-БЕС-:
09.01.21 19:04
» Глава 6. Оптимисты
Глава 6. Оптимисты
Она вышла в коридор, когда он пытался обуться, что было делать довольно сложно, ботинки то и дело выворачивались в другую сторону.
- Помочь? – предложила Маша.
- Сам справлюсь, - огрызнулся Кирилл, жалея, что согласился на эту прогулку, ведь в последнее время он вообще никуда не выезжал и не страдал от этого.
Пока он мучился с одним ботинком, Марья влезла в кроссовки с помощью длинной обувной ложки и потому сообразила, как ему помочь, не унижая при этом.
Поставила ложку в ботинок, прижав его к полу.
- Ставь ногу, - скомандовала она.
Но мужчина уже вовсе не хотел никуда идти, устав от безрезультатных попыток, и откинулся на спинку кресла.
- Маша, я…
- Обещал! – возразила она, не дослушав его отповедь, взяла его ногу под колено и сунула в ботинок, вторую так же, а потом присела перед ним на пуфик и заглянула в глаза. - Тебе нужна лечебная физкультура и массаж, - заявила уверенно, почувствовав, как одеревенели неподвижные ноги.
- Обойдусь, - рыкнул он.
- То есть встать на ноги ты не хочешь?
- Это невозможно!
- Скажи мне свой диагноз.
- Ты врач?
- Нет, но это не помешает мне узнать из интернета подробности твоего состояния, - не растерялась она.
- Тебе это зачем!
- Должна же я понимать, с кем имею дело, - не отступала Марья. - Вдруг тебе определенная диета показана.
- Нет у меня диеты…
- Диагноз!
- Я сам толком не знаю, - вспылил Кир, - и никто не знает! Все врачи только руками разводят, мол «все в порядке, все работает, как надо, вставай и иди!» А я, лентяй такой, в кресле сижу просто так! И каждый, кто смотрел мои снимки и анализы, до синяков искалывал мне ноги в поисках рефлексов, удивляясь, почему их нет.
- Значит это психика, - решила Маша, помогла ему одеться и подала ему свою курточку.
- То есть я псих? – он с сомнением покосился в ее сторону, догадавшись, что она специально дает ему понять, что он не перестал быть мужчиной от того, что она помогла ему обуться.
«Однако, она не по годам мудра!» - заметил Кирилл, раскрыв перед ней куртку, и Марья тут же влезла в рукава, слегка присев.
- Это внутренний зажим, - говорила она и улыбалась от души, понимая, что у него есть шанс встать, - это можно преодолеть. Но это сделать будет очень сложно, если твое тело не будет готово.
- Вот откуда ты это знаешь? – посмотрел на нее снисходительно, считая, что она все выдумывает.
- От медсестер из клиники, где мне ногу чинили, - потухла она, как и всегда, когда возвращалась мыслями в прошлое. - Я первые дни стопу почти не чувствовала.
- Тоже «зажим»? – надел кожаные перчатки, пристроился к пандусу и, не сильно-то напрягаясь, медленно съехал вниз, благо этаж был первый.
- Скорее идиотизм! – разозлилась на себя. - До сих пор не пойму, как можно было быть такой дурой! Но больше я об этом думать не хочу! Расскажи лучше о своих предпочтениях в еде, чтоб не пришлось снова самому готовить.
- Между прочим, каша была вкусной, - смущенно заметил мужчина, выруливая на тротуар. - Я должен извиниться за свое утреннее поведение.
- Ерунда, - махнула рукой Маша, идя рядом.
- Видно, ты знаешь какой-то секрет, потому что раньше она мне никогда таковой не казалась. Моя жена готовила ее отвратно, да и армейские повара не славились умением. Как-то в худшие времена моей службы нам на позицию привезли по мешку картошки и овсянки. Картошка на супы шла, а на гарнир каша. Спустя неделю моя группа едва не блевала от ее запаха. К счастью, появилась возможность выходить в поселки, и мы выменивали ее на другие крупы.
- То есть форма с медалями в шкафу твоя?
- Моя, - кивнул он.
- Тебя ранило.
- Это мягко сказано, - пробормотал Кир, - до сих пор удивляюсь, почему меня не разорвало на части. Обычно в таких случаях память теряют, а у меня все как в замедленной съемке. За две минуты ушло четыре моих товарища, а я знаю, кто на какой секунде. Но не будем об этом…
Между тем они подошли к супермаркету. Кирилл, не задумываясь о собственном удобстве, открыл дверь девушке, а она, не желая портить ему настроение, вошла, но посторонилась, придержав дверь, чтобы он мог заехать.
- Что нам нужно? – спросил он, оглядываясь по сторонам.
- Я бы сказала - все, - усмехнулась Маша и поставила ему на колени корзинку, - но, боюсь, не унесем, - и пошла вперед него по рядам.
Мужчина усмехнулся ей вслед, удивляясь естественности ее поведения, ведь ему казалось, что ей должно быть некомфортно даже идти рядом с ним. Он думал, ей будет стыдно показываться на людях в качестве горничной у инвалида. Он и сам-то стыдился своего положения. Но ее абсолютно не волновали окружающие.
- Давай так, - осмотревшись, предложила девушка, - ты берешь свои любимые продукты, а я придумываю, что из них можно приготовить и добираю необходимое.
-Как скажешь, - согласился Кир, ловя на себе косые взгляды с разных сторон, а Марья достала из сумки блокнот и ручку. - А это зачем?
- Я так лучше запоминаю.
- Ты ничего не взяла на свой вкус, - заметил Кирилл, когда она предложила двигаться на кассу.
- Мне нужно было узнать, чем тебя кормить, при чем тут мой вкус? – вздохнула Маша.
- А сама ты есть не собираешься?
- Почему…
- Потому что не взяла ничего, что любишь ты.
- А должна была? – усмехнулась она. - Если я домработница на полном пансионе, это еще не значит, что я могу тратить твои деньги на себя.
- Однако ты неплохо знаешь свои обязанности, - заметил мужчина, растянув губы в ухмылке. - Уже работала у кого-то?
- Нет, в первый раз, - она занервничала, не желая ворошить прошлое, но что делать, если ее знания прямиком оттуда, из самой печальной его главы. - Это плохо?
- Нет, - он понял, что сказал что-то не то, но не понял, что именно. - Поскольку мои деньги сейчас трачу я, то могу позволить себе угостить тебя чем-то, что ты любишь.
Маша весело улыбнулась и загнула название блюда на испанском наречии, а потом звонко рассмеялась, глядя в его изумленное лицо.
- Губа не дура, - хмыкнул он, понимая, что это в магазине не продается, и потому повернул на кассу. - Поди, сама приготовить можешь?
- Для меня это слишком круто, - покачала она головой.
- Нехило живете, сеньорита, - картинно вздохнул мужчина, когда они вышли на улицу, - в испанском ресторане питаетесь. Не то что мы, бедные люди.
- Ну, допустим, не «испанский ресторан», а ресторан в Испании, - не скромничая проговорила девушка. - И потом, ты, «бедный человек», как понял, что именно я сказала? Может, я послала тебя сейчас.
- Ну, в Испании побывать мне не пришлось, - усмехнулся он, - а в ресторане есть это блюдо доводилось.
- А еще прибедняешься.
- Ладно, уговорила, - решил Кирилл. - В ресторан я в таком виде, понятно дело, ни ногой. Но что-нибудь придумаем и обязательно гульнем под старое красное вино, и ты мне расскажешь, чего тебя из Испании в Ростов занесло.
- Кир, я пошутила…
- Не дрейфь, Маруся, я сам тащусь от этой бурды, а ел ее в прошлой жизни.
- Не нужно, - Маша смутилась, - это неправильно…
- Почему?
- Я прислуга…
- Вероятно, класса люкс, - он ухмыльнулся. - Ни че так костюмчик. Наша сборная в таких в Рио ездила. Или это подделка.
- Нет.
- Вот и выходит два варианта: если купила, то это очень не дешево, а если выдали… Как ни крути, а девица ты не простая. И я только диву даюсь, что согласилась на эту работу, когда у тебя масса возможностей куда более прибыльных.
- Нет у меня никаких возможностей, - вздохнула она.
- Скорее, ты сама от них отказалась. Почему?
- Полковник спецподразделения, ознакомившись с моим паспортом, не додумался воспользоваться интернетом, не говоря уже о своих каналах, чтобы узнать, кто я, - горько усмехнулась девушка. - Почему?
- Не всякое знание приносит нам счастье, - проговорил негромко. - Расскажешь сама, когда придет время.
- С одной стороны, выглядит мудро, - заметила она, - а с другой – легкомысленно. Тебе не подходит эта фраза.
- Игнатьевны, - кивнул мужчина, удивленно на нее обернувшись. - И где таких умных делают?
- Чего угодно, а ума в моей голове точно недостает, иначе я здесь не оказалась бы.
- В этом случае я не узнал бы, что меня кормят полуфабрикатами. Так что во всем есть свои плюсы!
- Да ты оптимист! – весело улыбнулась Маша, удивляясь диссонансу его внутреннего мира и внешнего
Кир задумался над ее простым заключением, только теперь понимая, что в последнее время вовсе не был собой. Оптимистом он был всегда, даже в самых безнадежных ситуациях, когда жизнь висела на волоске. Жажда жизни вкупе с удачей помогали ему все пятнадцать лет службы. И вдруг все рухнуло в одночасье, жизнь поменяла краски, а он совсем забыл, что каждый сам себе художник. И теперь так неожиданно пришло осознание, что он сам себя завел в тупик.
- Я сказала что-то не то? – заметив его задумчивость, предположила девушка.
- Как раз «то», о чем я сам забыл, - проговорил мужчина. - Спасибо, что напомнила! А то я за малым в пессимисты не переквалифицировался. Надо как-то выбираться обратно.
- А меня на буксир возьмешь? – спросила Марья, понимая, что ей самой позитивного мышления явно недостает.
- Как говорится – вместе веселее, - подмигнул ей Кир. - Не дрейфь, Маруся, выплывем!
...