Джеймс Роллинс

Когда она выпрямилась, ей на спину упал крест солнечного света. Сняв куртку, Сейхан осталась в одной черной футболке. Грей увидел изгибы ее тела, упругую грудь, обтянутую тонкой хлопчатобумажной тканью. Несмотря на переполняющую его тревогу, он оставался мужчиной и не мог не восторгаться подобным зрелищем… однако он устыдился своих чувств.

Грей выпрямился, поднимая ее. Удерживаясь одной рукой за его голову, Сейхан другой дотянулась распятием до потолка. Левая ее ягодица прижалась к щеке Грея.
О да, он отправится в ад.

– Во-первых… ну, в общем, за все это время, черт побери, мне не пришлось ни разу выстрелить. Ни из винтовки, ни из пистолета, ни даже из пугача! С тем же успехом я мог бы торчать на дежурстве дома, в Штатах. За все свои страдания я получил в награду лишь горсть игл, воткнутых в задницу.
Грей застыл на месте, не отрывая от него взгляда. За все время это был самый длинный монолог Ковальски. Несомненно, этот вопрос его очень мучил.
– Да я просто хотел сказать… – с досадой выпалил Ковальски.
Грей вздохнул.
– Пойдем со мной.
Он направился к воротам. Он действительно был в долгу перед великаном. Ковальски последовал за ним.
– Куда мы?
Грей подвел его к воротам. Дежурный охранник молча кивнул им. Сунув сверток под мышку, Грей достал бумажник и, вытащив одну купюру, протянул ее Ковальски. Они вышли за ворота.
– И что я должен делать с этими десятью долларами? – недоуменно спросил великан.
Пройдя чуть дальше, Грей указал на группу крестьян, работавших в тайском стиле: четыре человека с двумя животными.
– Смотри, слоны! – сказал Грей.
Ковальски посмотрел на крестьян, перевел взгляд на десятку в руке, снова посмотрел на крестьян. Его лицо растянулось в широченной улыбке. Он быстрым шагом двинулся было вперед, затем остановился, вернулся назад, тщетно стараясь выразить словами благодарность, потом снова устремился по пыльной дороге. – О да, сейчас я прокачусь на слоне! – Ковальски поднял руку. – Эй, ты! Гунга Дин!
Развернувшись, Грей направился обратно в клинику. Бедный слон…

Думаю что у парня таки есть чувства к Сейхан, хоть он о них ещё не подозревает и цепочку он носит не просто так, что бы там себе не выдумывал

Если б я не заглянула в конец последней книги, то непременно бы рыдала по Монку, так трагично описана его "гибель".

Про Вигора я уже писала после Костей волхвов", мое мнение не изменилось - очень умный, смелый мужчина

Еще появился новый персонаж в команде - гигант Ковальски, который до смерти боится обезьян и любит хорошую обувь. Автор еще не раскрыл этот персонаж полностью, но думаю, что он дальше будет интересней

А сцену в больнице перечитывала много раз правда, на мой взгляд слишком жестоко она его избила, хотя он и заслужил. но главное поверил. Думаю автор в Ключе даст некие намеки на то, что Сейхан чувствует к нашему герою.

– Помнишь то обещание, которое я дала в самом начале? Перевернувшись на бок, Грей сплюнул кровь.
– Это еще какое?
– Ну как же. Я обещала тебе открыть имя предателя, когда все будет кончено.
– Но никакого предателя нет.
– Ты в этом уверен?
Глаза Сейхан были в каких то дюймах от его лица, и Грея внезапно охватили сомнения.
Выпрямившись, Сейхан взмахнула локтем, нанося удар вскользь в глаз.
– О господи!
– Отличный выйдет синяк. – Облизнув губы, Сейхан окинула его оценивающим взглядом, словно художник, осматривающий холст. Затем она сказала: – Предатель – это я, Грей.
– Что?..
– Это я предатель, внедренный в «Гильдию».
Она с силой обрушила кулак ему в другой глаз. На мгновение у Грея померкло сознание.
– Я – наш человек, Грей. Неужели ты это еще не понял? Грей лежал, оглушенный словами Сейхан, ее ударами.

Наконец Пейнтер толкнул дверь и вошел в палату.
– Вы все записали? – спросил Грей.
– Микрофон не пропустил ни единого слова.
– Неужели Сейхан сказала правду? Нахмурившись, Пейнтер оглянулся на дверь:
– Она законченная лгунья.
– А может быть, ей не остается другого выхода. Если она хочет выжить в самом сердце «Гильдии».
Пейнтер расстегнул наручники.
– Так или иначе, пассивный датчик, имплантированный во время операции на животе, позволит нам отслеживать все ее передвижения.
– А что, если этот датчик обнаружит «Гильдия»?
– Он выполнен из полимерной пластмассы, невидим в рентгеновском излучении. Его невозможно обнаружить.
«Если только не разрезать Сейхан живот». Грей встал.
– Это большая ошибка. И вы сами это понимаете.
– Только при таком условии правительство согласилось отпустить эту террористку на свободу.
Грей вспомнил глаза Сейхан, смотрящие на него в упор.
Он понял две истины.
Сейхан не лгала.
И даже сейчас ей было еще очень далеко до свободы.

а это подтверждение ее слов:

Заслужил - хоть я его и люблю - все равно понимаю - заслужил

Я не думаю, что Пейнтер знал что-то, если она и является двойным агентом, то не от "Сигмы", может разведка? Пейнтеру тоже дали приказ сверху

Не хочу думать, что он что-то скрывает от Грея

аслужил-заслужил надо верить девушке, даже если акты говорят о другом.

Закрыв глаза, Сьюзен оставила только ту часть себя, которой нужно было спать. Все остальное она сбросила в пузырь, заключивший всю ее жизнь, а сама вышла из него, шагнув к тому, что лежало за его пределами.
Сьюзен взглянула на полный диск солнца, и ее ослепил яркий свет. Она отвела взгляд и заморгала. Постепенно окружающий мир вернулся. Она ощутила нежное покачивание палубы яхты под босыми ногами, услышала крик одинокой чайки, шелест волн по корпусу, почувствовала прикосновение ветерка к коже.
Что это, мечта, воспоминание… или нечто большее?
Сьюзен вдохнула воздух, наполненный запахом морской соли. Какой чудесный день!
Подойдя к ограждению, она устремила взор в бесконечную синеву. Вдалеке зелеными точками были рассыпаны маленькие острова. По небу плыли редкие облака. Послышались шаги по трапу, ведущему из трюма в каюту.
Обернувшись, Сьюзен увидела, как он подтянулся, упруго запрыгивая на палубу. Он был в шортах и белой футболке. Увидев Сьюзен, он удивился.
Затем улыбнулся.
– О, вот ты где.
Бросившись к мужу, Сьюзен обвила его руками.
Внизу залаял Оскар. Послышался ворчливый голос, успокаивающий собаку.
Сьюзен прильнула к мужу, вслушиваясь в биение его сердца. Он привлек ее к себе.
– В чем дело, Сьюзен?
Всмотревшись в лицо Грегга, Сьюзен провела пальцем по трехдневной щетине у него на подбородке. Затем приподнялась на цыпочки, дотягиваясь до его губ.
Он нагнулся ей навстречу.
И Сьюзен поняла, что вернулась домой.