Гора Последнего грома (фантастика, драма, мистика, 18+)

Добрый вечер, Элли! Приветствую всех читательниц!

Давно заглядывалась на эту историю, и вот вчера решилась. Элли, это нечто. Нечто необычное и экстраординарное.
Суть ясна, и мораль, так сказать, понятна, но как ты это преподносишь!..
История на самом деле тяжелая, как ты и обещала. Не ожидала, что так остро почувствую переживания другого человека, да еще так сильно отличающегося от меня. Томас - человек потерянного поколения. Как ты и сказала - он пепелище. Но все же, мне кажется, одиночество сидело в нем с самого детства. Бабушка наверняка не смогла заменить ему мать, а двое мужчин были слишком замкнуты и суровы, чтобы окружить малыша должной заботой, если даже ни у кого не нашлось слов и объяснений для мальчугана, попытавшегося узнать, куда же ушла его мама.
И вот он вырос, с теми идеалами, с любовью к жизни, которую впитал в том месте, где рос, на природе и далеко от человеческой суеты, а его обманули. Он желал защищать идеалы, а ему вручили оружие и отправили убивать. Вот его инструктор Хан вызвал уважение. Тем, что отказался от звездочек и повышения ради того, чтобы помогать таким наивным идеалистам как Томас выживать.
Разочарование - страшная вещь, она опустошает, и это именно то, с чем в итоге остался Томас. Это на самом деле больно. Он сам считает себя потерянным, так что даже не позволяет себе полюбить, хотя, мне кажется, дай ему волю, позволь он себе, и глубокое настоящее сильное чувство польется из него рекой. Ведь даже при взгляде на совершенно незнакомую девушку одна из первых мыслей была о том, чтобы вместе стариться, сидя на крыльце. Для меня это было очень сильно и показательно.
Элли, очень необычная история в потрясающем антураже. Спасибо за стихи и видео. И очень интересные темы для разговоров. Читала с интересом, завидуя тем, кто видит горы )
А вообще эта история не отпускает, заставляя думать и рассуждать. Спасибо за сильные эмоции и впечатления!


_________________

*выныривая из реальности в тему* Всем спасибо за, что остаетесь на связи и комментируете


Наташа, спасибо ))) Лишить тебя дара речи - это дорогого стоит ))))))


Собственно, сработала некая причинно-следственная связь. О ней выше и сказал Ирхас: в старом Нортхэнде погибло слишком много невинных людей, в том числе из коренного населения, и их просьбы о справедливом воздаянии не остались не услышанными.
Но кого ж делать Стражами - белых, которые первыми перешли на сторону инопланетного шустрика? Они уже показали, что силы духа у них маловато, и власть денег, честолюбия и прочего им милее послушания высшим законам. Так что воскресшими Акацита стали индейцы из местных племен (кроу и других).


А он изначально и не был монстром ;) Зато потом - стал им. В полный рост причем.


Именно Это как попасть на сцену где-то ближе к финалу пьесы: актеры давно выучили свои реплики, а ты, как дурак, хлопаешь ресницами и чешешь в затылке. А если по затылку перед этим еще и как следует съездили, то...


Они не просто связаны, они связаны буквально как две лодки - корабельными канатами. И связь становится крепче чуть не каждую минуту.
НО - Милли это интуитивно ощущает, знает, что она - его опора, его частичка, а вот до Томаса, как до всех мужиков, доходит ме-е-едленно-о-о )))


Дык провинция - она и в Африке провинция.
И у нас житель какой-нибудь Заречки с населением пятьдесят тыщ сильно отличается от жителя Москвы-Питера


Капает в основном матушка. Которая любит управлять всеми и вся в радиусе сто км. Есть такие женщины, и с ними трудно всем, в первую очередь - близким :(


Глобальный вопрос задаешь ) Вот просто - чуть не главный вопрос всей книжки.
И другие тоже очень к месту.
Но отвечать буду только дальнейшим повествованием. Ибо - спойлер на спойлере ;)
Пока только: Ирхас уже сказал, что Акацита не имеют возможности уничтожать ни гостя, ни его сторонников. На данный момент. Они - что-то вроде буфера. Миротворцы-охранники. Но все меняется. Порой сильно.


За Дженни вступлюсь )) Девушку убили, но умирая, она никому зла не хотела, это не ее папенька. Месть из могилы и Дженни - две вещи несовместные.
Мы видим ситуацию глазами очень честолюбивой, очень холодной и главное - безумной женщины. Ребенка погубила Марта. Повлияла ли на нее тьма? Ну а как же. Марта может много и сильно хотеть быть белой и пушистой, но, как говорится, ноблесс оближ, положение обязывает. Коль хочешь статус - придется за все заплатить определенную цену. Не хотела бы - развелась и подала в суд на мужа и компанию.

Света Ч, рада видеть в теме
Не захвали, пожалуйста. Не так уж необычно )))


Увы. Что есть, то есть.


Ой, как много слов о Томасе и Ко )) И очень любопытные мысли на самом деле ) Благодарю
Кратко: еще будет о его семье и будет о Хане ;) Остальное пока не трогаю, до финала истории ) Просто - приятно, что ты его таким увидела )


На здоровье ))
Разговор можно поддержать в любой момент

*снова ныряя в реал* Вернусь )))
_________________

Ай-яй-яй, бедный обманутый мальчик, который САМ записался в армию и пошел учиться на снайпера, основной задачей которого и является как раз убийство людей.
___________________________________

Ну, я точно не ожидала на этом ресурсе найти что-то подобное ) И если хочешь, дели мои слова надвое, зная, какой я эмоциональный человек )



))) По моему скромному мнению охотнику и сыну "лесных жителей" это сделать легче, и опять же, убивать врага - это одно, а видеть перед собой вооруженных детей - совсем другое. Он точно не подписывался на войну с детьми, и делая то, что был обязан под присягой, он постепенно умирал сам, в результате чего пришел никакой в никуда, и не мог найти свое место в мирной жизни. Перешагнул какую-то грань человечности, и уже не мог стать прежним.


_________________

 » "Американская готика" Г. Вуда - символ Америки

Размышляя о Лестеруолле и его обитателях и рассматривая некоторые фото в сети, просто не могла пройти мимо Той Самой Картины
Уверена, ее видели все, если не в оригинале, то уж пародии на нее точно )))

И вот интересное видео с анализом произведения Вуда, выложенное на русскоязычной страничке Академии Хана.


И еще любопытная статья. 13 СИМВОЛОВ, ЗАШИФРОВАННЫХ В КАРТИНЕ «АМЕРИКАНСКАЯ ГОТИКА»

И знаете, даже если бы я заказала у лучшего современного художника иллюстрацию к истории семьи Лестеруолл и города Лестеруолл, она бы не смогла конкурировать с шедевром Вуда

А что думаете вы об этой картине? Как по вашему - это:

а) серьезное изображение Америки, как говорил художник;
б) сатира на американское общество;
в) нечто среднее между реализмом и сатирой;
г) просто кошмар наяву;
д) ваш вариант?
_________________

Элли, спасибо большое за новые главы

мне нра. вариант г) просто кошмар наяву )))
но, предложу свой вариант - реализм
___________________________________

Словила себя на мысли, что после каждой главы хочется воскликнуть: " Вот это да! Вот это поворот!"
Прям жутко становится от того, что поклонение Тьме, а ещё и чудовищные собрания, продолжались чуть ли не веками, превращая единичное отклонение в лице гадкого старика в систему. Также любопытно, кто стал преемником Лестеруолла в наши дни и что случилось с бедным Джошуа. И, неужели, "жертвоприношения" продолжаются...
История Милли тоже удивила, кажется, она итальянка из крайне ортодоксальной католической семьи, а мамаша её тот еще фрукт. Судя по всему, связь её с Томасом на мистическом уровне скоро укрепится более материальным звеном)

Видели-видели)) Только вот раньше слово готика в названии я интерпретировала явно не с архитектурной точки зрения, будь-то лицо мужчины или форма строений, как объясняет сам художник, мнилось нечто нездоровое, жестокое. Теперь, после того как прочитала трактовку автора, я склонна ему поверить и выбрать вариант а), а так бы выбрала д): пуританство в маниакальной степени/охота на ведьм/домашнее насилие.
Спасибо за главу, полезные примечания и любопытный опрос про картину, вот уж о чем не задумывалась))!
_________________

Всем хорошего дня!


Я бы никогда не задержала внимание на этой картине, если честно. Очень все... пластмассовое и некрасивое. Вроде идеальная жизнь, и даже цветочки как символ домовитости, но... Дочь какая-то несчастливая, старая дева, лишенная радости жизни, и наверняка отцом, стоящим с таким видом, что своими вилами заколет каждого, кто посягнет на его принципы и идеалы. Вот уж точно "огнем и мечом", т.е. вилами.
Вот именно что как иллюстрация к деяниям господина Лестеруолла картина подходит идеально. Хмурые люди, живущие замкнутой жизнью, и сквозь заслон их пуританской чистоты не просочится ничто живое, иначе будет безжалостно уничтожено, о чем мы и читали.

И ведь смерть несчастной девушки Дженни аукнулась ее же родне! Ее загубленная душа является через года, неся безумие и смерть. Я бы сказала, что тут применима пословица: что посеешь, то и пожнешь. И даже если Марта пришла в семью Лестеруолл со стороны, проклятье рода перешло и на нее. В общем, сплошная готика, ага.

Именно в свете прочитанного я бы выбрала вариант г) кошмар наяву.
_________________

 » Мои коллажи к ГПГ, часть 1

Хорошего всем воскресенья

Спасибо за мысли по поводу Вуда и не только Со многим согласна.

И в продолжение графическо-иллюстративной темы ))
Поскольку "с дурной головой ни ногам, ни рукам, ни пятой точке покою нет" (с), автор решил слегка поиграться с доступными ресурсами по созданию коллажей. Публикую первую часть экспериментов в блоге.

Важно! Ни в коем случае не настаиваю на этом облике Томаса, каждый читатель волен его представить как угодно.
Если у вас есть кандидаты на роль главного героя, можете их принести сюда, чтобы мы их рассмотрели и прониклись )))
То же самое касается и второстепенных героев - от собак до сектантов
_________________

Де Ниро, конечно, не подойдет, но здесь он не слишком похож на себя, знаменитого. Горы, опять же

А вот эти подойдут дляТиргиль?

___________________________________

 » Глава 9. Томас

«Смерть входит в солдатский паек,
Она неизбежна, как осень.
Солдат умирает.
Без всяких переживаний,
Без долгих прощаний,
Без маршей».
Уоллес Стивенс

Времени здесь не было. Или оно шло так, что я не мог его уловить, не мог почувствовать его течение. Восходы и закаты реального солнца на горе Последнего грома ничего не решали, потому что порой — это правда — я видел одновременно и два солнца, встававших одновременно с востока и юга, и три луны, величественно плывших друг за другом по угрожающе чёрному и беззвёздному небу. Была ли то иллюзия Пасти, или странности атмосферы, или воздействие яда на мой и без того травмированный мозг — не знаю. Не берусь объяснять.
Так что я влип во всё это и застыл, словно муха в куске янтаря. Мёртвый, живой, странствующий неизвестно где и когда или окаменевший на изломе всех мыслимых миров — я был на горе и не мог никуда уйти.
Я привык вставать на рассвете, но сейчас просыпался как попало. Тиргиль молча и неодобрительно зыркала на меня из-под седых косм, кормила, поила какими-то травами, уходила в глубь пещеры и пропадала там надолго. Она не отходила далеко от пещеры — так, постоит немного на пороге, вдохнёт воздух свободы и вновь заторопится по своим старушечьим делам.
Ирхас — тот, напротив, только и делал, что уходил в лес и исчезал.
Рок и Фатум ходили за мной по пятам и явно стерегли каждый мой шаг. Сначала я рычал, совсем как они, потом смирился. Не смирился даже — впал в какое-то глухое оцепенение, не хотел ничего. Даже убить Кравчека.
Память, потревоженная новой бедой, то и дело подкидывала мне осколки прошлого.

В восемнадцать я был на охоте с дедом. Ранней осенью, когда воздух ещё оставался мягким, и олени танцевали свои диковинные танцы в лесах близ лощины, мы шли с ним бок о бок.
Тогда я впервые услышал от него о Голоде и Натаниеле Гэллоуэе, приплывшем сюда, в Америку, в поисках лучшей доли.
An Gorta Mor. Великий Голод. Вот как назвали его мои белые предки.
Ученые современности дали имя его причине: фитофтороз. Крохотный грибок, попавший из Мексики в Европу вместе с картофелем, внезапно породил новый пагубный штамм.
Промысел божий? Случай? Разные люди дали бы на эти вопросы разные ответы.
Натаниел продержался с 1845 года по 1849. Сначала он потерял один за другим несколько урожаев, затем лендлорд повысил арендную плату и выгнал его с земли после отказа платить грабительскую сумму, и вся семья моего прадеда оказалась в городе, в работном доме.
Они умерли там от скверной пищи и холеры, умерли в муках, под звуки торопливого напутствия священника, спешившего скорее уйти прочь от издыхающих грязных бедняков. Натаниел после его бегства прочитал молитвы полностью, как сумел, сам впрягся в тележку и отвёз их тела на местное кладбище, сам вырыл могилы и похоронил — одного за другим.
Их тела, как рассказывал неторопливо Джордан, присев на поваленный ствол сосны, были похожи на почерневшие клубни картофеля. Проклятого картофеля.
Натаниел Гэллоуэй, сильный и высокий мужчина с пронзительно-зелёными глазами своих предков-гойделов, был скалой, бурей и обоюдоострым мечом, был сродни древнему жрецу Амергину, который не отступал ни перед кем. И ни перед чем.
Смерть? Он ухмыльнулся и плюнул в её наглую морду. И сделал то же самое с Голодом и Чумой.
Он ограбил церковную кружку — страшный грех, за который его мать вырвала бы себе все волосы, будь она ещё жива — и сел на первый попавшийся корабль, отправлявшийся в Америку.
Это был один из тех кораблей, которые называли «плавучими гробами». Они уже почти превратились в дрова, но владельцы решили подзаработать на перевозке беженцев. «Картофельных задниц», как прозвали их спесивые англичане. Если бы даже суда и потонули, кому какое дело? Все были застрахованы на крупные суммы. Так или иначе — деньги легли бы в кое-чьи карманы.
А ещё на этих кораблях везли на экспорт зерно. То самое зерно, которым можно было бы накормить голодавших: золотое, спелое, пахучее, с ирландских полей, над которыми раздавался плач вдов «охой!» и писк детей со вздутыми животами, синюшной кожей и рёбрами-дугами.
«Богатые хитрее и злее бедных. Но бедные живучее богатых». Так сказал дед. И закурил.
А я, долговязый парнишка с давно нестриженными лохмами, прыщами и неудержимыми фантазиями о податливых женщинах, промолчал. Не мог издать ни звука. Ком стоял в горле. И я видел Натаниела на палубе «плавучего гроба». Одинокого. Отчаявшегося. Вора и богохульника. Человека, который сидел у постелей страждущих — многие беженцы в пути заболели от качки и гнилой еды и воды, не могли встать, и Натаниел ухаживал за ними, как брат. Небеса это видели. Небеса всё видят. Всегда.
Он доплыл. Встретил вербовщиков, которые прямо около сходней кричали в лица ошеломлённым, ослабевшим «картофельным задницам»: «Нанимайтесь к нам! Калифорния! Миссури! Оклахома! Монтана! Техас! Замечательные условия, лёгкий труд, золотые горы!». И уехал в Монтану, в местечко Лестеруолл.
Там он много и тяжело работал, ибо вербовщики, разумеется, наврали, накопил денег, встретил посудомойку Марину Сташевскую — сдобную пышногрудую полячку с лёгким умственным расстройством, женился на ней и увёз в горы. Натаниел решил жить подальше от людей.
На этом месте я прервал деда глупым вопросом: «Почему?»
Он бросил и затоптал окурок и посмотрел на меня с непонятной усмешкой. Но ответил.
Подальше — потому что Нат понял, что стал ненавидеть людей и может сорваться и натворить дел. Так что он купил по дешёвке лощину в Скалистых горах и назвал её лощиной Гэллоуэя.
И жил там, редко появляясь в городе. А Марина и вовсе туда не ездила.
Эта сумасшедшая полячка оказалась домоседкой и страшно ревновала зеленоглазого красавца мужа, даже к ружью и лошади. Однажды, вскоре после рождения второго сына, она вышла ночью из дома и тихо повесилась в амбаре. Натаниел нашел её утром.
Он больше не женился.

У нас с отцом были сложные отношения. По большей части он меня не замечал, разве что я болел или получал рану по дурости. По утрам, когда он сидел на кухне, глядя на свою кружку с огненно-горячим и чёрным, как смола, кофе, и я тёрся рядом, стараясь обратить на себя его внимание, Клейтон обычно или хмыкал, или отвечал односложно. По пальцам двух рук могу пересчитать случаи, когда мы с ним охотились и общались если не откровенно, то хотя бы продолжительно.
С дедом — совсем по-другому. Джордан схватил меня на руки, едва я вышел из материнского лона, и не отпускал, пока возмущённая Хилари не потребовала отдать крошку на кормление. Она сама мне это поведала в редкую минутку отдыха.
Дед меня обожал. А я — его. Попроси он меня приставить дуло двустволки ко рту и выпалить или шагнуть с утеса, я бы сделал это, не моргнув глазом и не спросив о причине.
А вот у Клейтона и Джордана всё складывалось тяжело. Как я выяснил между делом у бабки, Клей Гэллоуэй дважды ослушался родного отца. Первый раз — когда сбежал из отчего дома в летную школу, куда Джордан категорически его не хотел отпускать. Второй — когда женился на моей матери, официантке в сонном техасском городишке. Клей попал туда случайно: сбился с дороги, возвращаясь с лицензией пилота в кармане и радостью в сердце. Радость оказалась так велика, что её хватило на мою мать и на скоропалительную свадьбу в Вегасе.
А по возвращении в лощину Клейтон понял, что ни лицензия, ни жена Джордана не устроят. Скандала не было — по словам бабки, дед просто собрал рюкзак, взял ружьё и ушел из дома на две недели.
Отец всё прекрасно понял. Сделал вид, что ему плевать. И жил-поживал, выполняя заказы на перевозку грузов и пассажиров от небольших фирм и частных лиц, мотаясь туда-сюда между домом в лощине, Лестеруоллом и другими городами. Потом родился я.
Потом сбежала мать. Клейтон бросил полёты, продал «сессну» и стал охотником и проводником. Как того и хотел изначально дед.
Кажется, отец его возненавидел. Именно потому, что Джордан с самого начала оказался прав: полёты и постоянные отношения с женщиной, не окончившей даже средней школы и выросшей в трейлере с родителями-алкоголиками, не были частью судьбы Клейтона.
Ненавидеть того, кто прав, всегда легче, чем самого себя.
Джордан был на моей стороне. Отец — сам по себе. А бабка просто выбивалась из сил, чтобы мы, трое здоровенных и упрямых мужиков, не сталкивались лбами на одной территории.
Светлая ей память. Большой души была женщина. Таких, пожалуй, теперь нет.

Пошёл снег.
Сидя недалеко от входа в пещеру в компании псов, я поднял голову и, повинуясь детской привычке, высунул язык, попробовал на вкус это самое первое, самое чистое удовольствие. Холодная капля освежила, следом ещё одна скользнула в горло, и ещё…
Хищно раздувая ноздри, Фатум зарычал — басовито, не зло, скорее с удовлетворением.
— Да, парень, согласен с тобой. Погода отличная.
Рок повёл ухом и тоже рявкнул два раза, потом сел и начал чесаться. Большой хвост стучал по земле.
— Ах вы с*кины дети, — произнёс я. Потом до моего сознания дошёл весь смысл фразы, и бешеный смех прорвался наружу: — Точно, вы же и есть сукины дети.
Я гоготал, хлопая себя по коленкам и раскачиваясь. Наверное, посторонний счёл бы меня чокнутым и позвал медиков. Но посторонних тут не водилось: я, Ирхас, Тиргиль и эти двое ушастых тюремщиков.
Виски вдруг прострелило дикой болью. Как в день моего убийства.
Чужое присутствие отозвалось внутри. Вернее, не просто отозвалось — прошелестело по клеткам моего мозга, растеклось по нейронам и синапсам, а потом облепило паутиной неокортекс. И паутина давила. Чёрным ужасом. Смертью. Безнадёгой.
Тьма вздохнула там, я бессознательно схватился за ногу. Ту, на которой уже не было ножен, а в них — ножа. Мелкие капельки пота выступили на лбу и груди, под мышками и на спине.
Оо-ама.
Я покосился на псов. Они отошли в сторонку и рыскали, обнюхивая деревья. Снег падал редкими хлопьями, но я знал: скоро начнётся метель.
Заговорить с этим… существом, сущностью? Нет. Инстинктивно я понял — нельзя.
А он шипел внутри, тихо, почти беззвучно, пробираясь в тайные уголки моего сознания. Гадина.
Я со всей дури ударил ребром ладони по дереву, боль на мгновение отвлекла от ужаса и неприятного чувства «ты – жертва». Выдохнул сквозь зубы.
Рок и Фатум не слышали. Или не обращали внимания.
Пот катился по мне градом, несмотря на падавшую с каждой минутой температуру воздуха и ледяную крупу, и я дышал с трудом.
Паутина исчезла. Точно так же внезапно, как и появилась.
Я стиснул зубы и упёрся кулаками в колени, невидяще пялясь на снег и скалы. Потом отряхнулся, как пёс, и побежал в пещеру.
Тиргиль была у очага, при моем появлении она выпрямилась. Настороженно взглянула в глаза и вдруг заслонилась рукой, как от чужого.
— Слышал его, — утвердительно сказала она.
— Да, — выдохнул я. — Слышал. И не хочу снова! Хочу уйти, понимаешь? Сама говорила — я обыкновенный «лоскут», во мне слишком много белой крови, и мои цепи че-сем слишком тяжёлые! Так отпусти меня, старая, отпусти совсем!
— Трус.
Одно слово. Оно упало на меня и придавило, как десятитонный грузовик.
Трус. Трус. ТРУС.
Отчетливый хруст внутри, глубоко — я сломался. Снова. Как в тот памятный день на вершине афганской горы. В день прилёта тех, кто...
Из груди вырвалось рычание, а скулы и язык свело, будто в горло заткнули пропитанную бензином тряпку. Потом я сумел открыть рот:
— Что ты знаешь о трусости, мать? Я видел храбрецов, которые зажимали собственные кишки руками, и мухи вились над ними, а они не могли их отогнать. Видел, как моего товарища привязали к пулемёту и били железными прутьями — в трёхстах футах, только в трёхстах, и никто из нас не мог подойти, потому что их чёртовы снайперы контролировали каждый квадратный дюйм! И я не мог тогда ничего сделать, потому что у меня была прострелена правая рука. Ты была там, а?
Тиргиль молча смотрела.
— Или ты была в той яме, которую мы нашли в посёлке в афганских горах? Скажи, была? Там они держали пленных — солдат, сотрудников Красного Креста, мирных жителей, которые осмелились пойти против. Когда мы вошли в посёлок, там была только вонь — трупная. И мы подумали, что всё кончено — но ничего не было кончено, они лежали там, на дне ямы, и гнили заживо вперемешку с телами погибших, слышишь? В собственном д*рьме! Я верю, что ад есть, потому что я его видел своими глазами, но где же был там Бог? Или Великий Дух? Где его милость? Ответь!
Старуха всё еще молчала. Но сквозь тяжёлую пелену ярости и страха пробилось наконец понимание: Тиргиль плакала.
Из глаз с набрякшими мешочками век катились крупные слёзы. Она их не вытирала. Капли текли вниз, собираясь в струйки, прихотливо извиваясь по морщинистым складкам щек.
Я шатнулся и вцепился в торчавший из песчаного пола шест, переводя дух.
Молчание длилось и длилось, ни один из нас его не нарушал.
— Прости. — Голос звучал слабым скрипом, стыд обжигал нестерпимо, мне хотелось провалиться под землю и не вылезать. — Прости, мать. Я… не хотел. Неправ был.
Запнувшись, я выпрямился и провёл рукой по заросшему густой бородой подбородку.
— Прости, — снова повторил и увидел, как в её карих глазах пробежали яркие искры призрачного огня, огня из Страны духов.
Тиргиль медленно повернулась к очагу, пошевелила кочергой угли, откинула некстати упавшую вперёд седую косу.
— Иди к себе, — наконец ответила она.
Стыд уже встал поперёк моей глотки, я его сглотнул.
И сделал так, как она велела. В малой пещере разделся, ушел к источнику, нырнул и лёг на дно, чтобы привести мысли в порядок и очиститься.
Очистить себя целиком. И не повторять ошибки, которую допустил сегодня. Ни в коем случае не позволить эмоциям взять верх над разумом. Это я проходил на войне; это главная ошибка новобранцев, которая всегда оплачивается жизнью.
А я и так получил вторую жизнь. Даже третью — если посчитать тот осколок. И не мог рисковать ею.
Не мог.

_________________

Спасибо за главу!
Томас становится более понятен. А его прадед, оказывается, уже делал правильный выбор, сумел и правнука.
Каждый раз заново удивляюсь тому, как коротка история США.
И вновь благодарю за примечания)
_________________

Всем здравствуйте!
Элли, спасибо за продолжение.
Чем дальше в лес, тем партизаны толще меньше шансов выбраться. И все страшнее, да. Ты предупреждала, я помню. Но читать все равно не брошу, хоть и давит каждая новая глава, как на Томаса - слово "трус", как тот самый тяжеленный грузовик. И в то же время перестать читать не получается.
Жду продолжения.
_________________

Элли, добрый вечер)
По наводке Светы заглянула в твою тему и осталась. Читаю, очень интересно, режим погружения в прекрасный текст, в неординарный сюжет включается сразу и на полную. С впечатлениями приду обязательно, когда дочитаю все выложенные главы.
Ой, как я согласна видеть Томаса с весьма симпатишной личиной Беренджера))
И еще. Когда начала читать, унесло меня в страну музыкальных ассоциаций к вот этой композиции:

___________________________________

Всем стареньким и новеньким читателям - привет

Света, де Ниро мне видится скорее как один из боевых товарищей Томаса, наверное ))) Индеанки отличные )


Прадед сделал все, что было в человеческих силах, и местами даже больше того, чтобы выжить.
Проблема, как мне кажется, заключалась в том, что Нат потратил на выживание слишком много душевных сил. Устал от всех и всего. И решил по итогу стать отшельником. И традицию эту продолжили его потомки. Но не всем из них хотелось ее продолжать... отсюда конфликты.


Не говори. Сама удивляюсь.


Всегда пожалуйста )))


Не виноватая я, оно само так пошло (с)


Все будет обязательно. Спасибо, Светуль

Ирина, очень рада видеть тут )
Мерси за наводку Светику )))





Вот, хоть кому-то еще Беренджер понравился )))


Ух ты ж! Давненько я в тяжелый металл не влезала... Ирочка, мне безумно понравилось, благодарю и утаскиваю в закрома Родины


Опять вспомнился культовый "Рембо" Моррелла. Книга мне очень нравилась, фильм - не сильно густой кисель, взболтанный на ее основе.
_________________