Карта ролевой игры "Чужие тайны. Александринка"

- Как можно? Как?! Аграфену - за князя, а Данику - голодранку?! Оооо…
Софья Петровна Разумовская, стеная и заламывая руки, повалилась на диван. К ней тот час же подскочили три её дочери, старшие сестры Даниила, и отчаянно замахали на Софью Петровну веерами, отчего кружевные оборки на могучей груди Софьи Петровны пришли в неистовое движение.
- Да уйдите вы с опахалами! - Прикрикнула на них Софья Петровна и снова обратила свой негодующий взор на князя Ивана Романовича Воронцова. - Даник - сирота! Сироту, каждый может обидеть! Был бы жив Алексей Игнатович, разве ж он бы позволил такому случиться? А ты, батюшка князь, несправедлив и суров к Данику! В опале он у тебя! В немилости! За что? Красив, знатен, герой … А ты ему … Оооо …
Она снова повалилась на диван, закрывая глаза пухлой ладонью и давя из себя громкие рыдания.
Слезы и страдания, источаемые Софьей Петровной, делали смотрины её единственного сына Даниила Алексеевича Разумовского и Анны Георгиевны Берг больше похожими на похороны. Сам Даниил стоял у стены и бездумно глядел на картину с большими корабельными соснами. Романтическое мероприятие, которое совсем еще недавно казалось ему игрой, вдруг оборотилось слезами его матери и страданиями самой девушки, что прочил ему в невесты князь Иван Романович Воронцов. Даниил перевел взгляд на Анну. Сестры Берг вошли в комнату, примерно, четверть часа назад и с тех пор так и стояли посреди комнаты – прямая, как древко копья, Амалия Георгиевна и поникшая, как сорванный цветок, Анна Георгиевна.
"Сколько ей лет? - подумал Даниил, глядя на низко склоненную голову Анны. - Пятнадцать? Шестнадцать?"
Он почти не видел лица девушки, он видел только белокурую макушку и простую розовую ленту, переплетенную с волосами. Но опытным взглядом, Даниил отметил и высокий рост Анны и гибкость её стана. И то, что она была уже вполне оформившейся девушкой, вошедшей в пору цветения, округлой во всех нужных местах. Элегантно округлой, без излишеств. Это понравилось Даниилу, он не любил пышнотелых женщин. Только вот щека Анны тоже была так невинно по- детски округлой, что наводило на мысли о детской комнате, куклах и сахарных петушках на длинной палочке.
Софья Петровна издала громкий надрывный звук, как будто увидела на пороге свою смерть. Даниил повернулся к матери и вздохнул - успокоить её будет стоить немалых трудов.
- Хватит, Софья! – Князь Иван Романович Воронцов, ударил ладонью о подлокотник кресла, на котором сидел, и досадливо посмотрел на свою кузину. – Это смотрины, что ж ты их слезами залила. А ты чего застыл, Данька? Проводи свою нареченную к дивану. – И протянул чуть насмешливо, нахмурив брови и обведя взглядом родственников. - Разумовские!
Даниил тот час, исполняя указание князя, подошел к Анне и протянул ей руку:
- Окажите честь, сударыня.
Он видел, как медленно пальцы девушки сжали материю платья, как будто сопротивляясь тому, что она должна вложить их в руку Даниила. Потом пальцы расслабились и девушка, немного с усилием подняла руку и вложила пальцы в ладонь Даниила. После чего подняла голову. Как Даниил и предполагал, в глазах Анны плескались лужицы готовых немедленно пролиться слез, и взгляд её был бесконечно несчастный.
Сжав её пальцы, Даниил отвел Анну к креслу, что стояло рядом с креслом княгини Варвары Степановны, усадил в него девушку и остался стоять рядом. Софья Петровна умолкла и в комнате наступила тишина. Только старинные часы на каминной полке тягуче-медленно отсчитывали минуты.
Даниил глядел на макушку склоненной головы Анны и думал о том, что он зол. На Ивана Романовича, на Анну, на маменьку и сестру Любушку, что совала сейчас под нос маменьке хрустальный флакон с солями, и на сестру Наталью, что неприязненным взглядом оглядывала новое по последней моде шитое платье княгини Варвары Степановны, и на сестру Марию, таким же неприязненным взглядом глядевшую на Анну. И только Амалия Георгиевна вызвала у него улыбку, потому что в её глазах он прочел решимость нанести ему поражающий удар, вздумай он хоть чем обидеть её милую сестрицу.
Молчание затянулось. Ни у кого не было ни малейшего желания нарушать его. Потому что при сложившихся обстоятельствах никто не мог найти нужных слов.
Часы ударили раз, потом еще один. Князь Иван Романович поднялся, протянул руку княгине Вареньке:
- Прошу за стол!
Даниил протянул руку Анне и снова ждал, когда она подаст ему свои пальчики. Его начинало раздражать, что с такой неохотой она касалась его. Немного рывком он выдернул её из кресла, с удовольствием поглядев на Амалию Георгиевну, которая напряглась в тревоге, и повел Анну к столу.
За обильным и хлебосольным столом Воронцовых молчание продолжилось. Молча выпили за предложенный князем тост «за Даниила и Анну, и пусть будет им счастье». Анна не притронулась даже к вилке, предпочитая сидеть рядом с Даниилом низко опустив голову и машинально перебирать край скатерти. Пришлось Даниилу выпить за двоих, благо лакей, стоявший за спинкой его стула, дело свое знал и графин, что он держал в руках, был воистину неисчерпаем.
Княгиня Варенька предложила поговорить об обручении и свадьбе, но тема не вызвала восторга. Наоборот, Софья Петровна вдруг закричала, как подранок, и уронила голову на руку. Любушка вскочила из-за стола, метнулась к матери, на бегу откручивая крышечку хрустального флакона.
После трапезы никто не захотел задерживаться в гостиной, все рано разошлись по своим комнатам. Анна ушла, не проронив ни слова, даже не посмотрела на Даниила.

На утро Даниилу доложили, что сестры Берг покинули Воронцово.
Тот год выдался сложным. Сначала он получил известие о том, что Анна Берг заболела. Даниил направил ей пару строк, выразив надежду на скорейшее выздоровление девушки. Почти все время он безотлучно находился в полку. Обручение не состоялось до осени, свадьбу отложили, а в ноябре 1830 года Даниил вместе со своим полком убыл в Беларусь, где было введено военное положение в связи с Польским восстанием. Там он оставался до августа 1831 года, перебравшись из Беларуси в Польшу, принимая активное участие в подавлении восстания. Не было времени подумать об Анне, поэтому он на время позабыл и о девушке, и о проблемах, связанных с обручением и свадьбой. После возвращения из Польши, полк Даниила прямиком попал на усмирение Холерного бунта и до середины 1832 года, Даниил, лишенный отпусков, безвыездно находился при полку.
Но в конце июля 1832 года пришла срочная депеша, вызывающая его в Петербург к князю Воронцову. В доме князя царил переполох. Сразу по прибытии Даниила провели в кабинет, где Амалия Георгиевна Берг, бледная, как полотно, докладывала князю о том, что её сестра Анна пропала из их дома почти месяц назад. Все мероприятия, принятые ею для розыска сестры никаких результатов не дали. Была допрошена с пристрастием девушка, которая прислуживала сестрам Берг, но и она толком ничего не могла пояснить, кроме того, что и горничная Анны Георгиевны тоже исчезла. Записка от сестры, что Амалия Георгиевна принесла в дом князя, гласила, что девушка «… не желает быть никому обузой... и что предпочитает сама зарабатывать свой хлеб, в поте лица своем... благодаря своим талантам…»
Князь бушевал! Прислужница сестер была высечена на конюшне, Амалия Георгиевна обругана за то, что сразу не доложила об исчезновении сестры, Даниил бит по щекам, что так надолго забыл свои обязанности по отношению к семье и своей нареченной.
Софья Петровна Разумовская начала было старую песню «Бедный Даник – сирота и ему голодранку в жены», но окрик Ивана Романовича заставил её замолчать на полуслове. Под страхом ссылки в Сибирь, либо в действующую армию до конца дней, Даниилу было дано задание разыскать беглянку в кратчайшие сроки: «Молодая девушка, предназначенная Вам в жены, граф, пропала больше полугода назад! Ваша безответственность и эгоизм довели до того, что она до сих пор не найдена!»
У Даниила горели уши, когда он выскочил из кабинета князя Воронцова. Испросив у командования полка отпуск, больше месяца он таскался по кабакам и борделям в поисках Анны Георгиевны Берг. «Благодаря своим талантам». Какие еще таланты она имела в виду, как не называться вульгарно Жужу или Мими в одном из модных борделей города. Потерпев неудачу, Даниил опросил почти всех возничих и каждого караульного у городских застав. Анна как в воду канула …
****
Но сегодня он отдохнет от поисков беглянки. Даниил устал, был зол и подавлен. К тому же его любовница Наташка, носящая громкое прозвище Фенелла Голланд - одна из ведущих актрис Александринки никак не могла понять, что между ними все ... закончено. Его ждет "блестящее" будущее в виде супруги Анны Георгиевны Берг, которую он непременно отыщет и, перегнув через колено, от души отшлепает! Хотя что это он так. Он лично высечет девчонку на конюшне вожжами, он будет сечь её до тех пор, пока она не запросит пощады!

Проходя мимо князя, Даниил щелкнул каблуками и четко по военному склонил голову в приветственном поклоне:
- Ваше Сиятельство!
Не останавливаясь, чтобы засвидетельствовать почтение, Даниил шагнул в толпу, выискивая глазами Наташку ... т.е. Фенеллу Голланд.

Даниил увидел свою любовницу сразу же, как только она вошла в зал. Грациозная, как кошка. Движения плавные, точно выверенные, наклон головы так как нужно, высокая прическа, украшенная цветами, полуоткрытый кружевной веер в руке, эмалированные пластины которого блестят в свете свечей. Мягко ступая, как будто она тут королева, пошла вперед, уголки губ чуть подняты в полуулыбке.
Даниил выступил вперед и подхватил её под локоток:

- Фанни, дорогая, прости сегодня не получилось побывать на спектакле. Дела. Уверен, ты была неподражаема, как и всегда. Но скажи мне, зачем ты опять прислала письмо? - Даниил улыбнулся знакомому и наклонился к уху Фенеллы. - Ведь мы же выяснили все!

Улыбнувшись в ответ, Даниил поднес к губам затянутую в кружевную перчатку руку Фанни. Затем гневно полыхнув взглядом на какого-то юнца, мотающегося неподалеку и с явным обожанием поглядывающего на Фенеллу, положил пальчики актрисы на свой локоть и повел её вглубь залы, к экзотическим кустам в высоких кадках, где бы они не привлекали столько внимания.

- Прости, дорогая, я провел в полку почти два года, боюсь, это время не улучшило мои манеры. Я всегда признавал твой талант ... и не только сценический. И всегда говорил тебе об этом.

Они уже подошли к уютному диванчику, обитому светлым шелком, когда Фенелла повысила голос. Но они все равно привлекли к себе внимание. На них начали оглядываться, дамы зашептались, в открытую глядя на них. Даниил вздохнул - в этом вся Фенелла. Она была неистовой. В постели он поощрял её неистовость, но когда она начинала скандалить ...
- Фанни, прошу тебя. На нас обращают внимание! - Прошипел Даниил, мило улыбаясь и поднося к губам руку Фенеллы. - Я объяснил тебе, что не отказываюсь от тебя, я даю шанс другим завоевать твое сердце, дорогая! И мои слова не были шуткой, я обязан жениться на девушке, которую выбрала для меня семья. В данном вопросе я был лишен права выбора, пойми. Я женюсь, при чем в самом скором времени.

Фанни была сама не своя. Она устала. Это нервозность от премьеры и от того, что ей снова не дали главную роль, хотя она была одной из ведущих актрис театра. Сколько раз Фанни водила пальчиком по его обнаженной груди и шептала, что она будет намного лучше в главных ролях, чем нынешняя примадонна, и Данику стоит только замолвить словечко перед ... Но Данику было лень замолвить словечко, его все устраивало, он не был тщеславен до такой степени, и если его любовница блистала на сцене в ролях второго плана, так тому и быть. Главное, чтобы она была хороша в другом. А Фенелла была очень хороша!


Даниил поморщился:
- Фанни, ты ведешь себя как пьяная трактирная девка! Успокойся!


Пощечина обожгла лицо Даниила, высекая из его глаз искры ярости. Он был бит по лицу слишком много раз за последнее время. Князь Воронцов обвиняя его в безответственности бил его по щекам, теперь Наташка! И все из-за этой Анны! Даниил схватил Фенеллу за запястья и сильно крутанув усадил на диван. Он наклонился над ней, закрывая её от всех и проговорил тихо, но с явной угрозой:
- Слушай! Меня! Внимательно! Ни о какой любви между нами нет и речи! Нам было хорошо, но сейчас все изменилось. Я хотел, чтобы расставание прошло тихо, но вижу, ты настроена воинственно! Настоятельно советую не злить меня! И чтоб больше никаких писем!

"Сатана побери этих баб с их слезами!" - Даниил шел, не оборачиваясь. Как ему все надоело! Хотелось обратно в полк - карты, водка и никаких дурацких обязательств. Настроения веселиться больше не было. Надо бы вернуться домой, а с утра начать поиски заново. Ловко лавируя в толпе, Даниил покинул танцевальную залу и вышел в коридор, который вел к лестнице.


Он поймал её в тот самый момент, когда их столкновение было почти неминуемо:
- Прошу прощения за мою неловкость, сударыня. - Даниил ослепительно улыбнувшись, посмотрел в лицо девушки. Улыбка сошла с его лица, как только он узнал её...

Судя по реакции, Анна тоже узнала его. Несколько мгновений они просто стояли и смотрели друг на друга – испуганная девушка и закипавший от ярости Даниил. Её сестра с ума сходит от волнения, прислужница выпорота на конюшне и сослана на черную работу, князь Воронцов нанимает сыскарей, а Даниил с ног сбился, разыскивая её по городу.
А она веселится на балах! Милая, чудная девочка! До боли захотелось сжать её белую шейку так, чтоб глаза выкатились из орбит.
Видимо, жажда членовредительства отразилась на лице Даниила, потому что девчонка вдруг забормотала

И в следующий миг …

… сработавший инстинкт самосохранения унес её от Даниила. Он, было, кинулся вслед, чтобы поймать и отволочь к князю Воронцову, где обличить её в присутствии его семьи в грехопадении и отказаться от женитьбы на ней. Но что-то удержало его от этого шага. Глядя, как резво ножки Анны уносят её от него, как красиво юбка обрисовывает форму этих резвых ножек, как искушающе мелькает обтянутая белоснежным чулком изящная щиколотка, Даниил понял, как ему должно поступить. Нет, как ему должно поступить при отыскании Анны Берг он знал, но он сделает немного иначе. Коварная усмешка тронула его губы. Он был уверен, что у него получится. Всегда получалось и сейчас получится. Настроение резко прыгнуло вверх, и он передумал покидать это сборище. Он окажет честь здешнему обществу и поприсутствует еще немного. А уж потом поедет к Ивану Романовичу для разговора.
Анна уже давно скрылась с глаз. Навстречу Даниилу спешил лакей с большим серебряным подносом, уставленным бокалами с шампанским. Подхватив один бокал, Даниил вернулся в танцевальную залу. Он с удовольствием уделил время знакомым дамам, которые любопытствуя, пытались выведать у него подробности давешней ссоры с Фанни, а также причины этой ссоры. Даниил со смехом отбивался от вопросов, но лишь таинственно улыбался, когда его спрашивали, не завел ли он себе новую пассию в стенах Александринского театра.
Так переходя от группы одних знакомых, к другим, он оставлял за собой легкое дуновение некоей тайны и неудовлетворенного женского любопытства.
Хочешь играть, девочка? Вот тебе правила игры!
Он нашел режиссера театра и прикинувшись крайне заинтересованным прошедшей премьерой, выяснил все, что ему было нужно о Розе Бриг: когда она появилась в театре, где живет. Передвигаясь по зале, Даниил выискивал глазами Анну, но не видел её. Видимо, она сбежала. Но теперь он знал, где её искать и поэтому не беспокоился.

Вдруг собравшиеся в зале заволновались, музыканты прекратили играть и Даниил, прерывая разговор с женой корнета Вяземского, очаровательной девочкой, еще такой непосредственной и милой, оглянулся посмотреть, что произошло. Когда он понял, что это Фенелла привлекла к себе всеобщее внимание, досадливая складочка залегла меж его бровей - брошенная баба всегда неадекватна, а если она еще и актриса …
- Не обращайте внимания, Надежда Павловна. Актрисы. – Он пренебрежительно махнул рукой. – Но я не вижу Вашего мужа. Неужели он отпустил Вас сюда одну?
Но Надежда Павловна Вяземская не хотела говорить об отсутствии своего мужа, она хотел посмотреть, что случилось, и потому потянула Даниила в гущу собравшейся вокруг Фенеллы толпы.
Фенелла лежала на полу. Её поза показалась Даниилу нарочитой, неестественной – подвернутая нога, сжатые на груди пальцы. Она явно работала на публику! Даниил остановился поодаль, не делая ни малейшей попытки подойти к своей бывшей любовнице, глядя на то, как вокруг нее хлопочут другие.
«Могла бы придумать что-то кроме обморока» - подумал он, делая глоток из бокала.
Надежда Павловна испуганно вцепилась в его рукав, во все глаза глядя на лежавшую на полу женщину. Даниил решил, что игра явно затянулась, пора бы уже Фенелле прийти в себя, вскинуть изящным жестом руку, прикрывая глаза, и томно прошептать «Ах, что это со мною?» Но она не шевелилась. Кто-то наклонился над ней, раздался тревожный шепот.

«Не будешь дурой, Наташка, - Даниил вновь сделал глоток шампанского. – Можешь отхватить себе Гагарина. Князь, как никак. Быстро тебя утешит»

На другой стороне, собравшегося вокруг Фенеллы круга появилась Анна. Даниил сразу заметил её и недобро сощурил глаза, пристально глядя на нее. Но тоже остался на месте, не делая попытки подойти. Наоборот, он наклонил голову к Надежде Павловне Вяземской, всем своим видом выражая заботу о ней, но ни на минуту не выпуская Анну из поля зрения.

Он услышал это, но до него еще не дошло, что это слово означает и к кому оно относится. Как-то не вязалось у него, что Фенелла – пышущая здоровьем молодая женщина - может так запросто умереть посреди бальной залы. Он привык к другим смертям – на поле брани, поэтому до сих пор воспринимал происходящее как искусную игру одной из ведущих актрис Александринского театра.

Но вот Анна была совсем другое дело. Он видел, как она обеспокоена произошедшим, как испуг отражается на её лице и глаза делаются большими, как прикусила она кулак, как будто заглушая рвущийся крик, и как медленно оседает на пол в обмороке.
«Еще одна! – С усмешкой подумал Даниил. – Опыт перенимает!»
Он отдал пустой бокал стоявшему рядом лакею и скрестил руки на груди, с интересом наблюдая за Анной. И кто же окажет тебе помощь, дорогая?


Опять князь Гагарин?! Даниил даже удивился. Хотя чему тут удивляться … Он сжал челюсти. Если Гагарин обратил внимание на Анну и она отвечает ему взаимность, Даниилу придется сложновато. Гагарин – князь, смотритель императорских театров, он многое может. А Даниилу совершенно не нужно было, что бы Анна получила роль в пьесе. Даниилу нужно было, чтобы у Анны совсем не было ролей! Он уже уладил это с режиссером, который получив от Даниила довольно внушительный «аргумент», пообещал пока не выпускать Анну из массовки. Но Гагарин …
Даниил видел, как князь плеснул Анне в лицо шампанским и легко похлопал девушку по щеке. Заботлив, черт бы тебя побрал! Необходимо было обозначить свой интерес и дать Гагарину понять, что девушка … уже не свободна. Даниил обошел толпу и пошел к лежащей в обмороке Анне, наблюдая за ней и за теми, кто суетился вокруг нее.




Кто такой? По виду из актеров. Или из администрации театра. Второе, навряд ли. Значит, актер.
Даниил подошел к Анне и встал за её спиной так, чтобы заинтересованные лица поняли, что у графа Разумовского здесь имеется козырный интерес. Если кто-то недоволен таким положением вещей – милости просим, для разговоров и/или дуэлей. Граф Разумовский открыт для общения!

Значит, все-таки, умерла.
Даниил отмахнулся от чувства вины, которое начало было поднимать свою голову. Самоубийство – грех, если это самоубийство. Убийство – тоже грех. Но он не причастен ни к тому, ни к другому.
У Фенеллы было слишком много жизнелюбия, она не могла покончить с жизнью из-за него. Она бы объявила ему войну и мстила! Самоубийство – слишком просто для нее. Значит, убийство. Ну, а для этого есть сыщики, вот они и пусть ищут убийцу.
Ему жаль, конечно. И … Он оплатит похороны … Или пошлет большой букет на гроб.
Решив отдать последнюю дань Фенелле, все-таки, она долгое время была его любовницей, Даниил отошел от Анны и подошел к группе людей, которые стояли вокруг умершей. Фенелла выглядела спокойной. Даниил вытянулся, как по команде «смирно», замер на мгновение, наклонив голову. Он прощался с ней сейчас и здесь. Он не пойдет на похороны, и не будет знать, где её могила. Так он прощался со своими погибшими товарищами.
«Ах, Фанни, Фанни! Прощай, Фанни! Прости, но богу богово, а кесарю кесарево. Тебе - земля пухом, а мне – Анна!»
Постояв немного, он отошел от Фенеллы и над ней сразу же кто-то склонился


Даниил огляделся – Анна опять исчезла.

Вечером, он дождался Анну и следуя за ней на некотором расстоянии, проводил её до парадного довольно жалкого доходного дома. Поморщился от брезгливости - наверняка в таких домах водилось и всякая иная живность, кроме постояльцев - клопы, тараканы и мыши. Дождавшись, пока Анна зайдет и закроет за собой разболтанную, скрипучую, с облупившуюся краской, дверь, Даниил уехал домой.

Утро выдалось солнечным. Претворяя свой план в жизнь, Даниил приказал вычистить ботфорты и форму. Его ординарец был послан в цветочный магазин с наказом купить самый что ни на есть дорогой букет белых лилий. Он вернулся почти через час, бережно неся в руках огромный букет из белоснежных цветов, чьи стебли были ровно подрезаны и перевязаны широкой атласной, белою же, лентой.
Стоя перед зеркалом, Даниил наводил лоск на свою внешность. Тщательно отглаженный мундир, начищенные пуговицы, эполеты и ботфорты, небрежно накинутый на плечи плащ и букет цветов в руках - граф Разумовский был готов к прогулке по Летнему саду. У крыльца ждал сияющий черным лаком и золотыми узорами кабриолет, запряженной смирной лошадкой, чья грива была зачесана на один бок и аккуратно подстрижена. На козлах солидный кучер, одетый в ливрею дома Разумовских.

Даниил велел остановиться у доходного дома, в котором жила Анна. Войдя в двери, он встретил довольно неопрятную старуху в засаленном старом платке, перекрещенном на груди, и выяснил у нее, где комната актрисы Розы Бриг.
Двери комнаты были ничуть не лучше дверей парадного - щелястые, обшарпанные и убогие. Остановившись перед дверью, Даниил усмехнулся - так нелепо выглядел он, такой блестящий с огромным белоснежный букетом в руках, посреди этой нищеты и убожества.

Короткий стук в дверь. Даниил вежливо ожидал, когда Анна откроет ему. И что она почувствует, увидев его. Настроение у Даниила было преотличнейшее!