Мой бывший холоп (ИЛР, 18+)

Пожалуйста, Алёна!

То есть не Софья Аркадьевна, а Любовь Даниловна Маменька Александры. Сумел её Сурин очаровать, буквально с начала знакомства. А поскольку она натура мечтательная и пылкая, то уже размечталась о том, что Сурин женится на Александре. И тогда мы, как говорится, заживём Ведёт она себя, конечно, неправильно, ибо такой навязчивостью можно лишь оттолкнуть кавалера и побудить к бегству. Но сбежит он навряд ли, потому что сама Александра не горит желанием его завлекать, и Сурин это, конечно же, видит и чувствует.
_________________

У Тургенева, Достоевского, Гончарова и Лескова многие незамужние девицы вообще ведут себя слишком вольно. И на свидания бегают, и почтения к родителям никакого. Некоторые даже отдаются до свадьбы... всяким раздолбаям, а потом благополучно выходят за приличных и надёжных мужчин
_________________

Таня, можно и с рецензиями

А вообще, достоверность - штука неоднозначная и мутная. Я, когда только начинала писать любовно-исторические романы, где действие происходит в России, читала всю беллетристику 19 века, какую только могла отыскать в библиотеках. Иногда вычитаешь такое, что диву даёшься. Все привычные представления о тех временах и нравах ломаются
_________________

Оля , спасибо за продолжение и замечательные фото фарфора .
Маменька хитрая штучка , неужели вынашивает планы сблизить свою дочь с Сурины ? Конечно , так бы они смогли выправить свое пошатнувшееся финансовое положение , но не кажется , что все же выбор за Сашей . А свекровь похоже против такой затеи .
Что касается самой Александры , дальше увидим . Но похоже шанс есть , раз первое впечатление было очень хорошим .

Пожалуйста, Мальвинка!
Маменька, действительно, хочет сблизить Александру с Суриным. И уже разметалась о том, что он сделает ей предложение А вот бабушка не просто против подобной затеи, но категорически против На данный момент Александра на стороне бабушки. Но, как говорится, всё ещё только начинается
_________________

Привет!
Оля, спасибо за историю и дополнительный иллюстративный материал полюбовалась на красивый фарфор))
Однако, не ожидала, что Зубков и Черепанов такие прожженные сплетники. Обычно так языками женщины норовят сцепиться. А Черепанов противный, злопамятный. Никак то унижение от Сурина простить не может.
И еще подметила, что мама Александры весьма благоволит Сурину. Она хочет его в зятья? Из-за денег?
_________________

Привет, Натаниэлла!
По моим наблюдениям, среди мужчин не намного меньше сплетников и любителей копаться в чужом белье, чем среди женщин. Или просто мне их много встречалось. А с моей однокурсницей вообще вопиющая история случилась, она даже ушла из института, где преподавала, из-за таких мужиков. Причем, сплетниками и любителями копаться в чужой переписке оказались два доцента - такие интеллигентные старички, и не подумаешь, на какую низость способны. И добро б из-за выгоды, а то просто так, от скуки и ради развлечения.
Да такие мужчины всегда были. У Гоголя такие персонажи есть, у других классиков.
Черепанов ещё какой злопамятный И конечно, пережитого унижения он не забыл и не простил. Он бы и Сурину с радостью отомстил, да это рискованно, гораздо безопасней выбрать своей мишенью Александру.
Маменька Александры попала под обаяние Сурина с первой встречи. Ну и его богатство, само собой, не последнюю роль играет Что греха таить - хотелось бы ей видеть Сурина своим зятем А особых дворянских предрассудков у Любови Даниловны нет. Не до гонору, когда всю жизнь на чужих хлебах живёшь, и такое положение уже просто достало.


Пожалуйста, Юлиана!
_________________

 » Глава 8

Александре ничего не оставалось, как спрятать свою досаду и продолжить прогулку. Но внутри у нее все кипело. Надо же, легкомысленная maman все-таки оставила ее наедине с Суриным! Да еще и применила такую примитивную, шитую белыми нитками уловку. Будто Сурин глуп и ничего не поймет. Да тут бы и любой «колпак» догадался.

– Ну вот, стоило вам остаться со мной тет-а-тет, как вы сразу замкнулись в себе, – с ласково-ироничной улыбкой проговорил Сурин. – В чем дело, милая Александра? Вам так неприятно мое общество?

Александра сложила белый гипюровый зонтик, который был ей совершенно не нужен и лишь раздражал, качаясь над головой. Затем глубоко вздохнула и повернулась к Сурину.

– Нет, – сказала она. – Просто я считаю, что нам незачем говорить на личные темы, а, стало быть, и незачем оставаться тет-а-тет. Мы с вами – разные люди, у которых нет ничего общего, за исключением того, что мы родились в одном месте. Но это ничего не значит, потому что сейчас вы живете не здесь и вы не мой сосед по имению, с которым мне следовало бы завязать дружеские отношения.

– Прекрасная отповедь, – усмехнулся Сурин. – Бьюсь об заклад, что вы сочинили эту тираду заранее. Ладно! Не желаете говорить на личные темы, тогда скажите мне вот что… Александра, вы знакомы с Константином Ракитиным? Что вы можете сказать мне об этом человеке?

– Да, я знакома с ним, – растерянно отозвалась Саша. – И могу сказать, что это очень порядочный и достойный молодой человек. В наши времена таких мало осталось.

– Я думаю, порядочных людей во все времена было не слишком много, – философски заметил Сурин. – Однако я рад, что вы столь высокого мнения о Ракитине.

– А что такое? Почему вы интересуетесь им?

Сурин многозначительно улыбнулся.

– Видите ли, я подумываю о том, чтобы пригласить его на свой завод. Я познакомился с ним еще два года назад, во время строительства железной дороги, и он мне сразу показался толковым инженером. Но тогда мне было не до него. А вот на днях мы снова встретились и разговорились… Кстати, а откуда вы так хорошо его знаете? – Сурин пристально посмотрел на Александру. – Он случайно не в родстве с вашим семейством? Или…

– Нет, – рассмеялась Саша. – Он не мой родственник и не мой возлюбленный. Костя Ракитин – жених моей близкой подруги. Точнее, он ей не официальный жених, а просто они давно друг друга любят. Они бы уже обвенчались, но родители Даши будут против, потому что Ракитин беден и не принадлежит к графам или князьям, как они сами. По мнению родителей Даши, такой брак был бы мезальянсом.

– Мезальянсом? Они именно так и говорят? – Сурин посмотрел на Александру и, получив утвердительный кивок, рассмеялся. – Боже, какие предрассудки еще в ходу у наших титулованных аристократов! Ну да шут с ними, расскажите мне лучше о вашей подруге и Ракитине. Почему они не обвенчаются без согласия родителей, ведь девушка, надо полагать, уже совершеннолетняя?

Лицо Александры приняло торжественное выражение.

– Да как раз потому, что Костя – порядочный и ответственный человек! Он не хочет, чтобы любимая женщина попала в плохие условия, став его женой. У Даши ведь нет состояния, все – в руках родителей. А они уже пригрозили, что не дадут ей приданого, если она выйдет замуж вопреки их воле.

Сурин шутливо поежился:

– Подумать, какие страсти! Ну а если Ракитин устроится на хорошее место, с приличным жалованием, ваша подруга выйдет за него без матушкиного благословения?

– Конечно! – убежденно воскликнула Саша. – Ведь она только о том и мечтает! К сожалению, у нас не найти хорошего места без протекций и связей. Да и самих мест негусто для человека с такой специальностью, как у Ракитина.

– Что ж, решено, – сказал Сурин. – Завтра же встречусь с Ракитиным и предложу ему должность инженера моего паровозного завода.

Александра окинула его признательным взглядом:

– Уверена, что вы не раскаетесь в своем решении! И, может быть, приобретете не только ценного работника, но еще и надежного друга.

– Опыта у него, конечно, маловато, – вздохнул Сурин.

– Зато он не умеет мошенничать и воровать, как многие опытные, – парировала Александра. – И вряд ли когда-то приучится. У него и отец был таким – один из тех редких чиновников, что не берут взяток и не запускают руку в казну. Так что честность у Ракитина в крови. А опыт – это, как известно, дело наживное, было бы желание да старание.

Сурин посмотрел на нее внимательным, изучающим взглядом, и в его глазах появились веселые огоньки.

– Как вам идет это состояние волнения и оживленности, – с улыбкой заметил он. – Намного больше, чем маска сдержанной светской любезности, которую вы старательно натягивали на лицо с начала нашей встречи.

Не ожидавшая таких слов, Александра растерялась и вспыхнула.

– Никакой маски я не натягивала на свое лицо, – возразила она, с досадой сознавая, что ее голос звучит неубедительно. – Я всего лишь держалась так, как полагается держаться воспитанной даме с малознакомым визитером.

– Так я о том самом и говорю, – кивнул Сурин. – О том, что вы держались неестественно. Может быть, в вашем кругу это и считается хорошим тоном, но я-то человек простой, и мне было забавно наблюдать за вашими ужимками.

Александра возмущенно повела плечами:

– Месье Сурин, у вас замечательные манеры.

– Но откуда же у меня взяться хорошим манерам, когда меня им никто не обучал? – резонно заметил он. – И вы зря на меня обиделись. Я вовсе не хотел вас задеть, я всего лишь сказал, что думаю.

– И вы всегда говорите людям то, что о них думаете?

– Ну что вы, разумеется, нет! Если это в моих интересах, я вполне могу и соврать.

– Потрясающее признание! – с сарказмом воскликнула Александра.

Сурин невозмутимо пожал плечами:

– Не понимаю, чему вы удивлены. Как будто большинство людей не поступают так же! Да почти все врут и притворяются, когда им это выгодно. Просто люди не любят быть честными перед самими собой, вот и все.

Александра задумчиво усмехнулась.

– Месье Сурин, я вынуждена признать, что вы неординарная личность. И неспроста ваше появление всегда вызывает ажиотаж… Но, однако, что же маменька все не догоняет нас? Может, она пошла не по той тропинке? Давайте вернемся к дому, в этой части парка все равно нет ничего интересного.

– Напротив, эта часть парка самая живописная во всей усадьбе, – с улыбкой возразил он. – Давайте дойдем хотя бы до мостика и голубого павильона – это ведь, кажется, недалеко? А там уж, если хотите, повернем назад.

Александра почувствовала, как к лицу приливает кровь. И надо же было ему вспомнить про мостик и павильон, которых уже давно не существует! Да и тот уголок парка, куда они незаметно повернули, находится в запущенном состоянии, ей не следует вести туда Сурина.

– К сожалению, наш чудесный павильон недавно сгорел, – с запинкой проговорила она. – Во время летней грозы в него ударила молния. Мы собираемся возводить новый, но пока не успели: ждем, когда архитектор закончит свои проекты в других местах и приедет к нам. Поэтому я не гуляю сейчас в этой стороне парка, без павильона она выглядит скучно.

Сурин бросил на нее быстрый пытливый взгляд, под которым ее лицо вспыхнуло сильнее. «Все врут и притворяются», как он верно заметил. И она – не исключение из правила.

– Вот как? – спросил он, глядя на Александру с простодушием, которое, однако, не могло ввести ее в заблуждение. – Ну что ж, тогда, пожалуй, и впрямь вернемся к дому. Только, ради бога, не спешите! Хоть наш тет-а-тет получился и не таким, как бы мне хотелось, а все-таки пусть он тянется подольше.

Не желая, чтобы он заметил перемену в ее настроении, Александра заставила себя улыбнуться. Она пыталась придумать какую-нибудь тему для разговора, но на ум ничего не шло. Все ее мысли крутились вокруг злосчастного павильона и того незавидного положения, в котором оказалась ее семья после отмены крепостного права. Но как раз об этом и нельзя было говорить с Суриным. Он и так уже многое понял. Не хватало, чтобы он – их бывший крепостной! – начал выражать ей свое сочувствие.

Внезапно она ощутила себя такой бедной и жалкой, что ей захотелось плакать. Предательские слезы уже навернулись на глаза, но в этот момент Сурин вдруг шагнул к ней и стиснул ее руку.

– Тихо! Не делайте резких движений и не оборачивайтесь назад! – взволнованно прошептал он. – Я только что видел Черепанова. Он прячется за большим дубом, шагах в двадцати от нас.

– Боже, какой ужас! – Александра приглушенно ахнула. – Неужели он осмелился дойти до такой наглости?! Но что же нам делать? Притвориться, что мы не заметили его, или…

– …Броситься в его сторону, догнать и накостылять по шее? – проговорил Сурин, как бы продолжая ее мысль. – Хорошая идея! Дайте-ка мне ваш зонтик, а то я сегодня без оружия…

Александра уже протянула ему свой зонтик, но внезапно опомнилась и отдернула руку назад.

– О нет, не берите зонтик. Когда хочешь, вы еще покалечите Черепанова, и что тогда будет?

– Хорошо, тогда по моему сигналу быстро бежим к дубу: вы заходите с правой стороны, а я – с левой. Не будем бить Черепанова, просто постращаем маленько. Итак, раз, два, три… вперед!

Сурин отпустил ее руку и бросился к дубу. Не мешкая, Александра кинула зонтик на траву, чтобы он не мешал ей бежать, и поспешила за Суриным. Не добежав метров пяти до огромного дуба, она метнулась в правую сторону, обежала дерево и… неожиданно оказалась прямо в объятиях Сурина.

– Где он? – закричала она, отстраняясь от Сурина и оглядываясь. – Неужели он разгадал наш замысел и успел сбежать?!

– Похоже, что так, – кивнул Сурин. – Несется, словно медведь, застигнутый охотниками. Вы слышите треск сучьев?

Александра замерла и прислушалась, но вокруг была лишь благодатная тишина.

– Нет, – сказала она. – Я ничего не слышу! Может, он где-то затаился?

Тут ее глаза встретились с озорными глазами Сурина, и она все поняла.

– Чтоб вам было пусто! – набросилась она на него. – Да вы, оказывается, просто разыграли меня! Никакого Черепанова тут не было… Да и не могло быть, если посудить здраво! Но я поверила вашим выдумкам, потому что вы застигли меня врасплох. И еще потому, что не ожидала таких выходок от серьезного, взрослого мужчины…

Подхватив юбки, Александра начала пробираться по траве к тропинке.

– Да, я поступил не совсем хорошо и заслужил все ваши упреки, – проговорил Сурин, догнав ее. – Но, клянусь, я вовсе не хотел сыграть с вами дурную шутку! Я всего лишь хотел вас развеселить…

– Развеселить? – Александра вскинула на него пылающий взгляд. – Ну, знаете ли… Да у меня просто слов нет!

Она, наконец, достигла широкой тропинки и сердито потопала ногами, отряхивая с розовых атласных туфелек землю.

– И шутки у вас плебейские, – прибавила она, снова взглянув на Сурина и стараясь вложить в свой взгляд как можно больше презрения.

Сурин рассмеялся, затем поднял с травы зонтик и вернулся к девушке.

– Дорогая, я прекрасно понимаю ваше негодование, – заговорил он, когда они двинулись в направлении дома. – Но, однако же, согласитесь, что мои усилия не пропали даром, и благая цель в конечном итоге оказалась достигнута. Вы больше не грустите и не ощущаете себя несчастной, как несколько минут назад.

– Зато я ощущаю себя оскорбленной, – буркнула она, не поворачивая к нему головы.

– И совершенно напрасно, – спокойно возразил он. – Потому что никакого оскорбления с моей стороны не было. Ну, подумаешь, разыграл вас немножко – вот велика беда! И потом, лучше уж на кого-то злиться, чем грустить и предаваться жалости к себе.

Александра остановилась и посмотрела на него с подозрением.

– Признайтесь: вы решили вывести меня из терпения? Иначе не знаю, зачем вы продолжаете говорить мне обидные слова!

– Но что же в моих словах обидного? – обезоруживающе улыбнулся он. – Я, право, не понимаю…

– Значит, вы просто толстокожий и бестактный человек, – высокомерно произнесла Саша.

Сурин добродушно рассмеялся.

– Ну, должны же у меня быть какие-то недостатки, а не одни лишь достоинства. Кстати, если я и впрямь толстокожий, может, вы великодушно простите мои оплошности? Нельзя же, в самом деле, сердиться на дурака, который не виноват, что природа не создала его умным!

Последнюю фразу он произнес с такой интонацией, что Александра не выдержала и рассмеялась. Правда, она тут же взяла себя в руки и снова приняла строгий вид.

– Хорошо, – сказала она. – Я прощаю вас. Но только, если вы пообещаете впредь не вытворять со мною подобных шуток и следить за своими словами.

– За шутки могу поручиться, а вот за слова – нет. Обещаю лишь, что постараюсь за ними следить.

Александра усмехнулась и взглянула на него с любопытством.

– Почему же вы не можете пообещать этого наверняка? Вы совсем не привыкли следить за своими словами?

– Да, – кивнул Сурин. – Но, посудите сами, моя ли в том вина? Когда тебя никто не одергивает, а, напротив, одобряет любое твое высказывание, трудно не разучиться держать себя в узде. Подобострастие, как известно, всегда действует на человека разлагающе.

– Подобострастие? – изумленно переспросила девушка. – То есть вы замечаете, когда люди перед вами заискивают? Но тогда почему же… почему же вы не запрещаете им вести себя так?! Разве вам не бывает противно?

– Да, бывает, – бесстрастно ответил он. – Но только в последнее время. А раньше мне это нравилось: тешил, так сказать, ущемленное самолюбие бывшего холопа.

– Невероятно! Я сражена наповал вашим откровением!

– Но я всего лишь честно ответил на ваш вопрос, – с улыбкой заметил он. – Стоит ли задавать вопросы, если не ждешь на них искренних ответов?

Александра вспыхнула и смущенно опустила глаза.

– Да, надо признать, мой вопрос был ужасно бестактным…

– Пустяки, – возразил Сурин. – В конце концов, почему нельзя прямо спросить о том, о чем хочется? И потом, ведь наша цель – получше узнать друг друга, так к чему притворяться?

– Но… но у меня вовсе нет цели узнать вас получше! – растерянно возразила Александра. – С чего вы такое взяли, и… зачем это мне?!

Вместо ответа он вдруг нежно обнял ее и поцеловал в щеку. На пару секунд прижался губами к мягким завиткам у виска. И, прежде чем взволнованная Александра опомнилась, отпустил ее.

– Зачем это вам? – переспросил он. – Да затем, что я нравлюсь вам не меньше, чем вы мне. Перестаньте обманывать себя, и вы все поймете.

– Боже, да вы просто с ума сошли! – Александра нервозно рассмеялась. – Как вы смеете?! Я, кажется, не давала вам повода… – она замолчала, чувствуя себя в полном замешательстве и не зная, что делать и говорить.

Сурин шумно вздохнул, поглядывая на нее с беспокойством. Потом вытащил из кармана свой золотой портсигар и, достав папиросу, закурил.

– Пять дней назад, когда мы встретились первый раз, мы не знали, с кем имеем дело. Вы были для меня незнакомкой, а я для вас – незнакомцем. Потом, я, конечно, понял, что вы – Александра Бахметьева, но это было потом. А сначала я этого не знал и не был предубежден против вас. Так же, как и вы не были предубеждены против меня. И случилось так, что нас сразу потянуло друг к другу…

– Это неправда, вы преувеличиваете! – горячо возразила Александра. – Во всяком случае, меня вовсе не потянуло к вам. Я всего лишь была преисполнена чувством благодарности!

– И вы хотите сказать, что не думали обо мне перед балом и не ждали с нетерпением нашей новой встречи? – спросил Сурин, пронзительно глядя ей в глаза. – Но как же тогда объяснить тот пламенный взгляд, которым вы встретили меня на балу, когда еще не поняли, кто я?

Александра посмотрела на него с холодной надменностью:

– Господин Сурин! Уверяю вас, что все это – игра вашего воображения. А на самом деле ничего подобного не было. И даже если допустить, что я… слегка заинтересовалась вами при нашем знакомстве, то теперь ни о каком интересе с моей стороны не может идти и речи.

– И в чем же причина? – с вызовом спросил он. – Только в том, что я – ваш бывший крепостной?

– Да, – ответила Александра, невольно отводя взгляд. – И поэтому я не допускаю даже мысли…

– Можете не продолжать, я все понял, – голос Сурина звучал абсолютно бесстрастно и как будто совсем не обиженно. – Извините, что втянул вас в такой неприятный разговор.

– Не стоит извинений, – натянуто улыбнулась Александра. – Я сама виновата: не остановила вас вовремя, и из-за моей оплошности мы оба испытали неловкость… А вот, наконец, и маменька! – радостно вскричала она. – Господи, и где она столько пропадала?!



Вскоре Сурин уехал. Едва его коляска скрылась за поворотом подъездной аллеи, Александра обрушилась на мать с упреками.

– Как ты могла оставить нас вдвоем, да еще на такое время? – сердито вопрошала она, стараясь говорить тихо, чтобы не услышали слуги и не передали бабушке. – Как тебе пришло такое на ум? И где ты была, ведь не в доме же!

– Я гуляла в другой части парка, – ответила Любовь Даниловна. – Потому что твоя напичканная предрассудками бабушка, конечно, не одобрила бы моих действий.

– Еще бы ей одобрять такое нарушение приличий, – возмущенно бросила Александра.

Любовь Даниловна пожала плечами.

– Подумаешь – приличия! Сейчас уже не те времена, когда молодой девушке не дозволялось и минуты провести наедине с мужчиной. Вы со своей бабушкой совершенно отстали от жизни.

– Возможно, – согласилась Александра, не желая ввязываться в спор. – Но ведь ты оставила меня наедине не с каким-то абстрактным мужчиной, а с Суриным! Зачем ты это сделала, мама, чего ты хотела добиться?

– Ничего. Я просто подумала, что одним вам будет интересней. И я не понимаю, чего ты так кипятишься. Разве Сергей Николаевич позволил себе какие-то вольности? – в глазах Бахметьевой старшей появилась тревога.

– Нет, – ответила Саша. – Но он мог истолковать твое поведение превратно. Или, – она вперила в мать испытующий взгляд, – так на самом деле и есть? Тебе пришла безумная мысль, что Сурин годится мне в женихи?!

Любовь Даниловна помолчала, расхаживая возле крыльца дома.

– Безумная мысль? – переспросила она. – Да, я глупа… А вы с бабушкой умные! Только какая польза от вашего ума и благоразумия? Наши дела идут год от года все хуже, а на благополучное устройство твоей судьбы нет даже намека. И ты думаешь, что я могу не тревожиться, не переживать за тебя? – Любовь Даниловна всхлипнула.

– Мама, ну что ты! – воскликнула Александра, бросаясь к ней. – Вот придумала себе горе, что я до сих пор не замужем! И дела наши не настолько плохи, как ты говоришь.

Бахметьева с волнением посмотрела на дочь, будто собираясь сказать что-то важное, но ничего не сказала.

– Да, не настолько, – кивнула она, глядя в сторону. – И все-таки нужно думать о будущем! Конечно, я очень надеюсь на брата, но… Сумеет ли он найти тебе лучшего жениха, чем Сурин? Моя петербургская приятельница писала, что Новосельский жил последние годы на широкую ногу, и его состояние значительно уменьшилось. Вряд ли он сможет дать тебе большое приданое. А без большого приданого и выбор женихов небольшой.

Она сделала паузу и взволнованно продолжала:

– У тебя хватает поклонников, на балах ты не стоишь у стены. Но звать тебя замуж почему-то никто не спешит. И ты ведь у меня привередлива! Тебе делали предположения состоятельные мужчины, но ты им всем отказала.

– Да как было не отказать? – удивленно вскинулась Александра. – Если трое из них годились мне в отцы, а четвертый был молод, но настолько глуп, что с ним и поговорить не о чем. Нельзя же из-за денег выходить за того, кто тебя противен или кажется дураком.

– Да, конечно нельзя, – согласилась мать. – Вот потому я и говорю, что лучшего жениха, чем Сурин, ты можешь не повстречать. Ведь он же не только богат! Он еще и умен, и молод и, я бы даже сказала, что красив…

Александра шумно вздохнула, покачивая головой.

– Мама, такое впечатление, что ты влюбилась в этого человека. О боже, о чем ты толкуешь?! Слышала бы тебя бабушка. Рассматривать бывшего крепостного в качестве жениха… Да это же просто позор!

Любовь Даниловна грустно усмехнулась:

– Да, я прекрасно понимаю, что мои мысли неприличны и достойны всеобщего осуждения. И все-таки, если бы Сурин вдруг сделал тебе предложение…

– Не думаю, что такое возможно, – перебила ее Александра, желая закончить разговор, который вызывал у нее все больше досады и необъяснимого беспокойства. – Я такая же неподходящая партия для него, как и он для меня. Такие люди женятся только с выгодой, а какая ему выгода от меня? Так что давай спустимся с романтических облаков на землю.

– Ты права, – вздохнула Любовь Даниловна. – Пойдем в дом, твоей бабушке, наверное, уже не терпится перемыть косточки Сурину. И упрекнуть нас в нарушении всех возможных приличий.

– О да, бабушка сейчас непременно нам что-нибудь выскажет, – весело подхватила Саша. – Но мы же не будем принимать ее слова к сердцу, так?

– Так, моя дорогая, – кивнула Любовь Даниловна, улыбнувшись впервые за весь этот разговор.
_________________

Спасибо за продолжение.
Переступить через условности и в наше время бывает непросто, а тогда - это или подвиг, или безысходность.

Оля, спасибо за продолжение, мне все больше и больше нравится Сурин!

Не знаю правда как и Александра - возмущаться им или восхищаться. Обманывать Черепановым конечно не хорошо, но мне кажется, он просто пытается пробить броню, которой окружила себя девушка. Хотелось бы, чтобы она все таки прислушалась к своей матери и самому Сурину - ведь он на данный момент самая подходящая партия для нее. Мне вот кажется, что не будь письма от дядюшки с его обещаниями устроить судьбу племянницы Александра была бы гораздо сговорчивее. А так она держится за условности.
Но Александра порадовала меня тем, как отстаивала интересы подруги Даши и ее жениха Ракитина. Все-таки она настоящий друг и стоящий человек.
___________________________________

Он, конечно, вел себя достаточно вольно, и это фамильярное "дорогая" и поцелуй, но она его обидела все равно зря. Вот чисто по-человечески ему было больно, а оно того не стоило.
___________________________________

Сурин умеет держаться. И довольно прямолинейный. А вот в семействе Бахметьевых пока побеждает снобизм. Александра не скоро сможет(если сможет) отнестись к Сурину как ровней,забыть о его происхождении. Мезальянс всегда с трудом принимали, даже когда смешивались просто разные сословия. А тут как клеймо-бывший крепостной. Нужно чтоб случилось что-то из ряд выходящее ,чтоб Александра перешла порог.

Сурин обиделся и разочаровался.Теперь не скоро свидятся с Александрой.Гордость и предубеждения помешают(
Оля, спасибо за продолжение.

Привет!
Оля, спасибо!
Наша парочка уже свободно гуляет вместе, они болтают о разном, узнают друг друга - но не понимают. Очень разные. И это чувствуется в их поведении, словах, в том, что имеет значение для каждого. Действительно, встретились два мира. Столкнулись и разлетелись в стороны. Обида, гордость - у каждого своя.
Однако иначе бы и книги не было - им суждено продолжить с того же места, не так ли? Вопреки. Но вопреки любить горячее получается
_________________

Пожалуйста, zolotinka! Рада, что Вам понравилось продолжение.

Вы абсолютно правы! Это и в наше время непросто, а в те времена, действительно, было подобно подвигу или безысходности.

Кстати, матерью Александры движет как раз в некотором роде безысходность. Она ведь всю жизнь находится в зависимом положении, потому что не получила приданого от отца, когда вышла замуж вопреки его воле. А потом и любимый муж умер, а дела стали идти всё хуже и хуже. Конечно, Любовь Даниловна устала от такой жизни. Поэтому у неё и нет таких предрассудков, как у свекрови и дочери.


Привет, Вика!
Ты верно заметила, что Сурин просто пытается пробить броню, которой окружила себя Александра Как-то найти к ней подход, вызвать живые эмоции. Тут ещё надо сказать, что ему вообще сложно с девицами. Он же всегда избегал общения с ними, чтобы ненароком не скомпрометировать (а то, чего доброго, придётся потом жениться). Даже на балах танцует исключительно с замужними дамами. Александра это отметила, но не задумалась о причинах.

А маменька права в том, что лучшего жениха, чем Сурин, Александре едва ли найти. Она и объяснила дочери, почему, но Александра, увы, держится за условности и предрассудки. И очень надеется на дядюшку, хотя мать и намекнула ей, что такие надежды завышены.
То, что Александра - хороший друг, этого у неё не отнять Сурин это, конечно, тоже заметил и оценил.
_________________