Карта ролевой игры "Пейзаж в тонах любви и смерти"

Хорошо, что Рауль не видел с каким выражением лица к нему приближалась Шанталь с ножом наперевес, иначе перед ним встала бы дилемма от кого отбиваться в первую очередь.

Неожиданно пес стал отступать, он скалился и подвывал, но уже не пытался наброситься на Рауля. Юноша сделал несколько шагов вперед, вынуждая гончую выйти в дверь. Так они и стояли друг напротив друга, пока Жан не толкнул ученика в плечо
- Двигайся. Надо закрыть дверь.
Только тогда юноша вздрогнул и захлопнул дверь.
К ним присоединился Стефан, и втроем им удалось дотолкать длинный и тяжелый обеденный стол к дверному проему. Убедившись, что преграда надежна и просто так ее не сдвинешь, Рауль сказал, тяжело дыша:
- Оружием с ними не справиться, нужна хитрость.

Шанталь сидела на полу комнаты, рядом с ножом в полу.
- Вот кого мне надо благодарить за расторопность, - подходя к ней и протягивая руку, чтобы помочь встать, сказал Рауль. – И что там было на счет жаб? Я не расслышал.

Пока компания спускалась в подвал, Рауль ловил себя на мысли, что хочется выпить. Чистого, как слеза, арманьяка. Чего уж там говорить, он был согласен и на пойло Грамонов. Но, увы, все запасы осталось в сундуках в карете на постоялом дворе. Проклятый трактирщик! Он его по миру пустит, дай только вернуться, что вытворяет со своими постояльцами.
Наверно Алигьери спускался по этой лестнице, очень уж окружающее было похоже на спуск в ад. Рауль шел впереди Шанталь и придерживал ее, если девушка поскальзывалась на ступеньках. Как- то получилось во всем этом безумии, что он стал чувствовать ответственность за нее. Хотя быть менее вздорной она от этого не перестала.

Путь им преградила ржавая решетка.
- Ключ взять никто не догадался? – пошутил Рауль и почувствовал на себе недовольные взгляды спутников.
- Знаете, что делать, значит делайте, нет – лучше молчите, - в сердцах буркнул Стефан.
- А нервы у всех на пределе, – хмыкнул Полиньяк и протиснулся вперед.
- Мадам, простите – он неуклюже толкнул графиню, стоявшую перед ним, – очень узкий коридор.
Осмотрев замок, он попросил:
- Дамы, пожертвуйте две шпильки, и есть ли у нас с собой масло?

Щедро полив на замок масла, он сосредоточенно склонился над механизмом. Язычок поначалу не хотел подчиняться настойчивым попыткам его зацепить, но провозившись какое-то время Рауль справился с задачей.
Жан бы им гордился. Правда было непонятно зачем такая наука наследнику богатого рода, но он уважал учителя и иногда не задавал лишних вопросов.

Путь вперед был свободен.

Рауль увидел девушку в старинном наряде, парящую над полом. Она нежно улыбалась мужчине. И ничего ужасающего не было в этих двух фигурах, только ощущение, что все идет так, как должно было быть.
Стены аббатства стали бледнеть, растворяться и Рауль понял, что стоит на постоялом дворе, за окном барабанит дождь, в столовой переговариваются слуги, а в камине трещит огонь.
Рядом стояла Шанталь, перепуганно озирающаяся по сторонам.
"Неужели все закончилось благополучно? Они выжили и вернулись?"
Рауль рассмеялся и сграбастал девушку в объятия, закружив ее.
- Мы вернулись. Где бы ни были, но мы вернулись невредимыми! Шанталь, мы вместе справились! Вы замечательная! - он почувствовал, как девушка борется с ним, пытаясь вырваться. Ему не хотелось отпускать ее, но она продолжала сопротивляться.
- Немедленно отпустите меня, - дрожащим от ярости голосом проговорила она. - Не смейте до меня дотрагиваться без моего разрешения. Самодовольный болван!
Девушка почти плакала.
Но Шанталь, - Рауль растерянно отступил. - Все же хорошо. Я...
Она, не слушая больше, развернулась и убежала прочь.

Позже. Постоялый двор. У камина
Они с Жаном нашли в каретах стратегический запас арманьяка и сидели неспешно его потягивая.
- Я не понимаю, - признался Рауль, - что случилось с Шанталь. Ей бы радоваться, а она в истерике убегает от меня.
- Женское поведение тайна великая есть, - философски протянул собеседник. - Но сдается мне, что вы ей нравитесь.
- Так она мне тоже.
- А вы ей об этом сказали?
- Да, - задумался Рауль. - Все как-то времени не находилось. То призраки, то псы. Но я о ней заботился. Налей еще по одной, - скомандовал он.
- А девушки любят ушами, мне ли вас учить, - наполняя бокалы проворчал Жан. - К тому же вы с ней не ровня.
- Да? - растерялся Полиньяк. - Я совершенно об этом забыл. Понимаешь, то призраки, то псы, не до сословий.
- А сейчас подумайте об этом, в этом мире есть аристократия и все остальные.
- Да, ты прав, иногда лучше призраки.
- Вы пьяны и несете ерунду. Хватит, - решительно заявил учитель.
- Нет, Жан, сегодня мне нужно напиться. Завтра я подумаю обо всем, а сейчас давай повторим.

- Да, кто-то расслабляется, а кто-то потом тяжести таскает, - бормотал Жан, помогая Полиньяку добраться до комнаты.
- Не ворчи, жизнь прекрасна! Дай я тебя поцелую.
- Вот жеж, графский сынок, - отбиваясь от Рауля высказался Жан. - Посмотрю я, какое будет у вас мнение о жизни завтра с утра.

Дворец герцога Фуа

Наутро Рауль страдал похмельем. Окружающие были необычайно деятельными, собираясь добраться до замка герцога. Родитель, решая очередной неотложный вопрос, вопросительно поглядывал на хмурого сына, но до разговора у них дело не дошло, так как постоянно появлялся конюх или лакей и графу приходилось переключать внимание на хозяйственные ситуации, требующие неусыпного контроля.
В конце концов, все собрались, разместились и оба семейства в согласии отправились к Фуа. Скажи кто-нибудь, что Рауль будет мирно ехать бок о бок с отпрысками Грамонов, то он рассмеялся бы и покрутил пальцем у виска.

Герцог радушно встретил гостей и словом не обмолвился о внезапном примирении, только недоуменно вздёрнутая бровь и насмешливый взгляд выдавали любопытство. Рауль сбежал после официального приветствия, предоставляя папаше возможность отвечать на вопросы, не сомневаясь, что Полиньяки и Грамоны в очередной раз дали пищу для неутихающих сплетен.

К вечеру Рауль спустился в бальную залу, где развлекались приглашённые гости и, побродив там немного, вышел. Той, что занимала его мысли весь день, там не было. Внезапно она стала человеком, о котором он беспокоился, кого хотел видеть рядом с собой. Она убежала от него разобиженная, а Рауль был человеком дела и искал ее сегодня, чтобы объясниться. Шанталь была неуловима, не оказалось ее ни в бальной зале, ни за столом, ни на террасе. Веселящаяся толпа его раздражала, и он укрылся в месте, которое по его представлениям должно было быть свободным в такой час, в библиотеке. Но оказалось там уже кто-то был. Рауль попятился, не желая прерывать уединения, но что-то в фигуре показалось знакомым: то, как поправила прядь волос, как склонилась над книгой.

- Вот вы где! Право, заставили вы за собой побегать, – обратился к ней юноша. – Пускай это покажется неуместным и преждевременным, но вы мне понравились. Я знаю, что вы не любите нашу семью и лично я вам чем-то досаждаю. Я собираюсь за вами ухаживать, и у вас будет время ко мне привыкнуть.

Рауль торопился все это сказать, по его не покинула решимость. Он формулировал речь весь день, но произнесенная, она казалось неубедительной и косноязычной. Но надо было с чего-то начинать, ведь любовь – это сражение. Ошеломи противника, навяжи свою тактику, увлеки за собой, обезоружь и ты – победитель!

- Вы оглядывались с надеждой, мадемуазель? - мурлыкнул Рауль.

- Какая вы, позвольте спросить? Вздорная, упрямая, очаровательная и неприступная? Может быть я что-то упустил? - продолжил он. - Уверен, у вас есть много сюрпризов.

- Не буду от вас скрывать, отец вряд ли одобрит брак с вами и вычеркнет меня из завещания. Готовы ли вы стать моей женой без титула и богатства? У меня есть способности к военной карьере и достойную жизнь я вам сумею обеспечить, - Рауль напряженно смотрел ей в глаза. - Или может быть вы обещаись другому? Скажите кто он, и я решу эту проблему.

Замок герцога де Фуа


- Безусловно! Я с ума от вас схожу! - воскликнул Рауль.

- Неужели я произвожу впечатление подобного остолопа? Я не перекладываю ответственность на другого человека за свое решение, - ответил Полиньяк, в волнении подходя к окну.
Время шуток прошло. Шанталь была настроена решительно, это было видно по отчаянному взгляду, и настоена ему отказать.

Рауль возликовал: у него не было соперников ... кроме самой девушки. А убедить ее будет посложнее, чем победить в дуэли отъявленного бретера.

Он слушал ее внимательно, давая высказаться, а затем подошел к ней вплотную.
- Вы не верите ни в меня, ни в мою искренность, ни в мои чувства. Но, моя милая, не думайте, что я сдамся из-за этого, - он наклонился к ней. - Я уеду отсюда на год, откажусь от привелегий, даваемых титулом, займусь карьерой, а когда вернусь, то вы примете мое предложение? Убедитесь в твердости моих намерений, что мне нужны именно вы, а не выгодный брак. Буду ли я тогда достоин вас?
Рауль коснулся ее ладони, сжал ледяные пальцы.
- Вы замерзли, - он наклонил голову, дыханием отгревая ее руки. - Но прежде чем я уеду, подарите мне ваш поцелуй.

*Пост написан от имени Шанталь. С игроком согласован.

Шанталь старалась дышать тише, унять волнение и примкнувшее к нему чувств горечи. И когда она успела проникнуться к Раулю симпатией?! Когда впервые увидела его мальчишкой, раз за разом сталкиваясь с соседями при различных обстоятельствах? Отмечала как он красив, и тут же стыдливо отводила взгляд. Злилась, наблюдая за его выходками, с удовольствием осуждала их и семью де Полиньяк в целом. В глубине души понимала, что поступает так из уважения к Грамонам, а не из искренних побуждений. На самом деле, Шанталь грезила о Рауле довольно давно, просто не привыкла жить иллюзиями. И сейчас, когда самые смелые мечты сбываются, когда Рауль так близко, что ощущается биение его сердца, она готова от всего отказаться лишь бы поступить по совести.


Его слова подняли бурю в ее душе, она задыхалась, ей почти физически не хватало воздуха. Она собрала последние силы, пытаясь ответить достойно.
- Месье, признаюсь честно, вы меня обескуражили. Вы и я - такой союз кажется немыслимым и я боюсь поверить в его возможность. Но я вас умоляю, если вы меня, - она запнулась, - любите, то обсудите ваше решение с графом, вашим отцом. Я не хочу становиться причиной семейной ссоры.

Ощутив теплое прикосновение, она почти непроизвольно схватилась за теплую руку Рауля. Последние минуты разговора она держалась из последних сил, чтобы не расплакаться, закричать или устроить еще что-то, мало подобающее воспитанной даме. После прикосновения юноши Шанталь поняла, что они, выражаясь фигурально, находятся не друг напротив друга, а стоят вместе против мира. Это было страшно и одновременно упоительно.
"Что?! Он хочет, чтобы я его поцеловала? Но как я могу? ... А! Хочу и буду!"
Все треволнения последних дней, шквал эмоций от объяснений в чувствах, метания между долгом и любовью - все это она вложила в поцелуй, когда обхватив его за шею, прижалась губами к его губам.

Эпилог

Рауль пошел навстречу желанию Шанталь и, прежде чем уехать, поговорил с отцом. К его удивлению, граф благосклонно принял планы сына, совершенно не возражал против женитьбы и даже всеми силами способствовал такому развитию событий. Юноше не хотелось разбираться в резонах отца, а то, что они были - в этом сомневаться не приходилось. Эрман де Полиньяк никогда не действовал без выгоды для себя или семьи.

Через некоторое время после бала у Фуа Рауль стал замечать изменения в поведении отца. Эрман стал рассеянным, порой даже мечтательным и, кажется даже, помолодел. Секрет Полишинеля недолго оставался тайной, молодой де Полиньяк подумывал подарить отцу лошадь и назвать ее Селин, но Шанталь не одобрила бы подобной шутки и Рауль воздержался. Мадмуазель Бертан своей рассудительностью сглаживала вспыльчивый характер юноши, а с некоторых пор забота о любимой женщине стала одним из главных обязательств в его жизни.

Без какого события история Рауля осталась бы неполной? Может быть, надо вспомнить день венчания, когда молодой человек перед всеми назвал Шанталь своей? Или полную волнения ночь, после которой на рассвете ему вручили их с женой первенца? Или революцию, когда Рауль в полной мере ощутил ответственность за семью и сохранение наследного дела?
Как бы то ни было, де Полиньяк оставался верен себе: жил, любил, заботился, ошибался и исправлял ошибки. И оглядываясь на свою жизнь, он ни о чем не сожалел, разве только об одной вещи: тогда в призрачном монастыре надо было настоять на объяснении с Шанталь и выяснить про пруд с лягушками.