Марфа Петровна:
28.08.16 19:00
Привет, Света.
Все, как в сказке про золотую рыбку: остался старик Володя у разбитого корыта.
Сравнение с пауком – идеальное. Для чего жил? Чего добился? Кому нужен на старости лет? Старшему сыну, которому не смог дать ладу за всю жизнь, который был никогда ему не нужен, который похож внешне на его злейшего врага? Жене, которой поломал ее счастье, убрав любимого человека из ее жизни? Любовнице, которая сбежала от него, скрыв свою беременность и рождение второго его сына, как две капли похожего на него, которая счастлива в своей нынешней семье?
И его действительно не жалко! Он все это сотворил своими руками! Дед, никому не нужный на старости лет. Не смирившийся с женитьбой Олега, не приняв Динку, как невестку. Вот-вот могущий стать дедом в истинном смысле этого слова, но не признающий внука!
И в конце жизни узнающий, что жена и любовница общались десяток лет!
Эмоции зашкаливают!
Спасибо огромное!!!
Ch-O:
28.08.16 19:12
Света, спасибо за продолжение. Мда, интересный поворот, хотя не скажу, что очень уж неожиданный.
Переварю, может потом еще приду.
ishilda:
28.08.16 19:28
Света, спасибо
Ни сколько не удивлена. Что посеешь, то и пожнешь. Посеянные в далеком прошлом семена, дали обильные всходы в настоящем.
alen-yshka:
28.08.16 19:37
Спасибо, Светунь, интересный кусочек.
Еще интереснее будет, когда про письмо Дубровина-старшего вспомнят)
С Володей все понятно и предсказуемо. О таких даже после смерти говорят: как жил, так и умер (с)
С Татьяной только у меня не складывается(
Если еще в молодости ее поступки и решения можно было обосновать и понять, то во второй половине прожитых лет - не женщина, а загадка)) Если жизнь с нелюбимым пресна и никчемна, а сын, как основная причина совместной жизни, вырос, то как же надо не любить себя, чтобы даже не пытаться что-то решить и изменить. И эти ее крайности: то готова на поклон к "прошлому" идти, сыном пожертвовать, в чужой стране жить ради здоровья мужа, то хладнокровно утаивает от него существование другого сына, переписываясь с его любовницей, и с циничным спокойствием ему об этом рассказывает...
Какой-то чересчур апатичной и инертной она у меня вырисовывается.
Ну прям жертва обстоятельств, епт! И кто в этом виноват? Возможностей что-то изменить ведь было много, но почему-то не воспользовалась.
В общем, чисто по-бабьи ее не понимаю. Темной лошадкой как была, так и осталась. Не был бы Костя с ней счастлив, даже если бы через 11 лет решилась от Дубровина уйти, кмк.
Все остальное доставило.
С нетерпением жду концовочку))
lor-engris:
28.08.16 20:50
Всем доброго вечера!
Спасибо за комментарии.
Я пришла к вам с приветом и ответами))
Хотелось бы в общем сказать, почему сочувствую Володе, которому не повезло, в первую очередь, с автором))) Мне всегда жаль, когда неплохой изначально человек проживает жизнь гораздо хуже, чем мог бы. Любая упущенная возможность, особенно в глобальном смысле жизненной развилки - для меня повод погрустить и вздохнуть. Мог ведь! А не сделал. Не захотел или не срослось. И пусть оно не равноценно - в итоге все равно пропадает человек. От этого грустно.
С точки зрения справедливости - да, заслужил. Не сделал ничего, чтобы завоевать любовь старшего сына и иметь право называться отцом для младшего. Кому предъявляет претензии сейчас - непонятно.
Себя надо ругать, батенька. Себя. Да только поздно уже.
Говорят: все, что ни делается, все к лучшему. Даже не знаю, применима ли здесь эта мудрость((
Нет-нет, исключено. Володя понял, что туда ему дорога закрыта, раз ушел.
А раскаяться во всем, что он сделал, только предстоит. Путь впереди долгий и трудный.
На здоровье)
Согласна.
Да, верно. Мог бы остаться совсем один на белом свете. Все жду, когда до Володи дойдет этот факт.
Не пытаясь занять два стула одно *опой, да.
Об этом собиралась сказать в продолжении) Но в принципе не спойлер, так что сразу скажу: Нина выходила замуж уже с ребенком, так что вопрос "Чей?" там отпал сам собой.
*поправляет очки* Ну, детоньки, с точки зрения биологии дела обстоят так...
Если серьезно, где-то встречала мысль, дескать, отцом может стать каждый. Куда сложнее стать папой.
Увы. Будь Володя капельку мудрее, он бы нашел в своей прозе и положительные стороны.
На первые два вопроса ответа у меня, к сожалению, нет, а вот на третий постараюсь ответить в продолжении)
А вообще все очень точно и хорошо сказано, сложно что-то добавить к комментарию. Жму руку.
Спасибо.
Честно говоря, готовилась к помидорам. 
Всегда рада)
Некоторые всю жизнь живут в уверенности, что не нагонит и не аукнется. Нагонит, аукнется, просто должно прийти время. Володе зачем-то сдался сын на старости лет - практически взрослый человек, который знать о нем не знает. Что мешало уделять внимание сыну, который всегда был рядом и боготворил отца, пока этот отец крутил шашни с разными тетками - мне непонятно.
Каюсь, вспомнить про него должны... Но блин, мне уже некуда это вставить))) Давно должны были вспомнить, а я все тормозила и тормозила.
А ведь письмецо - любо-дорого взглянуть. И Татьяна не так давно, но уже в курсе, что там написано.
Как сказал бы Паша, ссылаясь на философскую школу)), никто не будет делать что-то плохо для себя или все будет делать то, что воспринимают как нечто хорошее. Даже мазохист получает удовольствие от боли, т.к. считает боль благом. Думаю, Татьяна на поздней стадии своих отношений с жизнью становится кем-то сродни мазохисту. Тем более что, как ты правильно заметила, у нее есть выбор. Она свободна, и сын вырос, но, возможно, Татьяна просто не хочет что-либо менять, и ей комфортно в этой пресности. Для того, чтобы поменять что-либо, необходимо движение души, определенное усилие, желание, с которого начинается любое действие. И, раз уж Татьяна не сочла нужным что-то изменить за столько лет, значит, уже не изменит. Принеся себя в жертву один раз, второй, она как бы втянулась, выбрала для себя эту жизненную нишу.
Какие-то обиды до сих пор ноют и болят, но в целом... Она заботится о муже, оставляет ему таблетки, спрашивает, как у него дела - вполне возможно, что и на автомате, потому что так положено, но она это делает. Ее это не напрягает и устраивает, т.к. не требует душевных усилий. Вот в чем беда.
Я искренне хочу вытянуть Татьяну - она не хочет, упирается. Шагать навстречу человеку, который не просто стоит - пятится, бессмысленно по сути своей.
Но раз она хочет заботиться о внучке и о невестке - флаг ей в руки. Это ее желание, она прилагает к этому какие-то усилия, и я не могу препятствовать.
Именно. Причем хроническая жертва.
Помнится, наличие у Кости сына и любящей женщины тоже не привело ее в восторг. Эта мысль не дает мне покоя.
P.S. Хотела провести 2 параллели, а получилось 3.
Насчет третьей, думаю, понятно)) *шепотом* Это не фантазия у автора закончилась, это так надо было)
Спасибо!
alen-yshka:
28.08.16 21:50
Былин, прям в точку! На протяжении романа пыталась понять и оправдать героиню (мне всегда хочется принять положительных, с точки зрения автора, персонажей). Но то ли кризис среднего возраста, то ли климакс на женщину повлиял, но, как героиня, она стала вызывать отторжение.
Вот это единственное, что хоть как-то примиряет с этой "другой" Таней.
Дазарадибога! Кто ей Костя, в принципе?)
А вот Володька - муж! Она-то, в свое время, не захотела ничего менять, вроде как заботится о нем, а потом - бац - такие новости и... и реакция соседки из дома напротив)
У меня какбэ раздвоение Тани: Танечка - мама Олега и Татьяна Петровна - жена Дубровина... И соединить не получается.
Арвен:
28.08.16 22:40
Светик, привет.
Спасибо за Соньку и Пашку. Читала их примеренные с улыбкой на лице.
Думается мне, они будут жить долго и весело, с маленькими ссорами. Ведь в их колоритной пари без этого не как. Характеры у них просто ангельские. Люблю их. 
А вот Володю мне почему-то жалко.
Если разобраться, все скажут заслужил. Но он ведь человек, который постоянно ошибался, и очень жаль, что на его жизненном пути, не было рядом никого, кто хотел его изменить, искрении. Нина хоть и была ему удобна, но она ничего не делала, просто ждала его действий.
А вот Таня...
В этом что-то есть.
Ch-O:
29.08.16 09:17
Света, попробую выразиться попонятнее.
Вот как по мне, так Володя опять Я-кает. Ему не сказали, ему не доложили, ему не донесли. Опять его, любимого, обделили. Володя никак до конца не поймет, что жизнь не крутится вокруг него, ведь много лет и жена и сын пылинки с него сдували, потому что так поставил всех его отец. И желание увидеть сына вовсе не ради сына, а опять выпятить свое Я. Для него нормальный ход мыслей: Я это Я, поэтому вы мне все должны. А вот теперь жизнь показала ему другую свою сторону, но понять и принять что ты, собственно, для всех пустое место - это практически невозможно, а уж понять что дело это твоих рук - вообще высший пилотаж. Потому что виноваты все, кроме него. Мог бы принять невестку, а теперь остался совсем один...
Татьяну понять не могу. И заботится и ненавидит одновременно. Зачем такие терзания - непонятно. Или уже настолько все равно за свою жизнь? Сама отказала Косте, а теперь еще что-то не по ней. Не сказать мужу о внебрачном сыне - а почему она должна была это делать? Чтобы устроить скандал? или чтобы он ушел к другой? Нет, раз она не с Костей, то фигу Володе, а не Нину.
По прихоти одного человека сломались жизни стольких людей...
Хотя я не уверена, что Таня бы смогла жить с Рязанским, а не с Костей - простым и честным парнем.
По итогу, мне кажется, что все теперь друг другу чужие люди. Жизнь не мыльная опера, где спустя 30 лет любовь побеждает злодеев. Без подпитки любовь проходит и забывается.
lor-engris:
29.08.16 19:32
Всем привет!
Спасибо за комментарии.
Дошла до того, что начала продумывать ответы в маршрутке, все хорошо продумала, но, пока доехала, забыла)))
А надо ли ее оправдывать, Ален?
Больше, чем уже сказано в романе, по Татьяне все равно сказать не могу. Тут уж или понять простить принять, или отторгнуть.
Странная выходит вещь: я не знаю, какой Татьяна персонаж с той самой авторской точки зрения. Ее действительно кидает из крайности в крайность, а цельного образа нет.
Вот-вот. Если тот же Костя к концу истории обрел цельность, то Татьяна так и осталась разломанной на две половины.
Ну не скажи. На тот момент (откровений) одолеваемая ностальгией Татьяна воспринимала Костю человеком гораздо более близким, чем того же Володю. Уже потом разбежались и снова стали чужими, а тогда... Поэтому-то и не дает покоя мне мысль.
Будем надеяться, Ань.
У Володи рядом никогда не было человека, который любил бы его просто, искренне и по-настоящему. Мать? Мать ушла, не обещав вернуться. Отец? У того понятие любви вообще крайне специфическое. Жена? Думаю, комментарии здесь излишни. Любовница? Ты права, никаких активных действий она не предпринимала. Олег? Да, но он был ребенком, а Володя в лучшие годы еще не мог понять и оценить любви ребенка к отцу. Все пытался что-то из него вылепить, как в свое время лепил из него самого Алексей Кириллович. Не могу оправдывать Володю, но эта жалость (вернее, сожаление) никуда не денется.
Согласна. От и до - согласна.
А где там ненависть, Оль?
Честно, ненависти я не вижу. Слишком сильное чувство, слишком много лет прошло. Все Танины претензии к Олегу - так, отголоски. Поворошили палкой остатки осиного гнезда, вот оно и зашевелилось.
Веришь: Таня уже ничем не терзается. Ей действительно все равно. Практически на все. Ищет свой спокойный теплый угол - общается с женой сына, с удовольствием ходит к ней в гости, опекает, помогает. А о муже заботится. Привыкла к нему: свой все-таки, хоть и нелюбимый.
Девчат, вот хоть убейте: не вижу, что Татьяна чем-то недовольна в жизни. Вроде бы наоборот.
Она даже Володе ничего не высказала! Констатировала факт: да, мол, общаемся - и все.
Татьяна узнала о Диме, когда тому минуло 10 лет (плюс-минус). Был ли смысл говорить? Даже если бы она любила Володю - резона откровенничать ей не было никакого.
Да, возможно, Татьяна рассуждала подобным образом. И мелочное удовольствие, удовлетворение, когда он обо всем узнал, все-таки испытала. Да, героиню это не красит и положительной не делает, но из песни слова не выкинешь.
К сожалению. Любая нежная привязанность без подпитки теряет шанс стать любовью. Остаются только воспоминания и многочисленные "А вот если бы..."
Спасибо!
Ejevichka:
29.08.16 19:49
Всем привет! Я тут мимо пробегала по реальным делам.
Светочка, я все читаю, но абсолютно не успеваю отписываться. И что хочу сказать... Только мне Татьяна кажется такой, какой и должна быть, да? Женщина с несложившейся личной жизнью, на самом деле - очень душевная, добрая. Вырастила прекрасного сына. Очень доброжелательно относится к людям, в том числе и к любовнице мужа (Нина же Володю из семьи не увела, наоборот). А законный супруг... Много лет вместе прожито, не сможет она его бросить, старого и больного. Будет и дальше обихаживать. Но вот души так и не раскроет, да и не надо оно ему... Хотела сказать: чужие люди, но это не совсем правильно. Те, кто много лет живут рядом, не могут быть абсолютно чужими.
Сумбурно как-то получилось, не знаю, как выразить свои мысли правильно. Но для меня Татьяна - цельная, и другой во всей этой истории она быть не может.
lor-engris:
30.08.16 10:10
Всем здравствуйте!
Думаю, что не тебе одной, Лен.
Сколько копий мы здесь об нее сломали, когда понять пытались) И ведь к единоу мнению не пришли. Но, раз зашел вопрос об авторском видении персонажа, не могла не озвучить свои сомнения на этот счет: не складывается у меня картинка.
Если сравнивать с тем же Костей, некий разрыв образа на "до" и "после" был неизбежен. Однако Костя, в жизни которого, казалось бы, произошло столько разномастных и неоднозначных событий, "сшился" в одно как-то... не легко. Естественно скорее. Татьяна же, у которой период застоя, однообразия и вроде бы даже спокойствия длился гораздо дольше, в один образ так и не слилась. И замечания:
мне понятны. Хотя, имхо, эти ее поступки обосновывала в тексте, как могла. И почему скрывала, а рассказала именно так, отстраненно, "по-соседски", понимаю. Но у самой единого мнения о Татьяне в настоящем так и не сложилось.
Чего в Татьяне нет, так это ненависти.
И привычки обвинять в своих бедах тех, кто в этих бедах не виноват никаким боком - тоже нет. Жизнь ей сломали конкретные личности, а не все человечество. Ревновать и устраивать скандалы мужу, которого не любишь и удовлетворять, простите, не хочешь - дурой надо быть, имхо. Тем более что этот самый муж настолько боялся, что в один прекрасный день семейное гнездо (построенное для него же отцом) будет разорено, что никогда за рамки не выходил. "Не увелся" бы он из семьи, а гулял с молчаливого Татьяниного согласия. Таня на протяжении всей семейной жизни глаза закрывала, только бы со стороны все выглядело прилично. Да, она вспоминает секретарш, которых Володя вроде как постоянно меняет, но лишь в ответ на упрек десятилетнего Олега: мол, папа нас так любит, а ты... Бессильна она тогда была.
Как бы там ни было, а Володя спустя столько лет житья бок-о-бок - уже неотъемлемая часть Татьяниной жизни. И она будет заботиться о нем, как о любом другом близком родственнике.
Я рада, честно, ведь это значит, что как персонаж Татьяна вышла за границы авторского видения (которое, кстати, никому не навязываю) и получилась неоднозначной - и живой.
Не бывает правильного и неправильного выбора - есть просто выбор, который делает человек. И делает он его исходя из предыдущего своего опыта. На душе Татьяны были, есть и останутся рубцы. Они будут напоминать о себе, будут влиять, к сожалению. Таня ведь тоже, как и Костя, пошла по неестественному, навязанному кем-то пути. И я в принципе никогда не отрицала, что у обоих героев есть определенные "сдвиги" в психике, и в некоторых ситуациях они не могут реагировать и поступать как большинство.
Спасибо!
lor-engris:
30.08.16 19:13
--------
Жизнь проносится перед глазами не только, когда ты летишь головой вниз с крыши или ложишься отдохнуть на рельсы, но и когда ты сам пролистываешь ее в надежде понять: с какого момента все пошло не так? Кто-то листает медленно и со вкусом, кто-то торопливо шуршит пальцем по целой стопке пожелтевших страниц, и все же... Каждый упорно ищет виноватого: человека, обстоятельство, высшую силу, это обстоятельство направившую. Но мало кому приходит в голову отложить книгу и достать зеркало.
Почему кто-то красиво уходит в расцвете лет, а кто-то вынужден прожигать свою жизнь без цели и смысла, без единого просвета вдалеке? Разве что долгую и унизительную смерть если не от старости, то от болезни можно назвать просветом. Почему кому-то сыплется с неба все лучшее – только рот раззяв и глотай, а кто-то полжизни пахал как проклятый и не получил даже малой доли того, о чем мечтал?! Простые мечты обычного человека, каких на Земле миллионы – и людей, и мечт.
Нина хотела выйти замуж за принца. Пожалуйста! У ее венценосного пусть и нет за душой дворца и кареты, зато хватило смелости взять в жены бабу с годовалым ребенком. Не каждый бы на такое решился. Татьяна, рассказывая об этом, едва ли не упивалась своим триумфом. Не тыкала пальцем, но Володя практически видел этот обвиняющий палец, нацеленный ему промеж глаз. Как будто это он виноват, что не ушел! Как будто он обязан все и про всех знать! А ведь он, Дубровин, если не брать в расчет сиюминутные пацанские «хотелки», всего лишь хотел, чтобы рядом была любящая женщина! Почему всех вокруг любят, а его нет? Разве любить своего мужа – это не прямая женская обязанность? Он же любил Таню... А теперь что, выходит, нет?
Воспоминания из глубин памяти лезли, как назло, самые гадкие. Сплошные упущенные возможности, лживые слова, косые взгляды, которые чувствуешь кожей... Он ведь все делал, все, чтобы они ни в чем не нуждались. Говорил с ней, а она молчала. Строила козни за спиной, плела интриги на пару с Рязанским. Изменяла – с ним же... Когда Володя однажды попытался упрекнуть ее в этом, жена уставилась на него дикими глазами и чуть ли не покрутила пальцем у виска. Можно подумать, что он изменял ей ради удовольствия! Он, если разобраться, вообще Татьяне не изменял: думал о ней постоянно, и сравнения выходили только в ее пользу! Разве измена – поступательные телодвижения, голимый секс, который не затрагивает ни голову, ни душу? Люди не животные, в конце концов. Измена – это когда твой человек тебя не устраивает, и ты ищешь себе нового. Когда хихикаешь на пару с любовником над глупостью нелюбимого. Шпионишь, вынюхиваешь, продолжая при этом строить глазки и целовать в щечку. Вот это – измена!
Нина... Ему было с ней хорошо, но он не любил ее. Как и в случае с остальными, сравнение выходило в пользу любимой, но нелюбящей Татьяны. Володе бы и в голову не пришло оставить свою семью ради любовницы! Только вот сын... младший сын...
Владимир Алексеевич упорно гнал от себя мысли об Олеге. Старший сын (как же не привычно думать о нем так!) был зеркалом, отражавшим, как и любое другое зеркало, всю нелицеприятную правду о том, кто в него смотрится. Само его существование – те самые торчащие уши, шило в мешке, которого не утаишь. Рентген-аппарат для их внешне благополучной семейной жизни. Насмешка судьбы.
Нет, Олега Володя ни в чем не обвинял. Даже гордился им немного и отцовских заслуг себе не приписывал. Теперь – гордился. Было время, когда он почти ненавидел его, воспринимал возмужавшего сына исключительно как множитель своих промахов, а любые его успехи – как издевательство над планами на будущее, как чью-то злую шутку. Неудивительно, что иногда огорчение на лице Олега доставляло ему какую-то жестокую, извращенную радость. Когда же сын бросил попытки угодить родителю и завоевать его любовь, перестал быть тем, кем на самом деле не являлся, стало только хуже: цемент окончательно застыл, и что-то вылепить из него уже не представлялось возможным.
Если бы не Татьяна, видевшая в единственном ребенке смысл жизни... и отголоски собственного прошлого, наверняка... Ну конечно, женщинам ведь все равно, кто отец – матерями они от этого быть не перестают! Таня не смогла разделить свою любовь поровну: души не чаяла в сыне, а мужа, который ей этого сына дал, просто терпела рядом с собой. Может, именно поэтому?.. Поэтому Дубровин, когда бизнес накрылся медным тазом и пришла пора обратить внимание на мир вокруг, начал искать в этом мире и людях только недостатки? Конкуренты не перестали быть конкурентами, только поле боя стало масштабнее. Он продолжал гоняться за призраками, лишь бы не чувствовать себя сломанной куклой в жизненной помойке, но так никого и не догнал. Только испортил все.
Ради чего жил? Чего добился? Кому нужен теперь, когда всеми силами отталкивал от себя всех, кого только можно, и добился-таки своего? И неважно, что Татьяна поступила подло, утаив от него правду о Димке. Ее вина только в этом поганом гадючьем хладнокровии. Нет смысла врать себе: он не был нужен Нине и восемь, и двадцать лет назад. Ничего бы не изменилось. Пора признать, что Нина его банально использовала.
Олег... Олег мог бы выбрать нормальную жену, и все бы у них пристроилось. Жениться на дуре – все равно что публично признаться в собственном мужском бессилии. Мол, другая бы на меня не клюнула, а этой все равно некуда идти. Чем ему Ларка не угодила? Обычная здоровая баба, родила бы ему нормального ребенка, но нет же! Этот баран встал в позу. Какая разница, от кого там у нее ребенок? Не от крокодила же забеременела... Но нет, надо было выпендриться! Не понимает он Олега, да и понимал ли когда-нибудь? Никакого удовольствия от такой жены, сплошные запреты, кандибоберы и головная боль, а этот мазохист светится от счастья, как лампочка Ильича. Правда, они с сентября толком не виделись. Кто знает, может, что-то и поменялось...
Погруженный в свои невеселые мысли, Владимир Алексеевич брел к трамвайной остановке и, когда ему посигналили, даже подпрыгнул от неожиданности. Сердце зашлось испуганно и жарко, будто ему и без того мало испарины на лбу. Уже по тротуару не дают пройти, уроды... Володя раздраженно повернул голову, чтобы споткнуться взглядом о знакомую мордастую «Тойоту». Мысли заметались, и вместо радости (хотя бы от того, что не придется мерзнуть на остановке в ожидании трамвая) он испытал острый приступ паранойи вкупе с досадой. Что здесь забыл Олег?
– Привет! Все в порядке? – Сын, напротив, был вполне рад его встретить. Крутил в пальцах телефон, который гнусавым механическим голосом приказывал Олегу «через девяносто метров повернуть направо». – Слушай, блин, еле нашел тебя! Доверился этому Сусанину...
– Что ты здесь делаешь? – хмуро перебил его Володя, прочистив горло.
Улыбка Олега увяла. Он бросил уже бесполезного «Сусанина» на заднее сиденье, выключил радио и открыл пассажирскую дверь.
– Встречный вопрос, кстати. Мама попросила забрать тебя по этому адресу. Садись.
Володя уставился себе под ноги и пристыженно проворчал:
– Мог бы и не переться в такую даль. Я прекрасно доеду на трамвае.
– Бать, не ломай комедию. – Олег устало потер переносицу. – Мне еще в магазин по дороге надо, потом тебя завозить... Поехали уже.
Всю дорогу Владимир Алексеевич искоса поглядывал на сына. Тот вел машину аккуратно, но совсем в другой манере, нежели сам Володя – отстраненнее, что ли. Вздыхал, если где-то впереди намечалась пробка, но был чужд здоровой пробочной истерии. Периодически тыкал в кнопки магнитолы, меняя радиостанции, и, хмуря брови, думал о чем-то своем. Теперь Олег, казалось, постоянно над чем-то размышляет, решая проблемы как минимум государственной важности. А вот маленькой иконки на приборной панели Володя раньше не замечал. Или ее не было? Неужто в религию ударился...
– Ты что, и машину покрестил? – не подумав, ляпнул Володя.
– Освятил, – мягко поправил Олег. – Да, в октябре еще. После венчания.
В понимании Володи, это был уже перебор, однако влезать со своим мнением он не стал. Как и в прошлый раз, когда Татьяна эту идею с венчанием одобрила, а он счел блажью.
– Вы... это, дома отмечать будете? Мать ужин собиралась готовить. Может, вы к нам?..
Олег замялся, сжал пальцы на руле, но ответил прямо:
– Нет, па, извини. Дина у вас, помогает маме с ужином, но я ее сразу заберу, поедем спокойно домой. Не надо сейчас ее нервировать, а ты опять будешь пыхтеть в спину...
– Ну да, вечно же я во всем виноват, и только вы у нас святые!
– Не передергивай, – напряженно попросил Олег. – Я понимаю, что от Дины ты не в восторге, и даже знаю почему, но бочку на нее катить не дам, ясно?
– Да куда уж яснее...
Володя отвернулся к окну. Они как раз проезжали мимо центральной городской площади и огромной елки, украшенной до простого безвкусно, но ярко.
– Почему она? – тихо спросил он. – Только, пожалуйста, про любовь отцу не заливай.
– А почему именно мама?
– Можно подумать, ты не в курсе, почему мама.
– Просто, задавая тупой вопрос, – холодно откликнулся Олег, – надо быть готовым получить на него тупой ответ. Так что давай не будем портить друг другу настроение.
Владимир Алексеевич комкал в руке пачку влажных салфеток, которую нашарил под сиденьем. Щеки горели, во рту было горько, как от взбесившейся желчи. Вопрос «Почему?» он впервые задавал с искренним стремлением понять, а вовсе не затем, чтобы докопаться до сына. Впрочем, ожидать другой реакции было глупо: Олег и так послал его с максимальной вежливостью. Однако внезапно возникшее после всех сегодняшних скачек желание приблизиться к чужой жизни, узнать о родном сыне что-то, чего он не знал – или все-таки не врать себе и узнать хоть что-нибудь – было настолько сильным, что Володя не выдержал и попробовал снова:
– Она... в смысле, Дина твоя где-нибудь работала? Образование у нее есть?
– В библиотеке библиотекарем. Неполное среднее, – буркнул Олег.
– В смысле, колледж какой-то? Библиотекарский?
– В смысле, девять классов средней школы.
Володя мысленно чертыхнулся.
– А ты... у вас есть общие увлечения?
Олег недоверчиво хмыкнул и включил левый «поворотник».
– Иногда она разрешает мне покормить рыбок в аквариуме.
Володя чувствовал, что над ним издеваются, но сын больше не делал попыток его послать, и вопросы продолжились. Чаще всего – откровенно дурацкие, из тех, что неуверенные родители задают девушкам любимого чада при первом знакомстве. На некоторые Олег честно отвечал, что это слишком личное, чаще отшучивался и косился на отца с веселым недоумением: с чего это вдруг такое любопытство?
А Владимир Алексеевич переваривал информацию и тоже недоумевал: неужели в ненормальной девице, помимо щенячьих повадок и граничащей с тупостью наивности, есть что-то нормальное? Женское? Заметно же, что Олег в розовых облаках не витает – видит, с чем у них проблемы и где эти проблемы могут возникнуть. И в то же время... В скупых ответах проскальзывала нежность, насколько Володя мог судить об этом чувстве. На грани умиления взрослого к ребенку нежность и одновременно уже совсем не детская и не наивная любовь. О придурочных так не говорят.
– Бать, у тебя точно все хорошо? – уточнил Олег. – Ты какой-то подозрительный.
– Все нормально, – отрезал Володя, махнув рукой, чтобы его не сбивали с мысли.
Этот обмен репликами с огромной натяжкой можно было назвать разговором, но, вместе выбираясь из машины напротив супермаркета, отец и сын были гораздо ближе, чем еще сегодня с утра. Пока Владимир Алексеевич бесцельно бродил между полупустых в праздничный вечер полок, более искушенный и натренированный Олег, вооружившись списком, двигался по проторенному маршруту. Некоторые продукты он брал строго определенной марки и, если вдруг этой марки не было, долго думал: рискнуть и взять другую или все-таки не брать. Перерыл всю глянцевую макулатуру в поисках какого-то бабского журнала, не нашел и заметно огорчился. Зато пачку салфеток с новогодним рисунком сунул в корзину практически не глядя, пусть для этого и пришлось возвращаться от кассы через весь зал. Наблюдая за сыном, Володя вынужден был признать: сделать что-то подобное, заботливо-дурное, ради жены ему самому бы и в страшном сне не приснилось.
--------
Татьяна и Динка ждали их в прихожей, причем, Динка – полностью одетой: подъезжая к дому, Олег позвонил матери и предупредил, чтобы собирались. В теплом пуховике беременность худенькой Динки не так бросалась в глаза. Пока Татьяна в фартуке поправляла на ней шапку и капюшон, хотя до машины от подъезда было шагов десять, Динка крепко сжимала в кулаке ручки-веревочки разноцветных пакетов с подарками. При виде Владимира Алексеевича она опустила голову и пробормотала приветствие.
– Здравствуй, – сказал Володя, постаравшись вложить в набившее оскомину слово именно тот смысл, что был заложен в нем изначально. – Что, уходите уже?
Она быстро кивнула и протиснулась поближе к Олегу. Тот обнял жену, здороваясь с ней без слов. Она цепко ухватилась свободной варежкой за карман его пальто, и это не удивило никого, кроме Володи.
– Ну, тогда с наступающим. Спасибо, что подвез. – Он неловко пожал руку сыну.
– На здоровье. С Новым годом, пап, ма.
– Олег, я вам завтра курицу передам. Много салатов не режьте, Люба с Толей всё равно все не съедят, так что оливье тоже передам... – Татьяна бегала глазами от одного к другому, по привычке разряжая обстановку, хотя в этом не было нужды. – Дина, до свидания! Обязательно позвоните, как приедете.
– Всего доброго. Спасибо, Татьяна Петровна. – Динка обернулась и дернула головой почему-то в Володину сторону. Может, просто забыла, кто где стоял.
Чуда воссоединения семьи, конечно, не произошло: Олег и Динка уехали, Володя с Таней остались одни, и Татьяна, чтобы не стоять на месте, порхнула в кухню.
– Ну что, гостей наших сразу позовем, или попозже? – тараторила она, озираясь в поисках чего-то жутко полезного и стараясь не встречаться взглядом с мужем. – У меня в принципе все готово, осталось погладить скатерть, накрыть на стол и переодеться...
Дубровин стоял, опиревшись о дверной косяк, смотрел на суетящуюся жену и с болезненным после разговора с Олегом прозрением думал: а ведь Таня из года в год готовила то, что любил именно он. Надевала то платье, в котором он ее хотел видеть по праздникам – красивое, как у королевы, но скорее всего неудобное. В таком лишний раз шевельнуться боишься, чтобы случайно не испачкать. На приглашении гостей настаивал тоже он, потому что не хотелось торчать вдвоем перед телевизором, молча дожидаясь президентской речи – вроде бы близкими, но чужими. И хотя идти на уступки после всех запоздалых откровений вроде бы не по-мужски...
– Танька, а, может, ну его, а?
Она не сразу поняла, что он имеет в виду. Нахмурилась вопросительно.
– Давай не будем никого звать, – неуверенно продолжил Володя. – Выпьем чаю и спать ляжем. Как тебе идея? А то весь день сегодня бегаешь...
– Что, совсем все плохо? – Правильно, что еще она могла подумать?
– У них там... У Нины с мужем, – заставил себя исправиться Дубровин, – все хорошо. Ради разнообразия хочется, чтобы и у нас с тобой было так же. Хотя бы раз в году – честно и по-человечески. Это вроде бы немного. Поэтому спрашиваю прямо: тебе эти гости и салаты действительно нужны или оно все для галочки, чтобы со мной поменьше разговаривать? Чего ты хочешь, Тань?
– Внуков хочу, – вырвалось у Татьяны, и она покраснела.
– А менее глобально? – Улыбка получилась вымученной и (Володя догадывался) кривой.
Вместо ответа она сунула ему в руки селедку под шубой и попросила отнести на балкон, а праздничный зеленый чай с сухарями оказался неожиданно вкусным.
Airkiss:
30.08.16 19:36
Света, спасибо! Совсем не новогоднее настроение у Володи. Да и в целом год у них был "эпохальным" по событиям. А под конец еще привалило. Мне его очень-очень жаль.
Наядна:
30.08.16 19:45
Ох ты ж "бедненький несчастный" Дубровин старший... все такие плохие а он " один в белом"..что Олег может любить женщину а не быть с" удобной" Ларисой.. так это блажь.. а сам то так любит Татьяну.. это нормуль.. и не изменял он ей.. а так голый секс..... в общем пока читала.. чуть ли не плевала... фррррр
И совсем не его не жаль.. чего нажил то и получил..
Спасибо за кусик!
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение