Дело Пентагона (СЛР)

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

02 Сен 2015 16:34

» Глава 11

Ашер
Занятия начинаются спустя неделю после истории с плитой и люстрой, и мне предоставляется уникальный шанс познакомиться с Амандой Грейс. Ну что сказать, она не понравится не только Шону — никому вообще. Она очень мрачная особа. А еще она считает, что раз у меня безупречные волосы, то я законченная идиотка. То есть она из тех, кто думает, будто я всему-всему обязана Картеру и интиму… Каждый раз подчеркивает, что она здесь исключительно благодаря квантовому компьютеру, а Каддини кривится. Этот парень любит и Картера, и Клегга, и меня, и мою Хелен, и Ребекку Йол… но не Аманду Грейс. Это я о степени противности вышеупомянутой особы. Поэтому он предпочитает занимать машину в другое время.
Короче, к квантовому монстру подойти практически нереально, что, разумеется, Картеру очень нравится. Он счастлив, что его команда не отлынивает. Мы с ним не общаемся. Я зла. Он тоже зол. Иногда мне кажется, что если я ему скажу хоть слово — он просто повернется и оскалится. Каждый раз, когда я гляжу на него, мою грудь пронзает боль. Но мне так хочется его видеть, что каждая унция мучений приносит облегчение.
Вот только у всего есть обратная сторона. Например, та, где я читаю лекции Ребекке Йол.
— Добро пожаловать в новый учебный год. Надеюсь, что он станет менее… трагичным, — студенты начинают возиться. Непроизвольно отмечаю, что Каддини нет.
— Вы получили наши цветы? — спрашивает моя Хелен, которая на самом деле Элис. Подлиза.
— Угу, у вас букет был круче, чем у клеггинсов. Бонусы набираете? — Некоторые хихикают, а я вспоминаю красивую корзинку, которую доставили мне в больницу. — Возвращаемся к теме. Итак, по курсу вводной воды вы отчитались в прошлом семестре… профессору Клеггу. А теперь, ну как всегда c полугодовым запаздыванием, добираемся до сути.
В этот момент раздается стук в дверь. Там не опоздавшие, коих я жажду встретить форменным нагоняем, а Клегг.
— Конелл, пардон, что прерываю, — говорит он и бесцеремонно просачивается в дверь мимо меня. — Я открыл проект по суперкомпьютеру, и мне нужны добровольцы.
— Ты открыл проект? — гневным шепотом спрашиваю я. — И почему я узнаю об этом только сейчас?
— Наверное, потому же, почему я о нашем с Картером узнал вчера от Каддини, — так же тихо и бесцеремонно заявляет Клегг.
— Слушай, Роб, снимай штаны, и я скажу у кого длиннее, чтобы вы оба успокоились. — Ну… после его укоризненного взгляда становится стыдно. Это с Шоном можно в таком ключе говорить, а Клегг человек приличный… Я совсем озлобилась и испортилась… — Серьезно, вы ведете себя как дети! — взгляд Роберта не меняется. Сдаюсь. — Так, ладно. Открыт проект по суперкомпьютеру. Добровольцы есть?
Гробовое молчание.
— Народ, вы спятили? Это же СУПЕРКОМПЬЮТЕР! Девайс, который для разгона не нуждается в пинке по системнику. Каддини на вас нет. Кстати, где он?
— Каддини спит в обнимку с квантовым компьютером. Он теперь поселился в университете, — максимально бесстрастно Клегг.
— Ты кого-то уже взял?
— Из потока параллельщиков Дугласа и Маккензи. — Не знаю ни того, ни другого.
— Тебе нужна девушка.
— Девушка? — аж подпрыгивает на месте Роберт. А может он и не такой приличный, как я подумала…
— Конечно! Иначе тебя обвинят в сексизме!
Он закатывает глаза, а потом говорит:
— Йол, за мной.
Эти слова выворачивают меня наизнанку. Смотрю на голубоглазку, а она как всегда испуганно хлопает ресницами. Вот что в ней Картер нашел? ЧТО? Объясните, я не понимаю. Она не глупая, хорошенькая, иностранка, но раньше он с покладистыми не связывался. Только с ней. Или его вкусы изменились настолько? Наконец, Йол отмирает и начинает собирать свои вещи в симпатичный маленький рюкзачок. Первый пункт в копилку нашего с ней сходства. Картер, чтоб тебя, педофил хренов.
Клегг терпеливо дожидается, когда эта девица соберется, а я вынуждена стискивать зубы, чтобы не наорать на него. Если он против Картера, какого черта он двигает наверх его новую игрушку?! Это такая часть развлекательной программы? Или пинок мне под задницу. Ну держись, Роб, вот закончится пара — все тебе скажу!
Наконец, Ребекка идет к выходу, не забывая опасливо стрелять в меня своими глазищами. Я, конечно, не ангел, и вряд ли выгляжу счастливой из-за сего божественного назначения, но все определенно не настолько плохо! Уж ей-то я точно ничего обидного не высказывала.
На Йол неизменные джинсы с заниженный талией (сидят лучше, чем на ком-либо), топик (декольте окантовано кружевом), туфельки-лодочки (каблук невысокий) и кожаная куртка (до талии, подчеркивающая фигуру). Она меня ниже, вся такая ладненькая, с налетом фальшивой невинности. Ненавижу… Когда они с Клеггом уходят, у меня во рту появляется горький привкус. Это облегчение, но мнимое. Пройдет чуть-чуть времени, и я буду вынуждена ее снова видеть и… Внезапно в дверь, которую не успела закрыть, протискивается рука с большим стаканчиком латте.
— Док, это взятка! — восклицает Каддини. — Пусти, пожалуйста, я проспал.
Открываю дверь пошире. Стоит растрепанный Каддини. На щеке след от молнии (рюкзака, видимо). Он все еще трогательный и нескладный, точно подросток.
— Еще как проспал! Целый суперкомпьютер. — Я отталкиваю дверь.
— ЧТО?!
— И теперь знаешь кому он достался?! Йол! — это звучит как самое настоящее обвинение. Будто это правда он виноват в случившемся.
— ЧЕРТ! — хватается за голову парнишка.
— Топай на свое место, — рычу я, забирая кофе и нюхая его. Вот итальянская зараза, знает, какой я люблю… Но не выпьешь же его при студентах. Ставлю на стол и продолжаю пару.
К моменту окончания пары я успеваю окончательно расстроиться, а кофе — остыть. Теперь он пахнет стаканчиком. Я делаю глоток и морщусь. После новостей о том, что Йол переняла суперкомпьютерную эстафету, я никак не могу прийти в себя. Раз за разом вспоминаю, как мы с Шоном занимались сексом прямо на полу под этими чертовыми шестнадцатью мониторами. И теперь… теперь он, возможно, будет иметь там свою…
— Я тебе писал, — говорит Каддини, не позволяя мне утонуть в жалости к себе. — Но ты не ответила.
— Во сколько? Я не видела твоего сообщения.
— Часа в четыре… — У меня отнимается дар речи.
— Каддини, если я не сплю в четыре часа утра, мне, как правило не до квантовых компьютеров. — Моя Хелен хихикает, а я не хочу думать о том, что в последний раз не спала из-за Шона и люстры, и никаких более пододов не предвидится. — Но обычно я все-таки в это время сплю!
— Угу, — кивает он совершенно серьезно. — Ладно, в общем смотри вот какая проблема, — и порывисто усаживается на парту перед моим столом, рядом с моей Хелен. — Когда берем…
Но мне уже не до Каддини, так как в аудиторию входит Картер. Мы с ним не разговаривали с тех самых пор, как расстались около кофейных автоматов, но раз он пришел ко мне на пару, то обет молчания снят. И сердце колотится.
— Клегг нашел проект? — Ах вот зачем он пришел.
— Да, — я начинаю сосредоточенно копаться в папке. В поисках… ничего. Лишь бы не выдать своего настроения.
— И?
— И что?
— Что, настолько прижгло задницу появление работ на квантам?
— Почему ты об этом разговариваешь со мной, а не с ним? — огрызаюсь я.
— Я лично прослежу за тем, чтобы финансирование он не получил! — рявкает в ответ Картер.
И тут… тут я понимаю, что значит все происходящее и заливаюсь злым хохотом.
— Он взял Йол, — бормочу я себе под нос.
— Что смешного? — настороженно спрашивает Картер.
— Ничего. Но, поверь, проекту Клегга быть. — На этом я с грохотом захлопываю папку и, даже не пытаясь скрывать злость. Клегг… вот же хитрая зараза… он ведь не просто так дружит с девушками Картера! И я, и Ребекка Йол. — Он не так прост, как нам всем кажется. Так, все на выход. Я закрываю аудиторию! Тебя, Шон, это тоже касается.
— Есть, босс, — фыркает он, и я невольно улыбаюсь. Потому что эта издевка отнюдь не злая.
— Ребекка Йол? — гневно спрашиваю я у Клегга.
— Да, и что? — невозмутимо парирует он.
— А то, что Картер с ней спит! — восклицаю я. — Ты собираешься создать себе окружение из его пассий? Это твои основные критерии? А ведь я считала, что ты мне друг…
— Джоанна Конелл, я по выходным перевожу тебе вещи в новую квартиру, моя жена приглашает тебя в кино на сопливые мелодрамы, и позволяет переставлять вещи у нее на кухне, а ты говоришь, что не являешься мне настоящим другом, только потому что я взял в проект девицу, которая спит с Картером? Да, мне ее присутствие для галочки очень удобно, но я бы не привел ее домой и не познакомил с женой. Потому что я никогда не стану просить Мадлен общаться с человеком, который мне несимпатичен. Так что угомонись и иди на пару.
Мне становится чуточку стыдно, а потому я, может, не извиняюсь, но следую его совету. К тому же, опаздывать не стоит. Мне предстоит впервые встретиться с группой Аманды Грейс. И, судя по весьма неприятным смешкам, она уже провела воспитательную беседу по поводу никчемности одной небезызвестной блондинки.
— Добрый день. Итак, в прошлом семестре вы были подгруппой Клегга. А теперь он решил, что и мне с вами стоит пообщаться. Уверена, вы обо мне слышали уже достаточно гадостей. Что ж, я о вас тоже не лучшего мнения, — хмыкаю я. Они удивленно переглядываются. А что, ребятки, думали все просто? — Так, кого из вас Клегг затянул в проект?
Двое парней поднимают руки.
— Класс. Кто из вас Дуглас, а кто Маккензи?
— Я Маккензи, — самодовольно заявляет просто вопиюще симпатичный парень. — А он Дуглас, — указывает красавчик на типичного угрюмого ботаника.
— Интересно, вы действительно что-то знаете или просто полезные? — задумчиво спрашиваю я, думая о назначении Йол.
— Да что вы, Док, мы самые умные, — нахально хмыкает Маккензи. — Говорят, вы в прошлом семестре обещали зачет тем, кто напишет программу, которая работает не медленнее, чем у ректора?
— Было такое. — Это ж надо быть таким самоуверенным!
— Мы тоже хотим, — добавляют мои новые подведомственные Клеггинсы.
— Тоже хотите зачет нахаляву?
— Ага.
— Не выйдет. Но давайте так: кто раньше остальных (среди всех групп) сдаст мне первую лабораторную, того я добавлю в переписку Бабочек. Будете, как Каддини, доставать меня ночами.
И в аудитории воцаряется молчание. Заинтересовались…
Остаток пары проходит в напряженном молчании и усердной работе. Я рада и счастлива, потому что лучший способ усмирить амбициозного студента — заставить его доказать, что его самомнение оправдано. По себе знаю.

Одиночество — штука довольно скучная. Да, на мотивационных пабликах пишут, что всю жизнь ты обязан прожить только с одним человеком — с самим собой, а потому раз от него не отделаться, лучше всего с головой, коей тебя наделила природа, договориться и жить дружно… но будь ты хоть трижды с ней с ладу, этого не хватает. Сейчас меня окружает множество людей, и общения через край, однако, одиночество настигает, и я раз за разом оказываюсь в «дне сурка». Подъем, пробежка на побережье, душ, завтрак на одного в белом банном халате, затем укладка волос, подбор костюма, макияж, дорога до университета, разговоры а-ля образовательный процесс и пустой треп с коллегами, обед в компании Роберта Клегга, снова пары, снова треп, сидящая за суперкомпьютером Ребекка Йол, которая напоминает о том, что Шон Картер мне не приснился (ведь видимся мы отнюдь не часто, нет), несколько приевшихся диалогов на портале бабочек, вечно мелькающий перед глазами потрепанный рюкзак Каддини, пятнадцать метров до парковки, возвращение домой, готовка еды, уборка и пустота, наполненная шорохами и осознанием, что лучше бы я осталась в университете. Но я каждый раз еду домой, потому что не хочу убеждать коллег в том, что «не то чтобы одинока».
Сегодня я не выдерживаю. Моя квартира полностью меблирована, и теперь я жалею, что купила все необходимое комплектом, решив, что у меня недостаточно дизайнерского видения, дабы придумать нечто лучшее. Вчера, например, я целый вечер выравнивала фотографию моста Золотые Ворота. Сидней на люстре у меня уже есть, захотелось иметь что-то, напоминающее о Родине, поэтому я купила себе это фото… и прогадала. Сан-Франциско у меня не ассоциируется ни с чем. Я там была всего однажды. Но это лучшее из возможного, потому что маленький городок в Миссисипи лишен достопримечательностей, которые можно заказать по каталогу ebay… В общем, это я к тому, что как бы то ни было, фотографию я повесила идеально ровно, и сегодня у меня даже такого глупого занятия не осталось. Все стерильно чисто, еды хватит до конца недели. Если бы я жила в частном доме, в память о Франсин завела бы собаку и возилась вечерам с ней, но живу я в квартире на третьем этаже и вынуждена немало времени проводить на работе. Не думаю, что животное может быть счастливо в таких условиях.
Спустя час раздумий и игры в гляделки с противоположной стеной, я нахожу решение: почему это я бегаю только по утрам? Можно и вечер тоже задействовать. Выхожу из дома, смотрю в сторону залива… о нет. Ни за что! Только не туда. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов. Шону, говорите, не нравится, что я бываю в офисе Бабочек? Да пошел он! И Йол туда же. Горько усмехаюсь. Кому я вру? Я не была в офисе с той самой ночи, которую мы провели наедине с люстрой и стремянкой. Но к черту! Хватит играть по чужим правилам!
Офис изменился. За какие-то последние несколько недель оказались достроены все недостающие стены. Должно быть, мистер Перфоратор по-настоящему качественно спроектировал кольцо, если на обычные перегородки у него ушло времени в десятки раз меньше. Я стою в пустом светлом лабиринте, а вокруг тихо, как… как в психбольнице. Кошмар. Захожу в одну из комнат и, следуя духу бунтарства, открываю окно. Комната в момент заполняется визгом шин, воем полицейских сирен, гвалтом, криками… городом. В эти стены проникает Сидней. Хм, мистер Перфоратор определенно знает, как звукоизолировать помещения.
— А вот и вы, — раздается вдруг голос позади меня. Я вскрикиваю и хватаюсь за сердце. Вспомнила на свою голову…
— Еще чуть-чуть, и меня бы уже не было, — ворчу я, но быстро перехожу к сбивчивым оправданиям, ведь он слышал отповедь Шона на тему моего присутствия в неположенном месте. — Да… это снова я. Не думала, что здесь кто-то есть, я…
— О, ничего, я надеялся на ваше общество, — пожимает он своими широкими плечами. Я вижу его третий раз, и но каждый раз на нем новый костюм. И он опять ничуть не хуже предыдущих.
— Вот как?
— Не возражаете, если я закрою? Не люблю шум.
— Так и знала.
— Что я не люблю шум? — уточняет он, закрывая окно и снова погружая помещение в аномальную тишину. Не знаю почему, но инстинктивно отхожу от Ашера подальше. Он меня… подавляет. Ну, после Брюса я начала откровенно опасаться мужчин. Неизвестно, насколько маньячные мыслишки могут скрываться в их иномирных головах.
— Ну да. Тут же до жути тихо. А зачем вы надеялись меня увидеть?
— Как минимум для того, чтобы устроить нагоняй за то, что вы таскаетесь в одиночестве по ночам по недостроенным помещениям. Я было думал дождаться вас в тот вечер, но тиран и деспот мне не позволил. Сказал, что проследит за безопасностью своей подчиненной лично.
— Шон. Да, — тупо киваю я. — Но, знаете, в вашей логике есть серьезная брешь: вы хотите, чтобы я сюда не ходила, и тем не менее именно здесь ждете…
— Точно, — но мысль не развивает. — А что у вас с Картером? — вместо этого спрашивает он в лоб.
— Не ваше дело, — огрызаюсь я, но тут же раскаиваюсь. Совсем недавно жаловалась на одиночество? Ну-ну, с такими замашками это, пожалуй, нескоро изменится.
— И все же. — Несмотря на мое тявканье, мистер Перфоратор ничуть не смущается. — Я ведь просто обязан узнать.
— Ничего такого, о чем вы думаете. Ничего такого, о чем не думаете. Мы вместе спали, а теперь вместе работаем. Разумеется, все сложно.
— Примерно так я себе это и представлял. Хотите прогуляться?
— Да. Но вы не очень-то рассчитывайте. — Он всего лишь хмыкает и пропускает меня вперед.
Когда мы выходим на улицу, люди начинают на нас странно посматривать. Еще бы. Картина маслом: мужчина в дорогом костюме и девушка в топе и спортивных бриджах. Сочетание что надо.
— Может быть, чего-нибудь хотите? — спрашивает Ашер. — Кофе?
— Мороженое.
— Мороженое? — Мистер Перфоратор несказанно удивлен. — Знаете, я не помню, когда в последний раз покупал девушкам мороженое.
— Так и знала, что вы предпочитаете конкуренток швабрам!
— Кажется, меня только что впечатали в асфальт и вволю потоптались сверху, — ничуть не обидевшись, заявляет Ашер. — Что ж, пойдемте за мороженым.
Мистеру Перфоратору об этом знать не нужно, но последним парнем, который покупал мне данное лакомство, был Киану. С тех самых пор я беру его, только когда одолевает депрессия. Сейчас я чувствую себя ровно на одно большое эскимо. Ашер, разумеется, моему примеру не следует. Он вообще не похож на человека, который любит сладости — слишком важный и серьезный…
— Когда вы сказали, что следите за работами, я взглянула на ваш костюм и поняла, что вы сказали только часть правды о себе, — решаю я уточнить род деятельности своего сопровождающего.
— В общем, вы правы. Я генеральный директор строительной компании. — И Шон бы никогда не доверил свое детище человеку меньшего статуса. Верно.
— Забавно. А еще вы хорошо звукоизолируете помещения.
— Я ничего не изолирую, я звоню и говорю, что именно надо изолировать. Остальным занимаются рабочие. Наверное, это характеризует меня как законченного лентяя.
— Успешного лентяя.
— Точно. Успешного законченного лентяя, — улыбается он.
— А люстры хоть вешать умеете? — Ну не могу я промолчать, вот никак!
— Повешу. А что, у вас до сих пор люстры нет?
— Есть, — против всех законов логики сообщаю я. — А паять тоже можете?
— Ни разу не пробовал.
— Зря. Это сексуально.
— Вы, должно быть, шутите, — недоверчиво смотрит на меня мистер Перфоратор.
— С чего вдруг? Это же исконно мужское занятие.
— Ладно, попробую на досуге. Может, это действительно поможет мне стать… сексуальнее, — откровенно насмехается мужчина.
Иногда существуют моменты, когда ты можешь лицезреть самомнение некоторых персон во всей красе. Так вот Ашер Циммерман цену себе знает. И, объективно говоря, чтобы впечатлить девушку, этому мужчине паяльник и впрямь не нужен. Привлекательный и состоятельный. Уверена, его нечасто видят в компании девушек с вороньим гнездом на голове.
— Так из каких очаровательных мест вы родом?
— США, штат Миссисипи. А вы выросли в Сиднее?
Мгновение он на меня смотрит, а потом усмехается и говорит:
— Да. Вся моя семья отсюда. И с тираном и деспотом я знаком с начальной школы.
Мой мозг разрывается надвое, пытаясь сложить вместе образы Шона Картера и школьной детворы. Он был маленьким? То есть он не родился таким вот взрослым социопатичным козлом? И не всегда был ректором? И не всегда спал со своими студентками? Брр, что он, правда был ребенком?
— Вижу, вы в шоке, — смеется Ашер.
Никогда не спрашивай у одного мужчины о другом. Но ведь, блин, так хочется! И хотя я уверена, что мои расспросы не заставят самолюбие мистера Перфоратора пошатнуться, упорно молчу, придумывая новую тему для разговора.
— Я немного завидую людям, которые прожили всю жизнь на одном месте. У меня таких старых связей не сохранилось вовсе. Керри, соседка по общежитию, — самый старый мой друг на сегодня.
— Она в Сиднее?
— Ньюкасл, — качаю я головой.
В этот момент мы доходим до побережья. Солнце уже давно село, и песок остыл, но я решаю разуться, чтобы не выгребать полпляжа из своих теннисных туфель. Приходится зайти в воду, чтобы не замерзнуть. Ашер, видимо, на такие жертвы не способен, да и вообще парень рисковый. Он идет неподалеку от меня, стоически перенося мысль о том, волна может накрыть его туфли из крокодильей кожи в любой момент.
— А у вас много друзей? — спрашиваю я.
— Слишком много, — улыбается он. — И поэтому никому из них я не доверяю.
— Ну, если все они похожи на Шона Картера, то вы правильно делаете.
В этот момент мой телефон оживает. Это звонит Мадлен. В ее звонке нет ничего удивительного, возможно, она просто нашла симпатичный рецепт. Жаль, что именно сейчас я не могу обсудить ее новое кулинарное чудо. Нажимаю кнопку ответа, прикидывая, когда смогу ей перезвонить, однако, оказывается, это лишнее.
— Ой, Джо, слава Богу… ты не знаешь где Роберт? — без приветствия спрашивает она. Очень взволнована.
— Нет. Я не на кафедре. Может, он занят с проектом. Или к семинару готовится.
— Да-да, прости, конечно. Просто уже так поздно, а он не берет трубку…
— Хочешь, я съезжу в университет, проверю?
— Если не сложно, — смущенно говорит она. — Большое спасибо.
Смотрю на телефон и хмурюсь.
— Подвезти? — спрашивает Ашер.
— Да, — незамедлительно выпаливаю я.
На самом деле до моей машины ближе, но он предложил, а мне жутко интересно, что за монстров водят директора строительных компаний. Я не прогадала. Сижу в роскошном огромном черном джипе, чистеньком, воском до глянцевого блеска натертом. Броско, под стать Ашеру. Я, кажется, его видела это чудо на парковке около офиса Бабочек, но не была уверена, что зверь принадлежит именно моему новому знакомому.
— Я не вижу света в окнах… — говорил Ашер, паркуясь около корпуса и вглядываясь в темное здание.
— Окна кафедры выходят на другую сторону. Вы все еще ратуете за мою безопасность?
— А как же? — совершенно серьезно издевается он.
— Тогда пойдемте вместе. Кстати, вон машина Роберта, он здесь. Просто заработался.
— Не обманывайтесь, Джоанна, если его жена звонит вам чуть ли не ночью, потому что он не берет трубку, значит дома у них не все так гладко.
— О нет, вы просто не знаете Роберта и Мадлен.
На лице мистера Перфоратора, однако, скептицизм всего мира. Чтобы не продолжать неприятную тему, открываю дверь и… спрыгиваю с сидения на землю. И это притом, что я отнюдь не маленькая! Может, Ашеру и ок, но его машина — плевок в душу всем внедорожникам мира. Я даже не знаю, что это за марка…
Наконец, вы заходим в корпус и на кафедру чуть ли не в полной темноте.
— Начинаю понимать, почему вас не пугает недостроенный офис. Давно у Картера такие проблемы, что он экономит на электричестве? — шутит Ашер, ударяя по выключателю.
— Думаю, все дело в сумме, которую вы заломили за сейф для суперкомпьютера.
— Да, памятуя о его характере, скидку я делать не стал.
Мы дружно смеемся. Наконец, я дергаю на себя дверь кафедры, и Ашер услужливо ее подхватывает, пропуская даму вперед. Едва переступаю порог — вижу Клегга, который с понурым видом таращится в бумаги.
— Роб! — восклицаю я. — Где твой телефон?
— В смысле? — удивляется он и начинает хлопать себя по карманам. — Дьявол, должно быть, я его в машине оставил.
— Мадлен волнуется!
— Ааа, черт! И здесь провода перерезаны… — ударяет он по телефонному аппарату на столе.
— Как это перерезаны? Кто их перерезал? — удивляюсь я.
— Ты уверена, что хочешь знать ответ? — мрачно смотрит он на меня.
— Ты? Ты перерезал провода? Поверить не могу, зачем?
— Да меня в приемную ректора из-за чертова проекта пятьсот раз в день вызывали. Отказать в финансировании он мне не может, но доставать — пожалуйста. И я… перерезал провод, чтобы до нас было не дозвониться.
— Роб, блин, ладно Картер, у него диагноз «детский сад» в медкарте записан, но ты…
— Конелл, давай я просто поеду домой, — несколько смущенно говорит Роб.
— Прекрасная идея, — кисло соглашаюсь я.
— Познакомишь? — вопросительно поднимает бровь Клегг.
— Это Ашер Циммерман. Он строит офис Бабочек. И Роберт Клегг, мой супервайзер и первый в иерархической лестнице начальников.
— Очень приятно, — вежливо говорит Ашер.
— И мне тоже, — кивает Роберт, а потом выключает настольную лампу. — Надеюсь, вы отвезете Джо домой, не могу поверить, что настолько напугал Мадлен, что начала вызванивать наших друзей…
— О, не волнуйтесь. Возвращайтесь к жене.
— Спасибо.
Мы с Ашером сидим в его джипе, фары освещают машину Роберта, и я вижу, как он разговаривает по телефону. Звонит Мадлен.
— Вы все еще верите, что у них не все хорошо? — улыбаюсь я. — У Клеггов самый идеальный брак из всех, которые мне довелось увидеть.
— Дай Бог, чтобы вы были правы, — пожимает плечами мистер Перфоратор, а потом внезапно поворачивается ко мне и заявляет: — Знаете, у меня в субботу день рождения.
— О… это хорошо, наверное, — неуклюже говорю я. Он усмехается.
— Приходите. Я вам оставлю адрес и время.
Он достает из кармана визитку и ручку. Еще бы, у таких людей подобные вещи всегда с собой. Почерк у него хороший. Это радует, а то как вспомню Шона… А я вот возьму и не вспомню Шона!
— Хорошо, я приду, — киваю я. А что? Мне разнообразие не помешает.
— Отлично, — улыбается он.
После этого он отвозит меня домой, но попытки проводить до двери не делает. Итак, у нас в распоряжении приятный вечер в компании внимательного мужчины, который помог мне выручить друга, и даже почти бескорыстно. Десять баллов!
От приятных мыслей меня отрывает звонок телефона. Это… Клегг?
— Конелл, пробей в гугле фамилию Циммерман, чтобы совсем уж иностранкой не выглядеть. И будь с Ашером поосторожнее.
Нахмурившись, следую совету друга и обнаруживаю, что только что провела вечер в компании человека, семья которого владеет половиной Сиднея… ну, той, которую сама же и построила…

День рождения Ашера Циммермана не походит на привычную мне пляжную вечеринку. Он вообще не походит ни на что, виденное мною ранее. Удивительно, что я хотя бы догадалась надеть маленькое черное платье. Хоть не совсем мимо, а всего лишь на восемьдесят процентов. Почему? — спросите вы, — а потому что я настоящий образец скромности. Леди из высшего общества обладают уникальным умением: одетые, они выглядят даже более откровенно, чем если бы разделись. А еще… дорого. Мне кажется, что на их лбах просто обязано быть написано алой помадой что-то вроде: содержанка, скучающая женушка, страстная вдовушка, бизнес-стерва… А на моем: что я тут забыла?! Мне немножко страшно даже ходить среди этих людей. Оценивающие взгляды ставят клеймо на каждом, кто попадает под обстрел, а я без ценника. Ну или как там Шон про Пани сказал… На мне простенькие золотые сережки и неизменная цепочка мамы… Я никогда и не думала, купить себе что-то более замысловатое. В университет что ли мне ходить в шелках и бриллиантах? Разве что Хелен побесить!
Так, надо найти Ашера, поздравить и сваливать восвояси. Отличный план. Виновник торжества стоит в самом центре зала. Толпы он явно не боится. На нем роскошный бежевый костюм и бессменная улыбка. Плюс толпа золотоискательниц вокруг. Я не удивлена. Напротив, я другого не понимаю: почему в тот вечер представительницам инкрустированного бриллиантами розария он предпочел меня? Должно быть, ему было очень забавно прогуляться по городу с откровенной золушкой. Ладно-ладно, вру и себе, и людям. Учитывая гонорары, которые обеспечил мне Картер, на золушку я не тяну совершенно, но поведение никуда не делось. Я все еще белобрысая серфингистка, предпочитающая выпивать на пляже в компании рыжей и кудрявой подружки. А здесь сплошные акулы, которые едят неудачливых серферов на обед!
Зачем же я все-таки пришла? От скуки? Чтобы разнообразить досуг? У меня нет видов на Ашера, тем более после того, что я о нем узнала. И даже если забыть о разнице в положения, а также Брюсе и новорожденной паранойе, которой этот гад меня наградил, я не собиралась заходить в отношениях с мистером Перфоратором дальше флирта. Я пришла, потому что он помог мне и пригласил поприсутствовать на празднике. Откуда ж мне было знать, что вечеринка по мнению Ашера — человек сто двадцать и более. И даже напиться нельзя, ведь везти меня домой некому…
Наконец, я набираюсь смелости подойти к мистеру Перфоратора с намерением по-быстрому отчитаться и свалить, пока обо мне не вспомнили снова, однако поднимаю голову и обнаруживаю, что к компании именинника присоединился Шон. И он не один — с Ребеккой Йол. Я почти слышу страшный гром, с которым пушечное ядро преодолевает звуковой барьер, чтобы на полной скорости врезаться мне в грудь.
С трудом разогнувшись, я смотрю на свое посеревшее лицо, отражающееся в зеркале женского туалета. Я даже не помню, как сюда добралась. Только то, что вид воды, утекающей в слив, заставил мои мозги заработать снова. Вот и сердце было так же просто перезапустить. Но это невозможно. Я знала, я каждую гребаную минуту понимала, что влюбиться в Шона Картера было глупейшим поступком моей жизни, но полагала, что виной всему его неспособность ответить взаимностью, а не то, что отвечает он ею другой. Да что ж это такое? Он любил Пани и, видимо, любит Йол, но, черт возьми, как же я?! В этом гребаном мире есть хоть один мужчина, который будет любить меня?
Зеркало расплывается и стекает потоками теней по моим щекам. И мне уже никакого дела до презрительных взглядов других дам… Они меня не знают, они понятия не имеют, что меня связывает с Шоном. Они никогда не догадаются, что заставило боль разрастись до таких масштабов, что она выплеснулась из глаз потоком слез. Я с силой ударяю кулаком по кнопке автомата, который выдает бумажные полотенца и тру лицо. На белой бумаге остаются следы туши, помады, теней и пудры… К черту гламурные маски! Я хочу слопать ведерко мороженого и щедро запить его алкоголем.
Косметики на моем лице не осталось, но я старательно наношу на глаза консилер. Одно дело остаться без макияжа, а совсем другое — заплаканной настолько, что весь макияж смылся… Я хлопаю дверью и бодро шагаю в зал. Мороженое на празднике Ашера искать бесполезно, но алкоголь рекой. Похожу к столу и беру бокал шампанского. Отличное, кстати сказать.
— Не знаете, что это? — спрашиваю я у мужчины, который стоит рядом. Весь страх я, кажется, выплакала.
— Дом Периньон, конечно, — фыркает он, оглядывая меня с головы до ног. Сдается мне, выводы неутешительны. — Я тоже сначала надеялся, что Циммерманы хоть раз возьмут что-то другое, но они предсказуемы как восход солнца. Кстати, я Деймон Роствуд.
— Безумно за вас рада.
От моего откровенного хамства он впадает в ступор. Может, Роствуд — тоже суперзнатная фамилия? Понятия не имею, и даже не хочу. Подозреваю, что хоть я и одета, по сравнению с местными снобами, как нищенка, для постели меня сочли вполне пригодной. Легкая добыча? Разбежался! Приканчиваю первый бокал и берусь за второй.
— Скоро начнутся танцы, — продолжает напирать мужчина.
— Планирую напиться до беспамятства еще до первых аккордов музыки, — честно признаюсь я. И вдруг он начинает смеяться:
— Я понял. Оставляю в покое.
После этого он салютует мне своим бокалом и уходит. А я не могу удержаться от искушения поковыряться в открытой ране снова. Ищу в толпе Шона и Йол. Они стоят неподалеку и о чем-то разговаривают. А потом внезапно разделяются. И Картер идет в мою сторону. Боже, только этого еще не хватало. Разворачиваюсь и начинаю стремительно двигаться к выходу. Бесцеремонно расталкиваю расфуфыренных дам.
— Ашер! — кричат поблизости.
Я тоже невольно оборачиваюсь встречаюсь глазами с мистером Перфоратором. Так, ускоряемся, пока меня не остановили. Однако, у Ашера, наверное, телепорт или умение раздвигать толпу силой мысли, так как у самой двери он меня настигает.
— Невежливо уходить не попрощавшись! — сообщают мне.
— Да это ничего, я ведь и не здоровалась, — на манер дурочки отмахиваюсь я, продолжая пятиться к выходу.
— Что еще хуже, — соглашается Циммерман.
— Ну раз уж такое дело, здравствуйте, — подчеркнуто киваю я. — И до свидания. Я ухожу.
— Неужели здесь настолько ужасно? — удивляется он.
— Ашер, серьезно? Вы забыли меня предупредить, что это будет за вечеринка. А еще вы забыли, что я на ваших друзей совсем не похожа. — Еще шаг к двери. — И поэтому я позорно сбегаю. Не мешайте!
Внезапно он улыбается.
— Хорошо, не буду. Пойдемте, хотя бы провожу. В отличие от некоторых, я человек воспитанный.
Ну, стыдно немножко, да. И именно поэтому я, только мы выходим на улицу, я, присмирев, признаю свою ошибку:
— Я не поздравила с днем рождения... Но вот, мой маленький подарок.
Так как об Ашере Циммермане я знаю катастрофически мало, с вариантами подарков у меня было туго, и купила я… да-да, кулончик в виде перфоратора на цепочке. Глядя на эту безделушку, он начинает смеяться.
— И… с днем рождения, — улыбаюсь я, радуясь, что он не задрал нос, ведь мог бы. Навряд ли его заваливают подобной ерундой.
— Спасибо, — кивает Ашер и внезапно наклоняется… для поцелуя. Не знаю почему, но я не отодвигаюсь, просто стою и смотрю. Это оказывается воспринято как приглашение продолжать. Этот поцелуй точно такое же, как сам Ашер: загадочный, чуточку пряный, вопиюще идеальный. Без лишнего напора, почти дружеский, но в то же время не очень. Он сам похож на подарок ко дню рождения. Меня это и смущает, и волнует. Я понятия не имею, что на уме у этого мужчины…
Когда мы отстраняемся друг от друга, я даже хочу задать ему вопрос на тему «что это было», но не могу, потому что обнаруживаю на крылечке Шона Картера. Наверное, то, что он нас видел — не так плохо. И меня не должно волновать его выражение лица, тем более, что прочитать оное не представляется возможным… но, тем не менее, я бы полжизни отдала за это знание. Все так неправильно. Снова перевожу взгляд на Ашера.
— Еще раз с днем рождения, — тщательно имитируя непоколебимость, улыбаюсь я, хотя внутри все дрожит.
— Идите сюда, — говорит именинник, мягко подхватывает меня за локоть и тянет к припаркованному прямо у входа лимузину. А затем договаривается с водителем, чтобы он тот меня домой. Я. Сейчас. Поеду. В лимузине. Циммермана. В лимузине с тонированными стеклами! И одна! Как настоящая королева! Может, его еще раз поцеловать? Авось, вообще самолетом доставят…
Пока я витаю в розовых облаках, не в состоянии вернуться в реалии, Ашер Циммерман терпеливо дожидается, когда я юркну в открытую дверь. Но когда я все-таки делаю несколько шагов в сторону мечты любой девочки младше четырнадцати, мои ноги в туфлях на шпильках дрожат и подгибаются как у первокурсницы на университетской плитке. Воспользовавшись всей возможной помощью Ашера, я, наконец, сажусь на заднее сидение и недоверчиво-перепуганно смотрю на него.
— Сладких снов, Джоанна, — говорит он и, улыбаясь, закрывает дверь, а меня одолевает желание открыть окно и высунуться туда, чтобы еще раз удостовериться — не померещилось! Только я этого не делаю. Сквозь тонированные стекла смотрю на неподвижную фигуру Шона Картера. Понял, ублюдок? Обломись!
Наконец, лимузин плавно трогается с места, а я осматриваю салон и подмечаю малейшие детали. И шторки, и люк на крыше, и мягкий ворс ковра… и бутылку Дом Периньон, коих у Циммерманов, по словам Деймона Роствуда, пруд пруди. Хватаю ее и прижимаю к груди, не собираясь расставаться. Ашер точно из-за нее не обеднеет, а у меня кризис!
— Высадите меня около магазина, пожалуйста, — прошу я водителя и-таки покупаю себе ведерко мороженого.
Вернувшись домой, я расстилаю на столе лучшую скатерть, ставлю вазочку с фруктами, а рядом — обычное мороженое из супермаркета и дорогущее шампанское. Некоторое время я смотрю на получившееся ассорти, и убеждаю себя, что мы с Ашером точно такие же разные… Выйти у нас ничего не может в принципе!

02 Сен 2015 18:26

Лекси, спасибо за продолжение! Flowers

Вот так поворот с Циммерманом

_________________

02 Сен 2015 20:33

RUSmatreshka писал(а):

Лекси, спасибо за продолжение! Flowers

Вот так поворот с Циммерманом

Ага) Довольно забавный товарищ

02 Сен 2015 23:51

Спасибо

03 Сен 2015 2:41

Спасибо за новую главу! Очень рада появлению Ашера (надеюсь, он не окажется придурком или маньяком). А то Шон уже все глаза Джо своей Йол измазолил. Почему он везде ее таскает? Любовь? Или постарел и стал мягче, раз разрешил очередноц своей университетской иностранке быть все-время рядом? Тогда зачем ему Джо? Короче, сумбур в голове у меня из-за Йол этой
___________________________________

--- Вес рисунков в подписи 227Кб. Показать ---

04 Сен 2015 23:47

Очень очень интересно. Спасибо за такое произведение.

09 Сен 2015 9:06

zoyasensei писал(а):

Очень очень интересно. Спасибо за такое произведение.

Спасибо! Очень рада, что нравится Wink

09 Сен 2015 9:09

» Арт #7 #8 #9

09 Сен 2015 10:16

LexyGale
Здравствуйте! Мне безумно нравится, как Вы пишите!!! С нетерпением жду новых глав!!!!! Спасибо!!!

09 Сен 2015 10:23

Лекси, здравствуйте.
Понравилось как вы пишите, принимайте в читатели. Flowers

_________________

-Не нужно было сушить голову феном, а то у тебя мысли разлетелись. (с)

09 Сен 2015 23:24

Почека писал(а):

LexyGale
Здравствуйте! Мне безумно нравится, как Вы пишите!!! С нетерпением жду новых глав!!!!! Спасибо!!!

Почека писал(а):

Лекси, здравствуйте.
Понравилось как вы пишите, принимайте в читатели. Flowers

Привет! Спасибо!) Wink

Очень рада)

09 Сен 2015 23:25

» Глава 12

Истинный Сидней
Я очень надеюсь, что это ошибка. Черт возьми, это просто не может не быть ошибкой. Иду по коридору на автопилоте, изучаю документы, даже на приветствия не отвечаю. Потому что, кажется, Роберт Клегг — раздолбай. Вся на нервах влетаю в приемную ректора:
— Мисс Адамс, я…
И только потом поднимаю глаза и обнаруживаю, что секретарши Шона на месте нет. И понимаю, что что-то не так. Оборачиваюсь и обнаруживаю, что за моей спиной полным составом стоят картерианцы с мисс Адамс и Энрике Каддини во главе и, судя по лицам, они уже успели набрать в легкие воздух.
— Господи, либо сейчас прозвучит Happy Birthday, либо я ничего не смыслю в этой жизни… — бормочу я.
— Иди сюда, Док, скорее, — шепчет Каддини и манит меня к ним. — Сейчас придет ректор.
Но я не успеваю сказать, что вообще-то не суицидница, потому что дверь снова открывается, и в приемную зашагивает Картер. Немая сцена. Я у стола секретарши, Каддини протягивает ко мне руку, мисс Адамс уже готовится уточнить, что я от нее хотела. И тут даже я, человек более уравновешенный, чем Картер, подпрыгиваю от грянувшего нестройного хора голосов, начинающих фальшиво вопить Happy Birthday. Выражение лица Шона, клянусь, надо видеть!
— Мисс Адамс, что это? — брезгливо интересуется ректор.
— У вас день рождения, сэр.
— И что? — спрашивает он гневно. И в этот момент, хотя я зла на Картера, хотя клялась, что не стану с ним не то, что разговаривать, — даже смотреть, я не могу сдержать улыбку и прячу ее за дурацкими бумагами. А мисс Адамс, тем временем, продолжает услужливо вводить начальника в курс дела:
— Вас поздравляют студенты, сэр. При этом положено улыбаться.
Однако, Картеру не до улыбок. Он зверем смотрит на меня и вопрошает:
— Твоя затея?
— Умоляю, Картер, я, если помнишь, всегда учу домашние задания. Первый и последний раз, когда я спрашивала о дате твоего рождения, чуть не закончился лопнувшими барабанными перепонками. Выучила, спасибо, отвалите. Мисс Адамс, можно мне вон ту папочку…
— Конечно, мисс Конелл.
Она спешит к столу. Я очень надеюсь, что Картер уйдет, но, фигушки, стоит за спиной и чего-то дожидается. Старательно его игнорирую, сверяя даты. Так и есть. Клегг просрочил отчет. Твою мать, как он надеется заполучить финансирование, если результаты по прошлому гранту не предоставил в срок?! Я так увлекаюсь цифрами, что когда оборачиваюсь к двери, не замечая ничего вокруг, ударяюсь носом о плечо Шона.
— Ауч, черт, прости…
На его костюме теперь виднеется розовый след от моей помады. Провожу пальцами под нижней губой, стирая то, что размазалось.
— Помочь? — вдруг спрашивает Шон.
— С чем? — опасливо интересуюсь я. Вдруг он понял, что натворил Клегг, и теперь намерен спустить с него шкуру?
Однако, дело совсем не в этом! Я каждый раз забываю, как быстро он переходит к действиям… Вот я задаю вопрос, а уже в следующий момент он впивается в мои губы. Бумаги, что были у меня в руках, разлетаются по всей приемной! Вокруг студенты, а еще мисс Адамс, но вырваться я не могу. Вынуждаю себя любоваться потолком, чтобы не закрыть глаза. Боже, не дай мне закрыть глаза! Насколько, интересно, неприлично будет врезать коленом промеж ног собственному начальнику на глазах у толпы студентов? Хотя… о каких приличиях вообще может идти речь? Черт, здесь же, наверное, Ребекка Йол! С силой отпихиваю Шона. Думаю, вы уже догадались, что это бес-по-лез-но. И мне так хочется этого поцелуя, так хочется поверить, сдаться на милость течения, но как я могу это сделать при всех? Дьявол подери Картера! Ресницы дрожат, но я старательно распахиваю глаза снова.
И вдруг… вдруг его напор ослабевает, губы становятся нежнее, руки скользят вверх, под мой жакет… и я пропала. Я не могу больше бороться. Не так и не с ним. Я закрываю глаза и чувствую, что падаю. Раз за разом, спиной вперед. С высоты. И снова стою на краю, и снова падаю. И это безумно приятно, ведь я знаю, что пусть ощущения почти реальное, на деле ничего не случилось. Кроме того, что я буквально выбросила белый флаг на глазах у толпы студентов и женщины, которую уважаю в этом университете чуть ли не больше всех. С другой стороны, здесь каждый считает, что я подружка ректора во временной отставке. Плевать.
А Картер — словно захлопнувшийся капкан, только он чувствует, как я таю, — от нежности ни следа не остается. Жарче, еще жарче, его руки уже в моих волосах, бывших идеально уложенной прической. Да! Ой, что это я? Нет, конечно, нет. Оговорилась. Стоп! Отталкиваю его, и он мне это позволяет.
— Вот теперь, — абсолютно довольно тянет он лениво, его австралийский акцент сейчас отчетлив как никогда. — Меня с днем рождения.
— И следующим Рождеством тоже! — выкрикиваю я, потому что только теперь понимаю — мне это за Ашера. И, надо сказать, поцелуй мистера Перфоратора был не в пример целомудреннее. Наконец, одернув жакет, присаживаюсь, чтобы достать из-под стола мисс Адамс последний затерявшийся лист бумаги. Остальные уже услужливо собрал Каддини. Думаю, за прошедшее время он бы успел и шаттл построить.
Мне так стыдно. И в приемной гробовое молчание. Думаю, студенты не были в таком шоке даже когда я истекала кровью на полу экзаменационной аудитории. Я бы точно после такого была в шоке. И я бы точно осудила…
Не глядя больше ни на кого вокруг, я выскакиваю из приемной и позволяю себе ровно два глубоких вдоха, а потом иду искать Клегга.
— Клегг, мать твою, чем телефонные провода резать, лучше бы занялся не последним проектом, а предыдущими! Ты не предоставил данные в срок, и теперь рискуешь не получить финансирование на следующий год!
И тут начинается такое…
— А, а какое сегодня число? — бледнеет на глазах Роб.
— Кто перерезал провода?! — вопит секретарша, которая стараниями нашего общего начальника даром что метлу для облета кампуса еще не приобрела. Как вы, наверное, догадались, ректор дал бухгалтерии наказ не финансировать ремонт испорченной собственности… Шон не дурак, он знает, кто тут у нас слишком хитрый!
— Ну, Конелл, я тебе устрою… — начинает злиться Клегг. Я его спалила, а ведь секретарша — не профессия, а призвание. Для этой работы необходим определенный склад характера. Стервозность, мстительность, злопамятность, склочность и умение стоять на своем при любом раскладе. А еще — прицельно лягаться. Иначе не слезут! В общем, наша секретарша — уникум. Эта девушка, — я так ее назвала исключительно для обозначения возраста, в любом другом случае данное определение не пришло бы мне в голову даже под страхом смерти, — удовлетворяет всем перечисленным требованиям и, думаю, со временем далеко пойдет. На месте Клегга я бы уже сейчас предложила ей повышение, иначе прессинг Картера его в ближайшем будущем будет волновать меньше всего…
— Ты уже устроил, — потрясаю я бумагами перед носом Роба. Он вздыхает и сдается.
А дальше начинается такое, что нарочно не придумаешь. Клегг лихорадочно ищет прошлогодние документы, чтобы хоть вспомнить, чего он там фонду наобещал. Я старательно выжимаю собственный мозг в поисках парочки предложений, которые маломальски тянут на будущую проблематику, причем еще и финансируемую за счет государства. Секретарша стучит по клавишам своей счетной машинки с такой ожесточенностью, будто это голова Роба. У нее-то как раз с финансовой частью все в порядке. Она считает часы, которые мы тут просидели, якобы ломая головы над наукой, и количество света, на которое пришлось раскошелиться за это время ай-ай-ай какому бедному ректору. И у нее отлично получается! Настолько хорошо, приходится заставить ее поумерить энтузиазм, иначе господа из фонда будут очень удивлены, увидев наши счета за электроэнергию… Но это не все — даже техника взбунтовалась. Принтер решил, что бумага ему необходима в исключительно гастрономических целях! И теперь пожилой профессор Аткинс, чуть не упираясь ногой в прибор, которому по должности положено печатать, играет с ним перетягивание каната… пардон, отчета. В общем, когда Клегг просит меня достать с верхней полки шкафа зеленую папочку, я подрываюсь с места, даже не пикнув. Лихо скидываю туфли, запрыгиваю на стул и, балансируя на цыпочках одной ноги, тянусь к цели. Однако у нас высокие потолки, и это весьма проблематично. Я цепляюсь за полку, пытаясь чуть-чуть наклонить шкаф… Ну, я же талант — удается! И теперь все, что было на верхних полках, начинает сыпаться мне на голову. В такой ситуации можно сделать только две вещи: начать визжать и закрыть руками архиважный предмет обстрела. Но папки-то — полбеды. На самом верху стоят еще подарочный глобус и редкостно уродливая ваза. И если первый только качается, то вторая уже определенно прицелилась…
И кто, вы думаете, меня спасает? Клегг? Да ну конечно! Не дождетесь! В роли Капитана Америка у нас сегодня Секретарша Метеор. Она в мгновение вырастает из ниоткуда и ловит вазу-убийцу. Мое отношение к ней тут же вырастает с отметки «ой, иди отсюда, лучше сама сделаю, чем тебя — заразу — просить» до «боже мой, иди сюда, обниму и даже свою памятную люстру завещаю». Я так по-идиотски счастлива, что радостно вскидываю голову вверх, чтобы удостовериться, что моей жизни более ничего не грозит, и… ловлю лбом любимый глобус Клегга (он настолько любимый, что в пыли на нем можно цветочки высаживать, но это не означает, что Роберт не говорит об этой вещице с искренним умилением. Пфф, мужчины!).
Десять минут я отбивалась от настойчивости коллег, вознамерившихся отправить меня в больницу, еще пятнадцать — стою в туалете и прикладываю холодную ладонь к ране на лбу. На моих пальцах блестит кровь. Она не хочет останавливаться. У меня есть с собой шелковый шарф, я бы прикрыла им рану, но для начала нужно сделать так, чтобы кровь остановилась, а она не желает. Я уже и мочила ее холодной водой, и зажимала, но чертов глобус оказался слишком сокрушителен. Раз сегодня день рождения Шона Картера, наверное, к вечеру меня собьет автобус.
Наконец, кровь останавливается, и на моем лбу появляется уродливый пластырь, который я закрываю шарфом, глядя в зеркало. Несмотря на то, что я пострадала в бою с квазиофисной утварью, меня это не испортило, потому что губы все еще горят. Я касаюсь пальцами покрасневшей кожи и закрываю глаза, вспоминаю, воскрешаю ощущения. Становится душно, краска приливает к щекам. Студенты все видели, мисс Адамс все видела. Но я даже не знаю, что все это значит. Я хочу увидеть Шона, просто увидеть. Может, тогда я разберусь?
Решительно захожу на кафедру и уверенно плету что-то про проект и документы для ректора, которые могу занести по пути. Секретарша всегда счастлива поделиться работой, и, вуаля, в руках у меня целая стопка.
Сгруживаю половину документов на стол мисс Адамс, но старательно избегаю ее взгляда, а затем подхожу к вожделенной двери и стучу. Ответа не жду — обойдется.
— Что за х*рню ты вечно наматываешь себе на голову? — раздраженно спрашивает Шон, изучая глазами шарф.
— Глобус Клегга, — едко отвечаю я.
— Тот самый, который мой отец ему подарил?
— Твой отец подарил Робу глобус?
— О да. Мой отец, временами, уставал от собственных сыновей и шел искать компанию там, где трава зеленее. — Меня эти слова шокируют, а Шон бросает ручку и энергично поднимается из кресла.
— Это… это тебе подарок с кафедры. И в честь своего дня рождения одари нас, пожалуйста, новеньким телефонным шнуром, — плюхаю я на стол Шона стопку бумаг.
— И как же это на тебя глобус ухитрился рухнуть?
— Ну там, знаешь, когда F=mg и опрокидывающий момент побеждают силу трения скольжения…
— Побеждают силу трения скольжения? Как печально, — хмыкает Картер, а я стремительно заливаюсь краской. — Ты уверена, что пришла сюда ради документов? Может, лучше о поле сил?
— Вообще-то я хотела тебе рассказать о результатах проекта по квантам, — чопорно начинаю я, делая вид, что он ну ни разу не догадался об истинной причине моего визита. — Каддини…
— В скором времени мы собирается монтировать блоки суперкомпьютера в офисе бабочек. Можешь показать мальчишке офис, раз уж ему так неймется.
— Ты серьезно? — заранее радуюсь я за итальянца.
— Это в честь моего дня рождения. Тебе лично. А кафедра и без телефона поживет!
Закатываю глаза, но на самом деле я… ну, счастлива. Невольно закусываю губу, сердце колотится как бешеное. Я до боли хочу, чтобы он снова меня поцеловал, но в этот момент открывается дверь, и входит один из проректоров.
— Мне нужно идти, проект перенесем на завтра.
И он решительно идет к выходу. Ну как, Конелл, разобралась? — мрачно спрашиваю я себя, топая к выходу. Хорошо хоть за дверь выставили, а не катапультировали…

Офис Бабочек достроен ровно к маю. И крылатые подопечные Картера летят в наши края со всех уголков планеты, привлеченные зелененькой пыльцой нового проекта. Они вот-вот должны появиться, и я немножко нервничаю.
Мы с Шоном дожидаемся их в офисе Бабочек. Новеньком, сверкающем. Если бы я не видела здесь сплошную строительную крошку, ни за что бы не догадалась, что еще совсем недавно помещение было пустым и лишенным жизни. Подчиненные Ашера славно потрудились! А, главное быстро.
— Ты уверен, что у меня получится? — спрашиваю я у Шона. — Как я все успею?
— Ты сможешь, — говорит Шон.
Ему мои проблемы до лампочки, а я, как всегда с дилеммой: С++ или личная жизнь? Приходится выбирать. Мрачно смотрю на Картера, он выгибает бровь. После его чертова дня рождения прошло не так много времени, но прояснить ситуацию с поцелуем было вполне возможно, если бы он хотел. Или если бы я хотела. Но я трусишка. Каким бы ни был ответ на поставленный вопрос, я его боюсь!
На нашем этаже открывается лифт, и оттуда выходят Бабочки. Первой я замечаю, конечно же, Пани. И от этого мы взаимно не испытываем восторга. Но пока я мысленно взрываю ее внутри комнатки с суперкомпьютером, гнусно хихикая (что ж поделать, придется пожертвовать суперкомпьютером!), Шон хватает меня за локоть и насильно тянет в конференц-зал. Боится, что поцапаемся прямо с порога. А я, между прочим, ногу подворачиваю! Сижу, сняв туфлю и злюсь. Мы, вообще-то, виноваты обе, но гадюке Пани Картер ничего не сделал, как всегда пострадала я.
— Перезнакомитесь, когда я уйду, — «радушно» приветствует гостей Шон. — Сейчас я вам вкратце изложу суть проекта, а дальше передам бразды правления в цепкие лапки Конелл, и пусть она вас дальше за ручку водит сама. Итак, мы, наконец, вводим… электронный паспорт. Слышали о таком? Это система унификации всех данных о человеке. От биометрических данных до всех номером кредитных карточек. И финансирует проект… правительство США. — У меня округляются глаза, смотрю на Картера, на несколько мгновений мы встречаемся глазами, но он до крайности невозмутим, и мне ничего не остается, кроме как отвернуться. —Тестовый штат — Калифорния.
— Нас поддерживает… правительство США? — хрипло переспрашиваю я.
— Мы получаем доступ к банковским картам и данным страховых компаний. Разумеется, имеет место госфинансирование… Итак, поскольку нам нужен круглосуточный доступ к хранилищам данных по двадцать четыре дня в неделю, то все должно быть сделано по высшему разряду. Понадобятся все ресурсы.
— Это безумие, Картер. Это нарушение прав граждан! — Я просто не могу угомониться.
— И не наша забота. Если США хочет пасти своих жителей как отару овец, на здоровье. Мне все равно. Тебе нет?
— Я гражданка США! — возмущаюсь я. Картер на меня задумчиво смотрит.
— Но ты там больше не живешь, какое тебе дело?
— Нельзя перерасти место, где ты родился, — бормочу я тихо и гневно скрещиваю руки на груди. Мне что, одной обидно за конституционные права американцев? — Ты продолжай, я молчу.
— Это ты продолжай. Вот образец чипа, передатчик, там суперкомпьютер, и, наконец, Джоанна Конелл. А я ушел.
И не шутит — правда встает и уходит. Над столом повисает недоуменная тишина. И все смотрят на меня. А? Что? Я вообще не при чем!
— Эм… кхм… Думаю, что у каждого из вас не меньше полусотни вопросов. Давайте начнем с них. Напишем список и отдадим его Картеру, пусть отвечает. Лично мне информации мало. И предлагаю сразу разбиться на команды и познакомиться. Сегодня решим, кто за какую часть проекта отвечает. Все быстренько пересели по специализациям.
— Вы раньше уже руководили проектами? — спрашивает один крайне серьезный тип. Думаю, он и есть Немаляев.
— Н-нет, но…
— О чем только профессор думал, — бормочет этот зануда, но я-то слышу. И все слышат. И усмехаются. Вот как, значит. Ну ничего, вы у меня еще будете молить о пощаде!
Однако, едкие комментарии не мешают людям подчиниться и начать формировать группы. Хоть с этим спорить не стали — уже облегчение. Картер, конечно, подложил мне свинью! Одно дело учить детишек, и совсем другое — дирижировать толпой взрослых дяденек. И этот Немаляев… стоим нам начать разговор, как тут же назревают споры и конфликты. Кажется, он вознамерился сжить меня со свету не отходя от кассы! Спустя два часа делаем кофе-брейк. И все они как-то так сгруппировались, и посматривают на меня презрительно-снисходительно. Посмеиваются. Обсуждают. Думают, что я сдамся и попрошу взять кого-то другого на должность лидера… Да фигушки! Не на ту напали! Я это проходила еще будучи подружкой ректора, а уж если вспомнить, что за мной стоит железобетонно уверенный в своей правоте Картер... да ваши дела — труба, ребятки!
«Советую быть с ними с**кой, ничто другое не работает!»
Улыбаюсь. Может быть, Шон имел в виду вовсе не студентов?
Под конец дня у меня список вопросов длиной в летопись Средневековья. Да Картер скорее вышлет нас всех из Сиднея, чем станет на это отвечать. Беру ручку и… вычеркиваю. Один, второй, третий… прямо на глазах у Бабочек. Все в шоке. Ты что делаешь, идиотка?! Мы же столько времени составляли список.
— На это я могу ответить сами, а с этим по ходу разберемся, это спросим позже… — бормочу я.
Ну вот, чудесно. Теперь у меня на руках всего-то пятьдесят два вопроса. В конференц-зале тишина такая, что, чувствуется, пора бежать, да побыстрее! Ну я и сбегаю.
— Все свободны! — радостно объявляю я. — С первым рабочим днем и приятно познакомиться. Завтра ради сплочения коллектива принесу лучший Сиднейский тортик.
Я не могла их не поддеть, о нет, это была бы не я! Но состояние окружающих не меняется. Они все еще напоминают разъяренных быков. Выскакиваю в коридор, противно хихикаю. К Картеру захожу без стука.
— Список вопросов, — торжественно сообщаю я и сажусь напротив. Не возражает, просто заинтересованно смотрит. Знак хороший. — И… у меня есть большая просьба. Ты не мог бы ответы написать от руки? Поверь, это в твоих же интересах.
— Уже подрались? — понимающе спрашивает он. — Старая песня.
— Почти. Пиши давай.
— О нет, Джо, это в ТВОИХ интересах. Значит, у меня резонный вопрос. Что мне за это будет?
Мне сразу раздеваться, или сначала он все-таки напишет, чтобы точно до условно главного добраться?
— А что ты хочешь? — спрашиваю я, старательно отгоняя неприличные мысли.
— Хочу показать тебе истинный Сидней.
— Это и есть твоя плата? — Где-то здесь должна быть подлянка. И где? Надеюсь, он не вознамерился сбросить меня с колеса обозрения…
— Да, это и есть моя плата.
— А без физического вреда?
— Издеваешься? — мрачно спрашивает он.
— Ну, хорошо. Я согласна. Пиши.
Он хмыкает, я догадываюсь, что это будет вовсе не так приятно, как бы мне хотелось. Но я вынуждена рисковать! Надо же поставить мерзавцев на место. Заодно с Шоном по ручку прогуляюсь. Сердце так сладко замирает… Он пишет очень сосредоточенно, а я цепляюсь пальцами за подлокотники и изучаю то, как свет бликует на его волосах. Может, еще не поздно изменить условия соглашения? Может, все-таки лучше раздеться? Если я с ним пересплю, нигде ведь не высветится то, что влюбилась… спать мне с ним всегда нравилось… Господи, о чем я думаю?! У меня слишком давно не было отношений, однозначно.
На следующий день Бабочки являются к нам все такие веселые. Карина даже не скрывает, что они в честь начала проекта собирались, чтобы отметить счастливое воссоединение (Шона тоже не позвали, долой не одного, а сразу двоих узурпаторов). Ну я с видом триумфатора хлоп ей под нос листочки с каракулями Картера. Сдается мне, я подписалась на что-то совсем уж зверское, так как если обычно его почерк хоть капельку читабелен, то на этот раз Шон расстарался. Думаю, он здорово вдохновился моей маленькой сладкой местью, потому что терпеливо сидел в офисе аж три часа, и в деталях расписывал ответ на каждый вопрос. Ни разу не пикнул!
Народ на листы сначала набрасывается, а потом… потом конференц-зал содрогается от хохота Карины. Она падает на стол и обхватывает голову руками и дрожит. Остальные все еще недоумевают. Для большинства из собравшихся английский язык не родной, но, признаться, даже я, урожденная американка, считаю, что письмена пещерных людей больше напоминают знакомые буквы, чем каракули Картера!
— Черт, что за… — говорит Немаляев. — Это что?
— Это ответы.
— А они точно на английском?
— Уверяю вас, они на английском.
— И как нам это читать? — вмешиваются остальные.
— Понятия не имею. Лично у меня все ответы есть, — с этими словами я показываю им флэшку с файликом, где ответы честно перепечатаны в текстовый файлик. А потом склоняю голову набок и сладко-сладко улыбаюсь. — Так вы со мной, или как?
После этого я разворачиваюсь и иду к своему компьютеру. За мной следуют все. Даже Пани. И разногласия забыты. Даже грустно, что они сдались так легко. Хотя нет, грустить тут точно не к месту!

Уговор в силе. Как и обещал, Шон ведет меня на прогулку по Сиднею. Он не сказал мне, как одеться, и не сказал, куда именно мы направляемся, поэтому я просто жду, когда он позвонит в дверь, как и обещал. Разумеется, Картер не опаздывает ни на минуту. А я, разумеется, делаю вид, что ни капельки не волнуюсь: выжидаю необходимое время, а затем намеренно громко топаю (ну, я же была далеко-далеко, занималась своими делами, да и вообще пять раз уже забыла, что он придет!). Однако, когда открываю дверь, вся моя напускная невозмутимость исчезает. Шон выглядит великолепно. Нет. Намного лучше. Мне кажется, увидев его в таком костюме, даже Ашер Циммерман удавится от зависти…
— Эээ… Шон… — хрипло говорю я, потом откашливаюсь. — Мы идем на бал к королеве Британии?
— Что-то вроде того.
Поскольку я под таким впечатлением, что до сих пор не удосужилась его впустить, Картер отодвигает меня от двери сам и без приглашения входит внутрь квартиры.
— Так, дресс-код: что-то яркое, в меру откровенное и кольцо, которое я тебе отдал.
— Секундочку…
— Нет секундочки. Делай, как я говорю, и ни о чем не спрашивай.
Он выглядит крайне собранным и серьезным, почти… взволнованным. И оставляет без внимания то, что я чуть не растеклась лужицей восторга у его бесподобных туфель… Ну, слушаюсь, сэр!
Всего несколько недель назад я свела последние шрамы со своей спины, и в честь такого события купила себе ярко-красное платье с вырезом сзади по самую… низким, в общем. Думаю, оно вполне подойдет. Спереди я буду выглядеть представительнее некуда, ну а сзади… да ладно, он же не сказал, что я должна напялить наряд начинающего библиотекаря!
Но кольцо… оно меня так пугает. В том числе потому что я так и не поняла, что оно значит. Зачем Картер попросил его надеть? Что происходит? Да и вообще, я не носила его с того злополучного дня, когда потеряла ребенка, и сунуть в него палец — как вернуться к прошлому. Пусть бриллиант, пусть красивый, но теперь он символ беды… Закрыв глаза, надеваю его на безымянный палец правой руки. И заставляю себя не думать, не смотреть, не вспоминать!
Я не очень долго собираюсь, но накраситься, уложить волосы, подобрать туфли — все это занимает меня, и когда я, наконец, покидаю спальню, обнаруживаю, что Картер перевернул вверх дном всю мою кухню в поисках выпивки. И — о ужас! — меня это ни капельки не напрягает. Думаю, будь на его месте любой другой человек (да хоть даже Мадлен), я бы разозлилась, но против Шона абсолютно бессильна.
— Ты что, правда алкоголь не держишь? — раздраженно спрашивает он. — Как живешь только.
— Вполне себе счастливо! — фыркаю я. — Я выполнила все указания?
— Нет, — сообщает Картер, и я уже готовлюсь до победного отстаивать платье, потому что если не на прогулку с шикарным спутником, то куда ж я его вообще надену? Но вместо этого: — Еще это, — говорит Картер, пододвигая мне какую-то коробочку.
Я хмурюсь, но открываю. А там… самые прекрасные серьги, которые я видела. Готова спорить, они с бриллиантами. И пусть на кольцо не похожи, но не диссонируют.
— Шон, что это?
— Потом вернешь, — сообщает он мне, нагло усмехаясь.
Да ладно, не больно-то и хотелось. Зараза! Интересно, чьи они? Надеюсь только, что не Ребекки Йол. В жизни не носила таких дорогих украшений, их даже надевать страшно. Да я из дома выйти не успею, как потеряю! Я же Джоанна Катастрофа Конелл!
— А что будет, если я их потеряю? — уточняю я, а затем вспоминаю прошлый разговор: — Они на стоимость суперкомпьютера тянут?
Картер усмехается.
— Потеряешь и фиг с ними, — пожимает плечами Шон, но почему-то не верится. Они что-то значат, раз он так настойчив, но что именно? Слишком мало информации…
Обычно я вдеваю серьги в уши наощупь, но не сегодня. Это же настоящий ритуал… Я обязана увидеть, как они меня изменят. Ох, пусть я буду выглядеть не хуже Пани. Ну хоть разок в жизни! И… и это действительно так. Сегодня, когда я гляжу на девушку в прекрасном алом платье и бриллиантах, я не могу представить никого прекраснее. Но виной тому, боюсь, все-таки не бриллианты, а блестящие глаза и полуулыбка. Я снова окрылена, полна предвкушения. Я не знаю, что приготовил мне Шон, но чувствую, что сегодняшний вечер все изменит…
Мы садимся в мазду Картера, и внезапно меня плотным облаком окутывает запах его одеколона. Сильный, терпкий и мужской. Сводящий с ума. Он ассоциируется только с Шоном, сросся с ним подобно второй коже. Умоляю, Картер, нажми на газ, иначе я за себя не отвечаю! Мне безумно хочется взять тебя за руку, опустить голову на плечо, потереться о кожу щеки, пока еще гладко выбритую… Не будь мне настолько интересен пункт назначения, я бы точно сдалась, и к черту все, но когда мы подъезжаем к заливу, любопытство побеждает…
Яхта? По мнению Картера, это и есть истинный Сидней? Это что, его яхта? Да ладно, она огромная, одинокому социопату такая ни к чему! И вообще, не думаю, что Шон может себе позволить круиз, у него слишком мало времени.
— Сиди, — прерывает мои мысли Шон, а потом выходит из машины и открывает передо мной дверцу. Вылезаю, опираясь на его руку и захлебываясь ароматом одеколона, который в ночном воздухе кажется еще более интенсивным. Это все влажный воздух. Море и соль усиливают впечатление, определенно! А психология совершенно не при чем. Не при чем!
И действительно, мы с Шоном идем к яхте. Я не совсем понимаю зачем, потому что она кажется пустой. Но только ступаю на палубу, понимаю, насколько ошиблась: по моим ногам проходят вибрации музыки и голосов.
— Идем, — торопит меня Шон и касается ладонью голой кожи на спине. Я вздрагиваю, но этот жест, опять же, не интимный, скорее защищающий. А причина мне становится ясна, как только мы спускаемся по лестнице: у входа в кают-компанию стоят двое секьюрити.
— Картер, — кивают они, но на меня даже не смотрят. И я невольно отмечаю, что просто Картер. Не профессор и не ректор. Значит, знакомство это нетипичное. В душу закрадываются подозрения, а мужчины, тем временем, открывают перед нами двери. Обе створки, хотя одной бы хватило с лихвой. А потом я шагаю внутрь, и у меня банально отвисает челюсть. Благо, Картеру хватает ума пройти вперед и закрыть меня собой, давая возможность опомниться.
Это помещение выглядит на редкость дорого. Хрустальные канделябры, бардовые ковры, повсюду массивная мебель. И это на яхте! Но поражает, разумеется, вовсе не это. Просто тут полно людей, человек семьдесят, наверное. И большая половина из них — женщины. Голые. Совсем. Мамочка, знала б ты куда попала твоя дочь! Картер, зараза, ты куда меня притащил?! Только не говорите, что вот это и моя участь тоже! Украдкой оглядываюсь и обнаруживаю, что все-таки не совсем одинока: на обитом бархатом диване восседает дама в зеленом. Роскошная, в бриллиантах, совсем как я. И она улыбается. Поправка. Она МНЕ улыбается.
Эта особа настолько меня смущает, что я утыкаюсь взглядом в лопатки Картера и иду за ним, стараясь глазеть по сторонам как можно меньше. Да и что, собственно, мне тут рассматривать? Голых девиц? Спасибо, но нет. Это не по моей части! Наконец, мы тоже садимся на диван рядом с каким-то мужчиной. Они с Шоном, оказывается, знакомы. Но меня представлять никто не спешит. Будто я невидимка. И это, говорите, Сидней по Картеру? О, если его целью было заставить меня возненавидеть город, то попытка очень даже неплоха! Да я еще неделю буду отплевываться после такого!
— Джо! — раздраженно зовет меня Шон. Видимо, это он не впервые. — Выпить хочешь?
— Да, — не задумываясь, выпаливаю я. И вдруг понимаю, что сейчас он уйдет и оставит меня одну в этом фильме «С широко закрытыми глазами», но уже поздно. Однако возвращается Шон довольно быстро. Он приносит мне бокал красного вина. Но и только. Себе не взял ничего.
Они с мужчиной продолжают свой разговор. О стоимости нефти и рынке ценных бумаг. Не думала, что Шон играет на бирже. Мы прожили вместе четыре года, но я все еще нахожу чему удивиться.
Лично мне упомянутые темы совершенно не интересны, а потому, от нечего делать, я снова украдкой оглядываюсь и обнаруживаю Ашера Циммермана. Резко отворачиваюсь. Черт. Я вовсе не хочу, чтобы он меня узнал. Бросаю еще один опасливый взгляд в сторону мистера Перфоратора и вижу, как его сосед подзывает к себе одну из жриц древнейшей профессии, а затем уходит вместе с ней. Кажется, я знаю если не куда, то зачем.
Гадость. Все. Хватит с меня. Надо делать отсюда ноги!
Встаю со своего места и направляюсь туда, где угадываю уборные. Оттуда до выхода рукой подать. Не бросится же Картер за мной прилюдно. Не таково это место. Да и вообще, если понадобится — побегу. Мне вот плевать, что подумают окружающие! Я все равно о них намного худшего мнения!
Так, в случае чего мне придется быстро достать деньги, чтобы поймать такси. Надо приготовить парочку купюр. Заворачиваю к дамской комнате, воровато и быстро открываю клатч, но вдруг слышу сдавленный выдох. Черт, неужели спалили? Я медленно и осторожно поднимаю голову, невольно проходясь взглядом по обнаженной фигуре девушки напротив… а затем обнаруживаю, что уже десяток секунд потрясенно таращусь в васильковые глаза Ребекки Йол.

10 Сен 2015 1:00

Шон так мстит за поцелуй с Ашером? Я в шоке Laughing

Лекси, спасибо большое за продолжение! Flowers

Коллажи суперские!
_________________

10 Сен 2015 1:26

Спасибо за главу. Very Happy

10 Сен 2015 5:42

Ого!! Вот это поворот!!

24 Ноя 2024 3:29

А знаете ли Вы, что...

...Вы можете воспользоваться сервисом Запоминалка, чтобы сохранить ссылки на нужные сообщения и быстро вернуться к ним позже. Подробнее

Зарегистрироваться на сайте Lady.WebNice.Ru
Возможности зарегистрированных пользователей

♥ Нам понравилось:

В теме «Анекдоты»: Поручик Ржевский и вся компания. Скука смертная,у Ржевского появляется идея: -Господа! А давайте искупаем коней в шампанском! -Ржевский,да... читать

В блоге автора Юлия Прим: Кара для Кира. Часть 4.4- 4.5

В журнале «Little Scotland (Маленькая Шотландия)»: Замок Меггерни. Обитель призрака убитой жены

Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме