Brenda Joyce-Masters of Time/Бренда Джойс-Повелители времени

Марго, спасибо за продолжение перевода.
Он как всегда замечательный
_________________

Спасибо, Марго! Как же я благодарна тебе!!!

Всем привет! Марго, перевод просто супер, спасибо тебе большое!!! С нетерпением жду проду..

Девчонки, привет! Я тут хочу сказать, что немного подзадержусь с переводом, т.к. помогаю девчонкам Хендрикс с ее "бессмертным воином" добить. Как только закончу, сразу выложу откорректированный перевод.
Я обещаю! Мне самой интересно узнать. чем закончиться вся эта эпопея с повелителями. тем более что в сентябре, по-моему, выходит очередная книга!!!

ну мы это...подождём))) ты токо нас не томи)))

Девчонки, закончила с Хендрикс, завтра сажусь за Джойс. К концу недели, а может раньше, если время позволит выложу.

Вам тута, эта...
помощники не нужны?
а то у меня скоро Лихорадка закончится.

Марго, чудесная новость!
С нетерпением ожидаю!!!
_________________

Какая чудесная новость , спасибо Марго, так хочется прочесть это произведение, я не могу читать отрывками ( у мну тонкая душевная конституция и проду ждать сил нету), но глазками пробежалась и очень жду теперь перевода
_________________

Марго, я теперь с ума сойду от нетерпения! Мне очень понравился этот роман. Спасибо переводчикам!
_________________

 » Глава 6 часть 1

Девчонки, всем привет! Решила вас больше не томить и выложить большую часть шестой главы. Извените за ошибки, печатала быстро и ничего не перечитывала. Окончание постараюсь выложить после выходных. Приятного чтения.

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Малькольм снова припал к ее губам. Клэр не двигалась. Она так долго хотела поцеловать этого человека. Нежность его губ, похожая на легкое перышко, пронизывала ее таким желанием. Ее никогда не целовал такой сильный мужчина, и она также никогда не знала такого нежного поцелуя. Клэр тихо застонала, прикоснувшись к его широким плечам. Господи, она так хотела, чтобы он углубил поцелуй.
Он держал ее двумя руками, прижимая к кровати, в то время как он играл с ее губами, медленно, но настойчиво целуя ее снова и снова. Натиск постепенно увеличивался, его язык начал повторять движения любовной игры: то проскальзывая между ее губ, то выскальзывая. Клэр не могла вынести это. Она закричала.
Он оставался спокойным. Клэр было все равно. Она царапала его плечи, бесстыдно стоная, проталкивая свой язык к его губам, требуя все больше, и в это же время быстро разводя свои бедра. В течение некоторого момента он не шевелился, даже не отвечал на поцелуй, пока она отчаянно пыталась пропихнуть свой язык сквозь его плотно сжатый рот. Почему он это делал?
А затем он зажал ее голову между своими сильными руками. Клэр продолжала тянуться к нему, и в этот момент они поменялись ролями - он поцеловал ее неистово и жадно. Его поцелуй был таким требовательным, что она почувствовала как ее голова, несмотря на подушки, уперлась в твердую стену. Клэр поцеловала его в ответ, потрясенная тем, что можно получить столько удовольствия от поцелуя. Но, черт возьми, поцелуя было недостаточно!
В то время как он припал к ее губам, а его язык яростно сплетался с ее языком, Клэр быстро водила руками по его твердой груди, желая, чтобы чертова туника испарилась. Она хотела почувствовать каждый дюйм его твердого, сильного тела, но только не через грубый лен. Она хотела прикасаться к его коже, исследовать его мускулы, попробовать на вкус каждый его дюйм. Она нащупала вырез на его тунике и запустила туда руку, отпихнув в сторону большой крест, который он носил. Почувствовав его обнаженную, горячую кожу под своей ладонью, она тяжело задышала. Это было так хорошо…
Он застонал. Она попыталась опустить свою руку пониже, но это было невозможно, так как вырез не был таким глубоким. Она выдернула свою руку и затем отчаянно начала гладить его по ребрам и по тугому, плоскому животу под туникой, продвигаясь к его пупку. Она возбужденно вскрикнула, когда почувствовала горячую, огромную выпуклую головку его естества, упиравшуюся в нее.
Она подумала, что она умрет, если она ее не возьмет…
Решительной хваткой, он отдернул ее руку от своего копья, прервав тем самым поцелуй.
- Нет, детка, - выдохнул он тяжело, с дико горящими глазами.
- Будь ты проклят, - заплакала она, мучаясь от желания, которое она не могла вынести. Тяжело дыша, ей удалось посмотреть на него сквозь слезы. Клэр, потрясенно осознала, что он непоколебимо придерживался глупого намерения насчет того, чтобы не спать с ней. От ярости и отчаяния, ей захотелось ударить его, но сейчас он держал ее за оба запястья, и не было никакой возможности сделать это.
- Я должен оставить тебя, -сказал он резко и отпустил ее.
Клэр взвилась, и, размахивая кулаками, начала бить его в грудь.
- Иди к черту!
Он отмахивался от ее ударов, словно от надоедливой мухи. Затем он резко положил свою руку на ее обнаженное колено, придавливая ее к кровати. Клэр все еще колотила его руками. Но ее сердце уже разрывалось от его прикосновений, от ожидания и от еще более безумного огня, объявшего ее между бедер.
- Да, - прошептала она.
С горящими глазами на непроницаемом и суровом лице, он скользнул своей рукой вверх по ее ноге под юбку, прямо к ее влажной пещерке.
Клэр издала стон и откинулась назад на подушки, бесстыдно изгибаясь перед ним дугой.
- Поторопись, - сказала она хрипло.
Его глаза вспыхнули ярче, и на глазах Клэр выступили горячие слезы, когда его пальцы задели ее трусики, обещая секс. Он просунул свои длинные прямые пальцы под белье, сдвинув его с ее плоти. Его пальцы погрузились глубоко туда, где она была наиболее чувствительна и возбуждена.
- О, Боже, - выдохнула Клэр.
- Да, - ответил он хрипло и резко рванул ее юбку вверх к ее талии. Затем он снова приковал к ней свой взгляд.
- Ты носишь тесемку. Кружевную тесемку с бисером.
- Пожалуйста, - прошептала Клэр.
Он медленно провел своим большим пальцем по ее припухшим лепесткам, а затем погрузил его глубоко в нее. Клэр воспротивилась, когда его палец нашел ее набухший цветок. Затем она сдалась и достигла невероятного экстаза, разорвавшись на тысячу кусочков, вскрикивая от боли, удовольствия и экстаза.
А затем она почувствовала там его жадный язык.
Восхитительное и мучительное напряжение вернулось с ошеломляющей силой, когда его сильный язык пробовал ее на вкус, гладил ее, кружил в ней. Это было так долго - и никогда подобного этому не было! Она опять потеряла самообладание и разрывалась на части, плакала и стонала, терзаемая его языком снова и снова, вскрикивая то от удовольствия, то от боли. Он не останавливался, проверяя ее предел, проникая в нее снова, вызывая даже еще больший, еще более неистовый оргазм. Клэр всхлипнула и его язык, наконец, затих. Она тяжело вдохнула и выдохнула, а затем, наконец, откинулась на кровать.
Сейчас Клэр лежала неспособная пошевелиться. Она не была уверена, как долго он занимался с ней оральным сексом, но она испытала столько оргазмов, что сбилась со счета. Ее тело сейчас все болело. Но Малькольм так и не достиг его.
Что только что произошло? Как она позволила этому случиться? И как насчет его удовольствия? Сейчас она могла опять здраво рассуждать. Она больше не узнавала себя. Это любовная игра была его идеей?
Собирался ли он сейчас заняться с ней любовью, когда она, наконец удовлетворена, как никогда прежде, и ни разу в жизни никем не была удовлетворена?
Она закусила губу, потрясенная волной желания, которая возникла при воспоминании о том, как он двигался на ней, в ней. Но сейчас он был неподвижен. Его интимно лежала на ее бедре, и сейчас она остро ощущала огромное напряжение в его застывшем, твердом теле.
- Малькольм., - позвала она и не узнала свой собственный голос.
Она, наконец, поняла, что в нем шла внутренняя борьба, в центре которой он находился. Он тяжело дышал. Всего лишь раз, быстро, но нежно, он прикоснулся своей рукой к сосредоточению ее женственности. Затем он встал с постели, набросив на нее меховое покрывало, и их взгляды встретились.
Встревоженная, она немедленно села. В его глазах горело вожделение. Сильная страсть, которую она там увидела, была откровенно пугающей. Его лицо было непроницаемо, а его огромное копье, выпирающие из под туники, заставило пересохнуть ее горло, а сердце помчаться вскачь. Клэр оторвала свой взгляд от его горящих глаз, начиная дрожать.
Она умерла, получая от меня удовольствие. Возможно, та женщина умерла, потому что он был таким сексуальным и таким сильным. Это была пугающая мысль.
Он развернулся и вышел.
Клэр тяжело дышала, широко открыв глаза. Ее первая реакция была побежать за ним, но что потом? Ему не нужно было утешение, не так ли? Ему нужен был секс, а он удовлетворил ее, ничего не прося взамен. Ошеломленно, она откинулась назад на подушки. Возможно, пришло время переменить о нем свое мнение.


ОН СТОЯЛ АБСОЛЮТНО НЕПОДВИЖНО на крепостной стене между двумя башнями, легкий утренний бриз колыхал его лейне на обнаженных бедрах, а его рука охватывала рукоятку его меча. В нем чувствовалась напряженность. Леденящий холод окутал Уркухарт в тот момент, когда он проходил через сторожку у ворот. Морей ждал его.
Живот его скрутился в узел. Было много предупреждений, но он все их проигнорировал. Он пристально посмотрел вверх, а затем вниз, но нигде никого не было. Он взглянул ниже: сначала он внимательно рассматривал двор замка и находящихся там крестьян, а затем широкую серебряную гладь озера Лох Несс.
Бриз подул на него, прошептав его имя:
- Калум.
И это был не голос ветра, а голос Морея, лорда темноты – его смертельного врага.
Он задрожал от ярости и ненависти, и рывком открыл деревянную дверь каменной башни. Тьма опустилась на крепостную стену, похожая на приближающуюся бурю, заволакивающую восходящее солнце. Некоторое время он не мог видеть.
Морей улыбался ему.
Его зубы были потрясающе белыми. Его кожа была бронзовой из-за нахождения веками под солнцем. Ему, казалось, если так было лет тридцать и пять. Он был одет в духе английского двора: в чулках алого цвета, в черном шерстяном дублете, отделанным горностаем и в красно-черном пледе, скрепленным на плече золотой брошью с рубином. Морей был Защитником Королевства и привилегированным советником короля Джеймса.
- Я ждал тебя, Малькольм, - промурлыкал Морей по-английски. Он улыбался, произнося это.
- Tha mi air mo sharachadh. Я устал уже.
Морей казался довольным, его улыбка стала шире.
- Что задерживало тебя так долго?
Он поднял свой меч, который зазвенел, когда он его вытащил из ножен.
Все мысли испарились. Здравомыслие тоже пропало. Малькольм вытащил свой меч и просился в атаку, издав боевой клич:
- A Bhrogain!
Морей легко встретил его удар, и когда два огромных лезвия скрестились, он знал, что столкнулся лицом к лицу с силой и мощью, о которых до сих пор не имел представления. Он никогда не проигрывал битвы, но теперь в этот единственный момент, он засомневался в своей способности победить Морея.
Морей отклонял каждый его удар, словно он был младенцем в пеленках.
Бой становился абсурдным. Морей играл с ним, в то время как у него не оставалось сил удерживать свой меч. Он должен был прислушаться, он должен был подождать. Его способности были слишком новы, слишком несформировавшимися. Внезапно Морей прорвался сквозь его защиту и вонзил лезвие своего меча глубоко в мускулы и плоть, прямо в кость.
У него перехватило дыхание от ужасного осознания этого, которое сопровождалось ослепляющей болью и жаром.
Морей улыбался, погружая свой меч сквозь сухожилия и мускулы, почти полностью в его тело, таким образом, что он оказался пригвожденным к стене.
Морей отступил, с лезвия меча капала его кровь.
Он пытался бороться с внезапной и ужасной волной слабости, но это было невозможно, и он опустился на пол. На башне стало вдруг ужасно тихо. Он задыхался от боли, ярости, крови, от осознания того, что Морей исчез.
Он крепко зажмурил глаза, но не из-за жгучей боли в груди. Все о чем он мог думать были священные обеты, которые он недавно дал. Он поклялся на древних и священных книгах в святом храме защищать Бога и человечество. Но зло только что покинуло башню, и оно будет преследовать Невинных во все времена с одного конца королевства до другого.
И то самый миг, когда он осознал и понял это, он знал, что должен жить, чтобы защищать Невинность, как это делали Броган и его предки.
И вспыхнуло сильное желание жить. Это была жажда жизни, которая бушевала в нем.
Кое-как он постарался подняться на ноги, зажимая свою кровоточащую грудь. Его тело кричало о жизни. Появились импульсы, которые он тот час же понял – отчаянное желание получить энергию, чтобы он смог восстановить силу. Но он был один, и жизнь быстро покидала его. Поскольку смерть подкрадывалась к нему, он молился Древним, тем, кто первыми послал повелителей на землю.
Женщина стремительно ворвалась в башню, в тревоге выкрикивая его имя.
Он был при смерти. Ее очертания расплывались, кружась перед его глазами, башня плыла перед глазами серыми пятнами. Он был поражен, потому что знал, что она была послана ему.
Она подбежала к нему. До того как она дотронулась до него, он понял, что она была молода, здорова и наполнена такой жизненной силой, которая была ему необходима. Он протянул к ней руку. Он помогла ему стать прямо, и он почувствовал, как ее сила перетекает в его вены.
Он вскрикнул, от облегчения.
Она покачнулась, и он ее поддержал. С каждым моментом их единения, его энергия возвращалась, все увеличиваясь, все усиливаясь. Это было так хорошо … он почувствовал триумф.
Он откинул свою голову к стене, и вскрикивал, когда сила нарастала внутри его вен. И с поднимающейся мощью пришло ощущение непобедимости, осознание того, что он не умрет. В нем бушевал восторг - никогда прежде у него так много мощи. Никогда прежде он не испытывал такого восторга. Он потрясенно осознал, что его чресла также налились, обещая еще большее количество восторга.
Он привлек ее к себе так, чтобы она смогла почувствовать его вожделение, и ее глаза расширились.
- Да, - сказал он грубо. – Позволь мне доставить тебе удовольствие, детка.
- Милорд, - прошептала она, обвивая его своими руками.
Он прислонил ее спиной к стене, отодвигая в сторону свое лейне и ее юбки. Он не мог ждать. Он раздвинул ее бедра, и тот час же вошел в нее резко, глубоко. И когда он кончил, ему пришлось взять от нее даже больше – было слишком хорошо, чтобы не сделать это.
Он был ослеплен похотью, силой, ее и своим экстазом. Ее жизнь уходила из нее огромными, быстрыми волнами, а сила усиливалась во сто крат. Она плакала и умоляла. Он не слышал. Ему не было так хорошо с тех пор, как ему было четырнадцать. И он никогда не испытывал такого сильного экстаза и не знал, что такой может быть. Он снова кончил, а его чресла все еще не замедляли своего движения. Он имел больше мужества, чем любой другой мужчина когда-либо будет претендовать на это.
Это была сила, о которой он не мечтал.
И она ослепляла его, заставляла его испытывать вожделение, давая ему сильную жизненную энергию и выносливость. Он громко застонал от удовольствия на восходе солнца. В это время он смог бы убить Морея.
А затем он осознал, что женщина наконец затихла.
Он пристально посмотрел вниз на свою грудь. Его туника была пропитана кровью, но рана закрылась. Был только хребтообразный шрам слева над его соском.
Он обязан этой женщине жизнью. Исполненный благодарности, он убаюкивал ее в руках, а затем осторожно положил ее на пол. Он расстегнул свой плед, прикрыл ее, и затем поднялся. И понял, что Морей здесь.
Демон выступил из теней, его глаза сверкали и были красными.
И когда Морей засмеялся над ним, Малькольм знал почему.
Появился страх. Девушка лежала неподвижно.
Нет. Он стал на колени рядом с ней. Он повернул к себе ее лицо и увидел, что ее голубые глаза широко раскрыты и безжизненны.
- Добро пожаловать, брат. Принимай удовольствия от смерти.
Малькольм резко поднялся, взбешенно кинув свою кружку с вином в очаг. Была полночь, и он был один в огромном зале, за исключением пары дорогих волкодавов. Собаки невозмутимо наблюдали за ним.
Он месяцами не позволял думать себе об Уркухарте. Он потратил три года, искупая свои грехи, борясь со своей виной. Он полагал, что он жестко держит все под контролем. Была сотня женщин после Уркухарта, однако не было искушения. Но это была ложь.
Он потерял контроль. Он думал сейчас об Уркухарте. И когда он подумал о женщине, которая спала наверху, о другой невинной девушке, о женщине, которая была такой обольстительной, он захотел почувствовать вкус ее жизни.
Три года назад, он думал, что он охотник, но он ошибался. Морей преследовал его; Морей охотился за его душой.
А сейчас женщина искушала его самым невообразимым способом. Он думал, что его душа в безопасности, но он ошибался.


КЛЭР БЫЛА РАЗБУЖЕНА наступившим рассветом. Ее глаза были едва открыты, когда она встретилась с пристальным взглядом маленького мальчика, который ткнул ее, ухмыльнулся, а затем прожестикулировал руками, что надо одеться и поесть. Он быстро прожестикулировал у двери, усмехнулся и ушел. Клэр приподнялась в кровати, прижимая мех к телу, чувствуя себя словно после ужасного похмелья.
Но она не была хмельной, в прямом понимании этого слова. Ее пульс усилился, когда она вспомнила, что она находилась в Средневековой Шотландии, и что прошлой ночью Малькольм занимался с ней любовью.
Клэр почувствовала, как желание, словно кулак, поразило ее в грудь и в живот. Она пристально посмотрела на свою комнату, на маленький огонь в очаге, на шаткий стол, где стоял кувшин с водой, и на узкое окно. Ставни были распахнуты, и небо снаружи было кроваво-красным.
Хотя вчера она не верила, что сможет заснуть хоть на минуту, истощение быстро потребовало своего, когда Малькольм ушел. Она спала как бревно, пока ее не разбудил стук в дверь.
Мальчик очевидно желал, чтобы она поторопилась, и она знала почему. Сейчас она бодрствовала. Они собирались в Данрок. Началось искреннее волнение.
Но было также и опасение. Это был свет нового дня. Она была уже готова увидеть Малькольма, а вчера, ну, она вела себя как женщина, которую она не знала. И черт побери, она никогда не собиралась забывать, как он доставил ей удовольствие, ничего не прося взамен.
Клэр умылась холодной водой, надеясь, что он будет достаточно джентльменом, чтобы не упоминать о том, что произошло между ними. И что насчет Сибиллы? Насколько безопасной будет их поездка? Она накинула плед Малькольма на плечи, и ее трепет возрос, а затем спустилась вниз. Только служанки были в большом зале, и Клэр была разочарована, даже если она не хотела такой казаться. Умирая от голода – Клэр не была уверена, когда она в последний раз ела – она села рядом с огромным подносом, на котором лежал хлеб, сыр и несколько различных видов копченой рыбы, а также овсяная каша. Она ела быстро, пользуясь двузубчатой вилкой, столовым ножом и ложкой, горя желанием быстрее покинуть зал. В то время как она ела, она неотрывно смотрела на большую дверь, но она не открылась.
Она отодвинула поднос. Ей придется рано или поздно встретиться с Малькольмом лицом к лицу, а она не знала что сказать, как действовать или что делать. Но ей пришлось признать тот факт, что у нее не было никаких сожалений. Было бы лицимернно признавать, что они есть. Она нуждалась в такой ночи, как эта.
Она почувствовала, как ее щеки загорелись. Малькольм был великодушным любовником. Она собиралась отбросить все стереотипы. Она никогда снова не будет думать о нем, как о каком-то средневековом болване, с внешностью мачо. Он был очень определенно сложным, интригующим, и очень, очень сексуальным. Она действительно бы не возражала разделить с ним постель.
Эта простая мысль сделала ее слабой и безвольной.
Не иди туда, предупреждала она себя, направляясь к двери. Она знала себя. Если она действительно переспит с ним, она влюбиться в него. А это была плохая идея. Она не должна им увлекаться. Только дура или сумасшедшая полюбит Малькольма, учитывая обстоятельства. Она предупредила себя, сохранять к нему только чисто академический интерес.
Она открыла двери, и была тут же встречена прохладным порывом высокогорного ветра, несмотря на то, что было лето. Она остановилась на верхних ступенях. Дюжина мужчин садились на лошадей около другого здания. Прямо внизу ступенек, стоял Малькольм рядом с двумя оседланными лошадьми, разговаривая с Ройсом. Как один, мужчины повернулись, чтобы посмотреть на нее.
Она встретилась взглядом с Малькольмом и покраснела. Это, подумала она, очень неловко. Они были фактически незнакомцами. Она начала спускаться по ступенькам, избегая его взгляда.
Возможно, он думает, что она легкомысленная и распущенная, хоты это не могло бы быть далеко от правды.
Малькольм шагнул вперед.
- Ты хорошо спала? – спросил он. Его взгляд был прямым и проницательным.
Ссылался ли он на тот факт, что она была физически удовлетворена и все прошла, она не могла сказать.
-Да, а ты? – Она собиралась быть вежливой, но в тот момент, когда она говорила, она хотела, чтобы это было не так. Он, вероятно, метался и ворочался всю ночь.
Его взгляд стал более испытывающим. Затем он пожал плечами, и его пристальный взгляд переместился на ее горло. Он начал отстегивать брошь, которой она неловко скрепила плед.
- Тебе нужна одежда, - сказал он. – Я посмотрю для тебя одежду в Данроке.
Он снял длинный, странно надетый плед с ее плеч, развернул его, сложил его весьма неравномерно и обернул вокруг нее, скрепив брошью на плече. Теперь он спадал к ее коленям, надежно прикрывая ее бедра и юбку.
Она сглотнула.
-Спасибо.
Простейшее касание его рук, вызвало дрожь удовольствия. Как она собиралась сосредоточить свое внимание на книгах, на храме, на секретном обществе, на всем, но не мужчине непосредственно?
Его взгляд поймал ее взгляд.
- Я не единственный мужчина с глазами, - сказал он, слегка улыбнувшись.
Он кивнул в сторону Ройса, у которого было перекошенное выражение лица.
Клэр не беспокоилась о том, что его дядя будет открыто рассматривать ее ноги или что-нибудь еще. Было трудно мыслить ясно, когда вокруг суетился Малькольм, будучи невероятно притягательным. Она хотела бы его спросить, что он думает по поводу прошлой ночи. Возможно, у него в объятиях каждую ночь разные женщины, что подразумевало, что их маленький фарс не был для него большим делом. И так было бы лучше. Потому что это было слишком благородное отношение к ней, а ей нужно сохранять хорошие перспективы, независимо от того, насколько это трудным это может быть.
Он помог Клэр сесть на лошадь, а затем повернулся и вскочил на своего боевого коня. Клэр поняла, что ей дали старую, спокойную лошадь, за которую она была благодарна. Она направила ее к Ройсу.
- Спасибо за комнату, за постель и завтрак, - сказала она.
- Не стоит благодарности, леди Клэр. Счастливого пути.
Его улыбка была крайне мужественной, и только немного лукавой. Клэр надеялась, что вчера ее крики были не настолько громкими, чтобы он их услышал.
- Пока.
Она покраснела и направила лошадь мимо него.
Малькольм дал сигнал группе всадников, и они выстроились в линию позади него и Клэр. Он повернулся к Ройсу.
- Я поговорю с тобой, после того как вернусь из Лох-Оу.
Ройс кивнул, но схватил поводья Малькольма:
- Не делай ничего опрометчивого.
Малькольм натянуто улыбнулся. Затем он поднял руку, посмотрел на Клэр и они двинулись к проходу, находящемуся возле сторожки у ворот. Солнечный свет снаружи ослеплял их, после того как они прошли через темный, каменный тоннель, бок о бок проехав по люку сквозь полумрак.
После того как они оставили сырой проход позади, у Клэр возникло иное напряжение.
Это было другое утро в Средневековье, ее второй день в прошлом. Столько многого произошло с их перемещения, что она чувствовала себя так, словно находилась в XV веке уже неделями. Несмотря на то, что она не знала, была ли поездка из Кэррика в Данрок безопасной, она была сейчас слишком взволнована, чтобы беспокоиться об этом. Данрок был ее целью с самого начала, и к этому вечеру они уже будут там. Скоро она будет у святого храма на Ионе, потому что она собралась ехать туда с Малькольмом, не зависимо от того, что он сказал и чего он хотел. Он ее не оставит.
Храм охранялся Повелителями, потому что это был святой храм. Малькольм вскользь упомянул об этом. Она собиралась узнать о секретном обществе, о котором ни один историк никогда не слышал.
Сейчас она проживала историю Высокогорья. Это была невероятная возможность. Ее страх давно уменьшился. Она пережила путешествие во времени, жестокое сражение, яростное нападение и вожделение Малькольма – и все в течение чуть больше двадцати четырех часов.
Она не знала, когда она вернется домой, хотя она была уверена, что вернется. Пока это время не настало, она собиралась воспользоваться преимуществом этого удивительного поворота судьбы. Она собиралась сосредотачивать весь свой интерес на тайном обществе, священных книгах и политических войнах, вызванными ими, а также на том, чтобы избегать Сибиллу. И она собиралась забыть то, что произошло прошлой ночью. Малькольм казался равнодушным. Ей следовало бы также быть безразличной. Было бы лучше держаться от него подальше любым возможным способом. Ее интерес к Малькольму она считала одним из видов исторических артефактов, потому что он был средневековым лэрдом и Повелителем.
Малькольм пристально смотрел на нее. Она надеялась, что он не ощутил ее мыслей. Она улыбнулась.
- Это великолепное утро.
В то время как она говорила, над их головами парил орел.
- Да, - ответил он равнодушно, его тон был уклончивым, а взгляд проницательным. – Да.

О, как я вовремя, прода
Мерси, мерсиЮ мерси вам девочки , все бегу читать

Margo- как всегда замечательно!!!