Плененное сердце (Исторический ЛР)

Каталина металась по комнате, как загнанный в ловушку зверек. Неужели у нее не осталось никакого выхода, чтобы уберечь ребенка от злого умысла, спасти от безобразных рук злобной повитухи с горящими, как у самого черта глазами? Ибо старая гадалка и не скрывала, как упивается данной ей властью, с ехидством и неприязнью поглядывая на молодую маркизу. А когда покидала комнату, то и вовсе обмолвилась фразой, повергшей Каталину в неописуемый ужас. Повернувшись на пороге, Эуфимия Майора почти беззвучно прошептала своими тонкими, высохшими губами, чтобы ее могла слышать одна лишь Каталина:

- Хорошенько отдохните, ваше сиятельство, завтра поутру вам понадобятся силы. Подобные процедуры болезненны и крайне опасны, в такие минуты смерть всегда витает поблизости.

Это не было простым предупреждением, последние слова Каталина расценила как неминуемую угрозу. И тут ей стало по-настоящему страшно. Слезы тонким ручейком потекли по бледным щекам, из груди вырвались короткие, сдавленные рыдания, она бросилась на кровать и уткнулась лицом в подушку.

Неизвестно сколько времени прошло, пока она горестно вздыхая и проливая слезы, жалела себя, впадая в отчаянье и сокрушаясь о своей несчастной доли, как внезапно за дверью послышалось негромкое постукивание. Каталина, нахмурившись, настороженно прислушалась, а тем временем приглушенный звук снова повторился и к нему прибавился чей-то шепот. Каталина спустила ноги с постели и босиком, на цыпочках, приблизилась к двери:

- Кто там? – встревожено спросила она.

- Сеньора, это я, Беатрис, - взволнованно зашептала экономка в замочную скважину. – Простите меня, глупую, я совсем не знала, зачем эта ведьма едет в Кастель Кабрерас. Я увязалась за ней по чистой случайности. По правде говоря, я беспокоилась за вас и за сеньора Кабрера. Сердце подсказывало, что-то непоправимое должно произойти. И... я не ошиблась...

- Хвала небесам, что ты приехала, Беатрис, - сквозь слезы проговорила Каталина, прильнув к двери. - Твоей вины нет. Решение принял маркиз, а его слово здесь закон, даже король не в силах что-либо изменить, ведь Себастиан мой супруг, он мой господин и хозяин перед Богом и людьми. Я должна ему подчиняться.

- Сеньора, послушайте, - необычайно живо затараторила экономка, невольно повышая голос, - дон Себастиан не выбирал этот путь. Дело все в том, что наш сеньор с малолетства был подвержен влиянию Эуфимии. Когда донья Мария вышла замуж, и вскоре родился дон Родриго, у нее совсем не осталось времени на заботы о маленьком брате, и Майора взяла на себя воспитание племянника. Я была ему кормилицей, но жаловаться на разбитые коленки он бегал к ней, - с грустью призналась пожилая матрона. – Знаете, донья Каталина, если бы я только могла себе представить, что Эуфимия будет забивать его детскую головку этими ужасными вещами про родовое проклятье и тому подобную чушь, я бы, конечно, предприняла тогда решительные шаги. Но я думала, что сестра дона Лоренсо изменилась, что она оставила свою желчь навсегда, ведь она так молила брата о пощаде и клятвенно божилась, обливаясь горькими слезами и ползая на коленях... Ох, мы все думали, что она искренне раскаялась, да и дети были привязаны к ней, особенно после той трагедии... За прошедшие годы я никогда не замечала за ней никаких странностей... до сегодняшнего дня. Теперь же я словно прозрела. Сейчас я понимаю, это она настраивала дона Себастиана против самого же себя! Какой же я была наивной дурехой! Нет мне прощенья...

- Постой, - внезапно в уме Каталины начал созревать дерзкий план. – Если ты утверждаешь, что старая ведьма оказывает на маркиза существенное влияние, то моего супруга еще возможно переубедить. Мне самой почти удалось это сделать.

- Да-да, сеньора, - тотчас откликнулась Беатрис, - я уверена, будь дон Себастиан здесь, вместе мы нашли бы нужные слова. Только теперь это сделать непросто.

- Как ты думаешь, что произойдет, когда родится ребенок? – с замиранием сердца спросила Каталина.

- Думаю, его сиятельство, как и любой отец, будет счастлив, сеньора. Но ныне его сознание затуманено, он слеп и глух ко всем доводам рассудка.

- Я вполне согласна с тобой, моя добрая Беатрис, - Каталина чуть помедлила перед тем, как окончательно довериться экономке. - Значит, единственное, что мне остается для сохранения жизни нашего ребенка, это... бегство.

- Иного выхода просто нет, донья Каталина, - с неожиданным энтузиазмом подхватила экономка. - Но как все устроить?

Каталина облегченно вздохнула. У нее появился шанс на спасение.

- Послушай меня и сделай все в точности, как я прошу.

- Конечно, сеньора, я все сделаю, только прикажите.

- Я не могу приказывать тебе, только смиренно просить, потому что ты подвергаешь себя большому риску. Поэтому хорошо подумай, прежде чем соглашаться.

- Будьте уверены, донья Каталина, я стерплю гнев нашего сеньора. Это наименьшее из зол в сравнение с тем, что вас ожидает, если вы останетесь...

- Хорошо, тогда слушай, - торопливо заговорила Каталина, не тратя времени зря. – Тебе нужно спуститься в церковь, что находится в деревни, и найти там отца Сильвестра. Ты должна рассказать падре обо всем, что знаешь сама. Теперь, когда ты выказала желание помочь мне, я верю, и он проявит участие в моей судьбе, едва ему откроется правда. Только поторопись. Все нужно сделать как можно скорее.

- Ждите от меня весточки, ваше сиятельство. Я мигом.

- Постой. А где Эуфимия?

- О, сеньора, - за дверью раздался тихий смешок, - не тревожьтесь за нее. Наша повитуха в этот час видит сладкие сны. Пилар подмешала ей в пищу сильное снотворное, и Эуфимия не проснется до полудня следующего дня.

- Вы с Пилар весьма находчивы. Но постой. Еще одно.

- Да, сеньора.

- Остерегайся темноволосой женщины по имени Кармен де Лангара, она может быть опасной.

- Пилар успела поведать мне о ней, ваше сиятельство. Я на пушечный выстрел не подпущу ее к вам, будьте покойны. Я уж поспешу...

- Я буду ждать тебя с добрыми вестями.

За дверью послышалось отдаляющиеся шаги, а некоторое время спустя из окна своей спальни Каталина увидела закутанную в плащ довольно крупную женскую фигуру, семенившую в сторону открытых ворот. Искра надежды зажглась в фиалковых очах, когда Беатрис переступила порог церкви. Теперь оставалось только ждать.

На улице стемнело, когда в дверь тихонько поскреблись, и следом раздался скрежет открываемого замка. Дверь неслышно отворилась, и в комнате появилось два лица. В одном из них Каталина сразу узнала верную Беатрис. Экономка несла с собой поднос, полный еды, распространяющий дразнящие ароматы, но второй посетитель держался в тени.

- Вот, сеньора, подкрепитесь, - Беатрис прошла в спальню и поставила поднос на столик. – Вам понадобятся силы для дальнего пути.

- О, Беатрис, - Каталина благодарно сложила руки и со слезами бросилась на шею бывшей кормилице, - благодарю тебя за помощь.

- Ну, что вы, что вы, - от смущения Беатрис покраснела и украдкой смахнула со щеки набежавшую слезу. – Полно вам, сеньора, слезы лить, лучше за все поблагодарите падре. Отец Сильвестр готов принять на себя упреки и все неудовольствие сеньора де Кабрера, которые неизбежно посыплются на наши головы по его возвращению.

- Не преувеличивай, дочь моя. Это всего лишь досадное недоразумение. Себастиан сбился с пути, ему нужно помочь, усмирить его страхи. Именно за этим я здесь.

Отец Сильвестр ступил вглубь комнаты, и Каталина увидела добродушное, улыбающееся лицо. Она упала ниц и коснулась губами подола черной сутаны.

- Падре, благодарю. Я безмерно благодарю вас...

- Встань с колен, дочь моя, - отец Сильвестр приподнял Каталину за локоть, - не время сейчас для душевных излияний. Это потом, все потом. Добрая Беатрис права, нужно поберечь силы для более важных дел.

Каталина согласно кивнула:

- Вы правы, падре, но я хочу, чтобы вы знали... Я не могу выразить словами насколько благодарна вам.

- Знаю, все знаю, - он ласково взглянул на маркизу и удовлетворенно кивнул, заметив, как к ней начала возвращаться прежняя решительность, - но и ты, дочь моя, тоже должна знать. Я никогда не смог бы простить себе, если б допустил в своей обители такое негодное Богу деяние, как лишение жизни невинное дитя. Убийство - смертный грех, которому трудно вымолить прощение, - грозно прибавил падре, сдвинув густые брови к переносице. - И своим поступком я спасаю не две, а три души. Мой племянник ошибается в своих суждениях, и я обязательно укажу ему единственно верный путь, буду взывать к его сердцу и разуму, но на это потребуется время, поэтому тебе, дочь моя, нужно запастись терпением.

- Я ко всему готова, падре, - прошептала Каталина, опустив голову, - и всецело полагаюсь на божью милость и на вас. Только вам под силу вразумить моего супруга.

- С божьей помощью сделаю все, что потребуется. И я неустанно буду молиться за это. Ну, а теперь скажи, дочь моя, куда ты направляешься?

- В Мадрид, - без малейших колебаний сообщила Каталина. - Там живет моя сестра с мужем, они позаботятся обо мне. Элена так же, как и я, носит под сердцем дитя.

- Это как нельзя кстати - задумчиво произнес отец Сильвестр. – Пожалуй, для начала вполне подходящее решение. В первую очередь Себастиан будет разыскивать вас, донья Каталина, в Андалусии, в доме ваших родителей. Но, не обнаружив, конечно же, отправится к другим родственникам в Мадрид, и тогда снова придется скрываться.

- Что же вы предлагаете, падре? – растерянно вздохнула Каталина, опускаясь в кресло.

- Я написал письмо аббатисе монастыря де-лас-Дескальсас-Реалес, что расположен в предместьях Мадрида. Можно укрыться там до рождения наследника Сент-Ферре. Вот письмо, - он протянул Каталине запечатанный конверт. – Монахини из ордена клариссинок помогут вам, ваше сиятельство. Будьте покойны, в их обители вы будете чувствовать себя в полной безопасности. Мать-настоятельница добросердечная женщина, она не откажет в помощи, тем более той, что попала в беду.

- Благодарю, падре.

Отец Себастиан кивнул и, пока Каталина в молчании поглощала пищу, запивая ее разбавленным вином, он обошел покои маркизы и с удобством разместился напротив горящего очага, вытягивая уставшие за день ноги.

После плотного обеда Беатрис помогла Каталине переодеться в мужскую одежду для верховой езды, заплела тугую косу и спрятала роскошные пряди под шелковую сетку для волос, поверх которой надела биретту священника, любезно переданную ей отцом Сильвестром. Недолго посовещавшись, решили, что Каталина облачиться в плащ падре, дабы ни у кого не возникло ненужных вопросов и подозрений, а она смогла беспрепятственно покинуть замок, выдавая себя за отца Сильвестра. И хотя по комплекции и росту молодая маркиза заметно уступала достопочтимому падре, предусмотрительная Беатрис накинула поверх рубашки своей подопечной мужской парчовый камзол, более-менее соответствующий невысокому росту маркизы, кое смогла отыскать в кладовых замка, а для пущей убедительности к мягким сапожкам прикрепила высокие деревянные колодки, обмотав их тряпицами.

- Дочь моя, когда выйдешь за ворота замка, - оставшись довольным внешним видом Каталины, отец Сильвестр давал ей последние наставления, - спустись по склону, но, не доходя деревни, сверни направо в сторону леса. Там тебя поджидают двое провожатых. Один из них охранник из Сент-Ферре, а другой – молодой парнишка из деревни, младший сын кузнеца. Я говорил с ними, в их преданности не сомневайся.

- Но что будет с их семьями, когда Себастиан узнает о побеге и о тех, кто помог мне в том?

- Об этом не стоит беспокоиться, - лицо доброго падре озарила улыбка. – Паскуаль, охранник из Сент-Ферре, сирота и уже давно задумывается над тем, как перейти в лоно церкви. Я и для него написал письмо в монастырь Сан-Хуан, что находится вблизи от Толедо. Что же касается Круса, то перенек частенько пропадает из дома. Крус прирожденный охотник и привык надолго уходить в горы. Там он чувствует себя свободным, не обремененным никакими обязательствами. Такая жизнь его вполне устраивает, поэтому о нашем юном охотнике еще долго никто не вспомнит. Он хороший малый, знает округу и поможет скорее добраться тебе, дочь моя, до назначенного места.

Каталина снова опустилась перед священником на колени:

– Благословите меня, падре, - и припала губами к его теплой руке.

- Благословляю, дочь моя, - он ласково взглянул на нее. – Теперь поторопись, время не ждет, и будь осторожна.

Беатрис помогла маркизе подняться и накинула ей на плечи широкий плащ священника.

- Ну, что ж, Беатрис, мне пора в путь, - Каталина протянула руки к плачущей женщине и порывисто обняла ее, поцеловав на прощанье. – Благодарю за все.

- Пусть Господь хранит вас, ваша сиятельство, - вымолвила экономка, утирая слезы передником. – Я зашила в камзол часть ваших драгоценностей, они могут понадобиться вам в дороге.

Каталина с благодарностью кивнула и напоследок обвела взглядом комнату, где прожила не самые счастливые недели своей жизни, затем сердечно распрощалась с верными друзьями и бесшумно вышла за дверь. Натянув капюшон до середины лица, она спокойно спустилась по лестнице и вышла во двор, подражая размеренному шагу отца Сильвестра и небольшому наклону его головы, лишний раз не суетясь, дабы ни в ком не вызвать и тени сомнения, что это идет священнослужитель. Ее никто не остановил и не окликнул, чего она крайне опасалась. Слуги и стража, встречавшиеся ей на пути, смиренно кланялись и уступали дорогу уважаемому «падре».

Ей оставалось пройти до открытых ворот не более двадцати шагов. Сердце гулко стучало в груди, и готово было вот-вот выпрыгнуть, приближая долгожданный момент, как вдруг она услышала детский голосок.

- Отец Сильвестр, это вы? - радостно приветствовал «падре» бегущий со всех ног мальчуган. – Добрый вечер, падре.

Каталина остановилась, как вкопанная, узнав голос Тео. Глубоко вздохнув, она повернулась на зов мальчика, но, не желая быть узнанной чересчур смышленым ребенком, она поспешно отошла в тень, под козырек хозяйственной постройки. Впрочем, в свете факела, отбрасываемого от стены, ей хорошо был виден приближающийся мальчуган.

- Падре, я ждал вас сегодня, - Тео был явно взволнован. – Я хотел услышать от вас историю Колумба и о его удивительных приключениях в Новом Свете. Почему вы не пришли?

Повелительный тон мальчика и этот уверенный, пронзительный взгляд вкупе с гордой осанкой, воочию знакомые ей, как острым лезвием прошлись по сердцу Каталины. Не смотря на то, что Кармен де Лангара была вдовой, Каталина безошибочно определила, что Тео никогда не был сыном барона Рохо. И ей не нужно было знать барона в лицо, чтобы утверждать очевидное, потому что она достаточно хорошо знала настоящего отца мальчика. Недаром знойная красотка все время крутилась поблизости. Себастиан и Кармен когда-то были любовниками, и от этого союза у них родился сын. Неожиданное открытие ошеломило ее, не оставляя место сомнениям в истинных причинах того, почему баронесса жила здесь и считала себя полноправной хозяйкой замка. Именно поэтому маркиз держал их подле себя, в Кастель Кабрерас. Других оснований она просто не видела. Но тогда отчего Себастиан не женился на любовнице и не усыновил мальчика? Однако ответа на этот вопрос у нее не нашлось. Знакомое чувство ревности с новой силой вспыхнуло в ее душе, но она не могла злиться за это на ребенка. Он ни в чем не виноват. Тягостные мысли молнией пронеслись в ее сознании, а тем временем Тео уже стоял совсем рядом.

- Ну, же, падре, я жду ответа. Вы каждый день после обеда рассказываете мне интересные истории. Что же сегодня вас отвлекло?

Каталина собиралась было ответить, грубовато прокашлявшись, как из-за угла вынырнула чья-то тень.

- Ах, вот вы где, маленький сеньор, - голос Пилар зазвучал с напускной строгостью. – Вас везде ищут. Пойдемте. Падре очень устал, он придет к вам завтра. Ступайте, отец Сильвестр, бог вам в помощь, - и она настойчиво взяла мальчика за руку, разворачивая его к себе. – Старая Ана испекла миндальные пирожные, пальчики оближешь.

- Правда? – доверчивые глаза Тео восторженно заблестели. Он мигом позабыл о «священнике» и позволил увести себя, но на крыльце украдкой оглянулся: - До завтра, падре. Я буду ждать нашей встречи.

Каталина, в сердцах поблагодарив Пилар за сообразительность, не стала дольше задерживаться. Без малейших трудностей она преодолела расстояние до ворот. Стражники пожелали «падре» доброй ночи, на что Каталина лишь кивнула и продолжила свой путь, не привлекая к себе внимания. Только за воротами она смогла спокойно вздохнуть и ускорила шаг, удаляясь прочь от стен Кастель Кабрераса и унося в своей душе бесконечную боль и тоску.

Наташа, какой же потрясающий у тебя комплект! Я всё никак налюбоваться не могу - браво мастерице Лере, просто СУПЕР!!!

Как только она добралась до назначенного места, сердце стало биться ровнее, а ногам хотелось пуститься в пляс, но в тяжелых колодках это не представлялось возможным, поэтому она отвязала их и отбросила в сторону. На опушке заснеженного леса она заметила едва мерцающий огонек и, не медля, последовала в том направлении сквозь заросшие древесные стены кустов и деревьев, мимо колючих веток, что норовили оцарапать лицо, и цеплялись за края одежд. По мере приближения все отчетливее слышались мужские голоса. Каталина ускорила шаг, осторожно пробираясь через заросли можжевельника, и вышла на открытую поляну, где двое молодых людей, тихо переговариваясь, грели руки у костра.

- Паскуаль, - она окликнула одного из них и тот тотчас обернулся.

- Донья Каталина? - молодой человек крепкого телосложения поспешил на зов. Он подал ей руку, помогая перебраться через поваленный ствол дерева, и подвел ближе к огню. - Вечер добрый, сеньора. Вы пришли, значит, падре удалось задуманное, - он скользнул взглядом по ее странному наряду, но даже бровью не повел. - Здесь может быть небезопасно, - добавил он негромко, насторожено озираясь. – Нам пора в путь.

- Конечно.

Каталина натянуто улыбнулась, кутаясь в плащ священника. Ей было не по себе вблизи от Кастель Кабрерас. Она понимала, что никто не кинется за ними в погоню, по крайней мере, до утра. Но им предстояло преодолеть за ночь расстояние в несколько лиг, чтобы успеть скрыться от возможного преследования. Однако прежде чем выбраться на дорогу, ведущую на Ла Роду, они должны объехать деревню и углубиться в лес. Тем самым они существенно потеряют во времени. И все же ехать через деревню и попусту рисковать Каталина не хотела, мало ли кто мог заприметить спешащих во мрак ночи всадников. Поэтому была драгоценна каждая минута.

Серебристая луна освещала занесенные снегом ветви и кроны деревьев. В черном небе, кое-где подернутом дымкой облаков, сияли россыпи звезд. Погода стояла тихая, ни дуновения ветерка, ни других посторонних звуков. Лес казался безмолвным, он давно спал.

Парнишка, что стоял в сторонке и держал под уздцы лошадей, с готовностью подвел одну из них Каталине.

- Сеньора, эта кобылка для вас. Ее кличут Баской, она умна и спокойна. Вы не смотрите, что у нее покусаны оба уха, вообще-то Баска смирная и привыкла к дальним расстояниям.

- Благодарю, - маркиза кивнула молодому охотнику, которому на вид не было и шестнадцати лет, и легонько потрепала кобылку по холке. – Не беспокойся, мы быстро найдем общий язык с Баской.

Скоро беглецы, потушив костер и заметая следы на снегу, двинулись вдоль узкого каменистого брода. Впереди маленького отряда с факелом в руке ехал Крус. Он свободно ориентировался в лесистой местности, где провел большую часть своей жизни, поэтому и вызвался стать проводником. За ним по пятам следовала Каталина, ловко объезжая острые камни, о которые могла случайно пораниться ее лошадь. Шествие замыкал Паскуаль на своем гнедом мерине. Он зорко смотрел по сторонам, подмечая любую мелочь, и не спускал руки с револьвера, висевшего у него на поясе.

Они обогнули громадную скалу, у подножья которой возвышался Кастель Кабрерас и, проехав в полном молчании около четверти лиги, наконец, выехали из леса. Пустынная дорога, что предстала перед ними, вела на север. Вокруг, куда не падал глаз, простирались бескрайние поля, слегка запорошенные снегом. Лошади, почуяв под копытами твердую почву и понукаемые нетерпеливыми седоками, резво понесли вперед.

Крус затушил факел и посмотрел на звездное небо.

- Нам повезло, донья Каталина, - чуть помедлив, сказал он. - Вот увидите, завтра будет ясный погожий день, снег поддает и дорога превратится в грязевую жижу, и здесь легко увязнут, что копыта лошади, что колеса от телеги.

- Дай бог, чтобы так оно и было, - откликнулась Каталина, вдыхая полной грудью чистый морозный воздух.

Неужели у нее все получилось, и она смогла-таки вырваться на волю и спасти свое дитя? Еще никогда в жизни она не чувствовала себя столь легко и свободно. Небо благоволило ей. Она счастливо улыбалась звездам, и ее веки увлажнились от избытка переполнявших чувств. Она доберется до Мадрида и на какое-то время поселится у графа и графини д’Альварес. Каталина была убеждена, сестра и ее муж не откажут ей в гостеприимстве, а немного погодя, по совету падре, она отправится в монастырь клариссинок, где даст жизнь наследнику Сент-Ферре и Кастель Кабрераса. Она улыбнулась сквозь слезы. Как жаль, что Себастиан принял поспешное и неверное решение и тем самым лишил самого себя возможности быть рядом с ними в этот важный момент их жизни. Она шмыгнула носом и гордо вздернула подбородок. Ну, нет, она больше не будет плакать и стенать! Когда ребенку исполнится месяц от роду, только тогда она пошлет весточку его отцу, который к тому времени будет мучиться неизвестностью и сожалеть о том, что по его вине едва не случилось непоправимое. Конечно же, о прощении пока речи не шло, хотя Господь и призывал прощать людям их грехи. Но лишь в случае полного раскаяния! Пусть сначала искупит свою вину, поймет, каким трудностям он подверг свою жену и ребенка, а уж после видно будет. Каталина решительно поджала губы и пустила кобылку в галоп.

Следующие несколько часов они ехали по открытому, равнинному плато с выступающими кое-где холмиками, ориентируясь по звездам и мягкому свечению луны. Усталость брала верх, Каталина отчаянно боролась с сонливостью, время от времени щипая себя за руку, когда впереди замаячили верхушки ветряных мельниц, причудливые силуэты которых отчетливо виднелись на фоне безоблачного горизонта. Тогда беглецы поняли, что неподалеку есть деревня.

- Это все еще владения маркиза, то есть и ваши, конечно, донья Каталина, - поспешно поправился Крус, указывая в сторону мельниц. – Там, за ними деревня арендаторов, а чуть дальше идут пастбища, граничащие с собственностью баронов Рохо. Те земли по большей части заброшены, - неохотно добавил парнишка, почесывая затылок, - и лучше держаться от них подальше.

Каталина, услышав знакомое имя, насторожилась. Сон, как рукой сняло.

- Что же такого необычного таят в себе земли баронов Рохо? Как я понимаю, наследником там является Теобальдо, сын Кармен де Лангары. Не так ли?

- Д-да, сеньора, - Крус натянул поводья и придержал мерина, отчего гнедой недовольно фыркнул и загарцевал на месте, - вы все верно говорите. Сын сеньоры де Лангары, дон Тео и есть барон Рохо, вот только он не живет на своих землях.

- Что довольно странно, – живо подхватила Каталина и поинтересовалась: - Но почему?

- Владения нынешнего барона Рохо много лет находятся в запустении. Говорят, отец доньи Кармен оставил после себя кучу долгов и его дочь с зятем так не смогли расплатиться с кредиторами, пока на помощь им не пришел дон Себастиан. Наш сеньор оплатил все долги, но вскоре муж доньи Кармен умер, и она попросилась в Кастель Кабрерас. В то время она была в тягости, а наш сеньор всегда отличался добротой и согласился принять ее.

Уголки губ Каталины изогнулись в ироничной усмешке. Однако доброта мужа распространялась на всех, кроме нее самой, подумала она, слушая уже знакомую историю.

- Донье Кармен не на что было восстанавливать старый замок. Арендаторы не хотели селиться в тех неспокойных местах, - вздохнул молодой охотник, явно не желая продолжать неприятный разговор, но маркиза, поравнявшись с ним, с нескрываемым любопытством взглянула на парнишку, и тому ничего не оставалось делать, как излагать свой рассказ дальше. – Дело в том, что старый барон Рохо мало следил за тем, что творилось на его землях, потому как жаловал хорошую выпивку и игру в кости, причем за стол садился со всеми без разбору. Поначалу это были весьма уважаемые и богатые сеньоры, но год от года состояние барона скудело, как и люди, находящиеся рядом с ним... Его видели в обществе стряпчих, заезжих торговцев, мясников и даже конюхов... Родовой замок постепенно обветшал и со временем стал напоминать захудалый постоялый двор. А где нет порядка, - вполне резонно рассуждал Крус, - всегда найдется место всякому сброду. В общем, - подвел свой неутешительный итог смышленый малый, - на землях Рохо давно хозяйничает разбойничья шайка во главе с одним очень опасным и свирепым головорезом, которого все зовут Дикий Магнус. Он-то и держит в страхе всю округу.

- Ты хочешь сказать, что за все эти годы никто так и не смог изгнать свору жалкого отребья с родовых земель барона? – презрительно изогнула бровь Каталина, вспоминая разговор с Себастианом. Ее муж в своем рассказе упустил эту весьма любопытную деталь. Вот только случайно или намеренно?

- Сеньора, - горячо возразил ей младший сын кузнеца, - это сделать чрезвычайно сложно. Много раз гвардейцы короля пытались захватить предводителя разбойников и покончить с бесчинством, творившимся на землях барона. Но всякий раз Дикий Магнус ускользал от них, избегая справедливого правосудия, словно сам дьявол был на его стороне!

- Невероятно, - глубоко вздохнула Каталина, закусив нижнюю губу. - Видимо, этого Магнуса и впрямь оберегает рука самого дьявола. Значит, нам следует держаться, как можно дальше от земель Рохо.

- Да, но именно через эти земли ведет единственная дорога на Сен-Клементе.

- И как же нам быть? – нахмурила тонкие брови маркиза.

– Это давно обезлюдевшее место лучше объехать от греха подальше, чтобы чего худого не случилось, - угрюмо проговорил Крус.

- Что ты предлагаешь? – насторожился Паскуаль, все это время, молча слушая рассказ молодого охотника и держась на полкорпуса позади него.

- Вон в той стороне лес, - Крус махнул рукой направо. – Если мы будем придерживаться его края, то есть не заходить вглубь, но и так, чтобы не оказаться обнаруженными кем-то из соглядатаев Дикого Магнуса, рассвет ведь уже близок, - заметил парнишка, вглядываясь вдаль, - к полудню мы доберемся до Сен-Клементе. В городе много приличных гостиниц. Там мы сможем остаться на ночь, а с первыми лучами продолжим путь.

Паскуаль остался доволен планом их юного проводника. Они не могли придумать ничего лучше, да и ехать по открытой местности, кишащей разбойниками, было крайне опасно. Их было слишком мало, чтобы защитить честь, а возможно и саму жизнь молодой сеньоры. К тому же маркиза могла стать лакомым кусочком в руках отъявленного негодяя, внушающего панический ужас местным жителям. Поэтому, долго не раздумывая, странная троица свернула с дороги и направилась в сторону леса.

Розовато-сизая полоса протянулась на горизонте, едва беглецы скрылись за ближайшими деревьями. Небо постепенно бледнело, окрашиваясь пурпурными тонами. Наступало самое тихое время суток. Лошади осторожно ступали по сухой, жухлой траве и опавшим листьям, кое-где припорошенных снегом, видимо, до этих мест снегопад, накрывший Кастель Кабрерас две недели назад, так и не добрался.

Миновав дубовую рощу, путники выехали на небольшую полянку, залитую первыми лучами восходящего солнца. Крус обернулся к Каталине и улыбнулся ей задорно, по-мальчишески:

- Еще недолго осталось, сеньора. Скоро мы выберемся из леса, и вы сможете немного вздремнуть, покамест будем ехать по ровной дороге до города.

Каталина не ответила. Тишина, воцарившаяся вокруг, действовала на нее угнетающе, а через мгновение и вовсе показалась зловещей. Лошади мотали головами и возбужденно фыркали. Она с опаской оглянулась по сторонам, и будто в подтверждении ее страхам за деревьями мелькнули чьи-то тени и еще секунду спустя раздался боевой клич. Все случилось внезапно и слишком быстро.

- Сеньора, спасайтесь, это засада, - Паскуаль молниеносно выхватил из-за пазухи револьвер и прицелился в разбойника, бежавшего на них с топором.

Лошади испуганно заржали, когда раздался первый выстрел, и Каталина поначалу растерявшись, торопливо натянула поводья. Однако на раздумье не оставалось времени, она развернула свою кобылку и понеслась в обратную сторону, откуда они только что выехали, не без основания предположив, что там самое безопасное место. Но в этот раз интуиция ее подвела. Как только Каталина въехала в чащу леса, ее плотным кольцом обступила ватага грязных бородатых оборванцев с чумазыми лицами и засаленными волосами. Они злобно ухмылялись и тянули к ней свои крючковатые, давно немытые руки. Каталина в ужасе закричала и отчаянно ударила одного из них хлыстом. В это время кобылка, чувствуя нервозность хозяйки, громко заржала и встала на дыбы, задев копытом разбойника, стоявшего к ней ближе всех. От сильного толчка того отбросило в колючий кустарник и он взвыл от боли.

Кто-то недовольно крикнул:

- Этого святошу надо проучить. Стаскивайте его с лошади, ребята.

Каталина не успела опомниться, как оказалась на холодной земле, придавленная чьим-то грязным сапогом. В ряженой одежде она чувствовала себя неловко, в мужском камзоле и объемном плаще трудно было пошевелиться, да еще приходилось терпеть сие унизительное положение. Грязные пальцы тянулись к ней со всех сторон, трогали ее лицо, дергали за плащ и штаны. Она пыталась увернуться, беспорядочно мотая головой, но выходило только хуже.

- Гляньте, да это ж ряженая девка, - облизывая потресканные губы, воскликнул тот, что держал ее за плечи и не давал подняться. – Ах, ты какая ретивая попалась! Видать, горячая штучка, не то, что те замухрышки из деревни! Повеселимся с ней на славу, парни! Ха-ха-ха...

- И впрямь девка, - подхватил другой, жадно ощупывая подол ее плаща, подбитый бобровым мехом. – Кажется, я что-то нашел, - обрадовано объявил он, вытаращивая глаза и обнажая гнилые зубы.

Чьи-то руки бесцеремонно хватали ее за грудь, лодыжки и икры. Кто-то пытался проникнуть под камзол, но плотные ремни, прилегающие к бедрам, препятствовали этому, на какое-то время спасая ее от бесчестия. Каталина извивалась и царапалась, как дикая кошка, попавшая в западню. Но сколь долго она сможет сопротивляться, заранее предполагая исход этой неравной схватки? Она уже выбивалась из сил, пытаясь снова и снова вырваться из снующих всюду рук. Ей не хватало свежего воздуха. Она чувствовала, что сознание скоро оставит ее, и она окажется безвольной куклой в лапах своих мучителей, зажатая в узкое кольцо гнусных оборванцев, от которых смердело немытыми телами и заплесневелой одеждой. Злые и ухмыляющиеся, они нависли над ней и с какой-то озверелой яростью срывали с нее одежду. Но когда один из них, старый одноглазый разбойник с огромной бородавкой на носу, наклонился и лизнул ее щеку своим слюнявым языком, Каталина, не в силах более стерпеть окружающего ее ужаса, завизжала так пронзительно и истошно, что несколько бродяг отшатнулись в страхе, крестясь и плюя через левое плечо.

- Оставьте ее в покое вы, недоноски, - над головой раздался глубокий мужской голос, от которого по спине Каталины пробежал тревожный холодок. Незнакомый голос был одновременно вкрадчивым и угрожающе-мягким. – Каждый ответит передо мной лично, если с этой женщины упадет еще хоть один волосок. Она нам нужна живой и невредимой.

Звенящее безмолвие повисло в воздухе. Каталину, растрепанную и помятую, с всклокоченными волосами, в разорванном камзоле без плаща и в полуобморочном состоянии, подняли на ноги, словно пушинку, и она оказалась лицом к лицу с настоящим воплощением самого дьявола, в хищных глазах которого прочла для себя неумолимый приговор.