Сезон чудес

Смена настроений в выражении лица выдает ее мысли так же искренне, как слова. Это настолько непохоже на всех вокруг, что на мгновение хочется удержать ее за руку, только чтобы продлить это. Но это недопустимо. Черт, когда я столько думал о приличиях.

- Значит так и решим, моя леди, - сжимаю ее тонкие пальцы, закрыв спиной этот жест от других. На самом деле, это ведь только потому, что мне надо вернуть ей бальную книжечку.
Из всех ее слов, не переставая с удивлением читать ее все еще сменяющиеся эмоции, я отвечаю только на одно:

- Я удержу, - желая ободрить ее взглядом, подарите мне этот танец, почему-то я хочу этого сейчас гораздо больше, чем чего бы то ни было за весь вечер.
И ее тихое "пожалуй"
- Благодарю вас, миледи, - губы касаются затянутой в перчатку руки, палец мягко ложится на лихорадочно бьющуюся венку у запястья.
Полузабытое юношеское желание улыбаться ей. Улыбаться даже когда уже откланявшись, вынужден ее оставить на время полонеза. В этом зале все же есть кто-то настоящий.
_________________

Реджина не стала оспаривать мнение виконта на счет обеих кузин, тем более, оно в точности совпадало с ее собственным - обе юны и очаровательны, умны, прекрасно обучены манерам и знают себе цену, в чем несомненно львиная доля ее заслуги. Вдова готова была поклясться, что у нее в этот момент глаза вспыхнули азартом.

Из вредности вдова решила помедлить с ответом до окончания танца.
- Право же, милорд, это так неожиданно..., - склонив голову на бок, какое-то время внимательно изучала лицо виконта и , наконец, смилостивилась, - Обычно мы принимаем гостей после двенадцати.

Танец закончился, и всё это время герцогиня томила виконта в ожидании. Чем же они с графом не угодили как возможные кавалеры? Может, нужно больше рассказать о себе? Пригласив леди выпить ораншада, виконт продолжил беседу:

- Позвольте спросить причину ваших сомнений, Ваша Светлость? Вашим юным кузинам не наносят визиты? Или же наши лордства вызывают опасения?

Пэйшенс осторожно высвободила свои пальцы из ладони лорда Мальтреверса и спрятала руки в складках платья, посчитав жест барона слишком... фамильярным.

Неискушенное сердце замирает и хочется отвести глаза, чего делать нельзя. Палец мужчины касается неприкрытого участка кожи запястья и щеки Пэйшенс снова окрашивает румянец. Наконец он отпускает руку и улыбается.
Пэйшенс подавляет желание нахмуриться - перед ней уже стоит маркиз Паудерхэм. Его пристальный взгляд и непроницаемое выражение лица заставляют ее вздрогнуть. Никогда прежде она не была так близка к обмороку как сейчас. Пэйшенс шла к танцевальному кругу в центре зала, опираясь на руку самого маркиза Паудерхэма и чувствовала, что на них смотрят чуть ли не все в зале! Сердце билось так тревожно и быстро, что у Пэйшенс закружилась голова. Лица и фигуры слились в мутное пятно, но она продолжала делать шаг за шагом, находя опору в руке мужчины и пытаясь успокоиться.

- Да, немного, милорд, - искренний ответ на неожиданный вопрос, а ведь ему следовало сказать что-нибудь о погоде и не смущать ее!
Пэйшенс встала рядом с маркизом, положила свою руку на его и бросила возмущенный взгляд из под ресниц. Маркиз смотрел на нее с легким любопытством и Пэйшенс решила, что не может себе позволить упасть в обморок и доставить ему еще большее удовольствие.
Полонез был приятным танцем. Впрочем, так как танцевать леди Пэйшенс доводилось не часто, она все танцы считала приятными. Про погоду маркиз так и не спросил и вообще хранил молчание, хотя на его лице легко читался вопрос. К концу танца Пэйшенс обрела душевное равновесие и даже начала получать удовольствие от неожиданного приглашения.

- Должно быть принимаю, - пробормотала Пэйшенс снова застигнутая врасплох. Она так редко принимала визитеров... никогда не принимала, что вопрос о том принимает она или нет даже не поднимался. А тут будущий герцог... Пэйшенс бросила на него еще один взгляд из под ресниц. С удовольствием! Ну надо же. Тут что-то не так... Она мило улыбнулась лорду Паудерхэму, - Это большая честь для меня.

Маркиз откланялся, а через несколько минут и вовсе покинул "Олмакс".
Леди Гастингс покинула свое место среди почтенных матрон и, прикрыв лицо веером и закатывая глаза, начала рассказывать как неслыханно повезло Пэйшенс, получившей толику внимания одного из самых завидных женихов Англии. Ее восторженную речь прервало появление лорда Мальтреверса и леди Пэйшенс, едва веря, что все это происходит именно с ней, пошла на второй танец за вечер.

- Не примите на свой счет, милорд, я не имела в виду ничего дурного, - Реджина задумчиво покрутила в руках стакан с напитком и пригубила освежающую жидкость, испытующе глядя на виконта поверх стакана, - и постарайтесь меня понять, я очень беспокоюсь за девушек и желаю им только счастья. Бедняжки не так давно потеряли мать, - голос герцогинидрогнул, стоило вспомнить покойную тетушку.
- Наверно, именно по-этому я слишком сильно их опекаю, и кажусь чересчур подозрительной, - созналась Реджина с грустной усмешкой.

Ничего интересного, кроме приезда друга детства, милости папеньки, скандального выхода за перчатками на Бонд-стрит и совершенно ошалевшего от наглости корсета, не происходило до бала. Говорила мне няня не злоупотреблять пирожными, но кого это волновало в одиннадцать, в двенадцать, а в тринадцать речи о еде из уст няни я благополучно пропускала мимо ушей, не желая отказывать себе в таких маленьких радостях.

Благодаря любезности кузена, избегаю испорченных туфель и отдавленных ног. Светская беседа о погоде во время танца - самое бесполезное, что может быть. Стараюсь улыбаться мило, а не так, будто съела тост с прогорклым маслом.
Вернувшись под бок тетушки и папеньки, продолжаю беседу с графом Эрролом, пытаясь оживить юношу, склонить хотя бы к танцам.
- Милорд, рекомендую пригласить леди Винтерс. Что-что? Ах, простите, она несомненно старше и вдова, но как танцует право слово. По секрету, барон Мальтреверс хорошо о ней отзывался. И даже более чем хорошо. А как на счет дочери графа Далавера? Что-что? Ну и что первый сезон, у вас, дорогой граф Эррол, вообще первый выход в свет. С другой стороны, да, надобно кого-то поопытнее, но не настолько опытную как леди Винтерс.
В задумчивости осматриваю зал, каждая кандидатка подвергается жестким требованием. А когда все же имя озвучивается, граф находит какой-то смехотворный недостаток и отказывается приглашать даму на танец. Стоит поговорить с папенькой, чтобы указал верное направление для своего протеже. Потому что пока он сплетничает с достопочтимыми патронами на диванчиках, милый граф жмется к стеночке и даже мои усилия тщетны.
И если граф желает слиться с узором спрятаться за раскидистым растением в кадке, то барон в своем репертуаре - уже нашел себе приключение, и подсказывает мне интуиция, не одно. Качаю головой, не уследила. Тетушка снова будет расстроенно крушить хрусталь несбывшихся надежд о непоколебимые убеждения младшего.

- Благодарю за откровенность, Ваша Светлость. Я не буду обещать, что оправдаю ваше доверие полностью, ведь совершенства живут на небесах в виде ангелов, - искренне улыбнулся Алистер, - но я надеюсь доставить вашим кузинам и вам несколько приятных минут. До встречи, Ваша Светлость. Благодарю за приятный вечер.

- Миледи, поверите ли вы, что сегодня днем, направляясь к его светлости герцогу Квинсберри, я видел слона на Гросвенор стрит. Представляете ли вы мое удивление, когда возвращаясь к себе перед балом, я увидел его вновь уже на Пэлл Мэлл, совсем рядом с нашей Сент-Джеймс сквер, - вещал я леди Винтерс в фигурах полонеза.
Не знаю, что с леди Дартмут делал во время танца маркиз Паудерхэм, но охотно верю в то, что леди он способен запугивать одним своим видом.

Объявлен вальс, склоняю голову перед леди Дартмут, неотрывно глядя в глаза.
Ее платье кажется ослепительно белым, вся она слишком хрупкой. Доверчивой, искренней - так, что страшно сломать. Ладонь твердо ложится на спину девушки, выверив расстояние, удержать. Так ясно ощутить под пальцами сквозь призрачную ткань платья то, какая она, разгоряченная предыдущим танцем, живая.
Клавиши фортепиано вступают тихо, скрипки вплетают ритм пронзительно и надрывно. Шаг к ней - на разрыв расстояния между нами, еще один в сторону, завершая - третий.
Скована, старается не оступиться. Улыбка трогает уголки губ, подавляю желание склониться к ней ближе. Я удержу вас, ведь я обещал. Ровные круги вальса набирают силу, движения все стремительнее, медным звоном ударные ставят точки в конце фигур. Взгляд неотрывно держит ее, кружиться быстрее в нарастающем ритме. Пока она не забудет о счете, слушая только музыку, подчиняясь только моим шагам.

Поклон, благодарность за танец, предложение проводить леди Дартмут к ее наставнице.
_________________

Ранее

- Рад видеть, - отвечаю, как и должно, тщетно стараясь припомнить, при каких обстоятельствах мы встречались с виконтом.

- Закери, с ним мы чаще совпадали в Уайтс, рад слышать, что они оба в добром здравии.
Стоит усилия не отвечать понимающим взглядом на упоминание нежелания покидать родовое поместье.

Тихий смех, как и изменившийся тон, заставляют взглянуть на маркиза пристальнее и ответить благодушно:
- Вы же знаете, Паудерхэм, я всегда тороплю события. Не могу поверить в то, что Эксетер-холл не осаждают все пэры Англии, - мне нет нужды думать о примере. Если бы я допускал мысль, что для младшего это всерьез, уже завел бы разговор с маркизом. Коль скоро это не так, в своих отношениях два спесивца пусть разбираются сами.

- Для блага вашей же сестры, Паудерхэм, надеюсь, что этот счастливец уже все-таки родился, - смех стирает даже тень возможного недопонимания от моего неосторожного вопроса.

Объявление танца я пропустил, провожая герцогиню к патронессам. Когда вступили скрипки мне показалось, что я ослышался. Вальс? В Англии, не в порочно прекрасной царственной Вене, здесь в сердце Лондонского света?
Слышу рядом вздох леди Кастерз, не сводящей взгляда с Блейка и его пары. Кто бы сомневался в том, чья это затея.
- Леди Кастерз, не окажете ли мне честь, - склоняюсь к руке кузины.
Сжимаю пальцы девушки, кладу ее ладонь на свое плечо. Второй рукой придерживаю кузину за талию, касаясь только ребром ладони, но удерживая твердо. С леди Фебой, как с моим братом, надо быть настороже, всегда есть риск закончить танец безудержным смехом.
Вступление медленное, шаг, первый к ней, плавный в сторону, шаг.
- Готов спорить на все башни Эрандела, что без вмешательства нашего горячо любимого брата, барона Мальтреверса тут не обошлось.
Музыка набирает ритм, шаги все шире и такт все быстрее.
Вальс губителен головокружительным ритмом, тем, как охватывает счастье от того, как нарастает движение в музыке.
На предложение по счастливой случайности сбить маркиза Паудерхэма отвечаю улыбкой и твердым отказом. Ее смех венчают литавры.
Смотрю в смеющиеся карие глаза. Это того стоило.
Провожаю леди Фебу к ее отцу, герцогу Квинсберри.

Поблагодарив леди-патронесс за вечер, прощаемся с теми из гостей, кто покидает Олмак вместе с нами.
У карет обмениваемся с братом взглядами:
- Вам придется сделать ей предложение, милорд Мальтреверс, - нарочито официально. - Завтра весь Лондон будет ждать от вас именно этого.
В ответ получаю прямое и резкое: "а вы, маркиз Хертфорд, завтра не сможете даже встать".
Настоящие чувства во взгляде Блейка так редки, но проявление этого я ему позволить не могу.
Потому, тихо выругавшись сквозь зубы, брат отправляется к своей карете, к нашему с матерью удивлению, решив вернуться домой вместе с нами.

В тишине кареты, наконец, решаюсь на признание матушке:
- Иногда я подумываю о том, чтобы вступить в коалицию с отцом и всерьез заняться тем, чтобы Блейк остепенился.
Тихий сухой смех матери служит лучшей наградой за все мучения этого вечера.
- Блейк беспокоит меня, - ладонь матери ложится поверх моего локтя, - он совершит еще множество ошибок, наживет бесчисленное количество врагов и такое же друзей. Но он не останется один, - голос матери становится тише, утратив ту мечтательность, с которой она говорит о будущем младшего сына.
Не озвученный вопрос, обращенный ко мне, замирает на губах герцогини Норфолк.
Накрываю ладонью сухие пальцы матери.
- Мое сердце держите в руках вы, ваша светлость.
Это ведь не совсем ложь, даже если Агнес унесла большую его часть вместе с собой.

Пожелав доброй ночи матери и брату, поднимаюсь к себе и только в своих комнатах прошу слугу принести лед. Старая травма напоминает о себе при малейшем напряжении. Весь свет же уверен в том, что маркиз Хертфорд не танцует из-за своей чрезмерной гордости. Правда, нельзя сказать, что меня это хоть сколько-нибудь огорчает.
_________________

За то недолгое время, что она провела в Лондоне, Кристабель поняла, что столичные нравы отличаются от провинциальных. Мужчины более искушены, а девушки более ограничены в выражении мыслей, чувств, поступков. Граф дольше положенного задержал её руку, возвращая бальную карточку. Так уже было не раз, но её реакция на это пожатие непривычная. Жар прилил к щекам и теперь следуя с графом в центр зала, где выстраивались пары, она настраивалась воспринимать его более сдержанно.
Ах, если бы это у неё получилось, она считала бы себя достойной ученицей герцогини. Но в менуэте она забыла о сдержанности и искренне улыбнулась его милости, когда зазвучали первые такты.
Никогда ещё менуэт не казался ей таким...таким... Граф заставил её понять, каким чувственным может быть этот лёгкий и волшебный танец. Эти незаметные для постороннего взгляда касания, они будто говорили руками, выражая чувство возможно зарождающейся симпатии. Каждый раз возвращаясь к своему партнёру и встречаясь с ним взглядом, она невольно краснела, так, что когда музыка затихла Кристабель захотелось немного прийти в себя.

- Благодарю вас за танец, милорд. - Ну что ещё может позволить себе в ответ юная леди. Сказать, что её дыхание никак не успокоится или ей хотелось бы, чтобы этот танец не кончался? Это недопустимо и слишком откровенно... - Надеюсь ваша следующая партнёрша, - Кристабель мельком взглянула на леди Чедуик, - получит такое же удовольствие, какое довелось испытать и мне.
Коротко вздохнув, она посмотрела-на следующего парнёра и отправилась танцевать полонез, поискав глазами Сесилию и Реджину и не надеясь, что граф осмелится пригласить её ещё на танец. Она забыла сколько танцев можно танцевать с одним партнёром...

Полонез закончился и виконт Хоуксли отвёл Кристабель к герцогине. Обмахиваясь веером девушка следила за младшей сестрой и её кавалером.
- Миледи, надеюсь вам получше? - беспокоясь о некоторой бледности кузины, поинтересовалась она.
- Удивлена, что кто-то хоть ненадолго разрешил открыть окно. Но дышать действительно стало полегче.
Приняв бокал лимонада из рук лорда, она отпила маленький глоток и, взмахнув ресницами, послала ему благодарный взгляд .
- Благодарю, очень вкусно. - Лимонад был слабеньким и совсем несладким, но кого это интересовало? Тем более сладости она не любила.
В перерыве между танцами Сесилия, как всегда была окружена поклонниками. Кристабель предложила Реджине.
- Давайте пройдёмся немного по залу. - Ей хотелось кое-о -чём расспросить кузину, но зазвучала музыка и настойчивый кавалер уговорил её отложить прогулку по залу.
Извиняюще улыбнувшись герцогине, она снова пошла танцевать. Лорд был так забавен, как молодой щенок, и всё смешил девушку, рассказывая о своих приключениях, когда летом, бегая за шляпкой леди Чедуик вокруг Серпентайна, чуть не свалился в воду. Кристабель было легко с ним и она всё время улыбалась. Танец закончился.
- Мы сегодня кормили там уток с сёстрами. - Беседуя с кавалером, они двигались в сторону леди Реджины. Если ночью будет морозно, то скоро и на коньках можно будет по озеру прокатиться, как вы считаете? - Они вернулись к герцогине.

Услышав последнюю фразу её светлости, Кристабель нежно пожала её руку.
- И мы не устаём благодарить вас за заботу, дорогая кузина.- Постаралась утешить девушка. - Сожалею, что вы взвалили на свои плечи столь тяжёлую ношу, - имея ввиду четверых девочек-сирот, которых её светлость герцогиня Манчестерская пригласила к себе в дом.
Отца не было видно, а сестра только что тоже вернулась и, обмахиваясь веером, разговаривала с кавалерами.
- Ваша светлость!- обратилась она к Реджине. - В Гайд-парке верно катаются на коньках? - Ей было интересно, а прилично ли молодой леди тоже прокатиться по льду. У себя дома они с удовольствием катались в прошлом году, когда бабушка, наконец, разрешила им немного развлечься.
Сейчас должны были объявить следующий танец, рил, но Кристабель с удивлениением услышала первые такты вальса...
- Разве?...- Она хотела спросить кузину разве в Олмаксе танцуют его? Но с ужасом увидела, как Сесилия уже закружилась со своим кавалером.- Сохраняя на лице маску спокойствия, она снова обернулась к родственнице и к своему ужасу увидела подошедшего к их группе отца. В провинции, на сельских ярмарках и танцах, люди танцевали иногда, но в Свете танец считался неприличным!!! Бедная Грэнни, что будет с её нервами, узнай она о вальсе в Олмаксе.
Кто-то не растерявшись, подошёл к ней, но Кристабель вежливо сослалась на головную боль и осталась стоять рядом с отцом, который пытался сдержать раздражение.
Танец закончился и граф, молча и решительно взяв раскрасневшуюся Сесилию под руку, приказал старшей дочери следовать за ним.

Очень удачно получилось попрощаться с дамами патронессами, не возбудив нездорового любопытства. И вот уже они едут, с непроницаемыми лицами выслушивая речь об их неподобающем поведении в таком респектабельном месте, как Олмакс.

В холле резиденции герцогов Манчестерских, отец продолжил распекать их с Сесилией. Кристабель не узнавала отца. Обычно сдержанный и любящий он очень резко высказывался в адрес дочерей. Это было несправедливо по отношению к Кристабель, но она признавала свою вину за то, что не усмотрела за младшей сестрой.
Сесилия в слезах убежала наверх. Отец, не прощаясь ушёл... Вздохнув, Кристабель отправилась за сестрой.
- Милая! - Присев рядом с уткнувшейся в подушку Сесилией, она попыталась успокоить её.- Тебе всего семнадцать и ты прекрасно знаешь, что пока патронесса Олмакса лично не разрешит того, танцевать вальс нельзя.
Сесилия, как всегда принялась настаивать на своём, потом слёзы её высохли и уже улыбаясь она рассказывала, как это чудесно, танцевать в объятиях кавалера. И бабушка была неправа насчёт объятий этих самых.
Иногда Кристабель казалось, что опыта у её младшей сестры побольше чем у неё. Она легче воспринимала жизнь и себя в ней.
У кого спросить совета что делать дальше девушка уже знала.

Утро наступило как всегда слишком рано.

- Полагаете? Вы очень оптимистичны, леди Пейшенс, - усмехнулся Джеймс, - Мне не раз доводилось слышать, что в данный момент я... как бы помягче выразиться... немного мешаю. В частности, вот этой этой неугомонной леди, - показал он на Лиссу, - которая скоро шею себе свернёт, продолжая переглядываться с подружками.

- В любом времени года есть своя прелесть, леди Пейшенс, - кивнул он, - Вы правы насчёт красоты зимы, хотя мне более к душе лежит лето с его яркими красками и большим разнообразием возможных занятий. Оно даёт больше свободы и выбора во всём.

Ведя светскую несодержательную беседу с соседями по столу, Джеймс скептически оценивал ужин. Хорошо, что он плотно пообедал в клубе, иначе тем, что подавали в Олмаке, было бы не насытиться нормальному мужчине. Фактически, ужин мог удовлетворить только девушек, которым приличествовало клевать, как птичкам.

Наблюдая, как сначала маркиз Паудерхэм, а затем и барон Мальтреверз вписывают свои имена в бальную карточку дочери графа Дартмута, до сих пор, судя по девственной чистоте карточки, не блиставшей успехом, Джеймс едва заметно усмехнулся, и, перехватив листок картона, вписал и себя на один из танцев. И пусть сам он не считался таким уж завидным женихом, не имея собственного титула и будучи "всего лишь" наследником барона - пусть Господь подарит ему долгие годы - но для количества годился. Будет забавным, если с этой леди потанцует несколько привлекательных для дам холостяков, а остальное обществе задастся вопросом о причинах внезапной популярности леди, что, несомненно, только добавит ей популярности.
В любом случае, не имея особых альтернатив в плане развлечений на этот вечер, Бёрлингтон предпочёл хотя бы пару-тройку раз потанцевать, чем предаваться пустой болтовне. Не желая особо напрягаться в поисках партнёрш для танцев, Джеймс отметился в ещё паре карточек своих соседок, и проинспектировал карточку своей сестры, изучая отмеченные там имена. Одно из них вызвало его недовольство. Куда смотрела тётя Вилсон, разрешая общение этого прохвоста? Во что он ввязался? Право слово, за этой девчонкой нужен глаз да глаз.

Бёрлингтон и смотрел. Возможно, это было не слишком красиво, но даже когда Джеймс танцевал с очередной леди, он то и дело находил глазами сестру, убеждаясь, что она в зале и ведёт себя подобающе. К счастью, на тот самый танец сам Джеймс никого не ангажировал, что дало ему возможность более внимательно смотреть на танцующих и вовремя успеть перехватить Лиссу, которую партнёр после танца вздумал проводить не к компаньонке, а в зимний сад.

После этого случая и миссис Вилсон, и Джеймс были настороже, не предоставляя Лиссе ни единой возможности сделать ещё какую-нибудь неосмотрительную глупость. А по дороге домой девушка получила твёрдое обещание быть отправленной домой при следующей же оплошности.