babka-yaga:
07.10.18 19:14
» Орлов
Дождь поливал так, что за стеклом огромного небоскрёба Москва-Сити не было видно даже рядом стоящие высотки. Пробки. Снова Москва будет стоять в них из-за ливня. Единственный плюс пробок в том, что можно поработать в машине, но только в случае, если взял водителя. Чаще за рулём я сижу сам и с недовольством слежу за тем, как некоторые бараны крадут время и силы у себя и других, выделывая на дорогах такое, от чего многие потом получают судебные иски.
Перед глазами стояло лицо Милы с огромными серыми глазами, в которых была растерянность вперемешку со страстью.
Б***, от такого взгляда можно сразу кончить. Но рядом со мной находилась не она, а её подруга, которая навязалась в ресторан, да так, что Мила не смогла ей отказать. Вчера вечером, на юбилее, когда я увидел свою птичку, входящей в ресторан, сам не понял, что она там делает. Вроде бы днём, как проверила своих сотрудников, удалилась, предупредив, что мы больше не должны видеться. А вечером пришла, да вся такая разгоряченная. Вот на меня и нашло.
Катерина — подруга Милы, напросилась на вечер, а я что? Зачем отказываться, когда в руки сами просятся круглые ягодицы милых стервочек. Устроил на глазах Милы представление с Катериной. Той только и надо было, что залезть на меня, но я не бросаюсь на первых встречных. Поэтому растянул ее, и от моих пальцев она быстро кончила.
А малышка наблюдала от начала и до конца! Я этого никак не ожидал. Не разочаровался. Посмотрела представление и сбежала. А потом Санта-Барбара какая-то. Ленка моя, дура… Вернее, какая она моя, к чертям?! Зачем-то к её муженьку поперлась, на работу устроилась, себя предлагать стала. Неужели опять ревность решила изобразить? А вдруг и правда влюбилась? Тогда это пи***. Птичка, как я вчера узнал — беременна.
Вот этого я совсем не ожидал. Вчера отвозил домой её и чуть не угробил. Вот б****, идиот. Испугал малышку. А она с перепугу и призналась, что ребёнка ждёт. А её му**к и не знает, наверное, пока с блондинкой длинноногой развлекается.
В руке зазвонил телефон. Принял вызов. Елена.
— Игорь, хочу увидеться с тобой, — промурлыкала.
Думает, что мне приятно её мурлыканье.
— У меня собрание и потом встреча. Все часы твоего посещения выбираю я сам и, если нужно, я свяжусь с тобой, — отчеканил.
Как же омерзительны мне были все эти откровенные заигрывания. Столько лет я закрываю глаза на то, как все эти куклы с их одинаковыми лицами и надутой грудью пытаются осесть в моей одинокой жизни и пустить там корни. Елена оказалась самой стойкой. Терпеть меня очень сложно. Я поставил свою позицию так, что ни одна, даже самая хитрая особа, не заметит, что моя броня тоже может быть пробита.
А ранен я давно, и рана сочится. Сама судьба мне дала второй шанс вновь ощутить это чувство. Я как увидел Милу, так и улетел к чертям собачьим. И до сих пор не вижу перед собой ничего, кроме неё. Бл***, как же это приятно. И я дождусь её — нутром чувствую, что она моя.
— И что, снова будешь искать встречи со своей...
Но я перебил её.
— Замолчи, чтобы не пришлось пожалеть!
— Хм, просто Солнцев не вышел утром на работу, кажется, что-то с его женой случилось ...
— Что? — снова перебил её.
Но, не дождавшись ответа, я сбросил вызов и тут же набрал Милу. Долго, очень долго шли гудки, но на мой вызов, наконец, ответили.
— Я слушаю вас? — это был Солнцев.
— Доброе утро! Хотел поинтересоваться все ли в порядке с Милой... Простите, с Людмилой Александровной, — говорил, а у самого голос дрожал.
С ума сведёшь, птичка моя, что на этот раз с тобой произошло?
— Людмила сейчас не может говорить, но я передам, что вы звонили. Представьтесь, пожалуйста, — с недоумением произнёс Солнцев.
— Это ни к чему. Простите за столь ранний звонок. Скорейшего выздоровления Людмиле. Всего доброго, — сбросил вызов.
Ну вот, ещё не лучше! Зачем позвонил?
Вот черт. Упёрся ладонями в стекло. За окном только начинался новый день. Что он принесёт каждому жителю этого огромного мегаполиса? Кто-то сам его делает — этот день, а кто-то зависит от обстоятельств. Каждый сам выбирает с чего ему начать его и как продолжать. Слабый — принимает, а сильный — выбирает... выбирает из того, что уже имеет и сам себе создал. Именно этим я и продолжу заниматься.
Взял бумаги, чтобы наметить план по совещанию, но услышал писк селектора.
Принял вызов — секретарша сообщила, что пришла Катерина.
П***, вот только ее мне и не хватало сейчас. Отошёл от окна и направился к своему столу. Она вышагивала медленно. Я, не отрывая взгляда, смотрел, но чувств никаких во мне эта дама не вызывала. Исключительно похоть. Одну б***, мужскую похоть.
— Тебе не говорили, что люди по утрам могут быть заняты? — Я пристально на неё взглянул.
— Вчера ты был со мной любезнее, Орлов! Что же изменилось за ночь?
— Я могу сейчас развернуть тебя и сделать так, что ты забудешь, зачем пришла!
— Так зачем забывать? Я хочу помнить.
Она села на колени лицом ко мне, обвила руками шею и спросила.
— Орлов, ты всегда ведешь себя со всеми, как законченный кобель?
— Я, дорогая Катерина, кобелём никогда себя не считал, а если вам — женщинам — важно так думать обо мне, так уж и быть — я разрешаю. И разговаривать со мной в таком тоне я разрешаю только избранным. Ты к их числу не относишься.
Я поднял её на ноги, развернул к себе спиной и, схватив за шею, нагнул, прижал ее голову к столу и коленом раздвинул ноги. Задрал юбку выше талии и спустил рывком трусы, они затрещали и, похоже, порвались, но мне было плевать. Провёл по спине ладонью и погладил между ягодиц. Она резко напряглась и застыла.
— Не бойся, больно не будет.
Она попыталась встать, но я придержал её, нагнулся и прошептал.
— А что ты хотела, Катерина? Неужели ты будешь утверждать, что влюбилась в меня, или
пришла раздвинуть свои прелестные ножки зачем-то другим?
— А может, и правда влюбилась, Орлов, — она пыталась дергаться, но я держал крепко её одной рукой, прижавшись пахом к её упругому заду. Другой рукой достал из стола презерватив, зубами порвал упаковку, расстегнул брюки, спустил трусы и надел резинку. Облизал пальцы и дотронулся до уже влажного и тёплого лона.
— О, ты уже готова… — погладил ее разгоряченную плоть, она застонала и закрыла глаза. Я предупредил ее: — Тише, Катерина, вчера ты так громко стонала, но в ресторане было можно, а здесь офис, и за дверью работают люди, — я ухмыльнулся.
Было видно, что она недовольна, мои слова были ей неприятны, и она заерзала уже сильнее. Но я один движением вошёл в неё и сразу начал сильные толчки в её горячих недрах. Она выдохнула, и взгляд ее помутнел.
— Да, сегодня не будем экспериментировать, Катерина. Получим удовольствие оба.
Я подхватил ее под колено и завернул его на стол, двигаясь в ней сильнее и резче. Катерина застонала, когда я отпустил ее шею и завернул руки за спину, потянув на себя и заставляя прогнуться в пояснице. Она закусила губу, двигаясь мне навстречу, глухо всхлипывала и вдруг задрожала, не контролируя свои движения и содрогаясь подо мной всем телом. Я тоже приближался к пику, отпустил ее руки и вцепился в ягодицы, раздвигая и задирая их, оставляя красные следы от пальцев. Врезаясь в нее глубоко и мощно, я сильно ударил девушку по ягодице, она вскинулась от боли, но я снова прижал ее голову к столу и вздрогнул от накатившего и расползшегося горячей волной удовольствия.
Остановился, отдышался и вышел из неё. Катерина подняла голову, выпрямилась и смотрела на меня большими глазами. Снял резинку, подтянул брюки и пошёл в личную душевую, где было все необходимое, чтобы привести себя в порядок, не глядя на неё обронив:
— Я недолго, потом сможешь тоже привести себя в порядок.
Вышел из душа, огляделся и, не обнаружив Катерины, ухмыльнулся и нажал кнопку селектора.
— Ольга Николаевна, принесите кофе, покрепче, — отключился.
Обиделась. Убежала. Да черт с ней. Зачем, спрашивается, прискакала? Думает, я запал на неё и хочет примелькаться? Как бы ни так! У меня есть моя маленькая птичка. И я подожду. Сколько нужно буду ждать. Только её одну...
В мыслях был далеко, пока проводил дневное экстренное совещание в связи с обвалом курса рубля. Много спорили. Пришли к мнению, что для предотвращения экономического спада нужно развивать кредитование бизнеса. После собрания я поручил своему помощнику написать письмо-протокол, показывающее, какого прогресса удалось достичь в ходе проведения собрания. И это письмо должно содержать уже конкретный план действий. Далее оставаться я смысла не видел смысла и вышел из конференц-зала в мыслях о состоянии здоровья Милы. Тревожило меня что-то. Слишком все друг на друга наложилось. Эти события... Надо во всем разобраться.
Отдал приказ секретарше, чтобы меня не беспокоили, вошёл в свой кабинет и, повернувшись, обнаружил сидящую в кресле Елену. Она тихо наблюдала за моими действиями и не говорила ни слова.
— Вы что, сегодня друг за другом решили предложить мне себя? Зачем явилась? — пройдя дальше в кабинет, я начал разбирать бумаги, думая о том, что пора подумать о замене секретаря — много себе позволяет.
— На тебя посмотреть... А ты тут время зря не теряешь, я смотрю.
Я оторвал взгляд от бумаг и грозно посмотрел на Елену.
— Как ты хорошо осведомлена. Моя дорогая, знаешь что? Ещё один такой выпад в мою сторону — и ты не войдёшь больше сюда ни под каким предлогом.
— Прости, Игорь. Я же злюсь, ты не видишь? Почему к тебе приходит эта шалава, и ты спокойно принимаешь её здесь? Что изменилось в наших с тобой отношениях? Почему ты так холоден ко мне?
— Знаешь, Елена. Если ты пришла по душам поговорить, то это не ко мне, но я могу «поговорить» с тобой по-другому, если хочешь.
Она улыбнулась и проворковала:
— Не откажусь, — она немного раздвинула ноги, так, чтобы было видно белую полоску её трусиков.
— Всё, что у тебя там, — я указал на полоску между ног, — меня уже не интересует. А вот то, что касается этих пухлых и мягких губок, может мне понравиться, — я наклонился и пальцем надавил на пухлую губу, от чего рот её приоткрылся и она дотронулась языком до моего пальца.
Облизав губы, она встала, а я отошел и сел на диван. Откинул голову и сказал:
— Дальше сама. — И закрыл глаза.
В голове рой мыслей. Где там моя птичка и почему ей стало плохо? Неужели этот м*** не досмотрел?
В этот момент я почувствовал, как острый язычок касается моей плоти и тихо опускается к основанию. Б***, как же до одури хотелось открыть глаза и увидеть перед собой свою маленькую пташку. Всю бы облизал, только бы моей была.
В голове загудело. Я весь напрягся и почувствовал, как налилась плоть. Ах, б****, перед лицом глазки моей птички. Моей дикой и покорной птички. Как же нам будет хорошо вместе. Я покажу ей такую нирвану, о которой она ничего не знает, но в глазах носит столько дикой страсти и нежности. У меня свело челюсти, и я понял, что кончаю. Ленка все поймала, до капли, с торжествующим видом встала с колен и спросила:
— С шалашовкой своей так и не кончал, наверное, сегодня? А со мной, видишь, аж до дрожи.
Она прильнула ко мне, но я не притронулся к ней, а лишь хмыкнул, застегнул брюки и прошёл к столу.
В дверь постучали — секретарша подала мне вечерний кофе. Я кивнул и распорядился, что на сегодня она может быть свободна.
— Что у тебя с мужем Милы? — спросил Елену напрямую. Она быстро глянула на меня и отвела взгляд. — Я привык, чтобы меня понимали с первого раза и отвечали на мои вопросы, — рявкнул и посмотрел на нее.
— Думаю, что скоро наладится. Сегодня я превзошла сама себя, и следующий раз, надеюсь, будет последним. В этой игре. Хотя план был совсем иной, но случаются перемены — на то мы и живые люди. С тобой, Орлов, мне все равно ничего не светит, а раз пошла такая игра, мне нужно ухватить свою рыбку.
— Какая игра? — насторожился.
— Не важно, тебе это не нужно. Ты у нас птица другого полёта и такие мелочи тебе знать не обязательно.
— Стоп! Какая игра? Что ты задумала? Как ты вообще вышла на Солнцева?
— Милый, женщина иногда бывает очень ревнива и находит методы устранения соперницы, путём совращения чужого любящего мужа, — она плеснула из графина себе воды и закинула ногу на ногу, так, чтобы была видна резинка от чулок.
— Постой, так весь план состоял в том, чтобы навредить Миле?
Тут до меня стало доходить, что наша встреча с Милой и посещение офиса Солнцева Еленой произошли практически одновременно.
Я подошел к ней и схватил за горло.
— Так ты, тварь, нашла папку о ней и решила все это подстроить? — Она открыла рот и начала часто дышать, но я не отпускал. Приблизился к её лицу и прошипел: — Как ты посмела лезть в мои дела? Что ты натворила, мразь? — отпустил, но не отошёл от неё.
— Мы не планировали это. Я думала — поиграюсь с ним, и всё, план был другой, — плакала она. — Но игра зашла слишком далеко, и я не думала, что мне понравится Сергей, да и случаи всегда выпадали очень удачные, — она допила воду и налила ещё.
Бл***, как же я сразу не понял? Я и значения не придал, что это все может быть связано!
— Послушай меня внимательно! Если в этой твоей игре пострадает Мила, я найду способ отомстить так, что твоя милая задница вместе с твоими пухлыми губками полетят туда, откуда тебе будет очень сложно выбраться... Постой... что ты сказала... ты сказала «мы»?
В этот момент зазвонил мой телефон, я вскользь глянул и глазам не поверил. Улыбнулся. Отошел к окну и ответил.
— Мила, не говори мне, что ты по доброй воле мне позвонила — я не поверю. Как ты себя чувствуешь, малышка?
...