Мифы, легенды, предания, сказки в мировой поэзии

Константинос Кавафис ИТАКА

Отправляясь на Итаку, молись, чтобы путь был длинным,
полным открытий, радости, приключений.
Не страшись ни циклопов, ни лестригонов,
не бойся разгневанного Посейдона.
Помни: ты не столкнешься с ними,
покуда душой ты бодр и возвышен мыслью,
покуда возвышенное волненье
владеет тобой и питает сердце.
Ни циклопы, ни лестригоны,
ни разгневанный Посейдон не в силах
остановить тебя – если только
у тебя самого в душе они не гнездятся,
если твоя душа не вынудит их возникнуть.
Молись, чтоб путь оказался длинным,
с множеством летних дней, когда,
трепеща от счастья и предвкушенья,
на рассвете ты будешь вплывать впервые
в незнакомые гавани. Медли на Финикийских
базарах, толкайся в лавчонках, щупай
ткани, янтарь, перламутр, кораллы,
вещицы, сделанные из эбена,
скупай благовонья и притиранья,
притиранья и благовония всех сортов;
странствуй по городам Египта,
учись, все время учись у тех, кто обладает знаньем.
Постоянно помни про Итаку – ибо это
цель твоего путешествия. Не старайся
сократить его. Лучше наоборот
дать растянуться ему на годы,
чтоб достигнуть острова в старости обогащенным
опытом странствий, не ожидая
от Итаки никаких чудес.
Итака тебя привела в движенье.
Не будь ее, ты б не пустился в путь.
Больше она дать ничего не может.
Даже крайне убогой ты Итакой не обманут.
Умудренный опытом, всякое повидавший,
ты легко догадаешься, что Итака эта значит.

Перевод Г. Шмакова
___________________________________

Иван Франко СКАЗКА О ГЛУПОСТИ

Жила на воле птичка,
Да вдруг попала в сеть.
И говорит охотник:
- Должна ты умереть!

- Помилуй! - просит птичка. -
Я ростом с ноготок,
Всего комочек пуха
Да мяса на глоток.

Пусти меня на волю,
Доволен будешь сам.
Хороших три урока
Тебе за это дам.

Охотник удивился:
- Ты - пташка с ноготок.
Какой же человеку
Ты можешь дать урок?;

Но ежели прибавишь
Ты мне ума чуть-чуть,
Пущу тебя на волю.
Лети в далекий путь!

- Начнем, - сказала птичка. -
Запомни мой совет;
Жалеть о том не надо,
Чего уж больше нет.

Сказал охотник: - Правда.
Разумен твой совет.
Жалеть о том не надо,
Чего уж больше нет.

- Затем, - щебечет птичка, -
Не стоит портить кровь,
Стараясь понапрасну
Вернуть былое вновь.

Сказал охотник: - Верно.
Не стоит портить кровь,
Стараясь понапрасну
Вернуть былое вновь.

Щебечет птичка: - Слушай
Последний мой совет:
Не верь досужим бредням.
Чудес на свете нет.

Сказал охотник: - Дельно.
Запомню твой совет.
Не надо верить бредням.
Чудес на свете нет.

Спасибо за науку.
Счастливого пути.
Да в сети к птицелову
Опять не залети!

---

Вспорхнув на ветку, птичка
Промолвила: - Дурак!
Тебя я обманула,
А ты попал впросак.

Добыча дорогая
К тебе влетела в сеть.
Из-за меня, охотник,
Ты мог разбогатеть.

В моем брюшке таится
Награда для ловца:
Алмаз крупнее вдвое
Куриного яйца!
Охотник чуть не плачет.

Бормочет: - Как же так!
Несметное богатство
Я упустил, дурак!..
Сидит на ветке птичка

Не слишком высоко.
А до нее добраться
Совсем не так легко.
Охотник, не мигая,

С нее не сводит глаз.
Вот-вот она умчится,
А вместе с ней алмаз!
Зовет охотник: - Пташка!

Вернись ко мне скорей.
Отцом тебе я буду.
Ты - доченькой моей.
И ветку золотую

Тебе я закажу,
И в клетку золотую
Тебя я посажу!..
А птичка отвечает:

- Ты так же глуп, как был,
Все три моих урока
Сейчас же позабыл.
В награду за науку

Лететь ты мне велел,
А сам через минуту
Об этом пожалел.
Еще я не успела

Пуститься в дальний путь,
А ты уже задумал
Прошедшее вернуть.
И веришь небылице,
Что в птице есть алмаз
Крупнее этой птицы
Во много-много раз!

Перевод С. Маршака
___________________________________

Владимир Набоков

Русалка


Пахнуло с восходом огромной луны
сладчайшею свежестью в плечи весны.

Колеблясь, колдуя в лазури ночной,
прозрачное чудо висит над рекой.

Все тихо и хрупко. Лишь дышит камыш;
над влагой мелькает летучая мышь.

Волшебно–возможного полночь полна.
Река предо мною зеркально–черна.

Гляжу я – и тина горит серебром,
и капают звезды в тумане сыром.

Гляжу – и, сияя в извилистой мгле,
русалка плывет на сосновом стволе.

Ладони простерла и ловит луну:
качнется, качнется и канет ко дну.

Я вздрогнул, я крикнул: взгляни,
подплыви!
Вздохнули, как струны, речные струи.

Остался лишь тонкий сверкающий круг,
да в воздухе тает таинственный звук...

13 июля 1919
_________________

Людмила Некрасовская

* * *


У одного царя слуга хороший был.

Что в жизни – к счастью всё, частенько говорил.

Охотничий азарт в душе царя играл,

Помощника-слугу он на охоту брал.

Но, видимо, в тот день царь Небо прогневил:

В оленя не попал и палец отстрелил.

Слуга был тут как тут: царя перевязал,

Что в жизни – к счастью всё, монарху рассказал.

Но царь вскричал, что боль не нравится ему.

И своего слугу отправил он в тюрьму.

С тех пор монарх один охотиться ходил.

И к людоедам он однажды угодил,

Когда в густом лесу дорогу потерял.

Там каннибал его сожрать пообещал.

Простился с жизнью царь: придётся умереть.

Но людоед решил монарха осмотреть.

Взглянул и закричал, что плох его обед:

На царственной руке большого пальца нет.

Ущербного нельзя ни жарить, ни варить.

И потому царя придётся отпустить.

Вернулся царь домой, не в силах счастье скрыть,

И приказал слугу на волю отпустить,

Сказав ему: «Прости за то, что был не прав.

Я жизнь сумел спасти, лишь палец потеряв.

Ты направлял меня, а я бродил во тьме.

Но разве к счастью то, что ты сидел в тюрьме?»

И отвечал слуга: «Я, царь, счастливым стал.

Когда бы ни тюрьма, с тобой бы в плен попал.

А там бы довелось сполна изведать страх,

Поскольку у меня все пальцы на руках…»
_________________

Александр Житинский ЧАСОВОЙ

Я часовой потерянного мира.
В руке копьё, за поясом – клинок.
Надменная, холодная секира,
Сверкая бронзой, замерла у ног.

Я часовой. Текут минуты мерно.
Настала ночь, и горестно поник
Фонарь над старой вывеской таверны,
Затих вдали последний пьяный крик.

И вот в тиши насторожённо-сонной
По светлым бликам влажной мостовой
Проходит Белоснежка невесомо
И стайка гномов за её спиной.

Спешит карета с Золушкой. Во мраке
Кот в сапогах крадется вдоль стены,
И только тени чёрные, как фраки,
Застыли, охраняя чьи-то сны.

Уже дрожат распахнутые двери.
Хозяин ветер в городе пустом.
По мраморным листам – белее смерти –
Проходят гости в полуночный дом.

Немые слуги зажигают свечи,
Вино течёт из вскинутых рогов…
Я часовой. Я, как преданье, вечен.
Я охраняю сказку от врагов.

Плывут по залам звуки сонных скрипок,
Танцуют королевские шуты,
А короли среди вина и криков
Давно уже с лесничими на "ты".

Но всё проходит. Близок час рассвета.
Бьёт колокол, трубит прощальный рог.
В халат потертый Золушка одета,
Стал жалким Кот без шляпы и сапог,

Стол опустел, стоят пустые кубки,
И кучер-крот вскочил на облучок…
А я, как принц, растерянно и хрупко
В руке держу хрустальный башмачок.
___________________________________

Константин Случевский

Миф


И летит, и клубится холодный туман,
Проскользая меж сосен и скал;
И встревоженный лес, как великий орган,
На скрипящих корнях заиграл...

Отвечает гора голосам облаков,
Каждый камень становится жив...
Неподвижен один только — старец веков —
В той горе схоронившийся Миф.

Он в кольчуге сидит, волосами оброс,
Он от солнца в ту гору бежал —
И желает, и ждет, чтобы прежний хаос
На земле, как бывало, настал...
_________________

Поль Верлен ПРИЗРАЧНЫЕ ТАНЦОВЩИЦЫ

Плывут воздушные цветы в потоке лунном, —
Легко и радужно скользить фигуркам юным
По вкрадчивым лесам... Смотрите, вот они
Струятся музыкой в просвеченной тени.
И чары полночи навстречу танцам снежным
Раскрылись розами, и мальвами, и нежным
Раскосым ирисом, — движенья плавных рук
Разлили аромат, но тихо всё вокруг.
Лазурь осыпала листву над тусклым плёсом,
Лежащим россыпью под стать старинным росам,
Питающим цветок молчанья... Вновь они
Струятся музыкой в просвеченной тени,
Резные чашечки ладонями лаская.
На праведных губах уснула колдовская
Дорожка лунная, а пальцы пылко рвут
Под миртом дружеским сплетенье сонных пут...
И всё ж случается порой беглянкам юным
Неотзвучавших арф не подчиниться струнам —
Прокрасться к озеру и пить в лучах ночных
Забвенье чистое из лилий водяных.

Перевод с французского Романа Дубровкина
___________________________________

Дмитрий Мережковский

Солнце (мексиканское предание)


В дни былые солнце греть устало:
Без лучей, без жизни и тепла
В небесах, как труп, оно лежало;
И покрыла мир ночная мгла.

В темноте рыбак не видел сети,
Зверолов капканы потерял,
Люди в страхе плакали, как дети,
И повсюду голод наступал.

Но герой Тонати златокудрый
Мир спасти от гибели хотел
И на край земли – спокойный, мудрый —
Он пошел в неведомый предел.

Наклонясь к обрывистому краю,
Он воскликнул, бездну увидав:
«Я за вас, о люди, умираю!..»
И вперед он кинулся стремглав.

Но порыв любви непобедимой
Спас его, и, хаосом объят,
Как алмаз, прошел он невредимо
Чрез огонь и смерть, и самый ад.

И для мира, новое светило,
Он блеснул, как молния в ночи,
Он дышал божественною силой,
Рассыпал победные лучи.

Солнце, солнце!.. весь преображенный,
То герой на небо восходил:
Темный мир, страданьем утомленный,
Он любовью кротко озарил.

1886
_________________

РОБЕРТ САУТИ

БАЛЛАДА О ЮНОШЕ, КОТОРЫЙ ЗАХОТЕЛ ПРОЧЕСТЬ БЕЗЗАКОННЫЕ КНИГИ,
И О ТОМ, КАК ОН БЫЛ НАКАЗАН

Корнелий Агриппа пускается в путь,
Ученую келью спешит он замкнуть,
Вот ключ от дверей он жене своей дал -
Его пуще жизни хранить завещал.

"Коль спросят - нельзя ль в мой зайти кабинет,
Ключа не давай и ответствуй всем - нет.
Кто-б ни был, пусть просит, пусть молит - никто
Не должен войти в эту дверь ни за что!"

Жил юноша подле... Гнетет его страсть
В ученую келью Агриппы попасть:
Он молит - дай видеть мне мудрости луч.
И глупая женщина вынула ключ.

Фолиант на пюпитре ученом лежал -
Его сам Агриппа недавно читал.
Все буквы в нем - кровью живой налиты
Из кожи покойников были листы...

Вставал из магических, страшных страниц
Сонм жутких картин и невиданных лиц,
Подобья столь мерзостных форм и вещей,
Что язык рассказать то не смог бы ничей!

И юноша начал ту книгу читать -
Хоть смысл ее темен, но глаз не отнять...
Вдруг, слышит он - стук раздался у дверей...
Читает... Стучат все сильней и сильней!

Сильней и сильнее стук страшный растет
И не знает несчастный, что там его ждет.
Сидит он... душа его страха полна...
Вдруг... дверь сорвалась и вошел Сатана!

Ужасно горели рога на челе,
Как медь раскаленная в адском жерле;
Клубилось дыханье, как дым голубой,
И хвост извивался горящей змеей.

- "Что нужно тебе от меня?" враг изрек,
Но юноша слова промолвить не мог.
И волосы дыбом поднялись на нем,
И члены от страха свело столбняком.

- "Что нужно тебе?" голос снова воззвал,
Но юноша бедный как прежде молчал.
Слова онемели бессильно в устах,
До самых костей пронизал его страх.

- "Что нужно тебе?" тот спросил в третий раз
И молнии страшно блеснули из глаз.
Когтистую лапу он кверху воздел,
Молитвы бедняк сотворить не успел.

Ужасное пламя злой взор изрыгал,
Когда сердце юноши он разорвал.
И зубы над жертвой оскалил злой бес
И в грохоте грома нечистый исчез.

Мораль:

Да будет наука вам, юноши, впредь -
Страшитесь в волшебные книги смотреть!

(пер.Дмитрия Якубовича)

Аполлон Майков

Рождение Киприды
(Из греческой антологии)


Зевс, от дум миродержанья
Хмуря грозные черты,
Вдруг — средь волн и всю в сиянье
Зрит богиню Красоты.

Тихо взором к ней поникнул
Он с надоблачных высот
И, любуясь ей, воскликнул:
«Кто хулить тебя дерзнет?»

Слово Зевса подхватила,
В куче рояся, свинья
И, подняв слепое рыло,
Прохрипела: «Я, я, я!»

1845 или 1846
_________________

Ю.Мажаров

Ну и ветер свищет, ну и пурга,
Загрустила что-то Баба Яга?
Затушила свечку, забралась на печку,
Помело под ухо и сопит старуха,
Будто нос у ей не нос, а насос.

Утром к ней Кащей Бессмертный приходил,
Злато-серебро на лавки разложил:
Сыгранем в картишки, или в шахматишки?,
Но Яга Кащея вытолкала в шею:
Ты чего пристал, Кащей, как репей?

А намедни Змей-Горыныч зазывал,
Чуть, трехглавый, телефон не оборвал,
Все шипел на ушко: Прилетай, подружка.
Еле отбрыкалась, ступа, мол, сломалась,
Не охота к Змею ей, хоть убей.

Ей бы к Лешему веселому сгонять,
Чай с малиновым вареньем похлебать,
А потом на санки, рощи да полянки,
Соснячки, дубравы... Покатай, кудрявый!
Но не скинуть ног с печи, хоть кричи.
_________________

Поль Верлен

Спит Золушка сладко. Уснула надолго принцесса.
И Синюю Бороду все еще молит жена.
А сын дровосека вернулся из темного леса,
И тень людоеда уже малышу не страшна.

Волшебная птица роняет из облачной дали
Перо цвета времени на золотые сады,
И листья волнуются, словно давно они ждали
Поры сенокоса и гула осенней страды.

Цветы полевые, усните, цветы полевые!
Да разве сравнится куртин показная краса,
Их роскошь публичная, их лепестки восковые
С обычной ромашкой среди золотого овса!

И скудные краски смиряют настойчивость ветра
В часы тишины, когда вечер уже недалек,
А воздух туманен. И в мире радушно и щедро.
«Умри, но останься!» — взывает любой уголок.

Зеленое жито и смуглой пшеницы колосья
Усталую ласточку теплой купают волной.
Становится поле от птичьего разноголосья
Единою песней — и сердце не просит иной...

Судьба улыбнулась забытой людьми королевне.
В соседней державе поет Золотой Петушок.
И мы, запыленные, сходимся в старой харчевне,
В заветном углу, где дымится чумазый горшок.

Перевод с французского Анатолия Гелескула
___________________________________

Александр Городницкий ЭГЕЙСКОЕ МОРЕ

Остров Хиос, остров Самос, остров Родос, -
Я немало поскитался по волнам,
Отчего же я испытываю робость,
Прикасаясь к вашим древним именам?
Возвращая незапамятные годы,
От Невы моей за тридевять земель,
Нас качают ваши ласковые воды -
Человечества цветная колыбель.

Пусть на суше, где призывно пахнут травы,
Ждут опасности по десять раз на дню, -
Чёрный парус, что означить должен траур,
Белым парусом на мачте заменю.
Трудно веровать в единственного бога, -
Прогневится и тебя прогонит прочь.
На Олимпе же - богов бессмертных много, -
Кто-нибудь да согласится нам помочь.

Что нам Азия, что тесная Европа! -
Мало проку в коммунальных теремах.
Успокоится с другими Пенелопа,
Позабудет о папаше Телемах.
И плывём мы, беззаботны, как герои,
Не жалеющие в жизни ничего,
Мимо Сциллы и Харибды, мимо Трои, -
Мимо детства моего и твоего.
___________________________________

Артур Кенчешаов

Легенда

Темнело небо над Кавказом,
Дымились снежные клыки.
Сошлись адыги и абхазы,
Сжимая в ярости клинки.

Никто не знает ту причину,
Что их к раздору привела.
Стояли грозные мужчины,
В сердцах накапливалась мгла.

Летала смерть над ними, скалясь,
Ждала страданий, горя, слёз.
Но, встав меж ними, мудрый старец
С лицом спокойным произнёс:

«Остановитесь, ради Бога!
Не искупить вам этот грех!
Нас на Земле и так немного,
И хватит нам земли для всех!

Путь примирения нелёгок,
Не торопитесь кровь пролить.
Мы сотни лет живём бок о бок
И столько же, быть может, жить!

Не поздно нам, сынам свободы,
Отречься от обид пустых.
Ведите с каждого народа
Две сотни женщин молодых

С детьми, младенцами грудными.
Пускай придут они сейчас
И, обменявшись просто ими,
Спасут от гибели всех нас»

Донёсся крик орлиный свыше,
Кавказ был миром освящён.
И голос старца был услышан,
И гром войны предотвращён,

И соскользнула с рукояти
Рука. Века прошли уже
С тех пор. Живут народы-братья
По крови, нраву и душе.

Сплелись навек ладонь и стрелы,
И путь у них теперь один.
Идут вперёд единым целым
Адыг, абхаз и абазин!
_________________

Из народной немецкой лирики

МАЛЕНЬКИЙ СКРИПАЧ

Когда родился я на свет,
Меня качали в зыбке.
Прошло не так уж много лет —
Я стал играть на скрипке.

В родной стране, в чужом краю
Играл я задушевно.
Влюбилась в музыку мою
Однажды королевна.

"Зайди скорее во дворец,
Сыграй мне два куплета!"
"Да разве можно?! Ваш отец
Казнит меня за это!"

"Зайди скорее во дворец,
Оставь свою заботу:
Сегодня ночью мой отец
Умчался на охоту".

И вдруг — король влетел во двор!
Как выдернет он шпагу!
Как закричит: "Разбойник! Вор!
Схватить! Казнить бродягу!"

Вот день прошёл, прошло два дня.
Ох, и хлебнул я страху!
На третий день ведут меня
Три стражника на плаху!

Король на зрелище созвал
Соседей и соседок.
"Дозвольте, братцы, — я сказал, —
Сыграть вам напоследок".

Король, слегка умерив гнев,
Кивнул своей короной.
И заиграл я тут напев
Протяжный похоронный.

Какой тогда поднялся плач!
Толпу трясло от плача.
"Ну, вот что, маленький скрипач, —
Король воскликнул, плача.

Бери-ка в жены дочь мою!
Играешь ты на славу.
Тебе свой замок отдаю
И всю мою державу!"

Перевод Льва Гинзбурга
___________________________________