Карта ролевой игры "Архитектура Страха"

Накануне.

- Милорд, вам нужно вставать... - в очередной раз произнес Финли, мой камердинер. - Милорд?
Сейчас придушу. Если встану. Словно назойливая муха, которая мешает своим жужжанием. Я слышал его, но не хотел даже отвечать, а скорее не мог, ни открыть глаза, ни подняться. В этот раз Фреди постарался на славу.
«Оставь меня в покое, демон!» - попросил я его, правда скорее всего не вслух.
Я снова начал проваливаться в сон, когда ледяная вода обожгла лицо. Хватая ртом воздух, распахнул глаза и быстро сел, уже во всех красках представляя, как убиваю своего камердинера, жестоко и целенаправленно. Но вместо него увидел возле кровати отца, чей взгляд был холоднее льда. Он словно пытался меня им уничтожить. Его даже можно было понять. Почтенный лэрд в черном костюме стоит над кроватью своего сына, сложив ладони на костяной рукоятке бардовой трости. Время около полудня, наверняка. Но сын не болен и не присмерти, он просто до сих пор еще пьян.
- Когда-то я думал, что от тебя не будет никакой пользы, - произнес он. - Ты рос неуправляемым ребенком, которого интересовало только озорство.
Застонав, я накрыл ладонью глаза и протер лицо.
- Молю, избавь меня от своих нравоучений, - попросил я, вполне серьезно.
- Но потом ты проявил интерес к тому, чем занимался я, хотя производство виски сложно отнести к тем вещам, которые могли бы занять пятнадцатилетнего мальчика.
- Мне просто надоели твои придирки.
- Пусть так. Но вместе нам удалось многого добиться, не так ли? Лично ты наладил не один канал сбыта «Фреди Бойд», и привнес в технологию новые детали, которые сделали вкус нашего виски одним из самых востребованных.
Ох, не к добру это, когда хвалит отец. Я понял это еще несколько дней назад, когда был лишен тех денег, которые заработал собственным трудом.
- Сейчас же ты выглядишь так, как большое разочарование.
Началось. Опять. Будто мне не тридцать пять, а каких-то пятнадцать. Не собираясь это выслушивать, я поднялся и встал перед отцом, пытаясь поймать равновесие, которое упорно ускользало. Мы были одного роста. Нас часто путали со спины, по первым ноткам голоса. Я был его худшей версией, когда он уже пользовался репутацией человека, с которым лучше не связываться.
- Что-то еще? - спросил я у него.
Он прищурился.
- Ты забыл, куда должен был отправиться на рассвете?
- Я помню. В замок Фалам Кнок, к дядюшке Дугэлу, чтобы лично доставить Фреди к столу.
- И? Что ты все еще делаешь здесь?
- Да перестань, мы брали день с запасом.
- Один день. Теперь в лучшем случае ты прибудешь туда впритык.
- Я буду там до начала торжества, - процедил я, начиная злиться.
У меня адски болела голова, сложно было стоять ровно, и чертовски хотелось пить.
Отец смерил меня строгим взглядом и снисходительно произнес:
- Хорошо.
В этот момент постучали в дверь, и по стуку я сразу понял, кто это был.
- Что?! - крикнул я на дверь.
Та открылась, и в комнату залетела Лилас, моя младшая сестрица. Но едва увидев отца, она застыла на месте, прикладывая к губам какой-то конверт.
- Ой, отец, я не знала, что вы здесь.
- Что ты хотела? - строго спросил он.
- Принесли письмо, для Алана.
- От кого? - спросил я, когда проснулось любопытство.
Сестрица заулыбалось, что не мог скрыть никакой конверт.
- От мадемуазель Коко.
- Дай сюда, - потребовал я, протягивая к ней руку.
- Просто так не отдам, - заявила она, показала мне язык, прикрываясь конвертом от отца, и убежала, даже не закрыв дверь.
Я любил свою сестру, но только тогда, когда она меня не раздражала. Но тут в комнату сунул нос и Кайл, наш младшенький.
- Заберешь у сестры письмо и принесешь мне - подарю тебе новую гончую, - сказал я ему.
Глаза брата загорелись, и он быстро понесся зарабатывать обещанное. Даже отец ничего не успел сказать.
- Доволен? - спросил только у меня. - Он сейчас опять доведет ее до слез.
Я помню, что нашу маленькую принцессу никто не смел обижать. Сам же порву за нее любого. Но были моменты, когда правила менялись из-за каких-то шалостей. Это нормально, когда в семье больше одного ребенка, и даже если среди них есть тот, кто уже давно вырос.
- Разберутся, - ответил я.
- Надеюсь, от Жизель Коко пришло любовное письмо. Ты ведь ничего не испортил?
Каждый отец знает своих детей лучше, чем они думают. Девушка из титулованной семьи с богатым наследием должна была стать для меня хорошей партией. Но неделю назад я проиграл ее в карты своему сопернику. И даже ничуть не расстроился. А все потому, что отец лишил меня тех средств, которые я мог бы предложить в качестве ставки. Нужно было как-то выкручиваться.
- Наверняка, - ответил я ему.
- Хорошо. А теперь, будь добр, приведи себя в порядок и хорошенько выспись перед поездкой. Не опозорь меня перед Кэмероном. И убери, наконец, из моего дома ту, что прячется под твоим одеялом.
Выплюнув последнюю фразу, отец с достоинством удалился. А я все стоял и удивлялся собственной наглости. Я привел в дом девицу? В дом отца и не жену? Да не может быть! Но когда я сдернул одеяло, то действительно обнаружил в своей постели обнаженную натуру.
- Привет, - сказала мне фигуристая блондинка.
Память вернулась в тот же миг, как целую ее, как раздеваю и трахаю. Как она подходит ко мне, чтобы утешить, когда я в очередной раз проиграл. Вспомнило ее и мое тело, откликнувшись особенно резво в нижней части. На минуту я подумал, что совесть может повременить с возвращением, ей не привыкать к отгулам. Но хотя бы не в этом доме, и не в этой комнате, которая порой служила проходным двором.
- Одевайся, - сказал я девушке, когда открылась дверь, и в комнату залетел радостный Кайл, размахивая конвертом.
- Алан! Алан! Я забрал у нее письмо...
Когда я попытался загородить собой девушку, было уже поздно. Брат застыл с открытым ртом, глядя на нее даже мимо меня. За спиной раздался женский смешок. Дьявол! Матушка мне этого не простит. Не хватало еще вины в совращении младшего.
- Так, спокойно, - сказал я ему, выталкивая за дверь. - Дышим и моргаем. Слышишь меня?
Кайл мыкнул и поднял ко мне глаза, в которых появилась толика осмысленности. Я взял помятый и местами рваный конверт из его рук и продолжил:
- Ты ничего не видел, понял меня? Захочешь поговорить, подойдешь позже, ясно?
Он кивнул и смог спросить:
- А кто она?
- Потом, договорились? Сейчас иди, гуляй.
Он начал хмуриться, становясь этим похожим на отца, и вспомнил про мои слова:
- Ты должен мне гончую.
- Я помню. Иди уже.
Состроив обиженный вид, Кайл все-таки ушел. Тогда я смог спокойно открыть конверт и прочесть письмо: «Дорогой Алан. Я решительно не понимаю, что происходит? Вы внезапно пропали, ничего не объяснив. А вместо вас моей компании упорно добивается господин Данте...»
Дочитывать я не стал, все и так было понятно. Смял листок, пока заходил обратно в комнату, и бросил его в камин. Жизель Коко была хорошей партией, но недостаточно привлекательна для меня, слишком воспитана и отвратительно мила. Я тратил уйму сил, чтобы быть с ней вежливым и хорошим. То есть таким, каким бы она хотела видеть мужчину рядом с собой. Даже не по своей воле в первую очередь. Наверное, поэтому я был рад избавиться от этого бремя. Отец желал породистых внуков, следующее поколение наследников своего бизнеса. А я не спешил с этим, трахая избранных и плохо представляя себя верным мужем.
- Я передумал, - сказал девушке, которая уже натягивала на себя нижнюю юбку. - Раздевайся.

На пути в Фалам Кнок.

Фалам Кнок показался на горизонте среди осеннего пейзажа. Массивный, неприступный замок, хозяин здешних мест, и единственное пристанище для заблудших путников, если, конечно, владелец замка позволит нарушить его покой. Погода здесь бодрила, а воздух пах свежестью утра. Я дернул за поводья, заставляя Ворона ускорить шаг. Он недовольно фыркнул и цокнул копытом.
- Знаю, что ты устал, приятель, - сказал я ему. – Я тоже. Но нам осталось совсем чуть-чуть. Скоро будет вода и сено с виски.
Он снова фыркнул и тряхнул гривой.
- Не ори, виски не для тебя, а для меня.
Он снова тряхну гривой, словно кивнул, когда согласился со мной. И мы поплелись дальше за нашим экипажем. Впереди ехали две повозки. В первой - вещи с Финли, который пытался проснуться после сна и трясся от холода. Во второй - ящики с Фреди.
- Милорд! – позвал меня кучер первого экипажа.
Когда я подъехал к нему, то сразу понял, в чем дело. Впереди стоял экипаж с сильным креном в одну сторону.
- Милорд, попробуем объехать, или поможем?
- Не торопись. Пойду спрошу, что случилось.
Когда я подъехал, ко мне первым делом кинулась женщина, начиная причитать и охать, что кто-то сейчас «убьется» и «сотрет свои ноженьки». Я даже не сразу понял, что она просила о помощи, и что говорила о девушке, которая шагала впереди в направлении замка. У них что-то случилось с экипажем, отчего они не могут двигаться дальше. Оставив наказ своему кучеру помочь, я погнал Ворона верх по дороге.

Девушка усердно шагала вперед, придерживая свои пышные юбки богатого платья. Несколько карамельных прядей выбилось из ее прически и теперь лезли в лицо. Когда мы поравнялись, на меня посмотрели серо-голубые глаза. Это оказалась юная леди, очень не дурна собой, даже более чем. Я протянул ей руку в перчатке и произнес:
- Забирайтесь. Путь до замка еще не так близок, как вам кажется.

Девушка оказалась непослушной, как многие в ее возрасте. Она даже не сбавила шаг, а мою помощь приняла почти что за оскорбление.



Все ясно: упрямая, своенравная и дерзкая особа. Такие любят покомандовать, покапризничать, свить веревки из своего ухажера. Один мой друг уже попался в подобный капкан. Теперь приносит ей завтрак в постель и боится чем-то расстроить. Я потерял такого (!) друга из-за какой-то женской юбки. Коварство у женщин в крови, о чем никогда не стоит забывать. Чуть дашь слабину, и не заметишь, как окажешься у ее ног. А им есть, чем брать, чем манипулировать и сводить мужчин с ума.
- К сожалению, у меня сейчас нет настроения на прогулки. И уверяю, на вашу честь никто не покушается, я лишь хочу довести вас до замка, пока вы не стерли обувь о камни, ваша тетушка очень просила. Или залезайте ко мне, или придется кричать громче, если вам действительно повстречаются разбойники. Кстати, я видел несколько теней вон там, - добавил я, указывая рукой на кромку леса чуть впереди нас.

Девушка оказалась не только упряма, но и бесстрашна. Такие попадают в неприятности гораздо чаще, чем к модистке. Она уже не в состоянии спокойно добраться до замка, потому что на ее пути оказался я. Теперь смотрел ей вслед, пытаясь понять, из какого же теста она создана. С таким нравом и столько самостоятельности. Если у нее кто-то есть, то это на его совести, почему девушка добирается до замка одна и встречает неблагородных милордов.
- Ну и что нам с ней теперь делать? – спросил я у Ворона, на что тот мотнул гривой. – Согласен, приятель, иначе мы до вечера не доберемся до замка.
Догнав девушку, я все-таки спешился. Она одарила меня победной улыбкой. Но ее триумф длился недолго.
- Ваша компания весьма занятна, милая леди, но я предпочел бы продолжить ею наслаждаться уже в замке. Здесь действительно не безопасно, поэтому не лучшее место для прогулок, тем более вам и в одиночестве. Если не возражаете…
Я подошел к ней, взял за талию и под женские возмущения усадил боком в седло в седло. А пока она не успела спрыгнуть, вскочил на Ворона позади нее и дернул поводья. Конь заржал и поспешил вперед медленной рысью...

Ее дерзкие слова вызвали во мне улыбку. Помимо всего прочего, в леди присутствует доля любопытства. Это всегда привлекает, когда льется в приемлемых количествах.
Держа поводья, я почти обнимаю ее. Она смотрит вперед, пытаясь не оборачиваться. И правильно делает, иначе это могло бы отвлечь меня от дороги, а то и спровоцировать то, чего она так опасается. Я себя знаю. Если чего-то захочу, меня сложно остановить, как и навязать то, что чуждо. Но сейчас я думаю лишь о том, как поскорее добраться до замка, пока карамель ее волос то и дело щекочет мое лицо, а ее запах, сочный и волнительный, запах полевых цветов, погружает в странную негу.
- Именно поэтому я до сих пор не опутан узами брака. Нет такой женщины, которая заставила бы меня соблюдать хорошие манеры. И потом, вы, видимо, еще слишком юны, чтобы думать проще. Мы с вами не делаем ничего осуждающего. Даже наоборот – я спасаю вас от опасности. Одна, за пределами замка, в окружении разбойников, и такая привлекательная леди… может случиться все, что угодно. А у вас вся жизнь впереди. Уверен, вы еще не замужем и грезите о принце на белом коне.
Ворон, окрасом чернее ночи, фыркнул, будто на мои слова. Я одобрительно похлопал его по боку, чтоб не расстраивался. Он-то знает, что кроме него никого лучше нет. Устал только, ну ничего, до замка уже подать рукой.

Когда девушка повернула ко мне лицо, на секунду показалось, что она бросает мне вызов. Она хоть понимает, что делает и о чем говорит? Приличные леди не кидают смелые взгляды на мужчин, от чего у тех возникают неприличные желания. Значит, про ужасные манеры не притворство. А будь мужчина принцем или разбойником - не имеет значения, когда главное иное берет начало от его чресла.

Ее просьба прозвучала слишком твердо, чтобы быть обычной просьбой. Но в ней было слишком много здравого смысла, чтобы ее исполнить. Я слез с Ворона, взял девушку за талию, тоньше тростинки, легче пушинки, и опустил на землю. Все это время она держалась за мои плечи, и не отпустила, даже когда коснулась земли. Потому что оказалась зажата между мной и Вороном, и я не спешил спасать ее из этого неудобного положения.
- Ваша интонация дает понять, что я где-то ошибся. А возможно и во всей вас...
Я так увлекся девушкой, что не услышал, как к нам подошли:
- Милорд, добро пожаловать! - произнес дворецкий, старый добрый Грег. - Как добрались? Лэрд Кэмерон будет весьма рад вашему приезду. Вы прибыли не один?
Тут я понял, что нас все-таки поймали. Случилось то, чего леди так опасалась. И тогда, как настоящий джентльмен, я не смог позволить омрачить ее репутацию. Не в этот момент.
- Да, Грег, я прибыл с... невестой, - ответил я, никому ничего не объясняя и удивляясь сам себе.
- О, какая радость для всех нас! Тогда мы сейчас же приготовим для вас двухместные покои.

После такого пируэта мы с Грегом уставились в спину уходящей леди. Он, скорее, от непонимания, я - от ее дерзости.
- Не обращай внимание, - сказал я дворецкому, который малость растерялся. - Леди просто нервничает перед свадьбой.
Грег кивнул и снова переключился на свои обязанности:
- Смею спросить, милорд, но где же ваш экипаж?
- У нас возникла поломка, недалеко от замка. Мне как раз нужно туда вернуться. Проследи, чтобы моя драгоценная устроилась поудобнее и ни в чем не нуждалась, пока ожидает моего возвращения. И еще - никому ничего говорить пока не нужно, даже дядюшке Кэмерону. Хочу сделать это лично. А вот двухместные покои можешь не готовить, нам будет достаточно и того, что есть. И последнее, пока меня не будет, разузнай все о моей невесте, договорились?
Грег сделался таким удивленным, будто ему сказали, что земля все-таки плоская.
- Простите? - уточнил он.
- Все так, как я и сказал. Вдруг я о ней чего-то не знаю. Сам понимаешь, время сейчас неспокойное.
- Хорошо, милорд, - кивнул он уже с полным пониманием дела и такой ответственностью в глазах, будто я поручил ему королевскую миссию.
Когда я вернулся за экипажем, к этому времени поломка уже была устранена. Финли снова задремал, а у тетушки моей новой знакомой началась такая мигрень, что женщина едва могла разговаривать. Я поравнялся с ее повозкой и попытался удовлетворить свое любопытство:
- Издалека прибыли?
- Из Эдинбурга, милорд.
- Как же зовут вашу подопечную?
- Кенна МакКензи, милорд. Бедная, бедная девочка...
МакКензи... весьма знакомая фамилия.
- Да вы что? - сочувственно произнес я. - Что же такое с ней случилось?
Дальше мне ничего не пришлось спрашивать, женщине нужно было выговориться.
- Так рано стать вдовой. Вы не представляете, как это ужасно. Это ее первый выход после годичного траура. Барон МакКензи душеньки в ней не чаял. Если бы не разница в возрасте, они наверняка прожили бы долгую счастливую жизнь. А так, даже наследника не оставил, только наследство. Ох, милорд, я так за нее волнуюсь. Как же она теперь? Вокруг столько охотников за чужим приданным. Бедная, бедная девочка...
Если все так, как говорит тетушка, то баронесса МакКензи совсем не бедная, и настолько выгодная партия, что она может вести себя как угодно и при этом выбирать жениха, как новую шляпку. Я сразу задумался о том, зачем еще пожаловал в замок Фалам Кнок. В последнее время женитьба не казалась такой уж плохой идеей. Давление отца не просто раздражало, оно выводило меня из себя. Последней каплей стало лишение средств. За время бунта я нажил долги и проиграл невесту. Но меня не устраивало такое положение дел. Поэтому, все, что мне было сейчас нужно, это жениться на обеспеченной леди и покинуть отчий дом. Это бы обеспечило меня полноценной свободой, решило бы текущие проблемы и застраховало на будущее. Отец может чего-то лишить меня, но не мою жену или ребенка. А зачать наследника также было необходимо хотя бы затем, что это бы увлекло молодую жену воспитанием, и чтоб я мог спокойно отсутствовать и заниматься привычными вещами. Так почему бы действительно не жениться на баронессе МакКензи? Девушка не дурна собой, забавна, молода и весьма обеспечена. Лучшую партии мне сейчас вряд ли найти. Оставалось только взять дело в свои руки, пока меня не опередили, что я уже начал делать по воле случая и ради забавы.
Так-так, баронесса МакКензи, что вы там говорили про часовню?
Когда я вернулся в замок, меня опять же встречал Грег, с порога начиная рассказывать то, что я уже знал:
- Милорд, девушку зовут Кенна МакКензи. Вдова...
Но я прервал его, положил руку на плечи и ответил:
- Дорогой мой друг, это совершенно лишнее. Неужели ты и правда думаешь, что я стал бы жениться на девушке, о которой ничего не знаю? Двухместные покои готовы?
Грег опешил и с опаской посмотрел на меня:
- Но, милорд, вы сказали, что их готовить не нужно...
- Грег-Грег, - произнес, какая головой. - Я не мог такое сказать, потому что не могу себе представить подобную разлуку с любимой. Так что, будь добр исправить ситуацию и побыстрее.

Когда я добрался до виски у камина, все отошло на второй план. Дугэл Кемером уделил мне несколько минут своего внимания в роскошном кабинете. Я извинился перед ним за отсутствие родителей - матушка прохворала, а отец не захотел оставлять ее одну. Мы еще раз обговорили сумму за Фреди со значительной скидкой, и скрепили сделку этим янтарным напитком. Он пожелал мне хорошего вечера, и только тогда я отправился в свои покои.
- Это двухместные покои? - спросил я у Грега. - И где моя Баронесса?
Грег замялся, прежде чем что-то сказать.
- Милорд, к сожалению, все покои заняты. Если бы вы предупредили заранее.
Внутри возникло такое странное чувство, будто у меня что-то украли.
- И где она? - хмуро спросил я дворецкого.
- От вас третья дверь, справа по коридору. Баронесса уже расположилась. А несколько минут назад я видел, как вышла на пустырь у замка. Скоро начнется представление.
- Хорошо, спасибо, иди.
Сбросив верхнюю одежду, я прилег на кровать. Наконец-то. Но стоило расслабиться, как навалила усталость. Я бы даже наплевал на все торжество, остался бы в постели и хорошенько выспался. Но серо-голубые глаза то и дело напоминали о себе. Такой лакомый кусочек, как баронесса, не должна оставаться без присмотра. Пришлось найти в себе силы на очередной любовный бросок. Я быстро омылся, переоделся и вышел на пустырь. Здесь готовилось целое цирковое представление. За свою не такую уж долгую жизнь с путешествиями в целях бизнеса я повидал не мало. Но такие мероприятия всегда будоражили и восхищали, как в первый раз. Настоящий цирк - это большая редкость. В этой сфере столько шарлатанов, что может развиться отвращение, если только ты не видел таких диковин, каких не сыскать на всем белом свете. В данном случае я был уверен, что Кэмерон пригласил самых лучших. Но до представления меня здесь интересовало только одно.

Я нашел Кенну не сразу. С почти детским любопытством она разглядывала все вокруг, будто представление уже началось. Я не спешил подходить, наблюдая на ней со стороны. Как она улыбается, как гладит диковинных животных, как плывет по тропам пустыря в бордовом платье. Молодая вдова была так хороша собой, что я невольно залюбовался. Сложно было представить рядом с ней какого-то старика. Но особенно меня мучил один вопрос - получала ли она удовольствие, когда делила с ним постель? Многому ли он ее научил? Да наверняка ее мужа поразил удар в момент наивысшего пика наслаждения, поэтому и скончался. Бедный старик, но хоть умер счастливым.
Не имея больше желания оставаться в стороне, я направился к баронессе. Отыскал в себе несколько хороших манер и подошел почти вплотную со спины:
- Вот вы где, - сказал девушке, чуть наклонившись к ее ушку. - Какая встреча. Надеюсь, вы рады меня видеть так же, как и я вас, баронесса МакКензи. Кстати, я не представился - Алан Бойд, весь к вашим услугам, чего бы вы не пожелали.

О, ей не стоит из-за этого беспокоится. Я все равно не дам больше, чем захочу того сам. Но какое легкое кокетство. Она знает, что привлекает меня, и пытается этим пользоваться. Осознанно или нет - даже не имеет значения. Мне крупно повезло, что она еще юна и неопытна по части соблазна, иначе я бы попал в беду.

- Конечно, нет! - ответил девушке. - Я бы берег вас, как зеницу ока.
Держа ее руку в своей, я поднес к своему лицу и коснулся губами бархатной кожи.

Я не расслышал, о чем она спросила вначале. Моим вниманием на несколько минут завладела танцовщица. Не каждый день мужчина может созерцать такую изысканную и опасную сексуальность. Она гипнотизировала, не позволяя отвести взгляд, как чистая экзотика. Я очнулся только тогда, когда Кенна покинула мое общество. Даже пошел за ней, чтобы далеко не убежала.


- Безумно, - ответил я девушке, оглядывая ее фигурку со спины.
Вдруг поймал себя на мысли, что пытаюсь понять, как расстегивается ее платье? Девушки с титулом носят так много одежд, что можно вспотеть, пока разденешь. Но сейчас я лишь приблизился к ее лицу, заглянул в серо-голубые глаза и тихо произнес:
- Раз мы сразу определили степень нашей испорченности, могу я спросить? Хотя, я знаю, что могу, и поэтому спрашиваю. Скажите, юная баронесса, вы любили своего мужа?
Пока я спрашивал, уловил запах вяленой курятины. Кенна держала в руке недалеко от моего лица аппетитный кусочек мяса. Видно хотела его съесть, но не успела. Я обхватил ее запястье, поднес руку к своему рту и взял кусочек губами, задевая тонкие пальцы. Те оказались вкуснее, чем само яство. Глядя в ее глаза, я облизал каждую подушечку. Щеки Кенны зарделись, и мне понравилось на это смотреть. Вот что по-настоящему завораживает мужчину, так это лицо его женщины с мукой сладчайшего удовольствия, которое рождается не в союзе брака, а в истинном грехе.
- Удовлетворял ли он вас, когда исполнял свой супружеский долг? - добавил я.

Еще на пустоши.


Я не ослышался? Глядя на баронессу, не мог поверить своим ушам. Кажется, я впервые растерялся в обществе дамы. Она будто схватила меня за пах и скрутила против часовой стрелки. Такая наглость в юном теле, что мое тут же откликнулось. Было настолько сложно поверить в ее слова, что мне потребовались немедленные доказательства. Это был прямой вызов, почти удар ниже пояса. Любой нормальный мужчина захочет покорить ту вершину, о которой говорила Кенна. Взобраться на нее, заставить кричать свое имя под шорох простыней. Только мне было не шестнадцать лет, чтобы набрасываться на девушку, как оголтелы, в самом деле. Милорд, да вы сходите с ума, милорд.
Облизав пересохшие губы, я понял, что мне нужно выпить. Пока баронесса отвлеклась на очередное представление, я отлучился за своим напитком. Но потом быстро вернулся к ней.
- Как же вы с этим справляетесь? - спросил я баронессу о том, что теперь не давало мне покоя.
В этот раз вниманием гостей завладела хрупкая девушка с огненными волосами, и огонь держала в своих руках. Она танцевала с ним, словно тот был ее любовником, и внутри него так, будто рождена в нем. Я еще никогда не видел подобной гибкости. В ней кипела какая-то особенная страсть к тому, чем она занималась. Я настолько впечатлился, что был уверен - образ девушки отпечатался у меня на сетчатке в ало-оранжевых линиях огня. Отчасти наверняка потому, что все это было искусно подано иллюзионистом. Загадочный мужчина в маске обрамлял иллюзорной рамой всю картинку, делая ее более яркой и осмысленной. Браво, не иначе.
Помимо этого мы с Кенной оценили и другие выступления. С замиранием сердца она следила за каждым движением канатоходца, который вопреки всем страхам и законам физики отплясал на канате целый танец. Баронесса даже зажмурилась, невольно утыкаясь лицом в мое плечо. Рядом кто-то упал в обморок. Сделал свое ловкое дело и метатель ножей. Кенна вздрагивала при каждом ударе, с которым лезвие попадало в деревянный круг с храброй девушкой, минуя ее плоть каким-то чудом. Даже побледнела, бедняжка. И одна и вторая.
Когда представление было закончено, нас пригласили в бальный зал. Я не смог упустить возможность, чтобы не пригласить баронессу на танец. Девушки это любят. Взяв за руку, я увлек ее в центр зала. Мы даже смогли прилично поговорить, пока обсуждали циркачей и их выступления. Странно ли, но едва зная друг друга, мы двигались, как одно целое. Это будоражило, потому что не сложно было представить, как бы мы двигались на белоснежном ложе.
Но внезапно зал озарили вспышки огней. Яркий свет ослепил, как в полной темноте, отчего мало что удавалось разглядеть вокруг. Я инстинктивно обнял Кенну, которая и без этого искала во мне защиту, прижимаясь как можно ближе. Какого дьявола происходит? - пытался я понять, пока вокруг нас рушился мир. Начался хаос. Кричали люди, ревел огонь, трещало убранство замка. И бежать оказалось некуда. Страх, желание жить, давление неизбежности, разочарование, сожаление, что все случилось именно так.
- Как жаль, - сказал я Кенне, запуская пальцы в ее волосы и поднимая к себе испуганное личико, - что нам не удалось познакомиться поближе.
Наклонившись, я прильнул к ее губам, чтобы отвлечь девушку от происходящего вокруг, и желая в последний свой миг испытать хотя бы сладость ее поцелуя...

Нагорье каирнов и костров



Наш поцелуй был прерван не смертью. Но она показалась не так далека, когда я огляделся. Вокруг нас предстала странная картина, словно мы попали в ад. Но я еще понял бы здесь свое присутствие, но Кенна... Неужели она так нагрешила?
Я крайне ненасытна, - вспомнились мне ее слова, - Ненасытна... ненасытна... крайне...
Значит, не соврала. Право, какая удача, повстречать в наше время такую распутную леди. Захотелось на ней жениться в два раза сильнее. Только бы выбраться из этого места и найти священника. А действительно, что это за место? И как мы сюда попали?
Внезапно на нас налетел поток ветра, бросая мне в лицо волосы Кенна, которая осматривалась. До слуха доносился бой барабанов и женский плачь. Эти звуки заставляли ежится сильнее, чем колючий ветер. Пахло осенней травой и дымом костра.



Вот что за женщина. Понеслась к огню, словно сумасшедший мотылек. А если там опасность?
- Баронесса! Я настоятельно прошу не удаляться от меня больше, чем на шаг. Вдруг там у костра греются разбойники. Пока я подойду, вас уже десять раз изнасилуют... - произнес я и задумался. - Или, быть может, вам этого и нужно? Вот откуда у вас такая тяга к одиноким прогулкам?

Но все оказалось безопаснее. Когда подошли к костру, то увидели здесь знакомые лица из замка. Мы коротко друг другу представились и обговорили, что за чертовщина здесь происходит. Увы, возникали одни вопросы.



Циркач Марк выдвинул весьма странное предложение. Они там что у себя курят, в своих вигвамах? Чтобы я рылся в могилах в поисках какой-то ерунды? Или это такой способ скоротать время, пока мы не поймем, где находимся и куда идти?



Я даже не дернулся. Но в дело вступила женщина, моя баронесса, начиная убеждать, что это действительно необходимо. Почему-то она верила в истинный смысл слов Марка, а у женщин есть такой замечательный радар, как интуиция. Только тогда я решил прислушаться.
- Только ради вас, дорогая, - сказал я ей, сбрасывая сюртук.
Накинув его ей на плечи, я пошел за Марком, по дороге закатывая рукава своей белоснежной рубашки. Чего только не сделаешь ради женщины, чтобы она согласилась стать твоей женой добровольно. Даже будешь рыть могилы голыми руками. Я определенно спятил! Но не успел дойти, как земля едва заметно дрогнула в тот момент, когда Марк отбросил первый камень. Внезапно что-то изменилось в самом воздухе. Я не сразу заметил, что никто больше не плачет. И звук барабанов тоже смолк. Чертовщина какая-то, зловещая, пугающая. Тучи сгустились, возник новый шум, словно шелест крыльев над головой. Это всего лишь птицы, ничего больше.
Отогнав один бред из своей головы, я начал заниматься вторым - взялся разгребать камни. Почти закончил с первой могилой, когда заметил рядом чье-то присутствие. Это были женщины. Рядом, чуть дальше, там, здесь - они были везде и стояли так, будто находились на своих местах еще до того, как мы пришли. Все одеты в черные одежды, головы покрыты венками из пожухлых цветов. Сначала я удивился, но потом пропали все мысли, будто выдуло очередным потоком ветра. Женщины были так прекрасны, что сложно давалось отвести взгляд. Их глаза притягивали, а губы манили. Это какие-то чары... которым невозможно сопротивляться, даже нет желания в этот момент. Одна из них взглянула на меня, и я забыл, где нахожусь. У нее оказался удивительный смех и холодные руки. Она подошла, обняла меня за шею, улыбнулась такой улыбкой, от которой можно пропасть, и повела в танец. Да, танцевать, я определенно хочу с ней танцевать...

Нагорье каирнов и костров



На одной девушке дело не закончилось. Они подходили и подходили, они окружали собой и своими ласками, которые дарили обещания большего. Я видел только их прекрасные лица, их дивные глаза. Мы кружились в нашем завораживающем танце... Пока я не оступился. Обо что-то споткнувшись, я полетел вниз. Ушиб локоть и ударился головой. От боли изо рта вырвалось шипение. Выругался, когда увидел горстку камней, об которые споткнулся. Кто их сюда вывалил? Стало ясно, когда я повернул голову и увидел суровое личико Кенны. Она сидела у могилы, на моем сюртуке, под которым чавкала грязь. Ее руки были измазаны ею же. Первым делом я пришел в ужас.
- И чем это мы тут занимаемся? - строго спросил ее, глядя на то, как она берет в руки очередной камень с могилы.
Но только я это сказал, как понял свою ошибку. Мне показалось, или я сейчас с кем-то танцевал вместо того, чтобы разгребать эти дурацкие камни? Но тут заметил краем глаза темные фигуры вокруг нас. С этим местом явно было что-то не так, как и с девушками. Я не мог осознанно поддаться такому соблазну, только не на глазах Кенны. Надо с этим заканчивать, и уж точно не смотреть в лица всяким подозрительным девицам.
Подсев к Кенне, я выхватил из ее руки камень и отбросил в сторону. Взялся за ее руки у локтей и встряхнул. Я злился. На нее, за то, что совершенно о себе не беспокоилась. И на себя, что позволил себе лишнего, а ей - все это.
- Что за глупая самодеятельность? Вам же было сказано, Баронесса МакКензи, сидеть у костра. Если я... отвлекся, это не повод рваться на передовую.

Я сразу понял, что Кенна МакКензи не из робкого десятка, еще при первой встрече. Но когда она огрела меня пощечиной, вымазывая мою щеку в грязи, сей момент стал более чем очевиден. Эта упрямая, своенравная особа нравилась мне все больше и больше. С такой женой никогда не будешь знать скуки. Возможно даже, я посмею себе предположить, не захочется идти налево. Если придется покорять ее изо дня в день, воспитывать и отдавать супружеский долг по несколько раз в день, на остальных не останется ни времени, ни желания.


Поразительно, как у нее хватило наглости прикрыть удар по моему лицу каким-то комаром. При таком ветре их наличие было весьма мало вероятно. Я стер грязь со щеки тыльной стороной ладони, пытаясь не улыбаться. Ладно, хорошо, признаю, заслужил.



За этой девушкой нужен глаз да глаз. Я едва успел ухватиться за нее, когда она чуть не нырнула лицом в могилу. Это просто немыслимо, чем мы здесь занимаемся. Никогда бы не поверил, если бы мне сказали еще за день, что я буду копаться в могилах вместе с юной леди. Более странного свидания было не придумать.
- Ну что там? - спросил я, глядя на ее приподнятые бедра, за которые держал.
Эта картинка была так аппетитна, что помогала не отвлекаться на женщин вокруг меня, которые снова начали окружать. Они говорили со мной, шептали нежности, пытались залезть своими призрачными языком мне в рот, а я пытался держаться, думая о прелестях баронессы, о вереске, которым она пахла, о ее робких губах. Мимо протанцевал Марк в компании девушки в черном. Пропал, бедолага. Я окликнул его, но было бесполезно. И помочь нечем. Мне бы и самому не попасть в его же ситуацию, снова, иначе не видать мне жены, как своих ушей. В попытке избавить себя от назойливого внимания девиц, я наклонялся все ниже и ниже, пока не уперся лбом в прелестнейшую часть тела баронессы, зарываясь носом в ее юбки.
- Дорогая, вы не могли бы осматривать могилу побыстрее? - попросил я. - Здесь становится жарко.

Нагорье каирнов и костров.


- Вот и славно, что вас там не встречают с фанфарами. Я бы не удивился.


-Да уж будьте уверены, пока я не узнаю все ваши пикантные тайны, от меня вам не скрыться даже здесь.


Из-за ветра я услышал только это: "вы... могли бы... упираться... мне в место, которое не пристало озвучивать... барышням? Тогда... может статься... жарко... мне... и вам". О чем она говорит? Я и так стараюсь!

Пока я занимался самым ответственным делом в нашем коллективе - держал Кенну за бедра над могилой, где она искал наше спасение - вокруг начала происходить какая-то огненная феерия. Леди Катарина схватила из огня горящую ветку и понеслась с нею к Марку. Кто-то стал размахивать веткой, объятой пламенем, и вокруг нас. Это оказался Себастьян Гранье, который не только распугал всех женщин вокруг меня, но и подсветил Кенне.



Ну прям расхитительница гробниц! Моя ненаглядная и сама смелая. Я уже начал восторгаться этой женщиной. Не к добру это, ой, не к добру. Так и влюбиться недолго. Пора прятать свои веревки в чулан, пока она не свила из них настоящее фамильное гнездо.
- А это сувенир на память? - спросил я ее, указывая на кость. - Не знал, что вы такая сентиментальная.
В этот момент мы все ощутили небывалую радость. Она радовалась, я радовался, все радовались. Чему именно, тогда нас это совершенно не заботило. От счастья я даже подбежал к Кенне и крепко обнял ее, оторвал от земли и закружил. Мы так увлеклись друг другом, что не сразу заметили, как вокруг нас сгустилась тьма. И в этой тьме появилась красная дверь. Мы с Кенной застыли на месте, прижатые щекой к щеке. Что же это? По соседним голосам во тьме я понял первое - что мы не одни, и второе - подобный вопрос интересует не только нас. Вдруг кто-то сказал, что у него есть ключ.
- Ключ!
- Ключ...
- У него есть ключ!
- Мы спасены!
Но все оказалось не совсем так. Когда мы прошли через дверь, то оказались в красной комнате...


Обитель писателя.

По эту сторону двери было совершенно светло. Много красного, очень много, начиная от мебели и заканчивая чернилами на письменном столе. Сама комната напоминала библиотеку. Или же кабинет какого-то писателя - повсюду лежали рукописи с витиеватым почерком. Кто-то что-то сказал про записку на столе, о том, чтобы закончили книгу. Какую книгу? Кто закончил? А здесь есть виски? Я начал поиски с соседнего гарнитура. Тем временем уже зачитывали список героев:



Никогда не любил эти любовные ужасы. Так где же виски?..

Обитель писателя.


Она начала говорить, рассказывая неслыханную историю. К тому моменту я уже нашел виски в этой книжной норе, отчего успокоился и полностью погрузился в ее рассказ. Баронесса ходила по комнате, увлеченно передавая события, которые якобы случились с какими-то людьми. Она говорила и говорила, жестикулируя свободными руками, потому что перо само скользило по бумаге, поспевая за каждой фразой. Ее щеки опалил легкий румянец. В глазах горел интерес ко всему происходящему. А я смотрел на нее и мечтал оказаться с ней наедине. Чтоб никаких женщин в черном и могил, никаких гостей и циркачей, никаких посторонних взглядов. Только она и я.


Уже ожидая от баронессы чего угодно, я оказался не готов к подобному нахальству. Это же виски! Она просто подошла и выпила его, заставляя меня давиться слюной.
- Мало того, что вы разожгли во мне любопытство наряду с внутренним пожаром, так еще и лишаете того, что может затушить бушующее во мне пламя. Как думаете, что я за это могу с вами сделать?
Пока баронесса думала, я подхватил ее на руки и приземлился в кресло писателя вместе с ней.
- А почему бы событиям не развиваться так...

Смеркалось. В доме на Бурбон-стрит загорелись огни. В одной из комнат повисла напряженная тишина, несмотря на то, что в ней находились десять человек. Никто не желал начинать первым. В камине потрескивали поленья, в бокалах мужей искрился янтарный напиток, а в кресле-качалке похрапывал пожилой мистер Абернатти. Все было на своих местах.
Не имея больше сил это терпеть, Джон кашлянул, и начал говорить, желая немедля расставить все точки над «и».
- Дамы и господа! С вашего позволения, я нарушу эту зловещую тишину. Вчера около полуночи я слышал скрип кровати в комнате Мари и Гарри…
Щеки Мари мгновенно вспыхнули, забегали глазки. А супруга Джона тут же ахнула, раскрывая веер и начиная усердно обмахиваться им:
- Дорогой, что ты такое говоришь? Это никого не должно волновать!
- Это волнует меня, Эльза! И ты должна об этом знать! Все дело в том, что за пять минут до этого я находился в библиотеке, в компании самого Гарри. А значит, в тот момент в комнате Мари и Гарри был совсем не Гарри!
Метод дедукции Джона поразил всех, но особенно одного человека. Сурово нахмурился, Гарри бросил на жену подозрительный взгляд:
- Дорогая?
Мари заерзала на месте, пытаясь придумать себе оправдание:
- Дорогой, это не то, о чем ты подумал…
- Я не закончил! – продолжил Джон. – Более не в силах держать все в себе, я должен сказать!.. Мари… я люблю вас!
Эльза ахнула, вместе со всеми остальными дамами.
- Дорогая?! – повторил Гарри.
Одна Мери сжала кулачки, поднялась с дивана и выкрикнула:
- Это не имеет никакого значения! Потому что я – люблю Чарльза! Это с ним я была в ту ночь.
- Ээээ, - протянул Чарльз, которого отвлекли от рассматривания своих ногтей. – Позвольте, леди Мари, я не мог быть с вами в ту ночь, потому что я в это время гулял в саду.
- Один? – спросила Сюзанна, подруга Чарльза, прищурив и без того узкие глазки.
- Конечно один! Мне всегда достаточно своего собственного общества для хорошей прогулки.
Джон и Гарри поднялись со своих мест и обратили взоры на Мари:
- Тогда с кем!..
- С кем ты была, Мари?
Та истерически хихикнула, махнула рукой и резко перестала смеяться.
- А я тогда не знаю, - произнесла девушка и икнула. - В комнате было темно, и имен мы не называли...
- А потому что вас, леди Мари, не было в той комнате той ночью, - вступил Арнольд, жених Виолы. – Потому что той ночью в той комнате были мы с Сюзанной, которую люблю я! Я послал ей любовное письмо о свидании, и она пришла в назначенный час в назначенное место.
Рядом вскрикнула Виола, невеста Арнольда, и упала в обморок. А сама Сюзанна повернулась к Арнольду и влепила ему пощечину.
- Что вы мелите, сударь?! Меня не было той ночью с вами в той комнате! Потому что я находилась в своей и ждала Чарльза с прогулки.
- Так значит… - протянула Мари, глядя на Арнольда широко раскрытыми глазами. – Я… была… с вами?!
Едва оклемавшись, Виола упала в обморок во второй раз. К ней тут же присоединилась Мари. Внезапно проснулся и вздрогнул мистер Абернатти, начиная с ходу бухтеть:
-Да-да, Арнольд, я запомнил, что письмо нужно передать не леди Мари, а Сюзанне, я не перепутаю…
Закатив глаза, Арнольд упал в обморок, сумев избежать нападение Джона с Гарри, которые уже шли к нему. В этот момент захихикала леди Томпсон. Но когда ее никто не поддержал, она хрюкнула и умолкла.
- Даже не смотрите на меня, - произнесла она, когда присутствующие не переставали прожигать ее взглядами. – Да, это я посоветовала Арнольду пригласить Сюзанну на свидание. Я посоветовала Джону признаться в своих чувствах к Мари, а Чарльзу – ее навестить, что он не послушал, и о чем я тоже заведомо знала, потому что он любит только себя одного. Но откуда я могла знать, что мистер Абернатти перепутает адресата?
- Так это что получается? – произнес Гарри, начиная расхаживать из угла в угол. – У моей жены была связь с Арнольдом?!
Последний сглотнул, Мари попросила водички.
- Что-ж, хорошо, - продолжил Гарри. – Раз это была случайность, перед всеми здесь присутствующими объявляю это недоразумением и строжайшей тайной, в которой виноват мистер Абернатти. Я прощу измену своей супруге, если об этой не узнает больше ни одна душа. Всем ясно? – спросил он, оглядывая окружающих волчьим взглядом.
- Конечно, сударь, - ответила ему леди Томпсон, даря невинную улыбку и усердно хлопая ресничками…

Дотянувшись до бутылки с виски, я наполнил стакан и отодвинул его подальше от Кенны.
- За финал, - салютовал я. - И за вас, моя прелестная фантазерка.