Лаура Ли Гурк "Запретные удовольствия"

_________________

Спасибо огромное за долгожданное продолжение!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

спасибо!! так нравится их перепалки!!!))))

Анечка, спасибо большое!!!!
Вот не зря, не зря я тут про сковородку написала. Она у меня, похоже, действительно волшебная. Сколько раз замечала, как только про нее напишу, так сразу герои исправляются. Вот и Энтони начал вести себя как человек. Представляю куда их танцы завести могут. Дафна ... ммм Дафна - чудо. Мне нравятся целеустремленные люди. Она знает что хочет, реально смотрит на мир и действует по ситуации, а не витает в облаках и не мечтает о несбыточном. А уж их торги - это вообще просто восхитительно. Сразу видно, что Дафна на востоке жила, она так здорово торгуется.

Тина, очень рада тебя видеть в этом переводе, добро пожаловать!!!
___________________________________

Спасибо за новую главку, очень долгожданную

Чудесная новость

Дафна как лихо с Энтони торгуется, любо-дорого помотреть, глядишь высунулась бы раньше из своей скорлупки и не услышала бы тех жестоких слов.
А Энтони вот полезно получить по кумполу его эго. Заметил, ну надо же, что Дафна хороша собой, дескать фигура у нее божественная - вот засранец, как-будто у Дафны других достоинств нет, окромя этого.
Ну ничего она ему еще покажет, где раки зимуют. С нетерпением жду урока танцев.
___________________________________

serditovanatasha, Нюрочек спасибо за великолепный перевод!!!!!!!!!!!!
___________________________________

serditovanatasha, Нюрочек, спасибо за новую главу!!!
_________________

serditovanatasha, Нюрочек, огромное спасибо за новую главу в прекрасном переводе!!!

_________________

Спасибо, за долгожданное продолжение!!!
_________________

Спасибо огромное за продолжение!!!!!

Большое, большое спасибо!
_________________

А вот и я пришла Нюрочек, спасибо за выбор книги. Я еще в тестовых обратила внимание на этот роман, а от аннотации вообще пришла в восторг - люблю, когда умненькие леди показывают глупеньким герцогам где раки зимуют Сначала решила по главам роман не читать - и своих глав хватало за гланды, как говорится Но вот перед новым годом решила вдохновиться этой историей перед редактурой очередной главки "Самой подходящей леди"... и не успела оглянуться, как прочитала все, что выложено. И, между прочим, хочу еще Ну, это я так, для поддержания тонуса А вообще я вдохновилась так, что купила почти все книги Гурк, которые были в книжном (в количестве пяти штук), и уже две из них прочитала А еще начала косо поглядывать в сторону "Самой невинности" В опчем, спасибо за перевод всем переводчицам, участвующим в переводе (извините за тавтологию ). Так держать, девочки! Держу за вас кулачки И жду следующей главы
_________________

 » Глава 12

Честно говоря, к дню святого Валентина я отношусь с легкой насмешкой. Искуственно нам привитый, навязчивый, чрезмерный, ставший уже днем всеобщей любви, а не только романтической - вас коллеги не поздравляют, нет? Многих моих знакомых поздравляют Большая дружная шведская семья А с другой стороны - сегодня в мире больше счастья, хорошего настроения и улыбок, так почему бы и нет? В общем, ловите главу

***
Глава 12 (перевод - serditovanatasha, редактирование - Нюрочек, gloomy glory). Тина, с почином и спасибо!


Вечером после ужина, когда Дафна работала в библиотеке, за ней пришел лакей.

– Мисс Уэйд? – окликнул он её с порога.

Дафна подняла глаза от таблички с кельтско-латинской надписью, которую она переводила.

– Да, Олдхэм?

– Его милость послал меня за вами.

Должно быть, пришло время для урока танцев. Она взглянула на часы, стоявшие на камине. Без пятнадцати восемь. Видимо, отстают. Дафна отложила книгу и вслед за лакеем вышла из библиотеки. Взяв зажжённый канделябр, который прежде он оставил на столе за дверью, слуга повел мисс Уэйд по лестнице на последний этаж и дальше, через весь дом, в северное крыло. Герцогу на самом деле удалось найти укромное место, подальше от всех обитателей особняка.

За те шесть месяцев – или чуть меньше – что Дафна провела в Тремор-холле, жизнь её ограничивалась небольшой частью сего огромного дома. На изучение же остального она так и не нашла времени. И когда они с Олдхэмом подошли к двери, расположенной в конце длинного коридора, Дафна совершенно не представляла, где они очутились. Лакей открыл дверь и отошел в сторону.

Энтони поджидал ученицу, стоя у камина в пустой комнате. Он поклонился, когда она вошла, и кивком отпустил Олдхэма. При свете камина и четырех канделябров, горящих по углам, было видно, что помещением давно не пользовались. Пол скрывался под толстым слоем пыли; задёрнутые тяжелые светло-голубые шторы, казалось, не вытряхивались годами; а единственным предметом здесь оказался украшенный замысловатой резьбой деревянный ящик, стоящий на каминной полке.

– Я первый раз в этой части дома, – сказала Дафна, осматриваясь. – Что здесь было прежде?

– Детское крыло.

– Но это же так далеко от других комнат!

Во взгляде, который Энтони бросил на собеседницу, смешалось всего понемножку – насмешка, юмор и какое-то непонятное Дафне выражение.

– Не думаю, что при постройке Тремор-холла вообще думали о детях. Очень долго считалось, что дети не должны путаться под ногами у взрослых.

– По-моему, совершенно несуразная традиция. – Дафна огляделась. – Это ваша детская?

– Да.

Она не могла представить герцога ребенком, сколько ни пыталась. Посмотрев на окрашенные в кремовый цвет стены, и заметив остатки рисунка, сделанного фиолетовыми мелками, Дафна улыбнулась и провела пальцем вдоль линии.

– Карта Римской империи?

– Скорее, попытка изобразить оную. Не идеально, но «для парламента сгодится», как говаривала моя матушка.

Герцог никогда прежде не говорил о своих родителях.

– Какой она была?

Энтони отвел взгляд, словно вспоминая.

– Необыкновеннее человека я не встречал. Но не думаю, что я смог бы объяснить, в чем это выражалось. Матушка всегда была занята – у герцогини много обязанностей, и обязанности эти могут поглотить целиком – но она каждый день находила время для нас с сестрой. Обсуждала с гувернёрами наши уроки, следила, чтобы повар готовил наши любимые сладости, всячески заботилась о нас. Мы с Виолой обожали её. Мне было всего девять, когда мамы не стало, но я помню, что все, кто её знал, скорбели вместе с нами. – Энтони взглянул на Дафну. – Итак, вы готовы приступить к уроку?

– Да, конечно. – Дафна озадаченно осмотрелась. – Но как же музыканты?

Энтони указал на деревянный ящик позади себя.

– Памятуя о нашем разговоре этим утром и о вашем желании избежать зрителей, я подумал, что вы, быть может, предпочли бы это изобретение скрипачам.

Музыкальная шкатулка. Не отрывая взгляда от покрытого искусной резьбой творения, сделанного из дерева грецкого ореха, Дафна медленно подошла к герцогу. Она так сильно хотела ненавидеть Энтони за его слова о самой себе! Зачем, зачем он вёл себя так, что ненавидеть его становилось невозможно?

Она провела пальцем по блестящей серебряной отделке.

– В детстве у меня была музыкальная птичка, – сказала Дафна, – но когда мы с батюшкой уехали с Крита, она перестала петь. Полагаю, оттого, что в Месопотамии очень много пыли и песка. – Обернувшись, она взглянула на Энтони и увидела, что тот тоже смотрит на неё. – Спасибо, ваша светлость, за заботу.

Герцог отвел глаза.

– Не за что, – ответил он и откашлялся. Словно бы смутился. – Полагаю, мы можем начать. Первое, что вам необходимо знать…

Вновь взглянув на Дафну, Энтони неожиданно замолчал. Его взгляд скользнул от выреза платья вниз, по фартуку и дальше, к прочным коричневым ботинкам. Дафна не сомневалась, что в эту минуту он сравнивает её с коричневым богомолом или каким-то другим столь же неприятным и непривлекательным существом. Но когда он заговорил, слова его оказались совсем не теми, что она ожидала услышать.

– Снимите это.

– Прошу прощения?

– Фартук, мисс Уэйд. Снимите его, прошу вас.

Когда Дафна не шелохнулась, Энтони шагнул к ней, протянул руки и, прежде чем она смогла его остановить, дёрнул за завязки, которые скрепляли переднюю и заднюю части фартука. Потрясенная, Дафна попятилась было, но Энтони так и не отпустил тесемки, тем самым лишая её возможности сбежать.

– Не двигайтесь, – развязывая первые два бантика, приказал он. – Клянусь, это самая уродливая вещь, которую я когда-либо видел. От неё надо избавиться.

– Полагаю, вам бы не помешало научиться говорить «пожалуйста», – едко заметила Дафна. – Пусть мой фартук уродлив, но это так же весьма практичный предмет одежды.

– Это ужасный предмет одежды. – Энтони склонился, трудясь над второй парой завязок, затем над третьей. – Вы же женщина, мисс Уэйд. Зачем вам скрывать сей факт под холщовой бронёй? – В вопросе слышалось не только раздражение, но и искреннее недоумение.

Когда Энтони выпрямился, огонь свечей позолотил его каштановые волосы и смягчил резкие черты худого лица. На мгновение Дафна вспомнила, каким она рисовала его в своём воображении – не только прекрасным принцем из сказки, но и добрым, чутким человеком.

Сейчас нечто в выражении его лица напомнило ей о том дне, когда он увёл её из-под дождя, и она внезапно поняла, что это. Он смотрел на неё и видел перед собой не букашку. Не своего наемного работника. Не служанку и не машину. Он видел женщину.

Дафна почувствовала, как застыло лицо, приняв спокойное, безмятежное выражение, которое она всегда использовала как маску, стремясь скрыть от Энтони свои чувства. Она думала, что эта самая маска убережёт её от разбитого сердца, но надежда оказалась напрасной. Сердце Дафны успело разбиться и излечиться. Прятать теперь было нечего. Так какое ей дело, как он на неё смотрит? Ей должно быть всё равно. Но почему-то не было.

Подняв руки к девичьим плечам, Энтони развязал последние две пары завязок, шагнул назад и потянул за собой две части холстины. Он приподнял их и с отвращением оглядел.

– Полагаю, я должен его сжечь.

– Вы не сделаете ничего подобного! Я надеваю фартук, чтобы уберечь одежду.

– Если бы у вас была одежда, которую стоит беречь, я бы с вами согласился.

Дафна оставила его замечание без ответа.

– Это мой фартук. У вас нет права уничтожать что-либо, принадлежащее мне.

– Мисс Уэйд, я не желаю больше видеть это одеяние, если только вы не заняты работой. Пожалуйста, – добавил он, отбрасывая злополучный предмет туалета в угол.

Дафна прекрасно понимала, что, несмотря на слово «пожалуйста», это требование, а не просьба, но спорить не стала. Она надеялась, что они, наконец, приступят к тому делу, ради которого пришли сюда, но Энтони, казалось, не торопился начать урок. Вместо этого он протянул руку и снял с ученицы очки.

Дафна возмущенно и протестующе вскрикнула, но, конечно же, на её негодование не обратили внимания. Энтони сложил очки и убрал их в карман сюртука, а затем снова окинул своего реставратора взглядом.

– Гораздо лучше.

– Верните очки.

– Мисс Уэйд, – перебил он, – у вас красивые глаза. Стыд и позор скрывать их за толстыми стеклянными линзами. Если же вы находитесь в одной комнате с джентльменом, то это просто непростительно.

Сколько раз она мечтала, чтобы он заметил её? Заметил в ней хоть что-нибудь? Дафна не обманывалась – все его хвалебные речи ровным счётом ничего не значили. Энтони хотел, чтобы она осталась в поместье. Если бы он мог добиться этого с помощью комплиментов, то сказал бы, что она пленительнее и обаятельнее самой Клеопатры.

Дафна резко протянула руку.

– Верните мне очки.

– Разве правило употребления «спасибо» и «пожалуйста» относится лишь ко мне? Я только что сделал вам комплимент, мисс Уэйд.

– Благодарю. Если вы не возражаете, я бы хотела получить свои очки назад.

– Вы же не станете надевать их на бал Ковингтона? Обещаю вернуть вашу собственность сразу же, как мы закончим урок.

Тут Энтони внезапно потянулся к её шее. Кончики его пальцев скользнули по девичьей коже, и у Дафны перехватило дыхание. Испугавшись, она уже не могла продолжать спор.

– А теперь что вы делаете? – Она подняла руку, стремясь помешать ему, но безуспешно.

– Этот ваш пучок ничуть не лучше фартука, – ответил он, вытаскивая шпильки. Подушечки его пальцев легко касались хрупкого затылка. – Так как мы одни и нет никого, кто бы мог меня остановить, я избавляю вас от него. Я так долго мечтал об этом.

Когда волосы волной легли ей на плечи, Дафна поняла, что её самообладание исчезает. Она могла отодвинуться, но тогда Энтони понял бы, что его действия не оставили её равнодушной. Она заставила себя стоять спокойно.

– А вы, конечно же, всегда получаете желаемое.

– Не всегда. Иначе вы бы остались в Тремор-холле. Подержите.

Взглянув вниз, Дафна взяла у него шпильки. Она не могла поверить, что позволяет герцогу так себя вести, но так восхитительно было ощущать его руки в волосах, что она не могла заставить себя отстраниться. Ни один мужчина не касался её столь интимно.

– Откуда вам знать, какой должна быть женская прическа? – спросила она, пытаясь отвлечь себя от столь опасных чувств.

– Я и не знаю. – Запустив пальцы ей в волосы, Энтони поднял копну наверх и скрутил локоны. Придерживая получившийся пучок одной рукой, он взял у Дафны шпильку и закрепил своё творение. – Я придумываю по ходу дела.

– Но если неправильно воткнуть шпильки, прическа рассыплется.

Энтони расплылся в плутовской улыбке.

– О, я очень на это надеюсь.

Девичье сердечко застучало.

– Не понимаю, почему вас заботят мои волосы. В них нет ничего необычного, – заметила Дафна.

– Для мужчины женские волосы – это всегда необычно. Воображать даму сердца с распущенными волосами, представлять, как локоны рассыпаются по её плечам, как они скользят меж его пальцев или как будут выглядеть на его подушках… подобные мысли могут целиком завладеть джентльменом. – Замолчав, Энтони принялся накручивать на палец выбившийся из-за уха локон, касаясь костяшками пальцев её щеки. – Иногда я сам предаюсь подобным фантазиям.

В голове у Дафны возник образ её собственных волос, рассыпавшихся по подушке Энтони, и тотчас же всё её тело словно запылало – от его слов, прикосновений, этой картины. Но едва осознав, о чём именно думает, она пришла в ужас. Ей пришлось напомнить себе о презрении герцога и о своей боли. Её словно бы окатили ледяной водой. Ледяной водой реальности, которая должна была потушить жаркий, неожиданный голод, что сжигал Дафну изнутри – и отражение которого она видела в пронзительном взгляде Энтони.

Дафна заставила себя не отводить глаз.

– Получается, вам важнее всего внешность женщины? – спросила она равнодушно, как если бы они говорили о погоде. – Интересно, все ли мужчины уделяют больше внимания обёртке, нежели тому, что внутри?

Энтони взял у неё из рук еще одну шпильку и продолжил закреплять причёску.

– В своих мыслях о женщинах мужчины показывают редкостную поверхностность.

Дафна презрительно фыркнула – по крайней мере, она надеялась, что презрительно.

– Кажется, вы не слишком высокого мнения о представителях своего собственного пола.

– Когда дело доходит до женщин, мы становимся совершенно бесхарактерными. Любовь превращает нас или в полнейших глупцов, или в гнусных проходимцев. Чаще же всего и в тех, и в других одновременно.

– Почему вы всегда говорите о любви так уничижительно?

– В самом деле? – на секунду Энтони замолчал. Губы его сжались в тонкую линию. – Какая ирония! Ведь, говоря по правде, я ужасно боюсь любви. Она пугает меня до чертиков. Именно поэтому я никогда не позволял себе впасть в подобное состояние.

И это человек, который ходит по земле так, будто владеет ею, владеет целиком. Дафна даже представить себе не могла, чтобы он чего-либо боялся.

– Почему любовь вас пугает?

– Прошу прощения за мой язык, – отводя взгляд, сказал Энтони. – Мужчине не подобает выражаться в присутствии женщины. – Он продолжил закреплять её локоны. – Прошу меня извинить. Подобного рода разговоры всегда пробуждают во мне самое худшее.

– Вы не ответили на мой вопрос. Почему вы боитесь любви?

– Уж вы-то должны знать ответ, – бросился в атаку Энтони, выдергивая из руки Дафны шпильку и пристраивая её на место. – Любовь пугает и вас тоже.

– Это не так.

– О, именно так.

– Не будьте смешным. Я не боюсь любви.

– Правда? – Энтони опустил руку и ухватил собеседницу за подбородок. Подняв её лицо, он вынудил Дафну посмотреть ему в глаза. – Почему же вы, не снимая, носите фартук, всегда в очках, предпочитаете цвета, унылее которых не вообразить, а волосы укладываете в самую неприглядную из созданных женщинами прическу? Вы же прячетесь.

Дафна поняла, что Энтони, весьма ловко переведя разговор на неё саму, вынуждает её теперь защищаться. Не раскрыв при этом ничего о себе. Не стоило ей задавать подобные вопросы!

Дёрнув головой, она вырвалась из его хватки и опустила взгляд на его безупречно повязанный галстук.

– Я человек здравомыслящий и одеваюсь сообразно выполняемой работе.

– Как удобно для того, кто хочет затеряться и стать незаметным.

Как букашка на веточке.

Мысленно повторив эти слова, Дафна ощутила, словно бы её ударили под дых. Она вспомнила все те случаи, когда из-за своей влюбленности ей приходилось уходить в себя, прятаться. Вспомнила, как боялась своих чувств, боялась того, что Энтони непременно посмеётся над нею. Вспомнила, как из-за этого сгустка противоречивых эмоций она делала всё, чтобы стать невидимкой. Впрочем, именно так она вела себя всю жизнь. Ведь её всегда ждал отъезд, ждали новые раскопки, новые знакомые – и очередные прощания.

Неудивительно, что слова Энтони ранили её столь больно. Пусть они были чрезмерно жестоки, но при этом не лишены истины. Однако она скорее умрёт, чем признается ему в подобном.

– Я не боюсь любви, – солгала Дафна. – Иначе я, определенно, не стала бы рассматривать идею о замужестве.

Энтони не ответил и даже не взглянул на неё. Он стоял так близко, что даже без очков она видела каждую черточку его лица. Его брови были сдвинуты, глаза сосредоточенно прищурены, словно дело, которым он занимался, было для него жизненно важным. Темные верхние и нижние ресницы почти касались друг друга.

Воткнув последнюю шпильку, Энтони опустил руки. Когда он отошел, чтобы оглядеть творение рук своих, Дафна неожиданно почувствовала себя болезненно уязвимой. Сливаться с обоями много безопаснее, чем быть заметной.

Губы Энтони сжались. Если он скажет что-нибудь гадкое – одно единственное замечание! – их сделке конец. Его музей, ёе будущее – пускай идут к дьяволу.

– Гораздо лучше, мисс Уэйд. – Он замолчал и сделал глубокий вдох. – Вы выглядите… очень красиво.

Было что-то в его словах – или, быть может, в том, как нерешительно они прозвучали – что пробилось сквозь защитные барьеры Дафны. Ей страстно захотелось поверить, что Энтони хотел сказать нечто большее. Но она не станет снова себя обманывать, думая, что он её действительно ценит.

– Два комплимента за один вечер? Я поражена вашей внезапной склонностью к лести.

– Я никогда не льщу, лишь честно выражаю свое мнение. – Энтони вытащил очки из кармана и протянул их Дафне. – Если вы действительно хотите найти мужа, мисс Уэйд, прекратите скрывать свои достоинства. Тогда мы увидим, действительно ли вы стремитесь к замужеству.

Дафна взяла очки, и едва она это сделала, как Энтони шагнул назад.

– Однако мы совсем позабыли о нашем уроке.

Танцевать с ним сейчас, когда она в таких расстроенных чувствах? Невозможно! Она вся была словно бы обнажена и болезненно ранима – из-за его прикосновений, слов, того, сколь верно он озвучил её самые потаённые страхи.

– Вероятно, нам лучше перенести урок на завтрашний вечер, – предложила Дафна.

К её удивлению, он согласился.

– Конечно, – Энтони отступил ещё на один шаг, поклонился и развернулся, собираясь уйти. – Утром я бы хотел встретиться с вами, – обронил он через плечо, – и начать осмотр тех предметов, которые вы приготовили для отправки в Лондон. Пожалуйста, будьте в антике в десять.

Всё ещё ощущая прикосновение его пальцев к шее, Дафна не отрываясь смотрела ему в спину. Энтони был уже на полпути к двери, когда его слова дошли до её сознания.

– Завтра четверг, ваша светлость, – окликнула она его. – Мой выходной, если вы не забыли наш уговор.

– Забыл. – Помедлив в дверях, он обернулся и посмотрел на Дафну: – Встретимся в пятницу. Желаю приятного времяпровождения, мисс Уэйд.

С этими словами он вышел.

Ошеломленно глядя на пустой дверной проем, Дафна осталась стоять на месте. Что за непредсказуемый человек! То она не заметнее букашки, то у нее красивые глаза. Едва она начинала его ненавидеть, как он тут же делал что-то хорошее; а как только на смену неприязни приходила симпатия – Энтони вытворял нечто такое, что заставляло вспомнить все те причины, по которым следовало бы его ненавидеть.

Подняв руку, Дафна коснулась шеи, где всё ещё ощущалось покалывание от его прикосновения. В это мгновение ей пришлось взглянуть правде в глаза – её уже не волновало, как Энтони к ней относится, но и найти в своём сердце ненависти к нему она не могла.

О-о, Аня, да за такую главу мы тебе простим что угодно - даже насмешливое отношение к этому празднику всех времен, народов и продавцов сувениров и цветов
Огромное спасибо тебе и Наташе с Тиной!
Ох и жук, ох и жук энтот Энтони... На святое покусился - на ФАРТУК. Правильная тактика: лишаешь противника брони - и бери его голыми руками. Жаль, что в конце несостоявшегося урока так неразумно все достижения на тропе сближения чуть не перечеркнул. Видать, задело, что дама урок не пожелала продолжать. Или это у него стратегический план такой? Ничего, пусть только посмеет плохо себя вести - мы Лилю с волшебной сковородкой призовем

Спасибо за перевод!