Моника Маккарти

Очень понравилась серия книг "Хайлендская гвардия". Больше всех прочувствовала книгу "Созданы для любви", хотя часто о ней отзываютя не лестно. После этой книги ждала большего от "Любовь без преград", но в целом и она замечательная.

Прочитала "Змея". Мне очень понравилось. И в то же время, я немного , разочарована от того, что теперь понимаю, как наши издатели "режут" романы. Роман очень захватывающий, интересный и динамичный. А вот героиня мне не понравилась, ну не понравилась. Ведь она такая героиня, многим пожертвовала, много пережила, такая честная, патриотичная,герой ей почему-то все время должен. Должен любить, должен выполнять обещания, должен выполнять все её просьбы, и плевать, что кому-то, будет плохо. Ведь она мать. Я это понимаю, но когда ей говорят, что её дочь в безопасности и под присмотром, притом что это говорит человек у которого, в плену и жена и сестра. Да и подруга Маргарет потеряла мужа, да и ребёнок, которому четыре года, тоже можно сказать в плену,и его не вернуть. Но она ведь особенная. Ну мужчины у автора, как всегда великолепны, просто мечта.

Я так давно отсутствовала на форуме (около 6 лет), что уже разучилась писать отзывы)) Так что, буду краткой)
В огне страсти
Не знаю, толи я слишком долго не читала ЛР и успела соскучится по чтению в целом и жанру в частности, толи книга действительно великолепна, но прочитала я её буквально на одном дыхании.
В книге описана на редкость адекватная ГГероиня, все её поступки вполне логичны и последовательны, она не винит ГГероя во всех смертных грехах, не мечется от люблю до ненавижу и обратно. Зато ГГерой со своими тараканами в голове) К нему претензии есть, но в целом он тоже понравился.
Сюжет интересный, немного предсказуемый, но довольно динамичный. Интимные сцены, на мой взгляд, слишком затянутые, но тоже неплохие.
Моя оценка: 5
_________________

Прочитала серию Хайлендская гвардия, и в восторге, правда чувствуется недосказанность. Хочется ещё почитать про Йена и про Алекса Сетона.

Небольшой отрывок из "Вождя" ("Возлюбленная воина"). То, что написано автором на самом деле. Обожаю такие сцены. Они есть в каждом романе. Максорли - самый главный зубоскал.
— Как насчет девушек? — спросил Максорли с ухмылкой, адресованной Тору. — Я не могу придумать лучшей причины рисковать шеей, чем возможность заполучить милую девушку в свою постель.

— Уже устал от своей руки, Максорли? — сухо поинтересовался Ламонт.

Огромный скандинав горестно покачал головой:

— Еще несколько таких недель, и мне придется сделать ей предложение.

Мужчины зафыркали от смеха. Практичное решение этого вопроса было вызвано необходимостью. Война и постоянные переезды иногда на много недель лишали их женского внимания.

— Как только мы здесь закончим, я сделаю короткую остановку на Малле, где меня ждет похотливая маленькая подружка с самой большой, самой сладкой парой грудей. Безупречная кремовая кожа. Соски светло-розовые и размером с две крошечных жемчужины. — Максорли тоскливо вздохнул. — Сильный ветер, сытый желудок и красивая девушка. Для счастья мне нужно не так уж и много.

Максорли уверенно носил образ беззаботности — отчасти этим он завоевывал привязанность людей и был незаменим, когда требовалось снять напряженность среди воинов. Эта беззаботность следовала за ним даже на поле боя. Тор вспомнил, насколько был потрясен, увидев, как, вооруженный грозным боевым топором, огромный скандинав улыбался в самый разгар битвы.

Но Тор не заблуждался, принимая добродушие Максорли за слабость или мягкость. За этой бесшабашной улыбкой скрывался стальной стержень. Только однажды Тор видел, как Максорли убрал со своего лица эту хитрую ухмылку, но зрелище было незабываемым. А люди еще говорили, что это он, Тор, холодный и безжалостный.

— Ты собираешься жениться на этой девушке, Максорли? — спросил Сетон.

Скандинав едва не поперхнулся кюрмом.

— Божья кровь! Какого черта я должен это делать, парень? Я не такой, как наш святой покровитель, — он кивнул в строну Маккея, — одна единственная пара грудей, неважно, насколько прекрасная, на всю оставшуюся жизнь? — Он вздрогнул. — Кроме того, не хотелось бы лишать остальных девушек возможности узнать о моих талантах.

— Отвали, Максорли, — прорычал угрюмый горец.

В отличие от остальных, Маккей никогда не говорил о женщинах. Это вызывало у Максорли любопытство, которое, не получая удовлетворения, неизбежно приводило к постоянным подначкам.

— Это самая романтичная вещь, которую я от тебя слышал за все время, — продолжал язвить Максорли. — Если выбирать между тобой и Маклином, то трудно сказать, кто из вас больший монах.
P.S. кюрм - это очень крепкий эль.

Девочкие. Я просто под впечатлением от Стражей нагорья. Жду с нетерпением перевода остальных книг. Вот где стоит задуматься над созданием фильма. Думаю успех будет не чуть не хуже чем у Игры престолов.

Очередной отрывок из "Хайлендской Гвардии". Эта сцена соотносится со сценой из другого произведения данной серии, где главным персонажем будет уже Томас Рэндольф. Перевод, как в первом и в последующих отрывках, мой.

Спустя короткое время, когда корабль набрал скорость, мешок был снят с ее головы. Элли моргнула, ослепленная солнечным светом, и увидела Эрика, с невинным видом стоящего перед ней. Остальные мужчины мудро решили дать им некое пространство — насколько это было возможно на небольшом бирлинне.

Эрик поморщился от её острого, словно кинжал, взгляда.

— Возможно, мне стоит подождать некоторое время и не развязывать ее, пока она не успокоится, — сказал он Доналлу, сидящему в нескольких футах от них.

Пожилой мужчина пожал плечами.

— Боюсь, тебе придется нелегко в любом случае.

Эрик, должно быть, решил рискнуть, потому что начал снимать шелковые путы с ее запястий и со рта.

Когда Элли была развязана, она повернулась к нему, намереваясь выплеснуть на него весь свой гнев, но видневшийся позади Эрика замок заставил ее застыть. Ее сердце сжалось, когда она увидела высоченный обрыв. Он, должно быть, рехнулся, решив забраться на башню таким путем. Он же мог разбиться.

Элли пристально вглядывалась в его лицо, и ее глупое сердце слегка дрогнуло. Эрик сбрил бо́льшую часть щетины, оставив чертовски тонкую полоску на подбородке. Это была самая странная борода, которую Элли когда-нибудь видела, но та, казалось, невероятно шла ему. Он подстриг волосы, хотя они все еще были достаточно длинными, чтобы от ветра спадать ему на пронзительные синие глаза. Пронзительные синие глаза, которые смотрели на нее со странной нежностью, заставившей ожить все её чувства. Эрик был одет в мягкую кожаную военную куртку, но не было никаких других доспехов (вероятно, из-за этого дурацкого подъема). Зубы сверкали белым на фоне его загоревшей кожи, и выглядел он невыносимо красивым. Было почти больно просто смотреть на него.

Элли наконец-то снова обрела дар речи.

— Во имя всего святого, что, по-твоему, ты делаешь? Немедленно отвези меня домой.

— Я хотел извиниться перед тобой.

«Извиниться? После того, как он разбил мне сердце, а потом, еще и растоптал его осколки?»

Ее глаза сузились.

— Тебе не кажется, что для этого уже слишком поздно?

Эрик поморщился, глядя на ее помятый наряд. Мальчишеское выражение раскаяния на его лице напомнило Элли ее брата Эдмонда. Но Эрик не просто уронил цветочный горшок или красивую стекляшку — он разбил нечто гораздо более ценное.

— Я услышал о свадьбе всего несколько часов назад и приехал, как только смог. — Его брови сердито нахмурились. — Как ты могла это сделать, девочка? Как ты могла согласиться выйти за него замуж? Тебе лучше поскорее все объяснить, потому что сейчас я не уверен, что смогу простить тебя.

«Простить меня?! Похоже, его мозги совсем протухли. Он ведь сам отослал меня прочь».

— Я не… — Элли, прищурившись, осеклась.

Она не должна была ничего ему объяснять. Он уже сделал свой выбор. Пусть думает, что хочет.

Элли изогнула бровь и высокомерно вскинула подбородок, — именно потому, что знала: Эрика это страшно раздражает.

— А почему бы мне и не согласиться?

Губы Эрика превратились в твердую линию, и Элли понимала, что он очень сильно старается оставаться спокойным.

— Потому что ты любишь меня.

Элли почувствовала, как ее щеки залились горячим румянцем, когда ее нрав вспыхнул от его самонадеянности. Она прямо посмотрела на Эрика.

— Значит, по-твоему, я должна была тосковать по тебе всю оставшуюся жизнь? Я так не думаю. — Она расправила руками юбки своего нарядного платья. — Как видишь, я решила продолжать жить своей жизнью. Я принимаю твои извинения, а теперь отвези меня обратно. Мне нужно быть на свадьбе.

Эрик нахмурился. Очевидно, все шло не так, как он рассчитывал.

— Боюсь, я не могу этого сделать. Я не могу позволить тебе выйти замуж за де Монтермера. Потому что тогда мне придется убить его, а я не думаю, что твой отец или король Эдуард простят мне это.

Сердце Элли сильно колотилось в груди, то ли от гнева, то ли от того, что, как она подозревала, Эрик собирался сказать, — она и сама не знала.

— Конечно, ты не убьешь его. Мой брак тебя не касается.

— Но ведь я люблю тебя.

Ее сердце замерло, а потом понеслось в бешеной гонке. Элли так долго мечтала услышать эти простые слова, но она больше не доверяла себе настолько, чтобы принять их всерьез. Эрик и без того причинил ей слишком много боли.

— И что мне теперь делать? С благодарностью упасть на колени? Уже слишком поздно. Я один раз дала тебе возможность, но ты отказался.

Ветер растрепал ее волосы, вырвав из прически несколько тщательно уложенных прядей, и бросил их Элли в лицо. Эрик мягко подхватил одну из них и заправил ей за ухо, глядя на Элли с такой нежностью, что она почувствовала в груди глупое стеснение.

— Прости меня, любимая. Тогда я думал, что поступаю правильно. Я очень хотел попросить тебя остаться, но как я мог, когда мы были в одной битве от поражения? Я пытался защитить тебя.

Элли с недоверием смотрела на Эрика.

— Разбив мне сердце? Ты хотя бы представляешь, как тяжело мне было в последние два месяца?

Ее голос становился все громче и громче, приближаясь к истерике. Элли никогда не была склонна к насилию, но сейчас она ощущала огромное желание ударить Эрика.

— И теперь, после того как я снова по кусочкам собрала свою жизнь, появляешься ты и говоришь: «Извини, это была ошибка»! И, несмотря на все признаки обратного, ты действительно любишь меня, а сердце мне разбил, только чтобы уберечь меня от страданий! А сейчас, когда у тебя все стало налаживаться, ты вдруг осознал, что был не прав, и решил похитить меня в день моей свадьбы, чтобы извиниться! Я все правильно поняла?!

Эрик поморщился и взглянул на Доналла, который беспомощно пожал плечами.

— Мне кажется, все правильно, капитан.

Эрик запустил пальцы в свои растрепанные ветром волосы.

— Когда ты так говоришь, все кажется не настолько романтичным, как я представлял.

Элли резко выдохнула через нос.

Эрик бросил на нее резкий взгляд.

— Я не мог рисковать тем, что ты откажешься выслушать меня.

— Поэтому ты решил не оставлять мне выбора в этом вопросе.

Он улыбнулся без малейшего раскаяния.

— Конечно же, у тебя есть выбор: я просто решил проследить, что ты выберешь меня.

Элли встретила его пристальный взгляд.

— Что, если я больше не хочу тебя?

Глаза Эрика вспыхнули, будто она ударила его. Внезапная неуверенность, появившаяся на этом слишком красивом дерзком лице, почти искупила месяцы пыток, через которые он заставил ее пройти. Почти.

Эрик опустился перед ней на колени и поднял ее руку к своим губам.

— Пожалуйста, любимая, дай мне возможность загладить свою вину.

От нахлынувших эмоций ее горло перехватило, и голос Элли дрожал, когда она спросила:

— Почему я должна тебе верить?

Эрик посмотрел ей в глаза.

— Потому что в своем сердце ты знаешь, что это правда. Я был слишком глуп и не сразу разобрался в своих чувствах. Но клянусь, я больше никогда не дам тебе повода сомневаться во мне.

Он говорил искренне и выглядел таким несчастным, что ее сердце немного смягчилось.

— Давай, девочка, — вмешался Доналл. — Прояви немного сострадания ко всем нам и прости парня. Он стал просто невыносим с тех пор, как ты покинула нас.

Элли, нахмурившись, посмотрела на пожилого мужчину.

— Мне казалось, что вы не должны были подслушивать.

— И пропустить такое? — Доналл зафыркал, посмеиваясь. — Милая, я ждал двадцать лет, чтобы увидеть, как он будет пресмыкаться перед женщиной, и намерен насладиться каждой чертовой минутой.

— «Пресмыкаться»? — ужаснулся Эрик. — О чем, черт возьми, ты говоришь?! Я не пресмыкаюсь.

Элли подняла изящно изогнутую бровь, оспаривая его слова.

Эрик хмуро посмотрел на Доналла.

— Я думал, ты на моей стороне.

— Так и есть, парень, — засмеялся Доналл, — так и есть.

Не обращая внимания на следивших за ними мужчин, Эрик снова повернулся к Элли.

— Сможешь ли ты простить меня?

Элли пристально посмотрела на него. По правде говоря, она уже была на полпути к прощению, но все-таки собиралась еще немного его помучить. Несколько часов, в конце концов, были ничем по сравнению с четырьмя месяцами.

Она приподняла подбородок и уставилась на него тем самым взглядом заправской няньки.

— Я еще не решила. Возможно, тебе стоит отвезти меня домой и дать мне некоторое время на размышления.

Эрик вздохнул и с сожалением покачал головой.

— Мне жаль, что все так вышло, девочка, но ты не оставила мне выбора. — Он посмотрел на Доналла. — Я же говорил тебе, что она не будет разумной.

— Говорил, парень. Говорил.

Элли переводила взгляд между двумя мужчинами, интересуясь, какого черта затеял Эрик. У него в глазах был тот самый дьявольский блеск, который непременно предвещал беду.

— Что ты собираешься со мной делать?

Он наклонился к Элли, прижав губы к ее уху. Она вздрогнула от жара, прокатившегося по ее спине.

— Я собираюсь отвезти тебя к себе домой и доказывать тебе свои чувства. Снова и снова, пока ты мне не поверишь.

Элли ахнула, поняв смысл его слов. Чувственное обещание в его голосе окутало ее волной горячего осознания, от которой стало покалывать между ног.

— Значит, ты собираешься меня изнасиловать?

— Снова и снова.

— Это я уже поняла.

Она попыталась не улыбнуться. «Однажды викинг — всегда викинг». Но он собирается увезти ее к себе домой?

— Я не думаю, что мой отец одобрит твои действия.

Эрик подмигнул, понимая, что Элли уже уступила.

— К счастью для меня, он будет далеко.

Третий отрывочек. Из "Странника", романа об Артуре Кэмпбелле.

— Дерьмово выглядишь, Странник. Какого чёрта с тобой случилось?

Артур старался не показать свою досаду, но нахальный моряк обладал удивительной способностью находить самое уязвимое место. «Со мной всё в порядке, чёрт возьми! Ничего, что не мог бы исправить спокойный ночной сон».

Но за десять дней, прошедших с тех пор, как Артур оставил Данстаффнэйдж, у него не было ни одной спокойной ночи. Его сны были наполнены образами девушки с большими синими глазами и медово-золотистыми волосами. Девушки, чьё выражение лица, когда она убежала из казармы, всё ещё преследовало его.

Анна всегда была такой чертовски радостной. Это было одним из тех её качеств, которые с самого начала привлекли Артура. Но он обидел её. На самом деле Анна выглядела так, будто он просто уничтожил её. Он только, к чёрту, надеялся, что она не питает к нему нежных чувств. Это было бы глупо. «Очень глупо», — напомнил себе Артур.

Его челюсти сжались. Очевидно, девушка проникла не только в его сны, но и в его мысли. Нет, Анна Макдугалл проникла ему в душу.

Артур не понимал, почему он не мог перестать думать о ней. Он ушёл — как всегда поступал, если женщина начинала думать о большем, нежели просто постельные утехи, — но на этот раз у него не получалось отвлечься. Пожалуй, отъезд сделал его только более нетерпеливым. А ещё Артур был уверен, что эта раздражающая неспособность сосредоточиться исчезнет только тогда, когда он увидит девушку и убедится, что с ней всё хорошо.

Он должен найти в себе силы избавиться от мыслей об Анне. Думать только о своём задании. И злился из-за того, что не мог этого сделать.

Но Артур был чертовски уверен, что не собирается объяснять всё это Максорли. Иначе его шуточкам не будет конца.

— И я рад тебя видеть, Ястреб.

Артур внимательно посмотрел на освещённое лунным светом лицо огромного островитянина, заметив на его вымазанном золой лице явные следы сильного напряжения. В дополнение к зачернённым доспехам и тёмным пледам воины Хайлендской Гвардии мазали золой кожу, что позволяло им сливаться с темнотой и незаметно перемещаться в тени.

— Возможно, мне следует задать тот же вопрос и тебе?

Человек, стоящий рядом с Эриком Ястребом Максорли издал резкий звук, напоминающий смех, только звук этот выражал презрение, а не веселье.

— Жена Ястреба крепко держит его за яйца. Она со дня на день должна родить, и он дёргается от каждого звука, думая, что это чёртов гонец. — Лахлан Макруайри, известный в Хайлендской Гвардии под военным прозвищем Змей, в отвращении встряхнул головой. — Это так чертовски трогательно.

Ястреб усмехнулся:

— Моя жена может держать меня за яйца в любое время, когда захочет. Ещё посмотрим, каким спокойным будешь ты, когда придёт твоё время.

Взгляд Макруайри стал мрачным, его глаза сузились и пронзительно, как у дикой кошки, засияли в лунном свете. А люди ещё считали его, Артура, странным.

— Не раньше, чем ад замёрзнет. У меня уже была жена. Я предпочту, чтобы мои яйца отрезали и запихнули их мне же в глотку, чем женюсь ещё раз.

Из всех воинов Хайлендской Гвардии Макруайри был единственным, кто не нравился Артуру — или кому Артур не доверял. У вождя из Западного Нагорья, потомка могучего Сомерледа, короля Островов, было чёрное сердце, злобный характер и жалящий язык. Подобно холодной змее, от которой он получил своё военное прозвище, Макруайри умел нанести тихий смертельный удар.

С самого первого мгновения их встречи чувства Артура вспыхнули, призывая к осторожности. Но, несмотря на то, что ему не требовались никакие необычные способности, чтобы ощутить исходящий от Макруайри гнев, — нет, ярость! — Артура беспокоила та тьма, которая сопровождала его. Тьма, которая только усилилась после того, как жена короля, его дочь, сестра и Белла Макдуфф были захвачены англичанами именно тогда, когда за их безопасность отвечал Макруайри. Их освобождение было единственным, что его волновало. Несколько месяцев назад он попробовал вызволить Беллу из подвешенной на башне Бервикского замка клетки, в которой была заключена графиня, но это оказалось невыполнимой задачей, — даже для отборных воинов Гвардии. Недавно Белле позволили покинуть клетку, но никто не знал, где её держат сейчас.

Макруайри обладал весьма полезными навыками: помимо умелого владения двумя мечами, которые он носил перекрещёнными за спиной, он ещё мог незаметно проникнуть в любое место и выбраться оттуда. Недостаток совести также пригодился для выполнения неприятных задач. Чтобы победить в этой войне, им всем придётся испачкать руки. Просто у Макруайри они были грязнее, чем у большинства.
Только к Макруайри гвардейцы относились с бо́льшим подозрением, чем к Артуру. Большинство мужчин опасались неприятного островитянина — и неприязнь была оправданной. Командир Гвардии, Тор Маклауд, терпел его, добившись некоторого взаимопонимания со своим бывшим кровным врагом, но только Уильяму Гордону и Максорли он по-настоящему нравился.

— Никогда не говори «никогда», кузен, — возразил Максорли. — Твоя ошибка заключалась в том, что ты женился на неподходящей женщине. Но когда-нибудь подходящая женщина обязательно появится. — Он замолчал и лукаво посмотрел на Макруайри. — Если она уже не появилась.

Артур подозревал, что Максорли имел в виду Беллу Макдуфф, графиню Бухан. Она сразу же невзлюбила имевшего дурную славу пирата и бандита. Артур считал, что эта неприязнь была взаимной, но он слишком долго находился вдали от товарищей и поэтому не мог сразу определить, прав Максорли или нет.

Но если бы Артур был на месте Максорли, то в течение следующей пары дней внимательно бы следил за тем, что происходит у него за спиной. Макруайри выглядел так, словно хотел убить Максорли.

— Ты сам не соображаешь, какую херню несёшь!

Максорли только усмехнулся:

— Фу, какой ты грубый. Или я случайно задел больное место, а, кузен?

«Нет, не пары дней». Артур был бы осторожен по меньшей мере в течение недели. Макруайри выглядел так словно вот-вот нанесёт удар.

— Нет, просто меня чертовски тошнит от тебя, и уже надоело слушать твои разглагольствования. Ты похож на священника, пытающегося обратить язычников. Разбрызгивай свой яд о радостях брака где-нибудь в другом месте: мне это неинтересно.

Широкая улыбка Максорли только вызвала у Макруайри ещё большее раздражение.

И эта вся прелесть выброшена при переводе??

Ну, не то чтобы выброшена. Сравните сами. Ниже перевод от издательства.

— Ты неважно выглядишь. Что с тобой творится?

Артур старался сдерживать раздражение и не показывать его, но Максорли обладал сверхъестественной способностью задеть самое чувствительное место. Да ничего с ним не творится, черт возьми!

Однако за те десять дней, что он провел вдали от замка Данстаффнэйдж, он не знал ни одной ночи покоя. В его сны постоянно вторгалась девушка с огромными синими глазами и золотистыми, как мед, волосами. Девушка, образ которой продолжал преследовать его.

Анна всегда казалась такой счастливой. И именно это в первую очередь и привлекло Артура в ней, Но он сделал ее печальной. Сказать по правде, когда он так жестоко остудил ее пыл, она выглядела сокрушенной. Он надеялся, что Анна больше не питает к нему нежных чувств. Потому что это было бы глупо. Очень глупо.

Артур стиснул зубы. Похоже, Анна вторгалась не только в его сны, но и в мысли. Она стала его наваждением.

Артур не понимал, почему не может перестать думать о ней. Он уехал, что делал всегда, как только замечал, что женщина начинала питать на его счет какие-то надежды, но на этот раз лекарство не сработало. И это держало его в постоянном раздражении.

— Приятно тебя видеть, Ястреб.

Артур внимательно оглядывал в лунном свете крупного островитянина, отмечая про себя на его лице под черными отметинами, нанесенными углем, морщины, следы усталости и напряжения. В дополнение к черненым латам и темному пледу воины Хайлендской гвардии имели обыкновение чернить углем лица, что помогало им ночью слиться с темнотой и бесшумно и незаметно двигаться среди теней.
— Не задать ли мне такой же вопрос тебе?

Человек, стоявший рядом с Эриком Ястребом Максорли, издал резкий звук, напоминающий смех, но в этом смехе скорее слышалось презрение, чем веселье.

—Жена Ястреба держит его за причиндалы. Она вот-вот должна родить, и теперь он подпрыгивает от каждого звука, думая, что это прибыл чертов гонец. — Лахлан Макруайри, известный среди Хайлендской гвардии под воинским прозвищем Аспид, с отвращением покачал головой: — Это чертовски умилительно!

Ястреб усмехнулся:

— Моя жена может делать с моими причиндалами все, что угодно, когда ей заблагорассудится. Посмотрим, что будет с тобой, когда ты женишься.

По лицу Макруайри пробежала тень, а его узкие, но пронзительные глаза засверкали в лунном свете, как у дикой кошки. И всем, как и Артуру, почудилось в этом что-то жуткое.

— Скорее в аду наступит холод, чем придет этот день. У меня уже была жена, и больше я никогда не женюсь.

Из всех воинов Хайлендской гвардии Макруайри был единственным, кого Артур не любил и кому не доверял.

Выходец из западной части Северо-Шотландского нагорья, потомок могущественного Сомерледа, короля островов, он обладал злым сердцем, гнусным характером и язвительным языком. Как змея с холодной кровью, за сходство с которой он и получил свое военное прозвище, Макруайри отличался также способностью молча, смертоносно и без промаха наносить удар.

С самого начала чувства Артура обострились и диктовали ему осмотрительность и недоверие. Но в то время, как не требовалось сверхъестественных способностей, чтобы почувствовать гнев Макруайри, нет, не гнев, а скорее ярость, Артура беспокоили неведение и сомнения, становившиеся все мрачнее с тех пор, как жена короля, его дочь, сестра и Белла Макдафф были захвачены в плен англичанами как раз в ночь дежурства Макруайри. И король думал только о том, как их вызволить из плена. Несколько месяцев он пытался освободить Беллу из ее клетки, висящей высоко над замком Берик, но эта задача оказалась невыполнимой даже для элитных воинов Хайлендской гвардии. Недавно ее освободили из этой ужасной тюрьмы, но никто не знал, где она.

Однако Макруайри был по-своему полезен. Не считая того, что он отлично владел двумя мечами, которые носил перекрещенными за спиной, он умел проникать куда угодно и также незаметно выскальзывать отовсюду. А отсутствие совести в некоторых не очень почтенных делах даже помогало. Выиграть эту войну и сохранить руки чистыми было невозможно, и потому все они запятнали их. Но Макруайри запятнал их больше остальных.

Макруайри держался особняком в Хайлендской гвардии, и большинство членов этого братства не доверяли ему, и это было правильно. Предводитель гвардии Тор Маклауд кое-как терпел его, и только Уильям Гордон и Максорли, похоже, искренне ему симпатизировали.

— Никогда не говори «никогда», братец, — сказал Максорли. — Твое несчастье в том, что ты женился не на той женщине. Когда-нибудь появится та, какую тебе надо, и все будет хорошо. — Он помолчал и бросил лукавый взгляд на Макруайри: — Если уже не появилась.

Артур заподозрил, что Максорли намекает на Беллу Макдафф, графиню Бьюкан. Она с первого взгляда невзлюбила Макруайри, и Артур думал, что эта антипатия взаимна.

— Не знаю, о чем ты болтаешь, черт тебя возьми! — злобно сказал Макруайри.

Максорли только ухмыльнулся:

— Тогда почему так злишься? Не попал ли я в самую точку, братец?

У Макруайри был такой вид, будто он готовился нанести удар.

— Меня тошнит от этих дурацких разговоров. Можешь лить свой яд, распространяясь о радостях брака, где-нибудь в другом месте. Меня это не интересует.

Широкая ухмылка Максорли, казалось, еще больше взбесила его родича.

Да, разница ощутима. Ваш перевод-читаешь как реальный диалог. Живой и яркий. Книжный-плоский и картонный какой-то.

Спасибо за похвалу.

Отрывок из романа "Змей", четвёртого в серии "Хайлендская Гвардия". Роман о Лахлане Макруайри, одном из моих любимых гвардейцев.

Чудо случилось той же ночью.

Когда дверь стала открываться, Лахлан был готов. Он потратил несколько часов, собирая всё оружие, которое только мог найти: полдюжины камней разного размера, отколовшихся от стены, когда он выламывал решётку водостока; кандалы и цепь; большой кусок остро заточенной кости, пригодный, чтобы использовать его в качестве грубого кинжала.

При первых же звуках возни в замке Лахлан встал, прижавшись спиной к стене в самом тёмном углу. Ему потребуется время, чтобы глаза привыкли к внезапной вспышке света, а ещё он хотел, чтобы стражник наклонился вперёд, опустив голову в яму.

У стражника, похоже, возникли какие-то необычные трудности с открыванием замка. Лахлан слышал доносившиеся сверху приглушенные ругательства.

Наконец дверь открылась.

Узкий луч света ослепил глаза, но как только Лахлан увидел, что стражник опустил голову, то прицелился и изо всех сил бросил кусок железа в тёмное пятно.

В детстве бросать камни в море было его любимым занятием, и оно оказалось весьма полезным сейчас, когда Лахлан услышал ругательство, а затем увидел, как стражник упал в яму. Он был необычайно крупным для англичанина, и рухнул на дно ямы со звучным ударом.

Лахлан не обратил внимания на его гневное ругательство и сосредоточился на дыре наверху, ожидая появления следующего стражника.

— Чёрт побери, Змей, — раздался сверху знакомый голос. — Чем это ты его сбил?

Внутренности Лахлана сжались от внезапного удивления. «А чёрт!»

— Ястреб?

Ухмыляющееся лицо кузена смотрело на него сверху вниз. Ястреб подмигнул Лахлану.

— К вашим услугам.

Лахлан двинулся к телу, лежащему на полу и издававшему громкие стоны.

— И кого я сбил?

— Вождя.

Лахлан тяжело вздохнул, поняв, что перед ним, обхватив руками голову в шлеме, сидит командир Хайлендской Гвардии, и, судя по вмятине на наноснике и крови, стекающей из-под шлема, маленький кусочек металла между глаз спас Вождя от гораздо худшего ранения.

— Я чувствую себя чёртовым церковным колоколом, — простонал Маклауд. — У меня в голове звенит. Что это, нахрен, было?

Лахлан усмехнулся. Нечасто ему выпадала возможность одолеть Тора Маклауда, но когда это происходило, Лахлан наслаждался каждым таким случаем.

— Кусок от моих наручников. — Лахлан многозначительно ухмыльнулся. — Bàs roimh Gèill. — напомнил он Маклауду. «Умрём, но не сдадимся».

— Хороший бросок, — признал Маклауд, снова морщась и вытирая кровь с лица. — В конце концов, ты кое-чему научился.

Лахлан протянул ему руку и помог встать на ноги.

— Я вас не ждал.

Маклауд мрачно посмотрел на него.

— Забудь, что я сказал. Ты ни хрена ничему не научился.

— Я не мог оставить тебя гнить здесь, кузен, — сказал сверху Максорли. — В следующий раз неплохо бы попросить о помощи, прежде чем сбегать в одиночку.

Лахлан стиснул зубы, глядя на Маклауда.

— Я полагаю, ты знаешь, что эта поездка совершенно точно не была одобрена королём.

— Да, мы позже ещё поговорим о твоих трудностях с выполнением приказов. Но Ястреб прав. В следующий раз не отправляйся на подобное дело без поддержки. Потребовалось дьявольски много сделать, чтобы найти тебя — не говоря уже о том, чтобы вытащить отсюда. А ещё мы чертовски долго возились с замками. — Маклауд бросил на Лахлана тяжёлый взгляд. — И не забывай, что у меня тоже было похожее дело.

Лахлан знал, что Маклауд имеет в виду их налёт на замок, где держали жену Маклауда. Дело, в котором участвовали все гвардейцы.

Лахлан недооценил своих товарищей и знал это, поэтому просто молча кивнул в знак согласия.

Маклауд повернулся к Максорли.

— Ястреб, бросай эту чёртову верёвку!

****

Ему не нужно было спрашивать, как они прошли мимо охранявших его солдат: тела последних валялись на полу в караульном помещении.

— У вас не было никаких трудностей? — спросил Лахлан.

— Пробраться в один из самых неприступных английских замков в Марках? Да ничего особенного, — с сарказмом ответил Маклауд. — Чёрт возьми, Змей, почему бы тебе в следующий раз не оказаться в заключении в лондонском Тауэре и не сделать нашу задачу немного поинтереснее?

Максорли стоял на страже у двери.

— Кстати говоря, у нас не так много времени. Сейчас середина ночи, но в замке достаточно солдат, чтобы отпраздновать Первомай. Нам нужно найти леди Изабеллу и убраться отсюда, пока кто-нибудь не пришёл сменить их. — Он указал на тела, лежавшие на полу.

Лахлан вспомнил, что рассказывала Белла о своём первом заключении.

— В прошлый раз её держали в восточной башне.

До и после того, как её посадили в клетку.

— Хорошо, — произнёс Маклауд. — Эта башня недалеко от морских ворот и не так тщательно охраняется. Хотелось бы избежать башни констебля и донжона возле главных ворот: они освещены, как на Белтейн.

Лахлан поморщился: Маклауду совершенно точно не понравится то, что он задумал.

Величайший мечник в Нагорье ругался и спорил, но Лахлан знал, что все возражения были в основном показными — Маклауду этот вызов нравился не меньше, чем самому Лахлану. А то, что́ собирался сделать Лахлан, безусловно, было вызовом.

— У тебя есть час, — сказал Маклауд. — Дольше мы ждать не сможем. Нам нужно будет уйти до того, как сменится стража у морских ворот.

Лахлан кивнул.

— Мы будем там.

И пошёл прочь из караульного помещения.

— Кузен!

Лахлан обернулся и увидел, как Максорли протягивает ему одежду и доспехи.

— Возможно, тебе это понадобится.

Лахлан усмехнулся. Он совсем забыл, что был совершенно голым.

Очередной отрывок. Пятый роман из серии "Хайлендская Гвардия", посвящённый Магнусу Святому Маккею. Издательский перевод этого романа был одним из самых хороших в данной серии. Но, тем не менее, я сделала собственный.

— Есть вопросы?

Тор Маклауд вглядывался в измазанные чёрным лица мужчин, в темноте стоявших вокруг него. Зола — как и зачернённые шлемы с наносниками и доспехи — помогала им раствориться в ночи.

— Мне не следует объяснять вам, насколько это важно. Если вы не знаете точно, что́ вы должны делать, сейчас самое время спросить. Здесь нет места для ошибки.

— Чёрт, если бы здесь было место для ошибки, то я бы подумал, что оказался не в том месте, — заявил Эрик Максорли.

Дерзкий моряк всегда мог поднять настроение. Чем больше опасность, тем больше шуток. Сегодня он не затыкался всю ночь напролёт.

<….>

Маклауд, командир Хайлендской Гвардии, как правило, шутки Максорли пропускал мимо ушей. И то, что сейчас он этого не сделал, возможно, больше всего подчёркивало серьёзность положения.

— Так и есть, только на этот раз, Ястреб, постарайся не похищать девушек.

Максорли улыбнулся намёку на «ошибку», которая привела к тому, что в прошлом году он выкрал леди Элин де Бург из её дома в Ирландии.

— Ну-у, я даже не знаю, — протянул Максорли, — Налётчику не помешала бы жена. Учитывая его угрюмый нрав, для него это может быть единственный способ раздобыть её.

— Отвали, Ястреб, — ответил Робби Бойд. — Может, мне просто взять твою? Бедная девушка, должно быть, уже устала от тебя. Бог знает, что мы-то точно устали.

Преувеличенно недовольный вздох Бойда вызвал немало смеха и одобрительного бормотания, сумев немного уменьшить окружавшую их напряжённость.

<…..>

— Ждите сигнала, — напомнил Маклауд.

— Да, Вождь, — ответил Максорли, а затем ухмыляясь повернулся к Грегору Макгрегору. — Смотри не промахнись.

Прославленный лучник должен был послать в сторону дамбы зажжённую стрелу, когда можно будет покинуть крепость.

— Я буду целиться тебе в голову, — пообещал Макгрегор. — Это достаточно крупная цель.

Максорли улыбнулся:

— Если хочешь крупную цель, целься в мой член.

Мужчины расхохотались.

— Воняет как дерьмо, — недовольно произнёс Макруайри, размазывая по своему голому телу чёрный тюлений жир.

Они тщательно сложили и завернули свои доспехи и оружие, чтобы те не намокли в воде. Смазка из тюленьего жира не только поможет им раствориться в темноте, но и защитит от ледяной декабрьской воды.

— Через несколько минут ты будешь мне благодарен, — усмехнулся Максорли. — Вода напрочь заморозит твои яйца.

— А тебе это, похоже, уже совсем не грозит, — сухо ответил Макруайри.

— Чёрт возьми, кузен, это что, была шутка? — Максорли покачал головой. — В аду действительно пошёл снег.

Макруайри буркнул что-то себе под нос, заканчивая наносить смазку.

Прочитала первый роман из серии.
Могу сказать, что лет 10-15 назад бы точно больше понравился... Сейчас же герои иногда вызывают недоумение..
Вечно в ярости вождь, который с другой стороны гордится своим хладнокровием и умением скрывать эмоции и вечно старающаяся угодить Кристина. Ну тут более -менее понятно, она юна, мечтает о Ланселоте и полна иллюзий.
Тор как боец, военачальник- описан хорошо, но , честно говоря, странно видеть в 31 летнем взрослом закаленном воине, имеющим за плечами брак, такую тупоголовость в отношениях...Понятно, что навязанных, но все же...
Надеюсь, дальше не такая калька сюжета будет- яростный неукротимый воин, закрытый чурбан, и хрупкая, но несгибаемая леди....
Прям задумалась, читать ли дальше...
Одно успокаивает, что может дело только в переводе