За гранью прошлого (Криминальный роман)

Дрброе утро, примите пожалуйста в читатели

Лена, спасибо за главу, страшно становится от планов Кузнецова, как он не пожалел собственную дочь, также жестоко поступит и с не родной... Жду продолжения

Здравствуйте!
Добро пожаловать!


Развязка уже близко. 6-7 января выложу предпоследнюю главу.
И постараюсь заключительную главу на неделе скинуть. Точной даты не озвучиваю (не знаю как буду успевать), так как параллельно пишу новый роман, который начну выкладывать после последний главы этой книги.
Спасибо!

 » ГЛАВА 5

Кобылин задумчиво смотрел в окно, крутя в руках переданное Ириной свидетельство о рождении Аниты Шаховой. Кузнецова просила пробить его по базе. Но ему и без того было известно кто эта девушка и зачем Кузнецов прячет её свидетельство о рождении.
Кобылин вытащил её из борделя пять лет назад, не зная, что она дочь Беса. Влюбился как мальчишка, поэтому и помог. А потом, узнав всё об Аните, решил придержать как козырь.
Фёдор Герасимович положил документ в карман. Нет, Ирине он ничего не скажет…
***
После второй встречи Геннадия и Ирины в кафе прошла неделя. Тогда он рассказал ей, что он её сводный брат. Так уж получилось. Ирка к факту появления нового родственника и измене настоящего отца сначала отнеслась сдержано. Она не помнила его совсем, наверное, поэтому и восприняла новость спокойно, без эмоций.
А вот рассказ об убийстве отца она слушать не смогла, оказывается, мать Ипполитова видела всё. В тот раковой день она была в доме, пришла за деньгами, которые раз в месяц выдавал ей Кузнецов на содержание сына. Испуганная женщина убежала через чёрный ход. Она позвонила подруге и попросила спрятать сына, а сама пошла в милицию. Но до милиции не дошла. Её труп выплыл ровно через год в пруду не далеко от дома Кузнецовых.
Маленький Геннадий рос с мыслью отомстить. Он с отличием окончил школу, институт, отслужил в армии. Вернувшись в родной город, поступил на службу в Отдел экономической безопасности и противодействия коррупции. Карьера пошла в гору, но Ипполитова это мало интересовало, он ждал случая. И вот однажды ему повезло. Стечение обстоятельств и он оказался внедрённым агентом в дом Кузнецова…

- Ты, уж извини, сестрёнка, что приставал к тебе… так нужно было. В твоей комнате стояли камеры. Бес должен был поверить в то, что я поддонок.
- Да уж… - протянула Ирка, усмехнувшись. – Больно натурально у тебя получалось. И Махмуда ты избивал…
- Юсупов получил за дело. Его поставили охранять, а не соблазнять! – недовольно пробубнил Ипполитов.
Проговорив два часа, молодые люди разошлись, договорившись ровно через неделю встретиться снова на этом же месте.
И вот неделя пролетела незаметно. Ирина, увидев у кафе знакомую машину, побежала с радостно бьющимся сердцем. За прошедшие дни она смогла осмыслить, что у неё есть брат.
Геннадий как обычно был крайне осторожен. Он улыбался, но настороженным взглядом осмотрел улицу. Убедившись, что за ними не следят, вышел из машины, открыл дверцу Ирине, помогая ей сесть на пассажирское сиденье.
Сегодня он был молчалив, и напряжён. Вёл автомобиль, не отвлекаясь на болтовню Ирины.
- Куда мы едем? – наконец спросила Кузнецова, не выдержав затянувшегося молчания.
- В клинику, к твоей маме, - ответил, и вновь замолчал.
Они въехали в посёлок. С главной дороги свернули на узкую, грунтовую. Проехав десять минут оказались у ворот частной, закрытой клиники.
Психиатрическая клиника, была окружена со всех сторон лесом. Старое, кирпичное, обветшалое здание, с ржавой крышей. У крыльца обвалившиеся, сгнившие ступеньки, поросли травой.
Серый больничный забор с гвоздями отделял клинику от леса. Гвозди торчали остриями к верху. На фоне природной красоты здание выглядело уныло и угнетающе.
У самых ворот, у стены лежали наваленные горы больничного хлама. Старые матрацы, халаты с синими полосками, коробки, использованные шприцы.
Геннадий помог Ирине выйти из машины. Они прошли по узкой тропинке, ведущей к калитке. Резкий, неприятный запах гниения ударил в нос. Кузнецова прикрыла платком лицо. Охранник пропустил их за ворота.
По двору ходили пациенты клиники. Двое санитаров наблюдали за ними. На одной скамейке сидел худощавый мужчина. Толстые губы, кривой нос, высокий гладкий лоб, темные, склоченные с сединой волосы, и метающиеся в разные стороны глаза выдавали неестественное беспокойство.
Вдруг мужчина подскочил с места и кинулся к Ирине.
- Сударыня, как вы относитесь к политической обстановке в нашей стране?
Ирка замерла на месте.
- Я…
- Ну, что вы сударыня мямлите? Вы… - договорить он не успел. Подбежавшие санитары скрутили его и поволокли в здание клиники.
- Тираны! Я требую правосудия! – кричал пациент, пытаясь вырваться из крепких рук.
Генка хмыкнул и, прибавив шаг, направился к клинике.
Он решительно шел по коридору, Ирина спешила за ним. Её туфли на не высоких каблуках звонко цокали по старому паркету. Внутри больница выглядела довольно прилично. Побелённый потолок, свежее выкрашенные стены, пластиковые окна, картины в рамах, мягкие диваны.
По обеим сторонам коридора на первом этаже находились кабинеты с табличками и надписями. Найдя нужную дверь, Геннадий толкнул её, не постучав. Он собирался застать врача – мерзавца врасплох, фактически это он держал здоровую мать Ирины в запрети, обкалывая психотропными лекарствами, за деньги которые ежемесячно перечислял Бес.
В чистеньком, отремонтированном кабинете сидел мужчина. Он о чём-то разговаривал с молодой смазливой, хихикающей медсестрой устроившейся у него на коленях.
- Что происходит? – привстав из кресла, прикрикнул доктор. – Немедленно закройте дверь!
Пропустив вперёд Ирину, Ипполитов закрыл дверь.
- Пошла вон, - приказал Генка девице.
Испуганная медсестра соскользнула с колен врача и быстро вышла из кабинета. Геннадий прошёл к столу и, наклонился над мужчиной в белом халате.
- Помнишь меня, док?
- Да… - мужчина вдруг побледнел. – Вы приходили к Кузнецовой… она сегодня ночью умерла… Уже и похоронили…
Ирина почувствовала себя нехорошо, присела на стул. Голова закружилась, сердце сильно забилось, она почувствовала ужас. Он охватил её полностью, затуманивая сознание, не давая мыслить.
Через пелену тумана и звон в ушах, Ирка слышала обрывки разговора Геннадия и врача:
- Я не причём… мне приказали… мне очень жаль…
- Кто приказал? – прогремел голос Ипполитова, он прищурился.
Доктор был сбит с толку. Перед ним стоял человек Беса и требовал объяснения. Но каких, если Кузнезоцов… или он ошибся, и никакого приказа не было? Он не знал, что делать, и стоит ли говорить, называть имя… вдруг ошибся или…
- Ну? – потеряв терпение, прошипел Геннадий, нависая над ним. – Говорить разучился или имя забыл?
- Так ведь… Вадим Дмитриевич, - вжавшись в кресло, пролепетал врач. - Сказал надо увеличить дозу… а сердце слабое… и не выдержало… Я же говорил… предупреждал, а он увеличить…
Ипполитов видел в его глазах страх. Он удовлетворенно кивнул и отпустил доктора. Тот выдохнул и дрожащими руками ухватился за стакан и графин с водой.
- Я не хотел…
Ирина схватилась за горло. Ей стало нечем дышать. Она поднялась и, пошатываясь, направилась к дверям. Распахнула её настежь, побежала по коридору.
- Подождите! – вдруг воскликнул врач.
Он открыл ящик стола и от туда вытащил пакет.
- Вот, - мужчина протянул его Ипполитову. – Это её вещи.
- Никуда не звони! – приказал Геннадий.
- Да… да… хорошо… - пролепетал доктор.
Генка вырвал из его рук пакет и быстрым шагом вышел за Ириной. Он нагнал её на улице, возле будки охранника.
- Где у вас тут кладбище? – спросил Ипполитов у седовласого охранника.
Мужчина объяснил им, куда идти…

Ирка не понимала ничего – куда они идут, откуда. Она, молча, плелась за братом, он поддерживал её под руку. Он, подвёл к свежей могиле с деревянным крестом.
Ирина упала на неё. Она не плакала, не могла. Просто лежала и гладила ладонью землю, целуя её. Второй раз прощалась с матерью. На этот раз она ушла насовсем и больше никогда не вернётся.
Генка помог сестре подняться и повёл к машине. Он щёлкнул сигнализацией, открыл дверцу авто.
Ирка легла на заднее сиденье, уткнулась лицом в спинку и закрыла глаза. Ещё одна смерть. Сколько их ещё будет? Кто остановит этого зверя?
Всю дорогу до работы Ирины они ехали молча. Так и не проронив ни слова. Как только подъехали к участку, она вышла из машины и скрылась за дверями, на автомате прихватив с собой пакет, который отдал врач клиники…
***
На стоянке возле торгового комплекса «Роза PLAZA» свободных мест почти не было. Заехавшая на платную парковку тёмно-красная грязная, битая «девятка» выглядела не уместно среди «БМВ», «Лексусов», «Мерсов». Машины попроще сюда не заезжали, слишком высока была стоимость часа парковки. Но людей, прибывших на «девятке», это не волновало. За них платили. Двадцатитрёхлетний парень кавказкой национальности с чёрной бородой сидел за рулём, рядом развалился неприятный лысый мужчина, с татуировками на пальцах. Он был намного старше своего приятеля.
Они не собирались выбираться из машины, не собирались идти за покупками в торговый центр. Они ждали.
Через некоторое время рядом с «девяткой» припарковалась чёрный «Лексус». Лысый не торопясь вышел из машины, дав знак кавказцу оставаться в авто. Он ленивой походкой подошёл к «Лексусу».
Из дорогого авто вышел охранник Беса, поправил галстук и, открыл перед Лысым дверцу.
- Вечер добрый, - выдохнув перегаром в дорогой салон, произнёс Лысый.
- Добрый, - рассеянно ответил Бес, не глядя на гостя. – Всё готово?
- Да.
- Завтра, - Кузнецов протянул сложенный лист бумаги.
- Деньги? – взяв листок, спросил Лысый.
Бес протянул увесистый конверт.
- Аванс.
Лысый кивнул головой.
- Мы сегодня ночным поездом выезжаем в Москву. Там всё готово, - сказал он и вынырнул из салона, спеша к «девятке».
Охранник Кузнецова сел на своё место, и машина плавно тронулась, выезжая со стоянки. Телохранитель обернулся к хозяину.
- После закончи с ними, - отдал короткий приказ Бес…

Вслед за красной «девяткой» отъехала ещё одна машина. Геннадий не гнал, он ехал, так что бы его не увидели. Ему нужен был адрес. Никаких сомнений не было, это новые исполнители.
Медленно заезжая во двор он набрал номер Кобылина.
- У меня есть информация по новым исполнителям, - кратко бросил он в трубку.
- Адрес?
Ипполитов продиктовал адрес.
- Жди. Я сейчас буду…
Геннадий припарковался во дворе Ленинского переулка. Там в нескольких метрах от жилого дома была скамейка. На неё и сел Геннадий. Зелёные ветви деревьев и рядом растущий кустарник закрывали его от посторонних глаз.
Двор постепенно опустел, а гость, которого ждал он, не спешил появляться. Геннадий, нервно уже в который раз посмотрел, на часы.
Кобылин появился внезапно, из-за кустов. Он постоял немного у скамейки, оглянулся по сторонам и лишь только после этого сел рядом с Генкой. Не прошло и пяти минут, как Фёдор Герасимович встал, похлопал Ипполитова по плечу, наклонился. Со стороны казалось, что он пожимает Геннадию руку. Потом свидетельница на допросе именно так и рассказывала: «Встал, похлопал по плечу, пожал руку и ушёл. А убитый так и остался сидеть на скамейке…».
Севшая рядом с Генкой женщина увидела, что он мёртв. Ипполитов широко открытыми глазами смотрел вперёд. Тонкая струйка крови сочилась из угла рта. Длинный нож вошёл прямо в сердце, пробил насквозь его тело и воткнулся в деревянную спинку скамейки.
Женщина истошно завизжала…
***
Ирина лежала без сна всю ночь. Ей показалось, что она провела в постели долго, но часы показывали два часа ночи. Ирка села, нужно было что-то делать. Она уже решила, что перезахоронит мать под той самой плитой, что стоит на центральном кладбище. Только дату придётся изменить, но это уже мелочи.
И вновь мысли все вернулись к вопросу как остановить Беса. Но голова была совсем пуста, ни единой мысли. Посидев ещё какое-то время, она накинула халат и побрела на кухню. Там сидел на табуретке Махмуд.
- Мне, Краснов сказал, - ответил он на её немой вопрос.
- Значит, уже знают все?
Юсупов, молча, кивнул. Ирина села на табуретку, откинулась на стенку и закрыла глаза, ей нужно заплакать, отпустить боль, хотя бы немного, чуть-чуть, но слёз не было. Он подошел к ней и крепко прижал к себе.
- Я пережила уже однажды её смерть… - она цепко ухватила его за руку. - Но тогда я была маленькой и мало, что помню. Я научилась жить с мыслью, что мамы нет… а теперь… как теперь осознать, понять… Не могу…
- Всё пройдёт, - вздохнул Махмуд.
- Нет! Не пройдёт! – зло бросила Ирина, высвобождаясь из его объятий. – Уходи! Мне нужно подумать!
***
Яркая электрическая лампочка освещала разложенные на кухонном столе фото с места убийства. Махмуд стоял у окна и курил. Алексей нервным шагом измерял маленькое пространство кухни. Он в пятый раз за этот час взглянул на наручные часы.
- Ты, ей сказал?
- Нет, - Махмуд нахмурился и отвернулся к окну. – Не смог… ей итак плохо… известие об убийстве брата её добьёт…
- Ты, прав… Ладно, пошли спать. Утро вечера мудренее…
- Не смогу уснуть, - ответил Махмуд, достав новую сигарету. - Выпить есть?
- Есть…
- Доставай.
Юсупов задумчиво посмотрел на фото с места убийства Ипполитова. Выпуская дым изо рта, вяло полюбопытствовал:
– Бес знает?
Алексей взял из шкафа бутылку и стопки.
- Ему сказали… - он на секунду застыл с водкой в руках, разлил по стопкам. Подал один Махмуду. – Думаешь это он?
- Не знаю, - честно ответил Юсупов. – Всё как то подозрительно. С кем встречался Ипполитов. Он явно какого-то ждал на скамейке… Зачем? Передать информацию? А может он играл на два фронта? Свидетели есть?
- Есть. Только описать убийцу не может. Не разглядела…
- Значит, действовал профессионал, - Махмуд быстро осушил стопку. Наполнил ёмкости заново. – Отпечатки?
Они выпили, поставили стопки на стол.
- Не каких улик. Ничего..не какой зацепки…
- Удивительно…
- Эта игра с самого начала пошла не по правилам, так что ничего удивительного, - перебил его Алексей. – Бес никогда не оставляет следов. Если конечно это он. Но зачем ему убивать Ипполитова?
- Я думаю, он давно раскусил Геннадия. Поэтому и не брал его с собой на переговоры и в Чечню.
- Почему тогда не убил раньше?
Махмуд пожал плечами.
- Ты, давно знаешь Кобылина?
Попович задумался, он с запозданием попытался определить, что за человек Кобылин, как его можно охарактеризовать и что он про него знает. И как выяснилось ничего. Столько времени проработали над одним делом, а ничего сказать про него не мог. Не плохого, не хорошего.
- Вот ты сейчас спросил и я понял, что совсем не знаю, его… Я о Генке могу больше рассказать, чем о нём, хотя встречался с ним всего раз, а про Кобылина нет.
Алексей налил ещё по одной и, посмотрев куда-то в сторону, предложил:
- Давай, помянем Геннадия, - он вздохнул. – Земля ему пухом!
Юсупов поднял свою стопку, помолчав, выпил.
- Видимо ты прав, и мы все-таки недооцениваем противника, - Алексей сжал руку в кулак и стукнул по столу. - Эта скотина хитрей и изворотливей нас.
Махмуд подошел к окну, закурил. Раннее утро уже сменило ночь.
- Ладно, давай выпьем ещё по одной и спать…
***
В эту ночь не спалось ещё одному человеку – Ирине.
Первые лучи солнечного света пробивались, в тонувшую в полумраке комнату, сквозь зашторенное полотно штор. Ирка словно сливалась с этим мраком. Она стала частью спинки стула, на котором сидела, плотно прижавшись. Её глаза неотрывно смотрели на старенький потрёпанный халат и пустой пакет. Халат видно служил не один год верой и правдой умершей хозяйки. Но данное обстоятельство уже не имело никакого значения, потому что этот кусок ткани все, что осталось от матери.
Она потянулась к халату, ей захотелось ощутить ткань в своих руках, понюхать, почувствовать запах мамы. Словно это могло её вернуть. Пальцы осторожно дотронулись до материала. Ирина прижала его к себе пытаясь уловить аромат, но ощутила запах больницы.
Положив халат себе на колени, она расправила воротник, застегнула пуговицы, всовывая их в маленькие петли. И вдруг её пальцы нащупали в подоле что-то твёрдое.
Ирина подскочила, держа в руках халат, подошла к стене и нажала включатель. Вспыхнувший яркий свет на мгновение её ослепил. Когда временное ослепление прошло, Кузнецова присмотрелась, действительно в подоле что-то было. Найдя ножницы, она вспорола ткань, на пол к её ногам упала флешка. Ирку словно обожгло. Она уже догадывалась что там. Но как маме удалось получить то, что они не могли долгое время? Теперь это вопрос останется без ответа.
Она понимала, что должна немедленно сообщить Краснову или Кобылину о находке, но любопытство взяло верх. Ирина не стала никуда звонить, села за компьютер сына, вставила флешку. Её ладонь лежала на мышке. Стоит сделать два щелчка и перед ней откроется новая тайна. Одно нажатие, второе… на экране выплыли папки. В одной из них были фото листов с цифрами, названиями банков.
Ирка откинулась на спинку кресла и задумалась, пролистывая содержимое папки, с чёрной бухгалтерией совместной фирмы Кузнецова Н.Е. и Кузнецова В.Д. Все платёжки были подписаны Кузнецовым В.Д или главным бухгалтером Шаховой. Деньги переводились на фирму «Азимут», владелицей которой была Наталья Шахова. В памяти Кузнецовой всплыло найденное свидетельство о рождении Аниты Шаховой. Сомнений не было эти две женщины родственницы.
Но зачем Бес переводил деньги на фирму этой женщины? Ответ появился, когда Ирина открыла следующую папку. Теперь деньги перекачивали из «Азимута» на заграничные оффшорные счета Беса.
Стало понятно, что Бес, таким образом, воровал деньги у своего партнёра. Скорей всего Николай Кузнецов узнал об этом. Вот и появилась ещё одна причина его убить.
Ирина потёрла глаза, закрыла мышью папки, вытащила флешку. Она посмотрела на часы – десять утра. Время пролетело быстро. Набрала номер Краснова.
Трубку не брали. Следующий был номер Алексея и опять длинные гудки. У Махмуда телефон был выключен. Брату звонить не решилась. Оставался Кобылин.
- Да, - глухо ответил он, после нескольких гудков.
- Здравствуйте, Фёдор Герасимович… я нашла в маминых вещах флешку с документами… там много информации по выводу денег…
- Так… Ты дома?
- Да.
- Никуда не уходи и никому больше не звони. Это может быть очень опасно. Я к тебе сейчас приеду.
Через полчаса Кобылин был в квартире у Ирины. Она передала ему флешку. Он спрятал флеш-накопитель в карман пиджака.
- Ты, копии делала? – спросил Кобылин, впиваясь глазами в её лицо.
- Нет. Я только посмотрела.
- Вид у тебя усталый.
- Всю ночь не спала. Не могу уснуть.
- Снотворного выпей, - посоветовал Фёдор Герасимович.
- Нет у меня.
- На, - Кобылин протянул ей баночку с таблетками.
- Спасибо!
- Возьми выходной.
Закрыв за Кобылиным дверь, Ирина позвонила на работу и взяла выходной. Потом набрала Викторию-Анжелу. Поговорив с подругой и детьми, узнав, что у них всё хорошо, и они собираются на рынок, отключила телефоны.
Но уснуть она не могла. Острое предчувствие надвигающейся беды не давало покоя. Ирина выпила таблетку снотворного, завернулась в плед и через десять минут погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Лена, спасибо за продолжение и с Рождеством!
_________________

Спасибо за продолжение

Спасибо за продолжение!!

 » ГЛАВА 6

Вход на рынок перегородил белый кроссовер. Он подъехал вплотную, так что другие машины проехать не могли. Через несколько секунд на авто замигали аварийки.
Сидевший за рулём водитель не спеша вышил из машины, оглядываясь по сторонам. Он открыл капот, заглянул внутрь.
Оставшийся к кроссовере лысый мужчина с татуировками на пальцах взял из-под ног увесистую сумку. В правой руке он держал короткоствольный автомат.
Сидящие на заднем сиденье два молодых человека студенты-химики, взяли пакеты. В них тоже были взрывные устройства.
- Колян, точно не рванёт раньше времени, - заметно нервничая, спросил Лысый.
- Фирма гарантирует, - усмехнулся Николай. – Не боись!
Тем временем охранник рынка подошел к водителю кроссовера.
- В чём дело? Что случилось? – спросил он.
- Кто его знает! – задумчиво буркнул водитель. – Подозреваю, что свечи накрылись.
Пассажиры кроссовера открыли дверцы и выпрыгнули из машины. Они направились в здание рынка.
На противоположной стороне от рынка на остановке сидел, развалившись на скамейке парень. Рассмотреть его лицо было трудно, мешала кепка, надвинутая на лоб. Сжав губы, он наблюдал за входом на рынок, нервно постукивая пальцами по спинке скамьи.
Вдруг он настороженно застыл. Достал из кармана брюк мобильный телефон, набрал номер и коротко отдал приказ:
- Через две минуты.
Отключив мобильник. Вытащил «симку» и сломал её напополам. Куски пластика кинул на дорогу, под колёса проезжающей машины. Саму трубку выбросил в урну. Встал со скамейки и пошёл по улице, в противоположную сторону от рынка.
Ровно через две минуту после его звонка на улицу выбежал Лысый. В его руках возник пульт. Секунда и прогремели друг за другом два взрыва…
Криков не было слышно, всё слилось в один страшный стон боли. И вдруг на мгновение наступила оглушительная, ужасная звенящая тишина. А потом новый хлопок и третий мощный взрыв. он был самый сильный и поглотил всё: тела людей, прилавки, товар, всё. Не оставив после себя ничего…
***
Новость о взрывах на рынке в Москве застала Махмуд и Алексей в машине. По радио каждые пятнадцать минут передавали сообщения об этом теракте. Юсупов сделал звук громче:
«Сегодня днём на одной из территорий Центрального рынка произошёл взрыв. В результате теракта погибли пятьдесят человек, в том числе трое детей. Были ранены восемьдесят человек. Среди погибших были граждане Узбекистана, Беларуси, России, Таджикистана, Китая. По сведениям очевидцев, сумку с бомбами пронесли три человека, ещё один отвлекал охрану рынка на входе. Одного охране рынка удалось задержать. А теперь к другим новостям…».

С интервалом в две минуты Попович стал набирать на мобильном телефоне номер тестя. Шли гудки.
- Странно… - пробормотал он. – Может на совещании?
- А Кобылин?
Алексей хотел набрать номер Фёдора Герасимовича, но не успел. Телефон зазвонил. Номер вызывающего был незнаком. На вызовы незнакомых номеров Лёша отвечать не любил.
- Да.
- Алексей? - без приветствия спросил хриплый мужской голос.
- Да…
– Я секретарь Кобылина Фёдора Герасимовича. Звоню по его поручению. Он сам на совещании, а генерал-полковника Краснова срочно вызвали в Москву.
- Из-за теракта?
- Да, и не только. Большего я вам сказать не могу. Фёдор Герасимович просит вас и Махмуда Юсупова поехать к Ирине Кузнецовой домой. И там ждать его звонка. Это очень важно, - предупредил секретарь и тут же в трубке пошли гудки отбоя.
- Махмуд, поворачивай. Едем к Ирине…

… звонок Ирина не слышала. Во сне из далека, звучала не понятная раздражающая трель: дзы-нь, дзы-нь…
- Тише, - закрывая ладонями, уши шептала она. – Не надо так громко… тише…
Но трель не затихла, через некоторое время к ней присоединился грохот.
- Что же это такое? Зачем так шуметь?
И вдруг её затрясли.

Махмуд тряс её за плечи до тех пор, пока она не открыла глаза. Ирка потёрла пальцами глаза.
- Зачем ты меня разбудил? – прошептала она сонно. – Я хочу спать…
- Ирина, посмотри на меня! – приказал он.
Кузнецова подняла на него сонные глаза.
- Ты, сколько выпила таблеток из этой баночки?
- Одну или две… - закрывая ладонями глаза, ответила она.
- Фу… - выдохнул Махмуд.
- Ты, что подумал?
- Вставай!
- Зачем? Кофе пить.
На кухне за столом сидел Алексей. Он невидящим взглядом смотрел на мобильный телефон, лежащий перед ним. Лицо почернело.
- Лёша, что- то случилось? – тихо спросила Ирка, чувствуя, как у неё от страшного предчувствия замерло сердце.
Махмуд тоже не узнавал друга. Ещё пять минут назад он улыбался и шутил, а сейчас сидел хмурый и курил, поставив перед собой пепельницу на пустой стол. Вместо ответа Алексей взял пульт от телевизора и прибавил звук. Шли новости. Картинка, появившаяся на экране, приковала внимание Ирки и Махмуда. Центральный рынок Москвы весь в дыму, оцепленный милиционерами. Очень много машин скорых находились тут же.
У входа огороженного красной лентой, стояла молоденькая девушка журналистка и рассказывала:
- В этот день недели рынок посещают в основном постоянные оптовые покупатели, которых продавцы знают в лицо. Появление троих незнакомых мужчин, которые вели себя нервно, привлекло внимание торговцев. Один из подозреваемых за несколько секунд до теракта покинул рынок, а двое других, с пакетами остались. Ещё один – соучастник - водитель, перегородил проход машиной, на которой приехали подозреваемые. После взрыва водитель был задержан работником местной охраны. Благодаря его показаниям и фотороботу, составленному по описанию очевидцев, второго подозреваемого арестовали при попытке покинуть город, сотрудники ГАИ. С ним в машине был находящийся в федеральном розыске Руслан Тазиев. Также стало известно, что взрывное устройство было изготовлено одним из погибших террористов, он был химиком по образованию…
В следующую секунду Ирина каким-то шестым, интуитивным чувством поняла – что все, что рассказывали в репортаже связанно с ней. И тут она вспомнила утренний разговор с детьми и Викторией-Анжелой…
- Скажи что это не они! – нетерпеливо, с тревогой, со страхом потребовала она, заранее зная ответ.
Алексей поднял глаза и в упор посмотрел на неё. Пропитанный болью ужасный, мрачный, леденящий, взгляд-приговор.
- Они все умерли, - сказал Попович. Его рука потянулась к пачке с сигаретами.
- Все… умерли? – медленно переспросила Ирина, ещё не осознавая до конца произошедшее. – Все… умерли… и мои мальчики?
- Да. Все и Виктория-Анжела и её мама, и дети… все… Они были там, в момент взрыва…
Ирина осела на пол, прижавшись спиной к стене. Она закрыла лицо руками. Пол под ногами превратился в бездонную пропасть. Ирка проваливалась в эту бездну, всё глубже и глубже. Края стали смыкаться над головой, одна чернота… больше никогда она не увидит своих мальчиков, не услышит их смех. Края бездны сомкнулись, дышать нечем…
- Ты уверен? – вдруг спросил Махмуд. – Информация точная?
- Точнее некуда… мне только что позвонил Кобылин… Краснов в Москве на опознании. А потом мне позвонила какая-то женщина… она хотела знать, как я хочу поступить с телами Виктории и … сына и просила позвать к телефону Ирину, чтобы задать тот же вопрос… Как она может так говорить? Как будто они уже не люди, а бездушные тела… Махмуд, понимаешь их больше нет… наших детей больше нет! – с болью прошептал Алексей, ухватившись за голову руками.
Последние слова доходили сквозь звон в ушах. Вот она расплата! Юсупов думал, что заплатил за всё сполна. Что сможет начать новую жизнь. И оказавшись вновь с Ириной и детьми, уже поверил, что мечта становиться явью, что самое страшное позади. Нет… расплата настигла и забрала самое ценное, что было – жизнь его детей. Только он во всём виноват! Но ведь это его грехи. Почему дети за них решились жизни?
- Кто?
- Ты же всё слышал, - Алексей затушил окурок…
***
На улице, объезжая машины несся милицейский УАЗ. Его сирена истошно выла и стонала. Спецсигнал мигал синими лампами.
УАЗик свернул во двор и остановился у входа, перед дверью, девяносто первого отделения милиции.
Девяносто первое отделение милиции на переулке Мажоров занимало полуподвальное помещение. Полуразрушенные ступеньки вели вниз к железной двери, за которой находился узкий, мрачный коридор, он вёл в дежурную часть. Вдоль стен проходной стояли старые стулья. По дежурке деловито ходили милиционеры и громко разговаривали, не обращая внимания на посетителей ожидавших своей очереди.
Вошедшие наряд ППС и двое задержанных, внесли ещё большую сумятицу в отделение. Лейтенант остановился перед окошком дежурного.
- Оформляй! – приказал он.
- Ага, щас, - прижимая плечом телефонную трубку к уху и записывая что-то в раскрытую тетрадку, буркнул дежурный. – Разбежался…
- И куда мне их?
- Это ты решай сам…
- Мне сказали доставить их сюда… их тут ждут для допроса…
По включенному телевизору, за спиной дежурного, шли новости. На экране репортер канала «Вести» задал какой-то вопрос, немо шевеля губами, и протянул микрофон для ответа Вадиму Кузнецову. Тот что-то рассказывал, жестикулируя руками. Вдруг один из задержанных Лысый ткнул пальцем по направлению в экран телевизора.
- Это он…он нас нанял!
Проходивший мимо милиционер остановился и обернулся.
- Эти двое подозреваемые по взрыву? – спросил он у лейтенанта.
- Да…
- Так какого чёрта, ты с ними тут торчишь? Их давно ждут на допрос. Веди их в кабинет начальника отделения!
***
- А как же второй? Он тоже утверждает, что их нанял Бес? – спросил Махмуд.
- Второй молчит… - вздохнул Кобылин. – Официальная версия пока такой и остаётся – теракт совершила организация «Подполье», позиционирующая себя как патриотическая.
- Можно ведь устроить очную ставку. Опознание…
- Можно… только всё, к сожалению, не так просто. Задержанных нужно из Москвы доставить сюда. Пока мы договариваемся с Москвой, Кузнецов уедет за границу и станет недосягаемый.
- Нужно арестовывать его!
- На основании чего? Настоящего, крепкого свидетеля у нас нет.
- А флешка? – вспомнила Ирина, запивая таблетку водой.
- Я её ещё не посмотрел. Но всё равно её одной будет мало.
- Есть у меня одна идея, - хмуро ответил Алексей. – Только она не совсем законная…
***
На дороге стоял человек в форме работника ДПС. Он взмахнул полосатой палочкой, останавливая машину Кузнецова. Джип скрипнул колесами и остановился.
- Инспектор дорожно-патрульной службы капитан Семёнов, - козырнув рукой, представился он. – Ваши документы, пожалуйста!
Водитель «нисана» протянул документы на машину и права. Капитан окинул их взглядом.
- Выйдите, пожалуйста, из машины, откройте багажник.
Тут терпение Беса закончилось. Из всего потока машин гаишник остановил именно его, хотя наверняка по номерам понял, кому принадлежит «нисан». А это значит, ждал именно его. Он знаком, показал охраннику быть готовым.
- Какой нахрен багажник? – опуская стекло, брызгая слюной, возмутился Кузнецов. - Ты, что по номерам не понял кто перед тобой?
- Зачем так нервничать? Стандартная проверка. На машину класса «нисан» у меня есть ориентировка, так что извольте показать багажник.
Водитель вылез из машины, за ним последовал охранник. Бес ничего сообразить и не успел, как словно из воздуха появились люди в камуфляжной форме, в чёрных масках, с автоматами.
Кузнецова вытащили из машины и завалили на асфальт, рядом с охранником и водителем, заламывая руки.
- Охренели? – взвыл он, и тут же охнул от боли – тяжёлый башмак врезался ему в бок.
- Грузи в машину, - отдал приказ откуда-то сверху глуховатый мужской голос.

Камера следственного изолятора, куда привезли Беса, была стандартной. Мрачная тесная комната, стены оштукатурены, не крашены, двухъярусные нары, металлический стол с телевизором, лавка. В углу помещения старый, но чистый унитаз, раковина с ржавыми подтёками.
В изоляторе временного содержания Кузнецова приняли как почётного гостя, выделив эту элитную камеру. Ему предъявляли хранение наркотиков. Наркоту естественно менты сами и подсунули. Его высокооплачиваемый адвокат в три счёта разобьет все доказательства. В этом Бес не сомневался. Всё шло, как запланировано и ради конечного результата, он был готов потерпеть временные неудобства камеры и синяки, полученные при аресте.
Замок скрипнул и тяжёлая железная дверь открылась.
- Как устроился? – в камеру прошел Кобылин.
- Долго меня здесь держать собираешься? Где мой адвокат?
- Это всё зависит от тебя, - пробормотал Фёдор Герасимович, кидая на стол папку. – Вот ознакомься!
- Что это?
- Отчёты твоего бухгалтера. Чёрная бухгалтерия. Азимут, оффшорные счета.
- Откуда?
- Наследство Ирины от матери.
- И что ты хочешь?
- Ты, сядь. В ногах правды нет, - усмехнулся Кобылин.
- Сколько? – повторил вопрос Бес, начиная злиться.
- Много, - Кобылин оторвал клочок бумаги и написал сумму, придвинул Кузнецову.
- Жирно не будет?
- Не будет. В самый раз.
- Хорошо. Будут тебе деньги.
- Советую поторопиться. Сегодня вечером привозят подозреваемых, организовавших теракт в Москве. Один из них очень жаждет опознать тебя.
- Так и должно быть. Только он не доедет.
- Да? Вот и отлично.
- Сегодня мой адвокат свяжется с тобой и передаст деньги. Флешку, передашь ему.
- Да, и у меня ещё одно условие. Я выхожу из игры.
- Не слишком много условий? – Бес холодным взглядом посмотрел на Кобылина.
- Устал я. Хочу на море, в тишину и покой.
- Хорошо.
Кобылин встал, взял папку и бумажку со стола. Уже у входа он обернулся.
- Тебе кошмары по ночам не снятся? Совесть не мучает?
- Я сплю крепко, без сновидений.
Кобылин вздохнул и вышел.
***
А твой товарищ утверждал, что знает человека заказавшего вам теракт, - озлобленный Алексей смотрел на Тазиева.
- У моего товарища бывают помутнения разума. Он стоял в психиатрической клинике не учёте, - хмыкнул подозреваемый. – А то что повесился на простыне, ещё раз доказывает это. Он был не в себе и наговорить мог, что угодно!
- А может ему помогли и самоубийство совсем не самоубийство?
- Ты, же следак, вот и расследуй. А я ничего не знаю!
- Ну, что ж, ты утверждаешь, что не знаком с Кузнецовым Вадимом Дмитриевичем. Что теракт устроил из своих религиозных взглядов?
- Да, именно это и утверждаю!
- Может устроить очную ставку. Что бы освежить твою память, - вмешался Юсупов.
Он зло ударил Тазиева ногой в грудь, свалил со стула. Следующий удар пришелся в живот.
- Я ничего не знаю, - закрываясь руками, закричал Тазиев. – Я буду жаловаться!
- Жалуйся, если сможешь! – прошипел Махмуд, и ещё раз ударил террориста в живот.
После избиения Тазиев продолжал твердить: «не знаю!». В конце концов стало понятно, что от него ничего не добиться.
Махмуд ходил по кабинету и твердил, как помешанный:
- Он… их! А мы его выпустили! Да, я его собственными руками! – шептал он, теряя над собой контроль, то на русском, то на чеченском.
Лёша его понимал, как никто другой. Он так же ненавидел и готов был руками, зубами разорвать Беса, убившего всех ему близких людей. Попович, словно находился в каком-то коконе, прострации. Он не мог понять, что нужно сделать, как поступить, как покончить с человеком, отобравшим у него всё. И в то же время Алексей хотел отгородиться от мира, спрятаться, а лучше уснуть и никогда больше не просыпаться.
Он вынул из сейфа бутылку, открутил пробку и с горла глотнул водки.
- Будешь? – протянул Попович Махмуду бутылку.
Тот мотнул головой, продолжая ходить по кабинету.
Алексей прижался губами к горлышку и большими глотками выпил всю бутылку. Боль не ушла, она усилилась, и тогда он сжал голову руками и закричал…

Беса отпустили ранним утром. Ему опять удалось выйти из воды сухим. Все обвинения с него были сняты…
***
- Он аэропорт едет, - проговорил сидевший за рулём «нисана» водитель.
- Хорошо, - отозвался с заднего сиденья Бес. – Обгоняй его, и заставь прижаться к обочине.
- Может выстрелить по колёсам, - предложил охранник.
- Делайте, как сказал я! – резко приказал Бес.
Такси Кобылина остановилось.
- Дальше, ты знаешь, что делать.
Охранник открыл дверцу и вышел из «нисана», приблизился к машине, в которой сидел Кобылин. Он оглянулся по сторонам, вытащил из кобуры пистолет, накрутил глушитель.

Бес с особым наслаждением наблюдал, как его охранник всаживал пули в тело Кобылина и таксиста. Потом облил такси бензином, и поджог. Когда прозвучал взрыв, «нисан» Кузнецова уже мчался в город на очередное выступление перед прессой.
Бес уже знал, что на этом выступление будет Махмуж Юсупов и он вооружён.

- Мне даже не вериться, - произнёс театрально Кузнецов. – Что сейчас всё позади. Этот день, проведённый в следственном изоляторе, заставил меня многое переосмыслить. И мой первый приказ на посту Губернатора будет направлен на реорганизацию нашей правовой системы – прокуратуры, следственного комитета, суда.
На пресс-конференции Махмуд сидел в первых рядах, рядом с журналистами. Он незаметно вытащил из-за пояса пистолет, неожиданно вскинул его и решительно передёрнул тугой затвор. С холодным, ненавидящим взглядом Юсупов смотрел на Беса, ствол пистолета был нацелен в грудь.
- Стой! – закричал Попович, пробираясь сквозь собравшуюся толпу журналистов. – Не надо!
Но добраться ему до Юсупова не удалось. Охрана Кузнецова скрутила.
И снова воцарилась напряжённая тишина. Все смотрели на разыгравшуюся трагедию.
- На твоих руках кровь невинных людей и детей, - яростно, крикнул Махмуд и выстрелил. Пуля попала прямо в грудь Кузнецова.
Со всех сторон на Юсупова навалились охранники. Он не сопротивлялся. Справедливость восторжествовала. Только Махмуд не подозревал, какой его ждёт сюрприз.
- Поднимите, его! – приказал Кузнецов.
Да, ему не послышалось, в нескольких шагах от Махмуда стоял живой и здоровый Бес. Он смотрел с нескрываемой издевательской улыбкой. Кузнецов вновь наслаждался свое победой. Одним движением рук он сдёрнул с себя рубашку, показывая одетый бронежилет.
- Мразь! – прошипел Махмуд…

Ужасно , когда же накажут эту мразь

Лена, спасибо за продолжение, детишек очень жалко, и Ирину, когда уже Лесу пролетит по заслугам...

Добрый день ! Прошусь в читатели.

Здравствуйте!
Добро пожаловать!

 » ГЛАВА 7

Три последних дня перед похоронами прошли, как в тумане. От горя Ирка ничего не видела, не понимала. Но сейчас, когда она стояла у раскопанной ямы, в которую через мгновение опустят её мальчиков, словно очнулась. Пришла ясность понимания, что сыновей больше нет и их не вернуть. От этой безжалостной правды ей хотелось кричать, выть. До этой минуты она не видела лица ни Петра, находившегося рядом, не Картынова, приехавшего чтобы помочь вытащить из тюрьмы Махмуда. Именно они организовали похороны, потому что ни Ирина, ни Алесей, ни Краснов, погруженные в своё горе, были не в состоянии этого сделать.
Кузнецова не замечала никого вокруг, она пряталась в забытье, пытаясь не сойти с ума, не потерять остатки разума. Сейчас туман, застилающий глаза словно растаял и боль вернулась. Но вместе с болью вернулось отчаянное желание мести.
Дрожащими руками Ирина закрыла на секунду лицо, оглянулась на Алексея. Тот застыл вытянувшись как струна, сжав пальцы в кулаки, безучастно глядя в пространство. Она точно знала, что через час он будет уже пьян. Так Попович уходил от боли, от реальности. Только так он мог спастись от горя, заглушая все чувства водкой. На его долю выпало слишком много страданий и потерь. Сможет ли он жить дальше? Найдёт в себе силы начать всё сначала? А она сможет? Сможет и должна!
Ирка смахнула вдруг потёкшую слезу, первую за эти дни. Она не смогла в последний раз посмотреть на сыновей, попрощаться. Гроб был цинковый, запаянный и один на всех. Потому что вместо тел были куски плоти и каких-то инородных предметов. Слишком близко дети и взрослые оказались к эпицентру взрыва.
Общий гроб стали опускать в могилу. Краснов, до этого стоящий как несокрушимая скала, покачнулся и начал оседать на землю, прижав ладонь к левой груди. Алексей успел подхватить его под руку. Он отвёл Валерия Дмитриевича в сторону, усадил на лавочку, вкопанную между могилами.
- Скорую… вызвать? – спросил Попович, склоняясь к самому его лицу.
- Нет… не надо… сейчас отпустит. Посиди со мной, - тихо попросил Краснов, вцепившись в его руку. – Не уходи…
- Хорошо, - ответил Алексей, садясь рядом.
Ирина кинула горсть земли в яму, и тут же у неё появилось желание, кинуться за ней прямо туда, в открытую могилу. В последний момент Пётр поймал её за талию, дёрнув на себя.
Кузнецова уткнулась ему в грудь, вздрагивая от рыданий. Он прижал её к себе, нежно поглаживая по волосам.
- Поплачь… тебе станет легче…
Краснов поднял со скамейки и, опираясь на руку Алексея, подошел к могиле. Нагнулся, взял горсть земли и кинул в могилу.
Попович же так и не сумел сделать над собой усилие и бросить горсть земли на гроб, просто не смог – и всё…
Он слушал, как стучат комья по крышке, каждый стук отдавался болью в сердце.
- Прощай… теперь навсегда… - прошептал он одними губами – Мы скоро встретимся там, на небесах… я обещаю тебе…
***
… Дневной свет, пробившийся сквозь плотную штору, слепил глаза. Ирка зажмурилась, прикрывая их рукой, и услышала голос Петра:
- Валерий Дмитриевич, идите сюда, Ирина проснулась.
- Что ты, здесь делаешь? – пробормотала она охрипшим, противным голосом. Неужели это она так сипит? Горло горело, точно она кричала без умолку несколько часов подряд.
- За тобой присматриваю. Знаешь, сколько проспала?
Кузнецова отрицательно мотнула головой.
- Двое суток! Ты, всех перепугала…
В комнату вошёл генерал-полковник, нерешительно остановился в дверях.
- Ириш, ты как? – спросил он, словно не зная с чего начать.
- Валерий Дмитриевич, хватит ходить вокруг да около, говорите уже, - просипела она, и Краснов приблизился, сел на кровать рядом, взял её за руку.
- Ириш, ты только не руби с горяча, обдумай сначала… всё взвесь…
- Валерий Дмитриевич!
- Кобылин пришел в себя и хочет с тобой поговорить… попросить прощения…
- Так значит эта мразь не сдохла?
Ирина громко засмеялась. Её смех очень был похож на истерику, и чтобы его прекратить Пётр ударил её ладонью по щеке.
- Вы, издеваетесь? – прошептала она, прикрывая красную щеку рукой. – После всего, что он сделал этот предатель, просто хочет попросить прощение?
- Ирин… он при смерти… ожоги не совместимые с жизнью…
- Вот и пусть катится в ад!
Ирина встала.
- Петя, помоги мне дойти до душа, - попросила она.
Спотыкаясь, побрела в ванную, опираясь на руку Куратова. Он придерживал её осторожно, словно фарфоровую куклу.
- Ты, бы всё таки послушала старика… сходила… вдруг он скажет что-то важное… что поможет Махмуду или… поможет остановить Беса…
- Петь, с чего ты взял, что мне всё это интересно?
- Я очень хорошо знаю тебя. И точно могу сказать, что ты что-то задумала…
- Да, задумала, - зло процедила Кузнецова, вырывая свою руку из его ладони. – Почему он – убийца, заслужил жизнь, а невинные дети – нет? Разве не должно быть наоборот? Он не должен жить! Я исправлю эту ошибку. И пускай я уже никогда не смогу вернуть своих мальчиков, Викторию - Анжелу, её мать и ребёнка, но я отомщу за них!
- Хорошо. Только успокойся и всё хорошенько обдумай! – посоветовал он, прежде чем закрыл дверь в ванну.
Ирина встала под душ, закрыв глаза и подставляя лицо под тёплые струи воды. Внутри было так пусто, что она стала стучать кулаками по кафелю, пока не почувствовала боль и злость. Хотелось умереть, чтобы быстрее оказаться рядом с Умаром и Колей, с Викторией – Анжелой… Но, ей пока туда к ним нельзя. Нельзя, потому что она ещё не все дела закончила на этом свете… Махмуд… Ирка осела на дно ванны, свернулась калачиком, и засунула в рот кулак, заглушая новый приступ истерики. Она рыдала сначала тихо, беззвучно, потом громко, душераздирающе… время перестало существовать.
Сколько она так рыдала? Сколько проклинала Беса? Грудь разрывалась от невыносимой тоски и боли. От чувства отчаянья.
Пётр появился внезапно. Он бережно вытащил её из ванной, завернул в полотенце.
- Петь, всё… - прохрипела она, приходя в себя.
Он привёл её на кухню, придвинул чашку с горячим кофе. Отхлебнув глоток, Ирина почувствовала привкус коньяка.
- Спасибо…
Вместо ответа он сел на табуретку, взял в руки чашку.
- Что будешь делать?
- Для начала вытащу Махмуда из тюрьмы.
- Как?
- Пока не знаю, но обязательно придумаю, - задумчиво сказала она. – Картынов ещё здесь?
- Да. Сегодня вечером уезжает.
- Мне надо к нему.
- Я с тобой!
- Нет! Я не буду подвергать тебя опасности. Ты итак сделал очень много для меня, - Ирина сжала его руку. – Спасибо! Но, дальше я сама. Со мной опасно и…
- Позволь, я сам буду решать! – он отрешённо смотрел в сторону.
Кузнецова поняла, что спорить с ним бесполезно. Согласно кивнула головой…
***
Кобылин лежал в первой городской больнице, с охранной за дверями. В VIP палате с полным набором суперсовременной реанимационной аппаратуры. Его жена не отходила ни на шаг от него. Сколько часов ему осталось точно, лечащий врач сказать не мог. Вообще было удивительно, что с такими ожогами он ещё жив. Фёдор Герасимович как мог цеплялся за жизнь, уходящую из его тела. Он ждал Ирину.
Она вошла в палату, подошла к краю кровати, внимательно разглядывая Кобылина. В её холодных глазах, как и в сердце не было ни капли сочувствия.
- Я умираю… - прошептал он, с трудом приподнимая тяжёлые веки. – Мне больно не от ран, а потому, что я очень виноват перед тобой. Я не хотел, чтобы так всё вышло… нет… хотел… жадность выжгла всё человеческое во мне…
- Я пришла не для того, чтобы слушать ваши причитания, - грубо перебила Ирина.
- Позволь мне облегчить душу… Я сволочь, я знаю… но изменить уже ничего не могу… хотя нет могу… Я могу тебе помочь… расправиться с Бесом.
Некое подобие улыбки промелькнуло на измученном лице умирающего.
- Ты, хотела покончить с Бесом? Возьми этот конверт.
Жена Кобылина протянула Ирке белый конверт. Посередине был написан номер телефона.
– Позвони по этому номеру, если решишь убить Беса, – его голос становился всё слабее и слабее, ему было трудно говорить, и Кузнецовой пришлось наклониться к самому лицу Кобылина. – В… конверте… оплата за заказ…
Кобылин без сил закрыл глаза.
- Прости… - прошептал он последние слова…
***
Лежа на диване в тёмной, холодной квартире, Алексей представлял, как его душа соединяется с душой Виктории-Анжелы. Образ жены выплывал из непонятного мерцающего тумана и сразу исчез. Он открыл глаза, возвращаясь в реальный мир. Только спиртное снова помогло ему заглушить боль. Но совсем ненадолго, после выпитой бутылки стало ещё хуже, чем было.
И тогда Лёша вновь закрыл глаза, и ему казалось, что Вика здесь, рядом. В их опустевшей квартире. Она наклонилась над ним. Её душистые волосы упали ему на лицо, а губы прошептали:
- Не надо… любимый… Живи своей жизнью… забудь… всему своё время…
- Я не могу, - в ответ сказал он, чувствуя нежное прикосновение Викиной руки, как лёгкий ветерок.
- Можешь, - её пальцы осторожно коснулись лба, проникая в гущу волос, медленно скользнули по затылку. – Можешь…
- Не хочу…
- Так нужно…
- Кому?
- Тебе…
- Нет! Нет! Нет! – выкрикнул Алексей, подскочив с дивана.
Пустая бутылка с грохотом упала на пол и покатилась, остановившись у женских ног.
- Здравствуй, Лёша! – сказала Ирина, отодвинув носком туфли, пустую бутылку. – Всё пьёшь?
Кузнецова прошла на середину комнаты, с укором разглядывая бардак, царивший в квартире Поповича.
- Пришла, читать нотации?
- Нет. За помощью.
Ирина села на диван.
- Я хочу вытащить Махмуда из тюрьмы.
- И?
- По закону мне это не сделать… Нужно, организовать ему побег.
Алексей резко повернулся к ней. В первый момент он подумал, что она шутит, но её лицо было серьёзное, без тени улыбки.
- Есть человек, который может помочь… - она сделала паузу, чувствуя себя не в своей тарелке. – Но, я его почти не знаю и поэтому хочу, чтобы ты пошёл со мной к нему.
- Знаешь… - Попович сделал паузу, отвернулся в сторону, чтобы не видеть умоляющие глаза Ирины. – У меня другие планы. Я уезжаю.
- Он спас Викторию-Анжелу… вы были друзья… Неужели теперь, когда ему нужна твоя помощь, ты его бросишь в беде?
Алексей молчал.
Ирина встала и пошла к дверям.
Попович лёг на подушку. Ему вдруг показалось, что все, что происходило в его жизни, было не с ним – знакомство с Викторией-Анжелой, как она, сдавая на своём джипе, назад задела его мотоцикл, как он её вытаскивал из столовой, где она работала, спасая от жадного директора, который хотел повесить на неё большую недостачу. Как её родители устроили им встречу, чтобы познакомить, не зная, что они уже знакомы. Их первая ночь вместе, свидания. А потом Чечня, куда Виктория кинулась его спасать, узнав, что он жив, оставив их маленького сына у родителей. Как плакала, когда он сказал, что больше не любит её, только для того чтобы она ушла, оставила его калеку и заново устроила свою жизнь. А потом она попала в плен к Махмуду и спасла жизнь его сыну. Именно тогда и стал меняться Кровавый Махмуд, в нём появилось сочувствие, озлобленность стала уступать место состраданию. Он спас Викторию-Анжелу, убив предателя - Громова.
Они стали друзьями. Более верного друга у Алексея не было.
Всё это как будто было с кем-то другим, жившим параллельно с ним, он лишь наблюдал за этим человеком. И вновь вернулся призрак Виктории-Анжелы. Алексей чувствовал её дыхание. Она была здесь, рядом, и он чувствовал её осуждение. И вдруг Попович чётко увидел родное любимое лицо.
- Помоги… ты нужен им…

Ирина села в машину и хмуро смотрела на подъезд, из которого только что вышла.
- Ну, что поехали? – спросил Пётр.
- Нет. Подождём немного.
Через некоторое время из подъезда вышел Алексей…

…Они подъехали к гостинице на проспекте Ленина. За стойкой на ресепшене их встретила администратор. Она связалась с Картыновым и, убедившись, что он действительно ждёт гостей, назвала им номер его апартаментов…

… Пауза затянулась. Картынов ходил по номеру, обдумывая слова Ирины. Остановившись, он посмотрел на вальяжно откинувшегося, на спинку кожаного дивана Алексея.
- Вы, Ирина понимаете, о чём просите?
- Да.
- Вашу организацию закрыли с большим скандалом. Вас выгнали с работы. Алексей то же разжалован. Краснова отправили на пенсию. Кобылин оказался предателем и все ваши доказательства уничтожил. И теперь вы приходите ко мне и просите, чтобы я вам помог организовать побег Махмуда Юсупова? Того самого Кровавого Махмуда, который жестоко убивал людей? Которого сейчас судят за попытку убить человека?
- Да, - спокойно повторила Ирка. - Да, я вас прошу организовать побег человеку, которой несколько раз спас Президента Чеченской Республики и вашу жизнь. Пришло время и теперь ему нужна ваша помощь.
- А ты, что думаешь? – он пристально взглянул на Алексея.
Попович криво усмехнулся и посмотрел на Картынова, тяжёлым взглядом.
- Настала пора возвращать долги…
- Хорошо. Я помогу вам. Только, вы - Ирина должны уехать и не предпринимать попыток встретиться с Махмудом.
Внезапно Ирка закрыла глаза, и устало откинулась на спинку дивана.
- Когда я должна уехать?
- Как можно быстрее.
Она открыла глаза и посмотрела на Картынова потухшим взглядом.
- Хорошо… я согласна.
- Алексей, мне нужна будет ваша помощь.
Попович согласно кивнул головой…
***
- Зачем пришла? – Бес с призрением смотрел на Ирину.
- За правдой!
- За правдой? – Кузнецов наклонился к ней, почти нежно потрепал по щеке. – А ты действительно хочешь её знать?
Ирка оттолкнула его руку, вжимаясь в глубокое кресло. Видеть это жестокое лицо убийцы так близко, было невыносимо, и она закрыла глаза. В полной темноте ей стало немного легче.
- Да!
Бес ухмыльнулся.
- Деньги!
- Но зачем? Зачем тебе столько денег? Ты, же не бедный человек и у тебя итак под контролем вся фирма моего отца.
- Не вся! Ты, по-прежнему являешься наследницей пятидесяти процентов акций. Так что всё дело в злополучном наследстве.
Она открыла глаза и посмотрела на него.
- Я бы и так всё отдала. Зачем было убивать моих детей?
- Мне не нужны наследники. По завещанию твоего отца: ты не можешь продать или подарить свои акции. Они могут перейти только твоим детям. А в случаи твоей смерти и в отсутствии наследников их продадут, и все деньги будут отправлены в благотворительные фонды, – Кузнецов ухмыльнулся. - Пока ты жива и у тебя нет наследников, которые могли бы управлять предприятием, вся фирма принадлежит мне. Да, и потом ты очень похожа на свою мать. А я её любил… Я растил тебя для себя, но ты выбрала другого, - Бес присел на подлокотник кресла, провёл пальцам по её щеке. – Ты, наивная девочка хотела кинуть вызов мне? Я знал каждый твой и твоих друзей шаг. Я знал, что придёт Юсупов и выстрелит в меня. Горе сделало его уязвимым, и он потерял бдительность. А мои люди следили за ним, так же как и за твоим братом. Я просто ждал момента. Я хотел сделать тебе больно, так же как и ты, мне своей не благодарностью. Убить тебя было бы самым простым решением. Ты, будешь до конца своей жизни платить за ошибки твоих родителей и свои! Будешь жить одна, понимая, что твой ребёнок, всех кого ты любила, погибли из-за тебя!
Он громко засмеялся.
- Совсем одна… - он вновь засмеялся.
Ирина сжала пальцы в кулаки и встала.
- Как уже уходишь? – Кузнецов поднялся. – Ну, что ж не смею задерживать.
Он подошел к своему столу и стал перебирать бумаги.
- Да, и хочу тебя предупредить. Что бы ты там не задумала с Поповичем и Картыновым у вас ничего не получиться. Юсупов сядет! Он пройдёт через все круги ада! – Бес повернулся к ней и зло продолжил. – Все! Я тебе это обещаю!
Ирина открыла дверь и вышла из комнаты. Её всю трясло от слов Беса. Даже сев в машину к Петру она не смогла успокоиться.
Он отвёз её домой и хотел остаться, но Ирина попросила его уйти.
Потом она долго, то ходила по комнате, то сидела на диване, вертя в руках конверт, который ей дал Кобылин. И вот, наконец, решившись, набрала номер, написанный на белом конверте.
- Да, - почти сразу ответил женский голос.
- Здравствуйте… я от Фёдора Герасимовича… Я хочу сделать заказ…
- Вы, сейчас дома?
- Да.
- Диктуйте адрес.
- Но… за мной следят…
- Выключите свет, оставьте дверь открытой, - велела незнакомка…

…Незнакомка стояла у окна, выдувая струи дыма в форточку. Ирине так и не удалось, из-за темноты в комнате, её разглядеть. Она всё ещё медлила, чего-то ждала, не решаясь отдать фото.
- Сколько времени понадобиться? – спросила, всё ещё колеблясь, Ирка.
- Это зависит от того, чьё имя ты назовёшь.
- К нему трудно подобраться. У него серьёзная охрана.
- Ну, тогда это будет стоить дороже.
- Сколько назовёте столько и заплачу.
- Тогда нет проблем!
Ирина протянула ей фото. Незнакомка с улыбкой взяла фотографию, взглянула на изображение человека, которого должна убить. Улыбка постепенно сползла с её лица
- Я хочу, чтобы вы убили Вадима Дмитриевича Кузнецова. А это вам передал Кобылин. Не знаю, сколько там денег, если мало я добавлю, – Кузнецовой пальцы дрожали, взгляд встретился с глазами незнакомки. – Вы возьмётесь за этот заказ?
- Да.
- Сколько нужно доплатить?
Незнакомка была совершенно спокойна.
- Я выполню его бесплатно. Вы знаете, что в этом конверте?
- Чек?
Она затушила в блюдце сигарету, отошла от окна, открыла конверт, вытащила из него какую-то бумагу. Только когда незнакомка щёлкнула зажигалкой, и огнь осветил лист, Ирка увидела, что это, то самое свидетельство о рождении, которое она нашла в кабинете Беса.
- Это моё свидетельство о рождении. Я - Анита Владимировна Шахова, дочь Вадима Дмитриевича Кузнецова. Он, у меня на глазах убил мою мать, а меня сначала отдал на забаву своим ублюдкам охранникам. А потом отправил в бордель. Я помню лишь бесконечную боль и унижение, - незнакомка посмотрела в окно и осипшим голосом продолжила. – Чужие, незнакомые лица, руки, шарившие по моему телу, вдавливающие его в постель. Иногда я вообще ничего не видела, не понимала – мозг отключался от ужаса, происходящего со мной. Со временем я стала забывать кто я, от куда и как попала туда. Ни одной мысли не осталось в голове, только животный инстинкт выжить любой ценой. Потом появился Кобылин и вытащил меня из борделя. Он меня сделал киллером, он обучил меня всему, что должен знать и уметь наёмный убийца. Я выполняла его заказы и хотела лишь одного убить своего отца, но… Фёдор говорил ещё не время…
Девушка замолчала, зажгла новую сигарету, затянулась.
- Я это сделаю для себя.
Она убрала конверт в карман чёрной куртки и покинула квартиру Ирину, так же тихо, как и появилась в ней…

 » ЭПИЛОГ

- …суд постановил: признать виновным Юсупова… - доносились слова судьи до Махмуда сквозь туман мыслей в голове. Беспристрастные, равнодушные лица судьи, адвоката и прокурора. Теперь он опасный преступник. А в прочем он всю жизнь им и был. Среди присутствующих кроме журналистов был лишь Бес. Он с улыбкой слушал приговор суда.
- …приговор может быть обжалован в течении… - продолжала судья, зачитывать приговор. Махмуд по-прежнему её не слушал. Он искал ответ на один вопрос – почему никто из близких ему людей не пришёл на суд? Где Алексей? Где Ирина?
Его в спину толкнул конвоир.
- Шевелись!
Махмуда быстро вывели из зала мимо улыбающегося Кузнецова.
Юсупов шел, молча по коридору, не обращая внимания на журналистов, пихающих ему в лицо микрофоны с какими-то дурацкими вопросами. Конвоиры провели его через дверь, выводя к ожидавшей на улице машине…


…Кузнецов мыл руки. «Мыло дешовское», - раздражённо подумал он. «Конечно, какое ещё может быть мыло в туалете здания суда? Финансирование - то идёт от государства, экономят на всём».
Бес услышал, как из кабинки кто-то вышел и замер за его спиной. Ему это совсем не понравилось. Он обернулся и застыл. На него, было, направлено дуло пистолет с глушителем.
- Здравствуй и прощай, папочка!
Анита нажала на курок, в тишине прозвучали два хлопка.
Бес почувствовал, как сползает на грязный пол. Третий, контрольный, выстрел в голову он уже не услышал. Анита, наклонилась над ним, прощупывая пульс на шее. Затем надвинула кепку на лицо, подошла к двери и вышла в коридор…
***
Тёмная ночь. Махмуд не спал, словно предчувствовал опасность. Он некоторое время лежал, прислушиваясь к своим ощущениям. Скрипнула соседняя шконка. Юсупов попытался вскочить. Но, тут же мощный удар в грудь опрокинул его на спину. Один из зеков набросил ему на шею удавку, сжал петлю. Двое других держали за руки.
Махмуд захрипел, пытаясь вырваться. Всё бесполезно. Чёрный туман пропасти накрыл его сознание…

Месяц спустя.
Он шёл по узкому ущелью. Махмуд здесь знал каждый поворот, каждый камень. Ещё пару минут и вышел к небольшому дому. На крыльце стояла Ирина…

***
…За запотевшим окном вагона мелькали столбы электропередач, жилые постройки. Сбросив скорость, поезд медленно приближался к вокзалу столицы Чечни. Нетерпеливые пассажиры столпились в коридоре. Только Алексей по-прежнему сидел в купе, не спешил его покидать.
Он выглянул в окно. Грозный встречал его густым туманом. Впрочем, Попович ехал не любоваться красотами Ичкерии, он стремился сюда в поисках смерти…

КОНЕЦ
Февраль 2017 год.

детей очень жалко
такая жестокость
спасибо за произведение
жду следующих историй
___________________________________