ОСТРОВ ЮГА. Амир

Дворец Амир-Шаха
Боль в бедре сжимает мышцы в захват, стягивая, не отпуская, пока не вырвет меня из дымки сна. Заставляя стиснуть зубы, сдерживая желание выкрикнуть...Прогоняя эту боль из тела. Стараюсь справиться с приступом уже привычной, и ожидаемой к Гостеприимству, болью. Так и лежу с закрытыми глазами, пока судорога не пробежит от колена вниз, ломая стопу в конвульсии.
Тихо присаживаюсь в кровати, чтобы не разбудить жену.
Но только покрывало соскальзывает со моего тела, Лейла тут же открывает глаза и смотрит на меня своим янтарным взором тигрицы.
Накрывая своей рукой мою, не задает вопросов - уже привыкла. Боли в последний года стали все чаще напоминать о себе. И когда-то детской шалости, закончившейся не так печально, как могло бы. Санва мне всегда благоговела. Наверное, потому и напоминала болью о моем везении уже какое Господство подряд.
- Я позову служанку, она разотрет тебе ногу. - Лейла тянет руку к татрану, чтобы накинуть его на обнаженное тело.
Смотрю на грудь, все еще высокую, несмотря на годы. Мелкие сеточки светлой кожи разрывают темную. Эти стрелы появились, когда Лейла кормила нашего первенца, отказавшись от кормилицы.
И гордилась, что выкормила наследника Юга - сама.
Гордая Амирянка. Из знатного рода Юга. Наша свадьба была честью для ее дома. И радостью для моего отца.
Первая из трех жен, что осветили мой дом. Я благодарен ей за те годы, что она была со мной рядом. И за сына, которого подарила...
- Не надо. - сжимаю ее руку. Останавливая. - Спи
Она хмурится в ответ, но не противится моей просьбе. Целую ее пальцы, сухим поцелуем в костяшки. И покидаю ее, стараясь не хромать, чтобы не вызвать еще большее беспокойство.
До кабинета моего иду медленно, чтобы не будить еще более яростный приступ. Только когда нахожу настойку опия, и чувствуя как тепло его мягко заковывает боль в капкан. Выдыхаю и смотрю вокруг.
Мой кабинет. Кабинет моего отца. Здесь не менялось ничего, с того времени как он правил: полки с книгами, свитки с чертежами, модели будущих изобретений. Отец болел всем этим. Болел так изматывающе и самозабвенно, что терялся и сходил с ума. Я видел, как загорались глаза моего отца, когда появлялась новая идея. Я видел слезы на его щеках, когда родился мой брат Аслан... .. И когда Ссупра чудо - Амира - совершила своей первый ход.
Надо заснуть - день обещает быть насыщенным. Но вставать и тревожить колено не хочется. Так и засыпаю в кресле своего отца. Встречая дремотой Солнце, что пришло в гости к нашей Богине.

_________________

Горяча моя Родина, как страсть,
Сладка, как джамма,
Необъятна, как сама пустыня,
Ни на что не променяю ее…

 
Утро едва занялось, показав алый блеск первого Солнца из-за горизонта, когда кто-то громко постучал в мою дверь.
– Войди, халук тебя забери, кого там принесла нелегкая, – я шикнул на дев-наложниц, чтобы спрятали свои прелести от чужого глаза и слегка отодвинул полог.
– Халеб, гости прибывают, – слуга вошел на полусогнутых со свитком в руках. – Ссупра уезжает скоро, Вам бы поспешить, как без Вас встречу.
– Прочь поди, хамам затопить вели и кофе, успею.
Слуга, пятясь, пошел прочь из комнаты, толкнул задом дверь, и словно его и не было. Тихо шел, на мягких лапах, знал, что шума не люблю, голова по утрам побаливает, тем более разбудил он меня рано.

– Кышь отсель, – шуганул девиц и встал с постели. Потянулся, почесал живот и мошну, прошлепал босыми ногами в хамам.
Понежился там в жаре, потом ванну принял. Слуга принес халат шелковый и тапы любимые, разношенные, некогда роскошно вышитые и с загнутыми концами, теперь выцветшие, но мягкие и удобные.
Затянув на пупе пояс с кистями, удобно устроился в кресле.
Принесли кофе, фрукты и джамму.
Первый глоток приятно обжег горло, легкой горчинкой прошел по губам и языку. Взяв с тарелки кусочек спелого манго, отправил в рот, неспешно смакуя нежное лакомство. Еще кофе, запил водой и напоследок положил в рот кусочек сладчайшей джаммы. От нее –самое приятное послевкусие.
Сбросив халат на кресло, пошел одеваться.
Шальвары, тару, татран – верхняя одежда богато украшена – все-таки гостей встречаю. Надо товар лицом показать. Красив наш Амир и богат, но не вычурна красота его, не аляписта, а все в меру – словно художник искусный рисовал с чувством меры и вкусом хорошим.
 
– Халеб, пора в путь, – снова появился слуга. Для гостей приготовлены шатры, чтобы непривычным к нашей жаре нижнемирцам удобно было. Кожа их бела как снег, не выдержат поцелуя Санвы, потому тень там для них и прохлада.
– Угощения готовы ли?
– Да, халеб, столы с яствами и напитками разными уже накрывают для гостей, приедете, можете проверить – все исправно, не сносить мне головы, если не так.
– Не сносишь, если что приврал, – кончив одеваться, я щелкнул пальцами, чтобы слуга взял мою суму, и вышел из опочивальни.
 
Ссупра стояла наготове. Сел в вагон, слуга задернул шторы.
От еды-питья отказался, предпочел поспать немного – рано меня разбудили, да и ночь была беспокойная.
 
Около пристани в самом деле все было готово к приему гостей. Не оплошаем перед нижнемирцами. Хотя что собственно я так волнуюсь? Понятно, шах гостей позвал – Малик с ног сбейся, но уважь. Что не так – опять Малик виноват, что хорошо – никто не похвалит, так и должно быть, гостям правителя самое лучшее. Я на судьбу не ропщу, хорошая у меня судьба. Визирь и все мое при мне, не гарем сторожу, но нет-нет да хочется уехать куда глаза глядят и делать только то, что самому нравится. Нет у меня такой воли и права такого нет. Но может оно и к лучшему. По умному все в жизни устроено, значит. Так тому и быть.
 
Прошелся по шатрам, яства попробовал, кофе приказал подать и уселся в тенечке ожидать, когда гости приедут.

Визирь почивать изволит. Тушкать аккуратно.
_________________

Последние дни я все больше смущалась при Эймере. Не могла понять причины, потому ругала себя. Но мы проводили все время вместе, и мое восприятие менялось. Мы вместе готовились к празднику. Побывали на фабрике красок, заказали ткани, он даже помогал открывать дом для дождя. Никогда нельзя было предсказать, сколько будет длиться ночь. Но ритуал призыва всегда длился несколько часов, пока не начнут падать капли с неба.
На этот праздник я волновалась вдвое сильнее. Не могла понять, что же мне хотелось. По обычаю в гостеприимство после ночи незамужняя амирянка могла не стесняясь и не унижая себя проявить свою симпатию юноше, который ей нравится. Я была уверена, что Эймер знал про этот обычай, и что он ожидает от меня внимания, в глубине души. И меня весьма волновало чувство желания ответить ему вниманием. Хотелось указать свое небезразличие.
Гордость стала моей защитницей. Как я могла пойти против нее? И что я могла сделать с поселившимся страхом?
Сперва решила делать безразличный вид, что жених вовсе меня не трогает. Уважительное почтение и только. Но так как мы почти все время проводили вместе, это было очень непросто. Я все чаще намекала ему, что наш союз будет сложным и территориально, и эмоционально. Но все же не добилась, чтобы он меньше уделял своего личного внимания мне, и не убедила себя не нервничать в его присутствии.
А от его прикосновений я ощущала себя вязким лакомством, шоколадом, который тает на солнце.
Почти каждый наш разговор заканчивался напоминанием об отъезде, а что после не было ясно никому, и я стала опасаться будущего. Отец наедине все чаще замечал мне, что я стала нервной, тихой, более неуклюжей. Иногда я несдержанно огрызалась на жениха в присутствии отцов. Может быть потому, понимая что ему достается, отцы настаивали на поездке Эймера, а может была какая другая причина. Но мне казалось, что моя семья меня предает.
С одной стороны мне казалось что я хочу отправить ему свой подарок, но в то же время, если я выдам себя ему, мне будет больнее. Я видела в себе проблему.

Сегодня приезжали гости в преддверии праздника, а значит гостеприимство сулило многим интересным. Все дома Амира были настежь открыты, предвкушая свежесть дождя, а сам город открывал свои объятия новым лицам.
Безветренность давала возможность воздуху прогреваться сильнее, и жар стоял неимоверный. Зато можно было выходить на улицу без татрана.
Нет в жизни Амира более красочных и ярких моментов, чем конец сезона бурь.
Господство было очень душным, и в этот раз я спала на полу около дверей на балкон. Моя длинная сорочка, открывающая руки и ноги (путем разрезов по бокам до самых бедер), мягко прилегающая к телу, дарила относительную свободу, а цвет ее, схожий с цветом моей кожи, мог обмануть постороннего наблюдателя. И хотя меня никто не видел в этом одеянии, но мне так было легче дышать, словно я совсем без ничего, казалось что так менее душно.
Я как раз решила наконец убрать волны газа, развешанные по всей моей комнате. Концы закреплялись у стен, чтобы потом можно было снова отпустить ткани. И получалось, что надо мной мягкий ореол эфира, а в комнате больше воздуха. И тут заметила задвинутый в угол сундучок ручной работы.
Это был подарок к обручению от жениха. Я взяла в руки и еще раз взглянула на изящную резьбу и инкрустацию. Рисунок был приятен на ощупь. Импульсивно я поставила шкатулку на комод и с любопытством приоткрыла. Внутри в мягкой ткани покоились украшения, скрывая свое великолепие от моих глаз. Я разложила ткань и медленно зачарованно развернула.
В момент, когда Эймер дарил мне это чудо, я не удосужилась рассмотреть толком цвет и фактуру. Злость застилала глаза. Потому сейчас я была настолько поражена.
Это был цвет зелени, которой я еще никогда не видела. Новерно, именно такого цвета она в нижнем мире. А технология создания была уникальна.
Камни следовали за оправой, чуть выделяясь из нее, или наоборот. Но не касаясь друг друга, составляющие были словно сплетены волшебством. Невидимыми силами металла. Я искренне признавала, что подарок достоин более чем, и еле подавила нервный смех восхищения.
Я примерила браслеты, сеточной оплетающие мои руки и ноги, и ожерелье, тяжестью примостившееся на шее. Серьги спускались каплями, ленты из цепей, образующие волны серебра в волосах. Гребень, который Эймер крепил в мои косы в первый день нашей встречи. Оказалось, что его концы острые, но мягкие на ощупь. В ткани из под украшений я так же заметила отдельные кармашки, в которых лежали более длинные вещи. Пояс с зелеными камнями – истинное украшение женского тела. Я тут же закрепила на талии мягкую цепь, удивляясь ее легкости и роскошности. Гребень в руках казался таким же легким. Я даже встала перед зеркалом, чтобы убедиться что все это в действительности на мне, демонстрируя отражению украшенную лодыжку. Я покрутила ногой, чтобы камни заиграли в свете вступающего в гостеприимство 1Солнца.
Яркие блики мерцали на стенах и тканях, открывая в свете свои насыщенные оттенки зеленого.
И все еще восхищаясь чудом, примеряя куда водрузить гребень, я заметила движение в зеркале.
Эймер был в моей комнате, он стоял у стены и разглядывал меня, сжимая руки в кулаки.
_________________

После объявления о моей поездке время стало течь быстрее. Константин уточнил, что заказ пришел от правителей острова – на письме была печать с изображением маски, и отказать было нельзя. Почему оба наших отца решили, что я подхожу для этой работы идеально?
Я все так же проводил время с Ярой, с удивлением обнаружив, что наслаждаюсь каждой секундой. Когда она перестала язвить и начала вести себя обычно, как наверняка привыкла делать ежедневно, в моей маленькой невесте обнаружились новые стороны. Весьма привлекательные, надо сказать.
Мне нравилось в ней многое – цепкость ума, скептичность, рациональность мышления, собранность, спокойствие, честность и своеобразный юмор. Как резко она реагировала на мои попытки постигнуть их культуру сначала, но начала дотошно пояснять все сейчас. Так же было бы нечестно не упомянуть совершенно необычную красоту Каримы, несвойственную не только югу, принадлежностью к которому она так гордилась, он и любой из других стран, где я когда либо побывал. Если подумать, теперь Кьяра напоминала мне нежный цветок кактуса, который открывается из-под толстой колючей оболочки. Она завораживала меня все больше.
Но время отъезда неминуемо приближалось, а мою голову все чаще посещали мрачные мысли. В собственном будущем я не был уверен и раньше, но теперь эта неуверенность обрела просто огромный масштаб и зудела как комар, жаждущий крови. Я не был убежден ни в чем – ни в желании остаться, ни в желании уехать. Впервые мне было хорошо там, где я находился, и покидать это место было странно. И это тоже пугало.
Встал я рано – сегодня предполагался очередной праздник, посвященный окончанию сезона песчаных бурь. Амиряне вообще оказались веселым народом. Мне показалось, что праздники это как национальная обязанность, которая всем вокруг нравится. Яра, как хозяйка дома, должна была идти на базар, чтобы закупить продукты. Конечно же, подразумевалось, что сопровождать ее буду я. Впрочем, возражений этому у меня не было. Мне даже нравилась новая роль – ее сопровождающего, ведь механической работы все равно не перепадало. Кажется, отцы освободили меня от всего, чего только возможно, чтобы дать нам побыть вместе.
На стук Яра не ответила. Честно говоря, я даже не был уверен, что она в комнате. Может быть, уже спустилась вниз и ждет меня там? И, конечно же, заглянув внутрь, чтобы проверить свою догадку, я не ожидал того зрелища, что предстало перед моими глазами.
Карима была внутри и, можно сказать, была весьма занята. Одета моя невеста была скудно, даже в еще меньшей степени, чем я помнил со дня злополучной серенады, но сказать, что мне не понравилось, значило бы просто гнусно соврать. Эта рубаха, или как она там называлась, была сделана так, чтобы Яра могла меня соблазнить, не иначе. Легкое и тонкое как паутинка одеяние едва ли скрывало что-то, и было очень приятно на ощупь, наверняка. И Кьяра примеряла мой подарок, красуясь перед зеркалом, как истинная кокетка. Я не мог угадать, благоволят ли ко мне сегодня боги, или они полностью решили меня возненавидеть. Украшения и одежда, конечно же, были не главным.
Прислонившись к стене, я следил, как Яра одела серьги, и камни в них сияли, как ее глаза. Подцепила на запястья и лодыжки браслеты, нежно звякающие в такт плавным движениям. Пояс же оказался велик и лег на бедра, но как мне показалось, ее это только еще больше украсило. Она смотрела на себя, поворачиваясь во все стороны, так, что я видел не только отблески от граней изумрудов, но и нежные девичьи прелести, обтянутые просвечивающейся тканью.
О, Боги.
Простая истина. Очень.
Моя невеста восхитительна.
Не знаю почему, но до этого момента я не осознавал ее притяжения. Конечно, поцелуи украдкой были ошеломительными, но смотреть на нее сейчас было, будто открывать что-то неизбыточно новое.
Тонкая, нежная, женственная, хрупкая. Яра действительно была как цветок. Она вызывала желания не только оберегать, но и совершенно несвойственное для меня – давать. И дело было не в том, что я не знал, что делать физически – кто был хоть раз в борделе, в курсе, что делать. Просто… Сейчас я хотел преподнести ей все, включая и себя, но совершенно не знал как.
В руках Яры остался лишь гребень, напоминающий мне о мягкости ее волос, и тонкие пальцы задумчиво ласкали зеленые камни. Внезапно ее взгляд нашел меня в зеркале, и моя маленькая невеста напряглась.
- Ты очень красивая, - произнес я до того, как Карима начала бы кричать и выгнала меня из комнаты. – Позволь, я помогу.
Прежде чем она могла бы отказаться, я подошел и взял гребень из ее рук. Наверное, на этот раз все было правильно, потому что возражений не последовало. Или может быть, мне просто, наконец, удалось шокировать язву настолько, что она не смогла возражать. Последнее явно было из области моей фантазии, однако думать об этом сейчас не хотелось.
Она позволяла – вот что было важно.
Яра была маленькой, наверняка упиралась бы макушкой мне в подбородок, вздумай я ее обнять, поэтому чтобы надеть на нее украшение мне не пришлось прикладывать никаких усилий. Волосы моей невесты после сна были в таком беспорядке, что гребень даже не пришлось дополнительно закреплять, но их мягкость я помнил и нисколько не ошибся.
- Вот так, - пригладив особенно дерзкую торчащую прядь, я кивнул на зеркало.
Но Яра не смотрела туда. Она смотрела на меня, а я не мог оторвать взгляд от нее.
Я знал, что хочу сделать. И что нужно спросить, обязательно нужно.
- Можно? – кажется, мой голос был на грани слышимости.
_________________

 » Застава. По пути к Амиру.

Санва ласкает добрыми лучами Заставу острова Амир. Прошло время ее Господства и появилось IСолнце. Расстелив коврики, купцы начинают молится Санве. Поднимают руки вверх, раскрывая ладони, чтобы касался их свет Санвы. И подставляют лицо ласковым рукам своей матери. Поют песнь радости в знак приветствия Санвы и просят благословить их день. Те, кто покидает остров, просят Богиню о хорошей дороге. А те, кто только прибыл, благодарят за то, что вернулись домой. …Молитвенный час окончился. Открывает свои Объятия славный остров Юга.
Гости, что прибыли сюда, кто на собственном корабле, кто в составе делегации, могут пройти по заставе и посмотреть на город, что тут расположился. Бликом света Амира он покажет гостям лишь частицу великого города что спрятан в глубине пустыни..
Торговцы, расположившись здесь в пестрых шатрах, расскажут вам, что создают руки Амирян. Такие чудеса, кажется, не может сделать обычный человек. Красивейшие в мире украшения делают на Юге, лучшие специи и чаи. Нет превосходнее ювелиров и шелковых ткачих, чем в Амире. Сами джины завидуют умениям Южан плести узоры из шелка и золота, вставляя в свои произведения те сокровища, что были добыты смелыми детьми солнца из песков Белой пустыни.
Товары привозят на заставу, чтобы показать торговцам приехавшим чем богат народ Юга.
Приоткрывают завесу тайны. Но никогда не показывая здесь, как создается то или иное произведение искусства.
Здесь вы можете решать торговые дела, договариваться о продаже и поставках любого товара. Если приглянулся взору какой товар, то только дайте знать, Вас отведут в шатер торговца да нальют вина, за разговором вы обсудите все, что важно вам для торга.
Если же вы хотите посетить сам Амир, то дождитесь вечернего Поезда - Ссупры. А пока отдохните с дороги.
Пройдите в чайхану "Слезы богини".
Удобно устраивайтесь здесь на ярких подушках и наслаждайтесь чаем. Его здесь наливают из медных длинноносых чайников в маленькие пиалы, в которых напиток остывает быстрей, делая вкус чая насыщенней. Подают как красный почти черный чай с дикими пустынными ягодами, так и зеленый почти прозрачный с терпким вкусом, который бодрит и наполняет силами. К чаю подают сухофрукты, да засахаренные лепестки роз и другие лакомства.
Если же вы хотите перекусить более плотно, то вас ждут в Закусочной "У Калима "
Здесь в большом казане томится на масле нежнейшее мясо молы. Добавляют в него крупный рис с травами, чтобы блюдо стало пахучим, да горсть изюма, чтобы подсластить его. На столах разложена вместо тарелок тонкая, как полотно, лепешка, на нее и кладут рис да сочное мясо. Те, кто любят еду поострее, оценят острые соусы, терпкие да жгучие перцы, что едят с жареными кольцами лука. Запивают еду горячим вином с приправами. Захмелеть от такого сложно, но забываются все проблемы. Приносят сюда и кальян, заправленный на вине и травах. От того воздух в закусочных сладок и прян. От того и время тянется быстро и незаметно. Здесь частенько можно видеть как разнеженные от еды гости засыпают. И их не трогают пока не придет вечерняя Ссупра, чтобы доставить их в город Амир.

»» 26.09.14 11:39 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Смятение, что жених видит меня такой, придало сознанию некое состояние комы. Не думаю, что это был шок, но все же я не могла выразить свои мысли в слова, а потому позволила и подойти, и забрать гребень, вставить в волосы.
И я не сразу поняла, что он просит разрешения, на что просит. Но в последний момент, когда он был очень близко, когда уже обнимал, я преградила путь его губам, дотронувшись пальцами.
- Не надо, - шепот разрезал тишину.
Он не уточнил почему, а замер, как и я, вглядываясь в глаза. А потом выпрямился, обнимая пальцами мою руку.
И тогда я действительно испытала шок: Эймер прижался губами к моей ладони. Раз, еще раз, и еще. Благословенная Санва, это наваждение.

»» 27.09.14 11:21 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Все-таки добираться до Амира на корабле, который того и гляди рухнет в Бескрайние воды, это приключение не для моего бедного сердца. А прохиндей-капитан еще хотел получить за свое корыто два золотых. Щассс...
-Да за такой таз и драхмы жалко! - заявила я наглецу.
-Да за тебя тоже, - не остался он в долгу.
-Хам!
Собрала свой тюк и сошла на берег. Припекает однако... А народу-то, народу! Будет, чем поживиться в эти деньки.
Окинула взглядом толпу и улыбнулась.
Богатых много, самая пора сбора урожая золотых монеток. Только бы добраться до праздника, а там уж обязательно сыщу себе наивного дурачка с кошельком.
Так, надо привести себя в порядок.
Грациозным движением взбила волосы, потом поправила свою гордость - декольте и стала озираться в поисках достойного проводника. Кто-то же должен прокатить красотку на ссупре!

[/i]
_________________

Если ты будешь улыбаться, буду улыбаться и я.
И совсем не важно, увидишь ли ты мою улыбку или увижу я твою.
Ведь важно не то, что мы видим. Куда важнее то, что мы чувствуем.
© Л.Н.Толстой

Мир потерял все ориентиры, окружил лазурной сферой, разбавленной редкой белизной облаков. Внизу едва колыхалась вода, вверху прохладой воздуха дышал небосвод. Солнце поднималось из воды, расцвечивая пейзаж мазками алых красок, и опускалось в темнеющую пучину, последними косыми лучами скользя по небу и палубе.
Корабль увозил меня все дальше от Гнезда, что, рождая в груди трепет предвкушения, все же имело привкус грусти. Я скучала, безумно скучала по отцу и дому, стараясь приободрить себя тем, что не одна. Азула, видимо из беспокойства, стала в разы навязчивее, утомляя своим обществом больше, чем само морское путешествие. Я достаточно быстро и легко привыкла к отсутствию земли под ногами.
Ночами небо усыпали звезды, переливаясь крупными брильянтами. Вода становилась темнее, в ней загорались блуждающие огоньки. А порой в особо тихую погоду я слышала пение, милозвучное, с надрывом в плавном женском голосе. Суеверная нянька утверждала, что это колдовство водных демонов, а брат заверял, что русалки.
Время в пути тянулось медленно, давая возможность наслаждаться обществом брата: шахматными партиями, в которых он порой слишком явственно поддавался менее опытному противнику, и беседами о политике и Амире. Мне казалось, что Эззелин не разделял моего восторга. Быть может, из-за возложенного на него груза ответственности, или из-за того, что чары юга не манили брата так, как его мечтательную младшую сестру. А возможно он просто скучал по дому и своей супруге. Я думала, что жена будет сопровождать брата, надевшего золотую маску одного из правителей, однако спрашивать о ней не стала.
В один из ясных дней над морем показались барханы, земля, сияющий в лучах двух светил остров словно выплыл из утреннего тумана. Застава – место, где начиналось волшебство. Одеть черную накидку, скрывающую лицо пластину и набросить капюшон – привычное, после чего уже на палубе я встретилась с Эззелином, отмечая про себя как восхитительно сияло золото его маски, гармонируя с желтым песком.
Встретивший нас мир был другим, я знала это, чувствовала. Пестрый, расшитый золочеными нитями на тонком шелке, пряный от сплетения ароматов специй и кофе, напоминающий сказку, в которую хотелось окунуться. И я радовалась тому, что оказалась посреди нее не одна.
- Спасибо, - прошептала я брату.
- За что? - прозвучало в ответ.
- За то, что со мной в этой сказке.
К нам навстречу спешил полноватый мужчина, видимо, уполномоченный встречать гостей шаха.
_________________

Господство без сновидений позволило вдоволь выспаться и набраться сил. А силы сегодня понадобятся как никогда. Во славу солнцам начинаются празднества.
На втором этаже, где находились спальни родителей и наши с сестрой покои, было тихо. Жар ночи не спал ни на секунду, лишь усиливаясь с приближением дня. Гостеприимство только почтило своим присутствием, а суета по всему дому была в самом разгаре. Окончательно проснуться помогла прохладная вода. Капли приятно бодрили и совсем прогнали сон. Расспросив раба о том, что делается в доме и где отец, я спустился вниз.
Несмотря на широко распахнутые двери и окна, в доме не было и намека на дуновение ветра. Привычные к жаре, в предвкушении и нетерпении, амиряне ожидали ночи дождя. Сегодня гости подобно песчаной буре хлынут в ворота благословенного Амира. Нижемирцам будет позволено прикоснуться к сокровенным тайнам Амира и в полной мере насладиться гостеприимством его жителей.
Рабы и кухарки суетились накрывая столы, туда-сюда сновали рабыни, развешивая ткани, украшая цветами дом, застилая диваны и раскладывая подушки. От такого ритма голова начинала идти кругом. Проворству слуг можно лишь позавидовать. Ступив под сияние Санвы, я поднял голову вверх и зажмурился, улыбнувшись. Поправив сверток, что прижимал локтем к боку, отправился к дому нареченной.
_________________

Думаю, в глубине души, я знал, почему Яра отказала. Не потому, что не хотела, нет.
Знал, что не смог бы удержаться. Я ведь и теперь прижимал Яру к себе так, что она наверняка чувствовала, как я ее хочу, но не знаю… это не ощущалось, как пошлость. Она была слишком красивой, выше этого, наверное.
Карима пахла цветами и немного морем, и целовать ее губы было неприлично. Но так хотелось выразить охватившие меня чувства. Тогда я поцеловал ее ладонь.
Такую маленькую и нежную ладошку, которая просто утопала в моей, мозолистой и грубой от работы.
И целовал ее еще и еще, касаясь губами холмов и впадинок.
Внутри у меня все дрожало и пело, будто она тронула какую-то струну.
Было страшно.
Я поцеловал каждый пальчик, и другую ладонь тоже, и отодвинулся.
Потому что знал, что Яра права.

***
Путь на базар прошел в молчании. Каждый думал о своем. Карима отодвинулась к другому краю борда и смотрела на дорогу, а я просто не знал что сказать. В голове было пусто и гулко. Не мог сказать, что жалел о том, что сделал, но и полного понимания «зачем» у меня не было. Однако
не знаю почему, но я не жалел.
- Эймер, что дальше? – она смотрела в сторону, поэтому поймать взгляд мне не удалось.
Как сложно.
- Дальше?
Мне не хотелось признавать, что я не знаю. Боюсь думать, что же дальше.
Снова вернуться к тому, что было? Потерять, что я нашел здесь? Остаться без… чего? Чего я лишусь?
Метнув быстрый взгляд на Яру, я снова уставился на свои ладони.
Я знал, что она значит для меня что-то теперь. Уже значит.
Что мне с этим делать?
- Да, дальше. Ты уедешь, и что?
- Яра…
На тыльной стороне ладони было масляное пятно, непонятно как там взявшееся. Попробовав стереть, я размазал его еще больше. Дурак.
- Карима. Ты должен называть меня так.
Я знал, что должен. Конечно, знал.
- Мы можем поговорить перед отъездом? Пожалуйста.
Карима кивнула и снова отвернулась к окну. Незаметно взял одну из ее многочисленных косичек, пропустив между пальцев еще и еще раз.
Гладкие волосы, блестя, текли сквозь пальцы, а бусина на конце сияла в свете двух солнц. Поднеся пальцы к лицу, я потом мог бы почувствовать аромат масла, которым она смазывала локоны перед плетением. Я знал это, потому что уже делал так, и теперь повторял машинально.
Я такой дурак.
_________________

– Халеб, гости пристали, – слуга теребит за рукав татрана, – пора, халеб.
Медленно выплываю из сна. Да, задремал, имею право, не железный. Рука сжимает шкатулку с побрякушками. Мои сокровища. Люблю цацки. Особенно из эллиниума. С камушками. Сидишь, перебираешь их в пальцах, и сердцу радостно. Я даже дев так не люблю, как всякие украшения. Как они теплеют, когда на ладони подержишь, как приятно холодит руку металл. Люблю вспоминать, как покупал ту или иную вещь, и вообще, как они мне достались, кому принадлежали… За каждой – своя история… Блаженно потянулся, погруженный в свои мысли.
А слуга все стоит, ждет, и глаз горит. Молод еще, не набегался.
Медленно встаю, убираю шкатулку в суму, передаю слуге. Знает, что не сносить головы, случись что.
Подождут гости, не убудет с них. Гостеприимен наш правитель, но и мне отдохнуть надо.
Поправляю одежду – визирь должен отменно выглядеть – и иду на пристань.

Гости уже сошли с корабля и осматриваются. Хотел бы и я на них посмотреть, но все что вижу – богатые одежды – лица скрывают маски, волосы – капюшон.


– Гости правителя – гости Амира. Да благословит вас Санва своей милостью, – полупоклон и простертая рука, – добро пожаловать в тенистые шатры. Для вас приготовлены яства. Отдохнуть и подождать ссупру. Надеюсь, дорога не была утомительной?
_________________

А я то думал, что самая безумная толчея происходит на первой ступени острова Греха, когда у пристани швартуются сразу несколько караванов. О нет, я ошибался. Настоящее столпотворение было здесь, в амирском порту. В жизни не видел столько народа. В прошлый раз, когда я приезжал сюда для решения торговых дел, мне даже не пришлось сходить с корабля – нужный мне человек сам поднялся на борт, и все дела мы решили в капитанской каюте. Сейчас придется побегать самому.

Побегать – громкое слово. В этой толпе можно лишь медленно плыть, помогая, где надо, себе локтями. Да не забывать следить за кошельком у пояса - мелких воришек полным полно в любом порту мира.
Великие боги, неужто все эти люди прибыли сюда на празднование? Не слишком ли много бездельников в одном месте?

- Посторонись!
Мимо меня, едва не отдавив ноги, медленно прошествовал всадник на верблюде. Следом, истошно блея, просеменил ишак с восседавшим на нем прислужником. К слову, могу понять возмущение животного – габариты седока были куда как крупнее несчастного копытного.

Меня сильно толкнули сбоку. Разворачиваясь, я успел заметить пушистые локоны.
- Поосторожнее, милочка!
- Милочка? – женщина подбоченилась.
Я нахмурился и, опустив глаза ниже, уперся взглядом в глубокое декольте.
- Прошу прощения… госпожа, - с усилием оторвался от созерцания. – Вы ведь… не амирянка?
_________________

Тааак, день, кажется начался удачно! Толкнула в бок - прощупала, что за одеждой прячется кошель. Есть чем поживиться бедной одинокой женщине.
Глянула из-под ресниц. А он так ничего, видный, госпожой меня назвал.
Тряхнула головой - зазвенели серьги.
-Приятно иметь дело с воспитанным мужчиной.
Эх, жаль не догадалась оголить плечико, но ничего.
-Нет, господин, я не амирянка, прибыла сюда на праздник, но нахожусь в совершенно бедственном положении. Вы же сами видите, какая прорва народа, все кругом толкаются, так и норовят стащить последние вещи у беззащитной женщины.
Слезу пускать не буду, а то сурьма поплывет.
-Вы знаете, господин, со мной по дороге в Амир случилось несчастье. Я думала, что капитан корабля порядочный человек.
Промокнула несуществующую слезинку платочком, что невзначай вынула из декольте. А глаза-то, глаза...так и уставились на мою грудь. Так-то, красавчик!
-Мы договаривались на пять драхм, а он потом заломил десять золотых. Десять! Целое состояние для такой одинокой и честной женщины, как я. И пока не оплачу, пригрозил не выпустить на берег. Вы сами понимаете, пришлось заплатить.
Ну приголубь меня, хороший!
Беззащитно посмотрела на незнакомца ... ух, какой он сильный! Такой если прижмет - так прижмет - ребра затрещат.
_________________

Тогда.

– Дыши, девочка, дыши… Осталось немного, потерпи, - вырвать сердце и положить на палубу, потому что другого не дано. Она держит меня, а я держу ее, когда возникает такая необходимость. Бездна тебя поглоти, как же ты нужен сейчас, Торвиль. Ты же один знаешь, как удержать эту посудину (нижайше прошу прощения, малышка) хотя бы на бреющем полете.
Раздери боги это безумное полотно судьбы, отнимающее у меня Механика. Распластавшись на бизань-мачте, мне ничего больше не оставалось, как уговаривать видавшую и худшие времена Ассоль дотянуть до места. Совершенно не замечая таких мелочей, как взбесившийся ветер, рвущий паруса на части, словно щенок, вцепившийся в перчатку хозяина и разыгравшийся не к добру. Канат, намотанный на запястье, жег кожу, порывом сорвало косынку с волос, отправив ее в свободный полет по рассеченному молниями небу, и они теперь лезли в глаза, а обзор и без того был минимальный. Внизу в каюте умирал мальчишка, вдохнувший жизнь в это судно, и я не имею права потерять обоих. Кто-то из них должен остаться со мной.
Окрики с палубы не предвещали ничего хорошего. Вряд ли кто-то осмелится отвлекать капитана по пустякам, а это значило…
Кубарем скатившись в каюту, я понимаю, что мое золотое везение, отыгранное когда-то у потрепанной колоды бродячего народа, дало осечку. У тебя теперь два сердца, девочка, постарайся их сохранить. Кифер тяжело вздохнул за спиной, не удержав хлопнувшую дверь, и Ассоль содрогнулась. Прикрыв глаза, устало смахиваю со лба ледяные капли – теперь уже ничего не изменить.
– Капитан! Остров Греха прямо по курсу, скоро будем.
Ты выдержала, родная. Мы на месте. Чтоб ты подавился, О'Шьен, принимая сегодня в свои воды моего Механика.

***

Сейчас.

Сады Реджаба представляют собой точечный психоделический удар по неподготовленному разуму. На раскидистых ветвях выкованных деревьев в одной только Санве известном порядке располагаются клетки всех форм и размеров. Они стоят на земле, вокруг небольших водоемов, любовно выложенных осколками лавы, на кованных постаментах, на подставках с кривыми ножками, венчают кроны поющих деревьев, сбегают вдоль лестниц, ведущих к уединенным беседкам, где Тути принимает наиболее сомнительных гостей. Мне всегда было любопытно, каким поводом для шантажа воспользовался этот старый прохвост, чтобы заставить кузнеца проделать такую работу. Даже на листьях, звенящих на ветру, искрился причудливый узор. Птичий гомон не замолкал ни на секунду, скрывая в своих бестолковых на первый взгляд трелях, полушепот деловых бесед. Какая тонкая ирония – канареечный сад, скрывающий в серебристом перезвоне полный список запрещенных к выращиванию растений. В алфавитном порядке.
– Тути, старый ты развратник, – сгребая в охапку кругленькое тельце и отрывая его от земли, приветствую приятеля, гостеприимно распахнувшего передо мной двери своего дома. – Ты все также балуешься составлением смесей, которые позволяют стать малость счастливее?
Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь возрадуюсь празднику острова Юга? В эти дни здесь пышным цветом распускается сброд святых и нищих. Для полного комплекта не хватает только Льдистых, увлеченно утирающихся носовыми платочками и манжетами. Где-то на заставе краем глаза даже приметил странницу с огненными волосами и впечатляющим декольте. Буквально мельком. Потом полчаса думал, зачем я вообще явился на этот раскаленный остров. Сначала дело, потом бабы – правило успеха. Естественно, не без исключений, но все же…
– Нет, Тути, я не испытываю недостатка в увеселениях и базарных склоках. На Грехе ходят слухи, что в это время у вас тут можно встретить Механика. И, конечно, оказать тебе услугу по доставке ароматики для особых клиентов. Слушай, давай чего-нибудь поедим, а?

»» 27.09.14 10:44 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Портовая площадь

- Десять золотых? Да это просто грабеж! Госпожа, вы могли бы путешествовать на эти деньги полгода!
- Ах, я знаю! – ее голос дрогнул и она безнадежно махнула рукой.
Она выглядела такой расстроенной и такой беззащитной… Варрава, удача сама плывет тебе в руки, грех отказываться!
- Послушайте, совершенно невозможно продолжать беседу в такой толкотне. Давайте зайдем куда-нибудь выпить вина, и вы мне все расскажете. – Я глянул поверх голов. – Я вижу чайхану – здесь так называют таверны. У вас есть багаж?
- Только небольшой тючок, - она проворно повернулась и наклонилась за поклажей, позволив мне полюбоваться округлыми бедрами. Ох и хороша… - Вот, - мне в руки ткнулся увесистый тюк. – Мелочи, без которых не может обойтись никакая женщина, - она кокетливо взмахнула ресницами.
Я на мгновение представил, как ее юбки падают к ее ногам. Одна за другой…. Тряхнул головой, отгоняя грезы, и со вздохом закинул ее тюк на плечо.
- Идемте.
_________________