Карта ролевой игры "Викторианский бал"

- Лично я как глава семьи нисколько не возражаю, думаю, Себастьян меня поддержит, а Вы что скажете, тетушка?


- Право не знаю. Граф, это конечно хорошо, и Ваше предложение очень лестно, но я не знаю, что Вы за человек. Максимилиан, Себастьян, как давно Вы знаете графа? Он повеса? Викки, встань и выйди из столовой.
Граф, каково Ваше положение в обществе? Каковы доходы? Что Вы можето предложить моей дочери?



Посмотрев в окно, граф увидел Пенни и решил, что это будем подходящим временем с ней объясниться.
-Тетушка, Себ, Дейв, - прошу меня простить - граф встал - мне срочно нужно выйти, - проговорил он, выбегая из столовой

Максимилиан почти бегом пустился на конюшню, но Пенни уже выехала. Граф приказал седлать Ланселота.




Вскочив на коня он бросился догонять девушку, а подъехав ближе, попытался начать разговор в шутливом тоне.
- Пенни, здравствуй. Какая муха тебя сегодня укусила - выскочила до завтрака, одета с иголочки - совсем на тебя не похоже, кстати, тебе это наряд очень идет. В самом деле, ты очень красива. - Но девушка отворачивала голову и явно не была намерена шутить.

Граф рванул следом, пришпорив Ланселота, *дурочка, там овраг, она свернет себе шею*
- Пенни, Пенни, стой, ты разобьешься. - Но было поздно. Девушка на своей Кокетке стрелой перемахнула через овраг и, слава Богу, удержалась в седле. Максимилиан с Ланселотом тоже завершили свой прыжок, и граф смог, наконец догнать Пенни. Он был разъярен и испуган. *Он только что чуть не потерял ее, Господи*. Максимилиан заставил Пенни остановить лошадь, спешился и не слушая возражений девушки, стянул ее с седла.
- Дурочка, ты могла разбиться, ты хоть понимаешь. - он тряс ее за плечи как куклу - Господи, Пенни, как ты меня напугала - голос графа дрожал - Никогда больше так не делай, слышишь?
Максимилиану очень хотелось отшлепать девушку, но вместо этого он прижал ее к себе крепко-крепко и прошептал - Если с тобой что-то случится, я не выдержу, понимаешь, я этого не переживу, потому что я люблю тебя, люблю, понимаешь, глупая ты девчонка. - Он слегка наклонился и поцеловал Пенни в волосы, потом начал покрывать беспорядочными поцелуями ее лоб, щеки, губы. Они были мягкие и теплые.
- Пенни, Пенни, родная моя девочка, прости, я вел себя как дурак, ты простишь меня - Максимилиан с надеждой посмотрел в такие родные глаза - простишь?

Бал был в разгаре


кто-то собирался уезжать


а некоторые гости еще сидели за столом, на свадьбу Себастьяна Блэкторна собралось множество гостей, приехали все соседи, даже дядюшка Джеральд ненадолго почтил бал своим присутствием и сказал приветственную речь, он был в полном восторге от своей проделки с завещанием, которая, как ему казалось, спровоцировала эту свадьбу, на самом деле дядя не имел к этому никакого отношения

Паркинс, Смизер и другие слуги сбились с ног



разнося еду и напитки


Только хозяин поместья граф Максимилиан Уэстли до сих пор так и не появился

- Конечно, родная, ты моя маленькая глупая девочка, моя девочка и только моя, слышишь




- Люблю, люблю, сам не понимал, а теперь понял. Когда Гидеон мне вчера врезал, сразу в голове прояснилось. Максимилиан снова сжал Пенни в объятиях и стал целовать ее – ее губы, глаза,шею, провел языком по мочке уха. И протянул руку к ее груди, нащупав ее остроконечную вершинку своей ладонью. И опустил голову к ней, приоткрыв рот и легонько сжав ее сосок зубами, до тех пор, пока она не захныкала, а затем облизывая его языком сквозь тонкий муслин ее платья. Он потер ладонью влажную вершинку ее груди и двинулся ртом к другой. Оба дышали с трудом.
Он не мог ждать. Он не мог быть терпеливым с ней, как это обычно ему нравилось. Даже время, которое ушло бы на то, чтобы задрать ее платье, снять нижнее белье и освободиться от своих панталон, казалось слишком долгим. Он хотел ее сейчас. Быть внутри, дотронуться до самой сердцевины ее тела. Он хотел быть с нею. Быть частью ее. Конечно же, как только это произойдет, ни у кого из них не останется никакого выбора. Будет только особая лицензия и спешный поход к алтарю.
*Да, черт с ним, с этим выбором*, – подумал он, скользнув рукой вниз по ее плоскому животу, вдавливая свои пальцы в теплую ложбинку между ее ног. Он вновь нашел ее губы своими, и не был уверен, кто из них двоих застонал.
И вдруг каr обухом по голове. *Это же Пенни, малышка Пенни. Она невинна*. Он резко отпрянул от девушки. Торопливо стал оправлять ее платье.
- Боже, Пенни, родная, так нельзя. Я не должен. Это не правильно.
Он не находил слов, сердце бешено колотилось в груди. Впервые в жизни граф Уэстдли был растерян до такой степени, что не знал, что сделать и что сказать.

- Пенни, дорогая, я считаю, нам сейчас следует отправиться к твоему папеньке.
Граф помог девушке поправить амазонку, подсадил ее на лошадь, взлетел на своего коня и они тронулись в путь. Дорогой молчали. Показался Вайлет-Хаус. Конечно, Максимилиан был надменным графом Уэстли, но просить руки любимой девушки у ее отца ему все-таки было немного страшно. Они отдали лошадей подоспевшему слуге и направились в дом.

Он надолго уединился в кабинете с отцом Пенни, отвечая на все каверзные вопросы пожилого сквайра. Максимилиану было понятно его волнение. Если у него будет дочь, он тоже не любому мужчине позволит на ней жениться, а только тому, кто сделает ее счастливой. Граф очень надеялся, что Пенни будет с ним счастлива, и старался убедить в этом ее отца.
Наконец, мужчины договорились.
Максимилиан был настолько пьян от счастья, что даже голова кружилась. Он видел и замечал лишь Пенни. Они вместе пообедали, потом девушка играла на рояле, а он перелистывал ей ноты, потом стало темнеть…

Граф случайно прислушался к бою часов в гостинной, а они звонили «Свадебный марш», и тут он вспомнил..
– Боже, Пенни! Себастьян, Кристина, свадьба. Надо срочно ехать в Уэстди-менор.
Попрощавшись с отцом Пенелопы, Максимилиан и Пенни двинулись в обратный путь.








И вот они уже в Уэстли-менор. Дом сверкает огнями.
Встретивший их на пороге Паркинс сказал, что свадьба прошла великолепно, гости еще веселятся, а молодые удалились наверх.


Максимилиан был раздосадован – пропустить свадьбу собственного брата. Но взглянув в огрченное личико Пенни, он улыбнылся – девушка была совсем невиновата – это у него крушу снесло.
– Пенни, дорогая, тебе, наверное, надо освежиться с дороги, а потом я жду тебя в музыкальной комнате. Хорошо? Только не задерживайся.

Максимилиан уже ждал девушку. Он очень волновался

Взяв лежащие на рояле цветы, граф подошел к Пенни.
- Темисина Пенелопа Фармер, окажите мне честь стать моей женой и как можно скорее.
Специальное разрешение я получу, – с этими словами Максимилиан достал из кармана кольцо

и надел его на палец девушки.

Граф согласился, да и что он мог поделать, ведь он любил эту маленькую плутовку, а от одного прикосновения ее теплых мягких губок таял, как воск. Но это значило обречь себя на многомесячную пытку - такого Максимилиан выдержать не мог. *Ничего, я что-нибудь придумаю, и сокращу этот срок*, - он посмотрел на Пенни честными глазами, стараясь, чтобы она не догадалась о его намерениях.

Граф взял девушку за руку и повел ее к гостям. В первую очередь надо было найти Гидеона и Кэтрин, чтобы извиниться за вчерашнее. Паркинс, слегка помедлив, сказал, что лорд ван Хельсинг в гостинной, и Максимилиан ринулся туда.


- Гидеон, мне сказали, что ты в библиотеке, я пришел… О…Кэтрин... Гидеон...простите, я не знал… простите… Максимилиан попятился к двери, загораживая от Пенни происходящее в комнате.

Обернувшись на скрипнувшую дверь, Максимилиан успел только взглядом проводить любимую девушку

- А ты соображаешь? Леди Кэтрин - честная девушка и находится в этом доме под моей защитой. Я видел твои ухаживания и склоне был предполагать, что намерения твои честны. И что я вижу? Как ты посмел? Она невинная девица, леди, это переходит все границы. Я вчера вел себя отвратительно, но я был пьян и плохо соображал. Я шел к тебе извиниться, а ты...

- И нечего передо мной кулаками размахивать, на этот раз моя очередь, но я тебя бить не буду. Ты завтра же, слышишь, завтра же рано утром поедешь за специальным разрешением. С викарием я договорюсь. Не устраивает мистер Коллинз, будет другой.
- Леди Кэтрин, позвольте проводить Вас наверх, и не волнуйтесь, я не из болтливых, - граф протянул девушке руку. - Или, постой, скажи, ты-то хочешь за него выйти? Если нет, сделаем вид, что ничего не было, и ты спокойно поедешь домой и выйдешь замуж, за кого пожелаешь, я не собираюсь выдавать тебя за него насильно.

Такого напора от тихони Кэтрин граф не ожидал, он даже как-то растерялся, да и воинственного пыла поубавилось. *Действительно, он ее сильно обидел вчера. Он не помнил свои слов, но слезы Кэтрин видел отчетливо. Что в самом деле на него нашло? Расшумелся как викарий на проповеди. Тоже мне, блюститель чужой нравственности. А сам? Хорош гусь. Чуть не изнасиловал в лесу невинную девицу, хотя, положим, о насилии речь не шла.* Воспоминание о нежной бархатистей коже Пенни и ее мягких губах заставили Макса расплыться в улыбке, и злость сразу испарилась

- Хорошо, хорошо, только не кричи, терпеть не могу женского визга, - граф на минут замолчал и пожалел, что снова не сдержался.

- Кэтрин, послушай. Сядь, успокойся и послушай. Я просто за тебя испугался, понимаешь? Прости меня. Свадьба будет, какая ты хочешь. Это твое право желать и иметь роскошную свадьбу в соборе Святого Георгия или где выберешь. Фата, платье, цветы, экипажи. Женщинам это нравится. И потом свадьба - раз в жизни, - граф удыбнулся, подошел к девушке и взял ее руки в свои. Он смотрел ей в глаза - Господи, Кэтрин, какая ты красавиц. Я даже не замечал этого.- Максимилиан замолчал ,а потом заговорил снова. - Ты не представляешь, как я рад за тебя. И за Гидеона рад. Ты простишь меня, Кэтрин? Я вчера был совершенно не в себе. Я даже не помню толком, что говорил тебе, и ты забудь. Хорошо? Постарайся забыть. Ты всегда была нашей маленькой сестренкой, вредной и противной, задавакой и ябедой, но мы любили тебя и сейчас любим. Именно поэтому я так налетел не Гидеона. - Максимилиан поцеловал руки Кэтрин - сперва одну, потом другую, слегка пожал их и отпустил.
- Гидеон, и или мне теперь обращаться к тебе лорд ван Хельсинг? - и ты прости меня. Я вел себя как последний дурак - извини, Кэт - и вчера, и сегодня. Но если ты любишь, ты должен меня понять. Простишь? Друзья? - граф протянул ван Хельсингу руку.

- Что ты Кэтрин, - граф покраснел

- Все хорошо, Кэтрин. Я не сержусь,что ты.

Рукопожатие было крепким и дружеским. Максимилиан улыбнулся.
- Пойдемте, уже пора, время позднее

Когда граф с Гидеоном и Кэтрин вышли из библиотеки, бал уже завершился. Уэстли-мэнор покидали последние гости. Паркинс отдавал слугам распоряжения, и те, двигаясь, как сонные мухи, пытались их выполнить.

– Леди Кэтрин, Гидеон, доброй ночи. Увидимся завтра, – с этими словами граф поднялся к себе в комнату и, не раздеваясь, рухнул на постель.

Не спалось. Он лежал и думал о том, как перехитрить Пенни. Он готов предоставить ей сезон в Лондоне, но только в качестве графини Уэстли и никак иначе.

Поняв, что заснуть ему так и не удастся, граф решил пойти к Пенни и попытаться уговорить ее обвенчаться пораньше. Он прекрасно понимал, что с ее характером и всякими выходками просто поседеет к концу Сезона от ревности или убьет половину мужчин в Лондоне, а с остальными просто крупно поругается. Пенни – это Пенни, и от нее можно ожидать всего, чего угодно.
Вспомнив, как податлива была она под его руками, как диво откликалась на поцелуи прикосновения, как дрожали, раскрываясь, ее губы, Максимилиан улыбнулся, взял бутылку шампанского и бокалы, и тихо ступая босыми ногами, пошел к Пенни.
– Пенни? – тихо позвал он.
Девушка спала. Граф остановился возле кровати, разглядывая ее стройные формы и соблазнительные изгибы под одеялом. Ее рыжие волосы разметались вокруг нее по подушке. Не то, чтобы он мог с особой ясностью видеть ее формы или цвет ее волос. Хотя занавески на окне были раздвинуты, ночь была очень темная.
– Пенни, проснись, – нам надо поговорить, – девушка улыбнулась во сне и проговорила что-то непонятное. Максимилиан сел на постель рядом с ней, поставил на тумбочку бокалы, открыл шампанское, налил себе и отпил немного. Потом слегка наклонил бокал, чтобы холодная капля упала на губы Пенни. Не просыпаясь, она слизнула каплю – это выглядело жутко соблазнительно, и граф не выдержал. Поставив бокал, он наклонился к девушке и поцеловал ее. – Макс, прошептала она, – Это был не более чем слабый вздох возле его рта, но губки раскрылись, и граф не замедлил воспользоваться приглашением. Она была теплая со сна и такая сладкая, что он не мог удержаться. Максимилиан начал целовать Пенни со всей страстью своего все возрастающего желания. Руки беспорядочно бродили по ее телу. Упругие груди, тонкая талия, приятно округлые ягодицы – было нечто удивительно эротичное в путешествии его руки по изгибам ее тела и по слою мягкого теплого шелка между ее телом и его рукой.
Он начал расстегивать пуговицы на груди ее ночной рубашки, целуя шею, нежные плечи, округлость девичьей груди. Потом просунул руку под ее рубашку – вдоль плеча и ниже – по ее груди, чтобы обхватить ее ладонью. Он почувствовал, что она немного напряглась, когда его большой палец потерся об ее сосок. Он обхватил сосок большим и указательным пальцами, слегка сжал его, желая, чтобы она расслабилась и окончательно проснулась. Он вновь прижался своим ртом к ее рту, заставил его раскрыться, надавив губами, и медленно скользнул своим языком внутрь так глубоко, как только он смог и застонал от удовольствия. В голове не было никаких мыслей, кроме одной – он все делает правильно, он нашел свое место в жизни. Оно здесь – возле этой девушки, он хотел всегда быть с ней, рядом с ней, внутри нее, всю оставшуюся жизнь.



– Пенни, Пенни, девочка моя, родная моя, маленькая, Боже, какая ты сладкая, как же я люблю тебя, как мне хорошо с тобой, – шептал он.

Максимилиан постепенно приходил в себя, лежа рядом с любимой девушкой. Он нежно погладил ее по лицу и слегка приподнялся на локте.
- Пенни, дорогая, я счастлив, как никогда, не думал даже , что счастье может быть таким полным и всеобъемлющим. Спасибо тебе.
Поцеловав Пенни в губы, граф сел на кровати, натянул рубашку и потянулся за брюками.
- Мне надо идти, скоро проснутся слуги, не хочу, чтобы о нас шептались. Послать в Лондон за специальным разрешением или подождем месяц и поженимся после положенного оглашения?
Максимилиан смотрел на девушку и радостно улыбался, только на ее лице почему-то не было улыбки и в глазах Пенни он увидел приближение бури. Граф встал.

- Но, Пенни! - обескураженный ее напором, пробормотал Макс