Сезон чудес

Киваю Паудерхэму, его сиятельство обладает удивительной способностью появляться там, где семья хотя бы на мгновение нуждается в его присутствии. Должно быть, родовое чутье.

Непонимающий взгляд, обращенный к ее светлости, возвращается к лицу леди Онории.
Предчувствуя подвох, отвечаю поддерживая тон дочери герцога:
- Полагаю, удостоившись такой чести, теперь леди-Прима может рассчитывать составить лучшую партию при дворе, - чуть склонив голову к плечу, наблюдаю за леди Онорией, удержит ли она еще одну улыбку вместе с золоченными искрами смеха в изумрудных глазах.
- Могу ли я предложить вам попробовать горячий шоколад, леди Онория? - достаточно лишь озвучить вопрос, чтобы слуга исчез исполнять поручение.
_________________

К сожалению, сколько бы Бёрлингтон ни стоял, напитки покрепче чая и лимонада на витрине не появились. Зато за одним из столиков Джеймс заметил маркиза Хертфорда с леди Фебой, и присоединившихся к ним герцогиню Эксетер со своей внучкой, а чуть позже и внуком. Посчитав, что подойти к ним будет более резонно, чем к слишком юным и легкомысленным подружкам Лиссы, Джеймс направился к столику маркиза Хертфорда.

Поприветствовав всех, сидящих за столом, он заметил:
- Не знал, что это место так популярно в этом Сезоне. Почему о нём до сих пор не говорили и не писали в колонке светских сплетен? Уж не тайное ли это знаение, передающееся только избранным?

Окинув взглядом хрупкую фигурку вдовствующей герцогини, внимательно следящей за разговором, маркиз кивнул.

- Неужели? - сухо поинтересовался Эдвард, - И чем же она заслужила такую честь?

- Даже не знаю, что на это ответить, Бёрлингтон, - улыбнулся маркиз, - если бы не карета Эксетеров перед крыльцом, проехал бы мимо.
_________________

Лучшее начало дня - в окружении тишины, виски и сигары. И, возможно, общества таких же соучастников преступления "сбеги от жены и почувствуй покой".
Уайтс сегодня привычно, по-утреннему пустовал. И только мы с племянником заняли особо приглянувшийся угол. Блейк что-то рисовал грифелем на принесенной бумаге, а я размышлял вслух о достойных партиях для дочери.
- Что думаете о маркизе Паудерхэм? По всем признакам весьма выгодное предложение. Пожалуй слишком характерный, но при этом с отличной деловой хваткой. Уверен, что при правильном подходе маркиз расцветет пуще яблонь по весне.
На что племянник оторвался от своего занятия и скривил губы в усмешке.
- Чуток пониже родинку, и получится вылитая леди О. с левого фронта. А виконт Рейвенсберг? Весьма достойный молодой человек. Долгов и азарта не замечено, как и других скандальных историй о любовницах и внебрачных детях. Хм.

Спустя час и графин отменного виски умственная деятельность наскучила и появилось смутное желание погреметь костьми на ринге. На предложение побоксировать, племянник вздохнул что-то о театре и приличиях.
- Тогда постарайтесь не подставить под удар лицо.
Театр полезен только одним - прелестными танцовщицами.

Полустертый мел на дощатом полу кое-где смешался в каплями крови. Толпа разгоряченных представлением мужчин напирала на квадратный ярд свободного места, внутри которого готовились к бою Блейк и некий, смутно знакомый господин. Кажется, где-то я его уже имел счастье лицезреть.
А стиль у этого знакомого незнакомца явно агрессивный Белчер.
- Племянник, уходи от удара! Да не в ту ж сторону! Чему я вас только учил! Стыд и позор на мои седины! Вот! Вот молодец! Это мой мальчик! Это мой мальчик! - поделился радостью с рядом стоящим джентльменом.

Возвращение домой несколько задержалось, учитывая наличие неприличного числа карет с гербами у кондитерской Борелла. Такое неожиданное обстоятельство побудило нас покинуть экипаж и отправиться на прогулку к сладостям.

Оказалось, что внутри собрался едва ли не весь свет за чашечкой горячего шоколада. Особенно радовали глаза интересующие меня джентльмены. И удачная попытка Фебы вытащить старшего кузена в свет.
Покончив с долгими и тщательными приветствиями, подозвал слугу, чтобы сдвинули несколько столов и освободили место для нас с Блейком.

Её Светлость и леди Кристабель вели тайный, только им известный обмен взглядами, но всё же согласились принять приглашение виконта. Только он хотел сделать предупреждение Кавендишу перестать свои фальшивые ухаживания, как он сам подошёл и попрощался. Это было престранно, но виконт почувствовал, как упал камень с души, и судьба даёт ему шанс к завоеванию леди. Сопровождая экипажи большого семейства герцогини Манчестер верхом, виконт добрался чуть быстрее и успел сделать заказ. Кондитерская была заполнена аристократами. Виконт поприветствовал всех, и когда леди с юным джентльменом расположились по местам и принялись за угощение, ответил на реплику мистера Бёрлинтона:

- Думается мне, после сегодняшнего скопления народа леди Уистлдаун будет, о чём написать. Как поживаете, мистер Бёрлингтон? Погода продолжает радовать морозным воздухом, не так ли? Очень приятно совершать утренние прогулки верхом.

Come move the song and stir the glass,
For why should we be sad?
Let’s drink to some free-hearted lass,
And Crib, the boxing lad.
And a boxing we will go, will go, will go,
And a boxing we will go.
Italians stab their friends behind,
In darkest shades of night;
But Britons they are bold and kind,
And box their friends by light.

*В друзей итальянцы бьют со спины
В самых темных ночных углах.
Но британцы прямы и добры,
Боксировать рады у всех на глазах.

- Думаю, что слова о "деловой хватке" его сиятельство посчитал бы оскорблением, - если бы я верил в то, что герцог Квинсберри рассматривает кандидатуру всерьез, скорее, сам выкрал бы леди Фебу. - Но должен заметить, что союз Паудерхэма с леди Фебой мог бы доставить мне лично немало веселых минут.
В конце концов, даже если обуздать характер дочери шотландского герцога на время, нельзя быть уверенным, что леди не подложит ежа в супружескую кровать.

Надо же было этому случиться в тот момент, когда мне шла черная масть в фаро. Потому отвечаю, стараясь отсрочить неизбежное:
- Сегодня вечером еще нужно быть в театре, - иногда остатки разумных мыслей все еще напоминают о себе.
На что его светлость ответствует беспечным:

будучи уже не в силах удержаться, я отправляясь за ним.

Совершенно дурацкое развлечение для человека, который способен выдумать сотню других без физического вреда.
Но скапливавшейся энергии иногда полезно давать выход, да и ноющая боль в мышцах после пары хороших раундов гораздо сильнее напоминала о том, что я еще жив, чем все танцы на балах вместе взятые.
Сорочка ложится поверх жакета, встаю в стойку перед своим противником. Руководства дядюшки скорее мешают, чем помогают. Рассмеявшись ухожу вниз от слишком широкого замаха Джонатана. Чему их только учат в этом Кэмбридже? Три коротких и сильных в корпус и противник отступает. Уклоняюсь от прямого в скулу, откинув голову, но второй удар все же разбивает мне бровь. Сжимаю зубы, тряхнув головой, чтобы сочащаяся кровь не мешала видеть.
Еще пара раундов и пожав друг другу руки, расходимся. Обтираю плечи влажным полотенцем.
Судя по тому, что Альфред ожидает с полотняным кейсом со свежей смены одежды, в клубе уже налажена система оповещения моего дворецкого.
- Благодарю, - разгоряченный дракой, улыбаюсь Альфреду.
- Милорд, - кивает Альфред.

Заметив первой среди них карету с красным львом Норфолков на золотом, мы с его светлостью наперебой велим остановить.
- Ваша светлость, кажется, весь свет решил устроить частный прием у Борелла и все забыли отправить нам приглашение!
С этими словами распахиваю дверь кондитерской, пропускаю его светлость вперед. Все же стоит разведать обстановку, прежде чем вдохновлять впечатлительных леди.

- Леди Феба, рад видеть, - обращаюсь к кузине.
Поклон маркизу Паудерхэму, его сиятельство должен быть непременно удовлетворен учтивостью младшего по титулу пэра, кивок брату. Перевожу с одного на другого взгляд с выражением отчаянного бессилия, из-за их жестокости я не могу поприветствовать леди.

- Если это и было не так, Берлингтон, число пэров Англии на квадратный дюйм этого заведения, только что сделало его самым популярным.
_________________

Подтвердил его мысли привывший лолд Мальтреверс:

- Доброго дня, лорд Мальтреверс. Как поживаете? - вежливо спросил Алистер.

Место оказалось на удивление популярным, видимо цирковое представление располагает к желанию отведать сладости.

В помещении было много знакомых лиц. Кристабель вежливо здоровалась с теми, кого не видела на представлении, улыбаясь и кивая. Детей отправили под присмотром слуг и нянь в отдельное помещение, а остальные расположились за столами.
Улыбнувшись рыжеволосой и прелестной Лиссе Бёрлингтон, которая присела за стол к леди Фебе, Кристабель стала осматриваться вокруг. Ей здесь очень понравилось, огромные витрины уставленные разнообразными вкусностями
Виконт Рейвенсберг как оказалось сделал зака столиков заранее и Кристабель это понравилось, не нужно было стоять перед дверями или ожидать обслуживания. Кстати обслуживание было на высшем уровне и уже совсем скоро перед девушками и герцогиней стояли вазочки с мороженым и десертом. Десерт был похож на цветочную композицию бело-сиреневых тонов. Крис улыбнулась такой красоте. А так же прозвучавшей остроте.
Беседы за столиками, невидимые официанты
Переглянувшись с сестрой, Кристабель заметила
- Согласись, что вкус мороженого идеальный. Почти такой, как у кондитера её Светлости.- Лукаво улыбнувшись кузине, Кристабель отправила очередную ложечку в рот.
В кондитерской царило оживление, глядя на пожилую леди, которая что-то внушала внучке, Крис улыбнулась, вспомнив свою Грэнни и её наставления.

Подошедшему лорду их ещё не представляли и Кристабель взглянув на высокого джентльмена выжидающе посмотрела на герцогиню и виконта. Соизволят ли они представить его.

Флиртует? Эдвард ободряюще посмотрел на сестру, всё же мысленно признавая Квинсберри лучшей для неё партией.

- Квинсберри, - ответил на приветствие Эдвард, - Не уж-то вы тоже были в амфитеатре "Астли"? - кривая улыбка выдаёт мнение маркиза об этом детском увеселении. - Собираетесь посетить театр сегодня вечером? Кажется дают Шекспира.

Ответил кивком, не желая подпитывать слухи о их ссоре.

И улыбнулся в ответ на это правдивое и одновременно остроумное замечание.
_________________

- Полагаю, тайным знаком может служить именно карета, - Джеймс усмехнулся, - Вызывая желание зайти внутрь и увидеть, чем привлекло это заведение семейство Эксетеров.

Несомненно, так и было, подтверждением чему служило появление новых представителей высшего света. Джеймс приветствовал очередных любопытных "сластён" и, испросив разрешения у вдовствующей герцогини, присел за столик. Пойти сейчас к Лиссе, на которую он периодически поглядывал, было смерти подобно. Юные леди в обществе джентльменов становились особым образом кокетливыми, а ему стоило беречь запас возможных комплиментов на вечерний выход.

- Приятно самому делать моду, не правда ли? - тонко улыбнулся Бёрлингтон, - Держу пари, завтра в этом заведении будет яблоку негде упасть, ибо все оставшиеся в Лондоне изволят полюбопытствовать насчёт него.

Чуть раньше в цирке

- Надеюсь, Ваша Милость, вы не решите, подобно рыцарям старины, носить добытый в бою трофей дабы устрашать врагов, - Онория сдержала улыбку, на мгновение представив, что нечто подобное и правда могло бы иметь место. - Это неприлично, граф, прошу вас...

- Милорд, - демонстративно нарочитый кашель бабушки выдавал нетерпение и желание поскорее уехать из, Онория улыбнулась графу - я не вольна распоряжаться вечерним временем, без предварительного разговора с братом. Прошу меня простить, если таковы его планы на вечер, то вы непременно будете иметь счастье лицезреть нас с бабушкой в театре. Ещё раз спасибо вам за помощь в неравном бою...

В кондитерской

- Думаю, при счастливом стечении обстоятельств, - практически сразу нашлась Онория, припомнив, что вторая обезьянка прыгнула в ложу, где были юный герцог и герцогиня- сия артистка сможет вступить в желанный брак с артистом, что бы представлен герцогу Манчертер. Безусловно, для цирка этот день можно считать поистине знаменательным.

Не дожидаясь ответа, слуга поставил перед Онорией кружку дымящегося напитка.
- Благодарю вас, Ваше Сиятельство.

- Думаю, что неуёмной дерзостью, Эдвард, такое, конечно, невозможно представить, но даже фамильный взгляд герцогского семейства не произвел на заносчивую артистку не малейшего впечатления. - Онория тепло улыбнулась брату. А вдовствующая герцогиня снова поджала губы:
- им следовало бы лучше следить за животными.

- Мистер Бёрлингтон, мисс Лисса. - Онория поздоровалась с вновь прибывшими.

В кондитерской появился так же сам герцог Квинсберри с племянником, что было весьма неожиданным. Онория вспомнила их с братом утренний разговор: оба объекта достойных дочери герцога, по мнению брата, сейчас находились именно здесь. Леди Онория склонила голову в приветствии.

Пэйшенс стало очень горько от слов маркиза. Её наивная вера в отца никак не могла угаснуть. Она ещё помнила своё счастливое детство и цеплялась за эти воспоминания как утопающий за соломинку. Ей хотелось верить, что если она просто попросит отца, взывая к отцовским чувствам, уважению к их честному имени, её надеждам на будущее, то он всё расскажет, отдаст бумаги, и они смогут уповать на обещание маркиза решить всё полюбовно. Но сообщение о кредиторах было неопровержимым доводом в пользу того, что отец видит в шантаже единственный выход из критической ситуации. И вряд ли она способна как-то повлиять на решения и даже помыслы отца. Он решил забыться в разгульном образе жизни после смерти жены и сына и целенаправленно губил себя, однако теперь он утягивал с собой на дно и её, Пэйшенс. Похоже, её отец изменился безвозвратно, просто стал чужим человеком, и хотя слёзы подступали к глазам Пэйшенс от болезненного осознания этой истины, её разум отчаянно искал выход из положения, и раз уж маркиз видел его в таком свете, ей оставалось только согласиться. Пусть лорд Паудерхэм получит своё и, убедившись в том, что ему не угрожает их семья, забудет о шантаже. А она в свою очередь постарается рассчитаться с кредиторами из своего приданого и принесёт себя в жертву с условием, что отец согласиться покинуть Лондон и уехать с ней в провинцию. А там уж она постарается что-то придумать. Они будут жить в бедности, но держаться с честью. Не могут же долги отца быть такими огромными, чтобы оставить её без единого пенса. Пэйшенс отказывалась в это верить. И, в конце концов, всегда есть выход работать, как бы это ни было недостойно. Всё лучше, чем перспектива видеть отца в тюрьме. Такого она допустить не могла. Пока она предавалась всем этим мыслям, маркиз стал попрощаться:

- Я буду там, - только и смогла вымолвить Пэйшенс, погруженная в свои тревоги.


- Благодарю, Ваше Сиятельство.

Маркиз покинул их дом, а Пэйшенс сразу же подвергалась допросам Матильды. Что это было? Как она могла позволить маркизу уединиться с нею? Они уже договорились о помолвке? А почему она так бледна? Какое платье подойдёт лучше для театра? То жёлтое с оборками или белое с бантиками? Пэйшенс ничем не выдала своего беспокойства, отвечая на вопросы, хотя иногда и невпопад. Отправив Матильду восвояси, она вошла в кабинет отца и начала искать бумаги. Сердце тревожно билось. Застань её отец здесь, Пэйшенс в своём состоянии вряд ли найдётся, что сказать. Поэтому она очень спешила, осторожно перебирая бумаги. Но как найти то, что спрятано, и то, о чём она не имеет ни малейшего представления? Придётся позволить маркизу совершить обыск самому. Приняв это решение, Пэйшенс удалилась в свою комнату с жутчайшим приступом мигрени. К выходу в театр она была готова вовремя. Отец дома так и не появлялся.

Отвечая не немую просьбу леди Кристабель, он совершил необходимое представление, а после обратил своё внимание на означенную леди:

- А какой же вкус мороженого для вас идеальный, леди Кристабель? Не стоит ли добавить ещё шоколадной крошки или карамели?

- Рад видеть, - приветствую лорда Рейвенсберга, - Премило, премило, - отвечаю, подражая интонациям чопорных маменек и бросая предостерегающие взгляды на кузину, не сводящую глаз с крохотного красного пятна над моей разбитой бровью. - Как вы сами находите Сезон, милорд? Довольны ли обществом и увеселениями? - слова льются сами, пока подмечаю крошку вишневого пирога в уголке губ незнакомой мне леди.

- Это не та пьеса, которая в прошлом году была так увлекательна, что мы слышали мелодичный храп герцога Корнуолла в соседней ложе? - понизив голос, обращаюсь к леди Фебе, чтобы подтвердить свою догадку.
В ответ на слова леди Кастерз о том, что я несомненно предпочел бы "Антония и Клеопатру" утвердительно киваю, не скрывая ухмылку. Клеопатра - потрясающая леди.

Улыбаюсь в ответ на замечание Берлингтона, едва ли речь идет о кондитерской.

- Очарован, - непозволительно больше, чем достойное "очень рад". Касаюсь губами кончиков пальчиков леди.
Сощурившись, жду ответа на вопрос Рейвенсберга. Говорят, в каждой сластене заведомо есть что-то порочное.
_________________

Благодаря замечанию вдовствующей герцогини, наконец, понял, что речь идёт о каком-то животном, что никак не вытекало из многословия сестры. Благодарно улыбнулся бабушке и решил узнать подробности дома у неё же.

Кажется Онория вняла их утренней беседе и смотрела на герцога Квинсберри благосклонно. Что возможно было заметно не всем окружающим, но он-то знал свою сестру и угадывал её настроение по выражению глаз. Эдвард довольно улыбнулся Онории, затем Квинсберри и тут же почувствовал довольно ощутимый толчок в бок. Ах, да:

- Леди Феба, будем ли мы иметь удовольствие видеть вас сегодня в театре? Мы были бы польщены видеть вас и вашего отца в нашей ложе, - полагая, что выполнил долг джентльмена, а также подсобил удачному браку сестры, Эдвард снова улыбнулся.
_________________