Алисия Дэй "Сердце Атлантиды"

Девочки, спасибо за отклики. Постараемся не очень вас томить.

 » глава 12

Перевод - lisitza
Бета-ридинг - KattyK
Редактирование - Kareglazka

Военный зал, Атлантида
Квинн уселась в кресло как можно дальше от тех, кто в последнее время её бесил, то есть от всех, кроме сестры. Выбрать место оказалось сложно, разве что перебраться в коридор. Она поставила пустую тарелку на стол и задумалась, не взять ли ещё жареной курятины. Пусть Квинн и злилась, но за долгие годы борьбы и трудностей приучилась есть, когда еда под рукой, спать, когда подвернётся постель, и благодарить за то и другое.
Райли протянула сестре шоколадное печенье.
– Ты на него хотя бы посмотришь? Бедняга там умирает. Он самый пугающий парень в мире и всё же немного боится тебя.
Квинн фыркнула:
– Не понимаю, о чём ты. Аларик ничего не боится, правда, вмятина в стене от его громадной головы была бы ужасной.
Она засунула печенье в рот и попыталась скрыть блаженство от вкуса растопленного шоколада и пряностей на языке.
– Аларик о тебе беспокоится, хотя и не привык. Всю свою жизнь он связан с властью и управлением, балансирует между запросами капризного бога и пустотой собственного одиночества. Ради Бога, Квинн, тебе стоило на него посмотреть, когда я была беременна. Однажды он чуть не сжёг павлина, осмелившегося заступить мне дорогу в саду. – Райли состроила сердитую гримасу и хрипло произнесла, явно передразнивая Аларика: – Принцесса, он мог опрокинуть вас и нанести вред вашему чреву и наследнику престола.
Квинн рассмеялась.
– Нанести вред твоему чреву? О нет, это невозможно!
Райли вручила сестре ещё печенье и откинулась в кресле.
– Да, он так и сказал. Есть истории и похуже. Давай пока согласимся в одном: Аларик в жизни не любил, а сейчас втюрился по уши. С того самого дня, как мы нашли тебя с пулей в плече. А теперь благодаря Кили думает, будто может что-то сделать. Неужели ты станешь винить беднягу за то, что он потерял разум?
Квинн покачала головой и прошептала:
– Я не представляю, как можно выдержать многовековой целибат. Даже если Кили права – а риск слишком велик – что, если он не помнит сам процесс?
Райли закатила глаза:
– Это как езда на велосипеде.
Сёстры застыли, посмотрели друг на друга и расхохотались.
– Езда на велосипеде. Ты только представь! – выпалила Квинн.
– На заднем колесе, – добавила Райли, и они снова рассмеялись.
К тому времени, когда обе восстановили дыхание, на них уставились все присутствующие.
– Поделитесь шуткой с классом? – улыбаясь, спросила Эрин, чем вызвала новый приступ.
Когда сёстрам удалось справиться с собой и прекратить смеяться, обе уже задыхались.
– Должно быть, ужины у вас дома проходили очень интересно, – заметил Вэн.
– Ты себе не представляешь. Два эмоциональных эмпата в период полового созревания? Настоящий ад, – ответила Квинн.
Мужчины вздрогнули, а Эрин рассмеялась.
Тут открылась дверь, и вошла высокая рыжеволосая женщина спортивного телосложения. Джастис вскочил и заключил её в объятия. Значит, это Кили.
– Мы слишком долго были одни сегодня, – пожаловался Джастис, но Кили лишь засмеялась.
– Эй, расслабься. Я целый день копалась в пыли, пока переводила свитки из Александрийской библиотеки, и проголодалась. Слава Богу, Элени сегодня ночует у одной из своих многочисленных подруг.
– Хорошо, что она наконец обзавелась друзьями после всего пережитого, – мрачно ответил Джастис.
Они обменялись понимающими взглядами, затем Кили схватила из корзинки на столе ломтик хлеба, отломила кусочек и съела.
– Теперь мне нужна целая тарелка той заманчиво пахнущей вкуснятины и горячая ванна, и... Ой, у нас гостья! – воскликнула она, заметив Квинн в углу.
– Не гостья, а член семьи, – поправил Джастис. – Кили, любовь моя, познакомься с Квинн Доусон.
Кили присвистнула, переводя взгляд с Квинн на Аларика и обратно. Она уронила остаток хлеба на тарелку и быстро подошла, протягивая руку. Квинн встала, чтобы обменяться рукопожатиями, но в последнюю минуту Кили её обняла.
– Ты же семья. Привет, я твоя большая поклонница. Ты день за днём занимаешься делом, не обладая особыми способностями и магией. Это очень смело. Спасибо, что делаешь мир безопаснее для всех нас.
Квинн шаркнула ногой, ей стало неловко от слов, а ещё больше от искренности эмоций, излучаемых женщиной.
– Да не за что. Я просто одна из многих, и все мы выполняем свою работу.
– Неправда, – вмешался Аларик. – Ты первая из многих и делаешь гораздо больше, чем входит в твои обязанности.
– Первым был Джек, – парировала она. – А я бросила его. Вдруг он останется тигром навсегда?
Райли сжала руку сестры.
– Мы все очень огорчились, узнав о Джеке. И молимся, чтобы он нашёл дорогу обратно.
Квинн не могла принять утешение, которого, по её мнению, не заслуживала, и вырвала руку.
– Молитесь какому богу? По моим сведениям, Посейдон не помощник.
– Моя вера осталась прежней, и молюсь я тому же богу, – мягко ответила Райли. – Только мировоззрение стало шире, вот и всё.
Кили вернулась к столу и тихо принялась накладывать еду в тарелку. Пока она ела, Конлан с Вэном повторили всё, что уже обсуждалось, но Аларик сидел в задумчивом молчании. Когда всех женщин ввели в курс дела, Кили кивнула и отложила вилку.
– Не знаю, подходящее ли сейчас время, учитывая самозванца, опасность, нависшую над Квинн, Анубизу и всё остальное, но я получила подтверждение насчёт Зелии и Нерея. Они определённо были женаты. И я знаю, почему тогдашний правитель и старейшины ввели новое правило целибата.
Она взглянула на Квинн и вновь повернулась к Аларику.
– Совершенно точно известно: после смерти Зелии Нерей сошёл с ума и чуть не взорвал весь купол.

***

Аларик откинулся в кресле, надев маску непоколебимого спокойствия и спрятав эмоции за непроницаемой стеной. Все смотрели на него – все, кроме Квинн, глядевшей куда угодно, только не на жреца. Он чувствовал себя так, словно кто-то вырвал его внутренности и выложил на всеобщее обозрение.
– Сейчас мне эта история не интересна, – солгал он.
– Ну нет, приятель, мы её выслушаем. – Квинн заговорила с Алариком впервые с тех пор, как вошла в комнату больше часа назад. – После всего произошедшего сегодня на острове? Можешь побиться об заклад на свою распрекрасную задницу, мы выслушаем Кили.
– На острове? – спросил Вэн, переводя взгляд с Квинн на Аларика, словно на спортивном матче.
– Распрекрасная задница, – повторил Джастис с дурацкой улыбкой. – О, это замечательно. Мы знали, что Квинн нам понравится.
– Я прибью вас обоих, – ледяным тоном пообещал Аларик.
– Только не при мне, – весело заявила Кили. – Я прилично стреляю, большой парень, и всегда защищаю своего мужчину. Давай-ка, ты успокоишься, выслушаешь меня, и покончим с этим?
– Каковы твои источники? – спросила Квинн. – Что-то помимо так называемой способности узнавать прикосновением и подобной чепухи.
– Квинн, – осадила сестру Райли, но Кили лишь улыбнулась.
– Ничего, я привыкла к недоверию. Хотя кто бы ещё говорил о всякой чепухе, связанной с чувствами, ты ведь настоящий эмпат. Ну да ладно, есть кое-что ещё. Я прочла о Нерее в спрятанных свитках, которые кто-то давным-давно засунул в стенную нишу за тяжеленную статую в четыреста пятьдесят килограммов.
– Спрятанные свитки? – невольно заинтересовался Аларик. – За какой именно статуей?
– Посейдон, м-м-м... ублажающий себя сам, – ответила Кили, покраснев, как маков цвет.
Аларик кивнул:
– А, да. Должно быть, тогда старейшины обладали чувством юмора.
– Или статую позднее передвинули в нишу, неважно, продолжай, – приказал Вэн.
– Это целая история, запечатанная в футляре вместе с копией распоряжения, – сказала Кили. – Библиотекари заверили мой перевод и готовят копию для тебя, Аларик, другую для старейшин и...
– Что там сказано? – вмешалась Квинн, не в силах ждать больше ни минуты.
Кили моргнула и широко улыбнулась.
– Прости. Проклятие ученых: мы много болтаем. В любом случае, вот основное: после того как Нерей почти уничтожил Атлантиду и всех её жителей, старейшины именем Посейдона провозгласили, что каждый жрец теперь обязан приносить обет целибата, чтобы уменьшить свои силы. Таким образом, никто больше не мог достичь такого могущества, как Нерей, и тем самым подвергнуть Атлантиду опасности.
Все в комнате заговорили одновременно, но Аларик игнорировал их и безотрывно смотрел на Квинн. Она ответила таким же несчастным взглядом.
– Значит, всё это ложь, – проговорил Конлан. – Тебе не надо выполнять эту глупую клятву.
– По-моему, нам не стоит обсуждать столь личные дела Аларика, – встряла Райли, и Аларик кивнул принцессе, ценя, что хоть кто-то уважает его право на личную жизнь.
В общей болтовне раздался голос Квинн:
– Это неважно. Какие-то свитки, чувства Кили – всё это не имеет значения. Как давно обязали приносить обет?
– Нерей был верховным жрецом порядка восьми тысяч лет назад, – ответил Конлан.
– Именно. Даже если тогда это была неправда, ваш безумный диктатор морской бог за тысячи лет мог превратить слова в действующее правило. Очень похоже – и чертовски вероятно, я бы сказала, – что сегодня нарушение клятвы приведёт именно к тому, о чём предупреждали старейшины: Аларик потеряет свою магию и способность защитить вас именно тогда, когда больше всего будет вам нужен.
Аларик молча сидел, а любимая им женщина высказывала его собственные мысли. Пока Посейдон не объявил иное, надо верить, что всё сказанное старейшинами – правда. А Посейдон, «безумный диктатор морской бог», молчал.
– Спасибо всем за явный интерес к моей сексуальной жизни, – наконец холодно произнес верховный жрец. – А теперь, прошу, вернёмся к обсуждению, как поймать или убить этого самозванца Птолемея и вернуть «Гордость Посейдона», прежде чем, боги сохрани, Анубиза наложит на камень свои лапы.
В комнате повисло молчание, а затем все присутствующие согласились.
Райли встала и взяла сестру за руку.
– Нет. Не сегодня. Квинн пережила слишком много за очень короткое время, и ей нужно как следует поспать. Мы обсудим планы битвы и определим, кому из нас придётся рискнуть жизнью, утром за обильным завтраком.
Аларик поднялся и поклонился Райли, но ощутил, как забурлило внутри при мысли, что кто-то заберет у него Квинн. Пусть даже родная сестра.
– При всём уважении, принцесса, этой ночью Квинн останется со мной.
Глаза мятежницы вспыхнули.
– Ну вот, круг замкнулся, за меня опять принимают решения. Знаешь что? Квинн, чёрт побери, будет делать то, что захочет, или кого-нибудь пристрелит.
С отблеском ярости в глазах она достала свой «глок» и направила в пол.
Райли подняла руки вверх и улыбнулась.
– Как будто я когда-то тебе указывала. Так зачем начинать сейчас? Чего же ты хочешь, дорогая сестричка?
Та мельком взглянула на Аларика, подумала и решила:
– Схожу в храм Посейдона с Алариком. Мне давно хотелось на него посмотреть, а сейчас я так взбудоражена, что не засну. – И тут же развернулась и рявкнула на рискнувшего улыбнуться жреца: – А потом ты отведёшь меня обратно к Райли, чтобы я выспалась без помех: без летучих обезьян, торнадо и других налётчиков. Плюс, я бы хотела ещё понянчить племянника. Он пока единственный среди знакомых мне мужчин, кто не похож на высокомерного осла.
– Дай ему время, – с улыбкой посоветовал Конлан. – По мнению моей любимой жены, это заложено в генах.
Райли лишь рассмеялась:
– Ладно, порядок таков: храм, ванна, кровать, малыш, завтрак. Все дискуссии о самозванцах и опасностях официально приостановлены.
Она обняла Квинн.
– Когда живёшь с этой толпой, учишься при первой возможности откладывать дела. Всегда грядёт очередная катастрофа.
Квинн быстро заморгала. Аларик видел её борьбу со слезами и стиснул кулаки, подавляя сильную потребность подойти и утешить несчастную. Квинн бы не приняла утешение; она ненавидела показывать слабость в многочисленной компании. Но он мог помочь и по-другому.
Аларик взял её за руку – Квинн не успела его остановить – и ток, выстреливший от простого соприкосновения пальцев, напомнил о поцелуях на пляже. Тело жреца напряглось, отвердело от лёгкого прикосновения, а Квинн судорожно вздохнула. Возможно, тихий звук услышал лишь он, но и этого оказалось достаточно, чтобы пустить его пульс вскачь. Необычно ранимый взгляд любимой взывал ко всем защитным инстинктам Аларика, и он склонился к ней.
– По крайней мере мы знаем, что тут нет летучих обезьян, – прошептал он.
Квинн рассмеялась:
– Веди. Давай посмотрим храм и споём хором.
На сей раз громко расхохотался Аларик. Выходя, он оглянулся через плечо и понял, что все в комнате смотрят на него, в шоке разинув рты.
– Он смеялся. Вы слышали? Он действительно смеялся, – повторял Вэн.
Аларик прямо потащил Квинн в коридор, чтобы убраться подальше от соплеменников.
– Я умею смеяться, – оправдываясь, пробормотал он.
– Дьявольский хохот, который ты изредка выдаешь, не в счёт, – с улыбкой ответила Квинн.
Аларик не сдержался и снова рассмеялся.
Будь всё проклято.

Продолжение следует...

Привет!

Спасибо за продолжение!
Короткое затишье перед битвой...Интересно,как они все вместе общаются,подкалывают друг друга,хорошая семейная атмосфера.

Спасибо

Девочки большое спасибо за новую главу!
___________________________________

Большое спасибо за продолжение!

Спасибо за перевод

Все так по семейному
_________________

Перевод - lisitza
Бета-ридинг - KattyK
Редактирование - Kareglazka
Девочки,вы нас балуете СПАСИБО!!!!!!!!!!!!!!!
Мягко говоря не просто быть отстраненным,когда на обсуждение выносится твоя сексуальная жизнь,тем более в виде чуть ли не голосования,быть ей или не быть.
И независимо от ситуации,Аларик наслаждается каждой минутой прибывания Квинн рядом.

Спасибо за продолжение!

Большое спасибо за перевод новой главы!!!
Уволокла к себе на склад...
_________________

Леди,Большое СПАСИБО!!!

___________________________________

Дорогие девочки, такая радость читать выполненный от души перевод.
Всего Вам доброго, удачи в жизни и Счастья!!???

Девочки, спасибо за поддержку темы и за добрые слова.
Да уж, нашим героям сейчас совсем не просто: сплошные вопросы без ответов, страхи и запреты. И в то же время, такое счастливое и необходимое общество друг друга. Как мило они один на другого влияют: Квинн учится быть женщиной, а Аларик - смеяться и замечать красоту. Но до настоящего счастья еще очень далеко.

 » глава 13

Перевод - lisitza
Бета-ридинг - KattyK
Редактирование - Kareglazka
Квинн поднялась по лестнице и вошла во впечатляющее изящное здание, изобилующее арками и изгибами. Подобного она не ожидала.
– После всего слышанного о Посейдоне, я представляла его самовлюблённым бандитом. Странно, что у него такой изысканный храм.
Аларик рассмеялся, а мужчина в белом хитоне с бульдожьим лицом бросил на гостью шокированный взгляд и поспешил прочь, невнятно бормоча на плавном, должно быть, атлантийском, языке.
Квинн озадаченно посмотрела ему вслед.
– Что это было? Что-то вроде «святотатство, ты богохульница»?
– Он уверен, будто Посейдон поразит тебя насмерть в любой миг, и хочет отойти подальше от линии огня.
От весёлого низкого голоса Аларика по спине Квинн побежали мурашки.
– Мужайся, – посоветовала она бульдогообразному мужчине, удостоверившись, что убегающий трус её не слышит. Мать пустила бы её кишки на подтяжки за неуважение к чужой религии. Конечно, дело не в религии. Просто Квинн нисколько не почитала эгоистичного бога.
Они прошли из прихожей в залитую мягким светом гигантскую комнату с высоким потолком. Мраморные стены были инкрустированы нефритами, аметистами и другими драгоценными камнями, которых Квинн не узнала. Хотя неудивительно, она ведь не помешана на драгоценностях.
Во всех углах цвели высокие зелёные растения, повсюду стояли длинные низкие с мягкой обивкой скамьи для посетителей, желающих отдохнуть, поразмыслить или просто посидеть. В долгом молчании Квинн оглядела комнату, невольно наслаждаясь миром и спокойствием.
– Что ж, здесь можно с удовольствием общаться с богами, – наконец дипломатично сказала она.
– Посейдон не из мирных общительных богов, – ответил Аларик. – Ко мне он обращается, если дело касается приобретения власти, обмана ради власти, переговоров из-за власти или...
– Да, я поняла, – прервала его Квинн. – Старые боги по-прежнему жаждут крови и власти?
– Кое-что неизменно. Посейдон сделает всё возможное, чтобы защитить своих детей.
– Детей?
– Мы, атлантийцы – его дети, – пояснил Аларик. – Поскольку ты эмпат, то явно происходишь от нашего народа, значит формально тоже находишься под его защитой.
– Нет, спасибо. Я видела, что он называет защитой. Позволить Райли умереть и заклеймить её, так относиться к тебе... не хочу иметь с ним ничего общего.
– У тебя не будет выбора, если примешь меня, – пояснил Аларик, беря её за плечи и поворачивая к себе. – Даже если я покину храм, то никогда не смогу совсем сбежать от Посейдона. Тебя не устраивает такая сделка?
Квинн покачала головой, не в силах найти ответ. Сердце кричало «нет», но разум велел поостеречься.
– Я хочу снова тебя поцеловать, – признался Аларик.
Квинн отстранилась, качая головой.
– Не могу. Не сейчас. Пожалуйста. Просто... просто покажи мне всё.
Лицо верховного жреца ожесточилось от отказа, но он кивнул и снова взял её за руку, словно нуждаясь в прикосновении. Выйдя из комнаты в коридор, он указал на простую чёрную деревянную дверь.
– За этой дверью вниз по лестнице находится место, где я прошел обряд забвения. Я выжил и стал верховным жрецом, – пояснил он с явно деланной небрежностью.
То, что таилось внизу, вызывало у него мрачные и болезненные воспоминания, очень сильные: Квинн даже уловила слабые следы эмоций на границе его ментального щита. Она знала, что нужно спросить, ведь они должны принять друг друга и быть искренними – но не могла.
И не станет.
У неё свои секреты. После пребывания в заключении больше года у вампира, за которым охотилась, Квинн чувствовала определённую притягательность ритуала благословенного забвения.
В любом случае, у неё не осталось сил. Их не хватит, чтобы войти в комнату, где происходило нечто подобное. Только не сегодня.
Глаза Аларика потемнели, и у Квинн сдавило горло при мысли, что своим молчанием она обманывает его ожидания. Надо задать хотя бы один вопрос, получить самый нужный ответ.
– Что случилось бы, провали ты испытание?
– Я бы умер. Ты бы никогда меня не встретила. Возможно, удалось бы избежать целого ряда проблем, – бесстрастно ответил он.
– Никогда не говори так. Неважно, что происходит между нами сейчас или в будущем, мир лучше, если в нём есть ты, Аларик.
Горло саднило от вырвавшихся искренних слов. Простые ранимые чувства жгли изнутри, так что Квинн пришлось вновь справляться со слезами. Дважды за одну ночь. Мятежница разваливается на части. Возможно, для всех лучше, что больше она не возглавляет Сопротивление.
Аларик заключил Квинн в свои объятия и прижался щекой к её макушке.
– Ми амара, своей честностью ты оказываешь мне честь и посрамляешь. Я могу лишь ответить тем же. Пойми, в этом мире ты для меня – всё. Пожалуйста, останься со мной этой ночью хоть ненадолго. Пожалуйста.
И при всей своей прежней неуступчивости, Квинн не смогла отказаться. Не сейчас, а может, и никогда. Она останется сильной и не переспит с ним, но не откажется от непродолжительных объятий.

***

Пока Квинн принимала душ, Аларик расхаживал по своим аскетичным покоям, рассматривая их другими глазами. Её глазами. Всё серое, гнетущее, остроугольное. Ни мягкости, ни цвета. Словно портрет его души. Неудивительно, что Квинн вздрогнула, впервые войдя сюда. Аларик поклялся всё здесь поменять. Добавить цвет, текстуру. Чувственные ткани. Картины на стены.
Возможно, Квинн захочется украшений, безделушек, подарков? Вряд ли. Но Вэн всегда говорил, что женщины любят побрякушки, а Эрин носила довольно много украшений. Все эти кольца. Но постойте, они же вмещают в себя и символизируют её магию. Они считаются?
Бедняга застыл и стукнулся головой об стену. Он, Аларик, верховный жрец Посейдона, самый страшный человек в Атлантиде, превратился в круглого дурака. И всё из-за голой женщины в ванной.
Нет, не просто голой женщины, а определённой безупречной женщины. Той, с которой он хотел провести остаток жизни.
Когда дверь наконец открылась, он притворился, будто читает книгу, но уронил её к ногам при виде Квинн. Она вымыла короткие тёмные волосы и зачесала назад, открывая безупречное лицо, а сама завернулась в его белый шёлковый халат. Наряд был ей велик даже с закатанными рукавами, но Квинн походила на падшего ангела: фарфоровая кожа и огромные тёмные глаза.
Аларик хотел бежать.
Кричать.
Молиться у её ног.
– Надеюсь, ты не против, что я одолжила халат. Я постирала одежду в раковине, и как только она высохнет...
– Оставь себе, – хрипло ответил Аларик, с трудом сдерживая желание наброситься на неё, как похотливый юнец. – На тебе он выглядит гораздо лучше, чем на мне.
Квинн дёрнула за рукав.
– Я чувствую, что совершаю огромную ошибку. Не стоило приходить сюда, надевать этот халат, и...
– Всё совсем не так. События, связанные с тобой, вовсе не ошибка, – возразил он совершенно искренне. – Я желал бы провести вечность, повторяя тебе снова и снова.
Он не мог больше ни секунды оставаться вдали от неё и медленно пересек комнату, давая любимой время отказать.
– Мне нужно прикоснуться к тебе. Ощутить твой вкус и почувствовать твою кожу своей. Узнать, что не только во мне горит пламя.
Квинн вызывающе подняла подбородок, но не отстранилась.
Она не отстранилась.
Аларик послал быструю благодарственную молитву всем существующим богам просто потому, что она не отстранилась.
– Ты же знаешь, я отвечаю тебе взаимностью, – прошептала Квинн, и следующие слова уже складывались на прекрасных губах, но тут Аларик поцеловал её, слыша лишь прилив желания, бьющегося под кожей.
Он впился в губы любимой, поймал её язык своим и поцеловал так страстно, что уже не знал, где заканчивается он и начинается она. Движения были неуклюжими и отчаянными, жрец боялся из-за своего пыла оказаться отвергнутым Квинн, но она мягко прикоснулась к его лицу, медленно поцеловала, затем отстранилась и глубоко вздохнула.
– Я здесь, и не надо втискивать сотни лет в следующие пять минут.
В его смехе слышались нотки безумия.
– Обещаешь? Ты не исчезнешь? Потому что не представляю, как смогу пережить твоё исчезновение.
Квинн обхватила ладонями лицо атлантийца.
– Никакого секса. Не сейчас, возможно, никогда. Сначала нужно всё выяснить. Но Бога ради, поцелуй меня уже.
Просить дважды не пришлось. Аларик сжал её изо всех сил и принялся целовать так, словно если остановится, миру придет конец. Земля могла бы разверзнуться и поглотить их, но жрец об этом не волновался, ведь он наконец целовал Квинн. Комната в самом деле будто дрожала под его ногами от вспышки незамутнённого голода, который требовалось утолить. Боги, Квинн принадлежала ему, и пусть он попадёт в последний, девятый круг ада, если когда-нибудь её отпустит.
Квинн задрожала в объятиях Аларика, и он вдруг сунул руку под шёлковый халат и дотронулся до нежной груди – и задрожал сам от силы желания, даже испугался, что, как неопытный мальчишка, кончит прямо в штаны после простого прикосновения к её коже.
– Пожалуйста, дотронься, – простонала Квинн. – О, это опасно, но мне плевать.
Ему тоже было плевать и на правила, и на клятвы, и на последствия. Сердце колотилось, кровь горела в жилах жидким током. Аларика сотрясали удары, пока он не понял, что, действительно, стучат... в дверь.
В проклятую богами дверь.
– Убирайся, или я уничтожу тебя на месте, – прорычал Аларик.
Из-за двери дрожащим, но полным решимости голосом ответил старший помощник:
– Милорд, трезубец неисправен. Он разбрасывает струи чистой магии по всему храму. Двое наших ранены, один едва избежал смерти. Милорд? Помогите!
Лишь через несколько секунд потрясённый Аларик осознал, что пол и в самом деле дрожит. Жрец резко переключился на окружающий мир, и тут в его сознание проникли беспорядочные волны силы, испускаемые трезубцем Посейдона.
Как, чёрт побери, он их не заметил?
Ещё не полностью придя в себя, Аларик посмотрел на Квинн, поймал взглядом её распухшие от поцелуев губы, и получил ответ.
– Отпусти меня, Аларик, – попросила Квинн. Она дрожала, как лист на ветру, но лицо приняло решительное выражение. – Нам надо защищать твой народ, чинить магические предметы и спасать мир. Поцелуи подождут.
Жрец застонал, но кивнул и освободил её.
– Когда и если это закончится, – выдавил он сквозь стиснутые зубы, – я заберу тебя так далеко от обязанностей, ответственности и цивилизации, что искать нас будут месяцами.
– Может, махнём на Фиджи, – заявила она, хихикнула и побежала в ванную.
Аларик увидел изящные очертания спины и изгибы соблазнительной попки, когда Квинн сбросила халат и спряталась за дверь, чтобы одеться – и снова застонал.
– Ради такого я мог бы убить.
– Не сомневайся во мне, – сказала она, появляясь вновь и проверяя ножи и пистолеты. – У меня настоящий талант.
Атлантиец махнул рукой в сторону скомканной одежды, убирая с неё воду, и Квинн благодарно улыбнулась. Открывая дверь, оба смеялись, и человек, стоявший с поднятой для стука рукой, посмотрел на них, словно на сумасшедших.
«И он вовсе не ошибся», - подумал Аларик.

Продолжение следует...

Большое спасибо. Какой дивня перевод.