ma ri na:
19.01.15 22:05
Марина,Ксеня, девочки, здравствуйте! 
Надеюсь Корделия поможет Джеймсу и его поиски сдвинутся с мертвой точки.
Тот ,кто всё это затеял, действительно держит все нити в своих руках. Кукловод, как его назвал Джеймс.
Жуткая история семьи Хилари. Чувство вины за смерть Хилари,и ещё Оксана,которая перевернула ,поставила под сомнения всё его убеждения,и которая ему не безразлична, вот поэтому он должен довести начатое до конца ,защитить ,уберечь.
Спасибо,
девочки,интересная глава,буду ждать продолжения!
...
IrinaAlex:
20.01.15 00:15
Очень интересный, захватывающий роман.
История сразу увлекает, очень понравилось!
...
Ани:
20.01.15 09:21
Привет!
Марина,Ксю,спасибо за продолжение!
Все-таки,чтобы защитить Оксану Джеймс решил помочь найти убийцу и уйти.Неужели сможет оставить ее,ведь уже что-то чувствует к ней.
...
Lilian Day:
20.01.15 13:16
Девушки, привет! 
Марина, разгадка находится на поверхности, а Джеймс наоборот копает слишком глубоко. Он теперь разобрался с прошлым, но понимает - живым ему не уйти. Разве что снова прятаться, скрываться. Да и опять же Оксана - без нее совсем грустно, но главное, чтобы сама выжила, не подставить ее.
Марина, спасибо за впечатления)))
Ирина, добро пожаловать к нам)
И спасибо за вдохновляющие слова))
Ани, к сожалению, пусть даже Джеймс отпустил прошлое, но оно пока не отпускает его( И он не хочет втягивать в это все Оксану, именно потому что чувствует)))
Спасибо за отзыв))
...
Meldenbert:
22.01.15 19:46
» Главы 8 и 9
- 8 -
Москва, Россия. Апрель 2014 г.
Дни вынужденного бездействия в больнице, а затем в поместье. Ни разу в жизни Демьян не ощущал себя слабым настолько, что не мог даже подняться без помощи. Обезболивающие не помогали, малейшее неловкое движение сполна напоминало обо всех прелестях его положения. Сильнодействующие Демьян отказывался принимать, потому что хотел рассуждать и мыслить здраво.
Разговоры с полицией утомляли и раздражали. Его действительно нашли ребята Звоновского, но позже. Кто-то вытащил его из машины до взрыва. Вытащили и бросили в грязи. Значит, не убить хотели, а указать на его место, напугать, заставить совершать ошибки.
Он говорил с Анжелой при Геннадии, но это ничего не прояснило. Она рассказала, что в тот вечер Михаил был серьёзно настроен и исполнен решимости встретиться. Анжела не знала, зачем. Несмотря на все расспросы, Михаил сказал, что побеседует с ним лично. Даже после случившегося он отказался назвать ей причину.
Правда или ложь – в таком состоянии доверять своим суждениям и оценкам было сложно. Подозрительность набирала пугающие обороты. Демьян не мог смотреть на Анжелу, и не вспоминать предательство.
Михаил вполне мог перетянуть её на свою сторону. Такую дуру ещё поискать. Анжела купалась в роскоши, но забивала голову глупостями и предавалась меланхолии. У неё было отменное здоровье, но она переживала так, словно уже лежала на смертном одре. Постоянно говорила, что у него не хватает времени на неё, когда всё вокруг так ужасно.
В таком настроении насадить Анжелу на наживку настоящего чувства легче легкого. Она считала, что рядом с Демьяном давно нечего ловить, кроме статуса жены и богатства. Стрельников вполне мог выпытать из неё сведенья, а потом вышвырнуть за ненадобностью. Или же – что совсем смешно, и правда оставить при себе, потому что жажда обладания белокурым ангелом до сих пор жива. В последнем Демьян сомневался, но такой возможности не исключал.
Стрельников зачастил в Европу. В первый раз по его просьбе пробивал Эльзу, не нашел ничего важного и вернулся. Прочее было своеволием, о котором он даже не соизволил отчитаться. Несостоявшийся разговор не в счет.
Демьян пока не искал с ним разговора. Не хотел разжигать свой гнев. Слишком сильным было желание отправить Михаила в подвал с мешком на голове и устроить допрос с пристрастием. Удерживало лишь благоразумие: не хватало выставить себя безумцем, прессующим всех без разбора.
Полная тишина в деле о смерти Филиппа казалась штилем перед бурей. Здоровье только подливало масла в огонь.
Зрение упало сильнее, и он уже не обходился без очков. Врачи говорили, что ему посчастливилось избежать осложнений после множественных переломов ребер, но Демьян не считал это везением. О какой удаче говорить, если полчаса на ногах отзывались головокружением и тошнотой, а постоянная боль в груди мешала сосредоточиться на делах? Последним сорванным аккордом стал перелом правого запястья.
Их поместье нынче напоминало неприступную крепость, нежели чем загородную резиденцию. Мониторы для наблюдения установили в его спальне и кабинете. За дверью постоянно дежурили двое ребят Звоновского. Демьян понимал, как это выглядит, но не желал отпускать поводья. Когда он доберется до зачинщиков, самые зверские казни покажутся им детскими забавами. А потом все вернется на круги своя.
Воскресли воспоминания о Полине. Их короткий роман закончился, не начавшись, но с ней он был по-настоящему счастлив. В отличие от Анжелы, она оставалась женщиной из плоти и крови. Безумно прекрасной и желанной, настоящей, живой. Мир рядом с ней преображался, и он сам становился другим. Он хотел изменить её, сделать своей, но судьба распорядилась иначе. Полина стала чувствующей – одной из тех, чья природа способна разрушить даже прочные стены. На тысячи изменений такое случалось однажды, но почему-то произошло именно с ними!
Чувства делали его уязвимым, и не только против внешних врагов. С каждым днем Демьян все ярче ощущал, что жизнь без неё становится пустой и бессмысленной. Мышеловка любви к чувствующей: никогда не знаешь, когда в истинное влечение ржавчиной вползет зависимость.
Демьян упорно обходил воспоминания стороной, даже рядом с Натальей они были прочно заперты за семью печатями. Нынче, скользнув в маленькую лазейку тишины, память о ней проснулась. Вернулось звучание виолончели, пробуждение рядом и тонкая прядь волос, падающая на смуглую шею, любящий взгляд, залитое солнечным светом покрывало с её стороны, и смазанная граница перехода в его полумрак. Они расстались слишком быстро и без лишних слов.
Ревнивый любовник оборвал жизнь Полины. Ей не было и тридцати. Что такое три десятилетия перед вечностью измененного? Демьяна сводила с ума мысль о том, что ни в одном закоулке тесной планеты, её больше нет. Он отказался от музыки –единственного спасения, потому что она отчаянно напоминала о Полине. Позволил душе черстветь в беззвучии, и лишь спустя десятилетия отважился слушать. Но не исполнять. Казалось, он обожжется, стоит пальцам коснуться клавиш. Полыхнет огонь и пожрет его целиком: и тело, и душу.
У Полины осталась маленькая дочь, которую он забрал. Её воспитывали проверенные люди, семья Миргородских. Он не занимался девочкой сам, но и отказаться от неё не сумел.
Наталья не помнила матери, но с детства знала их с Полиной историю. К приемным родителям она относилась снисходительно-терпеливо и уехала сразу, как повзрослела. Считалось, что род чувствующих – Миргородских – начался именно с неё, и правду знали только трое. Третьей была Анжела.
Несмотря на внешнюю схожесть, Наталья выросла более жесткой и в то же время гибкой, чем мать. Её не смущала смена эпох, времен и режимов, чувствительность в ней осталась за порогом детства. Она точно знала, чего хочет от жизни, и всегда получала это – так или иначе. Со временем они с Демьяном нашли общие увлечения, на которых выросла их дружба.
Она звонила, чтобы справиться о самочувствии, и Демьян попросил Наталью не приезжать. Не хотел рисковать и навлекать на неё неприятности. Особенно пока не известно, кто пытался до него добраться.
Письма Полины Демьян до сих пор хранил в сейфе, в изящной деревянной шкатулке ручной работы, которую когда-то подарил ей. Он не перечитывал их со дня её похорон. Запер бесконечно далеко, чтобы не касаться счастья, в котором смерть поставила точку. Там же он держал и список имен выживших.
В ближайшее время ему предстояло то же, что и Элизабет. Он знал, что затягивать нельзя. Весть о произошедшем просочилась в прессу, начались звонки и вопросы. Журналисты называли это покушением на известного бизнесмена. Хотелось бы ему, чтобы все оказалось так просто. Он должен собрать всех и назвать преемника, но Демьян был не готов. Кто-то уже наверняка поставил на Анжелу, кто-то – на Михаила.
Временами Демьяну хотелось вышвырнуть женушку с её фальшивым состраданием из дома, а следом – приходящего врача и медсестру. Как только они выходили за дверь, он поднимался, несмотря на боль и запреты медиков – и просто ходил по комнате до тех пор, пока слабость начинала накатывать волнами и перед глазами шли темные круги. Демьяну казалось, что все вокруг считают его инвалидом и уже списали со счетов. Он должен встать на ноги как можно скорее и сделать это сам!
Он вспоминал и о Ванессе, но всякий раз откладывал телефон в сторону. Демьян не хотел, чтобы она видела его таким. Уязвимым, запертым в доме за семью замками, за спинами охранников. Он просмотрел список вызовов и не нашел ни одного звонка от неё. Последний раз они разговаривали в тот злосчастный вечер, и Демьян даже не знал, в Москве ли она сейчас.
В довершение всего ему позвонил Рэйвен. Рассыпался в пожеланиях выздоровления, наверняка мысленно желал побыстрее сдохнуть и завещать список ему. Американец сообщил, что по Фелисии нет ничего нового, и что он готов приехать, как только Демьян сможет его принять. Ненароком добавил, что Ванесса встречалась с Анжелой, чтобы обсудить их встречу, но толкового ответа не получила.
Демьян сдержанно поблагодарил, сказал, что пригласит его к себе в ближайшее время, а после с трудом удержался от желания грязно выругаться. Американец мухлевал за его спиной, умолчал о выжившей измененной, а теперь собирался идти на поклон. Как же осточертело грязное лицемерие и закулисные игры! И если бы только на общей сцене, но нет. В его личной гримерной тоже разыгрывались нешуточные спектакли.
Анжела прибежала по первому зову и застыла рядом, внимательная и заботливая. В свете его предположений о сговоре с Михаилом, её участие выглядело издевкой.
– Почему ты не сказала о звонке Рэйвена? – жестко спросил он. – И о разговоре с Ванессой?
Выражение лица Анжелы резко переменилось, губы дрогнули, на глазах выступили слезы. Демьяну было наплевать на её чувства – она слишком долго испытывала его терпение. Нытьё, скандалы, жалобы и упрёки постоянно капали, и в конце концов чаша весов рухнула вниз.
Анжела судорожно сжимала и разжимала пальцы, но ответила на удивление спокойно.
– Рэйвен попросил о встрече с рыжей, – она избегала его взгляда. – Они здорово переживают, как бы убийца не добрался до тебя. По всей видимости, им что-то нужно. И ему, и ей. Я посчитала, что их интересы обождут.
Демьян глубоко вдохнул и тут же поморщился от резкой боли.
– Ванесса. Её зовут Ванесса. Я не просил тебя решать, по каким вопросам меня беспокоить, а по каким нет. Появляются новости, любые – с ними ты идешь ко мне. Сразу. Не оцениваешь, а просто доводишь до меня. Надеюсь, это понятно?
– Да! – крикнула Анжела, и тут же побледнела. Скрестив руки на груди, она отступила на несколько шагов. – Прости. Я и так сказала бы спустя пару дней.
«После того, как прошло полторы недели».
Демьян подавил гадкое желание заставить Анжелу пригласить Ванессу к нему. Глубокой занозой саднили её ядовитые слова о том, что американцы волнуются за него, потому что им что-то нужно. Ванесса переживала за него? Или за потерю бесценного источника сведений об отце?
– Ты больше ничего не собиралась сказать мне? Если так, то лучше вспоминай сразу.
По лицу Анжелы прошла судорога, словно от боли. Она наконец-то встретилась с ним взглядом. В небесно-голубых глазах застыли тоска и мольба.
– Рыжая рвалась увидеть тебя. Я сказала, что это случится не скоро.
Демьян терпеть не мог такой взгляд и выражение лица – как у побитой собаки. Их отношения с самого начала спотыкались именно об её ревность. Анжела вела себя, как нищенка, хотя у ног лежали несметные богатства. Раз за разом, хотя до настоящего дня у неё был один серьёзный повод для ревности. Его чувства к Полине.
– Ты свободна, – резко бросил он.
– Демьян…
– Уходи.
Мольба сменилась непониманием обиженного ребенка. Она смотрела на него так, словно не верила его словам, даже покачала головой.
Демьян не дождался её ухода, и набрал номер Ванессы. Мог взять телефон в левую руку, но включил громкую связь. На Анжелу было жалко смотреть, она медленно пятилась к двери. Как нашкодившая девчонка, которую строгий отец выставил за дверь.
– Дэмиан?! Наконец-то! – волнение и облегчение в голосе Ванессы смешались в светлую радость.
Анжела дернулась, как от удара, развернулась и выбежала из комнаты, но нынче он думал не о ней.
Ванесса провела почти две недели в Москве, одна, в безвестности, дождалась его звонка и не уехала. Демьян отшвырнул все сомнения по поводу её искренности на самое дно души. Хватит с него подозрений и прочей мерзости.
– Приезжай, – негромко ответил он.
- 9 -
Полторы недели вынужденного одиночества в Москве показались не менее ужасными, чем предыдущие два с половиной года. Ванесса ненавидела неизвестность, и чем больше ждала, тем сильнее сходила с ума от беспокойства. Иногда казалось, что Демьян не позвонит вовсе, или ей придется вернуться в Штаты раньше, чем это случится. Она боялась, что больше не увидит его, и объяснять свой страх лишь поисками отца становилось всё сложнее.
По пути в загородный дом Демьяна Ванесса прокручивала в голове разговор с Палачом. Ожидание затянулось, она слишком волновалась и всё-таки совершила очередную глупость. Позвонила Джеймсу. Развеять её сомнения было некому: с Ронни они не разговаривали, а кошмарная рок-музыка, рвущаяся из динамиков, только подстегивала воображение.
Ванесса вспоминала, как ходила по номеру, сжимая в руках телефон. Она не смогла дозвониться до Джеймса, но позже он набрал её сам.
– В чем дело, Ванесса?
– Осипов оказался в больнице после неудачного покушения.
В трубке повисла короткая пауза. Джеймс явно был в курсе, о покушении на Демьяна кричали все газеты в Москве.
– Не скажу, что я опечален.
Ванесса с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить в ответ.
– Мне кажется, ты снова забыл про наш уговор.
– Как всё произошло?
Ванесса чувствовала себя на допросе, но понимала, что не повесит трубку. Ей нужна его помощь.
– Меня в детали не посвятили. Журналисты твердят о покушении и криминале, но дело наверняка в другом. Есть кое-что ещё, Джеймс. Демьян был хорошо знаком с Вальтером.
Это показалось ей важным. Все, что знал Вальтер, знал и Лоуэлл. Или же нет?
– Что ты можешь сказать об Анжеле Осиповой? Ты встречалась с ней?
– Какое это имеет отношение к делу?
– Прямое. Так что?
– Сейчас она замещает Демьяна, ведет все дела измененных. Насколько я поняла, у них партнерский союз, но она рассчитывает на большее. Меня готова была с потрохами съесть.
– Что ещё?
Ванесса задумалась, вспоминая встречу. Ничего особенного она не заметила, кроме откровенной неприязни ревнивой женщины. Разве что…
– Мне она показалась немного неуравновешенной.
Кому она это рассказывает? Если бы среди психов существовал правящий строй, Джеймс Стивенс был бы среди них королем.
– Немного?
– Прилично, – Ванесса вспомнила, как Анжела вцепилась в нож, поежилась, – а что?
– У меня есть подозрение, что именно она портит жизнь своему благоверному.
Ванесса лишилась дара речи. Жена Демьяна вела себя странно, но её можно понять. Оказавшись лицом к лицу с любовницей желанного мужчины, сложно проявлять чудеса выдержки. Больше того, ей показалось, что Анжела зациклена на Демьяне. Она не причинит ему вреда. Кому угодно, только не ему.
– Анжела влюблена, Джеймс. Он для неё смысл жизни.
– Год назад моим смыслом жизни была Хилари.
– Что ты хочешь сказать?
– Только то, что сказал. Уезжай из Москвы, Ванесса. Пока можешь.
Стивенс нажал отбой прежде, чем она ответила, но Ванесса не перезвонила. Как и в прошлый раз, разговор с ним ничего не решил, только больше все запутал.
Встреча с Демьяном перестала маячить на горизонте призрачной дымкой, обрела очертания, и Ванессе не давало покоя предостережение Палача. Что она знала про измененных? Легко ли справиться с бессмертием и не сойти с ума? Демьяна не расстроила потеря вечности, а Рэйвен, как одержимый, гонялся за любой возможностью обрести былое могущество. Что насчет Анжелы? Могла ли она тронуться рассудком настолько, чтобы подставлять партнера и мужа?
Ванесса отмечала мелькающие за окном лысые деревья, островки снега на обочинах. В автомобиле было уютно, но не на улице. Словно в насмешку над памятными теплыми днями, Москву снова накрыло промозглым холодом и ночными заморозками. Она надеялась, что это ненадолго. Такая погода в одиночестве становилась особенно невыносимой.
Ванесса понимала, что не уедет. Разве что Демьян сам её попросит. Что же касается Анжелы, Джеймс наверняка перегнул палку. Непонятно, что он имел в виду, когда говорил о Хилари, но жена Демьяна – несчастная и озлобленная женщина. Она многое потеряла, и лишится всего остального, если продолжит в том же духе. Демьян не из тех, кто будет терпеть ревность даже из чувства ностальгии.
– Приехали, – прервал её мысли Ронни.
Перед ними действительно медленно открывались автоматические ворота. Будь настроение Ванессы более радужным, она бы точно восхитилась размерами роскошного особняка. Сейчас же она лишь сжимала сумочку в руках и даже не замечала вызывающие неприязненные взгляды Халишера.
Охрана была повсюду. Стоявший у дверей мужчина негромко поздоровался, принял у Ванессы пальто, а Ронни увел за собой. Второй попросил сумочку, и она даже не успела возмутиться, как та снова была в руках. Всё делалось точно, быстро и профессионально. Эскорт Демьяна не уступал гвардии королевской особы.
В просторном светлом холле её встречала Анжела. Жена Демьяна стояла на ступенях широкой лестницы, словно желая казаться выше. Скрещенные на груди руки, надменный взгляд – всем своим видом она показывала пренебрежение и презрение. Неуверенность и агрессия. Ванесса вспомнила слова Джеймса, досчитала до трёх и пообещала себе быть предельно вежливой. Психов лучше не злить.
На сей раз Анжела даже не пыталась изображать учтивость.
– Демьян просил провести вас к нему, – резко бросила она, повернулась и пошла наверх. Ванессе не оставалось ничего, кроме как следовать за ней.
У Демьяна полон дом охраны и прислуги, а он просит Анжелу заниматься ей. Раньше она о таком не задумывалась, но сейчас не смогла отмахнуться от мысли о его жестокости. Ванесса не считала себя идеалисткой и тем более была далека от образа Матери Терезы[40]. Каждый получает то, что заслужил, но почему-то именно это её покоробило.
Они шли по коридору, и Ванессе все время казалось, что Анжела вот-вот обернется и выскажет все, что думает. Но жена Демьяна просто ускорила шаг, вынуждая подстраиваться под него.
Они миновали ещё один пост охранников, и прошли в уютную гостиную в стиле русского модерна, в бежевых тонах, с полированной мебелью из светлого дерева. Анжела попросила подождать и без стука вошла к Демьяну. Ванессе осталось только рассматривать комнату.
Дорогая обстановка, шикарные обои, трёхуровневые дизайнерские потолки, все в идеальном порядке, стильно и безупречно, как на фото в журнале о красивой жизни. Первое ощущение от квартиры Демьяна было таким же. Всё, что его окружало, казалось безукоризненным. Дома, машины, люди.
– Демьян сейчас выйдет, – Анжела окатила её взглядом, полным ледяной ярости, и поспешила прочь.
– Рад, что ты приехала.
Бледный, осунувшийся, но ничуть не утративший лоска и обаяния. Очки в тонкой оправе, светло-серый костюм, белоснежная рубашка, под которой угадывались бинты, правое запястье в гипсе. Демьян шагнул к ней, и Ванесса сразу забыла про Анжелу. Осторожно обняла его и так же мягко отстранилась. Она боялась причинить ему боль, но удержаться просто не смогла.
Он улыбнулся, и Ванесса поняла, что счастлива.
– Невероятно сексуально.
– Что именно?
– Очки. Почему ты не носил их раньше?
– Ты не говорила, что тебя это заводит.
Ванесса тихо рассмеялась и только сейчас осознала, как сильно скучала по нему. По их разговорам – лёгким, непринуждённым и интересным, даже по напряженным беседам, которые добавляли пикантной остроты их отношениям. По прикосновениям, мимолетным улыбкам, по тому, как его глаза меняют цвет от светло-серой прохлады до тяжелого расплавленного свинца.
Он пригласил ее к себе, хотя с трудом держался на ногах. Значит, хотел видеть не меньше, чем она его.
– Я попрошу, чтобы ужин подали сюда. Хочешь чего-нибудь сейчас?
– Дождемся ужина, – улыбнулась Ванесса.
Демьян опустился на диван и слегка поморщился. Он держался неестественно прямо, словно ему стоило невероятных усилий не показывать слабость.
– Ты звонила?
Ванесса не ожидала, что Анжела расскажет о её беспокойстве, поэтому ничуть не удивилась.
– Да.
Демьян поморщился, и на сей раз не от боли. Ванесса не испытывала раскаяния. Она не собиралась мстить белокурой стерве, но и выгораживать – тоже.
– Освоилась в Москве без меня?
Демьян перевел разговор слишком резко, но Ванесса даже обрадовалась.
– Без тебя мне Москва не в радость.
Она рассказала о походах по музеям, из которых ничего не запомнила, потому что все время думала о нём. Как бродила по улицам, где они ходили вместе, вспоминала его истории. О том, что в Москве без него было слишком пусто.
Демьян сегодня говорил мало, больше слушал. Ванессе показалось, что ему нравится её откровенность. Или же то, что она по нему скучала.
Для них накрыли стол, и это напомнило Ванессе вечер, когда Демьян впервые пригласил её к себе. Вспоминал ли он танец, с которого началась их история? О чем он вообще думал? Угадать, что творится за непроницаемым заслоном холодных серых глаз, не представлялось возможным, но сейчас для неё это стало важным.
За ужином они говорили обо всем подряд: о местах, где ей хотелось бы побывать в Москве, о Бродвее и последних постановках, о современной литературе и кино. Демьян считал, что киноиндустрия в большинстве своем – пережиток современной цивилизации, и Ванесса не могла с ним не согласиться. В последнее время кино заполонили спецэффекты и однообразные сюжеты, а игра актёров, искусство – отошли на второй план и считались блажью для избранных.
Время пролетело незаметно, Ванесса совсем забылась и опомнилась лишь когда Демьян неудачно оперся рукой о стол, и ощутимо вздрогнул.
– Мне, наверное, пора, – с искренним сожалением произнесла она, – я слишком откровенно пользуюсь твоим гостеприимством. Всё потому что соскучилась.
– Свидание с тобой помогло мне больше, чем врачи за все эти дни.
Сердце Ванессы забилось чаще. Близость всегда пугала её, но противиться поистине магнетическому влечению к Демьяну не получалось. Яркий красивый роман грозил обернуться катастрофой постоянства. Нет, для неё это слишком.
– Теперь мы сможем видеться чаще, – она поспешно поднялась.
– Завтра в пять, – Демьян поцеловал ей руку, но отпустил слишком резко.
Его повело в сторону, и он с силой ухватился за спинку стула. Ванесса неосознанно подалась вперед, но приступ уже миновал. Она была даже рада, что не успела. Демьян привык чувствовать себя сильным, уверенным, жестким. Такое состояние само по себе испытание, не хватало ещё испортить все своим беспокойством.
Ванесса улыбнулась как ни в чем не бывало и кивнула:
– Договорились.
Демьян проводил её до двери, поцеловал в губы, и Ванесса прикрыла глаза, наслаждаясь короткой лаской. Как же быстро она привыкла к его присутствию в жизни. Быстро и легко. Настолько, что это уже начинало раздражать. Раздражало и нежелание оставлять Демьяна, и возвращаться в отель в одиночестве, и едва уловимое бессознательное – заснуть рядом, слушая его спокойное дыхание. От таких мыслей становилось не по себе.
Ванесса легко сжала его пальцы на прощание и поспешно вышла за дверь, на ходу набрала номер Ронни и сказала, что спускается. Сердце отчаянно колотилось, чувства напоминали неумолимый водоворот, выбраться из которого ей уже не под силу. Ванесса быстро шла по коридору, и искренне надеялась, что сегодня больше не встретит жену Демьяна. Надежда рассыпались пылью, стоило ей завернуть за угол.
Анжела поджидала на лестнице. Создавалось такое впечатление, что та все время стояла здесь, чтобы не пропустить, когда она выйдет.
– Ваша деловая встреча затянулась, – скрыть злобу за насмешкой не удалось.
Анжела шагнула ей наперерез, и Ванесса невольно остановилась.
– Демьян пригласил меня, и я приехала, потому что хотела его видеть, – она спокойно выдержала яростный взгляд светлых глаз соперницы.
– Я рядом с ним бесконечно долго для того, чтобы вытерпеть его очередную интрижку, – Анжела судорожно сжала пальцы на перилах, – он вышвырнет тебя из своей жизни, а я останусь. Подумай над этим на досуге… Лисичка.
Последнее слова она выплюнула по-русски. Перекошенная улыбка Анжелы сочилась ядом, от которого у любого нормального человека сводило зубы. Она посторонилась, пропуская Ванессу.
«Надеюсь, ты свернёшь себе шею, когда будешь спускаться с лестницы», – словно говорил взгляд Анжелы.
– Подумай над тем, что вы больше не бессмертны, – не удержалась Ванесса. – У Демьяна слишком мало времени, чтобы терпеть ревнивую особу. Доброй ночи.
Отношения Демьяна с женой её не касались. На месте Анжелы она давно помахала бы ему рукой и жила в свое удовольствие, либо свела все на уровень партнерства, но та решила иначе. Что ж, это её выбор. Может быть, это особенность русских женщин – влачить на себе бремя безответной любви и наслаждаться страданиями. Ванесса убедилась, что от ошибок не застрахован никто, и каждая имеет свою цену. Любовь терпелива, но у всего есть предел. Ванесса не строила иллюзий насчёт отношений с Демьяном, поэтому слова Анжелы её насмешили.
– Ронни, что такое… лисичка? – она с трудом выговорила это слово, получилось похоже.
– Рыжая хитрозадая тварь, мисс Нортон, – Халишер двигал челюстями, как жвалами, будто во рту у него были залежи зерна для помола, – лиса, проще говоря. Ну или гриб такой. В сыром виде кислятина, паразитов всяких растворяет, и даже черви в него не лезут. Но если сварить, будет вкусный.
Он усмехнулся, снова включил свою кошмарную музыку и прибавил скорость, оставив её наедине с мыслями.
Ванесса не ждала от Анжелы комплиментов, тем не менее, объяснение Ронни ей не понравилось.
----------------------------------------------------------------------------------------
[40] Мать Тереза Калькуттская – католическая монахиня, основательница женской монашеского объединения, занимающегося служением бедным и больным. Лауреат Нобелевской премии мира. Причислена Католической Церковью к лику блаженных. ...
ma ri na:
22.01.15 21:51
Марина,Ксеня,девочки,здравствуйте!
Да,у Демьяна сейчас не лучшие времена((( Невидимый враг,под подозрением самые близкие люди, очень не хочется разочаровываться, но факты упрямая вещь, предатель кто-то свой. Неведение,неопределённость, бессилие на что-либо повлиять и никаких зацепок, чтобы узнать кто и начать действовать. Я всё больше начинаю подозревать Анжелу, а тут ещё предупреждение Джеймса... Анжела в бешенстве,что Демьян пригласил Ванессу. Может не стоило Демьяну её приглашать, Анжела с её неуравновешенной психикой...Кстати, убийца Ру , был псих. Но хрупкая Анжела... как-то не представляю. Спасибо ,девочки,очень интересно,может стоило сказать Демьяну предупреждение
Джеймса,но нельзя. Буду ждать продолжения!
...
NinaVeter:
23.01.15 09:17
Мариночка, Ксюша спасибочки за продолжение)
...
Ани:
23.01.15 11:25
Привет!
Марина,Ксю,спасибо за продолжение!
Мне кажется,что Демьян пока лечится будет только собирать информацию,а потом уже мало никому не покажется.
Наверно,он то понимает-это мог провернуть только хорошо его знающий...скорее всего Анжела.За Михаилом же
постоянно следят по приказу Демьяна?
А Ванесса уже не может без Демьяна,влюбилась.Анжела пыталась ее испугать,но она правильно сказала,что теперь Демьян не бессмертный и не будет тратить время с ревнивой и неуравновешенной женщиной.
...
Lilian Day:
23.01.15 19:34
Девушки, вечер добрый!
Марина,
Факты действительно вещь упрямая. Как бы ты не хотел доверять близким, а приходится проверять всех. Демьян пригласил Ванессу, потому что она единственная, кто не под подозрением, в ком он не разочаровался. Джеймс считает, что без Анжелы дело не обошлось, но пока только герои ходят кругами. Ванесса же не может предупредить Демьяна, потому что сама связана с Джеймсом и таким образом выдаст себя.
Спасибо за отзыв!
Нина,
пожалуйста)
Ани,
Демьян собирается силами, чтобы нанести ответный удар, и наконец-то во всем разобраться. Анжела под подозрением. Да, за Михаилом сейчас слежка, но может он не своими руками действует?
Ванесса слишком доверилась своим чувствам, слишком самоуверенна. Как бы чего не произошло.
Спасибо за впечатления!
...
Meldenbert:
26.01.15 19:53
» Главы 10 и 11
- 10 -
Вернувшись в Москву, Джеймс первым делом сел за полноценный отчёт по расследованию, который собирался отправить Корделии. Она ничего не просила, но это меньшее, что Джеймс мог сделать для сестры Хилари. Единственное, что делал в память о ней.
Он собрал всё, включая сведения об Осиповых и Стрельникове, по Ру, плюс диск Лоуэлла, полученный от Ванессы и полную информацию по провальному эксперименту. В перерывах встречался с Оксаной и ненадолго оживал, а после снова загружал себя работой.
Джеймс понимал, что тянет время, и что рано или поздно придётся поставить точку и в московском расследовании, и в отношениях, но продолжал работать над отчётом с таким упорством, будто отличник над дипломной работой. Он не включил в него только тайну чувствующих и сведения о Ванессе.
Протянуть в делах и сопоставлениях удалось ровно неделю, за которой так или иначе наступал конец. Оказавшись в эпицентре такой игры, лучше оставаться одиночкой. Кровь уже лилась рекой, и это было только начало. С каждой новой крупицей информации он все больше убеждался в том, что Ру просто не повезло. Если его визит в Москву и был каким-то образом связан со списком, то его смерть – нет.
Корделия прислала личное дело информатора. Во избежание раскрытия, измененные-стукачи тоже шли под кодовыми номерами. Дата первого сотрудничества – середина девятнадцатого века, Италия. Первой жертвой оказалась некая Клара. Из неё вытащили много интересного, в том числе проникновенную историю любовной связи с некоторым возрастным измененным, русским графом по прозвищу Музыкант.
«Люди, лишающие себя музыки, со временем превращаются в чудовищ».
«Мне казалось, чудовища спасаются музыкой. Им больше не за что держаться».
Клара рассказала и о его спутниках – женщине и мужчине. Описания в точности соответствовали жене Осипова и Стрельникову. У Джеймса было предположение, что Михаил находился рядом с Демьяном достаточно давно, и сейчас оно подтвердилось.
Следующий сигнал от информатора – по поводу француженки, спустя шестьдесят пять лет. Под раздачу попало и всё её окружение, как и в случае с Кларой. Кто-то через любовниц Демьяна положил немало измененных, которым просто не повезло. На этот раз дама знала гораздо меньше, но упоминала только женщину. Выходило, что Стрельникова уже не было рядом. По какой-то причине Демьян отдалил его от себя.
Самое интересное шло в конце. Две тысячи двенадцатый год, весна. Вальтер Керт, он же Палач, Древний. Внутренняя ссылка в деле информатора и полное досье на того, кто считался неприкосновенным. Данных не слишком много: место пребывания – Вена, бордельный бизнес. Никаких сведений об изменении, связям по кровным линиям и прочих деталей. Информатор знал Вальтера весьма поверхностно, но достаточно для того, чтобы устроить ему неприятности. Как выяснилось, с летальным исходом.
Ванесса говорила, что Демьян был хорошо знаком с Вальтером, и это подтверждало теорию о том, что стукач сидит в ближнем круге. Он с завидной регулярностью сдавал девиц Осипова, а закончил Вальтером. Интересная подборка.
Стрельникова не было рядом с Демьяном уже в начале двадцатого века, но доносы продолжались.
Зато Анжела постоянно оставалась с ним. Понятно и желание насолить Миргородским, и на чем её держали. Однажды она подставилась, чтобы насолить любовнице мужа, но Орден быстро подцепил её на крючок.
Ему нужно довести до конца тему Осиповой. Если выяснится, что он прав, останется только избавиться от неё и исчезнуть. Нельзя оставлять рядом с Оксаной действующую бомбу с часовым механизмом.
Если бы Джеймс мог остановиться, увезти её бесконечно далеко и забыть собственное прошлое, сделал бы это, не задумываясь. Но Оксана не заслуживала такой жизни. Жизни, где всё время придётся оглядываться по сторонам, вдали от родных, под новым именем. Восхищаясь её светом, Джеймс не хотел предлагать свою тень.
Он размышлял об этом ещё в Ньюкасле. Дженнифер устраивала ребенка на специальном кресле на заднем сиденье машины. Теперь он знал, для кого сестра выбирала подарок тогда в супермаркете. Джеймс хотел бы подойти к ней, обнять, спросить, как зовут племянника или племянницу, но это не представлялось возможным. Равно и как будущее с Оксаной.
Странно, но когда он прошёл последний рубеж, стало легче. На смену отчаянию пришло осознание того, сколько прекрасных дней они провели вместе. До встречи с Оксаной Джеймс не умел наслаждаться мгновениями, но сейчас был счастлив. Радость от предстоящей встречи перевешивала все «после».
Они поехали в Филёвский парк, в канатный городок. Развлечение на любителя, но Джеймс не заметил за Оксаной страха высоты. Ему почему-то казалось, что она придет в восторг от такого.
– Хочешь затащить меня туда? – рассмеялась Оксана. Глаза её расширились, когда она смотрела на переплетения канатов, деревянных лестниц и сеток, натянутых на высоте, на передвигающихся по ним на страховке людей.
– Что скажешь?
– Я с удовольствием!
После тренировочного лагеря Ордена, шатающиеся мосты, норовящие вечно ускользнуть из-под рук веревки и бревна на высоте семиэтажного дома казались детской разминкой. Оксана не переставала его удивлять. Она передвигалась по многочисленным мостам Смотрового маршрута, умудрялась отпускать шуточки про их необычное свидание, и быстро шла вперед, ловко перестегивая карабин. Оксана ни разу не остановилась и не попросила его сбавить темп. С первого подвесного моста с висящими веревками её захватил восторг приключения, и остановилась она только когда они спустились вниз на финише. Веселая, раскрасневшаяся и совершенно счастливая.
Джеймс подхватил её внизу, и Оксана обвила руками его шею.
– Такого свидания у меня точно не было. Никогда не думала, что в таком парке интересно. Какой у нас курс дальше?
– Дальше всё спокойнее. Мы будем стрелять по живым мишеням из арбалета. Шучу.
Они пообедали в кафе, ещё немного побродили по дорожкам парка.
В Москву возвращалось тепло, и народу было много. Мимо прошла группа подростков, все в черном: пальто, куртки, высокие ботинки на шнуровке. Одна из девиц бросила на них угрюмый взгляд из-под бровей, в которых не осталось живого места от пирсинга. Сухонький старичок в пальто и кепке неподвижно сидел на скамейке, глядя перед собой. Парочки сновали тут и там, с криками бегали дети. Мамаши с колясками, молодежь и пожилые: теплу радовались все.
Оксана не упускала шанса обнять его или просто взять за руку, и Джеймс не пытался отстраниться. Ему нравились её прикосновения, даже за гранью страсти – просто чувствовать хрупкие пальцы в ладони. Он старался не думать о завтрашнем дне, но забыл, что таиться от неё бессмысленно.
– Я хочу попробовать другие трассы, только уже летом. Ты со мной?
– Не терпится снова поиграть в отважную амазонку?
– Да! – глаза её сияли счастьем, и у Джеймса по коже прошел мороз. Летом его уже не будет рядом. Он отшвырнул эту мысль как можно быстрее, чтобы Оксана не успела почувствовать. Она была слишком счастлива, чтобы уловить надсадную сиюминутную горечь.
Когда они приехали в загородный дом, который Джеймс арендовал на выходные, уже стемнело. Он отнес наверх сумки с вещами, растопил камин в каменной кладке под старину. В просторной комнате, объединенной с холлом, не было ничего лишнего: светлая мягкая мебель, разбросанные по дивану и креслам подушки, журнальный столик и полки с декоративными украшениями.
– Приготовлю нам ужин, – он легко поцеловал её в губы, – а ты грейся и отдыхай.
– Сюрприз за сюрпризом, – подмигнула Оксана. – Тебе помочь или просто побыть рядом?
– Просто.
На кухне скоро стало тепло, и она стянула свитер, оставшись в майке. Джеймс с радостью последовал бы её примеру, но изображать стриптизера у плиты не хотелось – под джемпером ничего не было, поэтому просто подтянул рукава повыше. Устроившись на высоком стуле возле кухонного стола, Оксана рассказывала забавные истории про свое детство, смеялась и дразнила его.
Раскладывая листья салата по тарелкам – он даже не поленился посмотреть, как это должно выглядеть – Джеймс улыбался. Слишком ясно представилась маленькая Оксана, тягающая сестрицу за волосы. У Александры изначально было преимущество – возраст, но потом Оксана сильно вытянулась и в одиннадцать лет уже стала выше.
За разговором они потерялись во времени. В гостиной Джеймс подтащил журнальный столик поближе к камину и накрыл скатертью. Салат с курицей и сухариками, фрукты и красное вино. Легкое потрескивание дров, монотонный танец пламени, густой ворс мягкого ковра создавали иллюзию другого мира. Мира, в котором он пошел по другому пути.
Стоило перевести взгляд на Оксану, как мираж рассыпался прахом. Выбери он другой путь, они бы никогда не встретились. И если всё, что осталось в прошлом, было залогом их встречи, цена не так высока.
– Спасибо за чудесный день.
Оксана внимательно рассматривала его. Догадывалась ли она о чем-то или просто почувствовала? Он не знал о ней многого, равно как и она о нем, но у Джеймсу казалось, будто они знакомы всю жизнь.
– Иногда я жалею, что не родилась обычной девчонкой, – она вздохнула и сжала его руку. – Мои способности только все портят, без них лучше. У нас в роду не было счастливых историй любви. Только короткие запоминающиеся романы.
Джеймс не ожидал такой откровенности, но Оксана начала говорить, и остановить её он не мог. Да и не хотел. Меньше чем за два месяца они стали ближе, чем с Хилари за два года. У родства нет срока, оно приходит сразу или никогда. Однажды рядом оказывается человек, с которым тебе не нужны слова и объяснения.
– Мои родители – рекордсмены. Прожили вместе почти два года, потом родилась я, и мама умерла. Бабушка своих секретов не раскрывает, а Сашка вообще боится привязанностей, как огня. Ещё была Полина... Ну как была… То ли бабушка её просто знала, то ли рассказывала свою историю. Сказки на ночь для чувствующих.
Джеймс не раз задавался вопросом, откуда взялись загадочные способности Оксаны, но никогда её об этом не спрашивал.
Она рассказала ему о Полине, её жизни и романе с Осиповым. Оксана не называла имени, а возможно, и сама не догадывалась о ком говорит. Последний кусок головоломки идеально лёг на своё место. История действительно напоминала сказку, но у Джеймс не сомневался, кого Полина встретила на своём пути.
Иногда измененные находили обычных людей и делали из них себе подобных. По разным причинам: кто-то хотел приобрести приятную компанию, кто-то привязывался. По словам Оксаны, чувствующие – от креольского «santi» – чувствовать, появились после неудачного изменения. Впервые такое произошло несколько веков назад, на Гаити.
– Я не знаю, что с ней случилось. У всех сказок счастливый конец, ведь так?
– Так.
Не осталось сомнений, как именно Осипов оказался рядом с семьей Миргородских, и в том, что у его жены был повод их ненавидеть. Полина заняла бы место Анжелы, и только благодаря перерождению в чувствующую, осталась в стороне. Тем не менее, Осипов не отказался ни от неё, ни от её семьи. Такое взбесит кого угодно, особенно если ты вынужден терпеть это на протяжении многих лет.
Анжела Осипова замещала своего благоверного по теме измененных. Вероятно, узнала о приезде Филиппа Ру в Москву, а своего мужа «забыла» предупредить. Устроить неприятности тем, на кого давно точишь зуб – дешёвый, но неплохой трюк.
Теперь Джеймс мог с уверенностью сказать, откуда исходит угроза для Оксаны. В свете покушения на Осипова подобраться к его жене гораздо сложнее, но в мире нет ничего невозможного.
Джеймс прикрыл глаза: темный двойник не отпускал, но ему не хотелось думать о предстоящем убийстве. Только не этим вечером, не рядом с ней.
Оксана потянулась к нему и поцеловала. Легко коснулась губами губ, зарываясь пальцами в волосы. Его повело, но Джеймс знал, что это влияние Оксаны, а не её дара. Не было больше надрыва страсти, одна лишь близость, противиться которой невозможно.
Джеймс потянул наверх её майку, стянул через голову и отбросил в сторону. Тонкая кожа под пальцами казалась невероятно горячей. Оксана отзывалась на каждое прикосновение, разводила бедра и подавалась вперед под его ласками. Единственная и невероятно желанная.
С припухших губ срывались стоны в такт его движениям, ощущения. Выдох Оксаны сорвался на крик, она выгнулась, сжимаясь на нём, и все чувства замкнулись в наслаждении, разделенном на двоих.
– Я люблю тебя.
Три коротких слова рывком вбросили в размытую реальность. Его обдало жаром камина и нежности Оксаны. Она потерлась щекой о его плечо, в глазах плескалось море счастья, которое она могла и хотела дарить ему, ничего не требуя взамен. Оксана не хуже него понимала, что их отношения недолговечны, но для неё это ничего не меняло. Она умела любить, не задумываясь о прошлом и будущем. И научила его.
Джеймс прижал её к себе крепко и нежно, провел рукой по длинным волосам. Потрескивание дров в камине сливалось с биением их сердец. Взгляд зацепил валяющиеся в совершенно непотребном виде джинсы и джемпер, её белье. Почему-то этот интимный беспорядок сейчас вызвал улыбку.
Вечер продолжался по-домашнему уютно. Джеймс сделал Оксане ванну, а потом они долго болтали в постели. Она удобно устроилась у него на плече, подложила ладонь под щёку, да так и заснула. Слушая её ровное дыхание, глядя на выбившуюся из косы прядь, Джеймс наслаждался уходящими мгновениями рядом с ней. Он сам не заметил, как провалился в сон.
Джеймс снова был на Острове. За стенами грохотали автоматные очереди, захват под командованием Рэйвена шёл полным ходом. Он чувствовал пустоту, выжигающую изнутри и равнодушие приговоренного к смерти. Кровь бурлила, отравленная стимуляторами, яростью и изменой.
Когда Хилари вбежала в палату, у него перед глазами стояла картина с камер видеонаблюдения. Его жена отдавалась другому мужчине – грязно и бесстыдно. Он помнил холодные руки смерти у своего горла и схватку с Вороновой, которая пришла спасти драгоценную дочь. Помнил металл и мгновенно высыхающий яд, пыль, крошево под пальцами и раскаленную добела боль.
«Я тебе помогу», – взволнованный голос Хилари совсем рядом.
У него снова началась ломка. Не хватало дозы адреналина, стимуляторов, от которых силы и выносливость возрастали, не было оружия, чтобы убивать. Он чувствовал себя бесконечно жалким, слабым, ненужным.
Хилари положила пистолет на подлокотник кровати, протягивая руку, чтобы помочь опереться. Джеймс перехватил его слишком быстро, снял с предохранителя и нажал на спуск. Хилари сползла на пол, зажимая руками рану на животе, в глазах её светилось удивление, боль и страх. Она всегда отчаянно цеплялась за жизнь, но сегодня смерть её перехитрила.
Джеймс шёл по знакомым коридорам, он искал выход и не находил. Коридоры, переходы заканчивались тупиками, лестницы выводили на тот же этаж. Равнодушно мерцали огоньки электронных замков на панелях управления, разинутые пасти дверей напоминали одна другую.
– Семен!
Он остановился, замер: решив, что ослышался, неуверенно двинулся вперед.
– Семен, не оставляй меня!
Он рванулся на голос Оксаны, позабыв обо всем, что совершил. Влетел в палату и остановился. Небрежно смятые простыни, подушка, под которой он оставил пистолет. Кровавый след, протянулся по полу.
Джеймс медленно повернул голову, опасаясь того, что увидит. Привалившись к стене, у самой двери сидела Оксана. Светлые волосы, футболка – всё в крови. Стеклянный взгляд светло-карих глаз, источающий пустоту.
Он вцепился в волосы и попятился назад, замер и снова бросился к ней, упал на колени. Подхватил её на руки, сходя с ума от отчаяния. Боль всей его жизни обрушилась разом и с такой силой, что перехватило дыхание.
Весть о смерти отца: «С прискорбием вынужден сообщить, что ваш муж погиб при исполнении, миссис Стивенс».
Отчаяние кошмарного столкновения с теневым миром. Бесконечные убийства, смерть повсюду – руками того, кто поклялся спасать и защищать. Запаянное намертво в саркофаге желание отменить содеянное.
Невозможно.
– Ей уже не поможешь, – рядом стояла Хилари. Она смотрела на него жестко. – Ты убивал и продолжишь убивать.
– Что ты натворил, Джеймс? – голос отца.
Он вздрогнул под пронзительным взглядом светло-серых глаз. Форменная одежда, безупречная выправка. Таким Роберт Стивенс был всегда, сколько Джеймс помнил. Таким же он ушел из дома на последнее дежурство.
– Не слушай их, Семен, – взгляд Оксаны стал осмысленным, губы едва шевелились, на холодных пальцах запеклась кровь. – Ты не такой. Ты не можешь быть таким.
«Я гораздо хуже, Оксана», – хотел сказать он, но её лицо исказилось и поплыло, как парафин с горящей свечи.
В палате стояли измененные: все, кого он убивал. Их лица сливались в бесконечный пестрый калейдоскоп, многих из них Джеймс даже не мог вспомнить. Мужчины и женщины, азиаты, афроамериканцы и европейцы. Повсюду была кровь, она поднималась вдоль стен, как вода в бассейне. Джеймс попытался встать, но чьи-то невероятно сильные руки с силой давили на плечи, не позволяя распрямиться.
С хриплым выдохом он вынырнул из сна, понимая, что лежит на спине, пальцами судорожно сжимая простыни. Тело было напряжено, натянуто, как струна, по лбу струился холодный липкий пот. Джеймс даже не сразу заметил, что уже рассвело.
Оксана заворочалась рядом и сжала его ладонь. Живая и такая близкая, она обняла, погладила ладонью по щеке.
– Плохой сон?
– Что-то вроде.
Он сел на кровати и провел рукой по взмокшим волосам.
– Поговорим? – взволнованно спросила она.
Джеймс покачал головой.
– Точно? – Оксана с тревогой вглядывалась в его лицо и поглаживала руку.
Её внимание теплом растекалось по телу. Послевкусие кошмара отступило, словно и не было его никогда.
– Точно, – подтвердил он, и поцеловал её в губы, – спи.
Оксана светло улыбнулась и откинулась на подушки, по-прежнему сжимая его руку.
Какое-то время Джеймс просто лежал рядом, потом осторожно, чтобы не разбудить, поднялся и вышел.
Было около девяти, но Оксана привыкла спать до середины дня, поэтому Джеймс устроился на диване с книгой: библиотека хозяев коттеджа была приличной. Читать на русском оказалось непривычно, но он сам не заметил, как ушёл в сюжет. Книга «Адвокат» рассказывала о начале девяностых в России, о человеке, который прошел путь от молодого прокурора до лидера бандитской группировки. Главный герой начинал с того, что хотел изменить мир к лучшему, а в итоге сам стал тем, кого отчаянно презирал. Его черно-белый мир разлетелся осколками.
Оборотная сторона жизни не предполагала безусловного зла, она просто была иной.
Дочитать Джеймс не успел – в гостиную вышла сонная Оксана. Взъерошенная, в длинной футболке и босиком. Сначала нахлынула нежность, а следом – желание. Рваные поцелуи, лёгкий запах её кожи, стоны, сбивающееся дыхание. Секс был быстрым, но не менее жарким, чем вчера.
Пока Оксана принимала душ, Джеймс готовил завтрак. Он не знал, с чего начать разговор. Она заслуживала правды, а не спутанных объяснений и обрывочных фраз, которыми он привык объясняться. Все валилось из рук, пару раз он чудом не порезался, хотя с ножом умел управляться и на кухне, и в бою.
Джеймс как раз накрыл на стол, когда она вернулась. На ходу расчёсывая влажные спутанные пряди, Оксана светло улыбнулась.
– Семен, за что мне такое счастье?
Избавиться от отчаянного нежелания разрывать то, что стало ему безумно дорого, Джеймс не мог, но рисковать ей – тем более. Улыбка померкла: она поймала его раньше, чем он успел сказать хотя бы слово. Даже отступила на несколько шагов, будто хотела убежать от того, что ей предстояло услышать.
– Оксана, я оказался рядом не случайно.
– Знаю, – у неё задрожали губы, но она перевела всё в шутку. – Это была судьба.
Джеймс на мгновение застыл. Он мог остановиться, отменить то, что собирался сделать. Но не стал.
– Я расследую убийство Филиппа Ру.
Получилось на удивление легко: щелкнул переключатель, сработал защитный механизм, и чувства отключились. Внутренний наблюдатель отстраненно отметил, как Оксана неуверенно подвинула чашку и опустилась на стул. Удивление в её глазах понемногу сменялось недоверием.
Джеймс готов был услышать все, что угодно, но Оксана молчала. Как и он сам. Тишина раскинулась между ними пропастью, отрезая последний путь к отступлению.
- 11 -
Оксана проснулась счастливой. Последние дни она не ходила, а летала. Забытое чувство из юности, когда открыты все пути, а каждый новый день начинается с улыбки. Вредина в подсознании нашептывала, что после обязательно случается что-то плохое. Почему-то голосом Саши. Сестра считала, что любовь делает несчастной и зависимой от другого человека, от своих чувств. Оксана отмахивалась от этих мыслей, как от назойливой мухи.
Знакомство с Семеном стало подарком. До встречи с ним она ни о чем по-настоящему не мечтала, крутилась в веренице развлечений и нанизывала бусины беспечных дней на проволоку жизни, один за другим. Мужчины появлялись и исчезали, кому-то нравилась её ветреность, неуемная жажда веселья и отсутствие обязательств, кому-то – секс. Порой она не знала имен тех, с кем проводила ночи. А потом появился Рыцарь, и всё переменилось.
Поначалу Оксану привлекала загадка его неустойчивой силы, и их роман превратился в игру с телохранителем. Она сама не заметила, как развлечение переросло в нечто большее. Семен перестал быть просто интересным попутчиком и стал близким и дорогим мужчиной. Настолько близким, что она решилась отвезти его на Дачу и рассказать о своей тайне. Она привыкла использовать силу, чтобы завлечь очередного мотылька на свет, но рядом с ним увидела другую сторону дара. Спасение родного человека.
Разве она могла винить мужчину, которого любила? Пусть даже за ложь, хотя Семен ей никогда не лгал. Он просто не говорил всей правды.
Доверие либо есть, либо нет. Какая разница, с чего все начиналось? Главное, что есть сейчас. Семен любит её. Оксана чувствовала его, как самое себя. Бабушка сказала то же самое. Подделать чувства было под силу разве что измененным.
Оксана не знала, что делать с откровенностью Рыцаря. В голове крутилось множество вопросов, но она не представляла, о чём именно спросить.
– Ты работаешь на Демьяна? – она перестала терзать чашку и рассматривала столешницу.
– Нет.
Оксана хотела спросить на кого, но поняла, что и это совершенно не важно. Он примет любой ответ, даже обвинения и упреки, но она не злилась на него.
– Ты хотел, чтобы я помогла найти убийцу? – Оксана задумчиво прикусила губу.
– Я рассчитывал через тебя получить зацепку.
– У тебя получилось?
Он не изменился в лице.
– Да.
Оксана не представляла, какую именно. Она в этом не разбиралась, а на детективах всегда начинала зевать. Наверное, что-то связанное с Демьяном.
Она потянулась к Семену, обхватила ладонями его лицо. В серых глазах Оксана видела свое отражение, и надежду.
– Почему ты рассказал мне об этом сейчас? – она боялась услышать ответ.
– Потому что ты мне дорога, и я не могу выйти из игры. То, что произошло с Филиппом Ру – лишь верхушка айсберга. Тебе лучше уехать из Москвы.
Оксана невольно сморгнула выступившие слезы, сердце забилось сильнее. Это было сравнимо с признанием в любви. Она хотела ответить, но в его глазах мелькнуло странное выражение – сомнение в том, что он пока ещё не сказал. Мимолетная радость потускнела. Семен знает об измененных и испытывает судьбу, расследуя убийство француза под носом Демьяна Осипова.
Она отстранилась и сложила руки на груди.
– Я не могу уехать. Демьян запретил мне покидать Москву.
Семен накрыл её руку ладонью и сжал.
– Оксана, ты ему не нужна. Попроси бабушку поговорить с Осиповым. Мне будет спокойнее, если ты окажешься как можно дальше, – он покачал головой и в точности повторил её жест – скрестил руки на груди.
– Тебе обязательно подставляться?
– В моем прошлом осталось много всего, чтобы отступить. Но ты можешь выбраться из болота.
– Мне все равно, что осталось в прошлом. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Давай уедем вместе?
Он промолчал, и ей пришлось запрокинуть голову и долго моргать, чтобы слёзы не пролились. Оксана была не из тех женщин, которые не плачут, но сейчас сама себя раздражала. Не хотелось, чтобы Семен воспринял рыдания, как глупую женскую уловку. Сердце разрывалось на части от страха за него.
Рыцарь глубоко вздохнул, подошёл и сжал её руки.
– Ты готова отказаться ото всех и скрываться в другой стране под чужим именем? Долгие годы – всю жизнь, без малейшей возможности открыто связаться с близкими? Для семьи я мертв несколько лет. Ты хочешь такой жизни?
Первым порывом было согласиться на все, только чтобы остаться с ним. Он не шутил и не пытался отделаться, и ждал ответа не меньше неё самой – она это чувствовала. В нём шла борьба желания поступить правильно и чувства, которому сложно отказать даже под самым жестким натиском здравого смысла. Чувству к ней.
Оксана медлила, рассматривая их сплетенные пальцы. Стоит сказать: «Да», – и вся её привычная жизнь рухнет. Рыцарь был ей дорог, но оставались еще бабушка, Саша, отец, братья. Разве могла она отказаться от родных? Сбежать, не сказав им ни слова, ничего не объяснив, скрываться до конца жизни.
Семен храбрый и сильный, но у неё не хватит смелости. Оксана понимала, что струсила, но ничего не могла с собой поделать.
– У меня есть время подумать? – прозвучало жалко.
– Ты уже решила, Оксана.
Семен разжал руки и отошел, мгновенно становясь чужим и далеким. Как в начале их отношений, в ночь первой встречи. На столе остывал завтрак, кофе в чашке уже давно не дымился, но Оксана понимала, что подавится первым же кусочком еды.
Она поднялась, подошла к Семену и обняла его со спины. Он был напряжен, хоть и старался этого не показывать.
– Семен, дело ведь не во мне, да? Ты сам не хочешь такой жизни?
– Теперь мало что зависит от моего желания.
– Почему?
Вопрос сорвался раньше, чем Оксана успела его остановить. Когда-то она дала себе зарок не спрашивать Семена о прошлом, и нарушать не хотела. Что бы ни произошло, поправить это уже нельзя, так к чему терзать и его, и себя? Тем не менее Оксана не могла избавиться от назойливой мысли, с какой стати Рыцарь взялся за дело, связанное с измененными.
– В моей жизни много жестокости и грязи. Я сделал много зла, Оксана.
Прошлое не имело значения, и всё же она поёжилась от холода, пробежавшего по спине после его слов. Что такого сделал Семен, после чего пути назад уже нет? Ей стало страшно, но Оксана только крепче прижалась к нему и растеряно прошептала:
– Что же нам делать дальше?
– Оксана, – он сжал её руку и через силу вытолкнул страшные слова, – дальше «нас» уже не будет.
Наотмашь хлестнуло чувствами Семена. Внутри что-то надорвалось, и сейчас ментальная кровь била фонтаном. Раньше Рыцарь умело закрывался от неё, но теперь их связь окрепла. Тем страшнее происходил разрыв. Плавились ростки привязанности, вплетенные друг в друга, разлетались раскаленными брызгами по беззащитной без привычной брони душе. Она чувствовала его боль как свою, и с трудом удержалась на ногах. На глазах снова выступили слёзы, и она порадовалась, что Семен не видит её лица.
Оксана все-таки всхлипнула, не в силах вынести их общую муку. Чувство, светлое и окрыляющее, подстегивало бороться, но совсем некстати вернулась прежняя Оксана. Она всегда плыла по течению, и сейчас отчаянно хотела забиться в темный угол, где никто и ничто её не ранит. Этой Оксане хотелось ударить Семена, наговорить гадостей, накричать. Она отпрянула от Рыцаря, а он не удерживал, даже не обернулся.
Оксана медленно возвращалась в спальню, втайне надеясь, что он последует за ней, но за спиной было тихо. Столик у потухшего камина, книга на диване. Семен читал её, когда она утром вышла к нему. Одежду они собрали ещё вчера, но в памяти оживал треск поленьев, уютное тепло, нежность и сила прикосновений. Желание вернуться, обнять его и никогда не отпускать становилось невыносимым, но ему не нужны были утешения и любовь. Рыцарь вычеркнул её из своей жизни, как всех близких.
Кого она пыталась обмануть? У чувствующих не случалось счастливых историй любви. Их дар – сплошное проклятие, если не так, то иначе. Её привычный мир рухнул в ночь убийства француза, но ничего изменилось. Она продолжала беззаботно порхать по жизни – от цветка к цветку. Потом появился Семен, но у неё не хватило смелости жить рядом с ним – ведь для этого нужно было отказаться от стабильности и уверенности в завтрашнем дне!
Оксана наплакалась вволю, попеременно ругая себя и его, собрала вещи, умылась и попросила Семена отвезти её домой. Они уже все сказали друг другу, и никто не стремился завязать разговор. Если бы не радио, отвлекающее от грустных мыслей, Оксана сошла бы с ума. Когда ведущий бодрым голосом пожелал потрясающего вечера, ей показалось, что он издевается.
Дорога на обратном пути невыносимо растянулась. Оксана обрадовалась, когда Семен остановил машину возле её дома. Хотелось позорно сбежать, только чтобы не чувствовать его боли и вины. Хотелось обнять и попросить прощения, поблагодарить за чудесные дни, проведенные с ним, но Оксана истуканом застыла на сиденье. Маленькая девочка внутри топала ножкой и напирала на обиду.
Осознание того, что это последняя встреча, доходило до неё постепенно. Они больше не увидятся, Семен не станет отвозить её на работу, приезжать на ужины, смеяться и внимательно слушать всякую чепуху, о которой она способна говорить часами. Она не посмотрит в его глаза, не почувствует странное сочетание силы с нежностью и вниманием. Они никогда не потанцуют, не поедут летом в канатный городок.
Зато останется бабушка, у которой Оксана привыкла «отмечаться» из месяца в месяц. Саша по-прежнему будет называть её легкомысленной дурой, а отец звонить раз в полгода, чтобы убедиться, что ей хватает денег и сказать, что скучает. Останутся клубы, танцы и похоть, многочисленные любовники, и в каждом из них Оксана тщетно будет искать его черты.
Семен открыл ей дверь машины и протянул руку. Тепло его ладони было настолько родным, что Оксана с трудом поборола желание заключить Рыцаря в объятия.
– Прости меня, Оксана. И спасибо за наши дни.
Оксана встрепенулась, услышав в его голосе свои мысли. Зацепилась за слово «наши», как за спасательный круг. Он сказал, что «их» больше нет, но чужие люди так не расстаются.
В глазах Рыцаря застыло искреннее сожаление об утраченном. Сожаление и упрямство, силу которого она оценила в первую ночь их знакомства. Он не откажется от своих слов и не отступится, хоть падай ему в ноги и умоляй.
– Мне не за что тебя прощать, – Оксана подалась вперед, целуя его в губы. Их последний поцелуй, в который она вложила всё отчаяние, нежность и надежду. – Обещай, что вернешься ко мне, если передумаешь.
Он не ответил, но, по крайней мере, она попыталась.
Оксана, не оглядываясь, шла к подъезду. Семен сел в машину – она слышала, как хлопнула дверца и зашумел двигатель, но автомобиль не тронулся с места. Она знала, что Семен тоже прощается с ней: сейчас и навсегда.
Оксана отсекла его от себя: чувствовать это и дальше становилось невыносимо. Ноги подгибались, а на вдохе грудь перехватывало спазмом. Она пыталась глубоко дышать, но тогда наружу рвались крики. Домофон отозвался противным писком, и раскрытая пасть подъезда приняла её в свой полумрак. За спиной захлопнулась дверь, разделяя их.
Оказавшись в квартире, Оксана бросилась к окну, но Семен уже уехал. Плотина терпения прорвалась, и хлынули слезы. Она сползла на пол, судорожно всхлипывая и растирая глаза кулаками.
Часы её счастья остановились сегодня. ...
ma ri na:
26.01.15 21:27
Марина,Ксеня, 
девочки спасибо за продолжение!
Анжела,это она выходит осведомитель!
Meldenbert писал(а): Однажды она подставилась, чтобы насолить любовнице мужа, но Орден быстро подцепил её на крючок.
Столько лет!!!! Как Демьян ничего не заметил?
Что предпримет Джеймс? Теперь добраться до Анжелы, в свете покушения на Демьяна,практически невозможно.
Но для него не решаемыех, как он сказал, "проблем" нет.
Как же мне жалко Оксану и Джеймса!
Девочки ,Вы так рассказали их прощание,вот прям слов нет как больно было читать,так искренне,так трепетно,так надрывно...
Meldenbert писал(а): Часы её счастья остановились сегодня.
Девочки,очень интересно,буду ждать продолжения!
...
NinaVeter:
26.01.15 23:17
Мариночка, Ксюша доброго времени вам) Спасибочки девочки за продолжение)
...
Ани:
27.01.15 00:14
Привет!
Марина,Ксю,спасибо за продолжение!
Так жаль,что Джеймс решил расстаться с Оксаной.Но,наверно,он все-таки не уверен,что после расследования этого
убийства,он сам останется жив.
...
Lilian Day:
27.01.15 11:23
Девушки, привет!
Марина,
ma ri na писал(а):Столько лет!!!! Как Демьян ничего не заметил?
Скажем так, он ей доверял, и не считал, что она на такое способна.
Джеймсу теперь сложнее добраться до Осиповой, но невыполнимых задач для него не существует. Ради Оксаны он готов на многое, если сказать не на все. Ведь она не в безопасности.
ma ri na писал(а):Девочки ,Вы так рассказали их прощание,вот прям слов нет как больно было читать,так искренне,так трепетно,так надрывно...
Поверь, когда писали эпизод - плакали, когда вычитывали потом - снова плакали.
Думали: почему судьба так жестока? Ведь они нашли друг друга...
Продолжение конечно же будет)
Скоро) Спасибо за впечатления!
Нина, спасибо!!!
Ани, ты совершенно права! Джеймс не верит, что выживет. Ведь даже после успешно выполненной миссии Орден не оставит его в живых. Слишком он опасен, слишком много знает(
И Джеймс не хочет ввязывать во все это Оксану - она теперь ему дорога.
Спасибо за отзыв!
...
Тэсси:
29.01.15 09:09
Девушки, привет!
Вот я и сюда добралась. Прочла все, что пропустила, и все равно мало!
Столько информации открылось, аж голова кругом! Хорошо, что Демьян пришел в себя. Сильный мужчина остается таким даже в минуты физической слабости. Надеюсь, он выведет предателя на чистую воду. Хотя удар будет тяжелым, ведь судя по всему, это его жена. Сведения об информаторе, которые добыл Джеймс, указывают именно на нее. Кто предал один раз, тот сделает это еще. Мне кажется, что Михаил в прошлом просто взял на себя грех Анжелы, на самом деле не он сдал Клару.
Покушение на Демьяна, возможно, тоже ее рук дело. Убить не хотела, только покалечить, чтобы Ванессу отвадить. Ведь кто-то же оттащил его от машины. Осталось узнать, почему Анжела предала Вальтера, все-таки в случае с любовницами мужа ей двигало уязвленное самолюбие, а тут друг – совсем другое, выпадающее из общей картины.. Хотя от вас, девушки, можно ждать любых неожиданностей, особенно, когда кажется, что уже все ясно!
И конечно прощание Джеймса и Оксаны. Описано очень эмоционально, глубоко и душещипательно, прямо слезы на глаза навернулись. Такое волшебное ощущение близости между ними было, эти взгляды, прикосновения, нежность – действительно, как две половинки одного целого. Жалко их обоих, очень полюбились герои. Джеймса эта любовь исцелила, надеюсь, вы еще дадите им возможность быть счастливыми!
Кстати, а много еще глав осталось до конца?
...
