» Глава 4
Перевод – Peony Rose
Редактирование, сверка – upssss, Araminta
Напряжение повисло между ними, как туго натянутая струна.
Сету хотелось погнать коня вскачь, к сестре, но слова женщины эхом отдавались в его сознании. Уязвимая. Кошмары. Страх.
Мысль о том, что он мог навредить Мэрили, ранила сильнее, чем смог бы любой штык. Имеет ли он право забирать её оттуда, где она чувствует себя в безопасности?
Один факт оглушил его. Девочка находилась на ранчо, когда он уезжал. Неужели она пряталась в ужасе?
Из-за него.
Из-за Делэйни, чьи люди убили отца прямо у неё на глазах.
И из-за Макгайров, которые были пешками в руках майора.
Проклятье, почему эта женщина просто не сказала ему, что Мэрили там?
Он отвернулся, испугавшись, что скажет или сделает что-то, о чем придётся пожалеть.
— Расскажите о ней ещё, — потребовал Синклер, продолжая бороться с гневом.
— Она умная и хорошенькая. И очень добрая. Вечно приносит в дом подранков.
— А сейчас сама ранена. — Он говорил шёпотом. Сет едва осознавал, что именно произносит. Слишком это было больно.
Он рвался домой. Это единственное, что поддерживало его после гибели близнецов. Когда Сет узнал, что отец мёртв, брат сбежал, а сестрёнка исчезла, его охватила ярость.
Синклеру с трудом удавалось держать под контролем этот гнев, когда он отмывался и брился. Процедуры были необходимы, он знал — в противном случае он бы испугал любого, особенно маленького ребёнка, давно забывшего о его существовании.
Он пестовал свою злобу, направляясь по дороге к ранчо. Чувствовал, как она разрастается внутри до предела. А потом услышал выстрелы и крики…
Сет мгновенно понял, что это клич мятежников. Эйб предупреждал, что здесь царит беззаконие. Федеральные власти считали преступниками техасцев, вернувшихся с войны.
Ветеранов обвиняли в набегах на ранчо, угонах скота, даже в убийствах. Одним из попавших под подозрение стал его брат Диллон.
Но когда он заметил женщину в багги, то понял, что Диллона среди бандитов в масках не было. Сет не виделся с братом почти пять лет, но хорошо помнил — у Диллона было мягкое сердце. Он мог бы напасть на Макгайра, но на одинокую путешественницу — никогда.
Точно так же Синклер не представлял себе друзей детства, совершающих подобное.
И сам клич мятежников был глупостью. Он бы наверняка привлёк солдат. Какой дурак захотел бы своими воплями лишить дело шансов на успех?
Если только кто-то не хотел запутать следы.
Его вдруг озарило. Эйб намекал, что за произволом стоял кто-то другой.
Хотелось бы рассмотреть нападавших получше, но они, помимо масок, носили шляпы, скрывающие волосы. Под седлом у них были две гнедые лошади, одна светло-рыжая и одна каурая. Сет решил это запомнить.
Они долго ехали в полной тишине, и, наконец, Синклер посмотрел на спутницу:
— Я не знаю вашего имени.
— Элизабет. Сара Элизабет Макгайр. — Застенчивая улыбка женщины изменила простое, грубоватое лицо со вздёрнутым носиком. Оно просияло, так же, как и глаза, и внутри Сета вспыхнуло нежеланное, непрошенное влечение.
Он попытался отделаться от неуместного чувства. Все случилось просто потому, что он много лет не был близок с женщиной — кроме начала войны, когда молодых офицеров пылко встречали в южных домах. Но потом были месяцы походов, горьких битв, опустошённой земли. А в конце — заключение в тюрьме, где он или замерзал зимой, или изнемогал от жары летом, и еды не хватало, а болезней было чересчур много.
Сет напомнил себе, что она враг. Она и её папочка забрали чужое, даже не задумавшись о людях, которые здесь жили и умирали ради этой земли.
— Вы сказали, она напугана. Насколько?
— У неё кошмары. Она боится чужих. Особенно мужчин в форме.
Он хотел сказать, что не чужой, но понял, что именно таким и будет для сестры. В последний раз, когда он её видел, малышка только-только начинала ползать.
На мгновение Сет закрыл глаза, потом открыл. Руки крепче сжали вожжи. Он помнил горе, которое испытывал в момент гибели братьев. И не мог даже представить, что почувствовала Мэрили, когда её отца — их отца — убили прямо на её глазах.
— Вы там присутствовали?
— Нет. Мы приехали… немного погодя. Наш… наш друг сказал, что есть хорошая земля без хозяина.
— Делэйни?
Она уставилась на него:
— Но как?..
— Дурные вести не ждут на месте. Многим людям неуютно рядом с вашим «другом».
— Это был не он, — сказала она, защищаясь. — И он не мой друг.
— Значит, приятель вашего отца.
— Земля продавалась. Кто-нибудь все равно её бы купил.
С этим доводом поспорить было невозможно. Ранчо и фермы продавали за неуплату налогов за бесценок. И всё равно Сет не удержался от замечания:
— Он-то должен был знать, что случилось, и что сделка немногим лучше воровства.
Её лицо вспыхнуло, а губы сжались в плотную линию.
Лишь крошечный проблеск вины уколол его. Она была как минимум соучастницей кражи собственности его семьи.
— Каким образом Мэрили стала с вами жить? — спросил Синклер, желая узнать больше подробностей.
— Никого больше не было, чтобы помочь.
Сет повернулся и посмотрел на неё. Внимательно посмотрел.
Никого больше не было, чтобы помочь.
Слова оказались болезненнее, чем удар клинком. Ему следовало быть здесь. Видит Бог, его семья нуждалась в нём больше, чем проигрышное дело.
— А мой брат? Диллон? — Он уже знал всё от Эйба, но хотел послушать её.
— Я его ни разу не видела, — ответила она. — Знаю лишь, что он вне закона.
— Так понимаю, он пытался спасти отца, — произнёс Сет.
Она промолчала.
— Вы не сказали сегодня Мэрили обо мне?
— Не была уверена, что вы тот, за кого себя выдаёте. Все говорили, вы погибли.
— Вы бы этого хотели?
Она покраснела.
— Вы не вернулись с остальными, и выглядели, как…
— Как будто неделями не мылся, — продолжил он. — Так оно и было. Я был в тюрьме янки с мая прошлого года. Подцепил лихорадку, после освобождения ещё месяц пролежал в госпитале. Потом пришлось тащиться в основном пешком, изредка останавливаясь, чтобы заработать на еду. Неважно. Я шёл домой.
Последние слова горчили. Ранили.
— А сейчас? — спросила она мягко.
— Хочу заявить права на собственность, — ответил Синклер, — и разыскать того, кто убил отца. Бог помогает тем, кто сам себе помогает.
Он свернул с дороги, направляясь к тому, что было раньше ранчо Тейлоров, к дому его лучшего друга Джека. Тот, как и другие, пропал в водовороте войны.
Перед домом двое ребятишек играли со щенком. Они посмотрели на приближающийся багги. Один был темноволосый мальчуган, другая — прелестная девочка с золотистыми волосами и голубыми глазами. Она вгляделась в экипаж, увидела Сета и побежала к входной двери.
Его сердце упало при виде очевидной паники сестры.
— Вы для неё незнакомец, — сказала дочь Макгайра.
Он помнил, что пообещал ей. Сказал, что не станет увозить сестру силой. Но разве мог он оставить Мэрили на попечении мужчины, укравшего его землю, этого лицемера? С точки зрения Синклера — ворюги.
Он остановил багги и вышел. Заученным движением Сет обошёл экипаж и помог ей спуститься. Взяв её пальцы, он ощутил волну жара.
Смущение на её лице подсказало, что и Элизабет поддалась тому же нежелательному чувству.
Глупее этого ничего быть не могло. Ему предстояло выгнать её с земли. Он заберёт сестру, разыщет брата и исправит все ошибки. Эта женщина в картину его будущего не вписывалась.
— Я вернусь, — сказала она. — Подождите здесь.
Элизабет быстро пошла к дому из необожжённого кирпича, прежде чем Синклер смог возразить.
Он хотел двинуться следом, но внутри звучали слова Элизабет. Напугана. Как бы сильно он ни желал увидеть Мэрили, причинить ей ещё больше страданий Сет не хотел.
И он обещал. Не совсем даже обещал, но согласился проявить терпение.
Он всё получит. Сестру. Семейную землю.
Свободу для брата. Цена не имеет значения.
Элизабет нашла Мэрили в кухне и наклонилась, чтобы её обнять.
— Всё прекрасно, сладенькая, — сказала она. — Мужчина, который со мной… твой брат.
Девочка замотала головой:
— Не Диллон.
— Другой брат. Слышала, как твой папа говорил про Сета?
Глаза Мэрили расширились:
— Сет умер. Папа так сказал.
— Нет, не умер.
— Тогда почему его не было?
— Он не мог вернуться раньше. Он был ранен.
— Ранен?
— Болел, — продолжила Элизабет. — Но сейчас вернулся и хочет повидать тебя.
Девушка не могла заставить себя произнести: «Хочет увезти тебя». Мэрили тряслась от страха в её руках.
— Это тот человек, который приезжал утром?
Элизабет внезапно поняла, что Мэрили, скорее всего, успела увидеть больше, чем надо было.
— Да. Он не знал, что ты там. Я должна была сказать, но не сделала этого. Не была уверена, что…
— Он приехал забрать меня?
— Думаю, он бы хотел встретиться и, может…
— Не хочу от тебя уезжать. Он мне не нравится. Выглядит… страшным.
— Он выглядит усталым и голодным. И проделал очень долгий путь, чтобы увидеть тебя.
Ложь. Сет Синклер действительно выглядел страшным. И до сих пор таким был. Холодным. Разъярённым.
Опасным.
Мэрили напряглась. Кажется, девочка готова была сбежать. В её глазах проглядывал страх.
— Не хочу выходить.
— Я буду с тобой.
— Нет! Пожалуйста, не заставляй меня. — В больших глазах Мэрили Элизабет увидела ту оборванную, грязную фигуру, которую девочка заметила раньше.
Мысленным взором девушка также видела ту боль, что застыла в глазах Синклера чуть раньше. Он лишился всего. Она чувствовала свою ответственность — хотя бы частичную.
Он, бесспорно, спас ей жизнь. Рискуя своей. Осознание этого факта не отпускало.
Несмотря на заявление, что он хотел спасти сестру, Синклер был достаточно близко, чтобы до того, как перехватить вожжи, увидеть: ребёнка в багги не было.
Сможет ли он увезти девочку, наплевав на её страхи?
Мириам Финдли вошла в комнату. В её взгляде был вопрос.
— Сет Синклер со мной, — объяснила Элизабет. Больше она не могла сказать — рядом был ребёнок. Нельзя допустить, чтобы Мэрили узнала о чудовищной поездке и бандитах в масках. Девушка не была даже уверена в том, что хочет поведать обо всём Мириам.
— Синклер? — глаза соседки расширились.
— Один из сыновей, которые ушли на войну. — Элизабет поняла, что он ничего не сказал о братьях. А ведь их было четверо.
— Господь всемогущий, — сказала Мириам. — Ещё один.
Элизабет предупреждающе на неё посмотрела, потом опустила взгляд на Мэрили.
Мириам намёка не поняла.
— Наверняка такой же злобный, как и его братец. Ради всего святого, зачем ты его привезла?
— Мэрили его сестра.
— Не хочу, чтобы он был в моём доме.
— Он ничего не сделал.
— Знаешь, Диллон Синклер — тот, кто виновен в угонах скота и убийствах, происходящих в округе. Как ты вообще можешь иметь что-то общее с…
— Ничего подобного я не слышала, — ответила она, зная, что Мэрили впитывает каждое слово. Оказалось, что Элизабет могла защищать человека, которого так легко обвиняла несколькими часами раньше.
Она взяла за руку Мэрили.
— Надо идти.
Мэрили отшатнулась.
— Не хочу…
— Я не дам ему тебя забрать, сладкая, но нам пора ехать домой. Папа с ума сойдёт от волнения.
Если только он сам дома.
Сета Синклера явно не желали здесь видеть, и Элизабет не пойдёт наружу говорить ему, что придётся уехать несолоно хлебавши. Только не после…
Она знала, что давать подобное обещание Мэрили не стоит. Она физически не смогла бы противостоять мужчине. Не смогла бы остановить в том случае, если ему вздумается увезти свою плоть и кровь. Всё, на что можно было полагаться — его порядочность и любовь к сестре.
Если она ошибалась…
Делэйни поможет, если она попросит. Сделает всё, чтобы Мэрили жила с ней. Но какой ценой? Майор ухаживал за ней с ленцой, и, очевидно, был уверен в том, что его предложение будет принято. Он был важным человеком, а она — нет. И совершенно точно Элизабет была не самой привлекательной женщиной в округе. На самом деле, она недоумевала, отчего он так любезен, но отец попросил быть милой с майором, и она повиновалась.
Однако, в отличие от отца, она никогда не доверяла Делэйни.
Мурашки пробегали по телу Элизабет всякий раз, когда находилась в его обществе.
Кого выбрать — майора или человека, спасшего ей жизнь? Всё так непросто. Отец хорошо знал, в чём заключается мечта его жизни. Так же, как и она сама. Элизабет всегда любила детей, но никогда не надеялась, что у неё будут свои. Мэрили стала даром небес.
Она, как ничто другое, привнесла в жизнь Элизабет радость и смысл.
Девушка опустилась на колени.
— Он твой брат, сладкая. Мне кажется, он не станет заставлять тебя делать то, что тебе не понравится.
Мэрили посмотрела на неё с доверием, которое так трудно было заслужить. И кивнула.
Элизабет взяла её за ручку, и они вышли из дома вместе. Девушка и ребёнок подошли к багги, где стоял Синклер. Когда они приблизились, мужчина опустился на колени так, чтобы его глаза оказались на уровне глаз Мэрили.
— Привет, — сказал он голосом настолько мягким, что Элизабет ощутила боль внутри. Он и правда любил сестру. Это совершенно явно было видно в том, как он старался рассеять её страх.
— Привет, — ответила девочка, а потом вжалась лицом в юбки Элизабет.
Девушка посмотрела вниз. Лицо Синклера выражало страдание. Он так хотел обнять Мэрили, и борьба, которая происходила в нём между желаниями сделать это и проявить терпение, явственно сквозила в напряжении тела.
— Ты очень хорошенькая, — сказал он. — Похожа на нашу маму.
Мэрили снова повернулась к нему.
— Я её никогда не знала.
Это было одно из самых длинных предложений, которые Элизабет от неё слышала.
Окаменевшее лицо Синклера расслабилось. Кажется, в уголках его глаз виднелись слёзы — такого девушка не ожидала.
— Знаю, — ответил он. — Но я тебя помню. Когда я уезжал, ты была не больше головастика. И выглядела самым прелестным малюсеньким головастиком из всех, каких я когда-либо видел.
Мэрили сморщилась:
— Головастики совсем не прелестные.
— Думаю, это зависит от того, что именно ты считаешь красивым, — продолжил он. — Я вот люблю головастиков.
Элизабет очаровал их диалог, искренность его тона, даже несмотря на полную нелепицу сказанного. Ей знаком был шарм. Майкл Макгайр был обаятелен. И девушка узнала, что шарм неглубок. Слишком часто он скрывал под собой пустоту.
Это не похоже было на шарм. Это было сильное, неприкрытое и голодное стремление прикоснуться к сестре. Боль внутри неё усилилась.
Он не принуждал Мэрили его принять. Элизабет это удивляло. Синклер явно уважал сомнения и страхи ребёнка. И, несмотря на заинтересованность, Мэрили прижималась к своей воспитательнице.
Сет протянул ей руку. Такой безобидный жест — но Мэрили сжалась от страха и спряталась за юбку Элизабет.
Синклер встал. Выражение его лица ударило девушку в самое сердце. Это была абсолютная агония.
Она никогда не знала такой боли. И надеялась, что никогда не узнает.
Синклер попробовал ещё раз:
— Ты бы хотела знать больше о маме?
Мэрили выглянула. Кивнула.
— Я могу приехать завтра и рассказать о ней.
Девочка выглядела неуверенной.
— Подумай об этом, — произнёс он.
Синклер приблизился и прошептал на ухо Элизабет:
— Я хочу часто её видеть. — Его голос был переполнен эмоциями.
Она кивнула, испытывая слишком большую благодарность, чтобы произносить что-либо. Мэрили будет с ней ещё несколько дней. Дней или недель. Возможно, даже месяцев. Она будет ценить это время, каким бы кратким оно ни было.
Элизабет увидела, как Синклер смотрит на Мэрили — вся сила его чувств отразилась в глазах. Потом, без единого слова, он вернулся к экипажу, отвязал пегого и одним грациозным движением вскочил в седло.
Мужчина уехал, не оглянувшись.
_________________
На форуме с: 12.10.2011
22 Дек 2015 11:17
На форуме с: 17.12.2012
На форуме с: 29.06.2012
Взаимно . 
На форуме с: 07.05.2009
Я так и думала, что Сет не станет ничего делать во вред сестре. Теперь будет каждый день в гости приезжать. 
На форуме с: 16.10.2013
На форуме с: 11.10.2012
На форуме с: 17.09.2009
На форуме с: 24.12.2012
На форуме с: 15.10.2008
На форуме с: 24.02.2011
На форуме с: 22.04.2009
На форуме с: 10.06.2014
Вот и состоялась встреча брата с сестрой. Как и предполагали, Мэрили не узнала брата и боится его. Что и неудивительно.
Он мне все больше и больше нравится. 
На форуме с: 15.08.2015
На форуме с: 07.09.2011
В теме «Любимые цитаты и отрывки из произведений»: Тейтум решил, что пора приготовить особое выражение лица. Он знал превосходный рецепт для разозленного начальства. Одна треть искупления,... 
В блоге автора Юлия Прим: 
В журнале «Little Scotland (Маленькая Шотландия)»: