Карта ролевой игры "Рейс 00Х. Новогодние приключения"

- А как же знаменитая Бондовская фраза? - Нинель усмехнулась и нарочито пониженным голосом произнесла. - "Если я вам это скажу, мне придется вас убить!"


- Абсолютно уверена! - подтвердила женщина. Внезапно, она нахмурилась и с тревогой посмотрела на Сикла. - Подождите! Уж не хотите ли вы этим сказать, что эта девушка... потерялась?

- Мне жаль вас разочаровывать, но лучше уже быть не может, - усмехнулась Нинель.
Доктор объявил, что осмотр закончен и что Романов вполне способен двигаться самостоятельно, и они, спустившись к машине, наконец, смогли ехать.




В отеле Нинель заказала себе номер и, спустя несколько минут, уже входила в довольно удобную, хорошо обставленную комнату.

Приняв наскоро душ и распаковав чемодан, она переоделась и позвонила на ресепшн, чтобы узнать, где можно пообедать и - заодно - где можно взять горные лыжи на прокат.
Еще спустя пятнадцать минут, она спустилась к выходу с твердым намерением с пользой для здоровья провести последний день уходящего года.

До обеда Нинель каталась на лыжах до изматывающего состояния - бесконечная череда медленных подъемов на канатке и стремительных спусков.
Трасса была не сложная - без резких поворотов и глубоких "ям", - а склон достаточно пологий. Новичок бы справился.

Она бы носилась там до вечера, если бы не голод. Трезво поразмыслив, Нинель решила, что одного разгрузочного дня в неделю достаточно - а он был вчера - и решила отправиться на поиски ресторана, который, по счастью оказался тут же, в отеле.
Забежав в номер, приняв душ и переодевшись, она спустилась через тридцать минут в бар-ресторан.

- Уже намного лучше, - улыбнулась Нинель, приветствуя сидящих за столом. - Я вижу, встреча Нового года постепенно набирает обороты. Это радует!





- Благодарю за приглашение, - засмеялась Нинель. - Но я, пожалуй, сяду вон за тот свободный столик. Еще раз всех с наступающим!

И, улыбнувшись, она направилась к своему месту.

- Добрый день, господин Аурелия, - вежливо поприветствовала капитана Нинель, - Спасибо, трасса отлично подготовлена. Я осталась очень довольна.


- Как я поняла, - улыбнулась Нинель. - во время полета произошел сбой аппаратуры. Верно? Лично я не вижу в этом вашей вины. А что касается моего мужа, - тут женщина пожала плечами. - Насколько мне известно, он получил свои травмы во время драки, а не во время посадки.

Она снова улыбнулась.
- Господин Аурелия, я думаю, что не ошибусь, если скажу, что мы все благодарны вам и всему экипажу за все, что вы сделали для нас. - Нинель протянула руку летчику. - Надеюсь вы присоединитесь к вечеринке. Ведь сегодня встреча Нового Года.

Попрощавшись с господином Аурелия и расплатившись за обед, Нинель неторопливо поднялась в свой номер.
Она усталым движением бросила сумочку на кровать и подошла к окну.
Темнело. Снова начался снегопад.

Интересно, что сейчас делает Иван? Собирается домой или уже уехал? - с грустью подумала Нинель и тут же постаралась отогнать от себя эту мысль. Она больше не будет цепляться за него. Не будет держать его и надеяться.

Внезапно в небо, с шипением. взлетела одиночная новогодняя ракета, и следом послышались приветственные крики с пожеланиями всего самого лучшего в наступающем году.
Внизу, в банкетном зале, заиграла праздничная музыка.

Нинель посмотрела на свое отражение в оконном стекле.
Новый год... Как его встретишь, так и проведешь.
Нинель гордо выпрямилась.
Нет, она не будет сидеть в такой вечер в одиночестве в номере, - Нинель распахнула дверцы шкафа и решительно достала специально сшитое к поездке в Куршевель платье. - Она будет веселиться. Со всеми. Не смотря ни на что!

Через сорок минут она спустилась в банкетный зал.

Первой ее мыслью при виде Ивана было ликующие: "Он никуда не уехал! Он здесь! С ней!"

Пристальный, слегка ошарашенный, взгляд Романова, пробудил в душе Нинель робкую надежду и заставил ее сердце радостно забиться.
Его взгляд гипнотизировал, притягивал к себе, и Нинель словно во сне, послушно шла навстречу стоявшему у барной стойки мужчине - не замечая никого и ничего вокруг себя.

Самый красивый!... Самый желанный!... Самый близкий! ... Самый родной! - пульсировало в голове. - МОЙ!

Но следующие же слова Романова окатили ее будто холодной водой, разом стерев радостное выражение с лица Нинель.



- Вообще-то, только одного, - сухо заметила женщина, подходя к барной стойке и заказывая шампанское. - Но то ли его вчера слишком сильно ударили по носу, то ли он от природы туп, чтобы понять очевидное.... Одним словом, корм оказался не в коня!

С импровизированной сцены раздались звуки музыки.

- Ну что ж, поговорим! - немного смущенная стремительностью произошедшего и обилием красного цвета, произнесла Нинель, на всякий случай, приняв воинственный вид. Она взяла со столика аляпистую фарфоровую вазу и оценивающе покачаа ее в руке. - А ты точно уверен, что ее можно разбить?

- Начало мне нравится. - проследив за манипуляциями мужа, произнесла Нинель. Ее голос предательски задрожал. Она поставила вазу снова на стол и села в глубокое кресло, с вызовом положив нога на ногу. - Продолжай. Я готова рассмотреть твои предложения.

Близость мужа волновала и возбуждала Нинель, и она понимала, что Ивану это прекрасно известно.
И тем не менее, Нинель смело взглянула Романову в глаза и усмехнулась.

- А что в твоих силах дать мне, Романов? - она поднялась, медленно и грациозно ступая по ковру, - Ты же знаешь, мне нужно много.
Нинель повернулась на 180 градусов и снова подошла к мужу.

Она насмешливо посмотрела ему в глаза и, протянув руку, толкнула Романа в кресло, в котором только что сидела сама
- А если быть уж совсем точным, - Нинель наклонилась над Иваном, как он сделал до этого и, с задумчивым видом проведя пальчиком по его груди, совершенно серьёзно произнесла. - ВСЁ. Я хочу всё или ничего, Иван.

Нинель медленно расстегнула одну пуговицу на рубашке Романова, потом другую ... Ее пальцы замерли на третьей.
- А что В ТВОИХ СИЛАХ дать мне, Иван? - она расстегнула третью пуговицу и провела ладонью по обнаженной груди мужа. - Конкретно?

- Любовь... - начала было Нинель, но Иван прервал ее.
На губах Романова еще сохранился вкус виски, но нежность его поцелуя пьянила ее сильнее любого вина.
Нинель почувствовало, как жаркая волна чувственности начала стремительно подниматься в ней, разливаясь по всему телу - дурманя ее сознание, ослабевая волю и заставляя подчиняться - и она, не прерывая поцелуя, поспешно вцепилась обеими руками в спинку кресла, в котором сидел Иван - чтобы только не упасть.



Прикосновения рук Ивана к ее обнаженной коже, рождало в Нинель острое, ни с чем не сравнимое смешанное ощущение - муки и одновременно наслаждения.
Она инстинктивно выгнулась навстречу ему, с ее губ сорвался тихий стон.
Обхватив руками голову Ивана, Нинель запрокинула ее на спинку кресла и, наклонившись к губам мужа, скорее выдохнула, чем признесла:
- Да...

Нинель опять снилось море - накатывающиеся волны на белый песок, пальмы и ослепительное солнце...

Но на этот раз она не чувствовала себя одинокой - совсем рядом, за своей спиной, она ясно ощущала присутствие Ивана.
Сердце в ее груди радостно забилось в ожидании.
Романов подошел ближе и обнял ее, - бережно и нежно - словно защищая от чего-то, и Нинель замерла, боясь - даже во сне - неловким движением разрушить это хрупкое ощущение их единства, счастья и покоя.
Иван склонился к ее шее и положил свою руку - привычно и собственнически - на ее живот.
- Люблю, - слегка касаясь ее обнаженной кожи губами и крепко прижимая при этом Нинель к себе, прошептал Романов.

Она затаила дыхание, с беспокойством ожидая в себе ставшую уже привычной волну обиды и протеста на его признание, и… не ощутила в себе ровным счетом ничего, кроме чувства безграничного счастья и легкости - как если бы давно мучавшая и снедавшая тело боль внезапно отступила и прекратилась; как если бы в мире исчезло все ненужное и маловажное и осталось главное - он и она… и их море.

«Господи, да я же все еще люблю его!» - со всей для себя отчетливостью внезапно поняла Нинель и поправила себя. - «Нет, я всегда любила Ивана и никогда - ни на минуту, ни на секунду - не прекращала этого делать!»
Она радостно обернулась к мужу, собираясь уже поведать ему о своем открытии, как внезапный оглушительный взрыв разорвал идеалистическую тишину их «рая»....


«Террористы! Падаем!» - первое, что готово было сорваться с губ Нинель, проснувшейся от страшного грохота и пронзительного визга, доносившихся с улицы.
Она внутренне напряглась и испуганно, еще не до конца осознавая реальность, оглянулась.
Они с Иваном лежали на огромной - несуразной по форме и назначению - кровати в «брачном» номере отеля, там, где их застиг сон после длительного секс-марафона, устроенного Романовым для нее и себя, и яркие разноцветные вспышки то и дело освещали их ослепительным светом, словно в каком-то телевизионном шоу.

Все еще не понимая происходящее, Нинель потянулась за наручными часами Ивана на прикроватной тумбочке, разрывая при этом кольцо обнимающих ее рук мужа, и недоуменно уставилась на циферблат.
Часы показывали две минуты первого.

«Новогодний фейерверк!» - внезапно дошло до ее сознания, и Нинель, откинувшись на подушку, тихо рассмеялась.
Она обернулась к мужу, собираясь уже растолкать его и сообщить, что они благополучно проспали момент наступление нового года, и замерла, с нежностью глядя на спящего, как ни в чем ни бывало, Ивана.

«Пушкой не разбудишь!» - так шутили они оба над поразительной способностью Романова засыпать и спать беспробудно в любых условиях.
Вот и сейчас он спал, под звуки новогодней канонады, - с выражением безмятежности и беззащитности на лице, всегда так умилявших Нинель и приводивших ее в необъяснимый восторг.

Она осторожно провела пальцами по лицу Ивана, убирая с его глаз упавшую прядь волос, скользнула по щеке с отчетливо проступившим на скуле кровоподтеком и положила ладонь на грудь мужа, отчетливо ощущая при этом под своей рукой ровное и сильное биение его сердца.

- Люблю, - произнес Иван, перед тем, как вознести ее и себя к высшему пику наслаждения.
- Люблю, - вспомнила она свой сон.
- Люблю, - прошептала Нинель, нежно касаясь губами ссадин и синяков на лице Ивана.
- Люблю тебя, - произнесла она тихо, целуя уголки губ мужа.
- Люблю тебя, - сказала Нинель, счастливо засмеявшись, когда Иван, - все еще сонный - обнял ее, властно придвигая к ее себе и накрывая собой…

- Люблю! - закричала она, спустя несколько минут, - в который раз за ночь «взлетая» вслед за Иваном над бренностью мира и растворяясь в страстном, ослепляющем и поглощающем все наслаждении......

Их новогодняя ночь продолжалась!