Карта ролевой игры "Сказ про то, как девки на дракона ходили"

прикрыл глаза, от удовольствия чувствовать ее ладошку на моей плоти.
- Ничего стыдного здесь нет - прошептал в уровень ее шейки - это естественно... - коснулся губами ее губ, убеждая что все хорошо. Ладонь обхватила упругую грудку, потирая маковку, скользя вниз, туда где пылает тело от не излитого желания.
- Не бойся Муся, все будет хорошо... - посмотрел в глаза пугливые словно у олененка, и положил руку на лоно, нежно касаясь. - ... и очень приятно.
Губами проложил дорожку из поцелуев на стройной шейке, заставляя себя не торопиться. Хоть сил уже и не было, желание обладать этим телом сводило сума, в теле бушевал пожар.
Провел пальцами по лону, которое уже жаждало принять в себя, но девушка стыдливо сжала бедра, сжимая тем самым мою ладонь.
- Нет... не закрывайся от меня - строго молвил - Ты же знаешь, что будет дальше? - обхватил пальцами свободной руки ее подбородок, заставляя посмотреть на меня. - Тебе будет немного больно, но когда боль отступит, останется только сумасшедшие наслаждение.
Уловив едва заметный кивок, устроился между ее ножек, не торопясь накрыл ее ротик, входя в тугое лоно.
Замер у едва ощутимой перегородки, и углубив поцелуй, преодолел последнюю преграду, ловя ртом вскрик боли.
- А теперь мы немного подождем и продолжим, - погладил пальцем покрывшуюся испариной кожу между грудями.

Оседлала дева, юного молодца да как поскачет, аж ветер в ушах свистит, а радуга так и норовиться засверкать ярким светом на всю мочь. Обхватил ладонями, талию ладненькую, а то еще упадет на скаку дева прелестная. Но тут пронзил небосвод крик сорвавшийся с губ Мусиных, вызывая дрожь во всем теле и в своем и в моем.
Прижался к девице, уткнулся носом в душистые волосы да и уснул сном младенца. Давно так спал, а на душе так спокойно, словно я дома, когда лежу рядом с Мусенькой.
Проснулись по утру, петухи кукарекают пьяным криком, свиньи визжать, словно девки в кабаке. Потянулся да хотел поцеловать девицу-искусительницу, а нет. Подскочила Муся, натянула одежонку свою нехитрую и давай спускаться. Стыдно девице наверное, пожал плечами и пошел следом. Поздоровался с хозяйкой находящейся в пьяном угаре, и вышел на улицу. Солнце светит, аромат перегара плывет... Да что-же твориться то в этой деревеньке. Пшеница стоит в поле еще не убранная, а пора то уже подходящая.
Идем по дороге, а тут вижу братца около девицы, пошел следом за Мусей надежно тылы прикрывая.


- Здрасте, - улыбнулся девице пригожей, раньше не встречались бо мы.
Смотрю, а братушка в обнимку с бутылкой. И сразу же захотелось спросить - И как это, без меня?
Решил себе в этом не отказывать. И подошел к Тверду, похлопал по спине брата, радуясь что родная душа в чужих краях встретилась, отобрал бутылку.
-Будьмо Твердушка, ой до чего же дивная тут сивуха, дев заставляет быть доброжелательней - бросил взгляд недовольный на Мусю.

Устроились с Твердом на мешках, да попиваем себе сивухи деревенской, песни горланя. Ай да девки нам достались, до чего прилежные у нас они. Облокотился на стену, чуя как хмель в голове шумит. Обнял брата, да бросил взгляд на деву его.
- Жениться все таки удумал? - икая, спросил у Тверда. Тот лишь вздохнул, все таки встретил он судьбинушку свою. Глянул на Мусю, а ее оказалось две. Покачал головой, прогоняя угар пьяный с головы. Я же так и не глянул в зеркало, не посмотрел на суженную свою.

Посмотрел на Мусеньку, которая бросает на нас с братом недобрые взгляды, а ночью, так стонала и поддавалась на встречу, а утро испортила негодница. Вздохнул и я, последовав примеру Тверда.
А тут самогон девиц Грушевских, был готов, да как завалились все жители, желая отведать снадобья, но девушки не забыли о своих мужчинах.

Руки дрожат, а пить то хочется. поднес зелье бабское ко рту, да посмотрел на дев которые зорко наблюдают за нами. Что-то нечисто - пронеслось в затуманенном мозгу. Жопой чувствую, что что-то удумали, девицы пригожие.
И вот чудо чудесатое, как начали все метаться по сарае, да за штаны хвататься, да в урны нагибаться. Ух и зрелище...
Прищурил взгляд и посмотрел на Мусю, ну все чертовка, твоей попе несдобровать. Уже встал, покачнулся, как вдруг вихорь закружился, завертелся унося меня.

Тюрьма города Бздынь.

Стою у стены, а на меня смотрят пару глаз да копьями тыкают, приказывая идти. Не сдамся иродам проклятым, но те как набросятся всей толпой, да наденут оковы проклятые. Эх и почему же я такой пьян, оглянулся по сторонам, а никого нет и Мусеньки моей нет. И такой страх за деву прекрасную пронял, не уж то больше я не встречу ее?

Тащат изверги в темницу темную, подхватили под руки и ноги четыре амбала и несут. Но не пробовали они еще силушки драконьей. Брыкаюсь, что есть мочи. Да только сильные попались. Затащили в темницу, а там сыростью пахнет и невольники стонут. Жуть непередаваемая. Донесли меня как короля к двери камеры и опустили на пол.
- Завтра будешь дергаться - загоготал страж в шлеме, отворяя дверь, да втолкнул меня еще не совсем отверзвлевшего в сырую камеру.

Опустился на пол, гляжу а Мусеньку тискает здоровяк неопрятный. И буря такая в душе поднялась, встал с земли студеной да как охватил недостойного за шкирку, и об стену его.
- Проси у дамы прощение - стуча его об стену его головой, прошипел на ухо. - Это моя дама, тебе это понятно?
Крякает только от боли плохо пахнущий здоровяк.
- Не слышу извинений!
- Прости... - промычал он, кровью захлебываясь, отпустил его и глянул грозно, да некуда ироду проклятому деваться с камеры, забился в уголок и лицо рукавом вытирает.
Подошел к деве красной и обнял, прижимая к груди своей. И такое облегчение, что нашел ее. Что не пропала дева моя прелестная.
- И больше что бы не убегала! - прошептал, зарываясь носом в ее волосах, и целуя в макушку. Проснулось во мне желание оберегать и лелеять Мусю, на руках носить и никому не отдавать.

Хотелось целовать губы эти сладкие, до умопомрачения. Впитать в себя этот аромат ее тела. Да не тут то было, выскользнула дева с обьятьев моих, да как начнет мужика между ног лупить. Я лишь успевал глаза закрывать. Мусю лучше не злить, а то ногами своими умелыми омлет может сделать.
А то что стыдно ей было.... Девичьи умы не понять, как на меня ничего стыдного там не было, все было прекрасно.

Закончила Мусенька яйца на омлет сбивать, ох да и хозяюшка. Бросил взгляд на Матвея, который тихо скрутился в клубочек и постанывает, и такая ярость в душе вспыхнула, за то что деву мою обидеть хотел.
Подошел к Мусе, которая натягивала сапожки на ножки свои стройные, да прижал к себе, не желая отпускать.
- Напомни мне, не злить тебя - хмыкнул, беря в ладони личико прелестное.
С соседней камеры раздался до боли знакомый голос. Рад, братишка, и как он тут очутился?
- Эй, в соседней камере, привет невольникам!

А в зубах то крысиных медальон был, да не простой а волшебный. Взяла его Муся в ручки да торкнулась к двери, те и открылись. Чудеса да и только. Побрел я за девчушкой храброй по коридору оглядываясь, нет ли стражников тюремных. Все тем же медальоном отворила Муся дверь соседнюю где брат был с девой милой. А девушки давай обниматься, знакомые выдать. Отец не сплоховал, невест подобрал под стать, все красавицы писанные, да и выдумщицы знатные. А перстень в кармане так и жог, словно говоря, что пора меня надеть деве на палец. Отмахнулся от желания и соблазна. Решив что утро вечера мудренее. Посмотрел на Мусю которая обнималась с невестой брата, и такое тепло в сердце затеплилось...

Пожал ладошку Светозары, а брат то какие взгляды собчениские бросает на деву. Видать уже решил все, на радость бате. Похлопал брата по спине. Как же рад его видеть.
Вещь говорит дева, оставаться в темнице, так можно и головы по утру лишиться.

Последовали следом за спасителями нашими, оглядываясь по сторонам, аль не бегут стражники нас в темницу возвращать. С камер раздаются стоны и сетования. Видно много люда тут заперто. Взял с ладошек девичьих медальон и начал двери отпирать. Под шумок легче убежать. А Жозефина и Робеспьер все ведут нас по коридорам сырым.
Уже и дверь к свободе видна, всего пару шагов осталось, а тут из-за поворота два стражника как выскочат, с кинжалами острыми. Встали мы с братом впереди, защищая дам своих, от острий.
Пожалуй пора вам узнать о том чем же так примечательные Радужные драконы. Силой внушения они одаренны. Как то раз, встретил я на реке нимфу лесную, чертовка стащила мои штаны. Видать как и я любила она панталоны коллекционировать. Ни на какие уговоры не поддавалась чтобы вернуть мне их. Но я не сплоховал, наслал на нее внушение, что в штанах моих змей таиться.... Хотя там и правда есть змей, но когда они на мне... Испугалась нимфа, да и с криками в лес убежала.
Ну так вот, стоят стражники против нас, зубы скалят, видать уже решили что конец нам. А я руку поднял и молвил:
- Друзья мои, вам сейчас так хочется спать. Тут никого нет. Вы разворачиваетесь и идете в свои келии, и не выходите от туда до утра. Аминь! - вспомнил брата Варуна.
Попадали мечи острые на пол каменный, развернулись стражники и пошли в другую сторону сладко зевая.
- А теперь выбираемся... - повернулся к всей компании.

Ранее, до начала бала
Обернулся, а Рада с невестой его уже и не было. Неспокойно было сердце за брата. Но я верил, что он справиться.
Спрятались мы в комнатах на верху, пережидая, пока стражники успокоятся, гоняясь за другими беглецами. Прижал к себе Мусю, целуя в макушку, и так спокойно на душе, что она рядом и в безопасности. В те минуты, когда я очутился около темницы без нее, стали мучением из-за переживаний за деву мою пригожую.
Через щели в стенах, слышались крики, но вскоре все утихло. Лег с Мусей на тюфяк соломенный, обнимая, долго ли же еще им невзгоды эти терпеть.
Утром все приутихло, провел костяшками пальцев по щечке румяной:
- Просыпайся спящая красавица - хмыкнул, и встал, выглядывая через грязное окно на улицу. Стражников не было, вот интересно, что же ... куда им.
Муся поднялась с нашей нехитрой постели, и я подошел к ней, обнимая стройную фигурку сзади.
- Мусенька, мне нужно кое что тебе сказать....
Но не успел я и слова молвить, как опять все закружилось и завертелось, и вот мы стоим в зачарованных горах, доме моем родном, а перед нами Арка.
- Муся, я дракон...

Приподнял бровь, неужто драконы так смешат Мусю? Прочие люди, боялись нас, с вилами бросались, а она смеется. Иль не поверила опять? Прижался щекой, к ее нежной ладони, а рукой в кармане штанов, ищу перстень, который отец дал, когда судьбу свою встретишь. А то что Муся моя судьба моя, я уже поверил. И свет не мил без девы моей прелестной.

Обхватил ладонью затылок девушки, и накрыл ее уста своими, искушая и пробуя на вкус. Уж больно они медовыми были. А речи ее, убедили, что именно она и есть моя судьба. Оторвался от губ и взял в руки ее ладошку.
- А я рад, что отец нас всех зашвырнул тогда в дремучий лес, в поисках невест. А то не встретил бы я тебя, да так бы и жил, прыгая на радуге. Кстати я радужный дракон. - представился Муся с улыбкой и наклонившись, поцеловал каждый пальчик, а затем надел тяжелый перстень на пальчик ее, сел как влитой. - Ты похитила мое сердце, моя медовая. - прошептал, проводя губами по ее щеке - и я хочу, чтобы оно осталось у тебя на всегда.
Глянул на арку, пора и отцу представить мою суженную.
- а теперь пора тебе увидеть мой дом и меня во всей красе.

Как же приятно мне было слышать слова эти, и не то что приятно, я жаждал это услышать. Губы ее дарили невероятное наслаждение. Вот так бы всю жизнь вкушал с них, и это уже было не желание, это была потребность. Она словно дурман, который затуманил все мои мысли, въелся в сердце.
- Порой мне тоже этого хотелось, но благодаря ему, я успел влюбиться в тебя.- обхватил ладонями ее лицо - И теперь я тебя никуда не отпущу.
Вошли в зал просторный, а там уже братья с невестами своими. Отец речь толкнул, и подарил каждой из девушек по чешуйке.

Обнял жену свою, вдыхая аромат полевых цветов. В своем бальном платье она была неподражаемая, так и хотелось уволочь ее в уголок и посмотреть, как поддаются все эти шнуровки, моим пальцам.
- Теперь ты моя навеки! - прошептал на ушко, и потянул Мусю в круг, начиная кружить в танце. Танцевать я любил. И вообще я человек искусство любимый - театры, концерты на реке, ярмарки с их поющими цыганами. Вжимаясь в ее тело, такое родное и любимое, чувствуя невероятное возбуждение. Переплел свои пальцы и пальцами Муси - Не хочешь посмотреть на покои мои?

Поцеловал суженную свою в уголок губ, прижимая ее все сильнее к себе.
- Теперь ты будешь жить там где и я, как жена моя. - обхватил пальцами подбородок и приподнял - И да, мы сейчас поздороваемся с папенькой.

- Теперь тебе любоваться мной всю жизнь - усмехнулся, но мысли были заняты только тем как быстрее раздеть деву мою прекрасную, и уложить на спинку.
Переплел свои пальцы и ее, и потащил в сторону где сидел отец, довольный как слон. Ну конечно же, все что он запланировал - сбылось.
Встал пред очи отцовские.
- Отец, позволь представить тебе, жену мою Мусю. - с гордостью молвил, ибо не знал я дев прекрасней, и более подходящей на роль жены моей. Храброй, веселой, милой, очаровательной - все эти качества бурлили в таком прелестном сосуде. Окинул взглядом, фигурку Муси, а в теле такой жар разгорелся, сейчас же насладиться ею.

Прижал супругу еще теснее к себе, довольный, что отец одобрил выбор мой. А насчет дыры... Прав Батя, ох как прав. Смотрю на Мусю, а взгляд все время натыкается на грудь ее ладненькую.

Подхватил ее под руку и повел по длинным коридорам, которые убранством богатым радовали глаз. Вот мы и у двери покоев моих. Отворил дверь, пропуская Мусю вперед и входя следом. Так приятно было ее увидеть в своей опочивальни. Дверь щелкнула, оставляя нас один на один. Подошел к жене своей, и обнял за тонкую талию, притягивая к себе. Благоухающая цветами, милая и моя! Накрыл губы ее, скользя языком в ротик сладенький, встречаясь с ее языком.
- А вот это наша комната- прошептал, проводя губами по щеке к ушку - И наша постель...
Развязал завязки на платье, оголяя нежную плоть, пока оно не упало на пол, окружая ножки. Подхватил Мусю на руки и опустил на постель, сам устраиваясь рядом.
- Привет, жена... - провел пальцем по губам полным, предвкушая то как буду находиться в ее тугом теле.

- Если это сон, тогда он сниться нам обоим, - накрыл губы ее своими, проводя ладонью по обнаженному телу, накрывая лоно. - Очень хороший сон...

Помог Мусе сбросить одежду мою, наслаждаясь касанием нежных рук, которые казалось оставляли ожоги на теле. Такие приятные, будоражащие душу и не только ее - глянул вниз...

- Не сегодня, душа моя - опрокинул Мусю на спинку, устраиваясь между ее бедер, и улыбаясь, заметил - теперь всю жизнь на радуге кататься.....