Карта ролевой игры "Алхимия Крови"

Экспресс в никуда


- Это всё из-за тех, кто отправил нас сюда, - отрезал Кестер, чувствуя себя ещё большим му*аком. Исдис была расстроена, но сейчас было не время и не место для истерик. Позже он обязательно сделает всё, чтобы с Исдис ничего плохого больше не случилось. Если, конечно, они выберутся отсюда.

Это всё не укладывалось в голове Кестера. И чем больше новых обстоятельств открывалось в их милом путешествии, тем больше вопросов без ответа появлялось у Дугласа.
- Всё это кажется театром абсурда. Почему, чёрт побери, мы должны искать какую-то грёбаную ерунду?! - не выдержал он, начиная злиться. Всё оттого, что он сделал то, чего не делал ещё ни разу в жизни - начал поддаваться панике.
Поезд так и мчался дальше, разгоняясь рывками. С полок падали вещи, обшивка трещала, а из-под колёс летели искры. Если так пойдёт и дальше - поезд развалится и они погибнут.
Он всмотрелся в лицо куклы, испытывая неконтролируемую злость. На игрушку в том числе. И ему вдруг показалось, что кукла живая. И смотрит на него так, будто хочет что-то сказать. Спокойствие набежало волной, которая накрыла его с головой. Дуглас, словно ребёнок, прижал куклу к себе и последовал за Исдис, которая уже шла по коридору, ориентируясь на знаки, оставленные перьями птиц.

Новое купе... Безумный страх, что если они ничего не отыщут здесь, погибнут... Исдис, которая искала маску, вызывала в нём какое-то новое, щемяще-болезненное чувство. В сердце, в наличии которого у себя Дуглас частенько сомневался. Он ненавидел беспомощность, и сейчас, испытывая её, чувствовал злость, которая перерастала в неконтролируемое бешенство.
Наконец, Исдис вытащила из-под халата венецианскую маску и повернула её. На ней, также как и на кукле, был нарисован ключ. Лихорадочное облегчение и уродливая радость разлились по нутру Кестера. Но лишь до того момента, когда он понял - ничего не произошло. Разваливающийся на части поезд так же мчался в неизвестном направлении, понуждая прилагать все силы на то, чтобы устоять на ногах.
- Идём, - мрачно проговорил Дуглас, прижимая к себе найденную куклу, от которой исходило странное тепло. Взял Исдис за руку и вывел в коридор.

Появление среди этого хаоса его личной помощницы Дениз и Флорантена было столь неожиданным, что Кестер несколько раз моргнул, будто рассчитывал на то, что эта иллюзия исчезнет. Но нет, вот они - стояли перед ним и Исдис, а Дениз и вовсе говорила о предметах с ключами.
- И мы здесь, - кивнул Кестер, впервые за своё знакомство с Лоури испытывая такую безудержную радость от вида собственной помощницы. - Мы нашли куклу и маску. Но ни черта не случилось. А что у вас?

Вскинув брови, Дуглас постарался сделать вид, что не расслышал. Может, всё это шоу? Ну, вроде найди свою любовь, едва не погибнув под колёсами поезда? Вот они с Исдис снова вместе. Теперь ещё и Теофиль удивил Кестера. А это удавалось немногим. Никак не прокомментировав это, Дуглас повернулся к Исдис, когда Флорантен и Дениз снова скрылись с глаз, отправляясь на поиски последнего предмета.
Над головой Кестера вновь пролетела птица и, не успев промчаться до конца коридора, замертво упала на пол. Прижав Исдис к стене так, чтобы она стояла спиной к нему, он вручил ей куклу и вновь испытал облегчение, когда игрушка и маска оказались вместе в руках девушки. Расставив ладони по обеим сторонам от Исдис, Дуглас наклонился к ней, вдохнул аромат её волос и прошептал, надеясь, что она расслышит его через грохот.
- Я сказал, что никуда тебя не отпущу. И что ты - только моя. Запомни это, сладкая. Если мы выберемся отсюда, у нас будет много лет вместе, чтобы ты снова мне поверила. А если нет - это не такая уж и страшная смерть. Рядом с любимой женщиной, наслаждаясь её теплом и близостью.
Он не удержался и провёл губами по её виску. Она стояла перед ним, такая маленькая и казавшаяся до боли хрупкой. Сжимала в руках куклу и маску... И Кестер вдруг понял, что ему действительно больше не страшно.
- У меня такое чувство, что мы там, где и должны быть. Вместе. Я люблю тебя, Исдис.

Экспресс в никуда

Они неслись навстречу неизвестности. Мёртвые птицы, вещи на полу, которые не смогли выдержать безумной гонки, когда поезд каждую секунду угрожал сойти с рельс, и попадали на пол. Всё это было сюрреалистичным. Как плохо подобранные декорации к тому, что было действительно важным.
Исдис прижимала к себе маску и куклу, и Кестер в который раз успел подумать о том, что это кажется ему правильным и закономерным. Словно последний паззл, который встал на место в общей картине.

- Почему ты так думаешь, Исдис? – серьёзно спросил он, глядя в глаза любимой женщины. Тело всё ещё помнило её ласки. Всегда помнило. И всегда отзывалось так только на них. Когда они покинут этот поезд – а они его покинут, не будь он Кестером Дугласом – у них будут тысячи дней и ночей, которые они проведут вместе, хоть Исдис и сомневается в этом. – Я не собираюсь тебя никуда отпускать. Даже если ты хочешь уйти. Не я. Ты. Если ты захочешь – я всё равно тебя не отпущу. А я никуда не собираюсь.

- А я и есть самый лучший. Для тебя, - самоуверенно ухмыльнувшись, Кестер быстро поцеловал Исдис и отстранился, так и держа девушку в плену своих рук и закрывая собой от того, что могло ей навредить. – Звучит так, будто я самовлюблённый сукин сын, не спорю. Но это так. И тебе придётся с этим жить, сладкая.

Он не видел и не слышал ничего, что происходило вокруг. Важным было лишь тепло той, кто прижимался к нему. Той, кого он вжимал в себя так крепко, словно она была его частью. Меж ними были кукла и маска, а Кестер прижимал Исдис к себе. Ему казалось, что их четверо. Глупая иллюзия. Когда-нибудь их и вправду будет четверо. Он, Исдис и их дети. И только так, а не эти дурацкие предметы.
Поезд начал замедлять ход, и Кестер вопросительно взглянул на Исдис: ощущает ли она то же самое? Стал ли ход вагонов более медленным? Появился ли у них шанс на спасение.
Но спросить он не успел: Исдис открыла дверь и они оказались… в Фалам Кнок.

Фалам Кнок

Он не успел понять ничего. Ровным счётом. Лишь отступил на пару шагов, когда кукла в руках Исдис исчезла, а на её месте оказалась девушка. Худенькая и хрупкая, одетая лишь в телесного цвета старинный акробатический костюм. Рыжий пламень её волос сиял под сотнями ламп, что ярко освещали зал замка. Она неуверенно улыбнулась, обернулась, словно искала глазами кого-то. Или что-то. Девушка была соткана из чего-то эфемерного и прозрачного, но самый отъявленный скептик из существующих – Кестер Дуглас – верил в то, что он настоящая. Пусть и живёт где-то в другом времени и пространстве.
Кивнув ему, рыжеволосая девушка шепнула одними губами «спасибо». Кестер разобрал это слово прежде, чем она исчезла. Найдя того – или что-то – что искала, она стала растворяться, всё также открыто и счастливо улыбаясь.
- Думаю, мне нужно выпить, - проговорил Кестер, беря Исдис за руку. В этот момент он желал понять, что ему не привиделось то, что он увидел только что.

Фалам Кнок


А он хотел повторения. Того, что было. Тех безумных ночей, которые были только у них с Исдис. Того сумасшествия, что всегда он испытывал к ней. И только - к ней одной. Он был виноват перед ней. За семь лет, когда их не было друг у друга. За долгие годы, которые они могли провести вместе...
Но Кестер хотел повторения. Даже сейчас, когда жадный жар, который поглотил его в ванной того чёртова поезда, ещё не исчез, он снова хотел повторения. С ней. Для неё. В ней.


- С этим как раз основная проблема. - Дуглас покачал головой. - Думаю, тут парой бутылок не обойдётся.
Конечно, ни о каком способе забыть всё случившееся не может быть и речи. Поверить - возможно. Забыть - нет. В том числе потому, что те драгоценные моменты, когда он снова вернулся к любимой женщине во всех смыслах этого слова, не вырвать из тех минут, что составляли их зловещее приключение. Этот пыльный чердак, картинки на светлой стене из их прошлого, влага на пальцах, которыми он вбивался в тело Исдис. Её стоны, переходящие в крики. Сумасшествие, грани которого особенно остры потому, что находятся в оправе из чего-то ужасающего.

Её ладонь покоилась в его руке. Маленькая и хрупкая. Кестер Дуглас становился чёртовым романтиком, но ему хотелось поднести её пальцы к губам и медленно перецеловать их все, наблюдая за тем, как дыхание Исдис становится сбивчивым, а в глазах разливается тьма желания. Вместо этого он лишь крепче сжал её руку и бросил короткое:
- Пойдём.

Левая ладонь лежала на спортивном руле, пальцы правой так и продолжали сжимать руку Исдис, которая сидела рядом. Она не спрашивала, куда они едут. Просто смотрела то в окно, где в сплошной черноте было невозможно ничего разглядеть, то на него. А Кестер гнал от себя настойчивые мысли о том, что ждёт его и Исдис, когда они верутся в Фалам Кнок. Полиция, расспросы, какие-то дела, которые ему придётся решать. Он снова почувствовал себя сукиным сыном, потому что вместо того, чтобы подняться к Фриде и удостовериться, что она ему не привиделась, попросту сбежал. Но сейчас, когда они только прошли через весь тот ужас, ему была просто необходима передышка, иначе он бы просто свихнулся.
Фары высвечивали из темноты деревья, и по мере того, как дорога уходила вглубь леса, ехать дальше на низком Каррера становилось почти невозможно. Кестер остановил машину, но глушить двигатель не стал. Вышел, с силой захлопнув дверцу, обошёл авто и помог выйти Исдис. Тут же грубо притянул к себе, впиваясь в её рот поцелуем и вжимая её в металл машины. Язык обвёл её губы, раздвигая их, проникая во влажную глубину. Коротко, как будто он хотел только попробовать, не более того. Рука скользнула вверх по бедру, приподнимая ткань юбки, пока пальцы не провели по горячей коже. Только от этого ощущения можно было сойти с ума. Прикусив губы Исдис, что вызвало у неё громкий стон, Дуглас отстранился и прерывисто спросил:
- И это... хочешь забыть?
Сделав шаг назад, резко дёрнул девушку на себя, понуждая следовать за собой. Когда оказался возле капота, так же грубо развернул её к себе спиной и нажал ладонью чуть ниже лопаток, заставляя нагнуться.
- Расставь ноги, - хрипло приказал, расстёгивая ширинку брюк. Она подчинилась, давая ему возможность задрать её юбку, отодвинуть полоску трусиков в сторону и тут же вбиться пальцами в её влажное лоно. Раз, другой, третий, быстро и жёстко, выбивая из неё первые громкие вскрики.
- Это тоже хочешь забыть? - прохрипел, продолжая двигаться в ней. Он почти ничего не видел - перед глазами была тёмная пелена, лишь только чувствовал, какая она горячая и как течёт для него. Он стал одержимым ею. Давно. И без права и желания избавиться от этого наваждения. Только недавно трахал, считая, что сможет насытиться, и вот снова набросился, как голодный зверь на добычу.
Поднеся пальцы, которые только что были в ней, к губам, Дуглас медленно облизал их, наслаждаясь терпким вкусом. Тормоза сорвало окончательно. Он лишь смог высвободить член, завел обе руки Исдис назад, обхватывая запястья ладонью и прижимая к её пояснице. Распял её на горячем металле капота, вдалбливаясь в неё до основания и начиная брать. Быстро, грубо, до боли, которую чувствовал от того, как сильно она его сжимала. А в голове его бился пульсом только один вопрос:
"И это она хотела забыть?"

Он не ошибся в своих ощущениях. Исдис действительно жалела обо всём. И дело было вовсе не в тех испытаниях, которые выпали на их долю. Хотя, может, она жалела и о них. О том, как он трахал её на чердаке, о том, как она ему отдавалась. О том, как он погружался в её рот, до самого горла, упиваясь тем, какую власть она имеет над ним в этот момент, и какую власть имеет над ней он. Она жалела и об этом, и о том, что вернулась к нему, а Дугласу оставалось лишь малость. Всего лишь удержать её рядом, отпечатать в её голове и на теле понимание, что она принадлежит только ему. И что теперь он будет рядом до конца своих и её дней.
Всего лишь?
Почему-то сейчас эта задача представлялась Кестеру неразрешимой. Если Исдис пожалела, поняла, что он не тот, кто ей нужен, разве он станет удерживать её насильно. Дуглас знал - станет. Долго ли выдержит? Вряд ли. Заставлять делать что-то именно эту женщину он не хочет. И не может. Этот поступок и эта ночная дорога показались ему вдруг идиотскими. Но он всё равно настойчиво гнал машину вперёд, потому что не желал снова делить своё время, которое должно было принадлежать только Исдис, ни с кем другим. Пусть хоть тысячу раз думают о том, какой он му*ак, который оставил труп нелюбимой супруги, и уехал. Ему наплевать.
Ему всегда было наплевать на тех, кто не имел для него никакого значения. Не собирался он изменять этой привычке и сейчас. Потому что как раз сидящая рядом женщина имела для него огромное значение. И время, проведённое рядом с ней, - особенно.

- Если я тебя когда-нибудь и убью, то только удовольствием, - пообещал Кестер. В нём проснулись какие-то первобытные звериные желания. Подчинить, сломать, заставить выкрикивать его имя и умолять. О чём угодно - он готов был слушать эти мольбы. Особенно сладко будет, если с пересохших губ Исдис будут срываться просьбы трахать её и дальше. И обещания остаться с ним. Эти просьбы он выполнит с особенным тщанием. Эти обещания - потребует исполнить.

Это то, что он жаждал слышать снова и снова. Под сколькими бы мужиками она ни кричала от наслаждения, она должна была помнить только о нём. До этой минуты. До того, как поймёт окончательно, кому она принадлежит. И будет принадлежать, пока с его губ не сорвётся последний выдох. Больше не будет никого. У него - только Исдис. У неё - только Кестер.
Он трахал её жёстко и быстро. Вбивая в неё эту истину, как аксиому. Ей больше не нужны доказательства. Он весь в ней, в каждой клеточке её тела. А она - в нём. Исдис будет пропитана им. Его запахом, памятью о его прикосновениях, которую он сотрёт совсем скоро, заместив новыми воспоминаниями. Он будет с ней, всегда и во всём. Где бы она ни была. Будет постоянно брать её, чтобы напомнить о том, о чём ей никогда нельзя забывать. И она не хотела. Выкрикивала эти слова, когда он вбивался в неё раз за разом. Исдис кричала, а он чувствовал себя насильником и получал от этого извращённое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Она и вправду превратила его в животное, с единственным желанием - трахать. Побывать во всех её отверстиях, оставить везде свои следы. Следы принадлежности ему.
Когда горячий влажный рот Исдис обхватил член, с губ Дугласа сорвался рык. Звериный рык удовольствия. Она зря это сделала. Теперь нет ни единого шанса на то, чтобы он мог себя контролировать. Кестер обхватил Ис за затылок и начал вдалбливаться в её рот до самого горла. Заставляя заглатывать, сходя с ума от того, как чувствительной головки касаются стенки горла. Она задыхалась, а Дуглас не мог остановиться. Просто брал её, жёстко трахал и не понимал, где реальность, в которой он находится.

- Расставь ноги шире, - хрипло приказал Дуглас. когда Исдис повернулась к нему спиной. Сдерживаться больше он не мог, вбился в неё снова и начал быстро двигаться. Пальцами ласкал влажный клитор, чувствуя, как она течёт от того, что в ней его член. Прикусил кожу на шее, намеренно причиняя боль. Как Исдис причиняла ему боль своими словами о том, что жалеет. Пусть почувствует хотя бы толику того, что чувствовал он. Исдис застонала, и он почувствовал, как она сжимает его собой. Но продолжал трахать, чтобы продлить её оргазм. Она повторяла его имя, и это было тем, что так хотел слышать Дуглас. Только он - везде. Больше никого.
Нажав на её лопатки, он с силой вдавил Исдис в капот и в несколько движений бёдрами - резких и сильных - дотрахал её. Кончил, изливаясь и почти рыча от удовольствия и удовлетворения. Она хотела оставить в себе его часть, а он собирался оставить свои следы везде. Исдис больше не сможет думать о том, что жалеет, он просто не даст ей на это ни единого шанса.
Дуглас снова повернул её к себе лицом и жадно поцеловал, входя языком в её рот.
- В следующий раз скажи мне ещё раз, что ты жалеешь. Обещаю вытрахать из тебя всю дурь, которая ещё есть.

Они вернулись в Фалам Кнок, и Кестер снова попал в водоворот необходимости выполнять какие-то обязанности. Оказалось, что уже вызвали полицию, и Дуглас, вызвонив Роксбурга и получив заверения, что Ной будет в ближайшее время, оставил полисменов выполнять свою работу, а сам поднялся к себе в спальню, где его дожидалась Исдис. Она стояла у окна, глядя на сереющее небо, готовое окраситься в цвета рассвета. Подойдя к ней сзади, Кестер провёл ладонями по её плечам, прижал девушку к себе и безапелляционно проговорил:
- Как только Роксбург явится, хочу отсюда уехать. И ты едешь со мной.
И слышать отказ он не собирался. Это просто не входило в планы на жизнь Кестера Дугласа.

В жизни Кестера в основном всё было подчинено порядку. Внешнему и внутреннему. Так было всегда, когда рядом не было Исдис, но стоило только ей оказаться рядом с Дугласом, вся его выдержка летела к чертям. Она порождала в нём таких внутренних демонов, о которых он никогда не подозревал. Подчас Кестер не узнавал сам себя. Утром он мог проснуться в своей привычной жизни, где всё было чётким, в том числе и границы, которые он себе устанавливал. А уже вечером после долгой разлуки быть с Исдис и не понимать, как контролировать то, что начинало владеть им в этот момент. Рядом с ней он был способен на неожиданные поступки и отступление от собственных правил. И это одновременно тревожило и сводило с ума.
Она была обижена на него. За дело. Но когда начинала заговаривать о том, что планирует уехать, или о том, что ей не нужно было приезжать в Фалам Кнок, он испытывал не только необоснованную злость, но и искреннее удивление. Для Кестера Дугласа был совершенно необъясним тот факт, что слова Исдис и то, как она ему отдавалась, совершенно не совпадали с тем, что Ис собиралась делать. А собиралась она от него бежать. Да, он заслужил это, но надеялся, что ей будет достаточно того, что он готов был ей дать. Себя. Свою жизнь свою любовь, всё, что у него было. На большее он был не способен. Потому что большего у него не было.
Сейчас, когда всё было улажено, когда между той чередой необходимых событий, в которых ему предстояло стать главным участником и сегодняшним днём у Дугласа было немного времени, он хотел посвятить его Исдис. Быть с ней, любить её, словно жаждая нагнать упущенное время и упущенные возможности прикасаться к ней, трахать то грубо и быстро, то медленно и нежно. Целовать так, что у обоих не останется ни единого шанса сделать следующий вдох.
А она хотела совсем другого.

Вместо того, чтобы ответить, Дуглас всматривался в глаза Ис бесконечные несколько секунд. Что он хотел в них увидеть? Только то, что она на самом деле так не думает. Что ей не нужно никуда возвращаться. Что она не хочет уезжать и снова с ним расстаться. Видел ли он всё это? Он не знал. Это могло быть иллюзией - обмануть себя, что он видит. А могло быть и правдой. Впервые он не понимал, чего хочет женщина. И впервые ему это было настолько важно.

- Глупости. Я такой же, каким и был раньше. В том числе погрязший в собственных недостатках, из которых я не собираюсь выбираться. Они мне нравятся, - кривовато усмехнулся он. Дуглас держал в объятиях любимую женщину, не зная, не станет ли эта близость, когда они были настолько рядом, последней. Он не хотел её отпускать. Но и держать её рядом с собой насильно тоже не желал. Потом резко, словно приняв какое-то решение, отступил, делая шаг назад, и подошёл к столу, где стоял телефон для связи с ресепшн.
- Видишь ли в чём дело, Исдис. - Кестер оперся бедром о столик и сложил руки на груди, словно желая от чего-то защититься. - Я привык к тому, что когда говорю, меня слышат. Не слушают - этого я не прошу. Вернее, прошу не у всех. Но слышат. Я никогда не делаю того, чего делать не желаю. Возможно, отступления есть в бизнесе, но не в том, что касается другой стороны моей жизни. Я неоднократно тебе сказал, чего я хочу. И кого. Но могу повторить. В последний раз. Я хочу тебя. И хочу быть с тобой. Я понимаю, что у тебя есть ко мне ворох претензий, и будь я на твоём месте, он бы тоже у меня был. И возможно, снова попробовав, я бы понял, что ничего больше не желаю. Будь я на твоём месте. Но я на своём месте, и могу говорить только за себя.
Он помолчал некоторое время, глядя в окно и думая о том, что будет делать, если она всё же решит уехать. Она заслужила того, чтобы он её добивался. Снова. И Дуглас был готов это делать, но только при одном условии. Если этого захочет сама Исдис. Но если он сейчас не увидит желания с ним остаться - навязывать ей своё общество он не намерен.
- Ты просишь проводить тебя до самолёта, - он поднял трубку телефона, но опустил руку, глядя на Исдис, - я это сделаю. Но это должен быть только твой выбор. Я люблю тебя, хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты стала моей женой, хоть и понимаю, насколько преждевременно звучит это, учитывая... - Он кивнул головой, в особенности никуда не указывая: - Но если тебе этого мало, то я больше ничего не могу тебе предложить. Ты и так получишь всего меня. А большего я предоставить тебе не могу. И так почти два метра ростом, - невесело пошутил он. - Решай, Исдис. Если ты сейчас скажешь, что улетаешь от меня, я закажу тебе билет и провожу в аэропорт. И больше мы не увидимся. Это не угроза и не шантаж. Это факт. Но если ты скажешь, что останешься... со мной... Я обещаю очень быстро уладить все проблемы и принадлежать только тебе. По крайней мере ближайший месяц целиком и полностью, а дальше мне придётся отдавать часть себя ещё и делам. Это должен быть только твой выбор, Исдис. Свой я уже сделал. Решай.

Кестер запоздало успел подумать о том, что он, со своей непробиваемостью и склонностью к решениям, которые не терпят разного толкования, может лишиться той, которую любит. Один выбор Исдис, - верный или нет, неважно - одно её желание уйти, и они снова расстанутся. Только теперь - навсегда. Так стоило ли говорить то, что он ей сказал? Ведь Дуглас вполне мог просто настоять на своём, запереть её в номере, в конце концов. Нет, он всё сделал правильно. Исдис должна остаться с ней по собственной воле. Чтобы и он, и она знали - это только их желание. Обоюдное. Которое они делят на двоих. И будут делить до конца своих дней.

Кестер выдохнул, даже не скрывая облегчения. Телефонная трубка выскользнула из пальцев, когда он прижал Исдис к себе, так крепко, что не нужны были слова. Она тоже принадлежала ему. Вся, без остатка. И теперь сказанные ею слова, до сих пор звучащие где-то в висках, заставляли Дугласа ощущать себя чёртовым счастливчиком. "Ты мой". А она - его. Исдис крепко вцепилась в его одежду, а ему оставалось только прижать её к себе ещё ближе, хотя, между ними не было ни сантиметра свободного пространства.

- Твой, - выдохнул он прежде чем накрыть её губы своими. Жадно, будто ему не хватало кислорода, и чтобы сделать следующий вдох, Дуглас был должен целовать Исдис. Оттолкнувшись, шагнул вперёд, к огромной постели, понуждая Исдис делать шаг назад. Он снова её хотел, несмотря на то, что совсем недавно брал, положив на капот машины. Это было даже не желание. Жадная потребность.
Уложив Исдис на спину, устроился между её разведённых ног и навис сверху. Находиться с ней рядом и в ней - стало тем единственным, чего он желал. Дуглас целовал Исдис, лаская её язык своим, то углубляя поцелуй, то отстраняясь. Члену в джинсах было неимоверно тесно, но он не торопился раздеваться и раздевать её.
- Скоро должен приехать мой адвокат. Он займётся здесь всем. Я не могу сейчас... с тобой. Пока... - Он прижался лбом к её лбу и сделал глубокий вдох. Надеясь, что она поймёт. Пока в Фалам Кнок была Фрида, заниматься любовью с другой под одной крышей - было бы кощунством.
Поднявшись с постели, Кестер запустил пальцы в волосы и сделал шаг в сторону выхода.
- Собирайся. Как только я разберусь со всем, мы уедем. Вместе. Куда захочешь.
Его слова звучали непререкаемо, но Исдис всегда знала, на что она шла.

- Значит, она покончила жизнь самоубийством.
- И не только она.
- Весёлое открытие, Дуглас.
- Не то слово.
- Предчувствия меня не подвели. Здесь творится какая-то чертовщина. Это всё?
Ной Роксбург смотрел на Кестера, и в его взгляде читалось неверие. Но как можно было рассказать ему обо всём, что случилось? В лучшем случае он сочтёт его безумцем. И будет прав.
- Это всё. Есть какие-то проблемы?
- Никаких. Твоих показаний достаточно. Ты собираешься уезжать?
- Да. Мне нужен отпуск.
- Будь в зоне доступа. Надеюсь, что этого не понадобится, но если вдруг... Я тебе позвоню.
- Идёт. Спасибо.
- Не благодари. Это моя работа. И кстати, у меня есть письмо для твоей помощницы.
- Отдай сам. Она где-то здесь.
Кестер пожал руку Роксбургу и отправился обратно к Исдис в номер, намереваясь покинуть отель сразу же, как только они будут готовы. А Ной передал Дениз письмо и папку, в которую были вложены несколько листов бумаги, где рассказывалась история Ричарда Лоури и Беатрис Мерфи.


Сидя за рулём машины, положив одну руку на руль, а второй держа ладонь Исдис, сидящей рядом, Кестер впервые за долгое время почувствовал себя свободным. Впереди у них было несколько десятков лет счастья, рождение детей, которых сейчас особенно хотел Дуглас и надеялся, что Исдис захочет родить ему ребёнка, а лучше троих.
- Я люблю тебя, - шепнул он едва слышно, зная, что ветер с шотландских гор обязательно подхватит эти слова, и Исдис его услышит.

Эпилог, несколько лет спустя

- И всё же очень хотелось бы видеть, куда ты меня ведёшь. - Исдис в очередной раз попыталась схитрить и сдвинуть повязку, закрывающую её глаза, но Кестер тут же схватил её за руку.
- Потерпи, уже недолго осталось.
- Признайся, ты опять хочешь куда-нибудь меня вывезти, чтобы я не нашла дорогу домой.
- Когда я такое делал?
- В мыслях, наверняка, сотни раз.
- Я никогда бы так не поступил с матерью моих детей. К тому же, если я и захочу тебя, как ты выразилась, вывезти, то только с целью заткнуть твой прекрасный рот. Приехали. Но повязку снимать пока нельзя.
Дуглас припарковал машину возле отеля, вышел, обошёл Порш и помог выбраться Исдис. Едва её ладонь оказалась в его руке, ему пришлось сдержаться, чтобы не послать ко всем чертям своё желание устроить ей сюрприз и не отвести её в один из свободных люксов, чтобы хорошенько оттрахать. Они были женаты семь лет, но Исдис до сих пор не стала для него менее желанной, чем тогда, когда он впервые её увидел.
- Осторожно, порог. Где будут ступеньки, я скажу. - Кестер помог жене, кивнул портье, чтобы тот передал ему ключ, и повёл Исдис за руку в сторону широкой лестницы, расположенной по правой стороне холла.
- Это твой чёртов Фалам Кнок, - с долей недовольства выдохнула Исдис, и Дуглас улыбнулся.
- Я знаю, что ты его не долюбливаешь.
- Я не могу любить то, что отнимает у меня мужа.
- Мужа не отнимает. Только его время.
- Это одно и то же.
- Тебе понравится то, для чего я тебя сюда привёз.
Дуглас принялся спускаться вниз, ведя за собой Исдис и постоянно повторяя одно слово: "ступенька". Он видел, что Исдис испытывает недовольство, но надеялся, что приготовленный сюрприз окупит все доставленные ей неудобства с лихвой. Она молчала, молчал и Кестер. Даже когда толкал перед собой тяжёлую дубовую дверь, не проронил ни звука.
- Всё? Мы на месте? - наконец, спросила Исдис, когда он закрыл за собой дверь и некоторое время стоял, просто глядя на неё. Дуглас хотел её, но ждал. Предвкушение растекалось по венам огненной лавой, и становилось всё сильнее, с каждой проведённой наедине с Исдис секундой. Она стояла посреди комнаты, погружённой в полумрак, с повязкой на глазах. Его идеальное искушение, которым он никогда не сможет насытиться.
- Да. Можешь снимать повязку.
А потом просто склонил голову набок, наблюдая за реакцией жены. Она сорвала повязку, и в рваном движении её, Кестер смог отчётливо прочитать, что она злится. После недовольство, написанное на лице Исдис, сменилось сначала удивлением, а потом:
- Кестер, где ты это взял?
Она смотрела на стену, где на белоснежной поверхности одно за другим появлялись изображения. Множество слайдов. Тот старенький проектор, который они обнаружили на чердаке, когда попали в плен иллюзий.
- Не поверишь, но просто наткнулся на него, когда спустился на цокольный этаж. Наверное, чьи-то происки. На этот раз приятные.
На картинке на стене появились он и она. Их первый раз. Дуглас испытал извращённое удовольствие от того, что видел.
- Если и происки, то, я надеюсь, мы вновь не окажемся где-то, откуда нет выхода.
- У тебя и так нет выхода. Ты за мной замужем. Кстати, почему ты ушла тогда?
Говоря это, Дуглас прошёл в сторону дивана и взял с него шёлковую ленту. Его обманчиво-спокойный вид был готов сбить с толку кого угодно, но только не Исдис. Она, бросив последний взгляд на слайды, она подошла к противоположной стене, безошибочно угадав, зачем в неё вделан внушительный бра, на большой медной изогнутой ножке.
- Потому что... просто ушла.
- Просто? - он вскинул бровь, встал напротив неё и коротко приказал: - Подними руки.
Исдис подчинилась, и Дуглас понял, что больше не может себя контролировать. Всё, что он делал дальше, получалось резким и быстрым. Перекинул ленту через ножку светильника, завязал концы ленты на запястьях жены, понуждая её привстать на носочках. Быстро стянул с неё юбку и трусики.
- И просто тебе было уходить?
Пальцами провёл между ног, чтобы проверить, насколько она влажная.
- Нет.
- Хорошо.
Спустив джинсы вниз, Дуглас подхватил жену под попу, насаживая на себя. И когда её ноги сомкнулись на его пояснице, а с губ Исдис слетел хриплый стон, принялся жёстко вбиваться в неё раз за разом, испытывая сладкую боль от того, какая она тесная.
- Ты больше... никогда и никуда... не уйдёшь. Даже если сделать это тебе будет просто.
Кестер Дуглас привык получать всё. Но и отдавать хотел всего себя. Ей одной. Своей жене. Исдис.
И только одно оставалось неизменным. Он никуда и никогда её не отпустит.
Даже если она сможет просто от него уйти.