Ещё одно дело Деррика Колмса

Спросив где сейчас находится Нельсон Уоррен, я услышал, что он как раз допрашивает Маршу Деркс. Ну что ж, это кстати. К миссис Деркс у меня после осмотра кабинета были несколько вопросов. Я поднялся наверх и без стука открыл дверь в нашу импровизированную допросную. От увиденного у меня брови непроизвольно полезли на лоб. Нет, я не сторонник голодания, боже упаси. Но вести допрос подозреваемой с чаем и булочками... Я невольно принюхался к запаху свежей сдобы. Нет, ну это совершенно расхолаживает.

Сделав жест призывающий продолжать, я сел на свой стул и стал просматривать записи Уоррена по предыдущему допросу мистера Джексона, прислушиваясь одновременно к его разговору с миссис Деркс.


- Я тоже хотел у вас кое-что спросить, миссис Деркс.
Я достал из саквояжа пакет, в который сложил найденные в карманах у барона бумаги. Отделив несколько, я положил их на стол, перед женщиной.
- Это же ваши долговые расписки, миссис Деркс?

- Он меня знает, Линда. Надеюсь получится уговорить его. - Она прошла на кухню, где уже был готов завтрак и, взяв булочку и ещё какой-то еды, на секунду замерла, обдумывая пришедшую мысль, затем быстро поднялась наверх.
Так получилось, что Мартин, обрадовавшись вкусному завтраку, а не каше, не капризничая, позволил одеть себя, и Агата найдя запасной ключ от парадной двери и написав записку, открыла её. На минуту она забежала в булочную, из которой выходил мистер Тёрнер, а следом за ним вышла и Эбби. Агата стиснула записку, провожая взглядом уходящих, хотела уже идти следом, но маленький Мартин ждал её с обещанной булочкой. Эдна продавала сдобу.
- Эдна, пожалуйста, - она протянула ей записку с адресом яслей. - Заберите Мартина, если что. - и не дожидаясь новых вопросов побежала к дверям.
До дневных яслей ехать было одну остановку. По пути Мартин постоянно спрашивал, где мама и Агата отвечала, что мама проспала на работу и поручила ей отвезти её любимого сыночка в ясли. Оставив ребёнка в привычной обстановке, Агата вернулась обратно. Пугающие и путающие сознание мысли совсем извели её. Миссис Честер в полицейском участке, Хизер тоже, в их доме несчастье... Она снова прошла в их булочную-кондитерскую и с облегчением поздоровалась с Маршей, которая вошла сразу за нею. Слава Богу, она вернулась. Но не успела и слова сказать.
Вошедший следом за Маршей мужчина был вежлив и выглядел немного усталым. Она кивнула Марше, показав, что всё поняла и отправилась на кухню за чаем.

___

сквозь крепкий сон: мистер Колмс, простите, только увидела. давайте, пожалуйста, завтра уже?

- Выходите!
Полицейский открыл камеру и подал знак выходить.
- Не сознавайся, что била витрины, - еще раз прошептала на ухо Хизер, - настаивай на своем. Шла на работу и все. Подумаешь, в другой стороне. Это смотря откуда ты шла.
- Выходите! - Нетерпеливо повторил мужчина.

Маргарет пропустила сестер вперед, а сама снова вышла последней. Им велели встать вдоль стены и ждать. Чего ждать? В отличии от опустивших глаза девушек, миссис Честер, не стесняясь, оглядывала коридор и сидящих вдоль стен людей. Кто-то ждал своей очереди к следователю, а другие хотели поговорить со своими близкими. Были тут и задержанные карманники, и девицы легкого поведения...
- Ни за что не сознавайся, - зашептала Маргарет стоящей рядом Дороти. - Ты и Хизер сегодня здесь в первый раз, с вами не будут очень строги.

Взгляд Маргарет остановился на знакомой высокой фигуре в конце коридора. Мистер Тернер? Она улыбнулась, совсем как девчонка, и сама удивилась тому, как хорошо стало на душе. Мистер Тернер, словно почувствовал взгляд, повернул голову и посмотрел на нее. На его лице не было даже тени улыбки. Маргарет сделала маленький шаг назад, прижалась спиной к холодной, шершавой стене и закрыла глаза. Что она себе придумала?
Вспомнилось, как за ней в участок приехал Эдвард. Он был так зол, что не разжимал челюсти до тех пор, пока они не приехали домой, а там поставил ультиматум: семья или Организация.
Теплое и светлое, только что заливавшее сердце радостью, погасло. О чем он говорит с детективом Стоуном? Зачем приехал, разве для вигов это не прекрасная возможность отвернуться от Организации?

- До слушания вы все свободны. Мистер Тернер внес за вас залог. Пошевеливайтесь!

Маргарет так и осталась в конце цепочки. Сестры одна за другой проходили мимо мистера Тернера, благодарили его, а он не двигался с места, явно поджидая ее.
- Зря потратились, мистер Тернер, - сказала Маргарет, поравнявшись с ним, - завтра нас так и так бы выпустили.
Это было не то, что она хотела сказать, но слова благодарности, как бы глупо это ни было, не шли с языка.

Мистер Тернер отставал от нее всего лишь на полушаг, закрывая их шествие. Маргарет слишком остро чувствовала его рядом, и это было чем-то новым, чего раньше она не испытывала.
На улице женщины окружили Маргарет, спрашивая могут ли они пойти домой или нужно вернуться в штаб-квартиру.
- Нужно вернуться, - она кивнула, стараясь выглядеть оптимистично. - Чтобы не вызывать лишних подозрений, вам лучше показаться на глаза детективу, а если он не против - разойдетесь по домам. Идемте.

Линда предложила мне положить денег на нужны их организации, в чем ей естественно было отказано. И сообщение о том, что кто-то из их товарок попал в полицию, меня тоже мало интересовало. Хотят бороться – пусть борются, но и хлебают тогда пусть полной ложкой. Тюрьма это не прогулка на природе. А если еще и плетьми по мягкому месту получат – будет впредь наука.
От усталости и бессонной ночи разболелась голова, а еще курение на голодный желудок! Когда мы подошли к магазину, я чувствовал себя отвратительно, потому решил зайти туда, а потом уже домой. Я сказал об этом Линде, и она вроде не возразила. Войдя внутрь, я тут же прошел в подсобные помещения и оставался там некоторое время – мне было сильно нехорошо. Выйдя из ретирада, принял порошок от головы и сменил сорочку, когда услышал на улице крики, топот ног и звон стекла.
Кто-то кричал
– Право голоса женщинам!!!
Я тут же узнал этот голос. Линда! Сумасшедшая! И рванул к выходу, а звон стекла, крики и топот продолжались. Когда я оказался на улице, сестру уже схватили полицейские и надевали на нее наручники.
– Господа, господа, что вы делаете? – ринулся я к ним. – Я хозяин магазина, это моя сестра. Она… она немного не в себе. – попытался я спасти положение. Но мой собственный вид – воспаленные красные глаза, взъерошенные  влажные волосы, да еще в одной сорочке без шейного платка и сюртука – вызывал мало доверия.
– Разберемся, в участке разберемся, – полицейский попытался отстранить меня. Не помня себя, я замахнулся на него – Линда, маленькая Линда, я не мог допустить, чтобы ее вот так просто увели – но мне тут же скрутили руки и едва тоже не увели – хозяин соседнего магазина, друг моего отца что-то сказал полицейским, и меня оставили в покое.
Я видел слезы на лице сестры и хоть разумом прекрасно понимал, что она сама во всем виновата, а скорее даже не она, а эти женщины, задурившие ей голову своими идиотскими идеями о каких-то никому ненужных правах, но она моя сестра, и я должен был ей помочь.
Остановив кэб, я направился домой. Надо было привести себя в порядок и успокоить матушку. Но не прошло и двух часов, как я снова вышел из дома, сел в кэб и отправился в отделение полиции.

Он действует порывисто, не обдумав всё как следует. Это Майкл понял уже на пути в участок. Ей не место за решёткой. Кто-то должен заботится о тех, кого она приютила. Вот пусть и делает это сама.
Это была слабая попытка оправдать свои действия. И на самом деле, женщин надо бы оставить за решёткой, чтобы в следующий раз было неповадно.
Только это не действует. Сколько раз миссис Честер уже попадала в тюрьму? Четыре? Пять? Опыт её не напугал, а закалил.
Нет, Тёрнер решительно не одобрял большую половину их действий, но и оставить Маргарет в участке не мог.

Договориться об освобождении женщин оказалось легко. Камеры в участке были переполнены, а в залог за каждую нужно было внести два шиллинга. Как ни крути, а их выкуп был выгоден Скотланд-Ярду с какой стороны ни посмотри.
Расставшись с четырнадцатью шиллингами, Майкл с иронией подумал, что это его первое индивидуальное пожертвование суфражисткам.

Слова миссис Честер его задели. Неужели так трудно сказать "спасибо"? Она же не думает в самом деле, что на утро бы их отпустили?! С имеющимся опытом, она должна понимать, что то, что они совершили этим утром несравнимо с митингом. Они нанесли огромный ущерб лавочникам и государству и срок будет соответствующий.
Тёрнеру хотелось хорошенько её встряхнуть, но портящий красоту миссис Честер синяк сводил это желание на нет.

- Миссис Честер, - окликнул женщину и показал на ожидающий их кэб, - уверен, девушки найдут дорогу самостоятельно. А нам нужно поговорить.
Тёрнер видел что она колеблется, но разум или осознание того, что они ему всё-таки обязаны, взяло верх. Миссис Честер что-то сказала своим сёстрам и прошагала к кэбу. Он поднялся за ней и, захлопнув дверцу, велел трогать.
- Наверное, так и есть, - сказал он, когда кэб тронулся с места.
Вопросительно вздёрнутая тонкая бровь сказала, что его не поняли.
- Зря потратился, - пояснил свои слова Тёрнер. - Надо было оставить вас отвечать за содеянное. - Он не сводил с неё взгляда, ожидая вспышки, не желая жалеть её и всё равно делая это. - Этот офицер, - указал подбородком на её лицо, - он правда позволил себе говорить двусмысленности?

Личико сестры слегка осунулось, под глазами залегли тени, но она храбрилась и старалась успокоить его. Успокоить и позаботиться! Фрэнсис кривовато улыбнулся, с тревогой всматриваясь в глаза Эдвины. Эта маленькая хрупкая девочка старалась позаботиться о нем – сильном здоровом мужчине. Уму непостижимо!


- Не беспокойся обо мне, Эдна, у меня все благополучно. Раз булочную разрешили открыть для посетителей, значит, уже совсем скоро всем позволят разойтись по домам, - заверил он сестру.
Он бы с радостью увел Эдвину в зал собраний и усадил в кресло, чтобы она не переутомлялась, но понимал, что сейчас сможет утащить ее отсюда только силой. Никаких аргументов она не услышит. Откуда женщины черпают столько стойкости и преданности выбранному делу? Откуда берут силы, чтобы улыбаться и держаться на ногах после всех переживаний и неудобств прошедшей ночи?
Фрэнсис был бы рад помочь сестре, сам он не видел ничего зазорного или унижающего человеческое достоинство в работе за прилавком, но… даже такой малости он сделать не мог… Для него это было непозволительно, ведь газетчики обожали толкаться около здания, а самые настырные даже не стеснялись вваливаться в помещение булочной, как к себе домой. Если в какой-нибудь газетке появится фотография наследника виконта Ренела, работающего в суфражистской пекарне, это вызовет волну насмешек и повредит его репутации в определенных кругах, как следствие – затруднит общение с нужными людьми. А он торчал в этом насквозь пропитанном нечистотами Лондоне только ради поддержания необходимых Братству связей!
Хотя… нет, не только… Фрэнсис привык быть честным с самим собой: его устраивало нынешнее положение вещей и по другим мотивам, никак не связанным с деятельностью Братства. С некоторых пор Фрэнсис считал Ирландию слишком маленькой страной. Слишком тесной для них с Кон.
- Эдна, прошу тебя, постарайся не переутомляться, - вновь обратился он к сестре, хотя прекрасно понимал всю тщетность просьбы. – Я буду в зале. Как только кто-то сможет тебя подменить, найди меня, и я постараюсь побыстрее увезти тебя домой.
Булочная начала заполняться людьми, и Фрэнсис поспешил удалиться, чтобы хотя бы не мешать, если уж помочь ничем не мог.
В зале собраний он с неприязнью взглянул на стол с чаем и булками, понял, что ему кусок в горло не полезет, и ушел в тот же угол, где вечером сидел с Эдвиной. Опустившись в кресло, он устало потер уже покрывшийся колкой щетиной подбородок.
Ему было противно от того, что он вынужден сидеть здесь, пока сестра суетится за прилавком. Да, она не надрывалась над лоханью в какой-нибудь прачечной, губя здоровье за гроши, но его все равно немыслимо раздражало, что, прикрываясь красивыми словами о хрупкости женских организмов, общество заставляет этих самых хрупких женщин проявлять чудеса выносливости. Любая женщина, желающая хоть немного подняться над уровнем дрессированной собачки, выполняющей всем давно знакомые трюки, получить образование и профессию, бросает вызов обществу. А для того, чтобы бросать вызов, надо обладать недюжинной силой воли. Не у всех есть такая. Вот у Кон – есть…
Фрэнсис сжал кулаки в бессильной ярости. Навязчивые мысли о Кон никак не желали отпустить его. А ведь столько лет прошло…

-

Зашедший детектив заставил занервничать, да и он не просто задал вопрос. У него были на руках мои мотивы желать смерти барону.
- Да, я снимала жилье у барона и когда осталась без поддержки мужа не смогла расплатиться и задолжала ему, - признала я,- и вполне понимаю как это выглядит, но уверена, что вы поймёте что из-за этого я не стала бы рисковать потерять жизнь и оставить моих малышей одних.

- И он вас выгнал? - но понял, что вопрос прозвучал грубо, немного сбавил тон. - Вы расстались в каких отношениях?


Уоррен внимательно посмотрел вначале на расписки, потом на миссис Дерекс.
- Вы видели вчера барона? Беседовали с ним? Ничего не обычного не замечали?

Не смотря на переполох вокруг, Линда заметила, как следом за работниками магазина выбежал и Логан.

Пожалуй, он был прав. И Линда была не в себе. Но поймёт ли брат причины и следствия?Линда очень сомневалась.
Полисмэны уводили её, и девушка безропотно подчинялась им - Логан был намного страшнее их. Линда осознанно предпочла тюремную камеру уютному дому, под крышами которого ей бы пришлось подчиниться воле брата, чему более никогда не суждено быть.

Когда тяжёлая дверь тюремной камеры закрылась за спиной Линды, она с поникшим видом прошла и села на небольшую скамейку, которая уже была занята другими заключёнными. Из-за затхлого запаха, которым были пропитаны даже стены этого казённого учреждения, ей то и дело приходилась задерживать дыхание. От недосыпа и усталости её мутило. Линда согнулась и положила голову на колени. Ей казалось, что она вот-вот уснёт, но сон всё равно не шёл. Как ни странно, она не мечтала вырваться отсюда. Выпрямившись, девушка начала изучать сокамерников. У кого-то на лицах застыла обречённость, а кому-то и вовсе было безразлично, где они находятся. Линда скорее всего относилась к последним. Возможно здесь намного безопаснее, чем место, которое она считала домом.
_________________

Вопросы продолжились и Мистер Уоррен спросил

- Да, мы разговаривали, - замявшись, ответила я, - может немного эмоционально, но такой тон выбрал барон.

Нельсон приподнял вопросительно брови, как бы намекая на продолжение.
- О чем вы говорили? - но устало вздохнул. - Миссис Деркс, поймите, в ваших же интересах, нам все рассказать.
- У барона имелись ваши расписки? Он вас шантажировал ими? Требовал немедленно вернуть деньги и вы в порыве эмоций решились на отчаянный шаг? Поймите, ваше сотрудничество очень желательно, мэм.

Ее отпустили. Еще мгновение назад, они почти смирилась с неизбежным. Ее кожа впитала запахи этого чудовищного места. Страдания людей, находившихся здесь. Хизер лишь молилась об одном - чтобы кто-нибудь позаботился о Мартине.
Когда она снова могла дышать прохладный воздух улицы - в душе ей полегчало. Она поблагодарила миссис Честер и думала, что они пойдут вместе, но мистер Тернер задержал ее и Хизер бегом припустила к дому. Ни о чем другом, кроме как о сыне, она думать не могла.

В дом она пришла так же, как и выходила утром – через черный ход. Ей не терпелось быстрее увидеть Мартина, но она помнила про осторожность и стараясь не шуметь, и смотреть по сторонам, быстро поднялась к себе. Ее комната была пуста. Раньше она всегда успевала вернуться, до его пробуждения, но сейчас... Она прижала руку к груди, чтобы усмирить отчаянное сердцебиение. Она надеялась, что кто-то из подруг забрал его, но волнение не прекращалось. А то что в доме побывал убийца и полиция скоро, лишь увеличивало волнение и страх. Бросив шляпку на кровать и скинув плащ, она снова побежала вниз. В булочную. Она думала, что сын там, но увидела лишь «сестер».

- Где Мартин? – первое что спросила она, застыв и испуганно глядя на подруг.

- Что рассказать?- спросила я у Уоррена.- Что мужчины не хотят позволить женщинам никаких прав, но часто живут за их счёт.

-. - Если бы я на это решилась, трупа бы в штабе не нашли,- твердо сказала я мужчинам и посмотрела в глаза. - Жутко захотелось курить.

Он посмотрел прямо в глаза миссис Деркс и нахмурился.
Нельсон был удивлен краткостью ее ответов. Он покачал головой и недовольно поджал губы. Обычно женщины, как показала практика до этого, много говорят и лишь остается отделить зерна от плевел. Миссис Деркс, отвечала коротко. Боялась сказать что-то лишнее?
Уоррен решил немного сменить тему:
- Вы работаете внизу в булочной, - и посмотрел на женщину, слегка улыбнулся. - Я вас так и не поблагодарил за булочки.
Взглянув на детектива, кашлянул от неловкости и продолжил:
- ...и наверняка мимо вас проходят много людей. Скажите, как часто до сегодняшнего дня вы видели мистера Джексона? Он бывал здесь?

Когда Агата торопливо приготовила ароматный чай и на минуту забежала к девушкам за новостями, то сразу увидела взволнованную Хизер и поспешила успокоить её, втайне мечтая о том, что кто-то успокоил её саму...

Агата успокаивающе пожала Хизер руку.
- Я, как ты делаешь это каждое утро, покормила его и отвела в ваши дневные ясли. Мы успели вовремя... Помнишь, ты рассказывала? - Она в раскаянии посмотрела на обеспокоенную девушку. - Он совсем не испугался и даже ни разу не закашлял. У тебя замечательный малыш, милая.
- Мне пора...
Агата как раз собиралась отнести чай в комнату, где их допрашивали. Но не знала можно ли беспокоить детектива.
Всё же, подойдя к закрытой двери, за которой сейчас допрашивали Маршу, ей потребовалась вся сила воли, что войти. Она постучала и, получив приглашение войти, открыла дверь.
- Господа, я принесла горячий чай, с вашего позволения. - Голос её не дрожал, но зная что её вскоре тоже допросят, и с отчаянием страшась того, что ей могут не поверить, она как можно быстрее, но очень аккуратно, расставила чашки и принялась наливать чай, в такой степени взволнованная, что действуя на автомате, умудрилась спокойно спросить:
- Вам с молоком? - И быстро взглянув, на белокурого детектива, опустила глаза, наливая крепкий, как любил отец.