Кристи Крейг "Не трожь Техас!"

Пока в планах нет.
Но мало ли...
_________________

Спасибо за продолжение

Спасибо за продолжение
Бартер...долго смеялась
_________________

Скорее всего хорошо, но вот будет забавно если в следующей главе сам Даллас будет гадать на что он согласился.
А с Никки и ее картинами может быть таже ситуация, что на одном демотеваторе из сети, найти не смогу, но суть такова: два художника. У первого красиво нарисованые картины с понятным рисунком и возле них никого из покупателей нет. У второго какая-то непонятная бяка на потипу х...*- поймешь, но и именно у него куча покупателей.
*это не то что вы подумали, а трава (или овощ) который используют при приготовлении острых блюд. Четыре буквы.
_________________

Лена, Маша,Большое СПАСИБО за продолжение!!!

___________________________________

Девочки, всем привет!
Отметилась я в самом начале, и вот наконец добегаю))
С удовольствием прочитала выложенные главки и комментарии!
Лена, Маша, спасибо за интересное начало (прочитала на одном дыхании) и за нереальную выкладку!
Началось всё прям молниеносно и мне сразу понравились все герои, они все такие разные , и Даллас, и Тони, и друзья его, Остин и Тайлер. Никки тоже понравилась.
Очень много смешных моментов, да и мыслей героини:

Конечно, вопросов много: что хотел от Никки её бывший муж, история происхождения их взаимного, по-видимому, отравления, а также, не станет ли Никки в дальнейшем мешающим свидетелем.
Даллас сразу так взял её под своё крыло, но вот истинная причина такого его поведения мне пока до конца не ясна. Хотя здесь наверное всё вместе намешалось...
В общем будем разбираться вместе с героями!
___________________________________

 » Глава 5

Перевод: Еленочка
Редактирование: Мария Ширинова
(по всем найденным опискам, ошибкам, помаркам писать в личку)

Давненько Далласу не встречалась краснеющая женщина. Поскольку О’Коннор никогда не считал румянец сексуальным, у него имелись на этот счет вторичные мысли. Возможно даже третичные. Он находил эту молодую барышню… глотком свежего воздуха. Точно определить почему, он не мог. Пожалуй, потому, что ее эмоции так легко читались… или, может, все дело в откровенности и простодушии. Хотя, если тебя на кого-то стошнило, задирать нос уже сложновато.
– Мои картины? – Большие голубые глаза на фоне румянца казались еще голубее.
– Вы ведь художница?
Она кивнула.
Чувствуя, что ставит даму в неловкое положение, Даллас снова нацепил улыбку.
Никки теребила собравшуюся вокруг талии простыню.
– Откуда вы узнали, что я художница?
– Я же профи. – Он помолчал. – Поручил погуглить вас одному из своих партнеров.
Никки криво усмехнулась.
– Ну конечно. – Она уставилась на свои руки и, когда снова подняла глаза, О’Коннор заметил в них решительный блеск. Затем расправила плечи и вздернула подбородок.
Блондиночка собиралась отказать ему. А ведь Даллас полагал, что не так давно узрел в этих по-детски голубых глазах некий проблеск интеллекта. Какая жалость.
– Слушайте, я ценю ваше предложение, но… Вряд ли мне нужен частный детектив. Как вы уже говорили, официант подтвердит мою версию. Когда детектив поговорит с ним…
– Вот поэтому-то я и думаю, что нужен вам.
– Что?
– Я не упоминал при детективе, но официант разве что из штанов не выпрыгивал, рассказывая мне, как вы грозились убить своего бывшего.
– Но…
– Нет, позвольте закончить. – Даллас приблизился. Он не мог заставить дамочку принять его помощь, но будь он проклят, если не изложит факты. И неважно, сколько свежести этот «глоток воздуха» потеряет, О’Коннор ничего подслащивать не собирался. – Во-первых, поскольку девять раз из десяти человека убивает кто-то из его знакомых, копы всегда подозревают супруга жертвы или бывшего супруга. И статистика эти подозрения подтверждает. Ой, в таком случае бывшая супруга жертвы это… – Он указал на нее. – Вы.
– Да, но…
– Позвольте закончить. – Даллас подошел еще ближе и потерял ход мыслей, когда больничная сорочка соскользнула с плеча, оголив то, что, как ему помнилось, было очень мягкой женской кожей. Ну хорошо, в добавление к свежести О’Коннор находил пострадавшую до чертиков сексуальной, но это не имело никакого значения, и он отогнал подобные мысли. – Затем копы всегда очень внимательно присматриваются к последнему человеку, с которым видели жертву живой. – Он прямо посмотрел на строптивицу. – И этот человек… вы.
Никки попыталась что-то сказать, но Даллас выставил руку.
– Следующее, на что полиция обращает внимание – где обнаружили тело. Поправьте, если ошибаюсь, но разве тело оказалось не в багажнике вашей машины?
– Я не убивала Джека. – Никки подтянула сорочку. Слышимое в ее голосе беспокойство послало нутру Далласа толику облегчения. – И вы нашли его ключи. Что объясняет, как он там оказался.
– Это поможет. Тем не менее, полиции редко попадаются невинные люди, разъезжающие по округе с мертвым телом в багажнике.
Большие ангельские глаза моргнули.
– Вы тащитесь от запугивания людей? – спросила Никки, демонстрируя под мягким обликом капельку дерзости.
– Да, когда человеку не хватает мозгов, а до него должно дойти, что надо испугаться.
У Никки челюсть отвисла.
– Вы только что обозвали меня дурой?!
– Это как посмотреть. Вы передумали принимать мою помощь или нет?
– Вы всегда так самонадеянны? – Никки приподнялась, ее гнев возрос еще на один пункт.
– Случается. Преимущественно, когда уверен в своей правоте.
Блондиночка не отреагировала, и Даллас понадеялся, что она тоже посчитала его правым. Но кое-что в наклоне подбородка говорило: девица не готова выбросить белый флаг, поэтому он продолжил.
– Единственный подозреваемый, на которого при сложившихся обстоятельствах падает больше всего подозрений, – это человек, во всеуслышание угрожавший жертве физической расправой. И будь я проклят, если люди не слышали, как вы не единожды, а дважды говорили, что хотите его убить.
– Я не это имела в виду. Я бы никогда… – Никки прижала пальцы к глазам и застонала. – Я пользуюсь безопасными мышеловками. Я даже грызуна не могу убить.
– Правда? Черт, обязательно расскажите об этом полиции, – сострил Даллас и возвел глаза к потолку.
Плечи упрямицы обреченно поникли, по крайней мере, ему так показалось.
– Уже рассказала. – Никки подтянула колени к груди и обхватила накрытые простыней ноги. – Детектива это не очень впечатлило.
Представив реакцию брата, Даллас чуть со смеху не прыснул – единственное, чего Тони на дух не переносил, это мыши.
– Я не убийца, – повторила Никки. – Злилась ли я на своего бывшего? Да. И не только из-за того, что он кинул меня со счетом, но и… из-за других вещей.
– Каких других вещей?
Она медлила.
– Рано или поздно правда все равно выйдет наружу, – настоял Даллас.
Никки выпалила на одном дыхании:
– Год назад я поймала его с моей сотрудницей на моем диване в моем же кабинете. – Несчастная погрузила зубы в нижнюю губу.
– Ого! И что же вы сделали?
– Ее уволила. С ним развелась. Диван выбросила.
О’Коннор ухмыльнулся.
– Бьюсь об заклад, по дивану скучаете.
– Вообще-то да, – нахмурилась Никки.
Уронив голову на колени, она на несколько минут замерла.
Наконец подняв голову, повторила:
– Я не убивала.
Даллас выставил руку.
– Вам не нужно убеждать меня, Никки. Я вам верю. – В тот момент, когда слова сорвались с языка, Даллас понял, что говорит правду. Он ей верит. Также как верит в невиновность Нэнса. – Но когда на факты взглянут копы и окружной прокурор, я не уверен, что они увидят ситуацию в том же свете, что и я. Не то чтобы их мнение решающее. Вопрос на миллион – считаете ли вы, что жюри из двенадцати равных вам по статусу и всему остальному присяжных, поверит вашим словам?
Мисс Хант не сводила с Далласа глаз, и он мог видеть в них ростки сомнения.
– Я ведь не проснусь, и не окажется, что все это мне только снится?
– Боюсь, что нет. Вы угодили в серьезную передрягу. Положение может усугубиться, только если окажется, что в случае смерти мужа вы получите страховку.
Никки моргнула.
– Думаю, он это так не оставил. О черт, я не знаю, переписал он страховку или нет.
Даллас скрестил руки на груди и оперся о больничную койку.
– Парень?
– А? – переспросила она.
– У вас есть парень, который, возможно, хотел свести счеты с вашим бывшим?
– Нет.
– Серьезно? – О’Коннор не мог себе представить, что у дверей такой женщины не толпятся мужчины.
– Серьезно.
– Любовник? – спросил он, не принимая тот факт, что ночами ее простыни не грел какой-то счастливчик.
– Я сказала, у меня нет парня.
– А я спросил, нет ли у вас любовника.
Светлые брови чуть нахмурились.
– И какая тут разница?
Проклятье, она из тех женщин, которым идут встопорщенные перышки. Даллас открыл было рот, чтобы объяснить различие между случайным сексом и отношениями, прекрасно сознавая, что сейчас она еще больше взъерепенится, но сдержался. Без сомнения, Никки понимала разницу. Просто не рассматривала предпоследний вариант.
И снова облом. О’Коннор продолжал буравить ее взглядом.
– Я нужен вам, Никки.
– Потому что у меня нет парня? – поинтересовалась она, прищурившись.
– Нет, потому что вы вляпались в неприятности по самые симпатичные бровки.
Никки сделала глубокий вдох и выдала:
– Сколько картин?
Даллас облегченно улыбнулся.
– Пожалуй, нам стоит подождать и посмотреть, сколько времени у меня уйдет на это дело. – Честно говоря, ему глубоко плевать на ее картины. Единственная причина, по которой Даллас это предложил – он чувствовал, что дамочка слишком гордая, и не примет от него помощи бесплатно. Она могла писа́ть Элвиса на бархате (Речь о картинах под названием «Бархатный Элвис/ Velvet Elvis» - обычно певец Элвис Пресли изображается по пояс на бархате темных оттенков, в костюме и с микрофоном в руке. Прим.переводчика.), почем Далласу знать.
О’Коннор позволил взгляду пробежаться по Никки – шикарные волосы, выразительные глаза, губы, способные вызвать мокрые сны. Грудь – настоящая грудь. Силикон так не покачивается и не подрагивает. И кожа, самая мягкая, какую он когда-либо видел.
Невысокого роста. Далласу нравились длинные ноги, и что-то ему подсказывало: случись взглянуть на все, чем природа одарила Никки под этой больничной сорочкой, их бы он там и увидел.
Доведенная до предела выдержка послала его нравственному компасу сигнал тревоги. Ради всего святого, женщина загремела в больницу, ее чуть наизнанку не вывернуло, а тут он со своим стояком. Велев либидо пойти погулять, Даллас провел рукой по лицу и уставился на занавеску в надежде проветрить мозги.
– Обычно цена на мои картины варьируется от восьми сотен до трех тысяч долларов.
Заставив себя посмотреть на свежеиспеченную клиентку, Даллас старался удерживать взгляд выше ее шеи.
– Позже обсудим.
Художница замотала головой, и проклятая сорочка вновь соскользнула с плеча. Нравственный компас О’Коннора опять начало косить. Даллас наблюдал, как Ники поправляет сорочку.
– Во сколько обходятся ваши услуги? – не отступала мисс Хант.
– Это тоже подождет. – Вот черт! Даллас охотнее согласился бы на то, что она поначалу ошибочно посчитала предметом для бартера: ни к чему не обязывающий секс. Но разве чуть раньше он не пришел к выводу, что Никки Хант такой разновидностью секса не занимается? Меньше часа назад он не знал ее настолько хорошо, чтобы утверждать – ради куска хлеба она не разденется, теперь же он чувствовал себя умнее. Что-то в этой молодой особе кричало: «постельные разговоры», «неспешные прогулки по пляжу», «остаться на ночь» и «серьезные намерения». Все то, что он подарил одной женщине, и поклялся никогда не дарить другой.
– Так что же нам делать дальше? – Никки куснула надутую нижнюю губку.
«Аккуратней». В голове пронеслось единственное слово, и Даллас постарался не думать о том, как бы ему хотелось быть единственным, покусывающим ее нижнюю губу.
– Здесь возможны варианты.
– Какие?
– Арестую я вас или нет, – ответил Тони, появляясь из-за занавески.
– Могу я с тобой поговорить? – обратился он к Далласу. Плотно стиснутые челюсти брата явно свидетельствовали: что-то случилось. – Немедленно.
Даллас посмотрел на Никки. При мысли загреметь за решетку, это уж как пить дать, голубые глаза округлись от паники. При виде такой уязвимой и напуганной Никки инстинкт служить и защищать заработал на полную катушку – и неважно, что младший О’Коннор больше не носил полицейский значок.
Он открыл рот, чтобы успокоить ее, пообещать, что обо всем позаботится. Но это было бы ложью. Во-первых, у Никки Хант чертовски крупные неприятности, а во-вторых... Даллас мог из кожи вон лезть, чтобы доказать ее невиновность, однако он не давал обещаний, которые не смог бы выполнить. Особенно женщинам с такой нежной кожей и ангельскими глазами, желающим получить от него больше, чем он способен им дать.
– Сейчас вернусь, – бросил Даллас напоследок и, как только расправил занавеску, рыкнул на брата. – Какая же ты сволочь.
– Сволочь? – Тони вывел его в пустой коридор. – Ее подозревают в убийстве. Или тебе напомнить, что это означает?
– Ну-ну, не так давно я сам был одним из подозреваемых, так что это ни хрена не значит!
Тони остановился и покачал головой.
– Ах вот в чем дело. Понимаю, ты человек жалостливый. Я даже согласен прислушаться к твоим словам о невиновности того парнишки, Нэнса. Но это я. И это мое расследование. Разве ты плохо меня знаешь, раз сомневаешься в моей непредвзятости? В том, что я буду настаивать на обвинительном приговоре, только если буду уверен в его обоснованности?
– Я в свою очередь уверен, что раз бедняжка выглядит виноватой, ты свой долг выполнишь. А твой долг – долг, который и я раньше выполнял – иногда ставит людей в нехорошее положение.
– Откуда тебе знать, что она невиновна! – рявкнул Тони.
– Мне нутро подсказывает.
– У тебя сейчас не нутро работает, а член. Признай это. Хочешь забраться к ней в трусики.
– Не хочу…
– Чушь собачья! – Тони ткнул в брата пальцем. – Если веришь в это, то сам себя обманываешь. Видел я, как ты на нее глазел.
Даллас скрипнул зубами.
– Ладно, она горячая штучка. Не отказался бы за ней приударить. Но не по этой причине я верю в ее невиновность.
– Невиновность? Ты уверен? – спросил Тони.
– Да, уверен. – Уверенность звучала не только в словах, но и в голосе младшего О’Коннора.
Старший брат скрестил руки. Глаза прищурены, рот чуть искривлен вправо.
– Что? – потребовал Даллас.
– Что «что»? – переспросил Тони.
– Знаю я эту торгашную мину. Когда видел ее в последний раз, мне пришлось обманом везти отца на колоноскопию. Какую сделку собираешься впарить на сей раз?
Тони продолжал пялиться.
– Тебе известно, что она говорила официанту, будто собирается укокошить бывшего?
– Известно. А ты в курсе, что прямиком из ресторана она отправилась в магазин, и времени на убийство у нее совсем не было?
– Было, если она убила муженька сразу, как вышла из ресторана.
– И как же она засунула его в багажник?
– Мужичок не особо крупным уродился. Знавал я случаи, когда более миниатюрные женщины с подобной задачей справлялись – мужиков и покрупнее тягали.
Братья буравили друг друга взглядом, пока Даллас, наконец, не спросил:
– Так что там у тебя на уме?
– Заставь ее добровольно сдать одежду для проверки на наличие брызг крови.
– И что взамен? – подозрительно поинтересовался Даллас.
– Я не буду ее арестовывать и продолжу поиск подозреваемых.
Теперь настала очередь Далласа скрестить руки.
– Два вопроса.
– Валяй.
– Первый: почему ты просишь меня? Почему сам не уговоришь Никки сдать одежду?
– У меня не такая обширная практика в раздевании женщин, – ухмыльнулся Тони. – Кроме того, я полагал, что ты протянул ей руку помощи. Плюс, как ты ранее выразился, вы двое подружились. – Он выставил руку. – Леди могло вырвать на меня. Однако же она выбрала тебя.
Даллас не улыбнулся.
– Второй вопрос: о чем ты мне не рассказал?
Тони прищурился сильней.
– О чем ты?
– Не вешай мне дерьмо на уши. Мы оба знаем, что она и шага отсюда не сделает, будь ты стопроцентно уверен в ее причастности.
Тони хотя бы хватило приличия напустить виноватый вид.
– Хант считает, будто бывшего мужа застрелили. – Он вздернул одну бровь. – Она могла прикинуться.
– Но ты так не считаешь, – подытожил Даллас.
– Нет.
Даллас продолжал сверлить брата взглядом и нутром чувствовал: тот кое-что утаивает.
– И?..
Тони вздохнул.
– Хуан звонил. Миссис Хант – художница, у нее магазин на городской площади.
– И словами нашего отца, как это влияет на стоимость помидоров?
– Хуан сейчас в ее галерее. Тамошнюю сотрудницу зарезали. Обнаружили час назад. Никки этого сделать не могла.
– Говорил же – она невиновна, – взвился Даллас.
– В этом – да. В убийстве мужа – пока неизвестно.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Даллас. – Хочешь сказать, это совпадение?
– Я должен делать свою работу, – настаивал Тони.
Младшему О’Коннору не хотелось признавать, но он понимал: брат исполнял свой долг. Это не отменяло тот факт, что, следуя долгу, Тони мог отправить невиновного человека за решетку.
– Сотрудница мертва? – поинтересовался Даллас.
– Пока жива, но Хуан сказал, что медики не слишком уверены, выкарабкается ли она. Неотложка доставит потерпевшую сюда с минуты на минуту. Вот все, что я знаю. – Лицо Тони приняло суровое выражение. – Когда ее доставят, не смей вставать у меня на пути. Я не возражаю против твоего желания помочь мисс Хант, но знай: если выясню, что она каким-то боком причастна – закрою ее. Если мне придется пробиваться к ней через тебя, так тому и быть.
Даллас оглянулся на травмпункт и подумал, какие отношения связывали Никки с ее сотрудницей. Если он правильно понял ее натуру – Никки Хант относилась ко всем как к членам семьи, – скорее всего они дружили. – Собираешься сообщить Никки?
– Я думал, ты с радостью это сделаешь.
– Это твоя работа. – У Далласа внутри похолодело при мысли принести дурные вести.
– Да уж, но не забывай – я подлый ублюдок.
– Ты не обязан им быть, – парировал Даллас.
– Хант – подозреваемая. Я не могу с ней сюсюкаться. Она лучше воспримет новость от тебя.
– Ты просто боишься, что она начнет плакать.
– Грешен. – Тони зашагал к травмпункту.
Несколько секунд братья молчали, пока О’Коннор-старший не спросил:
– Ты знал, что Ли Энн теперь работает здесь?
– В этой больнице?
– Только что с ней разговаривал. Когда услышал ее смех, клянусь, умер и отправился на небеса.
Тони улыбнулся – подобную улыбку Даллас не видел на лице брата уже очень долгое время.
– Все прошло хорошо? – поинтересовался Даллас.
– Не совсем. – Улыбка Тони увяла. – Она смеялась на пару с каким-то козлом в белом халате. Но думаю, я знаю, что должен делать.
– Это что же?
– Снова завоевать ее. – Он втянул воздух. – Она хорошо выглядит. Я верну ее. – Улыбка возвратилась, на этот раз даже смелее.
Даллас взглянул на Тони и задумался, было ли у него такое же глуповатое выражение лица, когда он говорил о Серене. Серене – женщине, которая ушла от него, когда ему предъявили обвинение в убийстве. Серене, признавшейся, что спала со своим начальником, пока они была замужем за Далласом. Господи, неужели он был единственным недобитым идиотом? Ему больше никогда не хотелось так улыбаться.
«Больше никогда». Даллас не желал Тони потерпеть неудачу в примирении с женой, но однажды любовь уже сделала из О’Коннора-младшего дурака, и он не хотел повторений.
– И как ты собираешься ее завоевывать? – спросил он брата.
– Я пока над этим работаю, но примерно представляю. Девять месяцев я играл по ее правилам. Не лезь. Дай время. Не дави. Не проканало. Теперь игра пойдет по моим правилам.
– Это по каким же?
– На войне все средства хороши, – ответил Тони.
Они вернулись в травмпункт. Даллас посмотрел на занавешенный уголок, где ждала Никки.
– Ты сказал, неотложка на пути сюда?
– Ага, – откликнулся Тони. – И насколько нам пока известно, женщина жива.
Даллас сделал шаг и остановился.
– Ненавижу приносить дурные вести.
Тони подтолкнул его.
– Если понадоблюсь, я рядом.
Даллас знал, что брат тот еще трус. Но когда приходилось иметь дело с расстроенной женщиной, младший О’Коннор тоже трусил. Он помнил выражение больших голубых глаз Никки, как только брат заикнулся о том, что может ее арестовать. Будучи следователем, Тони практически приходилось быть резким. Наверное, все же лучше для Никки услышать новости от своего частного детектива.
Даллас храбро проскользнул меж занавесок. Единственная проблема – храбриться было ни к чему. Никки Хант исчезла. Игла от капельницы, совсем недавно вставленная пациентке в вену и прикрепленная на запястье, теперь свободно висела и роняла капли на пол.
На больничной койке лежала раскрытая дамская сумочка, какая-то мелочевка из нее высыпана на матрас.
Даллас вышел из занавешенного закутка. Тони встретился с ним взглядом.
– Проблемы? Так быстро?
– Да уж. – Даллас осматривал коридор. – Маленькая такая проблемка. Примерно под метр шестьдесят пять, светловолосая и… очень мягкая.
_________________

Спасибо за продолжение
Интересно куда же пропала Никки

Дорогие читательницы, нашла свою ошибку.
В прошлой главе Хуан Бата, звоня Тони, говорил не о доме Никки, а, как теперь вам стало понятно, ее работе. Внесем правку.
_________________

Спасибо за продолжение! Интересно,куда пропала Никки?

Спасибо за продолжение! Как жалко подругу Никки... Надеюсь, она поправится! Разговор Далласа и Никки просто улёт!) Никки верит в людей)

Большое спасибо!

Какая глава содержательная. Оказывается на Далласе висело обвинение в убийстве. Чудо, что удалось доказать невиновность.
Ну, и кто теперь скажет, что Тони говнюк?)) Он, конечно, и прет напролом, но и вовремя может притормозить.
Волнуюсь за Эллен. Если они похожи с Никки, есть же вероятность, что их перепутали. Надеюсь, девушка выживет.
И самое главное: где Никки? Не верю, что она ушла сама. Ей сидеть то тяжело. Похищение?

Девочки, спасибо за очередную порцию пищи для размышлений)))
_________________

Спасибо за главу, Еленочка, Мария!!!
Вот ведь Никки, заставила парней - и нас заодно - поволноваться, куда же она делась? Может услышала разговор братьев и побежала в травмпункт, узнать как там подруга. Вот еще вопрос: зачем её убивать, ведь убить скорее всего хотели ее? Или что-то в галерее искали? Наверное, что-то связано с деньгами, или подумали, что Джек что-то рассказал бывшей жене, что было чьим-то секретом???
Вобщем, глава наводит на размышления и на вопросы, на которые пока нет ответов...
_________________

Интересно, не ожидала я, что Никки пропадет. Сама ушла или кто-то помог? Будет смешно, если потом окажется, что она вышла в холл купить себе чего-нибудь.
А Даллас конкретно насел на нее со своей помощью, вот только непонятно пока, это из-за желания доказать ее невиновность или просто подсознательно не хочет выпускать ее из виду.
Жаль подругу Никки, надеюсь выкарабкается, она так переживала, что придется ее уволить, а тут такое!
Лена, Маша, спасибо за продолжение!
_________________