Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

Она была великолепна. Гордая, величественная, страстная. Из неё получится настоящая герцогиня! Я слушал пространную, немного наивную отповедь и любовался Флоренс, улыбаясь своим мыслям. Руки сложил на груди, отражая её позу. Флоренс, наверно, и не догадывалась, что эта сорочка практически не скрывает её грудь, и я вижу маленькие круглые очертания сосков… И мысли мои путаются, уходя от разговоров к более приятным вещам. Гораздо более, если вспомнить, как Флоренс лежала подо мной, изгибалась, горячо откликаясь на ласки… Когда невинная девушка начинает бороться со своими же желаниями, это неправильно. Она боится этих желаний, они её пугают своей нескромностью и откровенностью, и нужен кто-то более опытный, чтобы помочь ей в них разобраться.
Но в дискуссиях такие вопросы не решаются. Можно было бы продолжить пререкаться, но в таком случае мы ходили бы по кругу, а мы и так много времени потратили на пререкания. Я решил пойти другим путём. Всю эту страсть нужно повернуть в другое русло, да и моё ораторское искусство лучше потратить на выступления в Парламенте. Решив для себя данный вопрос, я огляделся по сторонам, рассматривая живописные нагромождения всевозможных женских штучек: платьев, чулок, корсетов, сорочек. Всё ярких расцветок, с кучей лент, кружевных оборок, бантиков и нашитых драгоценных камней. Люблю, когда женщина красиво одевается. И свою женщину я облачал бы в самые великолепные наряды. В лучшие, какие только есть. А потом бы я их снимал… Долго, с нарочитой медлительностью, целуя каждый островок обнажающейся кожи… Или быстро, разрывая тряпки, мешающие мне добраться до вожделенного тела… Или бы просто задрал ворох юбок кверху, проникая в самое сокровенное… Кхм… Я увлёкся, а Флоренс смотрела на меня с подозрением, не понимая, почему молчу и не реагирую на её страстную речь. Я же нашёл то, что хотел – вычурный корсет кремового цвета с оборками, затягивающийся сзади с помощью длинных тонких атласных лент, подхватил его и подошёл к Флоренс.
- Хорошо, Флоренс. Учту твои желания. Могу даже дать денег в возмещение морального вреда. Пятиста фунтов хватит? Или тысячи? Хотя что это я? Стоит тебе в одиночестве оказаться в порту Бомбея, как ты сразу же найдёшь тех, кто тебе поможет. Только денег они не возьмут. Придётся расплачиваться тем, что дороже всех денег. Догадываешься, о чём я?
- Да как вы смеете!
Захлебнувшись гневом, Флоренс занесла руку, чтобы дать мне затрещину, но я поймал её руку за запястье, опуская вниз, а потом развернул девушку к себе спиной.
- Стой так! Я помогу тебе одеться. Это в твоих интересах. Быстрее оденешься – быстрее избавишься от моего общества.
Ей пришлось подчиниться, уперев руки в стену. Красивой формы выпуклости тут же предстали перед моим взором… Длинные густые волосы тёмной массой струились по спине и ласкали кончиками прядей приподнятую кверху попку. Какой соблазн…
- Вы гнусный… отвратительный…
Девушка продолжала ругаться, цедя слова сквозь зубы, но стояла смирно.
- Я знаю, моя прелесть, я всё это знаю. Но скоро всё закончится, нужно только немного потерпеть моё отвратительное общество.
Разобравшись в завязках, я развёл концы корсета в стороны и обхватил ими тонкий напряжённый стан Флоренс, таким образом обнимая её руками и с удовольствием проводя по телу руками.
- Убери волосы, - приказал я ей, и девушка завела руки назад, скручивая волосы в жгут и перекидывая их вперёд.
Корсет обхватил тонкую талию, сделав её ещё более стройной. Я поправлял его несколько раз, обхватывая спереди, как будто случайно задевая округлости грудей, провёл по бокам, наконец туго затягивая завязки. Флоренс охнула, и я чуть ослабил натяжение.
- Как ты любишь, чтобы был затянут корсет? Туго или слабо? Тебе нравится, когда твоя грудь высоко вздымается над корсетом, или ты прячешь свои прелестные холмики за слоями ткани?
- Да заканчивайте уже! Затягивайте, как вам угодно!
- Хорошо, - говорю сквозь смех, завязывая аккуратный бантик.
Любуюсь своей работой и изящным изгибом спины, обтянутым корсетом, переходящим в манящие округлости. Флоренс напряжена, как натянутая струна. Я даже слышу её шумное дыхание, так похожее на звуки страсти, и так хочу прижать девушку к себе, все эти женственные выпуклости, прямо к напряжённой плоти, рвущейся в бой…
- Что дальше? - спросил я, намереваясь и дальше продолжить эту обоюдную пытку.
- Дальше я сама! – воскликнула Флоренс, суетясь и в развороте натыкаясь на меня. Я с улыбкой пропустил её, пожирая взглядом мелькающее под прозрачной сорочкой тело. Сглотнул. Похвалил себя за выдержку. Убрал руки за спину, чтобы их не распускать.
- Тебе помочь?
- Нет. Я сама!
Флоренс ловко орудовала с юбками, нацепив их столько, что я даже не успел сосчитать. Всегда задавался вопросом, зачем их столько… Потом схватила платье и стала протискиваться в него, просовывая руки в рукава. Сначала ей это удавалось без труда, но что-то пошло не так, и она застряла, дёргая вытянутыми вверх руками.
- Помогите же мне! Не видите, что я…
- Застряла? – спросил я невинным тоном, прижимая кулак ко рту и пряча смех.
- Конечно, застряла. Ведь вы не позаботились, чтобы спасти несчастную Клод. И теперь я вынуждена… сама… - дальнейшее слышал глухо, так как девушка окончательно запуталась. Так и задохнуться недолго.
- Помогу, но не просто так. Я бы попросил… ночь любви.
В ответ Флоренс яростно задёргалась в плену платья и что-то возмущённо пробурчала.
- Хорошо. Нет так нет. Тогда поцелуй. Всего лишь один единственный поцелуй. Ты согласна, Флоренс?

- А ты ничего не забыла? – насмешливо спросил я, вытягивая из кипы сложенных одеяний пару тонких полупрозрачных чулок такого же оттенка, как и корсет, и с ухмылкой встретил настороженный взгляд Флоренс. Разъярённая моими поползновениями во время акта одевания, больше похожего на прелюдию к постельным утехам, она и думать забыла о чулках. Слишком торопилась.
- Обойдусь и так, - решила она и выскочила из гардеробной, собираясь выбраться из каюты на свободу, но я не собирался ей позволить нарушить наш уговор.
- Забыла надеть чулки, забыла об уговоре. О поцелуе. Флоренс, так не пойдёт. Вернись и выполни свои условия, а я выполню свои.
Не знаю, о чём думала девушка, но взгляд её был достаточно красноречив. Она была просто в ярости. Однако она уже поняла, что со мной бесполезно спорить и прошагала ко мне, пытаясь выхватить чулки из рук и отправиться с ними в гардеробную, но не тут то было. Я не позволил, держа их крепко.
- Я помогу тебе.
Во избежание возможных протестов я подхватил Флоренс на руки, донёс до кровати и бесцеремонно бросил на постель так, что девушка упала на спину, а я опустился на колени возле её юбок, запуская руки под них и задирая кверху всю это массу, похожую на свадебный торт.
- Что вы делаете? – завопила Флоренс.
- Всего лишь хочу помочь тебе надеть чулки. А ты что подумала?
С плутоватой улыбкой я посмотрел на Флоренс, которая хмурила свои изогнутые брови красивой формы, изучая меня как диковинную вещь. Она упёрлась руками в постель, позволяя мне помогать ей с гардеробом. Наверно, поверила, что я выполню обещание и больше ничего не сделаю. Зря...
Её невинность так искушала, строптивость сводила с ума, весь её растрёпанный вид лишал меня остатков самообладания. Я сам, собственными руками, нацепил на неё эту кучу одежды, и как же чесались руки снять всё это обратно! Понимание, что под слоями юбок обнажённое, горячее лоно, до которого так просто добраться, заставляло тело пульсировать бешеным желанием. При этом я пытался сохранять ясность мыслей и не пугать Флоренс. Не выходило. Движения были торопливыми. Я обхватил тонкую стройную щиколотку горячими пальцами, поглаживая нежную кожу, потянул ножку на себя, чтобы надеть чулок, но вид раскинувшейся на постели девушки, между ног которой я оказался, был слишком искушающим. Подняв ножку повыше, я прижался губами к внутренней стороне бедра, чуть повыше коленки, задыхаясь от желания подняться поцелуями выше, к лакомству, которое прячется между стройных бёдер. Флоренс дёрнулась и вцепилась мне пальцами в волосы, пытаясь оттянуть голову, но я был неумолим.
- Ты обещала мне поцелуй, Флоренс. Но я не говорил, куда тебя поцелую. Только раз. Ты позволишь мне только один поцелуй, и я тебя отпущу. Помнишь?
- Но вы не можете… Так нельзя! – пыталась что-то сказать Флоренс, но поняла, что просчиталась в договоре со мной, и застыла, не зная, как быть дальше. Её пальцы в моих волосах ослабли, снова сжались, как будто девушка решала собственную дилемму. Наконец, она прикрыла глаза, закусив губу, и прошептала:
- Сделайте же в конце концов, что вы там задумали, и убирайтесь к чёрту!
Рассмеявшись, я подвинулся ближе к сидящей на постели Флоренс, вторгаясь в пространство между её ног. Сереющий рассвет давал совсем мало света, и всё было в какой-то нереальной туманной дымке. Плеск волн и качка, какие-то посторонние звуки за дверью – всё потеряло значение и осталось где-то там, вне нас. Медленно обнажив стройные бёдра, что белели в тусклом освещение, я опустил голову и стал водить губами по гладкой коже, поочерёдно целуя то одно бедро, то другое, чуть прикусил ароматную кожу, вызвав судорожный вздох Флоренс. Её длинные изящные пальчики сжали края постели. Она не знала, как реагировать на всё это, пыталась свести бёдра, трепеща в моих руках, но я не позволил, раздвигая их в стороны и устремляясь к сосредоточию её женственности, прильнув к нему горячим поцелуем. От ощущения влажных лепестков на губах, от ароматной влаги на языке по мне прошлась горячая волна. Сердце забухало в груди, влажная от испарины блуза липла к горячей коже. Пальцы впились во внутреннюю поверхность бёдер Флоренс, не позволяя им сомкнуться, не разрешая ей уйти от моих губ и языка, терзавших сладостную плоть. Ощущения перехлёстывали через край, топили меня, я тонул в чёрной глубине, не надеясь на спасение. Флоренс стонала то ли от отчаяния, то ли от наслаждения, я же скользил языком внутрь лона, жадно слизывая нежную росу и не имея никакой возможности остановиться. Я просто не мог.

На губах всё ещё ощущался дурманящий голову вкус Флоренс, тело дрожало, охваченное яростным желанием. Невинная девушка поставила меня на колени своим горячим откликом на столь интимные ласки. Буквально и фигурально. Она даже не представляла, какую власть имеет над мужчинами. Надо мной. Я взял у неё самую малость, но теперь всегда буду хотеть только её. Только её вкус стал для меня единственно необходимым. А Флоренс… Флоренс всё ещё блуждала в потёмках. Она говорила не то, что думала на самом деле. Вернее, врала сама себе, цепляясь за моральные устои, приличия, которым её учили с детства. Тот новый мир, который я открыл, был слишком пугающим, слишком откровенным в своей порочности. Я понимал, что вовлёк её в него слишком быстро. Ломал всё то, чем она жила годами. Но как шквал на море не может остановить свой бег, так и я нёсся вперёд, не принимая в расчёт ни слова Флоренс, ни свои же обещания, данные ей прежде.
Разве я мог отпустить её сейчас, когда она лежала в моей каюте, на моей постели, а я находился между её бёдер, исколотых щетиной до розовеющих царапин? Я сжимал её ноги так сильно, когда пил сладкий нектар, что на нежной коже наверняка останутся следы. Я не успел их погладить, как мне этого хотелось. Флоренс попыталась отползти, перевернувшись набок, но снова запуталась в одежде, и я воспользовался её замешательством, переместив своё тело вперёд, прямо поверх её тела. Обездвижил её руки, закинув их кверху и стиснув ладонями тонкие запястья. Бедром раздвинул ноги и вжался вздыбленной плотью в то место, куда так хотел войти и вонзаться раз за разом, чтобы избавиться уже от этого наваждения и начать в конце концов мыслить здраво, а не как голодный самец, который год не видел женщин. Но пока я не мог мыслить здраво. Рядом с Флоренс я терял контроль над собой. Действовал, словно одержимый, движимый лишь одной целью – овладеть Флоренс. Оторвался бы от неё, если бы только галеон начал тонуть, да и то в последнюю минуту.
- Я же сказала, что вы не овладеете мной! Лучше умереть, чем быть вашей! Вы никогда меня не получите! – кричала Флоренс, брыкаясь и изгибаясь подо мной. Эту гневную тираду я остановил единственно верным способом, склонив голову ниже и впившись в губы жадным поцелуем. Пылающий в этой девушке огонь сопротивления я хотел превратить в страсть. Хотел, чтобы она обезумела и не соображала ничего точно так же, как не соображал я, околдованный ею. Флоренс продолжала бороться, изворачиваясь, дёргаясь подо мной. Бесполезно. Я легко подчинял её своей воле, прижимая к кровати извивающееся тело.
Маленькая мегера не понимает ещё, что хочет того же, что и я. Но её тело уже ответило за неё предательскими реакциями, и мне осталось только доказать Флоренс, что её ждёт неописуемое блаженство. Гораздо большее, чем она испытала до этого. Но она не стала бы слушать, поэтому я доказывал поцелуями, доказывал телом, которое скользило по её. Я увлёк Флоренс неизведанными ощущениями, горячими, порочными поцелуями, и стоило ей затихнуть подо мной, сделать чуть заметное ответное движение языком, как я захватил его в плен, посасывая, лаская. Флоренс стала робко отвечать, но потом, не в силах превозмочь горячность своей натуры и неуёмное любопытство, стала целовать меня так, что я чуть ли не задымился.
Я горел. Задыхался. Дыхание… Я забыл, что оно существует. Флоренс стала всем, что мне необходимо. Заменила собой даже воздух. Я ждал слишком долго и больше не мог. Пока Флоренс увлечённо предавалась новому виду любовной игры, я опустил руку вниз, освобождая каменную плоть и находя путь к сосредоточению всех своих желаний – влажной, зацелованной моими губами плоти, такой горячей и отзывчивой, желанной… Не было нежного, долгого проникновения. Я вошёл одним плавным движением, преодолевая хрупкий барьер и замирая в тесной жаркой глубине. Замерла и Флоренс, опомнившись, осознав, что происходит, и с силой укусила меня за язык. До крови. В ход пошли острые ногти, кулаки. Она пыталась скинуть меня, осыпая проклятьями.
- Флоренс! Прекрати! – прорычал я, чувствуя, как во рту саднит прокушенный язык. – Дай себе почувствовать…
- Вы! Наглый насильник! – снова завопила Флоренс, и, возможно, я и был таким, но независимо от своих слов девушка подо мной пылала жаром, окутывала влагой моё пульсирующее естество. Я подсунул руку под упругую попку и прижал к себе Флоренс, овладевая ей снова и снова, не обращая внимания на её руки, которые колотили меня по плечам... и вот они уже стискивают мои плечи. Вот уже острые, затвердевшие соски выскочили из плена корсета и вжимаются мне в грудь. И длинные ножки Флоренс обхватывают мои бёдра тесным объятием.
Я знал, что она будет именно такой. Страстной, безудержной, громкой выражающей свой восторг стонами и вскриками. С этими сладострастными звуками уносилась прочь невинность Флоренс, она на глазах теряла сдержанность и становилась дикой и порочной. Моя Флоренс… Страстная маленькая мегера. Приподнявшись на руках, я смотрел на свою женщину, на волнующую грудь, влажные губы, прикрытые глаза с трепещущими ресницами. Она удивляла. Покоряла. Порабощала. Вызывала столько желаний, что я не знал, чего хочу больше. До изнеможения зацеловать её губы, ласкать грудь или сосредоточиться на глубоких проникновениях, чтобы довести её до бессознательного состояния. Хотелось всего и сразу. Жадно, быстро, глубоко.
Я забыл, что беру невинную девственницу, забыл, что надо быть осторожным. Дёрнул корсет вниз, освободив полные, совершенные груди с маленькими сосками и принялся ласкать их губами и языком, сжимая ладонями снизу. Флоренс запрокинула голову назад, подставляя мне грудь, ее длинные блестящие волосы спутанной гривой рассыпались по подушке. Корсет мешался, юбки сбились комком между нами. Мне нужна была моя женщина обнажённой, чтобы мы слились воедино - кожа к коже, плоть к плоти.
Каким-то неимоверным усилием я расправился с корсетом, продолжая находиться внутри Флоренс, медленно двигаясь назад и вперёд, втягивать её соски поочерёдно в рот, ударяя по ним языком, рисуя влажные горячие круги… Сорочку я просто разорвал пополам, сдвинул вниз к талии, опускаясь поцелуями ниже по животу, не пропуская ни одного сладкого местечка. С губ Флоренс слетали стоны, тело вздрагивало, она всё ещё пыталась сопротивляться, но уже очень слабо, и каждое движение протеста превращалось потом в ласку. Она чуть не убила меня, сжав плоть внутри тесного лона тугим пульсирующим кольцом, а потом вцепилась мне в одежду, чтобы снять, порывисто дёргала блузу из штанов, тянула её с меня.
Мы быстро раздевались и продолжали целоваться, ласкать друг друга, желание сжигало обоих. Накал только нарастал. Лихорадочный жар нёсся по венам, подгонял, и вскоре мы стонали в унисон обнажённые, слитые воедино. Флоренс обвивала меня ногами, руками притягивала голову для нового поцелуя. Девственница вела себя, словно блудница, и если бы я сам не лишил её невинности, стал бы в чём-то подозревать свою Флоренс. Но я знал, что первый и единственный, кто касался её, кто обладал ею. И намерен стать последним. Только моя, моя Флоренс…
Желание разгоралось всё сильнее, оборачиваясь мучительной болью. С хриплым рычанием я вцепился ей в бёдра, приподнял и раздвинул их шире, чтобы войти ещё глубже длинным мощным толчком. Флоренс изогнулась, приподняла своё тело мне навстречу и вжала ногти мне в спину. Её восторженный отклик опьянял. Я представить не мог, что близость с женщиной может быть такой. Что женщина может так всецело отдаваться, так поддаться страсти и так полно соответствовать всем моим желаниям. Я наполнял её собой, растягивал, увеличивал темп, губами лаская шею, языком проводя по мочке уха и прикусывая её зубами, вызывая лёгкую дрожь, которая эхом отдавалась во мне. Когда я погрузился до конца во влажную тесную глубину, Флоренс задрожала от охватившего её наивысшего наслаждения, удивлённо вскрикнув и заметавшись подо мной. Мои движения становились всё быстрее и быстрее, пока не завершились бурным всплеском, пронзающим всё тело с головы до ног и оставляющим опустошённым, дрожащим, окрылённым новым непривычным ощущением близости и единения.
С Флоренс всё было не так, как с другими. Я знал много женщин, но ни одна не дала хотя бы сотой доли того, что я испытал с Флоренс. И ведь это был наш первый раз. Блаженно улыбаясь, я медленно возвращался к действительности. Тяжело бухало сердце в груди, постепенно успокаиваясь, дыхание выравнивалось. Расплывчатые очертания вокруг стали чёткими, а приглушённые звуки обрели ясность, но нега не проходила, увлекая в дремоту. Я освободил Флоренс от давления своего тела и устроился сбоку, привлекая затихшую девушку к себе. Она дышала тихо-тихо, будто пытаясь стать невидимой, и не шевелилась, изображая спящую. Полусонный, я пробормотал ей, чтобы никуда не уходила, и впервые за долго время позволил себе спокойно заснуть.

Будь моя воля, не выходил бы из каюты до самой Индии, наслаждаясь Флоренс. Но реальная жизнь ворвалась в нашу идиллию, напомнив о себе сообщениями о похождениях Бристольского вампира на борту галеона. Что самое страшное, убийца был абсолютно неуловим. Все были под подозрением. И если леди Чарити вампир пытался убить с помощью проколов, что леди Иствуд убили так, что не осталось вообще никаких следов. Я смотрел на князя Раду, серьёзного и рассудительного, взявшего на себя расследование. Слушал версии пассажиров о личности убийцы. Всем пришлось рассказать о том, где они находились в момент убийства. Я поднялся, чтобы огласить наше с Флоренс алиби:
- Признаюсь честно, что даже не знаю, когда убийство было совершенно. Мы с будущей герцогиней Хорнблауэр не выходили из каюты почти всё время путешествия.
Скандальное заявление было встречено пренебрежительными взглядами на Флоренс и возмущённым ропотом. Похоже, мне удалось изменить настроение собравшихся – теперь многие и думать забыли об убийстве, мечтая узнать все скандальные подробности. Хотя бы на время. Чувствовал, как Флоренс сверлит мне спину взглядом. Знал, что ещё поплачусь за то, что она оказалась в эпицентре скандала, поэтому поспешил дополнить:
- Капитан Блейк должен был поженить нас с леди Грин, но, увы, у него оказалось слишком много хлопот...
Опять не то... Поджатые губы и возмущённые взгляды ясно говорили о том, что будущая герцогская чета ведёт себя совершенно неподобающе.
К счастью, доктор Контарини и лорд Дигрэ решили пожонглировать бутылкой вина, посему внимание от нашей скандальной пары отвлеклось. Я сел рядом с Флоренс, застывшей словно мраморная глыба. Когда попытался взять её ледяные пальцы в свои, она их, естественно, одёрнула. Маленькая фурия сидела и кипела от негодования.
- Ну что ещё? - прошептал я ей, желая выяснить отношения.

- А что я должен был сказать? Соврать, что ты находилась в другой каюте с компаньонкой? Соврать, чтобы те, кто обыскивал корабль, разоблачили эту ложь во спасение твоей репутации и начали тебя или меня подозревать в убийствах? - Услышав последнюю фразу, побагровел от негодования. - Флоренс, ты в своём уме? Я думал, мы всё уже решили!
На нас стали оборачиваться, и я встал, подхватив Флоренс под руку, и проводил её к небольшому отдалённому столику, на котором стояли подносы с закусками. Мы так давно не ели, что я забыл, когда это было в последний раз. Взял в руки небольшой сандвич и с аппетитом стал есть.
- Поешь тоже, пока никто не услышал, как урчит твой желудок, и к другим нелицеприятным слухам не добавился тот, что будущий муж заморил тебя голодом.

- А ещё можно было бы сообщить, что два дня назад в Британии приняли закон, по которому неженатые мужчина и женщина могут ночевать в одном помещении, не нарушая при этом никаких приличий. Просто никто пока не слышал об этом таинственном законе, - мрачно пошутил я, намекая на то, что варианты Флоренс просто смехотворны. – Если бы я знал, что тебя так умиротворяет еда, приказал бы принести нам как можно больше запасов в каюту. Можно было бы вообще не выбираться оттуда. На нашу свадьбу закажем самый огромный торт, который только возможно соорудить из сладостей. Ты же так любишь сладкое.
Далёкое воспоминание о том дне, когда увидел Флоренс возле кондитерской с горящим взглядом, который она бросала на кружевные пирожные, согрело изнутри. Тогда она прошла мимо, не зашла в кондитерскую, а я не удержался и послал ей целую коробку. Интересно, она их выкинула или полакомилась? Даю голову на отсечение, что второе.

- Почему же не сознается? Убийца может себя чем-то выдать. И ответ не всегда лежит на поверхности. Поверь мне. Я знаю, о чём говорю.
Будто мрачная туча нашла на мои мысли. Счастливые часы с Флоренс на время помогли забыть о своих бедах, но от этого они не исчезли. Братья были по-прежнему мертвы, преступник не наказан, волнение за Артура, оставленного в одиночестве справляться с расследованием, вернулось с удвоенной силой.

- Очень философская мысль, Флоренс. Ты не хотела бы выступать на литературных вечерах с лекциями? – с ухмылкой отметил я фразу Флоренс, наблюдая за ней и за происходящим в кают-компании. Кто же этот вампир? Неужели он находится прямо здесь? Среди этой богатой почтенной публики? Кому, как ни мне, знать, что это более, чем возможно...
Привели какую-то девушку, о которой говорили, как об умалишённой. Даже в самом страшном кошмаре я не мог предположить того, что случится. Всё произошло так быстро, что никто не смог помешать безумным действиям старшей женщины. Повсюду была кровь, кто-то кричал, падал в обморок...

Подхватив Флоренс за талию, я спрятал её в своих объятиях, повернул лицом к себе, чтобы она не видела жуткую картину.
- Не смотри!

Не хотел, чтобы в памяти Флоренс осталась жуткая безумная улыбка лорда Дигрэ, который истекал кровью на полу кают-компании, ни капли не раскаиваясь в совершённых злодеяниях. Минуя толпу, образовавшуюся вокруг трупа убийцы, я вывел Флоренс на палубу, где колючий морозный воздух и разгорающийся день сменили духоту и сумрак кают-компании. Флоренс стояла на ветру такая потерянная и хрупкая, кутаясь в меховую накидку, не зная, куда податься - в месте скопления народа её ожидали лишь осуждающие взгляды и ужасающая картина смерти, а в нашу каюту она сейчас бы не пошла, ведь там был я - совратитель невинных с тираническими замашками. Медленно приблизившись к Флоренс, я смягчил голос как только мог, заглядывая прямо в её глаза, в которых блестели слёзы. От потрясения или от обиды? От злости на меня? Или от всего этого вместе? Эта девушка, которая стала мне безумно дорога, не заслуживала такого.
- Я хотел, чтобы всё было иначе. Я не мог себе представить, что всё будет так.
- А как вы представляли? - спросила Флоренс глухим голосом, оборачиваясь к морю. Она отвернулась от меня, то ли пряча слёзы, то ли не желая видеть, а я подошёл вплотную, обняв её руками и прижав к себе. Напряжённая и такая холодная, Флоренс дёрнулась, но я не позволил ей уйти. Она застыла, сжав руки перед собой. Стояла и смотрела на бурно вздымающиеся волны. Её волосы щекотали мне щёку, её кожа пахла мной, нашей страстью. Я не мог думать связно, когда она оказывалась в моих руках. Когда перед внутренним взором проносились жаркие минуты нашей близости. Если я и перевернул её жизнь, похитив, то она сделала это раньше, в тот далёкий день, когда отказала мне в танце. Раз и навсегда покорила меня. Я расскажу ей всю правду.
- Я представлял, что буду ухаживать за тобой, окружу заботой, вниманием, подарками. Хотел медленно узнавать тебя, давая узнать себя. Я наблюдал за тобой и видел, знал, что ты помолвлена, но почти не общаешься со своим женихом. Я видел в тебе огонь, у которого не было выхода. Держался на расстоянии, пока не буду свободен в своих действиях, но случилось так, что мне срочно нужно было уехать, и я не знал, когда вернусь. Твоё похищение было порывом, случайностью, непродуманной настолько, что я буду корить себя за это постоянно. И прежде всего за то, что поставил под удар твои честь и репутацию. Но я хочу, чтобы ты знала - я ни о чём не желаю. И будь у меня возможность всё изменить, я бы этого не сделал. Ничего не изменилось, Флоренс. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Хочу сделать тебя счастливой. Ты позволишь? Ведь что-то же возникло между нами в первую встречу, и ты не можешь отрицать. Как не можешь отрицать ту страсть, что была в каюте. Флоренс... - тихо позвал я, желая, чтобы она ответила на мои слова. Я ещё никому не говорил подобного, потому что ни одна женщина не вызывала столько желаний и чувств, и ни с одной я не хотел связать свою жизнь. Только со своей строптивой Флоренс.

А наш галеон любви всё плывет!) Всех поздравляю с Новым годом!



Сегодня я, как Дед Мороз, пришёл дарить подарки.

Все кусты в саду оборвал, только чтобы порадовать дам)

Сейчас проверим! Приложив руку к вашему... кхм... сердцу, леди Грин, скажу, что даааа, ещё как вибрррирует.

А я подбирал цветочные композиции)) Ох уж эта учтивость, чёрт её раздери)))

А где проказы можно посмотреть?

Убрал. Опустил. Но там, пониже, тоже вибрирует) Надо что-то с этим делать! И, не поверите, я знаю, что именно!

Всё время что-то выпадает у меня: то пунктуальность, то учтивость. Поэтому я то ругаюсь, то опаздываю))

Тогда держу курс прямиком на спальню.

Как я могу? А я вам покажу))))

Сижу и думаю, а что же есть это основное)

Надеюсь скоро быть!

Благодарю, мисс Фишер. С большим интересом за вами наблюдал. Не поймите превратно.

В каюту мы вернулись притихшие, будто бы прибитые к земле случившимся пред нашими глазами. Не верилось, что всё это произошло. Как не верилось в то, что именно на том галеоне, на который мы с Флоренс попали совершенно случайно, оказался и знаменитый Бристольский вампир. Флоренс сидела на постели, зябко кутаясь в меховую накидку, которую не хотела снимать. Ей никак не удавалось согреться. Она была потрясена кровавыми событиями в кают-компании. Я же ходил по каюте, раздумывая над нашей дальнейшей судьбой. Очевидный факт номер один: жениться на палубе "Герцогини Джулии" необходимо. Очевидный факт номер два: капитан Блейк занят более важными делами. По пути в каюту я услышал обрывки фраз матросов. Корабль остановится в Лиссабоне. Дальнейший маршрут не намечен. Следовательно, мы можем оказаться в статусе скандально неженатых ещё некоторое время, пока не доберёмся домой. Я решительно был намерен не допускать этого!
- Вам не надоело мельтешить? – послышался недовольный голос Флоренс.
- Извини? – поинтересовался я сухо, желая уточнить, не почудилось ли мне это недовольство.
- Вы ходите из стороны в сторону вот уже несколько минут. Это крайне утомляет.
- Я думаю. А когда я думаю особенно усиленно, то могу ходить из угла в угол.
- И о чём же вы думаете, Ваша Светлость?
- О нас, конечно же. О чём же ещё? Необходимость заключить брак стоит сейчас для меня превыше всего. Перед этим меркнут даже страшные события, свидетелями которых мы стали. Новости о смертях на борту будут сотрясать общество какое-то время, но когда ажиотаж схлынет, сплетники найдут себе предмет для злословия. Догадываетесь, об кого они будут усерднее всего точить языки?
- Вот уж нет сомнения, что будут злословить о моей несчастной репутации. А всё вы и ваша поспешность, Ваша Светлость! – воскликнула Флоренс и подскочила с места, тоже начав бесцельное хождение по каюте. Думаю, мы смотрелись довольно-таки забавно, хотя обоим было не до смеха. – Неужели нельзя было сделать всё как-то иначе?
- Я уже говорил, что нельзя!
- Но можно было бы попробовать поговорить со мной, спросить…
- Да? И что бы ты ответила? Заверещала бы так, что вокруг нас бы собралась толпа?
- Вовсе я бы и не верещала! Леди не верещат!
- Ну-ну!
- Что это за "ну-ну"? Вы намекаете, что я верещу, как какая-то базарная торговка?
- Говори мне "ты", Флоренс. Меня зовут Декстер. Церемонии излишни после того, как я обладал твоим телом.
- После того, как вы насильно завладели моим телом, прошу учесть! – возразила строптивица, упираясь мне указательным пальцев в грудь. Мы стояли вплотную, тяжело дыша. От возбуждения, от препирательств, от воздействия друг на друга, которая Флоренс продолжала отрицать.
- Даже не собираюсь. Прошу учесть также, что потом ты очень даже охотно отвечала на мои ласки, - парировал я, окинув мою непокорную невесту плотоядным взглядом.
- Вы не джентльмен, Ваша Светлость! – ахнула Флоренс, расширив глаза и сжав губы в тонкую полоску.
- А нужен ли тебе джентльмен? Нужен ли мужчина, который будет робко брать тебя за руку и воспевать красоту в стихах? Или нужен тот, кто покажет тебе, что такое полнота чувств, все грани отношений между мужчиной и женщиной, какими их создала природа, а не те, что навязаны обществом?
- Где же вы набрались таких дикарских взглядов? – спросила вдруг Флоренс, хмурясь и с опаской поглядывая на меня. – Похитить женщину, силой овладеть ею, принуждать к женитьбе. Никогда бы не подумала, что со мной случится такое.
- Ты не ответила на вопрос, - упорствовал я, обхватывая Флоренс за плечи и притягивая к себе. – Какой мужчина тебе больше по нраву: такой, как твой женишок, или тот, кто сможет дать тебе совсем другую жизнь, без запретов и ограничений?
- Что вы от меня хотите, Ваша Светлость? – как будто бы устало, пораженчески прошептала Флоренс, позволяя заключить её в свои объятия. Но она была по-прежнему напряжена, замерев в моих руках ледяной статуей. Говорила куда-то в грудь, еле слышно, заставляя её слегка вибрировать. – Я отдала вам всё, что у меня было. Оставьте мне право сохранить достоинство и не говорить о том, что произошло в этой постели. О том, что я чувствую. И что я жду от будущего. Столько всего случилось за короткое время. Мне надо прийти в себя.
- Но ты же понимаешь, что обратной дороги нет? Только со мной. Только вместе, - сказал я мягко, не давая Флоренс прятаться от меня, ловя её взгляд. – И мы будем спать в этой постели снова.
- Но… Вы… - замялась девушка, снова ища пути к отступлению. – Но сначала нам надо найти Клод!
- Клод?.. – недоумённо воззрился я на Флоренс, не сразу сообразив, о чём речь.
- Конечно же! Бедная, несчастная Клод. В этой суматохе никто бы не стал заботиться о девушке, которую в чём-то подозревают. А вдруг её закрыли в трюме, оставили на время, чтобы вернуться, потом занялись всеми этими делами с убийствами и позабыли о ней! Совсем! И вот она сидит всеми забытая, наблюдает за огарком свечи, который неумолимо тает, и не понимает, почему никто за ней не приходит. Вы хотя бы предупредили родственников Клод о том, что она плывёт в Индию? Или тоже похитили её, как и меня?
- Оставь эту затею, Флоренс! Мы не пойдём искать Клод по всему кораблю! – с возмущением возразив, я даже не подумал отвечать на вопросы. – Ты никуда не пойдёшь. Там снег, ветер, волны и чёрт знает, что ещё. Таскают трупы. Да что угодно. Там может разгуливать сообщник вампира.
- Тогда тем более надо спасать Клод. Как вы не понимаете? Она в опасности!
Эту девушку было не переубедить. Понимая, что она рада любой отсрочке, чтобы не оказаться в моей постели, я в то же время чувствовал некое тёплое чувство оттого, что моя избранница так печётся о какой-то малознакомой ей служанке. Не каждая пожертвует теплом, будет рисковать жизнью, чтобы найти на большом корабле одного маленького, всеми забытого человека.
Как это ни странно, Флоренс оказалась права. Клод закрыли в одной из кают. Не знаю, чем она вызвала такое подозрение, но приказ капитана мы не могли нарушить. А вдруг она и в самом деле имеет какое-то отношение к вампиру? Или замешана в каком-то другом деле? Мало ли чем промышляют девицы из борделя кроме основного вида работы. Снабдив Клод запасом еды и свечей, мы отправились обратно в каюту.
- Теперь всё? Мы спасли всех сирых и убогих? – поинтересовался я с сарказмом, потирая замёрзшие руки. В спешке забыл перчатки. Сейчас я хотел только двух вещей: горячего чая и спать. Хотя нет. Трёх. Я желал, чтобы Флоренс угомонилась и легла наконец в постель. В нашу постель, где после нескольких часов сна я бы напомнил ей, что ей никуда не сбежать от того, что возникло между нами.
- Именно! Спасли. Ведь я была права, а вы спорили. Могло бы случиться страшное.
- Страшное случится, если ты не разденешься и не ляжешь в постель.
- Но как же? Мы же заказали чай. Его скоро принесут.
Воздев глаза к потолку, я уселся ожидать чай. Как раз в этот момент в дверь постучали. Принесли долгожданный заказ, и мы уселись за маленькой привинченный к полу столик напротив друг друга, разлили чай по чашкам, наблюдая, как он плескается от качки. Осушив свою чашку в несколько глотков, я смотрел, как Флоренс чинно цедит свой чай, не глядя на меня. Её тонкие пальцы обнимали белый фарфор, а губы увлажнились, поблёскивая и маня. Я снова её хотел. Ещё пуще прежнего. Безудержно. Воскресив в памяти всё жаркие мгновения между нами, я вспомнил и её яростное сопротивление. Такое влекущее в другой момент, в этот, после всех событий дня, оно мне показалось таким утомительным. Я не знал, как его обойти, но понимал, что Флоренс намерена хранить оборону своей крепости до самого конца. Упрямая, своевольная Флоренс. Не захочет ничего, пока не решит, что она сама владелица своих желаний. Нужно её как-то отвлечь, успокоить, а потом совершить контратаку в самый неожиданный момент...
- Итак, Флоренс, ты собиралась выйти замуж за вечно путешествующего мужчину, - начал я издалека, весьма озадачив девушку. Она с удивлением на меня посмотрела и отставила чашку в сторону. – И как же ты намеревалась сдерживать свой пыл? Ты же такая страстная, так полна жизни, желаний. Ты согласилась на такую мучительную жизнь. В чём же ты хотела найти отраду?

Мисс Фишер, а вы нам расскажете, чем закончилась ваша история? Очень интересно.

Благодарю! Только тихую вряд ли) Да, моя Флоренс?

А что? У вас отлично получается. Может, что ещё найдёте интересное?) Или кого-то? Мне вообще не хочется покидать галеон. Так бы себе плыл и плыл, плыл и плыл. Но капитан мне тоже нужен! Жениться хочу!)

Капитан тоже надеется.

Надежда - мой компас земной... *напевает*

Да я в общем-то несколько занят, к тому же не знаю, где капитан находится) Но как только освобожусь, сразу же буду помогать нашему доблестному капитану.

Рад доставить удовольствие даме и обеспечить свадьбу)