Карта ролевой игры "Сезон чудес"

16 Беркли-стрит, Мэйфэр, Лондон

Бывают утра добрые и недобрые. Как правило, их можно отличить довольно просто – открыв глаза и посмотрев на маячащего у кровати камердинера, точнее, на кончик его носа.
Если он чуть опущен – все превосходно. А если задран…
- Роджерс, - сонный голос Уилла ничем не напоминал соловьиных трелей. – В чем дело?
Кончик носа взметнулся выше. Холодные серые глаза укоризненно смотрели на хозяина.
Уилл зажмурился, досчитал до трех и снова посмотрел на недовольное лицо:
- Ну?
- Ваш новый редингот, милорд, - на редкость выразительный баритон Роджерса на сей раз словно высушили и накрахмалили. – Он испорчен.
Виконт со стоном уронил голову на подушку. Это наказание. Все это – наказание: и спешное возвращение в Англию весной из-за внезапной смерти негодяя деда, и скоропалительное введение в права наследства, и летние события, чуть не отправившие его самого на тот свет раньше срока, и вынужденный приезд сюда, в лондонский особняк в канун Рождества.
Он с удовольствием бы остался в поместье, валялся бы днями на диване и курил кальян, как заправский паша, или скакал по широким полям и лесам, вдыхая свежий морозный воздух, или даже любезничал с перезрелыми дочками соседа Хэвишема – глупенькими, хлопающими глазками и лепечущими «О, лорд Эпшоу!» девицами. Не то чтобы его тянуло к ним на самом деле, после долгих месяцев и лет, проведенных в грязи, крови и усталой безнадежности заокеанской колонии, восставшей против своего короля. Нет… Просто…
С ними можно было ни о чем не думать. Отдыхать душой. Предаваться блаженному ничегонеделанию.
Роджерс такой возможности не давал.
- Милорд? – вздернутая бровь указывала на то, что закаленный слуга теряет терпение. – Мне распорядиться, чтобы эту дерзкую Эбби Миллз, прожегшую дырку в бесподобном шедевре месье Шарля, наказали по всей строгости?
Уилл глубже нырнул в подушку и застонал. Роджерс, не разобрав, придвинулся ближе.
- Нет. Ради всего святого, кофе. Покрепче, прошу тебя.
Камердинер возмущенно выпрямился и закаменел:
- Уже, сэр. Он готов и ждет вас, как и горячая вода для бритья, и свежая газета. Разумеется, я ее выгладил.
Можно спорить с судьбой. Со смертью. Даже с мерзавцем дедом, который и после апоплексического удара, оказавшегося фатальным, преследовал его во сне.
Но с пожилым камердинером, знающим тебя с пеленок, и мастерившим когда-то воздушных змеев и удочки, спорить невозможно.
Пришлось отлепиться от нежного подушечного бока и выползти на негостеприимный утренний свет.

Приведя себя в порядок, Уилл сел пить кофе. Газету он небрежно отодвинул в сторону – пожалуй, этот выпуск можно будет просмотреть позднее, в клубе. Там же и узнать те новости, о которых не пишут ушлые борзописцы.
А что за?..
Он прищурился и резким движением вытянул за уголок маленькую, желтоватую, сложенную уголком бумажку. Развернул и тут же судорожно сжал, скомкал. Хорошо, что Роджерс в этот момент отвлекся, иначе не миновать вопросов. Самая неприятная часть отношений слуг и хозяев – то, что по истечении многих лет первые начинают чувствовать ответственность за последних.
Уилл коротко отдал распоряжения и отпустил слугу. Потом попытался максимально расслабиться, глубоко вдохнул-выдохнул три раза и перечитал две фразы, написанные крупным неряшливым почерком: «Стерлинг бежал. Ваши действия?»
Будь все проклято.
Он устало откинулся на спинку широченного кресла, скрипнувшую под напором худого, мускулистого тела, и машинально провел пальцами правой руки по подбородку.
Да, вот он, внизу слева. Шрам. Тонкий, почти невидимый. Идет по нижней челюсти и опускается на горло.
Лето. Ночь. Комната освещена слабо, свечи наполовину сгорели. Мужчины, собравшиеся за столом, негромкий разговор. «Им слишком много позволили. Лорд Гордон не тот человек, который стерпит такое бесчестье. Король сделал ошибку. Это нужно прекратить, господа…» Уилл ловит обращенную к нему улыбку: Майкл Стерлинг, сосед и друг детства. Это он затащил Уилла сюда, почти против его воли.
…Рев толпы. Грохот. Все так знакомо. Смерть, крики, боль. «Повесить проклятых католиков!» Майкл в упоении кричит со всеми, а он, Уилл, пытается схватить его за руку, вытащить из толпы, похожей на многоглавого дракона. И в последний момент друг выдирает руку, поднимает пистолет, целится – и на противоположной стороне улицы падает маленький мальчик, а его мать опускается рядом на колени и открывает рот. Но оттуда не доносится ни звука. Все поглощает оглушительный шум беснующейся толпы. Все бегут куда-то.
Жарко, как в печи, и солнце похоже на раскаленный красный камень.
Уилл уже рядом с погибшим ребенком и его матерью, говорит что-то, успокаивает, поднимает тело – по крайней мере, пытается. Потому что Майкл появляется из ниоткуда и кричит: «Брось его», и глаза у друга волчьи. Уилл отмахивается, и в следующий момент ощущает теплую кровь, бегущую по шее, и муторную слабость. Последнее, что он слышит – женский крик.
- Майкл, - он не заметил, как заговорил вслух. – Майкл. Что ты делаешь?
Скорее на воздух, в парк. Там лучше думается.

Часовая прогулка в Гайд-парке, завтрак. Потом… что там писала его дражайшая крестная леди Джерси? Клуб. Бал в Олмаке. Ноблесс оближ. Положение обязывает. Придется натянуть вежливую улыбку и совершить все то, чего ожидает свет от наследника древнего славного рода. А между делом и решить насущные проблемы.

Верховая прогулка и в самом деле немного успокоила нервы.
В клубе Уилл пробыл недолго, просмотрел свежие выпуски «Пост» и «Кроникл», перекинулся парой слов со знакомым – пожилым графом Дартмуром. Тот пустился в ненужные воспоминания об отце и деде Уилла, старательно избегая всяких намеков на мать.
Еще бы – в высшем свете было бы странно поминать хоть добрым, хоть недобрым словом шальную рыжую ирландку, сбежавшую с итальянским певцом всего полгода спустя после несчастного случая, закончившегося гибелью мужа, единственного сына старого лорда Стюарта Эпшоу. И уж никому бы в страшном сне не приснилось заводить разговор о том, что последовало за ее побегом – о долгих поисках, скандале, судебной тяжбе, в которой дед лишил ее прав на воспитание и даже на встречи с трехлетним Уиллом, и, наконец, о ее самоубийстве.
О мертвых – либо хорошо, либо ничего.
Уилл едва вынес реплики графа, покивал, поулыбался и как только выдалась возможность, сбежал домой.

Роджерс помог облачиться в парадный синий фрак, белейший атласный жилет и такая же белая рубашка с кружевным жабо смотрелись превосходно, кюлоты и чулки идеально облегали ноги, а новенькие сапоги уже успели сесть по ноге. Он в последний раз оценивающе взглянул в зеркало. Вроде бы все в порядке.
- Забудь о рединготе, Роджерс, - Уилл улыбнулся вздыхающему камердинеру. – Подай каррик, он достаточно теплый и неплохо смотрится. Еще шляпу, перчатки, трость работы Феррано и… кажется, все. Да, не вздумай класть в карету горячий кирпич и меховую накидку – я не кисейная барышня.
- Как скажете, милорд, - нос камердинера взметнулся очень высоко. Недоволен.
Уилл отвернулся, скрывая усмешку, чтобы не обидеть старика.
Роджерс с самого возвращения трясся над ним, как курица над цыпленком. Ладно. Уладится как-нибудь.

Выходя из кареты без пяти минут до условного часа, Уилл глубоко вдохнул ледяной воздух и чуть прищурился. Снег сыпал мелкими крупинками и вроде бы собирался перестать…
А жаль. Снег он любил. Больше жары.
Прошлое лето.
- За короля! Уничтожим бунтовщиков! – рев Фергюсона подстрекнул бойцов, и они прошли по беззащитной деревушке людей, гордо называвших себя «американцами», огнем и мечом.
Женщины и дети. Всегда, на любой войне, страдают они.
Уилл тогда единственный не пошел убивать и жечь. За это его чуть не выгнали из отряда. Если бы не вмешательство генерала Корнваллиса, не продержаться бы ему в армии до весны. А там все решило случайное ранение. И весть о смерти деда.
Но справедливость все же есть.
7 октября 1780 года 800 человек майора Фергюсона были окружены 2 тысячами милиционеров у Кингс Маунтен. Находясь в 48 километрах от Корнваллиса Фергюсон не мог рассчитывать на поддержку. После часового боя лоялисты сдались.
Как слышал Уилл, майору пришлось несладко.
- Леди Джерси, - он склонился в поклоне перед крестной и поцеловал ручку. – Ваш непоседливый крестник явился, как вы и просили. Надеюсь, вы в добром здравии, впрочем, по вашему цветущему виду трудно предполагать иное. Также питаю надежду, что с вашей помощью не ошибусь с выбором достойной девицы на этом славном мероприятии. Можете сами меня представить, если хотите, самой подходящей из них – доверяю вашему безупречному вкусу.

Кажется, у нежной крестной проявилось отменное чувство юмора – вместо того, чтобы представить Уилла единственной барышне, она кинула его прямо в пасть львиной стае.
Не прошло и минуты, как его окружила душистая, яркая, щебечущая толпа девушек. Вопросы сыпались один за другим.
- … Как вы находите погоду, лорд Эпшоу?
- …А вы уже были в театре? Как нет? Не были? Но там же восхитительная комедия положений! А актер в главной роли…
- …Вам так идет синий цвет, просто удивительно, как идет…
Уилл мысленно взвыл и стал искать в толпе хоть одно знакомое лицо.
Мужское лицо.
Только мужчина способен понять всю меру его страданий в этот момент.
Э…
- Мисс, - спасение утопающего – дело рук самого утопающего. – Я непременно отвечу на ваши вопросы – и спасибо за комплименты – но кажется, я заметил давнего знакомого, с которым необходимо переговорить. Не скучайте – я вернусь. Как раз когда музыканты настроят свои инструменты. Да. Обещаю вам.
С этими словами он раскланялся и постарался затеряться в густеющей толпе, как остров в океане.

Интересно, удастся ли укрыться в районе буфета и весь вечер притворяться невинным напольным канделябром?
И виски обязательно будет разбавленным, к гадалке не ходи... Даже не напьешься как следует...

Только Уилл собрался налить себе пусть и разбавленного, но неплохого, судя по цвету и запаху, напитка, как всех гостей пригласили к столу.
Ничего не поделаешь - пришлось идти.

Судя по карточке, леди Джерси позаботилась, чтобы крестничек оказался соседом самых влиятельных особ страны. Право, иногда быть любимцем - несколько утомительно.

- Мистер Берлингтон, - Уилл кивнул - с наследником Редфорда они иногда пересекались в одних и тех же клубах. - Рад встрече.

Ах, и Паудерхэм здесь. Неплохо. По крайней мере, с его помощью Уиллу, возможно, легче будет отбиться от оравы незамужних красавиц.

- Лорд Паудерхэм, рад вас видеть, как и ваших прелестных родственниц. Надеюсь, господа, вы оба представите меня своим очаровательным соседкам, дабы я мог иногда развлекать их содержательной беседой.


Все интереснее и богаче.
- Лорд Хертфорд, - Уилл ответил на кивок. - Весьма рад. Мы давно не виделись.

Леди устроились на отведенных им местах.
Мужчины также.
Уилл слегка поклонился и сел, расправив фалды фрака по обе стороны своего стула.
- Да, благодарю, - он кивнул лакею, предложившему красивую салфетку, и расправил ее, как полагается.
Аппетита не было, Уилл решил ограничиться легкими закусками и бокалом-другим белого сухого вина.

до завтра )

Олмак, прошлый вечер
Вечер прошел без потерь для чести и жизни, а также холостяцкого статуса. Уилл мог только надеяться, что нежная крестная теперь немного переведет дух и перестанет осыпать его просьбами найти девицу и остепениться (это в 21 год, леди с ума посходили просто-напросто!).
Протанцевав менуэт, полонез и вальс с несколькими дебютантками и удачно вырвавшись из цепких лап их компаньонок, Уилл тихо хлопнул пару бокалов разбавленного виски, вспомнил, что он не канделябр, и удалился по-английски.

Сегодня
К счастью, кошмары с дедушкой не снились. И Роджерс был непривычно тих и смирен. Всегда бы так.
После завтрака Уилл выехал в парк, встретил там Паудерхэма с сестрой, а также мистера Берлингтона с сестрицей. Раскланялся издали, а хлыщу, едва не сбившему Лиссу, задал трепку - пусть не пугает милых леди.
Меланхолически вспоминая колонку сплетницы Уислдаун, виконт и сам не заметил, как доехал до разрекламированного в ней цирка.
Представление было на редкость забавным, пока не начался обезьяний ад.

Уилл был на войне и в толпе бунтовщиков, а также видывал приступы дедушкиного гнева.
Но таких выражений, какие сорвались с уст прелестной герцогини, он давненько не слыхал.

- Иди сюда, - он вырвал существо из волос и швырнул его хозяину, - леди, не бойтесь. При лобовой атаке обезьян страдают только ленточки и рюшки. Ваше достоинство, уверен, пострадать не сможет никак.
И он улыбнулся вдове, размышляя, действительно ли сия красавица так сурова и неприступна, какой кажется на первый... и на последующие взгляды.
Может, небольшие авансы в ее сторону помогут отвлечься от текущих забот?
Кстати, о заботах.
Нужно не забыть заплатить осведомителю за информацию о побеге Стерлинга. Заслужил...
И где, прах его побери, этот бывший друг, а нынче враг, с письмами, компрометирующими его, Уилла?

Уилл шумно выдохнул, вспомнил, что он среди светских людей, а не в обществе братьев по оружию, и благоразумно смягчил чуть было не сорвавшийся с его губ ответ:
- Я? Да я просто... э... взбодрился, как никогда, миледи. Да, определенно. Бодр, свеж и весел. Цирк - развлечение приятнейшее, смею заметить.
Герцогиня выглядела невозмутимой.
Как. Ну спрашивается, как эти леди могут выглядеть настолько невозмутимыми после нападения бешеной мартышки?
Загадка природы. Или, скорее, секрет гувернанток и бонн, вышколивших эту леди и, можно сказать, огранивших брильянт до такого блеска.
- Впрочем, - продолжил виконт, - мне в последнее время по душе скорее спокойные развлечения. Я люблю природу. Слышал, у вас есть красивый зимний сад? Любопытно было бы на него взглянуть... возможно, вы позволите нанести вам завтра визит вежливости?
Уилл пригладил растрепавшиеся волосы и улыбнулся герцогине еще шире.
Женщины обычно реагировали на эту улыбку, как сиамские кошки на валериану. Ну или как рыбки на аппетитного червячка.

ушел, вернусь завтра

Получив от красавицы герцогини согласие на визит и уловив легкую усмешку, скользнувшую по восхитительно очерченным губам, Уилл расслабился и с удовольствием досмотрел представление до конца.
Особенно ему понравилась Бородатая женщина - держалась она с достоинством, сделавшим бы честь и пэрессе, а, судя по восклицаниям мужчин, многие из них были бы не прочь остаться с нею наедине и выяснить некоторые... ммм.. иные физиологические особенности этого феномена природы.
Слон был беспокоен, погонщик слона тыкал беднягу багром за ушами, и Уиллу, любившему животных, захотелось выйти на арену и потыкать жулика шпагой, спрятанной в любимой трости.
Он, однако, сдержался, пообещав себе послать владельцу цирка записочку с требованием вычета из месячного содержания погонщика и просьбой выдать терпеливому слонику бонус в виде моркови с медом.
В остальном все прошло ровно, и по окончании виконт попрощался со знакомыми и направился в одну маленькую, неизвестную в высшем обществе кофейню "Седло быка". Это была обитель людей разного сорта - в основном же тех, кто не гнушался раздобывать и продавать определенного сорта сведения.

- Мэрритсен, - виконт кивнул, и привставший было старичок вновь опустился на свое место. - Доброго дня. Как поживаете?
- Прекрасно, милорд, - осведомитель покивал, поправил узел грязноватого шейного платка и постучал ложечкой по своей чашке, от которой вился легкий парок. - Не изволите ли кофе?
- Изволю, - Уилл расстегнул каррик, снял шляпу и перчатки и передал их подбежавшему слуге, - нет, благодарю, трость всегда со мной... Да, крепкий кофе со сливками и сэндвич с холодной бараниной, если можно, и то же самое моему визави. Спасибо.
Слуга принял заказ и убежал на кухню.
- Итак, - виконт сел и внимательно посмотрел на старика. - Прежде всего, спасибо вам за предупреждение. "Предупрежден - вооружен", как говорили древние. Но скажите, местонахождение Стерлинга вам не удалось разузнать?
- Увы, - осведомитель пожал плечами, и его маленькие живые глазки потухли. - Все мои люди в один голос твердят - он ушел на дно.
- Ага, - кофе уже принесли, и Уилл с удовольствием отхлебнул глоточек. - А что с письмами, вы обыскали его особняк, расспросили слуг?
- Бывший особняк, милорд, бывший, вы же помните, что после ареста и суда Стерлинга, как бунтовщика, лишили прав и состояния? Да, дом обыскали от чердака до подвала, слуг - они уже разошлись по другим хозяевам - тоже. Но все, что удалось достать - незначащие бумажки. Искомого, майского письма, там нет. Сожалею.
Проклятье.
А дружок-то оказался умнее и дальновиднее, чем думал Уилл.
Виконт сел прямо, задумчиво отхлебнул еще кофе. Мэрритсен терпеливо ждал, жуя вкусный сэндвич.
Вариантов нет. Придется ждать, пока змея выползет на свет и попробует ужалить.
На месте Майкла Уилл бы хотел двух вещей: свести счеты и сбежать из страны. Но чтобы сбежать, нужны деньги.
Много денег.
И Майкл обязательно за ними явится.
Это только вопрос времени...
- Мэрритсен? А знаете... сделайте вот что. Распустите слух, что виконт Эпшоу нынче вечером будет в театре на спектакле Шекспира. Главное, чтобы он дошел до нужных ушей.
Старик удивленно вскинул бровь:
- Вы сильно рискуете, милорд. Стерлинг, говорят, в тюрьме спал и видел, как бы вас прикончить.
Уилл усмехнулся и допил кофе.
- Риск - это то, без чего нет жизни, мой добрый друг. Он придает ей смысл. Он как соль - без него все пресно.
Осведомитель вздохнул и уже молча стал доедать свою порцию.
То же сделал и виконт.

Часом позже Уилл оказался дома. Если расчет окажется верен, то нужно сделать кое-какие приготовления...

На представление в Королевском театре он опоздал - совсем немного, хотя и это кое-кто счел бы непозволительным нарушением приличий.
В ложах мелькали знакомые лица. По проходам внизу мелькали разносчики прохладительных напитков, конфет и фруктов - для тех, кто не дождался бы антракта.
Постепенно становилось все жарче, в воздухе витали ароматы свечей, пудры, табака и мириады других запахов.
Уилл еще в детстве выучил "Много шума из ничего" наизусть, как и почти все любимые пьесы деда наизусть (ничего не попишешь, покойник был заядлый театрал и в разное время содержал до семи актрис одновременно).
Поэтому сейчас за спектаклем виконт почти не следил. Все внимание было сосредоточено на входе в ложу. Он специально сел вполоборота, чтобы не пропустить ни одного движения.
На столике уже были разложены взятые из дом предметы: тугой кошелек, конверт с бумагами, а также два пистолета новейшего образца.
Он ждал. Терпеливо, как паук, сидящий в уголке своей шелковой паутины.

И дождался. На пороге появился мужчина в полумаске и старом, сильно мокром снизу плаще - совсем не по зимней погоде.
- Здравствуй, Майкл, - Уилл говорил нарочито спокойным, почти монотонным голосом. - Давно не виделись. Проходи и располагайся, побеседуем, как встарь.
Визитер медленно шагнул внутрь.
- Считаешь, я сяду рядом с тобой вместо того, чтобы пристрелить на месте? - тон Стерлинга тоже был ровным, но в нем чувствовалась сумасшедшинка. Уилл машинально отметил, что беглец постоянно сглатывал, будто что-то застряло в горле. - Вот из этих пистолетов, например?
- Вряд ли у тебя это выйдет, - так же буднично ответил Уилл. - Убить кого-то из незаряженного оружия еще никому не удавалось. Разве что садануть по голове, но я сильнее тебя, и потом, мы в общественном месте. Представляешь, какой поднимется визг? Тебя сразу скрутят. Нет уж, присядь. Я хочу кое-что предложить.
Стерлинг сел и пристально уставился на врага.
Под этим взглядом хотелось сжаться и отпрянуть, но Уилл лишь вздохнул и лениво взял со столика конверт.
- Тебе нравится Ямайка? - виконт провел пальцами по гладкой поверхности и поиграл конвертом перед носом у неподвижного Майкла, потом швырнул обратно. - Солнце. Смуглые девушки. Ром. Спокойствие. Новая жизнь.
- Это...
- Да. Билет в одну сторону. Другие документы. Плюс деньги. В обмен на то майское письмо, конечно. Я неосторожно дал письменное согласие встретиться с лордом Гордоном и твоими... друзьями. И поплатился за это, согласись.
- Не так, как я.
- Верно. Но я и не был участником бунта. Я оказался дурачком, которого заманили на похороны вместо свадьбы. Да вдобавок заполучил шрам. И потерял друга.
Стерлинг приподнялся с места и оскалился:
- Если бы не твое идиотское сочувствие той девке и ее выродку, мы оба ушли бы тогда! Оба!
-Тсс, - Уилл приложил палец ко рту - на них уже начали наводить лорнеты из ближних лож. - Тсс. Не так громко. Тебе есть чем рисковать.
Майкл опустился на место и лютая ухмылка исказила заросшее бородой лицо:
- Тебе тоже. Положением. Репутацией. Состоянием. Титулом. Всем. И если меня схватят теперь - письмо с собой. Это доказательство. Измены!

Кажется, переговоры начали заходить в тупик.
Уилл взял бокал вина и наполовину его осушил.
С другой стороны, счастливая звезда его никогда не подводила. Он же Эпшоу.


Чудесно. Антракт.
- Хотите скандала прямо сейчас, Стерлинг? - Уилл висел на ниточке, и ниточкой этой было его наигранное ледяное равнодушие. Майклу нужен был его страх, его эмоции - а показать их как раз нельзя. Ни в коем случае.
Если бы кто-то из знакомых сейчас появился здесь с визитом и отвлек внимание Стерлинга - у него появился бы шанс.

джентльмены, кто готов размяться в антракте и растрясти пирожные?

Да, звезда удачи не подвела.
- Мистер Берлингтон, - Уилл кивнул гостю, - да вот, мы с этим случайным посетителем моей ложи заговорили о том, какой может случиться скандал, если он вздумает пойти в буфет в маске и отведать тамошних... розовых лепестков в сахаре.
Садистская усмешка в адрес мрачного Стерлинга не осталась им незамеченной. Уилл ходил по краю и наслаждался этим. В конце концов, пусть Майклу жизнь не кажется медом.
- Однако он уже уходит, не так ли, любезный сэр? И на досуге поразмышляет о пользе ямайского рома и свободы - об этом мы тоже успели вспомнить.
Стерлинг резко встал и поклонился:
- Веселье так веселье. Веселитесь, пока можете, виконт Эпшоу. Возможно, на смену радости скоро придут печали.
Он вышел из ложи, задев плечом Джеймса.
Тот явно недоумевал.
Уилл потихоньку выдохнул, пожал плечами и взмахнул рукой, что означало: "О времена, о нравы!"
Мистер Берлингтон был слишком хорошо воспитан для дальнейших расспросов. Поблагодарив Уилла за помощь на прогулке, он обменялся с виконтом несколькими репликами об актрисах и спектакле в целом.
Уилл напоследок вспомнил, что еще не был с визитом в доме барона, и пообещал непременно быть на днях.
- Очаровательная у вас сестра, сэр, просто само совершенство. На балу она была сущим ангелом. Думаю, у нее нет отбоя от поклонников, но и букет от меня лишним не окажется, - антракт подходил к концу, и мужчины раскланялись.

Остаток спектакля Уилл лихорадочно размышлял.
Если Стерлинг не дурак, он предложение примет. Да, но если жажда мести окажется сильнее чувства самосохранения?..
Вопросы. Одни вопросы...

Утро
Утро проходило как обычно - завтрак, недолгий визит в клуб, прогулка на Роттен Роу, занявшая едва ли полчаса, затем визит вежливости в дом герцогини Манчестер.
К сожалению, ее светлости Уилл не застал.
Он оставил визитку лакею и попросил разрешения взглянуть на знаменитый зимний сад.
Слуга любезно препроводил Уилла в искомое место, и минут двадцать виконт просто ни о чем не думал.
Он прохаживался по дорожке и любовался цветами и плодами на экзотических деревцах.
Чудесно.
Природа - прекрасное средство успокоения. Это правда...
Леди Кристабель Бентинк также была в саду. Виконт поздоровался, леди кивнула и любезно пригласила на скамеечку у фонтана.
Вода журчала, аромат цветов расслаблял. Все располагало к приятной беседе...

Уилл уже потянулся было за свисающим с ближайшего деревца плодом апельсина, как вдруг леди задала неожиданный вопрос.
Он поднял бровь:
- Миледи, право, это предмет непростой... Рассуждая объективно - да, благородство в мире есть. Однако... истинное благородство - это редкость, и как правило, не всегда нам, мужчинам, удается соблюсти его до конца. Идеалы сталкиваются с жестокой действительностью. И порой... порой даже самые благородные помыслы сменяются низкими. Но заметьте - и низкий помысел может внезапно превратиться в благородный. Да, мужчины переменчивы, не менее женщин.

Он сделал паузу, внимательно посмотрел на грустное лицо леди Кристабель:
- Осмелюсь спросить - не связаны ли ваши размышления с той жалкой листовкой леди Уислдаун? Если да - то это не повод для грусти. Поверьте, если б я так остро реагировал на все шпильки в свой адрес - не дожил бы до этого возраста. В мире есть вещи пострашнее светских сплетен.

И виконт подбадривающе улыбнулся девушке, сорвал апельсин и стал очищать серебряным острым ножиком.
Закончив, разломил на дольки и поднес леди на фарфоровой тарелочке:
- Угощайтесь. В детстве я всегда "заедал" грусть чем-то сладким. Сейчас, правда, предпочитаю французские вина. И дружескую беседу с хорошим человеком.

Уилл вздохнул. Как рассказать этой юной девушке, что иногда он чувствует себя стариком - дряхлым, скрипящим суставами, с давно растраченными надеждами? Но к счастью, эти мгновения проходили быстро, и он вновь кипел энергией...

Он кивнул:
- Да, я мужчина. Нам больше позволено... А леди - что ж, леди правда не грустят. Разве что чуть-чуть. Правда?

- О, я и впрямь не люблю долго отдыхать, - снова кивнул Уилл. - Я люблю движение, действие. Смену впечатлений. Если хотите, пройдемся, миледи. А прядь - ха! Я про нее и забыл, если честно. А те события, которые ее мне подарили... можно сказать, я стараюсь их забыть.
Улыбка на сей раз вышла кривоватой, и Уилл отвернулся не мгновение.
Как рассказать о тех убитых на войне товарищах? О зря погубленных невинных жизнях? Да и не предмет это для обсуждения с девушкой.
Молодым и неопытным лучше такого не знать вообще...
- Да, давайте прогуляемся.
Они неторопливо шли по дорожке и Уилл срывал полюбившиеся цветы и дарил миледи, а та собирала небольшой букетик и связывала их попавшейся под руку ленточкой...

если новому гостю надо будет остаться с дамой наедине, я удалюсь, как тень в полдень ;)

Уилл шутливо отдал честь:
- Признаю. Оптимистом родился - им и отправлюсь к праотцам.


Виконт сощурился и рассмеялся:
- Не могу сказать о прочих, но мне, как человеку, привыкшему читать между строк, имя было очевидно. Все же повторю - леди с вашей кристальной репутацией не смогут опорочить слухи и досужие разговоры. Твердо верю в это и не позволю никому говорить о вас дурно.


Виконт кивнул и предложил даме руку.

Послышались чьи-то шаги...

Какое зрелище. Ради такого стоило прохлаждаться в зимнем саду как минимум лет сто.
Что за женщина. Какие формы и линии...
Какой взгляд...
Уилл с трудом оторвался от созерцания роскошной герцогини и вернул отвисшую челюсть на место:
- Миледи, погода, я бы сказал, благоприятствует. Весьма.
И он поклонился еще раз.
Если вдова так хороша в мужском платье, промелькнула у него лукавая мысль, как же она будет смотреться в дезабилье?


Кристабель уже исчезла. Виконт сорвал цветок и в блаженном состоянии духа вышел в холл, где уже был виконт Рейвенсберг.



- Чудесная, миледи, - откликнулся Уилл. - Бодрит и освежает.
Нет, у него не было планов жениться в ближайшем будущем... но эта женщина...
Может быть, подумать?

все, отредактировал )

Уиллу было жарко, несмотря на мороз. Прелестное видение герцогини Манчестер не хотело уходить. Оно легкой дымкой накладывалось на фигурки катающихся, деревья, припорошенные снегом, лед катка...

Виконт быстро справился с коньками и вышел на лед вслед за Реджиной:
- Миледи, не волнуйтесь, я здесь. Вот, можете опираться на мою руку и делать небольшие шаги в такт...
Он пристроился рядом, попытался взять себя в руки и завести легкий разговор.
- Что вы думаете о будущем приеме? Будет ли он напоен духом близящегося Рождества, чудес и счастья?

буду вечером около 18 мск плюс минус

Ранее на катке

Кажется, леди и впрямь была тверже алмаза. Уилл прилежно помогал ей кружиться по льду, смотрел в голубые глаза и чувствовал, что невинный флирт вот-вот превратится в...
Во что?

- Ни в коем случае не пропущу это событие, миледи.

Похолодало, и леди заторопились домой.
Распрощавшись, виконт проводил их взглядом и решил еще немного покататься, чтобы успокоиться. Но сколько бы кругов он не нарезал - не помогало.
Реджина. Восхитительная Реджина. Свободная и несвободная одновременно...

Позднее
Только вернувшись домой, виконт смог несколько прийти в себя и обдумать ситуацию.
За окном шел снег. С улицы доносились тоскливые звуки - подвывал бродячий пес.
Прислушиваясь к собственному тяжело бьющемуся сердцу, Уилл развалился в уютном кресле у родного камина и отхлебнул натурального виски из лучшей шотландской винокурни.
Герцогиня. Ах, эта герцогиня...
Неужели у женщины такой красоты и такого характера нет постоянного кавалера? Очень может быть. Даже вероятно.
Именно характер и не позволит ей выбирать пару не по себе. Положение, связи и тому подобное.
Судя непредвзято - он едва ли годится ей в пару. А если наплевать на свой статус и попробовать выстрелить в холодную богиню из лука Амура? Так ли неприступно это сердце?

- Роджерс!
- Да, милорд.
- Черный фрак готов?
- Разумеется. И все, что полагается к ансамблю.
Виконт отставил стакан и принялся одеваться.
Полюбовавшись результатом в зеркало, отдал дворецкому указания по поводу увольнения не в меру вороватого младшего лакея (два предупреждения сделал подлецу лично, и хоть бы что!) и спустился вниз.
Запряженная парадная карета уже стояла у входа, четверка гнедых арабской породы рвалась в путь.

По дороге к герцогине Уилл напряженно думал. Не время, не время увлекаться всерьез. Стерлинг рыщет поблизости. Возможно, что не один.
Но впереди Рождество. И его звезда все еще с ним.

Входя в залу, Уилл поискал взглядом хозяйку.
Хороша. Невероятно хороша и изысканна. Голубые глаза и зеленое платье. Любимое сочетание цветов.
- Миледи, - он склонился к белой руке. - Искренне рад видеть вас через столь недолгий промежуток времени. Вы великолепны, как и ваш дом, и ваши близкие. Не знаю, смогу ли я надеяться на счастье протанцевать с вами хоть один тур...