Карта ролевой игры "Сезон чудес"

- Соберись, Марго. – похлопала себя по щекам. Раньше всегда помогало, но в этот раз – нет. Меня буквально трясло. Никогда прежде мне не приходилось играть эту роль за пределами Шотландии, да и я старалась не выходить в свет даже там. Тихо мирно выполняла свои обязанности. Но теперь… в самом Лондоне… Где собралась вся знать…Меня точно раскроют и тогда наступит крах остаткам моей семьи, титулу и мне. Стоя перед внушительной дубовой дверью меня трясло, как никогда прежде. Я мысленно вернулась в свое прошлое, когда впервые надела мужское платье.
Это случилось ровно через год после исчезновения Гаррета. Уже месяц в наше поместье приезжали все, кому задолжали мой покойный отец и исчезнувший брат. Мать впала в беспросветное уныние и вообще отказывалась выходить из своих покоев, а я просто не знала, что делать. Юную особу не учили управлять поместьем и наживать капитал для семьи. К тому же, узнав, о том, что молодой Граф Эррол исчез, в дом стал наведываться один из дальних родственников, пригрозив, что в скором заберет и поместье и титул себе. И что в этом случае нужно было делать мне с больной матерью на руках?
Мне пришлось притвориться собственным братом, благо, что близнецы. Ни родственник, ни кредиторы не заподозрили в миловидном графе Эрроле его сестру-близнеца. И с тех пор я, дочь графа, переодеваюсь в мужское платье и везде представляюсь именем брата. Люди всегда поражались миловидному и хрупкому внешнему виду графа, но Гаррет всегда был таким, и все сходило с рук. Только все это было там, в Шотландии, далеко от Эдинбурга. Но что будет в Лондоне. Я бы и не приехала, но старый друг матери герцог Квинсберри, узнав о плачевном состоянии поместья и болезни матери, решил оказать протекцию юному графу. Я трижды отказывал в письмах герцогу от поездки в Лондон. Тогда в последнем письме, герцог категорично заявил, что если я не приеду, он приедет и увезет меня силком. И вот теперь я стою перед дверью герцога и просто не знаю, что будет дальше. Господи, помоги мне, сохранить мою тайну.
Вздохнуть и выдохнуть. Дрожь в руках не проходила, но войти нужно было, я уже приехала. Чуть позади с вещами стоял бывший камердинер брата, а теперь и мой личный. Только он знал о моей тайне и был сообщником моих махинаций.
На мой стук дверь тут же открыл дворецкий:
- Добрый день, милорд.
- Добрый день. Вы не могли бы передать его светлости герцогу Квинсберри, что приехал граф Эррол?
- Прошу, подождите. – дворецкий откланялся и ушел куда-то.
Я уже хотела выдохнуть, но тут заметила молодую девушку, примерно моего возраста. «Феба!» - чуть не сорвалось с моего языка. Я ее знала. Все детство проводили вместе. Она ничуть не изменилась. И тут на меня накатил страх. А если она узнает меня? Я же ее узнала, даже спустя 8 лет.

Феба меня не узнала. Одна радость. Но с другой стороны так хотелось обнять подругу и пощебетать о своем девичьем, столько лет прошло, а мы с ней только письма и общались. Феба пригласила меня в гостиную, где подкармливала «худышку» Гаррета сладостями. Терпеть не могу сладости с детства. Но ела, давилась, потому что Гаррет их уплетал за обе щеки и Феба это точно знала. Сложнее всего пришлось, когда Феба вспомнила про меня, то есть Маргарет, и спросила почему я – Маргарет - не приехала. Соврала, что приболела. Господи, это я не каркаю, ты только не нашли мне болезней за эту ложь. Мне бы хотелось обойти тему о себе-Маргарет, но больше мне с Фебой не о чем было говорить. Гаррет и Феба не особо были дружны, да и не общались толком. Так и молча ела сладости, пока процесс поедания со слезами на глазах отврательно-сладких вафель не прервали.

От счастья, что меня освободили от столь ненавистного мне действа, широко улыбнулась спасителю. Потом пригляделась. Это был незнакомый мне мужчина. Очень красивый. А я тут так неприлично, для юной леди, улыбаюсь ему.
- Ой. – выдавила из себя и покраснела как маков цвет. Потом опомнилась, что я все таки сейчас дерзкий Гаррет, а не милая Маргарет, только уже было поздно.
Феба спасла положение и представила нас друг другу.
Не зная, что говорить при таких случаях, просто сказала:
- Сегодня отличная погода, вам не кажется, Барон Мальтреверс – пискнула я, уж слишком смущал меня этот человек. Я снова покраснела. Господи, что я делаю? Меня точно раскроют. Гаррет бы нашел, что сказать такому дерзкому молодому человеку. Но я не Гаррет. Оставалось чисто по-женски краснеть и кусать губы.
Ситуацию спас появившийся герцог и начались сборы на бал. Я собиралась в суматохе, потому что даже не успели толком вещи распаковать. В карету залезла последней, попутно подправляя несчастный носок, который меня заставил засунуть в гульфик мой камердинер. Он так настойчиво брюзжал, что это надо, что я и так не особо богата, потому хоть такое внушительное «богатство» в штанах должна иметь, иначе не найти мне хорошую партию. На мой аргумент, что я девушка, камердинер вздохнул: «Ах, действительно. Значит, милорд невесту в дом не приведет?»
Кажется, у моего камердинера старческий маразм. Не удивительно ведь ему 79 лет.
Наконец, мы прибыли на бал. Я старалась не выделяться рядом с внушительной фигурой герцога. Тихо желала стать стеной и чтобы на меня никто не обращал внимания.

Едва поспеваю за бароном, приволакивая правую ногу. Несчастный носок таки сполз и теперь грозился сползти окончательно, потому старалась при ходьбе не растерять собственное "богатство".

Мои мольбы стать стеной сегодня вечером Господь не услышал. Задрав голову осмотрела представленных лордов. От чего шея затекла.
- Добрый вечер, милорды. - выдала из себя. Никогда до этого не была на светских раутах. Папенька рано помер. Матушка после чего слегла. И хоть меня воспитывали как настоящую леди, но я абсолютно не знала о чем говорят мужчины на балах. От того продолжила как заевшая волынка говорить о погоде.
- Чудная погода нынче в Лондоне, не так ли? Самое то для пари.
Правда даже сама не могла понять почему погода должна влиять на пари.
О! Я не ошиблась, мужчины тоже говорят о погоде.
- Да согласен с вами. Правда в Шотландии погода лучше, хоть и прохладнее.

Я Гаррет. Я Гаррет. Я дерзкий Гаррет- твердила сама себе, чтобы наконец перестать бледнеть при незнакомых и уже знакомых лордах.

- Его светлость герцог Квинсберри благородно предложил мне стать его протеже и наконец выйти в свет. До сего дня у меня не было возможности уехать далеко от дома из-за сестры и больной матери. Но в это раз я просто посчитал неправильным отказать приглашению его светлости.

- О, дожди тут совсем не причем. Мне кажется там все ярче и красочнее. И солнце ярче светит, и дождь льет сильнее. И снега зимой так много, что утопаешь в нем.
Пыталась не ударить в грязь лицом. И так чувствую моего бедного неизвестно где почившего братца теперь в Лондоне посчитают недалеком умом, так хоть совсем не упасть в глазах знатных лордов. Попутно пытаюсь понять о какой там леди Онории все говорили, выискивая ее глазами.