Anonymous Writers' Club

Главный герой - черный кот, которого все обижают. Однажды ему это надоедает и он решает захватить мир

Жанр: альтернативная история, гл.герои: Наполеон и простая русская крестьянка, ситуация:он получает ранение и попадает в плен, она его выхаживает.

Она - любит бегать по утрам в парке. Он - спешит на важную встречу. Герои сталкиваются, его портфель отлетает в сторону, рассыпаются документы.
Она, делая следующий круг, находит в траве флеш-карту. Дома понимает, что там документы с грифом "секретно" и "совершенно секретно". Начинает подозревать, что мужчина шпион.
Он решает под предлогом "Простите, вчера был груб" познакомиться с симпатичной девушкой и поджидает ее в парке. Она видит, что "шпион" устроил ей засаду. Впоследствии выясняется, что он писатель, пишущий шпионские романы.

Жанр: фантастика, перемещение во времени из далекого будущего в еще более удаленное прошлое. Конкретно: Италия, средние века.
Героиня: начальник спецслужбы, бесплодна, не бессмертна, но срок жизни продлен с помощью научного открытия на очень продолжительный срок, почти нет эмоций, давно исчезло половое влечение. Она - почти оно, средний род.
Герой: художник, ученик одного из мастеров Возрождения. Внешность на усмотрение автора, но молодой, талантливый. Помогает мастеру писать какую-нибудь знаменитую картину.
Героиня должна отправится в прошлое, в Италию, из постапокалептического будущего. Цель: найти и вернуть для показательной казни нескольких невернувшихся агентов.

Жанр произведения - комедийный детектив с элементами мистики.
Обстоятельства, в которых оказались главные герои, - потерпел крушение самолет
Место и время действия, - Наше время, Антарктида, законсервированная научная станция.
Характеры и физические особенности главных героев:
Он - русский, толстячок, рост 155 см, ловелас(нужна дама в постели 5 раз на день), энтомолог, разговоры только о насекомых, любитель хорошо покушать , знание английского - на уровне средней школы
Она - из Бразилии, худенькая, рост 195 см, монашка, фанатичная католичка, аскетичная, может выдержать пост до 40 дней. Знает только португальский.
Цель - выжить! Помощь придет через две недели.

Два охотника за привидениями (мужчины) ловят в старинной усадьбе призрак старушки в бигуди. Старушка бывшая звезда варьете. Место действия - Чикаго 80-х. Жанр: мистика, юмор.

Молодая порядочная особа засыпает вечером в собственной постели, а просыпается в компании мужчины своей мечты и по совместительству жениху сестры. Оба накануне были трезвы, так что вариант пьяных приключений отпадает. Время: современность, сюжет должен быть реален, а в итоге все счастливы, включая сестру.

Татьяна, мне очень понравилась реализация задания. Хоть повествование ведется от третьего лица, все воспринималось с позиции гл. героини. И восприятие было настолько полно, что я будто видела картинку с выключенным звуком, как глухая Маша.
История получилась очень правдивой. Порадовало то, что нет ни капли романтизации жизни низших слоев тогдашнего социума, все до жути реалистично. Было бы странно, если бы Наполеон проникся нежностью и благодарностью к убогой крестьянке. Тогда бы он превратился с исторической личности в придуманный персонаж.
Маша заслуживает особенного внимания. Она мне напомнила героев книг Марии Семеновой: внутренний стержень, преданность принципам, благородство и доброта в сочетании с непосредственностью и наивностью. Тот случай, когда при большом количестве положительных качеств герой не выглядит Мэри Сью. Только благодаря ей (главной героине) жестокий рассказ получился одновременно очень добрым. И хоть я в конце плакала, тяжести от прочитанного не осталось.
Все в рассказе логично, красивая стилизация. Читая, нигде не "спотыкалась". В пунктуации есть погрешности, но они незначительные.
Если сильно постараться , могу придраться только к двум моментам (и то, может быть вы мне их объясните):
1. Ситуация с первым спасенным Медведихой выбивается из общей канвы. Как-то мне не понятно к чему она была рассказана? Кто этот мужичок и какую лепту он внес в общий замысел? Предоставить Маше практику в деле выхаживания больных? Или дополнить образ гг-ни, показав, что ей все равно кому помогать: беглому крестьянину или императору?
2.
Я не специалист в области таких патологий, как врожденная глухота и немота, и в связи с этим назрел вопрос. Откуда у Маши в голове появилось такое понятие, как "Солдатик", если она не слышит ничего с рождения и, более того, неграмотна и никто не занимался ее развитием?
В общем и целом рассказ очень хорош. Спасибо, Татьяна, за такое прекрасное начало чтений

Было вдвойне интересно читать рассказ, так как Руся исполняла мое задание Интерпретация очень понравилась. Я все думала, как она выкрутится с завоеванием мира и была приятно удивлена: такой вариант развития событий я не предполагала)
В мою студенческую бытность на практикуме по "Социальной работе" у нас было задание составить проект, тематику мы выбирали сами. Так я придумала тему: "Создание приюта для людей без определенного места жительства" На самом деле, бомжи - актуальная проблема современного общества. Без поддержки со стороны человеку неимоверно тяжело выбраться из этой ямы. И, что самое печальное, таких людей очень много. Уже второй рассказ поднимает проблему человечности)
Была очевидна проведенная параллель между человеком и котом. Они оба были на обочине жизни, не принимаемые и не воспринимаемые социумом, не имеющие ни родных, ни друзей, одинокие и предоставленные сами себе. Для меня Кузя выступил своеобразным альтер эго Гоши, потому тот его и понимал) Только в то время, как человек потерял всякую надежду и веру в будущее, планомерно спиваясь и все больше скатываясь в пропасть, кот стремился изменить свою жизнь, добиться признания себя личностью. История Кузи, у которого исполнилась мечта, служит ярким примером того, что, только действуя, мы продвигаемся вперед. И исключительно от Гоши зависит его будущее: он сам решает спиться или попытаться выбраться из ямы.
Не поняла один момент: зачем какой-то женщине отрубать коту хвост? Не хватило тут хотя-бы маленького пояснения мотива.
Кое-что в пунктуации надо поправить и убрать повторы.
В целом рассказ понравился вдвойне: как исполнение моей задумки, и, просто, как плод творчества автора Руся, спасибо тебе за достойное продолжение выкладки работ

«К нам едет, едет, едет жених из-за границы…»
Шнурок развязался на кроссовке, пришлось делать остановку, чтобы перевязать.
«И точно я волнуюсь, не стану я скрывать…», - льется из наушников мотив.
Ха! Потому и бегаю третью неделю по парку, нарезаю круги, как гончая! Ради Него, и возможно, чуточку ради себя. Хотя, наверное, ради себя я не решилась бы на подобный героизм, обошлась бы салоном красоты и утягивающим поясом, купленным по акции… Но… женское тщеславие – страшная вещь, заставляющая делать невозможное. Нужно во что бы то ни стало к приезду Герхарда сбросить лишние килограммы, соответствовать собственному фото пятилетней давности, выложенному на сайте знакомств. На этой фотке я тонкая и звонкая, двадцатипятилетняя красотка: светло-русые волосы до лопаток, приятный овал лица, выразительные голубые глаза, ресницы чуть тронуты тушью, нюдовый макияж. Все так, как любят мужчины, настроенные на поиск жены, а не любовницы: естественная привлекательность без лишних довесков вроде боевой раскраски и слишком откровенного наряда. Именно на ту, прежнюю Алису, немец и купился. В общем-то, я мало изменилась с тех пор, вот только появился лишний вес, который наела, увязнув в депрессии…
«… И будь он не приезжим, не заграничным принцем, мне было бы, конечно, все равно и наплевать».
Еще два, последних круга по парку, и домой. Принять душ, быстро одеться и на работу. Сегодня завал, как бывает всегда в конце месяца: куча отчетов, коллеги нервные, злые, только что не кусаются, будто собаки. Ненавижу свою работу и место, где она находится – унылую промзону, моторный завод. Не о том мечтала, когда устраивалась… Хотелось сидеть в уютной приемной за большим столом, в элегантном костюмчике, отвечать на звонки, подавать кофе директору. Но вместо приемной угодила в бухгалтерию – тесный курятник, где кроме меня ютятся еще семь женщин в годах: угрюмые, затюканные жизнью, все разговоры которых сводятся к тому, что бы этакого приготовить на ужин семье, как заплатить за обучение детей в институте, подорожает ли в этом месяце комуналка, получится ли взять еще один кредит в банке, и что делать, если вам звонят коллекторы. Тоска. Смертельная тоска, настоящее болото. Ни детей, ни мужа, ни долгов по кредитам у меня нет, следовательно, мне не о чем говорить с коллегами. Так и сижу изо дня в день за компьютером, заполняю ведомости, тупо пялясь в монитор.
Сегодня доберусь домой только к семи вечера - ни жива, ни мертва от усталости, а еще предстоит плестись в тренажерный зал, пережить запланированный сеанс в интимных сумерках спальни по Скайпу в стиле «уси-пуси» с Герхардом. Я на ломаном немецком, он на чудовищном русском… Но понимаем же друг друга? Хотя… Иногда на пальцах что-то приходится объяснять. Говорила мне мама в детстве: учи иностранные языки – человеком станешь. Но я ее слушала в пол уха, потому иногда страдаю от синдрома «умной собаки».
Этот вероятный жених из Германии – единственная возможность изменить что-то в жизни, вырваться из серости моего нынешнего существования, в которой я увязла после второго развода, и я в него вцепилась мертвой хваткой, как утопающий за соломинку.
«А будь он не иностранцем, а будь он мне соседом, мне было бы, конечно, все равно и наплевать».
Точно! Ироничная песенка, назойливо звучащая из наушников айпода в это летнее утро и задающая ритм моей пробежке, как нельзя кстати. Отражает внутреннее состояние. Я не фанатка социальных сетей, но когда тебе перевалило слегка за тридцать, и за плечами два неудачных брака (классика жанра – первый муж ушел к подруге, от второго я сама избавилась - алкоголик), а в поле зрения ни одного приличного кандидата на роль новой жертвы (не могу я жить одна, не могу, скучно), хочешь - не хочешь, приходится отправляться на поиски.
Где искать, подсказала интуиция, к советам подруг я не прибегала, их у меня просто нет, истребила как вид, поняв, что лучшие подружки – это злейшие враги. После долгих раздумий я прошла регистрацию на сайтах знакомств.
О, там хватает придурков, озабоченных, неудачников, маньяков и прочей швали, но я не унывала, надеясь - вдруг повезет и найдется тот самый? А? И знаете, нашелся. В Германии.
Пока все идет неплохо. Он милый, работает в колледже, преподает математику и увлекается футболом, имеет собаку, ни разу не был женат за свои тридцать девять лет, строит новый дом и любит путешествовать. Порой меня, естественно, убивает истинно арийское занудство и рационализм Герхарда, с юмором у него полная напряженка, да и характер, как мне кажется, истинно нордический, стойкий. Но разве это главное? Мой принц настроен на серьезные отношения! И он, между прочим, не предлагал мне, как некоторые, встать в полный рост перед монитором, повернуться влево, повернуться вправо, наклониться вперед, чтобы лучше рассмотреть бюст, словно я кобыла на ярмарке. Только в зубы еще не заглядывали. Брр… Попросил, правда, выслать ксерокопию паспорта, мол, чтобы убедиться, что я не аферистка, не замужем. Товарищи, комрады, иностранцы, ну что же вы! Мы тоже не пальцем деланные! Я и выслала, но предварительно «потеряла» паспорт и поменяла на новый, уже без штампов о разводе. Хэх! Жизнь нужно начинать с чистого листа…
Несмотря на ранее утро, в парке тепло, день обещает быть жарким. Ветра нет, солнечные лучи пробиваются сквозь темно-зеленую листву, скользя по земле золотистыми пятнами, святят в глаза, заставляя щуриться. На скамейках кое-где уже сидят пенсионеры, которым не спится в такую рань, бомжи потрошат мусорки, собирая в мешки бутылки из-под пива. Этим тоже не спится, охота похмелиться с утра пораньше за сданную в пункты приема стеклотару. Их китайские лица, утратившие от беспробудной пьянки всякую индивидуальность, сиплые голоса, порой меня смешат, а порой заставляют вздрогнуть от воспоминаний. Скорее всего Ивойлов тоже недалек от момента, когда превратится в одного из этих алкоголических китайцев…
Впереди, на дорожке около пруда маячат спины таких же, как и я, бегунов. Под их ногами шуршит гравий. Перейдя на быстрый шаг, чтобы дать себе передышку, я вскоре опять бегу. Навстречу идет мужчина в костюме стального цвета, высокого роста, с кейсом в руке. Расстояния, разделяющего нас, достаточно, чтобы совершить беглый осмотр внешности незнакомца. Приятный на вид, ухоженный, в черных солнцезащитных очках, начищенный туфли сияют на солнце. Я люблю, когда у мужчин обувь в порядке. Темные волосы аккуратно подстрижены, и никакой модной, легкой небритости, которую выдумали мужики-стилисты, чтобы оправдать банальную лень и нежелание бриться каждый день. Может кому-то и нравится, когда им по щеке проводят наждачной бумагой, но я не из их числа. Раздражение на губах, подбородке еще никого не украсило.
Странно, почему он идет пешком через парк? Обычно парни в таких костюмах предпочитают ездить на хороших машинах. Их на своих двух не заставишь даже до унитаза пройтись. Но, тем не менее, мужчина бодренько так шагает ко мне на встречу, остается пара метров, и я стараюсь его обогнуть, чтобы не столкнуться, потому что в этом месте дорожка узкая, с обеих ее сторон растут кусты бузины. Я влево - и он влево, я в другую сторону - и он за мной. Да что ж такое, а? Заслепило, что ли? Так очки бы снял.
В итоге наших маневров, попыток разминуться, я с разгону налетела на мужчину, отскочив от его груди как мячик для пинг-понга, а он лишь слегка пошатнулся. От неожиданности незнакомец выронил кейс, смачно грохнувшийся на бетонную окантовку дорожки. Его защелки не выдержали удара о землю, и содержимое кейса – какие-то бумаги - посыпалось нам под ноги.
- Ой, извините. Давайте помогу собрать, - движимая самыми лучшими побуждениями, предложила я.
- Куда прете, места мало? – резанул слух недовольный голос. Мужчина присел на корточки и сам принялся собирать документы, складывая их назад в кейс.
- Что? - меня зацепил его грубый тон. – Шоры снимите для начала. Не умеете ходить по парку, сидите дома.
Вот, настроение окончательно испорчено на весь день! Мстительно наступив кроссовкам на один из листков, я побежала дальше, слыша за спиной злое шипение. Оставался последний круг, и я искренне надеялась, что к моменту, когда я доберусь до места столкновения, незнакомец в костюме цвета стали уже уйдет. Так и случилось. Никого не было. Но пробегая мимо кустов бузины, мой взгляд случайно зацепился за что-то блестящее в траве. Я стала и пригляделась. Флешка. Воровато оглядевшись, не смотрит ли кто на меня, я подняла ее с травы, раздумывая, что с ней делать. Наверняка, флешка выпала из кейса грубияна. Я могла бы ее оставить на месте, но какой-то черт дернул положить в карман и направиться домой. Зачем я это сделала? Не корысти ради, а подлости для, из чисто женской вредности. Да, со мной такое порой случалось!

К обеду у меня мозг кипел, а руки не знали за что хвататься. В бухгалтерии стоял невообразимый шум: принтеры работали на полную мощность, клацали клавиши клавиатур, сотрудницы бегали с бумагами от стола к столу, звуки их голосов сливались в общий гул. Несмотря на завал по работе, я ни на минуту не забывала о флешке, которую притащила с собой в сумочке. Руки чесались вставить ее в системник и посмотреть содержимое файлов. Во время обеденного перерыва ко мне подошла Вера Пашенина, одна из немногих в бухгалтерии, с кем я могла нормально общаться. Естественно, я не выдержала и поделилась с ней не дававшей с утра покоя новостью. Показала и флешку.
- Давай посмотрим, что на ней? - предложила тут же Верка.
- Вдруг там что-то опасное, - на секунду заколебалась я.
- Ой, я тебя умоляю, - Вера закатила глаза и молитвенно сложила руки на пышной груди. – Музыка, фильмы. На крайняк, порнуха. Лиса, не ломайся, мы ж только одним глазком. Никто не узнает. Тем более, к хозяину флешка уже не вернется. Ты его не знаешь, он тебя. Кому будешь возвращать-то?
Со вздохом я вставила флешку в гнездо в системном блоке. Если честно, мы ничего с Верой не поняли, просматривая файлы с пометкой «секретно»: какие-то графики, чертежи, снимки самолетов и еще чего-то, напоминающего «летающие тарелки». Карты местности и прочий малоинтересный мусор… Я бы и не заморачивалась, если бы Верка вдруг не брякнула:
- Алиса, знаешь, все это напоминает шпионскую деятельность. Подозрительно.
Я поначалу скептически отнеслась к ее заявлению, но чем больше она говорила, сравнивая виденное нами на мониторе со сведения, почерпнутыми из многочисленных голливудских шпионских детективов и триллеров, ярой поклонницей которых она являлась, тем сильнее меня начинали терзать смутные сомнения. Я старалась убедить себя: «Да ну, не может быть. Выдумки». Но внутренний голос с нарастающей силой твердил: «А вдруг? В жизни все может быть».
К концу рабочего дня моя голова шла кругом не только от усталости, но и от обилия мыслей, одна хуже другой, которые не давали покоя.
Плетясь к автобусной остановке, я поклялась себе, что завтра же на пробежке подкину флешку под куст бузины. Идти нужно было приличное расстояние, пересекая лесополосу, и хотя я была не одна, терялась в потоке рабочих завода, спешащих разъехаться по домам после смены, меня так и подмывало оглянуться. На душе скребли кошки. В какой-то момент среди рубашек, маек, сарафанов и блузок я заметила в толпе до боли знакомый костюм цвета стали. Едва не вывернув себе шею, начала искать глазами мелькнувший тенью силуэт мужчины с кейсом. Но тщетно: глаза болели от компьютера, а вечернее солнце безжалостно ослепляло, поэтому, так ничего больше не высмотрев в пестрой толпе народа, я ускорила шаг, и уже едва ли не вприпрыжку добралась до остановки.
В автобусе не протолкнуться, жарко, душно, запах пота сливался с ароматом духов, люди стояли впритирку, на остановках их набивалось еще больше, лезли едва ли не по головам, ругаясь, кряхтя. И опять мне показалась, что я вижу в этой плотной массе человеческих тел, на задней площадке автобуса мужчину из парка. Мелькнула темноволосая голова, рукав пиджака – и все исчезло, смешалось в движении тел на очередной остановке. Тьфу ты! У меня начиналась паранойя, или, что хуже, шизофрения.
Откуда, скажите на милость, в автобусной давке в час пик мог взяться респектабельный мэн в прекрасном костюме? Я на сто процентов уверена, он, и ему подобные, ездят только на машинах, сами за рулем или с личным водителем. Вывод сам напрашивается: за мной следят… Капец! Что делать? Вдруг меня хотят убить? За чужие тайны легко лишиться жизни. Может в полицию обратиться? Неееет… У виска покрутят, попросят дыхнуть в трубочку, или решат, что я сумасшедшая. Не дай бог, вызовут скорую и упекут в дурку. Как я тогда выйду замуж за Герхарда? Плакала моя Германия и весь Евросоюз вместе с ней. Но если все же убить хотят…. Мамааааа… Нет, нужно вернуть флешку и поклясться на Библии или Конституции, если спросят, что понятия не имею, что на в папках с файлами. Не смотрела, и все. Ничего не знаю и знать не хочу.

Пока я доехала до дома, меня уже трясло от нервов и разыгравшегося воображения. Я не видела больше человека в костюме ни в автобусе, ни на улице, но меня не покидало настойчивое чувство, что за мной следят, идут по пятам, смотрят в спину. Этот невидимый взгляд я ощущала каждой клеткой кожи, каждым волоском на теле. Под ложечкой сосало от тревоги. Путь от остановки до двора показался вечностью, длинной дорогой в никуда, на которой меня подстерегала опасность за каждым углом.
Во дворе на детской площадке играли дети под присмотром мамаш, на скамеечках сидели бабки, ходили люди, но эта обычная вечерняя суета не только меня не успокаивала, а казалась какой-то зловещей, виделась мне затишьем, ужасным предвестником надвигающейся бури. Только я собралась приложить таблетку к домофону, как сзади на меня надвинулись фигуры, загородившие собой остатки солнечного света. Я обернулась, ноги затряслись, подгибаясь в коленях. За мной стояли три здоровенных «децела» в черных байках с капюшонами на бритых головах.
- Девушка, мы с вами зайдем.
Собрав остатки воли и храбрости в кулак я все же приложила дрожащей рукой «таблетку» к домофону, и дождавшись сигнала, означавшего, что замок открыт, юркнула в узкую щель двери, хлопнув металлом перед носом у зазевавшихся «скинхэдов». Нет, я не стала вызывать лифт, дожидаясь, пока парни проникнут в подъезд с помощью какой-нибудь доброй тетеньки, я через три ступеньки понеслась вверх по этажам, в рекордное время добравшись до своей квартиры.
Никогда я так быстро не бегала. Моя скорость сделала бы честь олимпийским чемпионкам по бегу с препятствиями.
Разумеется, ни о каком походе в тренажерный зал не могло идти и речи. Я заперла входные двери на замки, задернула на окнах ночные шторы и даже не сразу решилась включить свет, когда с приходом сумерек квартира погрузилась в темноту. Желая как-то отвлечься до сеанса связи по Скайпу с Герхардом, я приготовила скудный ужин, но есть не хотелось – яичница и макароны не лезли в горло, от нервозности меня уже подташнивало. Включила телевизор, но и там по всем каналам транслировались либо идиотские ментовские сериалы, либо разного рода криминальные новости. Мир сошел сума со мной на пару: везде убивали, падали снаряди, Европу атаковала Азия… Впервые мелькнула мысль, а стоит ли мне так стремиться с эту самую Западную Европу? Там уже и без меня понаехали не пойми кто. Глядишь, скоро Кёльнский собор превратится в мечеть. Но я отмела это минутное сомнение. Все-таки там лучше, чем у нас. Ага!
Ежевечернее свидание с немцем, ставшее традицией, не принесло ни радости, ни удовольствия. Я нервничала, отвечала невпопад и, в конце концов, заявила Герхарду, что пойду «шляффен», потому что днем много «арбайтен» и моя «копф» совсем не варит. Сказав на прощание «гутт нахт», я выключила комп. Что-то этот милый бюргер стал меня в последнее время доставать своим занудством, но я опять-таки списала это на нервы и страх.
Завтра утрам нужно вернуть флешку, твердила я себе до бесконечности. Вспомнила, что нам в институте говорили на курсах самообороны: если о себе сам не позаботишься, за тебя этого никто не сделает. Пришлось из загашника вытащить туфли на двенадцатисантиметровой шпильке, которые я намеревалась обуть в парк вместо кроссовок, в сумочку забросила баллончик Рексоны и поставила в уме заметку, что стоит купить электрошокер. Спрея мне показалось мало, поэтому в кожаную торбу пришлось втиснуть тяжеленную энциклопедию по искусству Древнего мира – подарок мамы на какой-то праздник. Естественно, не кирпич, но если размахнуться и огреть томом со всей дури по голове или плечам, мало нападающему не покажется.
Не зная, чем бы еще заняться, поскольку спать совершенно не хотелось, я вынула с антресолей чемоданчик с аксессуарами для наращивания ногтей. (О, у меня был период в жизни, когда я закончила курсы маникюра и подумывала всерьез заняться модным сейчас гелем и акрилом). Искусственные ногти меня всегда бесили, но, оценив свои скромные естественные коротышки, пришла к мысли, что наращенные мне не помешают - дополнительное оружие все-таки. Где-то до трех ночи я возилась с акрилом, лампой для сушки и пилками. Результат меня удовлетворил. Подойдя к зеркалу в прихожей, я несколько раз взмахнула рукой перед лицом. Хэтччч… Мяу! Пальцы превратились в когти зверя, благодаря ногтям в форме стилетов. Чисто женщина-кошка. Я удовлетворенно, и даже где-то плотоядно, хмыкнула: «Пусть только сунется, останется без глаз как минимум».
Остаток ночи прошел в странном состоянии полудремы: я то прохватывалась, то опять засыпала, ворочаясь с боку на бок: во сне меня похищали люди в масках, держали привязанной за запястья к кровати в подвале, а главарь меня пытал плеткой, бил по оголенным ягодицам, но боли от экзекуции я не чувствовала. Мне истязание даже приносило удовольствие, и я то и дело восклицала: «Еще, еще…».
Утром я встала разбитая, усталая, в самом паршивом настроении, которое можно только придумать, и подумала, что более идиотского сна в жизни не видела. Опять нахлынули страхи.

И вот я опять иду по дорожке парка, одетая в джинсы, легкую ветровку и туфли на высоченной шпильке. Волосы собраны в пучок, в руке пудовая сумка, готовая в любой миг обрушиться на голову того, кто вздумает покуситься на мою жизнь. Под мышкой держу баллончик Рексоны, а в кулаке флешку. Она жжет ладонь огнем, будь она неладна, как и моя женская вредность, и мое любопытство. Все наши беды и неприятности только от нас самих!
Парк живет обычной утренней жизнью: гуляют собачники со своими питомцами, пенсионеры уже присаживаются на скамейки, бомжи, как всегда, роются в мусорках в поисках бутылок, занимаются пробежкой люди – поборники здорового образа жизни…
Дохожу до места, где дорожка сужается и растут кусты, и вижу – в кустах кто-то есть, они шевелятся, ветки трещат, дрожит листва. Мое сердце бьется уже не в груди, оно стучит в голове ударами молота, дыхание замирает… Из зарослей бузины мне под ноги почти вываливается вчерашний мужчина, все в том же костюме. Я вижу его спину, затылок, он еще не успел поднять голову, не успел меня увидеть…
Опережая дальнейшее развитие событий не в свою пользу, я замахиваюсь сумкой с энциклопедией и… бац по его плечам!
- Ой ё….
А дальше дикий визг. Это на всю глотку ору я, пугая воплями ворон и галок, мирно сидящих на ветвях деревьев. Пенсионеры повскакивали со своих мест, бегуны замерли на дорожках, а справляющие нужду на травке собаки зашлись в неистовом лае. Я пшикаю дезиком вокруг себя, не понимая, попала в цель или нет, и с криком: «Вот флешка, заберите ее. Я ничего не знаю», - швыряю маленький жесткий диск на землю и стартую с места со скоростью ракеты. Никто меня на глазах людей, конечно, не убьет, но береженого бог бережет.
Отбежав на приличное расстояние и едва не вывернув ноги на каблуках, за спиной я слышу голос:
- Да стойте же вы, ненормальная! Я только хочу сказать спасибо, что вернули флешку. Я со вчерашнего утра ее ищу.
Тут уж меня опять одолевает любопытство, и я останавливаюсь. Мужчина идет мне навстречу, заложив руку за спину, потирая ушибленное место. Без темных очков он выглядит вполне обыкновенно, лишен брутальности, хотя и привлекателен. Лет сорок с хвостиком навскидку, глаза карие, опять чисто выбрит.
- Выслушайте меня, - он просит очень даже миролюбивым тоном, и предлагает присесть на ближайшую скамейку. «Ну, ладно, послушаем»,- решаю я, но тень страхов и подозрительности все еще довлеет над сознанием, потому сажусь от незнакомца как можно дальше, на другой конец скамьи, крепко сжимая в руке лямку сумки. Если что… опять ударю.

Хи-хи! Я всякий раз глупо хихикаю или расплываюсь в идиотской улыбке, когда вспоминаю или рассказываю кому-то о своем странном знакомстве с мужчиной в парке. И о той злосчастной флешке. Хотя нет, флешка счастливая, потому что вот уже восемь лет я замужем за этим самым мужчиной, и ни одного дня не пожалела, что встретилась с ним. У нас прекрасная семья, а два года назад появился замечательный сынишка.
После утренних посиделок на скамье моя жизнь в корне изменилась, потому что в нее вошел человек, которого я очень люблю, ценю, которым очень дорожу. И пусть он не идеален, зато он и есть мое счастье. Он и наш сын.
Михаил оказался не шпионом, а на флешке не было никаких секретных материалов. Я все это придумала, накрутила себя благодаря буйной фантазии. В утро нашего столкновения Миша спешил перед работой на встречу с издателем, но, словно назло, возле парка заглохла машина, и до места встречи пришлось идти пешком. Если бы мы не столкнулись утром, и он не потерял флешку, он бы в тот день отдал издателю рукопись нового романа. Но в его жизнь вмешалась судьба в моем лице, и встречу пришлось перенести. Миша писал, и по сей день пишет детективы и шпионские триллеры, успешно совмещая хобби с основным занятием – работой на моторном заводе. Он начальник литейного цеха. Да, да! Мы с ним работаем на одном предприятии. В автобусе он ехал потому, что машины не было, отправил на СТО, к тому же, заметив меня вечером на остановке, решил тайно провести домой. Говорит, я ему понравилась с первого взгляда. Наверное, так и было. Утром он опять наведался в парк, не слишком-то надеясь найти флешку, зато думая, что встретит меня. И встретил. Получил энциклопедией по спине, струёй Рексоны в лицо. Но он не в обиде. Считает, что женщины должны уметь за себя постоять в критических ситуациях. Посидели мы на лавочке, посидели… а потом через полгода пошли в ЗАГС.
Кстати, в Германию я не уехала, в какой-то момент поняла, что она мне не нужна, что лучше наших русских Ваней или Мишей все равно не найдешь. Пусть не идеалы, с тараканами в голове и кучей недостатков, зато свои, родные.

Вот такая история со шпионскими страстями и флешкой. Если бы ни эта маленькая штуковина, наверное, я никогда не была бы так счастлива, как сейчас. Но... Это не значит, что нужно подбирать все, что плохо лежит, ведь не всем может так повезти, как мне.

– Прибыли, – Джо потопал ногами, стряхивая грязь с ботинок, и облегченно выдохнул, разворачиваясь к дому.

Они определено успели вовремя: луна еще только взошла на небе, и, путаясь в сизых облаках, периодически поглядывала на усталых мужчин, притормозивших перед входом в заброшенный старый дом. Ночь только начиналась, и оставалось надеяться, что в этот раз им повезет больше. Все-таки седьмая попытка, седьмой по счету дом в окрестностях их города – пора бы хоть что-то обнаружить. Если, конечно, вообще есть, что находить.

Бен скептически осмотрелся по сторонам. Было тихо, в сыром сумраке лишь шелестела редковатая листва на не до конца облетевших деревьях. Воздух был наполнен запахом каких-то трав, напомнивших ему о старой кладовке, где в детстве частенько приходилось отсиживаться провинившемуся мальчишке. Как же он это не любил! Куда удобнее было получить горячие впечатления на пятую точку. Поболело немного – и забылось. Но бабушка почему-то предпочитала другие методы воздействия, и, заперев за ним скрипучую дверь, долго выговаривала таким же скрипучим утомительным тоном, внушая непослушному мальчишке, каким должно быть поведение настоящего джентльмена.

Его уши в такие моменты отчетливо напоминали старое сито, сквозь которое на завтрак цедили кофе, – слегка проржавевшее, с отверстиями, по размеру значительно превышающими молотые крупицы. Оно пропускало гораздо больше, чем задерживало. Так и Бен: слышать-то нравоучения слышал, а вот откладывалось в его ветреной голове очень немногое…

Воспоминания о детстве не обрадовали: он как будто вновь ощутил себя мальчишкой, которого заперли в темноте в надежде, что это добавит ему немного ума. Может, зря они сюда пришли? Оказаться в огромном старом доме совершенно не хотелось. Кто его знает, а вдруг и правда странные звуки, доносящиеся оттуда по ночам, соседям не послышались.

– Зловещая обстановка, – мрачно сообщил Бен другу, вытаскивая фонарик и пропуская его тонкий луч вперед, на заколоченные окна и позеленевшие от времени каменные стены.

Джо, казалось, не разделял мрачного настроения товарища, а наоборот, выглядел вполне довольным и даже заинтересованным.
– Я просто уверен, что сегодня нам посчастливится. Мы ее обязательно найдем!

Бен поморщился, словно от зубной боли: слова друга его не порадовали. Он бы предпочел никого не находить, да и вообще оказаться совершенно в другом месте: в теплой гостиной своего загородного дома, перед камином, со стаканом виски. Даже был готов вытерпеть надоедливую болтовню Элли…, лишь бы только не слышать, как уныло завывает ветер в прохудившейся крыше старого здания.

– Почему ты думаешь, что это именно она?

Джо снисходительно фыркнул в ответ.
– Да всем ведь известно, что здесь жила ОНА – Пола Гарнер.

– И что? – Бен нахмурился, вспоминая бесчисленные легенды, которыми было овеяно последнее пристанище знаменитой танцовщицы. – Это еще ничего не значит. Умерла-то она сама, никто ей не помогал. С чего бы старухе бродить по дому вместо того, чтобы покоиться с миром в Грейсленде? Да и мало ли что могло здесь шуметь… Птица какая залетела…

– А вот и проверим! – заявил Джо и первым направился к приоткрытой двери усадьбы. – Вдруг нам повезет больше, чем всем остальным, кто побывал тут до нас?

Вряд ли встречу с духом умершей больше полувека века назад старухи стоило рассматривать как везение, но спорить с упрямцем было бесполезно. Бен только вздохнул и двинулся следом.

Внутри дом оказался еще более мрачным. С потолков свисала паутина, колыхаясь в тусклом свете фонарика омерзительными серыми тенями. Пол под ногами скрипел, напоминая чей-то усталый, протяжный стон. Воздух казался ледяным, несмотря на то, что одеты мужчины были довольно тепло. Пахло пылью и чем-то еще, липким и сладковатым, отчего сильнее хотелось как можно скорее оказаться вдали от этого места.
Бен сплюнул, пытаясь отделаться от неприятного привкуса во рту. Его не покидало ощущение, что должно случиться что-то нехорошее, а тишина вокруг, нарушаемая лишь их собственным сопением да гулкими стонами деревянных полов, начинала угнетать.

Он невольно задумался об историях, посвященных обитательнице этого дома, которых наслушался немало: бабушка была влюблена в красавицу Полу и в юности не раз посещала ее выступления. Разумеется, тайком сначала от родителей, а потом от мужа: приличные леди ведь не могли увлекаться бесстыжими танцами в варьете.

И занесло же эту плясунью сюда: в Богом забытое место! Почему было не поселиться у кого-то из ее многочисленных супругов или детей? Тогда бы сейчас двум не очень умным парням не пришлось бы топтаться по пыльным коридорам.

– Пойдем наверх, – распорядился Джо, продвигаясь к широкой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Оглянулся на друга и снова усмехнулся: – Да не дрейфь ты! Она за всю свою жизнь мухи не обидела, с чего бы теперь ей взяться за живых людей?

– Ты-то откуда знаешь? – недоверчиво уточнил Бен, с тоской поглядывая на зияющую над лестницей черную пустоту. – Может, она не только муху…

При мысли о том, что в этом мрачном здании могло свершиться нечто недоброе, ему затошнило. Возможная слава, гарантированная искателям призраков, больше не вдохновляла. Он хотел домой, хотел привычного вкуса виски во рту вместо этого странного коктейля пыли и старья, хотел зудения Элли, живой и настоящей…

– Сейчас осмотрим все наверху, а потом можно будет спуститься в подвал. – Джо был настроен более чем решительно.

Он почти взбежал по лестнице наверх, нисколько не опасаясь, что старые прогнившие доски могут развалиться под его весом. Пронзительный скрип стал почти оглушительным. Казалось, что рядом по ступенькам продвигается еще как минимум десяток человек.

На втором этаже было еще темнее, и даже свет фонарика почти ничего не добавлял. А вот тишины как будто стало меньше. Она отступилась, оставшись там, внизу, в окружении опутавшей стены паутины. Здесь же скрипение дерева превратилось в какие-то непонятные звуки, то ли плач, то ли негромкий шуршащий смех, то ли чьи-то едва различимые вздохи. Издалека послышалось журчанье воды. Бен вздрогнул, от неожиданности подпрыгивая на месте.

– Ты слышал? Слышал?! Здесь не должно ничего течь: водопровод отключен уже много лет, я узнавал!

– Да ладно! – отмахнулся Джо. – Ну, подумаешь, старушка решила принять душ. Что еще ей делать-то перед сном? Пусть купается, а мы пока побродим, посмотрим по сторонам.

Бен взглянул на друга, как на умалишенного. Неужели тому на самом деле не страшно?

Журчание стало сильнее, и к плеску воды добавился еще один звук. Думать о том, что больше всего это напоминает… песню… парню не хотелось.
Или он сошел с ума, или это случится совсем скоро, других вариантов просто нет: ему не выбраться из этой мрачной обители с ясным рассудком.

А Джо по-прежнему вел себя абсолютно непринужденно, будто и не слышал странных звуков.
– Пойдем-ка заглянем во-о-н в ту комнату, – он кивнул на дверь, виднеющуюся в конце коридора. – Мне кажется, там можно кое-что обнаружить.

Выудил из сумки фотоаппарат, вызывая у друга почти истерическую усмешку: в такой тьме не поможет никакая вспышка. Да и вообще пытаться заснять призрака – глупая затея. Джо ведет себя как мальчишка, не понимая, что играет в опасные игры.

Словно в ответ на его опасения под ногами что-то чавкнуло, и мгновенье спустя Бен ощутил, как в ладони впиваются острые щепы от развалившегося под ногами порога. Он плюхнулся на пол с таким грохотом, что сам испугался этого шума: казалось, все кости затрещали. Будет большой удачей, если он ничего не сломал.

– Эй, ты чего? – Джо склонился к нему, обхватывая за плечо в попытке помочь встать, но почему-то тут же оказался рядом. В той же позе: носом вниз, ягодицами кверху, даром что рядом не оказалось зрителей, которых позабавило бы это зрелище.

Парень негромко выругался: ситуация нравилась ему все меньше, да и напарник, похоже, уже не был настроен столь оптимистично, как раньше. Фыркая и отплевываясь от пыли и трухи разрушенного порога, они уселись на полу, оглядываясь по сторонам. В голове назойливыми мухами завертелись некогда слышанные рассказы про увечья посетителей усадьбы, не страшные и тем более не смертельные, но навсегда отбившие охоту вновь сюда наведаться. И почему он послушался своего ненормального друга ?

– Ты в порядке? – Джо, кряхтя, поднялся на корточки, шаря руками вокруг в поисках фонарика, но тот как в воду канул. Горестно вздохнув, мужчина выпрямился и толкнулся плечом в ту комнату, куда намеревался попасть до падения. Бен решил больше не рисковать и двинулся следом за другом на четвереньках (не так больно будет падать, если что).

Внутри оказалось куда светлее, чем во всем остальном доме: луна светила как раз со стороны этой комнаты, легко проникая сквозь частые отверстия в заколоченном окне.

Похоже, они оказались в спальне. Вернее, в месте, бывшем когда-то прибежищем чьих-то снов. Старая деревянная кровать, комод, истертый временем стул…

– Бедноватая обстановочка… – крякнул Джо, потирая нос, назойливо зудящий от пыли. – Старушка то вроде немало денег имела, а по этому местечку и не скажешь…

– Наверняка разграбили уже все, что можно, – Бен пожал плечами. – Мало ли на свете желающих поживиться за чужой счет. Дом стоит открытый, странно, что его вообще до сих пор не разобрали по щепкам. Поежился: рассуждения были жалкой попыткой как-то отвлечься от неуютного окружения. Несмотря на царящее вокруг запустение, его не оставляла мысль, что они вторглись в чьи-то владения, и хозяин (или хозяйка) вот-вот явятся им на глаза.

Джо, не теряя времени, несколько раз щелкнул фотоаппаратом, и вдруг присвистнул, приближаясь к комоду.
– Глянь-ка, Бен, здесь старый фотоальбом.

Луна, словно почувствовав, что ее свет сейчас необходим, оказалась ближе, наполняя комнату неярким серебристым сиянием, и вместе с клубами пыли на страницах альбома ожили чужие воспоминания.

Что-то подобное ему попадалось в детстве, в вырезках из старых газет, хранимых бабушкой. Блистательная Пола Гарнер во всей своей красе. Снимки в лунном свете казались еще более интригующими, напоминая о времени, безвозвратно канувшем в лету.

– И правда – она, – Джо опять присвистнул. – Я видел такие же снимки в городской библиотеке, когда собирал информацию про нашу старушку. Пола была звездой Ziegfeld Follies, одной из лучших танцовщиц.

– Угу, – буркнул Бен. – А закончила так же, как все остальные. И осталась от нее только горстка пыли в старом доме, да эти фотографии.
Его рассуждения прервал послышавшийся снова шум воды и … пение. Да-да, именно пение, теперь в этом можно было не сомневаться. Скрипучий, хрипловатый голос приближался, выводя какую-то мелодию, отдаленно напоминающую джаз.

Джо что-то прохрипел, отскакивая от комода к окну и впервые понимая, что их приключение очень мало напоминает шутку. Но спастись через заколоченный проем было невозможно, а приоткрытая зверь внезапно оказалась оккупированной.
«Я просто ударился головой, когда упал на пороге» – мрачно подумал Бен, стараясь не смотреть на желтовато-белый силуэт, от которого исходили немыслимые звуки. Мельком взглянув на друга, он понял, что и того одолевают подобные мысли.

Джо готовился к походу. Перечитал гору литературы, поговорил с практикующими «охотниками за призраками», тщательно изучая их впечатления и опыт. Но здесь что-то не сходилось. Вошедшая в комнату, если и была призраком, то каким-то весьма странным: не должны были такие особы петь и уж тем более украшать свою полупрозрачную физиономию массивными очками и накручивать блеклые волосы на бигуди.

– Положи на место! – она тряхнула головой, указывая на альбом с фотографиями, который Джо все еще держал в руках. При этом толстые колбаски в ее волосах заколыхались, нагоняя на друзей еще больший страх.

Джо сделал шаг к комоду, осторожно протягивая к нему руку и возвращая альбом на прежнее место. Старушка, продолжая бубнить ей одной понятную мелодию, пробормотала:
– Молодец. И больше не трогай чужих вещей, – повернувшись к Бену, добавила: – Тебя это тоже касается.

По телу расползлось множество мурашек, тех самых, что терзали Бена еще в детстве, в темном, пыльном помещении. Только на этот раз их было гораздо больше: в ушах, в ноздрях – целый рой мурашек, которые не только окружили со всех сторон, но и взялись подпевать хозяйке дома. От этого звука волосы на голове зашевелились, кажется, тоже в такт мелодии.

– Эм-м… мисс… Гарнер… Право же, мы не хотели Вас потревожить… – Джо нес еще какую-то несусветную чушь, делая бессмысленные попытки прорваться к двери, минуя преградившую им дорогу старушку.

– Врешь-ь-ь! – она прошипела, цокая языком, и сделала шаг вперед. На горе-искателей обрушился колючий холод, заставив замереть на месте. – Все вы врете! Даже после смерти не даете покоя! Ни грамма уважения к бедному старому призраку! Выбрали самый неподходящий момент, застали меня в таком нелицеприятном виде!

Она вдруг жалобно заголосила и от ее подвывания у обоих парней в жилах застыла кровь.
– Я ведь бываю красивой! Наряжаюсь в свои старые сценические костюмы и становлюсь почти такой же, как на этих фотографиям. А вы, гадкие мальчишки, появились как раз в том момент, когда я только накрутила бигуди! – с необычной резвостью она вдруг подпрыгнула почти вплотную к Бену. – Мало тебя бабка запирала в кладовке, так и не научился вести себя! Что за люди, что за мужики пошли! Никакого покоя!

Бен воспользовался ее минутным замешательством и, толкнув друга в спину, вместе с ним вылетел за дверь. Они понеслись вниз, спотыкаясь и падая, рискуя свернуть себе шею на шаткой лестнице, но боясь задержаться хотя бы на миг. Опомнились, лишь оказавшись за пределами старого дома. Переглянулись, будто пытаясь удостовериться, что им удалось выбраться относительно целыми и невредимыми – пара щепок в ладонях да полный рот пыли не в счет. Вдохнув побольше прохладного свежего воздуха, они ринулись дальше, стараясь поскорее покинуть мрачное место. Им вслед неслись жалобные причитания оскорбленного призрака.