Они смотрели по сторонам огромными круглыми глазами и сдерживали себя, чтобы не начать бегать и кричать от восторга и праздничной атмосферы. Вместо этого они стояли в две шеренги и собирались уже начать подзывать гостей, но затихли. Пастор взял слово.

Мисс Уайт решила, что сейчас самое время начать выступление, подала знак и дети запели гимн Энск-сити. После были несколько коротких детских песенок и даже молитва. Затем воспитанники сыграли сценку из жизни животных, смысл которой был в том, что лисёнок может найти место в семье волков, а койот подружиться с поросенком. И нет разницы между зверьми, если все они – часть большого мира.
После дети взяли по кусочку торта и разошлись в разные стороны, чтобы предложить угощение участникам ярмарки. Ребекка попросила их не уходить далеко, следила за каждым, чтобы не потерять в толпе. Мистер Харрисон встретил друга и отошел к другому столику. С ней остались только Мисс Харрисон, разливающая воду для желающих и крошка Мел, которая обнимала Ребекку за шею и довольно уминала кусок торта.
– Как вы думаете, мисс Уайт, заполнится ли этот куб сегодня? – спросила пожилая женщина, впечатлившись размерами «копилки».
– Всё в руках Божьих. Рука же подающего должна быть вспотевшей, – проговорила Ребекка. – Это значит, что человек должен обдуманно жертвовать свои деньги или вещи. Из чувства долга, из любви или того и другого – неважно. Главное, чтобы он это делал не для себя, а для тех, кому хочет помочь.
Говоря это, Ребекка увидела как Генри подошел к мистеру Расселу и краснея протянул ему шляпу и торт. Кажется, последний ему понравился, по крайней мере тарелочка опустела. Мальчик, поняв, что выполнил указание, обернулся к хозяйке приюта. Та позвала его жестом, погладила по голове, налила воды и попросила отнести торт преподобному и его сестре в знак благодарности за помощь в проведении ярмарка. Генри почувствовал важность задачи и занервничал, но к тому времени подошел Джонни и они вдвоем направились к семье Бессон.

Мелисса доела свой торт и теперь с интересом наблюдала за тем как ковбои забрасывали лассо. Мисс Уайт устала держать девочку на руках и попросила мистера и миссис Харрис отвести детей ближе к представлению. Они уже выполнили свою роль и теперь могли смело радоваться празднику. Те не часто выпадали на их жизненном пути. Если вообще случались на их жизненном пути.

Появление служителя закона рядом мисс Уайт совсем не ожидала. Как и того, что судя по всему шляпа констебля осталась у Генри. Ребекке показалось, что констебль слишком добр к мальчику и не знала как реагировать. С одной стороны, было здорово, что у чернокожего мальчугана с трудным детством и большими амбициями появился реальный пример достойного мужского поведения. С другой, дети очень восприимчивы к любому вниманию, любят надумывать, очаровываться. И поэтому так тяжело переживают ситуации, когда их ожидания не совпадают с реальностью. Насколько по разговорам понимала Ребекка, у констебля не было семьи и, соответственно, взять Генри на попечение он не мог. Это вызывало тревогу у хозяйки приюта, но сейчас она постаралась быть вежливой и ответить на приветствие мистера Рассела с должным почтением.

Мисс Уайт невольно посмотрела на крошку Мел, что сейчас с настоящим упоением и детским восторгом следила за соревнованием ковбоев. Кажется, несмотря на то, что пасти овец она не будет, но женой пастуха может стать великолепной.
– Доброе утро, констебль. Вы очень добры. Мелисса обычно очень консервативна в своих предпочтениях, но, возможно, ваш подарок придётся ей по душе. – Бекка пожевала нижнюю губу, гадая откуда у мистера Рассела кукла. Если он не хочет рассказывать, значит, не готов, не хочет или попросту не считает нужным. Имеет полное право. – Предлагаю это выяснить прямо сейчас и не ждать еще неделю. Проследите минутку за столиком, пожалуйста.
Мисс Уайт подбежала к миссис Харрис, подхватила девочку, сразу вцепившуюся в нее как обезьянка, и попросила помощников убрать стол-прилавок. Пирога почти не осталось, а угощений на ярмарке было изобилие. Мистер Харрис пошел за ней и пообещал ни о чем не беспокоится.
– Вот и мы, мистер Рассел. Мелисса, помнишь констебля, который привёл Генри?
Девочка нахмурила брови, а потом просияла и потянула ручки к его шляпе.
– Как у Генри! – с восторгом закричала она, а Ребекка засмеялась.
– Скорее, это у него как у констебля. Что ж, давай посмотрим на новую куклу для тебя.
Мисс Уайт спустила крошку Мел на землю и взяла ее за руку. Девочка же, недолго думая, протянула другую ладонь мистеру Расселу. Та утонула в большой мужской руке с типичными мозолями от конских поводий. Ребекка повернула голову и их сторону и улыбнулась. Она понимала, что всё это не по-настоящему. Мелисса скоро уедет в Техас, а мистер Рассел по-прежнему будет охранять город, разбивать сердца девушек, пока не выберет одно, и иногда заезжать в приют с подарками для детей. Мисс Уайт чувствовала на себе любопытные взгляды окружающих, но позволила себе плыть по течению и не переживать из-за разговоров и пересудов, которые возникнут. Она шла к Бэатрис Бессон со спокойствием и радостью, потому что уже успела познакомиться с девушкой и договориться о возможных уроках французского. Она шла к ней как к подруге, которых ей откровенно не хватало.
– Мисс Бессон, добрый день. Мы пришли к вам за куклой мистера Рассела. Крошке Мелиссе не терпится увидеть ее. Вы покажете?
Бэа вытащила прелестную куклу в красивом розовом платье с кружевами, пшеничными косами и глазами-бусинками.
– Она похожа на тебя, Мел. Ты видишь? – Ребекка передала куклу девочке. Та была такой большой, что ей пришлось обхватить ее двумя руками.
– Ее зовут мисс Лилиан, – произнес констебль и прочистил горло. – Звали. Предыдущей владелицы нет, поэтому ты можешь выбрать для куклы другое имя.
Мисс Уайт почувствовала сочувствие к констеблю, кем бы ему не приходилась бывшая хозяйка куклы, а Мелисса немного растерялась, но затем сказала:
– Мне нравится мисс Лилиан. Мы с ней поедем в Техас.

Ярмарка
Праздник продолжался. Если бы мисс Уайт предложили описать его несколькими словами, то она бы назвала это событие «испытанием для одиноких». Мимо то и дело проходили пары в отношениях или семьи. Или это у Ребекки было такое поофессиональное восприятие? Потому что в каждой из них она видела потенциальных родителей для кого-то из воспитанников. Неизвестно. Возможно, в ней просто говорило отодвинутое на задворки души желание быть частью союза с кем-то значимым в ее жизни. Ведь она всегда была или одна, или окружена сиротами.
Сейчас был как раз второй вариант, при этом мисс Уайт была вовлечена в происходящее на празднике и общение с другими участниками действа. И она не должна была чувствовать себя одинокой. Но отчасти ощущала.

– Я уверена, что ваши куклы очень порадуют девочек, которые остались в доме для сирот. Подарить их тем, кто мечтает, но не может себе позволить подобной роскоши – это не только благородный, но и очень взрослый поступок. Ведь вы могли оставить их для своих дочерей. Впрочем, почему-то мне кажется, что у вас будут сыновья… Вы так хорошо относитесь к мальчикам в школе, насколько я слышала, что непременно будете прекрасной мамой для пары-тройки парнишек. А даже если нет, в приюте всегда сможете обрести дитя, который будет вас любить как родную. Если не больше. Но, конечно, для этого нужно сначала открыть свое сердце.
Условившись, что кукол и другие собранные детские вещи доставят в приют в ближайшее время, мисс Уайт с констеблем и Мелиссой, которая не выпускала куклу из рук, отправились дальше, в направлении соревнований на быке. Хозяйка приюта чувствовала некоторую скованность от взглядов людей вокруг. Но ее помог развеять владелец магазина.


Общение с Патриком, постоянным и щедрым благотворителем и просто хорошим другом, всегда было для Ребекки радостью. Они познакомились еще при жизни Джека и наверно поэтому мисс Уайт никогда не рассматривала его как пару. Впрочем, это нисколько не уменьшало его мужских качеств и достоинств. У мистера Свейзи были проницательные глаза с мелкими морщинками вокруг, обаятельная улыбка и мудрость человека, который прошел непростой путь со взлетами и падениями. Он как истинный следопыт выслеживал своё личное счастье и, кажется, был к нему близок.

Реакция Мелиссы, которая доверчиво улыбалась старому знакомому лишь подтвердила мысли Ребекки о том, что мистер Свейзи несет добро в этот мир. Дети всегда чувствуют фальш.

Комплименты от Патрика были для Бекки не в новинку, но обычно их никто не слышал кроме сотрудниц приюта и детей. Мисс Уайт почувствовала как загорелись щеки от прилива крови. Ей не было стыдно за свою внешность, тем более, что сегодня она постаралась одеться нарядно, не хуже других дам. Ей не хотелось, чтобы мистер Рассел расценил слова мистера Свейзи как-то двусмысленно. За ними ничего кроме обоюдной симпатии и уважения не скрывалось. Ребекка удивилась собственной реакции и решила, что подумает об этом позже.

Вместо того, чтобы утопать в саморефлексии, мисс Уайт обозначила истинные отношения с владельцем магазина. Понял ли их мистер Рассел, она не знала. Кажется, его голову по-прежнему занимали другие мысли.

Мисс Уайт в этот момент почувствовала острое желание дотронуться до руки констебля, выражая ему поддержку и сочувствие. Но не посмела. Она не знала историю, которую хранила кукла. Но всегда была готова услышать, если бы мистеру Расселу это было нужно.

Мисс Уайт не боялась отпускать Мелиссу с мистером Свейзи, потому что доверяла ему и знала, что с ним девочка будет в безопасности.

Ребекка распахнула глаза от удивления и снова залилась румянцем. Устами младенцев глаголет истина, но порой они произносят то, в чем люди не готовы признаться даже себе. И пока трое взрослых людей проживали внутренний катарсис и искали что сказать, девочка продолжала.

Ребекка из-под ресниц посмотрела на констебля и увидела промелькнувший в глазах блеск. Как расценить его Ребекка не знала, но уже мысленно готовилась принести извинения мужчинам за слова воспитанницы.

Это длилось секунды, но Бекке казалось, что они растянулись на часы. С одной стороны, ей хотелось закрыть рот малышке и унестись с ней туда, где не будет мужчин, перед которыми ей становилось стыдно. С другой стороны, она понимала, что крошка Мел говорит то, что думает, а это означает лишь глубокую степень доверия окружающим. И будет неправильно, если хозяйка приюта сейчас оборвет эту ниточку честности и открытости миру.

Мистер Свейзи взял на себя миссию объяснить девочке, что мужско-женские отношения между взрослыми – это не только общение и симпатия, но и страсть. Но девочка в силу возрасте не особо понимала что ей хотят донести. И мисс Уайт, понимая это, попыталась остановить разговор, который никуда не приведет.

Ничего не помогало, поэтому мистеры Рассел и Свейзи решили переключить внимание девочки на ковбоев.

Ребекка осталась наедине с констеблем и почувствовала себя неуверенно.
– Мистер Рассел, приношу извинения за поведение Мелиссы. Она еще многого не понимает. Даже того, что мои воспитанники на самом деле не хотят жить в приюте, а очень ждут новых родителей. Я же несу за них временную ответственность. Вижу, что в Энск-сити сейчас нет желающих взять кого-то из детей, по крайней мере, нет новых семей. И даже с их появлением люди стремятся укрепить брак рождением своих детей, а не усыновлением чужих. Поэтому я сейчас активно продвигаю идею приемного родительства среди людей выше среднего возраста, тех, у кого птенчики уже выпорхнули из гнезда. И конечно, рассылаю информацию в другие штаты США и Канады.
Сказав всё это, Ребекка поняла, что сейчас ей не нужно было играть роль хозяйки приюта. Она была просто мисс Уайт. Не дочерью фермеров, вдовой золотоискателя, просительницей у властьимущих, а женщиной. И эта роль, которая была главной, но постоянно задвигалась в силу обстоятельств, впервые за долгое время вышла на первый план и расцвела букетом полевых цветов.
– Простите мне мою вольность, но хочу вам напомнить, что вы обещали заехать в приют на чашку чая. Возможно, когда в городе будет спокойнее, вы также захотите устроить экскурсию в полицейском участке. Генри был в восторге и другим детям, особенно мальчикам, это тоже будет интересно.
Засмущавшись очередной раз, мисс Уайт мысленно попросила себя успокоиться. И ей почти это удалось, когда к ней и мистеру Расселу подбежала запыхавшаяся Марта.
– Мисс Уайт, мистер Рассел. Там Генри и Джонни дерутся с городскими мальчишками! Те сказали, что дети из приюта – это навозные жуки. Что мы не нужны были своим родителям и поэтому вообще никому не нужны, – девочка всхлипнула, по ее щекам покатились слёзы. Ребекка обняла ее, чтобы успокоить, и попросила отвести к месту драки. Когда они подошли, увидели как пятеро мальчишек окружили неразлучных друзей Генри и Джонни. У первого распухал и наливался синяк под глазом, а у второго из носа хлестала кровь. Но они стойко спиной друг к другу держали оборону за само право своего существования в этом мире.

Ярмарка

И как Ребекка дожила до такого вопроса? Она не понимала. Ведь у нее с детства были консервативное воспитание, а также мечты о большой и чистой любви. С мужем, ее единственным мужчиной, та случилась. Но слишком быстро закончилась.

Это была защитная реакция на вопрос, ответ на который она не знала. Да он и не требовался.

Мисс Уайт удивилась изобилию на столе. Казалось, что все уже наелись, но свободного места всё равно не было. Стол ломился от булочек, пирожных, тортов и пирогов с самой разнообразной начинкой. Ребекке стало жаль членов жюри, которым пришлось попробовать это всё. Боль в животе им была обеспечена.


Хозяйка приюта хотела бы, но всегда собственные желания вставали на второе место после потребностей воспитанников. Дети занимали практически все ее мысли и время.

Мистер Рассел никогда не разговаривал с Ребеккой таким тоном и даже то, что по ходу речи смягчил голос, не изменило реакции. С одной стороны, Ребекке, которая привыкла жить и принимать все решения единолично, это показалось несколько грубым. С другой, в желании мистера Рассела, чтобы она осталась на празднике, было что-то волнующее. То, от чего у нее затрепетали ресницы и сердце. С одной стороны, мисс Уайт понимала, что разговаривает с мужчиной, который ей не начальник и не муж. С другой, такому властному тону ей как женщине хотелось покориться. И это было бы в удовольствие для обоих.

Ребекка продолжала переживать внутренние разногласия, поэтому четкого ответа останутся ли они или нет, не дала. У нее была отсрочка из-за конфликта между жителем Энска и краснокожим. Наблюдать за происходящим было неприятно.

От команды констебля, кажется, не только конфликтующие встали по струнке, но и даже те, кто просто проходил мимо. У Ребекки невольно поджались пальчики на ногах и сбилось дыхание. Тело реагировало неоднозначно и мисс Уайт решила, что подумает об этом позже тоже.
Тем более, что теперь все ее внимание заняла драка местных мальчишек и воспитанников приюта. Кажется, всё же им придется уйти раньше выступления музыкальной группы. Как бы только не пришлось обращаться к врачу. Кажется, у них в городе кто-то появился.

Ребекка увидела как мальчишки приободрились, почувствовав защиту констебля. Сама же мисс Уайт быстрее вытащила платок и приложила его к лицу Джона. Тот моментально окрасился в алый и мисс Уайт стянула с себя надетый на случай раздачи десертов передник.
– Тихо, Джонни, всё хорошо.

Ребекка вновь почувствовала дрожь от командного тона констебля и, чтобы скрыть его от окружающих, еще активнее занялась травмой воспитанника. Кровь, кажется, утихала. Или ей просто хотелось в это верить.

Ребекка поджала губы, глядя на испорченную вещь констебля. Нужно возместить ущерб, но где ей взять такую же и какого размера? Эту задачку ей тоже предстояло решить.

– Благодарю за помощь, констебль. Не знаю хватило бы у меня сил растащить семерых мальчишек. Давайте зайдем в аптеку. Нам нужен холодный компресс или лёд, завернутый в ткань. А также сосудосуживающие капли, если такие есть.
Войдя в аптеку, Ребекка посадила Джонни прямо и попросила его наклонить голову вперед. Она аккуратно зажала крылья носа большим и указательным пальцем.
– Дыши через рот, Джон. И спокойно. Сейчас кровь остановится.
Аптекарь дал холодный компресс и порекомендовал приложить его к переносице и задней стороне шеи. Генри тоже притянул ткань к глазу, чтобы уменьшить отёк. Спустя 10 минут кровь у Джонни лить перестала.
– Мистер Рассел, как вы думаете, перелом есть? Может, стоит показать мальчиков врачу? В любом случае, думаю, наше прибывание на ярмарке на этом подойдет к концу. Праздник испорчен.

Аптека
Единственное, что Мисс Уайт ненавидела, детские слёзы. Они были символом человеческой жестокости, и что случалось чаще, безразличия. То, что Генри и Джон пострадали, было только ее виной. Она должна была смотреть за детьми в толпе, а вместо этого… Вместо этого забыла о своей работе, отпустила контроль и проводила время как любой другой житель Энска. Наслаждалась праздником, общалась, смеялась. Когда в последний раз было подобное? Ребекка не помнила. И сегодня она позволила себе расслабиться, тем самым чуть ли не доведя до беды. Мало того, что пострадали дети, теперь эту ситуацию будут обсуждать и обмусоливать все кому не лень. Вдруг люди решат, что она не способна следить за детьми и ее приют закроют, а детей заберут другие детские дома? Только не это. Мисс Уайт не представляла своей жизни без дела, которому посвящает всю себя. Без него она потеряет смысл жизни.
От переживаний о будущем, которое может не случится, всё ещё хозяйку приюта отвлек мужской голос.

Голос принадлежал хозяину Фрэнка и по совместительству одному из главных холостяков Энск-сити. Джереми Бэйкер привлекал девушек и женщин не только привлекательной внешностью, но и обаянием. Несмотря на довольно грустный и при этом специфический род занятий, Джереми Бэйкер был амбассадором жизнелюбия и оптимизма.
– Благодарю за беспокойство, мистер Бэйкер. Произошло небольшое происшествие, весть о котором, я надеюсь, не повлечет за собой еще более негативных последствий. – Мисс Уайт, которая до этого сидела на корточках перед Джоном, приподнялась. – Рада вас видеть. Должна сообщить, что Фрэнк недавно вырыл подкоп под забором приюта и съел капусту с грядки, но претензий к нему нет. Только пусть лучше приходит днем, дети будут рады его одарить вниманием и угостить. – Ребекка посмотрела на свина, который всем улучшал настроение своим присутствием и похрюкиванием.
Джон и Генри выглядели гораздо лучше, чем в переулке, но все равно их костюмы были в пыли, а кровоподтеки заходили за воротники. Это не оставила без внимания владелица аптеки.

– Вы правы, мисс Хантер-Ремингтон, спасибо за помощь и поддержку, – Ребекка взяла мальчиков за руки и привела их к умывальнику. После того как Генри и Джон привели себя в порядок, мисс Уайт тоже воспользовалась возможностью освежиться. Прохладная вода успокоила кожу и разыгравшиеся нервы. Хозяйка приюта старалась не демонстрировать своих переживаний, того, что творилось внутри. Она понимала, что должна быть оплотом спокойствия для своих детей, стержнем, на котором держатся их состояние, психическое здоровье и мечты. Мисс Уайт выдохнула, готовая принимать новые вызовы и решать новые задачи.
Одну из них принёс на своей шее владелец магазина. В прямом смысле.

Мисс Уайт обняла крошку Мел, находя в ней еще один «якорь» своей уравновешенности, и коротко, но благодарно посмотрела на мистера Свэйзи.
– Спасибо за заботу о Мелиссе. Приезжайте в любое удобное время кроме тихого часа, – мисс Уайт улыбнулась, чувствуя искреннее сопереживание друга. Это было то, что ей нужно в данный момент.
Ребекка прикоснулась к волосам девочки и подумала про Марту. Та наверняка побежала рассказать о случившемся миссис Харрисон, ее мужу и другим детям. Надо найти их и успокоить.

– Насколько я заметила, никто кроме Джонни и Генри не пострадали. Можно сказать, что всё обошлось малой кровью и, надеюсь, больше не повторится, – хозяйка приюта строго посмотрела на воспитанников и те сразу поникли. Она понимала, что драки в их жизни еще будут и не раз, но не могла не оставить ребят без наказания. Ребекка сильно испугалась за их здоровье. Кроме того, ситуация может негативно сказаться на решении некоторых жителей Энск-сити взять ребенка из приюта. От вновь поднимающейся тревоги Ребекку снова спас свин.


– Благодарю вас. Я как раз думала об этом. Будет здорово, если вы поможете детям привить вкус к живописи, рукоделию, мастерству. Мы, конечно, проводим занятия, но они больше интересны девочкам. Мальчики, я уверена, оценят столярное дело с вашей подачи.
Глаза Джонни вспыхнули интересом, а Генри вновь посмотрел на мистера Рассела. Кажется, он уже определился с делом и примером для подражания. Констебль, чувствуя это, подмигнул темнокожему парнишке, а Ребекка, наблюдая эту безмолвную беседу, не могла скрыть радости. Пусть мечты мальчика об украденном золоте останутся в прошлом.
– Знаете, о чем я подумала? Было бы здорово в следующий раз организовать не благотворительную ярмарку сладостей, а выставку профессий. Не только для сирот, а для всех детей, кто хочет узнать больше о взрослой жизни и, может, определиться. Каждый из вас сможет рассказать про свое дело, влюбить в него, даже передать в дальнейшем… Поговорю об этом с мистером Смитом, – решительно заявила мисс Уайт и потянула детей к выходу, пока не услышала.

– Нет, мистер Бэйкер, все торты с орехами пекан дети раздали, но мы, кажется, после пережитого вновь проголодались. Мне нужно найти помощницу и других детей, чтобы успокоить их и покормить. Еще раз всем большое спасибо. – Ребекка снова была мисс Уайт, хозяйкой приюта, на хрупких плечах которой лежали детские жизни и судьбы. Но забыть о том, что она женщина и рядом с ней может быть мужчина, готовый взять на себя часть ее груза, она не могла. Не хотела. – Мистер Рассел, вы не знаете, где нам лучше всего отдохнуть и поесть?
Спрашивая это, Ребекка не надеялась на то, что констебль приведёт их в свой дом. Но ей по-детски хотелось его увидеть, чтобы еще лучше узнать мужчину с командным голосом и испорченной шляпой.

Кафе – Ярмарка

Этому мужчине можно доверять и можно довериться. Именно такое осознание проомелькнуло в голове мисс Уайт, когда она отпускала Генри и Джонни с констеблем к доктору. Вообще, это было ее обязанностью, но она не могла разорваться и торопилась к миссис Харрисон и другим детям. Так быстро как это позволяли шаги Мелиссы.
Чета Харрисон, Марта и ребята обнаружились перед сценой, где выступала певица Слоун Дэвис. Ребекка удивилась, когда поняла, что за инструментом сидит мистер Свэйзи. Талантливый человек талантлив во всем. Дуэт вызывал восторг у зрителей, в том числе детей. Хозяйка приюта решила, что ее идея с новой тематической ярмаркой точно может стать успешной. После согласования с мэром и спонсорами нужно будет предложить артистам рассказать о секретах публичных выступлений без страха и волнения. Но всё по порядку.
– Миссис Харрисон, не волнуйтесь, всё в порядке. Мальчикам оказали помощь. Они с мистером Расселом у доктора и скоро придут, – Ребекка обратилась к помощнице, но услышали и вздохнули с облегчением все.
– Вернётесь в приют? – спросил мистер Харрисон готовый помогать.
– Я думала об этом, но мистер Рассел очень хотел, чтобы мы остались. К тому же сейчас на аукцион выставляются корзины, деньги с продажи которых пойдут в приют. Некрасиво это пропускать. – Мисс Уайт слышала выкрики с суммами и чувствовала тихую радость. Кто-то боролся за женское внимание, кто-то хотел поучаствовать в богоугодном деле, а кто-то просто проголодался. Какими бы ни были мотивы участников аукциона, это было не столь важно для тех, кто получит возможность купить необходимое для жизни.
Миссис Харрисон погладила мужа по спине.
– Раз мисс Уайт здесь, давай дойдем до Элизабет? Может, ей нужна помощь с младшими.
– Да, идите, сейчас тихий час и ей одной непросто, а я справлюсь, – убедительно произнесла мисс Уайт. – Если что, не возвращайтесь. По ситуации.

– Благодарю, констебль. Вы столько для нас делаете. Мне кажется, мы никогда не расплатимся за вашу доброту и внимание, – мисс Уайт смущенно пожала руку мистера Рассела. Широкая ладонь сильного мужчины еле поместилась в двух ее. Ребекка почувствовала теплую кожу с грубоватыми мозолями от конских поводьев и очередной раз почувствовала себя в безопасности.


– Хорошо, ведите, – улыбнулась Ребекка и выстроила ребят. – Дети, сегодня будет кафе и мороженое, но завтра я не хочу видеть, что вы менее охотно едите то, что готовит Элизабет. Договорились?
Дети согласились и процессия двинулась в кафе. Мистер Рассел шел впереди с Мартой и Джонни, а мисс Уайт шла в конце с крошкой Мел и Генри.
Человек лучше всего проявляется в окружении других. Мисс Уайт в этом убедилась, когда по пути в кафе слушала рассказ Генри о том, что им с Джоном говорил мистер Рассел по дороге к врачу.

Ребекка еле сдерживала улыбку, чтобы никаким образом не обесценить слова констебля. Просто кивала. Она была абсолютно солидарна с представителем власти – иногда махать кулаками не только бессмысленно, но и чревато. Причем не только содранными костяшками.

Ребекка тяжело вздохнула. Она не всегда могла понять мотивы и действия других людей. Но благодаря специфике работы видела как сильно дети копируют поведение взрослых. И, возможно, те, кто обижал Генри и Джона «придумали» это развлечение на основе слов родителей. Хозяйка приюта понимала, что для некоторых ее заведение было бельмом на глазу. Что проще было бы сделать вид, что беспризорников не существует и дать им вырасти на улице или, скорее, умереть там. Но дети никогда не виноваты в том, что оказались без опеки. Никогда.

Мисс Уайт понравилось кафе. Тепло, уютно, душевно. Она никогда здесь не была, потому что рабочие моменты решала в стенах кабинетов и приюта, а на личные встречи ее никто не приглашал. После смерти мужа дружба с семьями золотоискателей сошла на нет, потерялись темы для разговоров. Появились новые друзья, такие как мистер Свэйзи или Элизабет, но с ними Ребекка тоже обычно общалась только в приюте.


Констебль не был обязан платить за десять человек. Пусть и маленьких. И первым порывом мисс Уайт было отказаться от такого щедрого жеста.

Это было его желание, намерение, поступок, которых Ребекке не хотелось лишать констебля. Она просто не имела на это никакого права. Дабы облегчить ситуацию, снизить градус напряжения она решила пошутить.


Мистер Рассел быстро раскусил ее замысел. Неудивительно, ведь он в силу профессии должен хорошо «читать» людей, быть внимателен к деталям и уметь задавать правильные вопросы. Мисс Уайт подумала, что не завидует преступникам, которые попадутся на пути констебля.
– У меня не слишком это получается, но я стараюсь. Потому что без юмора бывает сложно пережить какие-то ситуации. – мисс Уайт прервала миссис Уоррен, которая поставила перед ними тарелки. – Чудесный вид и аромат, спасибо. – Мисс Уайт разгладила салфетку на коленях и поняла, что у нее вспотели ладони. Она волнуется. Но не из-за детей, которые уже довольно уминали свои порции, стуча ложками, а из-за близости мистера Рассела, что сидел напротив и прожигал Ребекку долгими пронзительными взглядами. Будто пытался понять ее, увидеть в глубине глаз то, что она не показывала. Мисс Уайт понимала, чувствовала всей своей женской сущностью, что симпатична констеблю. И этот факт зарождал в ней ответную реакцию. – Что касается юмора, то мой главный его источник – это дети. Они иногда что-то сделают или скажут, что хоть стой, хоть падай. Генри решил, что хочет быть белым, стащил мыло и щётку у Элизабет и драил себя у колодца. А потом понял, что ничего не получается и в слезах пришёл ко мне. Как я испугалась! У Марты был случай, когда она решила спустить косу за окно, чтобы принц по ней забрался. В итоге волосы ветром прижало рамой, девочка дернулась и половинв косы осталось на улице. Ох, слёз было! У Джона наоборот в какой-то момент появилось желание стать похожим на Генри и он измазался в саже по самые уши.
– А Мелисса? – сквозь смех спросил констебль.
– Ой, она в прятки любит играть. Наверно, поэтому так хорошо спряталась, когда узнала про Техас. Миссис Харрисон говорит, что это чертенок с ликом ангела и каждый день молится за то, чтобы добро победило зло. Ну, вы слышали, что Мел учудила в беседе с мистером Свэйзи, – За разговором Ребекка не заметила как доела обед и понаблюдала как разносят мороженое.
– Вам тоже кофе? – спросила миссис Уоррен.
– Да, будьте любезны. Люблю горячий кофе с холодным мороженым, хоть и не очень часто могу себе позволить наслаждаться этим контрастом. Но раз мистер Рассел угощает, – мисс Уайт задорно улыбнулась и подмигнула хозяйке кафе.
– Так и знал, что вы меня пустите по миру, – мистер Рассел сложил руки на груди и попытался сделать серьезное лицо.
Ребекка в очередной раз оценила силу, что таилась под формой, и поняла, что ей срочно нужно менять направление мыслей. Иначе она перестанет себя контролировать и наделает глупостей.
– Вы отлично шутите, мистер Рассел. – На столе появились кофе и мороженое. Ребекка положила ложечку его в рот и отпила из чашки, закатив глаза и протянув «м» от удовольствия. – Пейте пока горячий.
Понаблюдав за констеблем, пока тот пил свой напиток, и детьми, которые за минуту опустошили посуду, Ребекка подумала, что этот поход в кафе будет самым любимым моментом сегодняшнего дня.
– Пока мы здесь, я хотела бы еще раз поблагодарить вас за помощь, констебль. Я помню про испорченную шляпу и обещаю в ближайшее время найти ей замену. На следующей неделе планируется расставание с Мелиссой, надеюсь, к этому дню шляпа будет уже у вас. Что-то еще хотела сказать… Вот. Вы показали Генри место работы, если не сложно, когда будет спокойнее, возьмите на экскурсию других. Мальчикам очень интересно.
«Без проблем» услышала мисс Уайт и почувствовала облегчение. Она по-прежнему не любила просить, особенно у мужчин, но с мистером Расселом это получилось легче, чем обычно. Ребекка поняла, что начала выделять констебля среди знакомых мужчин и об этом стоило подумать.
– Спасибо, миссис Уоррен, всё было очень вкусно, – хором сказали дети, покидая кафе.
На улицах продолжался праздник. Мисс Уайт собрала детей возле себя, потому что кто-то хотел в тир, кто-то смотреть на «быка», а кто-то облизывался на корзины с пирогами, не смотря на то, что только поел.



– Мистер Рассел, не хотите ли поучаствовать в аукционе? Мисс Бессон и Преподобный столько сделали для организации благотворительной ярмарки сегодня. – произнесла Мисс Уайт с просьбой в глазах, указав на помост.

Делигация из приюта прогуливалась по ярмарке. Дети водили носами, вдыхая разнообразные запахи вкусняшек. Это после полноценного сытного обеда и мороженого! Мистер Рассел постарался не показывать своего удивления, но мисс Уайт заметила его и прошептала:
– Большинство из них знают что такое голод не понаслышке. Они всегда запасались едой, когда была возможность. Даже сейчас, когда их кормят три раза в день, эта привычка осталась.
Неожиданно к ней подошел Джон и по секрету на ушко сказал, что Генри хочет выиграть в тире подарок для Марты. Ребекка удивилась, потому что мальчик не умел стрелять. И она тоже, поэтому научить не могла. Но рядом был мужчина, от умения держать оружие которого зависела не одна жизнь. Поэтому Ребекка рискнула вновь обратиться к констеблю и продемонстрировать стрельбу по мишеням. Тот согласился.
По дороге к тиру Ребекку окутало приятное и легкое волнение. Она невольно вспомнила, как у неё появились первые воспитанники и как она объезжала ближайшие приюты, чтобы перенять опыт, познакомиться с программами обучения для сирот. Она стремилась сделать жизнь ребят максимально комфортной, безопасной и интересной, но в тот период очень боялась совершать ошибки, потому что у неё не было своих детей. Мисс Уайт, по правде, мало понимала, как взаимодействовать с закрытыми, часто проживающими утрату детьми, и, главное, получить их доверие. Она была младшей дочерью простых фермеров и не умела очень многого. Банально не знала что делать, если ребенок молчал сутками или начинал кашлять.
В детстве миром Ребекки были родители и их ферма, а потом стал муж и дом в Энск-сити. Мир казался большим, но по факту был маленьким, схлопывался до привычного пятачка земли. Но когда умер мистер Уайт, оказалось, что мир гораздо больше и на казалось бы небольшом участке с домом слишком много места для одной Бекки. Она сделала всё, чтобы заполнить его детскими голосами и топотом ножек. Тем, что так хотела, но по воле Божьей не смогла обрести в браке. Мир снова схлопнулся и сделался маленьким, но в нем будто стали открываться и закрываться двери. С каждым новым воспитанником и знакомством с его новыми родителями у мисс Уайт расширялась карта, на ней появлялись разноцветные флажки, а папки с делом становились главами не атласа, но увлекательного путешествия.
Ребекка поняла, что молчит слишком долго и обратилась к констеблю, которого вдохновленные новым действием дети закидали вопросами про оружие и стрельбу.
– Мистер Рассел, как вы думаете, насколько умение обращаться с оружием необходимо женщинам? Мистер Харрисон говорит, что мне нужно купить пистолет или ружье, чтобы обеспечить безопасность детей ночью. Или приюту нужно в будущем обзавестись охранником. Но я пока не могу себе это позволить. И выбирая между этим и уроками французского языка, предпочту второе. Миссис Харрисон убеждает мужа, что к нам никто не полезет, кроме меня и воспитанников в приюте нет ничего особо ценного. Деньги хранятся в банке. Но иногда я всё же задумываюсь о том, что замков может быть недостаточно. Может, вы сейчас не только мальчикам, но и мне покажете как держать оружие, заряжать его и стрелять?
Они подходили к тиру как раз в тот момент, когда молодой человек выиграл для девушки леденец на палочке. Ребекка увидела как загорелись глаза у Генри и щеки у Марты. Она и сама почувствовала жар на щеках, когда молодые люди отошли, а мистер Рассел попросил пистолет и 10 патронов.