Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

Может, она подскажет более точное направление, избавив меня от поисков?))
Капитан, ау-у-у-у...

Я смотрю, у нас на галеоне всё чётко поделили обязанности)

Поясните, князь?)))

Так вот в чём секрет твоего успеха))))

Хоть где-то я первый!)

А давайте дружно позовём Дедушку Мороза капитана?)

Сижу и думаю. Люди есть, корабль есть, океан есть. Прекрасные девушки есть, отважные мужчины тоже.
У нас есть даже доктор! Зачем нам другой отыгрыш?))
Раду, подавай пиратов сюда!

А у нас так часто)) Ещё не знаешь, но ты уже участвуешь)) Причём охотно!)

Вот и князь не понимает, как можно не хотеть хотеть ехать с нами)

Хорошо...)

Позвольте спросить, а где вы видите леди Флоренс?)

Связанные с кляпами что ли сидят?)) Отдельное спасибо, что сунул меня носом в твой ответ) А то я как-то за сегодня подослеп)))

Вот уж действительно) Это вообще вредно: не хотеть хотеть!

Я не переживу! Серьёзно. Она сегодня просто хранит безмолвие, вот я и спросил)

Почему-то мне кажется, что так не только с пиратами)

Дожили))

Какой загадочный!) Даже не расскажет девушке, что такое ночер)

Возможно, я бы даже посмеялся, наблюдая, как Флоренс строит баррикады из подушек, если бы мог сосредоточиться на чём-то, кроме стягивающего жилы напряжения в паху. Флоренс пылала в моих объятиях, изгибала своё соблазнительное тело и тёрлась им об меня, а потом сбежала на ту половину постели, что объявила своей. Чёрта с два она сегодня отделается от меня! Пробормотав проклятие, я отвернулся, давая себе время успокоиться. Просто подумать о чём-то кроме неё. О чём угодно, только не об её совершенном теле, которое так хочется заполучить в своё безраздельное пользование.
Тяжело вздохнув, я пытался придать своим мыслям иное направление. Тщетно.
Только она способна унять жар в крови. Только Флоренс. Погрузиться в неё до предела и забыться в наслаждении, в плену её объятий, раствориться в её стонах… Теперь только так я смогу обрести былое равновесие.
Но и приставать к отвергнувшей меня девушке казалось унизительным. Нет. Я не подвергну себя такому унижению ещё раз. Накинув сверху тёплый плащ, я вышел на палубу, с треском закрыв дверь в каюту, чтобы ликующий в ночи дождь смыл жар с моей кожи. Солёные брызги оросили лицо, и я прикрыл глаза, впитывая эту спасительную влагу. Горящий от пощёчины след на щеке овеял ветер. Флоренс больше не должна поднимать на меня руку. Её надо поучить уважению. К статусу и супругу. К мужчине.
Иначе она так и будет позволять себе подобное поведение.
В течение какого-то времени я стоял в одиночестве на палубе, потом решил прогуляться до кают-компании, чтобы узнать, не стоит ли нам чего-то опасаться. Убедившись, что всё стабильно и тихо, и что капитан по-прежнему занят и не может уделить время брачной церемонии, после чего вернулся в каюту, тускло освещённую лампами.
Было тихо. Флоренс будто бы спала. Мне же не спалось совсем. Прогулка немного уняла желание, но я понимал, что это временная отсрочка. Ходячее искушение под именем Флоренс не даст мне спать спокойно. Что мне эта гора подушек? Что мне длинная сорочка, не дающая возможности видеть вожделенное тело? Я испробовал эту девушку и не мог утихомирить разыгравшееся воображение. Расхаживая по каюте, я словно загипнотизированный следил за спящей девушкой. Её грудь вздымалась будто бы равномерно. Я поверил, что она спит.
Расположившись в удобном кресле и бокалом виски и сигарой, я отрезал её кончик и прикурил, выпуская в воздух кольца. Дым поплыл по каюте, и я наблюдал за его кружением, за тем, как он растворяется и тает. Наблюдал недолго. Флоренс села на постели, размахивая руками и кашляя.
- Что вы делаете? Пожар хотите устроить?
- А я думал, что ты спишь.
Затушив сигару, я отхлебнул виски, зачарованно прослеживая путь тоненькой лямочки, соскользнувшей с плеча Флоренс и обласкавшей её грудь, задержавшись на естественном препятствии. Спохватившись, Флоренс подтянула лямку и укуталась в одеяло по самую шею. Скрыла от меня своё тело, но я успел заметить, как тонка эта сорочка, как её натягивают полные груди, как длинный локон волос касается кожи там, где я хочу её целовать… Пошевелив бёдрами, я немного умерил ноющий голод в чреслах.
- Как же! Уснёшь с вами. Вы только и делаете, что бродите по каюте и не даёте мне спать, да ещё и надымили тут.
Наверное, невозможно ожидать, что пышущая страстью женщина будет милой покорной кошечкой, которая ластится к своему хозяину. Скорее такая женщина будет вести себя, словно дикая тигрица, защищаясь и нападая, спасая свою честь и отстаивая свои принципы. И именно такая была мне нужна. Закинув ногу на ногу, я усмехнулся.
- Зато оставил тебя в покое. Ты же рада?
- Конечно! – слишком поспешно ответила Флоренс, подтверждая мои догадки о том, что она вовсе не спала, а ждала моего возвращения. - Почему вы не спите?
- Не спится. – Я пожал плечами, допивая дарующее тепло виски и отставляя его в сторону.
- Почему же? Снова думаете о нашем общем будущем?
- Отнюдь. На этот раз о шлюхах из борделя.
- О ком? – изумилась Флоренс, от удивления приоткрыв рот.
- О жрицах любви, которые охотно отдают своё тело. Опытный мужчина всегда распознает, отдаётся ему женщина по собственной воле или изображает страсть. Вспомнил парочку шл... жриц любви и способы, которыми они умели ублажать.
Договорить я не успел. В лицо полетела подушка. Разгневанная Флоренс не стала церемониться, выражая своё отношение к выбранной теме.
- Обойдитесь без подробностей! Скажите прямо, что думаете только об одном, и этого будет достаточно, чтобы понять, кем вы являетесь, Ваша Светлость!
- И кем же? – приподнял я бровь, с интересом ожидая ответа.
- Мужчиной, который думает только о том, как ублажить себя! Похотливый самец!
- Довольно!
Резко поднявшись из кресла, я выпрямился и встал напротив Флоренс, которая приподнялась на коленях и гордо вскинула голову, выговаривая мне эту тираду. Даже если она и боялась, то не показывала этого. Взволнованно дыша, она крепко сжимала в ладонях края одеяла, натянутого вокруг тела словно доспехи.
- Этот мужчина в отличие от других будет хранить тебе верность. Потому что ему не будет нужды ходить по борделям.
- Это почему же? – воинственно спросила Флоренс.
- Потому что его собственная жена будет ублажать его так, что он даже думать забудет о других женщинах.
- Я не буду вас ублажать! Найдите себе какую-нибудь другую, кто этого захочет. Идите к своим шлюхам, о которых вы только что думали!
- Ревнуешь, Флоренс? – удовлетворённо улыбнулся я, подбираясь ближе к своей строптивице и дёргая за другой край одеяла. Возглас вырвался из уст девушки, когда она от неожиданности опрокинулась на постель. Это было подло, но зато привело меня к долгожданной цели. Барахтаясь в запутавшемся одеяле, Флоренс не заметила, как оказалась в моих объятиях. Я подхватил её и понёс с собой к креслу, в которое сел, усадив девушку боком на колени. Она дёрнулась, чтобы вырваться, но я не позволил.
- Не бойся. Я не трону тебя, пока ты не попросишь сама.
- Да с чего бы я стала просить?!
Упираясь мне ладонями в грудь, девушка сверкала глазами и ёрзала бёдрами по моим. Простонав, я обхватил её одной рукой за талию и развернулся так, чтобы она оказалась вжата в кресло, а я оказался поверх, расположившись между двух прелестных ножек, раздвинутых под напором моего торса. Раскинутыми в стороны руками я преграждал Флоренс путь. Ей никуда было не уйти.
- Это уже просто ни в какие ворота! Вы меня преследуете, не даёте спать, рассказываете о ваших похождениях в борделе…
- Да я даже не начал. Вот если бы я рассказал о одной француженке, которая умела…
- Даже слушать не хочу!
- Тогда… если ты не хочешь разговаривать, я могу показать. Или же сразу приступим к практике, - рассмеялся я хриплым от возбуждения смехом, подсунув руки под попку Флоренс и притягивая её к своему возбуждению. Её руки снова упёрлись мне в грудь, пальцы сжимались, нервно подрагивая. Губы трепетали напротив моих. Голова кружилась от сбивающего с ног желания, от близости и горячего аромата возбуждения Флоренс, который дразнил моё обоняние. Мне казалось, что я взорвусь, сердце стучало как сумасшедшее.
- Нет… Лучше тогда говорите!.. Будем говорить… - простонала Флоренс, вжимаясь спиной в кресло. Лишь бы подальше от меня. Она уже была вся в моей власти. Никуда не сбежать. Но всё ещё боролась, что заставляло хотеть её ещё больше. Медленно и бережно я коснулся губ Флоренс, искушая её шёпотом:
- Французские шлюхи умеют много разных вещей. Они выпивают из мужчин все соки. Хочешь, расскажу, как именно? Тебе интересно, Флоренс? Что рисует тебе твоя фантазия?
- Замолчите, прошу… - молила девушка, дугой изгибаясь в моих руках. Её дыхание вырывались короткими выдохами, будто она задыхалась. Я тихо рассмеялся, неспешно касаясь языком её губ, пробираясь в горячую влажность рта. Пальцы двинулись вверх по бедру, проникая под сорочку, между бёдер, во влажное тепло женского лона, которое тут же сжалось тугим кольцом, выдавая Флоренс с головой. Она ахнула прямо мне в рот, впуская в себя мой язык, мои пальцы. Она вздрагивала в моих руках, позволяя овладевать своим ртом, своим телом. Я проникал всё глубже в её рот, играл с языком, вторгался в тесное жаркое лоно, вызывая хриплые возбуждающие стоны у Флоренс. Совершенно опьянённый её запахом, вкусом, я пульсировал желанием.
Такая невинная и такая страстная, Флоренс отдавалась с тем же пылом, с каким сопротивлялась. Это сочетание невинности и страсти убивало. Быстро двигая двумя пальцами внутри тугой плоти, я кружил и надавливал большим пальцем на чувствительное местечко, показывая Флоренс, как желание может захватить и сделать равнодушной к тому, чему её учили.
Я хотел, чтобы она забыла о том, что она – леди, чтобы вела себя, как самая настоящая распутница. И моё желание исполнилось, когда Флоренс почувствовала приближение разрядки, но не получила его. Тогда она стала требовательной и настойчивой, получая то, что ей нужно, насаживаясь сама на омытые её влагой пальцы, пока не добилась сильного сокрушительного оргазма, возвещая о нём вскриком.
- Давай снимем с тебя всё это, - прохрипел я, стягивая с Флоренс сорочку и подхватывая её на руки, ослабевшую, с затуманенным взглядом, не сопротивляющуюся, когда я понёс её на постель и опустил спиной на смятое одеяло.
Пламя в крови бушевало. Оно охватило меня целиком. Никаких сил сдерживаться не было. Только голые инстинкты. Только раздвинуть белеющие в полумраке стройные бёдра, расположиться между ними, обнажить напряжённую плоть и войти в трепещущее тело, взрываясь восторгом и оглашая каюту хриплыми стонами. Встретить нетерпеливые губы, скользить по ним влажными поцелуями, ласкать и упиваться вкусом, а потом жадно вторгаться языком в рот, играясь с дерзким язычком Флоренс, а потом, наигравшись, спускаться ниже по её телу, чтобы ловить губами маленькие соски и клеймить их своими касаниями, а потом забывать обо всём, биться в неё, сгорая от адского пламени, чувствуя, как с каждым ответным толчком пронзает мучительная боль, смешанная с небывалым наслаждением.
Когда-то в другой раз, когда я смогу сдерживать этот неистовый голод, я покажу Флоренс, что такое медленное, чувственное обладание, но пока могу лишь запутаться пальцами в её волосах, вжаться лицом во влажную от испарины шею и убыстрять движения внутри её тела. Проникать так глубоко, что это кажется невозможным, неминуемо достигая предела…
Тяжело дыша, я приподнялся на руках, окидывая взглядом Флоренс. Она прикрыла глаза. Её густые ресницы трепетали. Она вся дрожала. В тишине было слышно, как прерывисто она дышит. Нагнувшись, я легко коснулся её губ, раскрыл рот языком и скользнул внутрь, увлажняя пересохшие губы. Наши языки снова сплелись в завораживающем ритме. Тесно прижав к себе ослабевшее тело, я перевернулся на спину и уложил Флоренс на себя, давая ей возможность действовать самой. Она поднялась и села, будто бы прислушиваясь к своим ощущениям. Закусила губу в волнении. Наши взгляды встретились. Обхватив её бёдра пальцами, я повёл их вверх, неспешно приближаясь к месту нашего соединения. Сидя верхом на мне, Флоренс была полна соблазна. Пресыщенная женщина с порочным взглядом, припухшими от поцелуев губами и пышной красивой грудью, скрытой за завесой спутанных волос. Моя женщина. Которой только остаётся признать, что она мне принадлежит.

Доктор, ваши намерения сбываются. Мы всё плывём и плывём, а капитана всё нет и нет)
Наш корабль потерял управление и бороздит океан в неопределённом направлении)

Мадам де Фронсак, князь Раду, позвольте выразить вам восхищение разыгранной драмой. Очень впечатлило.

Добрый вечер, мисс Фишер. Спасибо за совет. Я подумываю об обходных путях - плавно перепрыгнуть через женитьбу в родные места) Надеюсь, Флоренс не будет против.

Вот вашему примеру, мисс Дорсей, и хочу последовать)

Наконец-то моя Флоренс привыкла к моему характеру)

Пожалуй, даже и спрошу.

А Флоренс называет это наглостью)

Это как-то слишком круто) А вдруг кто женится не хочет?) Но для себя я выбрал вариант уже, чтобы были овцы целы, и волки сыты.

Простите) Герцог к вечеру не так внимателен, как ранним утром)


А уж как нравится мне, и как я покорён.

Придётся снова запираться в каюте!)

Коварного сластолюбца? Интригующего хитреца? Соблазнителя-негодника? Возможны свои варианты)

Это не бунт) Это страстное желание зафиксировать свершившиеся уже отношения)))

Тогда я с вашего позволения напишу, что поженились, прибыли в Лиссабон. И все будем счастливы)

Приступаю!) Наконец добрались и до свадьбы. Не прошло и полгода.

На короткий миг показалось, что у меня проблемы со слухом. Настолько странной показалась фраза, которую услышал от Флоренс. Эта женщина получила от меня предложение руки и сердца не единожды, в разных вариациях я просил, требовал этого брака, и сейчас она говорит, что я буду покидать её, уходить куда-то после того, как удовлетворю аппетит, бросать её, как наложницу. Я был возмущён. Удивлён. Был покорен той робостью, что звучала в голосе моей Флоренс. Укрощённая строптивица сдалась и признала поражение в схватке. Я был покорён этой женщиной. Сердце в груди пылало чувством, которое романтики и женщины зовут любовью. Я же просто знал, что не отпущу от себя эту женщину. Это сокровище, которое досталось мне с таким трудом. Она моя. И этот факт не изменит ничто.
- Я буду рядом, Флоренс. Первое, что мы сделаем на этом корабле, поженимся. Второе, узнаем, как добраться до дома. В Лиссабоне сделаем остановку, проведём медовый месяц. Будем прогуливаться по улочкам, по магазинам, музеям, картинным галереям. Если окна гостиницы будут выходить на порт, будем любоваться прибывающими и отплывающими кораблями, распивая португальское вино. Как тебе перспектива?
- Звучит заманчиво. Никогда не думала, что проведу медовый месяц в Лиссабоне. А что будет дома? – спросила Флоренс, и в её голос я ощутил нотку страха за своё будущее.
Я приподнялся на постели, сев и устроив Флоренс напротив себя, чтобы было более удобно разговаривать. Вглядываясь в её прекрасные черты, я видел, как томление постепенно покидает девушку, сменяясь серьёзным настроем и опасением за своё будущее.
- Ты, верно, думаешь, что будет страшный скандал с твоим отцом и женихом?
- Я не представляю, как посмотрю в глаза своему отцу, - призналась Флоренс. - Мой жених... бывший жених вряд ли удостоит меня хоть словом после того позора, что я навлекла на семью.
- Мы уладим это, Флоренс. Ты веришь мне? – спросил я ласково, обхватывая печальное лицо девушки ладонями, перебирая пряди её волос пальцами и убирая их назад, за уши. – У меня, поверь, проблемы не менее серьёзные, чем расстройство твоей помолвки. Но мы не будем об этом говорить. Ты измучена. Пора спать, - закончил я твёрдым голосом, укладываясь на подушки и притягивая к себе Флоренс.
По возвращению в Британию нас ждала масса проблем, с которыми придётся разбираться не один день, но пока нас продолжало раскачивать на волнах, убаюкивать. Насыщенные будни, яростные любовные схватки, треволнения… Не знаю, как Флоренс, а я заснул, как убитый, чувствуя непривычное, но такое приятное тепло женского тела под боком…

- Посмотри, во что превратились мои волосы! – возмущалась Флоренс, стоя напротив небольшого круглого зеркала в халате не по размеру и расчёсывая волосы. С силой дёргая застрявшую в густых локонах расчёску, девушка могла таким образом лишиться части своей шевелюры.
Стояло раннее утро. В окна бил сизый утренний свет, напоминая о том, что наступил новый день, и Лиссабон близко. Когда нам принесли завтрак, сообщили, что капитан освободился и может заключить наш брак. Флоренс заметно успокоилась от этого факта, и во время завтрака мы даже вели вполне светскую беседу, и были похожи на приличных людей, если не считать того, что она сидела у меня на коленях, кормила с рук бисквитами и то и дела била по рукам, так и норовящим стянуть халат то снизу, то сверху. В итоге мне это удалось, что и вылилось в то, что волосы Флоренс ещё больше спутались.
- Обычно я на ночь заплетаю косу. Иначе волосы сильно путаются. Но сейчас… это путешествие. Все эти неудобства!..
Тяжело вздохнув, девушка снова принялась раздирать волосы. Чтобы не тратиться в будущем на парики, я отошёл от постели, на которой расположился, чтобы разглядывать свою невесту, и вытянул у неё из рук расчёску. Ловя её взгляд в отражении зеркала, стал распутывать пряди с тщанием, достойным того, чтобы им гордиться.
- Так что там капитан?.. – нарочито невинно спросила Флоренс, быстро отводя взгляд и сцепляя руки перед собой.
- Капитан жаждет сочетать браком герцогскую чету, - сообщил я довольным голосом, заканчивая своё дело, откладывая расчёску в сторону и обнимая Флоренс за талию. От неё пахло изумительно. Свежестью, каким-то особенно пленительным ароматом, названия которому было невозможно подобрать. Он и возбуждал, и пленял, и возносил куда-то на небеса.
- Прямо так и жаждет? – фыркнула Флоренс, нежась в объятиях и жмурясь, словно довольный котёнок.
- Конечно. И не только он. Чуть ли не все пассажиры собираются, чтобы присутствовать на церемонии.
Только я произнёс эту фразу, как по каюте заметался маленький тайфун. О, женщины!
- Боже! Какое я надену платье? А туфли? А фата? У меня не будет фаты. Пойдём же скорее в гардеробную искать подходящие наряды. Схватив меня за руку, Флоренс поспешила к кипам одежды. Как хорошо, что она до сих пор не догадывается, где же я их раздобыл…

Тайфун под именем Флоренс переместился в гардеробную. Я не сопротивлялся, покорно следуя за ней, принимая посильное участие в выборе платья. Надеялся, что среди фривольных нарядов найдётся что-то подходящее для церемонии. Флоренс пришлось утешать. Как любая женщина, она переживала, что будет некрасивой. Она не понимала, что такая, словно распустившийся бутон дремавшего до этого момента цветка, она была восхитительна. Мужчины будут восхищаться, женщины - скрипеть зубами от зависти. Кто-то, конечно, порадуется, а кто-то и позлословит. Каждое наше движение, каждый жест, каждое слово будет под прицелом. Волнение Флоренс понятно. Мне же наплевать, что скажут люди. Мне важно то, что моя пленница горит желанием выйти замуж.
А время стремительно летело, а мы всё пытались выбрать наряд и решить, в каком виде Флоренс предстать перед свидетелями церемонии, и тут моя беспокойная невеста вдруг вспомнила о примете: жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Это было так по-женски, что я про себя улыбнулся. Будто бы это что-то изменит. Я не верил в плохие предзнаменования. Я верил в людей с чёрной душой, которые действуют со злым умыслом. Увы, с такими людьми жизнь сталкивала слишком часто. Благодаря своему порыву, который не смог сдержать, я втянул в неприятности и Флоренс. Она ещё не знает, что нас ожидает. Мне не хотелось портить ей предсвадебный настрой и рассказывать о своей жизни. Если нас ждут мрачные времена, пусть хотя бы от свадьбы останутся приятные воспоминания. Пусть у одного из самых счастливых моментов в жизни любой женщины у Флоренс останется только хорошее.
Чтобы всё было так, как хочет Флоренс, я отправился искать бедняжку Клод, надеясь, что её наконец освободят. Никак не мог взять в толк, почему совершенно посторонняя девушка, которая явно не имела никакого отношения к лорду Дигрэ, вдруг вызвала такое пристальное внимание тех, кто занимался расследованием преступления. Всё оказалось до банального просто, даже, прямо сказать, несколько глупо.
Девушка вовсе не обслуживала клиентов в борделе. Она была швеёй и носила с собой швейный набор, приколотый на поясе в маленьком кармашке. Иголки и нитки, завёрнутые в полоску ткани. В спешке девушка поранилась об иглу, потом так же в спешке, когда собиралась к отплытию на корабле, завернула иглу с ещё не высохшей кровью в полоску ткани и прикрепила на пояс. Таким образом, когда девушку обнаружили в нашей каюте, она была жутко испугана. Это показалось подозрительным, и Клод забрали для дальнейшего осмотра. Вопреки мистический версии, по которой убийцей был вампир, более разумные люди понимали, что убивает человек, инсценируя убийство с помощью клыков. Клыки – значит, что-то острое. Почему не иглы? А если они ещё и с остатками высохшей крови… Перепуганная Клод никак не могла объяснить, как всё обстоит на самом деле. Пока мы спешили к каюте, она уже раз пятый повторила:
- Уж я их убеждала-убеждала, и на Святом Писании клялась, и…
- Я компенсирую тебе неудобства, которые случились по моей вине.
- Что вы, Ваша Светлость, не стоит, - отмахнулась Клод. - Я была и рада выбраться из этого вертепа, да ещё и подзаработать. А о путешествии я и не мечтала. Моя матушка всегда говорила, что я пошла по наклонной, когда я в бордель швеёй попала. А я думаю, чем не работа? В борделе такие же клиенты, как и везде…
Избави Боже меня от рассказов о буднях швеи, обслуживающей шлюх! Открыв дверь каюты, я пресёк готовый сорваться с уст говорливой служанки монолог. Вот пусть с Флоренс и побеседует. Тем более, по моим наблюдениям, две женщины всегда найдут, о чём поговорить. А я пока займусь своим туалетом.
Не успел я облачиться в строгий сюртук, почти точную копию того, в котором был, поверх шёлковой блузы с кружевными манжетами и жабо, как из гардеробной вышла Клод и торопливо подошла ко мне. Оказывается, моя невеста решила выпить. Видимо, для храбрости. Достав бутылку вина, я открыл её и наполнил бокал наполовину. Этого достаточно. Флоренс отлично переносит качку. Но вдруг она уже понесла? Я не хотел нанести вред будущего герцогскому отпрыску.
- Этого достаточно. Пусть привыкает. Беременным всё равно нельзя пить девять месяцев.
- Не могу сказать, - замотала головой Клод, подхватывая поднос с одиноко стоящим на нём бокалом.
- Отчего же?
- Не могу сказать леди слово "беременная". Так с леди не разговаривают. Я много чего про ледей знаю. Вы не подумайте, Ваша Светлость, что я если малость не так говорю, обращение благородное не знаю.
- Скажи, как знаешь. И поторапливайтесь уже. Сколько можно наряжаться?
- Хорошо-хорошо, Ваша Светлость. Если позволите… - продолжала топтаться рядом Клод, - я с беременными часто возилась, всё знаю, как за ними следить, как ухаживать. Я даже при родах присутствовала. Мне в бордель уже не вернуться… То есть, я не хочу туда возвращаться. И если бы… Если бы вы… с Её Светлостью, то есть с будущей Её Светлостью…
- Ты хочешь свои услуги предложить, Клод? – спросил я, скрестив руки на груди.
- Пожалте, Ваша Светлость. Я совсем не прочь.
- Мы решим этот вопрос позже. Сейчас у нас свадьба. Поспеши.
Последнюю фразу практически проскрежетал. Не люблю болтливых женщин. Такое ощущение, что в ушах звон стоит, как от комариного писка. Но почему-то болтовня Флоренс не раздражала. Она умиляла, смешила, интриговала, возбуждала. Всё, что делает Флоренс, даже если оно меня поначалу бесило, после вызывало совсем другие чувства… Парадокс. Флоренс ругалась, словно дикарка. Грубила, перечила, не склонялась перед моим титулом. Ей было всё равно, на какой социальной ступеньке я стою. Она могла обозвать меня, даже ударить. В постели вела себя, словно распутница. Нрав её никак нельзя было назвать покорным. Неидеальная леди стала для меня идеальной женщиной, воплощением всех моих мечтаний. И эта идеальная женщина станет моей спустя какие-то минуты.
Я точно понял, что в гардеробной закончились приготовления. По тишине, когда наступила, когда девушки перестали болтать. Сначала вышла Клод.
- Ваша Светлость! Флоренс не выйдет, пока вы не уйдёте. Так и сказала.
- Что за чепуха? Где же мне быть, как не в своей каюте?
- На палубе. Она придёт туда.
- Что ж… Я буду ждать на палубе. Но, Клод, если она не выйдет, то скажи, что я притащу её на палубу силой.
Развернувшись на каблуках, я покинул каюту. Снаружи было пасмурно. Но воздух, хоть и промозглый, не был студёным. Погода будто бы благоволила нам. Да и капитан благодаря своим умениям ловко обогнал шторм. Кучевые грозные облака остались позади. Зигзаги молний полосовали чёрные грозовые тучи. Но всё это было далеко от нас. Мы миновали опасности, связанные со штормом. Бристольский вампир был убит. Наступил краткий момент счастья, как глоток свежего воздуха после жуткого смрада, как луч солнца, освещающий темноту.
На палубе толпились пассажиры. Всем хотелось увидеть, как скандальная парочка заключит законный брак. Это не искупит вину за нарушение приличий, но в малой мере позволит утихомирить поборников нравственности и морали. В любом случае, о них я не думал. Что толку?
Я устал ждать свою невесту, которая за время пребывания в гардеробной могла бы успеть придумать себе наряд и сшить его, а потом распустить на лоскуты. Заложив руки за спину, я беседовал с капитаном об оснастке корабля и его скорости. Отвлёк меня чей-то удивлённый возглас. Повернув голову, я замер. Как и многие другие. На палубе повисла мёртвая тишина. Моя Флоренс шла по палубе, словно королева. Гордо подняв голову и придерживая подол ярко-алого платья, украшенного драгоценными камнями. Находящиеся рядом люди превратились в одной большое расплывчатое пятно. Я видел только Флоренс. Безумно красивую. Роскошную. Она вся была сплошной вызов. Как будто говорила всем своим видом, что не будет считать себя недостойной их общества из-за скандала, в который угодила не по своей воле. Будущая герцогиня и должна себя так вести. Моя герцогиня. Чувства, охватившие меня, невозможно было облечь в слова.
Тлеющие угли страсти полыхнули жаром, стоило Флоренс подойти ближе. Вызывающее платье, яркое, как пламя, тесно облегало стройные изгибы, предоставляя взору обнажённые выпуклости груди. Приподнятая и стиснутая до предела корсетом, она выглядела ещё полнее, чем я помнил, ещё более волнующей, вызывающей страстное желание как можно быстрее завершить церемонию и воспользоваться правом супруга. Это будет обладание по законному праву, с чувством полной уверенности, что эта женщина принадлежит мне. Вся. Полностью.
Я протянул ей руку, встречая улыбкой. Только ощутив ледяной холод в дрожащих пальчиках Флоренс, понял, чего ей стоит этот невозмутимый вид.
- Ничего не бойся, - проговорил я ей одними губами, не отпуская руки Флоренс и оборачиваясь к капитану с просьбой начинать.
Церемония не была долгой. В церкви всё было бы иначе. Более долго, более чинно. Более помпезно. Я понял, что не хотел бы этого для нас с Флоренс. Мы оба были свободными от оков и приличий, хотя Флоренс бы долго это отрицала, но я почувствовал в ней родственную душу. И пусть она пока боится своей реакции на меня, тех чувств, что я пробуждаю, но это пройдёт. Со временем пройдёт. Мы уже сделали семимильные шаги. Вот она, моя невеста, которая добровольно вкладывает свою руку в мою. Которая доверяет мне свою жизнь. И которая хочет эту жизнь со мной разделить.
Слова капитана звучали твёрдо и разносились по палубе с порывами ветра. Он скрепил нас нерушимыми узами брака, объявляя мужем и женой. Теперь Флоренс моя.
- Да! – чётко проговорила Флоренс согласие стать моей женой.
- Да! – ответил я уверенно, глядя в её глаза, в которых вспыхивали мириады чувств.
Прозвучало разрешение поцеловать супругу, которым я незамедлительно воспользовался. Обхватив ладонью затылок Флоренс, я с непривычной нежностью коснулся её губ. Погладив пальцем приоткрытые губы, я заглянул в глаза Флоренс, подёрнутые туманной дымкой. Я был счастлив. Безраздельно и полно.
Обернувшись к пассажирам, я пригласил всех в кают-компанию отметить торжество.
Люди потоком потянулись к теплу, а я задержал Флоренс на палубе, чтобы в отсутствии лишних глаз насладиться сладостным вкусом её поцелуя. Обняв её за талию и притянув к себе, я целовал соблазнительные губы бесконечно долго, пока порывистый ветер не загнал нас в кают-компанию. Я немного замешкался, чтобы отдать кое-какие указания стюарду, а когда подошёл к Флоренс, она стояла рядом с какой-то грозной дамой. Мертвенно-бледная и с понурым видом. Я услышал последнюю фразу дамы в высоком парике, произнесённую елейным голосом:
- Я рада, что путешествие ещё не закончилось, и вы порадуете нас ещё каким-нибудь скандальным платьем из вашего гардероба, Ваша Светлость.
Когда я взял Флоренс за руку, она вздрогнула, но на меня не посмотрела.
- Что тут происходит? – спросил я у обеих, нахмурив брови.