Карта ролевой игры "Анискин отдыхает или деревенский детектив"

Марк плыл, широко загребая воду руками, как олимпийский пловец. Азарт соревнования увлек его. Послышался веселый смех,, затем чей-то красивый голос затянул старинную песню.
"Это кто ж у нас так красиво поет? - подумал Марк. - Бухгалтерша или библиотекарша? Им бы трио с Мишелем организовать.."
Мимо почтальона проплыли цветочные венки, но он отшатнулся - вспомнил, дурачок, кладбищенские, и быстро перекрестился.

Марк лежал в воде близко к берегу, наблюдая за Маргаритой. Ее мокрое белье стало прозрачным и ничего не скрывало. Да он и сам был в костюме Адама...
- Могу раскладушку принести, - простодушно произнес он. -Или на печке спать.

- А ты боишься чего? - хохотнул Марк и сел в воде. Он почувствовал, что пора бы и вылезти из воды. но отсутствие трусов немного смущало его.
Марго нарвала цветов и сплела два венка. "Ловкие у нее пальцы! -мелькнуло у Марка. - Словно всю жизнь плела! Так, может, она на самом деле русалка, а меня обольщает, чтобы за собой в гладь озерную утянуть? "

Марк поправил венок на голове и, осторожно выйдя из воды, сел рядом с девушкой.
- Ты бы мне еще фартук какой сплела или юбку из водорослей..А то сижу тут как Адам. - Он бросил лукавый взгляд на девушку. - Я тоже не храплю, если что.

Марк рассмеялся и притянул Риту к себе.
- Поиграем в русалочку и Водяного? Ладно, поплыли обратно, нужно обсохнуть у костра. Видишь дымок? Кто-то уже развел огонь и прыгает через костер.
Они зашли в воду и поплыли рядышком. "Ну чисто уточка и селезень", - мелькнуло у Марка. Давно ему не было так легко и просто, так хорошо.
Они вернулись на место, где оставили одежду и обрадовались, что за это время на нее не позарилась ни одна скотина. Натянули прямо на мокрое тело одежду и направились к костру. Там было шумно и весело, девушки плели венки и пели песни, парни громко шутили, а особо смелые прыгали через костер.
- Ты петь умеешь? - неожиданно спросил Марк у Риты.

- Ну, про камыши я и спою, если за компанию. В армии на гитаре играл, было дело. Мать у меня хорошо поет, душевно, много песен знает, да все больше печальные они.
Они сидели в траве поближе к костру и грелись. То и дело из ближайших кустов у озера раздавался веселый смех. Праздник все-таки. Мелькали знакомые лица, но Марк старался смотреть на Риту.
- Хочешь, поищем цветок папоротника в лесу? - Он указал рукой. - Говорят, только в эту ночь можно найти его...

Марк кивнул и улыбнулся. Чудная она, Марго...

Марк упал на траву и раскинул руки, смеясь.
- А я-то думал, что ты моя русалочка. Иди сюда..
И потянул ее за руку на себя, а как упала она в его объятия, так и не выпустил. Гладил ее шелковистые волосы, нежные плечи. И что она нашла в нем только, тихо вздыхал.
-Рита, как будет по-испански " Красавица"? - спросил ее вдруг.

Марк провел пальцем по ее щеке и улыбнулся.
- Красивый язык..Мать у меня сериалы всякие по телевизору смотрит, то бразильские, то мексиканские. Я ей говорил:" Мать, если бы их показывать начали лет 35 назад, ты бы меня назвала не Марком, а Хосе Игнасио или Маурицио". Зато у нас кошки в доме бегают -Изаура и Марисабель. И огороды фазендами зовут, - рассмеялся Марк и откинулся на траву.
Где-то совсем рядом с ними захихикали, потом слышно было, как кто-то побежал дальше. Марк наклонился к Марго и, пощекотав ее травинкой, спросил:
- Ты бы смогла жить в таком месте?

- Лажа, - почесал за ухом Марк. - А бабка моя хотела, чтобы меня назвали Агафоном, как ее отца. Вовремя матери книжка в руки попалась про римского полководца. Хотя... -он на секунду задумался , - она могла бы назвать меня Марк Аврелий.

-Шут с ними, Марго, с сериалами этими. Я рыбалку люблю...

Марк молча кивнул. Городские редко у них задерживаются, приедут, поработают, и назад, в город. Не потому, что в Измалкове плохо, просто жизнь здесь совсем другая, неспешная, и нужно много чего уметь.
- А я никогда отсюда не уезжал, - произнес Марк, не глядя на Риту.

Марк услышал, как всех зовут гадать.
- Может, пойдем? если не боишься услышать свою судьбу...

Желающих узнать свою судьбу оказалось на удивление много. Старым то людям оно ни к чему, жизнь они свою уже прожили, а вот молодежь явно стремилась узнать, что им суждено. Марк еще помнил бабку Василису, что гадала всем желающим, а особенно девушкам и молодухам. Говорили, что умела Василиса привораживать. Так это или не так, он не знал, потому как ни разу к ней не обращался. То же мне, Измалковская Ванга. Да и вообще, побаивался Марк таких старух. А сейчас его прямо подмывало погадать, словно бес вселился.
Марк и Марго приблизились к группке людей. В руках одного из них была старинная книга в Золотом окладе. Марк обнял Риту за плечи и шепнул:
- Не передумала? Не будешь себе гадать?
Она отрицательно покачала головой, следя за другими парами.
- Ладно. – Он чмокнул ее в макушку.
Когда очередь дошла до них, Марк назвал номер страницы -13 и номер строки 13 сверху. А что, чертова дюжина как раз подходящее число для гаданий! Стараясь не повредить страницы, осторожно раскрыли книгу и начали читать:
«… чистая вода родниковая приведет тебя к новой дороге. Коли прямо пойдешь – судьбу найдешь, коли назад повернешь – в черной земле окажешься».

- Я все понял, -Марк взял Риту за руку и отвел в сторону. - Родниковая вода, родник- это место, где мы с тобой не только водичку пили. Это место нас связало. А черная земля - это кладбищенская земля. Я же раньше там работал, рыл могилы. Чуть не спился, вот и ушел в почтальоны. Мне туда возвращаться нельзя, понимаешь?

Марк почесал голову и смущенно улыбнулся Марго.
- Мне тридцать четыре, Ритуль..Не мальчик, муж,- процитировал он известные строки, - но, как говорил Карлсон, "мужчина в самом расцвете сил". На кладбище я точно больше не вернусь, да и работал там потому, что хотел на дом заработать, а получилось - спивался...Вот так.
Он помолчал. Ему страшно хотелось курить, но сигарет не было, даже жвачки в кармане не завалялось.
- Надеюсь, что самогон, который мы с тобой пили у бобыля. последний в моей жизни. Да и вообще, хочется мне поменять в своей жизни хоть что-то. Я ведь не старик..

Марк немного стушевался. "Совсем девчонка , такую баловать нужно, а тут я, здоровый мужик с проблемами..."

- Я так понимаю, жить ты здесь не будешь? - спросил, а у самого руки вдруг задрожали. - За сколько продашь?

Марк кивнул.
- Мать хочет, у нас с Наташкой детей не было, да и я не прочь . Возраст уже, понимаешь...
С озера пришла долгожданная прохлада. Марго поежилась.
- Зябко? Дай согрею! И Марк прижал Риту к себе.

- Дом , конечно, развалюха, а вот участок там хороший.

- Ладно, идем. Там и обсудим , сколько можно дать за твой домик.
Он наклонился и чмокнул ее в макушку.
Они добрались до дома Маргариты и уже хотели было войти внутрь, как на пороге сосденего дома возникла Алевтина Печкина:
- Марк, это ты , сынок? Где ты шляешься?
- Мам, иди домой
-Ты с кем там, сынок?
Она подошла поближе и увидела Маргариту.
- Здрасте. - С любопытством оглядела девушку. -ты и есть наследница?

Марк забежал на минуту в дом, чтобы переодеться в спортивный костюм и, дождавшись, когда мать ляжет у себя в комнате, отправиться к Марго. "Как мальчишка на свидание", - ухмыльнулся он, глядя в зеркало. Давненько он не ходил на свидание.
Марк тихонько прикрыл входную дверь и только хотел перемахнуть через забор, как кто-то совсем рядом кашлянул:
- Здравия желаю, товарищ Печкин!
Марк оглянулся - в темноте сверкала кокардой фуражка коллеги Лумумбы - Петьки Сапронова, рядового милиционера местного отделения милиции.
-Здоров, Петюня! Чего надо?
- Майор Анискина велела доставить тебя в отделение милиции.
- Ты охренел?! Никуда я не пойду, - произнес Марк, лихорадочно соображая. "Рита совершеннолетняя, так что причина в другом". - Да что я сделал?
- Это тебе в отделении расскажут. Твою соседку я тоже должен доставить туда же.
Марк заржал. Вот это ночка!
- Я позову ее, Петюня.
Он подошел к двери домика Марго и с порога крикнул:
- Рита! Тут к тебе гости...

- Ты не поверишь, но нас пришли арестовать.
За спиной Марка появился Петюня Сапронов.
- Добрый вечер!- он приподнял фуражку. -Попрошу вас пройти со мной в отделение милиции. Вас ожидает майор Анискина.
- Придется пойти, Рита, с законом не шутят.
Марк ободряюще улыбнулся Марго и взял ее за руку. Он почувствовал, как холодны ее пальцы.
- - Все в порядке, товарищ милиционер, транспортируйте нас в отделение милиции!
Они сели в "воронок" и направились в отделение. Сидя в машине, Марк гладил руку Марго и пытался шутить, хотя и ему было не до смеха. Шут его знает, что они натворили?


до завтра всем))

События последних дней кого угодно могли заставить поверить в нечисть. А тут еще исправительные работы назначили, да где! В клубе! Марк глазам своим не поверил, когда им с Марго вручили по увесистому сценарию пьесы.
- «Вий», - громко прочел он и заржал. – «Ваша роль – рассказчик страшной истории». Ага, я значит, сам Гоголь буду. Ритуля, а ты, случайно, не моя Муза будешь? – спросил он у ошарашенной девушки.
- Нечисть я, - устало ответила Марго.
- Ничего себе! – Марк даже присвистнул. – Ладно, придется вспомнить все, чему учили в драмкружке. Ты в театральную студию ходила? Нет?..Ничего, справимся.
Они вышли из отделения милиции и направились в дом Маргариты. Остаток ночи мирно проспали в обнимку, видя странные цветные сны. Марк даже не хотел просыпаться, так ему было хорошо…

Клуб
За кулисами творилось что-то невообразимое – новоиспеченные «актеры» сновали туда-сюда, некоторые наспех заучивали свой текст. «Я не узнаю вас в гриме», - хотелось сказать каждому. При взгляде на иных Марку хотелось перекреститься: «вот же нечисть…» Сам он был облачен в старинный сюртук, на голове – парик, даже нос ему слегка удлинили. Ни дать, ни взять – Николай Васильевич собственной персоной. Даже побриться пришлось! В руке у Марка было гусиное перо, которое он по дороге в клуб выдрал у гуся бабы Поли. На Маргарите, стоявшей недалеко, был длинный темный балахон, скрывающий ее почти целиком. Она ободряюще улыбнулась ему.
Когда прозвучал третий звонок и открылся занавес, Марк был первым, кого увидели зрители. Он сидел за столом посреди сцены и, делая вид, что пишет, произнес свой текст:

»Самое долгожданное событие для семинарии — вакансии, когда бурсаки (казённокоштные семинаристы) распускаются по домам. Группами они направляются из Киева по большой дороге, зарабатывая пропитание духовным песнопением по зажиточным хуторам. Три бурсака: богослов Халява, философ Хома Брут и ритор Тиберий Горобец, — сбившись в ночи с дороги, вышли к хутору…»
И так ему самому жутко стало, что он едва не сбежал со сцены...