эля-заинька:
28.09.10 17:02
» Глава 3, часть 1
ГЛАВА 3
Я шагал по заснеженным улицам, сам не зная, куда я иду и зачем. В моей голове стоял какой–то непонятный гул, звон, ни одной связанной мысли, ничего. Я брел, не разбирая дороги, иногда заходя по колено в сугробы, и даже вылетел на перекресток, на красный сигнал светофора. Сигналы машин оглушили меня, я перебежал дорогу, поскользнулся и упал, но сил подняться не было, глядя в синее небо над головой, я принял решение, что все Славины слова ложь. Я убедил себя в этом. И только тогда я поднялся на ноги.
Теперь во мне закипало возмущение, оно волнами накатывало на меня, заставляя, злится и психовать. Зачем, ну, зачем я решил поговорить с этим Славой? Что мне это дало? Защитник тоже мне нашелся! И, что ты, Паша, от него узнал? Ничего, только наслушался всякой ахинеи, да еще нос ему разбил. О том, что я его ударил, я, правда, не жалел, Слава это заслужил. Надо же такое выдумать! Химка! Хватит, все на этом, ну, навыдумывал парень, что сразу верить ему что – ли?
Но мои мысли упрямо так и вертелись вокруг Славиных слов, распаляя меня все больше и больше, в себя и пришел только возле нашего дома. И сам удивился, что все-таки дошел до родного двора. Поднялся на третий этаж, позвонил, дверь мне открыла встревоженная Ира.
- Пашка, ну где ты так долго мололся? Я уже переживать за тебя начала.
- Гулял – буркнул я.
- Погода – то, конечно, прогулочная – огрызнулась отцова жена – проходи, поишь, а то все уже окоченело.
Я машинально поел, но мысли мои все равно были заняты сказанным Славой. Я понимал, что это бред, продиктованный ревностью, но что-то в его словах заставляло мое сердце неприятно сжиматься. И это делало меня беспокойным и рассеянным. Все эти Славкины слова, по сути, глупые и не подкрепленные ни одним фактом, меня нервировали. Но, в конце концов, чтобы успокоить себя и прийти к кому-то выводу, я решил, что если это даже и правда, то для меня теперь это не будет неожиданностью. Но это неправда и точка. И хватит думать о пустом.
Решив это для себя, я только заметил, что сижу на диване в зале, плечом к плечу с Ирой и смотрю «Богатые тоже плачут». Ее колено соприкасается с моей ногой, когда она взмахивала руками, удивленная какой-нибудь сценой, ее локти задевали мой бок.
- Луис Альберто, это неправда, ты не так все понял! – кричала по телевизору женщина, а Ира вздыхала.
- Ты изменила мне, Марианна! – отвечал кудрявый мужчина.
- Ладно, пойду я – собираясь вставать, сказал я.
- Паш, куда ты? Посиди, посмотри, гля какая тут трагедия – посмотрев на меня, ответила Ира – да, и одна я смотреть не люблю. Тоскливо мне одной.
- Отец когда придет? – спросил я, удобнее устраиваясь возле мачехи.
- В 9, у него сегодня вечерние лекции.
Отец практически ежедневно работал до 8-9 часов. Он запретил Ире работать, наверное, считал, что та тоже может в кого-нибудь влюбится, как мама. Поэтому его, практически, никогда не было дома, а когда он, наконец возвращался домой, то был такой усталый, что, поужинав, сразу ложился спать. Да, невеселая жизнь у Иры – внезапно подумал я – хотя, какое мне дело, это их с отцом жизнь.
***
Наступил январь, прошли каникулы, и я с нетерпением ждал начала уроков, жутко соскучился по Ленке. В каникулы мы не виделись, у меня были сборы и соревнования, я стал лучшим, первым, чемпионом в своей возрастной группе. Слова Славы практически стерлись из моей памяти, каждым новым днем я убеждал себя в том, что он лгал, заставлял себя их забыть.
В первый день после каникул, я чуть ли не первым прибежал в школу, так мне не терпелось увидеть Ленку. Сев на свое место «на Камчатке», я не сводил с двери глаз, ожидая, что Давыдова тоже сегодня придет раньше. Но она вошла, как всегда, почти перед самым звонком, красивая и какая-то отстраненная.
- Привет – сказал я.
- Привет – прозвучало в ответ, когда Ленка выложила все свои принадлежности из портфеля и села за парту, я, взяв ее руку в свою, поцеловал тыльную сторону ладошки, и признался:
- Я скучал по тебе.
- Паша, ты что? Весь класс видит – возмутилась Ленка.
- Пускай. Мне все равно.
Она засмеялась, словно я сказал что-то смешное. Но от Ленкиного звонкого смеха на душе стало так светло, будто никогда я не слышал наветов на мою Ленку.
В класс четким, чеканным шагом влетела Эвелина Романовна, остановившись посередине дороги к своему месту, она оглядела нас внимательным взглядом, качнула головой и уселась за учительский стол.
- Доброе утро, класс.
- Доброе утро – промычали мы.
- Так, вижу все в сборе, удивительно, неужели каникулы прошли для вас без происшествий, наши стройные ряды не понесли потерь? Как не вспомнить Шекспира «чудеса творятся в Датском королевстве»! Даже Разумовский без синяков сидит. Неужели, боец невидимого фронта, у тебя обошлось без боев? Чудеса, да и только! А Миронова даже не накрасилась по своему обыкновению, как индеец племени Зулусов, Маша, что стряслось? Краска закончилась? Какая жалость! Не узнаю тебя без грима. О, Смирнов, ты что это наконец – то решил подтянуть Семенову по литературе? Бесполезно, Женя, бесполезно, поверь мне. У Семеновой в голове лишь танцульки, да, кавалеры. Марина, видела я намедни тебя с ухажером из окна, прости, он даже для меня староват…
Так продолжалось минут десять, пока Эвелина Романовна не охватила своими едкими замечаниями весь класс. Мы уже были знакомы с ее тактикой, поэтому скромно хихикали в ответ на ее слова, а тот, про кого она говорила, сидел, потупив глаза.
- Так, все понимаем, что осталось полгода, и мы перекрестимся пяткой, выпуская вас из стен нашего заведения? Ребята, не расслабляемся, учим, читаем, радуем меня.
Я не слушал все то, что говорила учительница литературы, я мог только любоваться на Ленку, она, иногда недовольно глядя, поворачивалась в мою сторону, но меня это не трогало. Все и так знают, что я влюблен в Давыдову, тогда какая к черту разница смотрю я на нее во время урока или нет? Если все мои мысли о ней, что я могу с собой поделать?
- Ленк, - на перемене сказал я.
- Что? – не поднимая головы от учебника, спросила та.
- Сегодня я тебя не смогу проводить, я дежурю – вздохнув, сказал я.
- Я тебя подожду – все также, не глядя на меня, ответила она.
Мое сердце ликовало, вот, наконец этот момент настал, сегодня я просто обязан поцеловать ее или я не мужик! А я – мужик, я – чемпион!
Я до этого целовался только один раз и не могу сказать, что я был в восторге от того действа, с этой девчонкой из секции гимнастики перецеловались все, ну, и я ради опыта, так скажем. Было мокро и противно, больше мне никогда не хотелось это повторить, но глядя на Ленкины губы, меня посещали мысли именно о поцелуях. Может, с ней все будет иначе, будет как в этом дурацком фильме, что смотрит Ира?
Я нетерпеливо постукивал по парте все 6 уроков, считая минуты, Ленку это злило, она не любила слышать монотонные звуки. Наконец-то прозвенел звонок с последнего урока, и одноклассники стали потихоньку расходится по домам. Я быстро переворачивал стулья на парты и в рекордные сроки подметал пол, Лена же в это время мыла доску, не глядя на меня, словно и не вызывалась сама в помощницы. Смешно, но я управился раньше ее, к тому времени мы остались одни в кабинете. Чтобы нам никто не мешал, я словно невзначай, проходя мимо двери, закрыл ее. Ленка услышала звук клацающего замка и, обернувшись ко мне, улыбнулась.
Через секунду я уже обнимал ее, крепко прижимая к себе, отметая все возможности для сопротивления. Хотя Ленка и не пыталась меня оттолкнуть, она широко раскрытыми глазами смотрела на мои губы. Я наклонил к ней голову и поцеловал в нежную, румяную щеку, спускаясь все ниже и будто невзначай к губам. Ленка вздохнув, подняла немного лицо и наши губы встретились. Я жадно накрыл Ленкины губы своими, властно ласкал ее языком, прикусывая ее нижнюю губу. Ленка выронила тряпку, которой мыла доску, и ее руки обвились вокруг моей шеи. Большего поощрения мне не надо было. Спустя мгновение Ленка уже сидела на учительском столе, а я стоял в полукруге ее коленей, целуя душистую шею, лаская языком мочки ушей, и возвращаясь к губам.
Я не могу сказать были ли наши поцелуи похожими на лобзания в горячо любимом мачехой фильме «Богатые тоже плачут», но мне они нравились. Выходит, действительно, имеет значение то, с кем ты целуешься. Ленке вроде тоже нравилось, она подставляла моим губам шею, губы, ее руки слепо шарили по моей спине, а колени крепко держали мои ноги.
Я не знаю сколько времени мы целовались, для меня в те минуты существовала лишь девушка, которую я обнимал, мое тело реагировало на нее весьма недвусмысленно. Подняв голову над моим плечом, Ленка посмотрела на часы и лихорадочно затараторила:
- Уже час как закончились уроки, мне нужно домой, у мамы сегодня день рождения, я должна ей помочь.
Я нехотя ее отпустил, хотя пока мы одевались, я успел ее дважды прижать к себе, а Ленка извивалась всем телом в моих объятиях, дразнила меня, распаляла.
До ее дома мы шли рука об руку, молча, не хотелось говорить, портить воспоминания от наших поцелуев. Дойдя до подъезда, мы остановились, я передал Ленке портфель. Ленка улыбнулась, а я прошептал ей на ухо:
- Если бы мог, то съел бы тебя.
- Я не вкусная – смеялась в ответ она.
- Вкусная – спорил я.
- До завтра – прошептала она.
- До завтра – ответил я и легко коснулся ее губ своими.
На тренировку я летел, как на крыльях, никогда до этого момента я не был так счастлив. Мир был прекрасен и даже низкая температура воздуха не вызывала раздражения. На этой волне эйфории я отрабатывал правый и левый хук, у меня все получалось. Тренер был мною доволен, а сам я просто светился.
Придя домой, и, не увидев отцовых ботинок в прихожей, я прокричал:
- А где папа?
- Уехал в район у заочников принимать экзамен, будет только завтра – донеслось мне в ответ.
Я пошел на голос Иры и увидел ее стоящую посередине спальни в синем платье с черным бантом на груди, спереди оно застегивалась на ряд мелких пуговок, шедших до плиссированной оборки, начинающейся на середине бедра. Я мгновенно узнал его, Ира крутилась перед зеркалом в мамином платье.
Я не знаю, что случилось со мной в тот момент, что на меня нашло, но кровь застучала в висках с бешеной силой.
- Зачем ты его надела? – заорал я.
- Пашка, ты чё – хлопая глазами, ответила она – такое красивое платье и лежит без дела, вот и померила. Гляди, как меня оно личит, прям как на меня шито!
- Не смей его надевать – грубо сказал я – оно не твое, пусть лежит.
И видя, что Ира и не думает снимать мамино платье, я схватился за его ворот и грубо дернул, пуговицы полетели по комнате. В считанные секунды платье упало к ногам Иры, и только тогда я осознал, что раздел свою мачеху, что она стоит передо мной в одних трусиках в горошек, прикрывая грудь руками. Подняв с пола платье, я протянул его ей:
- Прости, не хотел, не знаю, что нашло на меня. Это платье матери, она очень любила его – бормотал я, не зная, куда девать глаза.
Ира молчала, я не знал, что мне делать, все также протягивал ей это злополучное платье, но она не тянулась за ним. Подняв глаза, я увидел, что Ира плачет, закрыв глаза руками, локти едва прикрывают соски, а плечи сотрясаются от рыданий. Нда, не каждый пасынок такое увидит – подумал я. Но тут же одернул себя, сам во всем виноват, далось мне это платье, это же всего лишь тряпка.
- Прости, ну, пожалуйста, прости. Ну, не плачь – твердил я, не зная, что делать.
Прижав платье к Ириному плечу, я неловко обнял ее, пытаясь утешить и ругая себя последними словами.
- Я не хотела, я не знала – твердила Ира.
- Одевай, любое платье, какое на тебя посмотрит – великодушно сказал я, хотя мысль о том, что Ира, которая итак везде заняла мамино место, будет еще и платья ее носить, меня коробила.
Ира подняла на меня красные глаза и вытерла нос рукой, я все также прижимал к ее плечу порванное платье. Неловко повернув руку, я нечаянно выпустил синий материал из рук, быстро наклонившись за ним, я случайно задел рукой Ирину грудь. Короче, ситуация становилась еще более неловкой, мало того, что раздел мачеху, так еще и грудь ее потрогал. Паша, ты – ослина – решил я про себя.
Снова подняв платье, я протянул его Ире, и смущенно улыбнувшись, сказал:
- Прости, я не нарочно.
Подняв руку, словно чтобы забрать у меня эту злосчастную одежонку, Ира, поддалась вперед, но вместо того, чтобы взять платье, ее рука обвилась вокруг моей шеи. Я удивленно смотрел на нее, от неожиданности потеряв дар речи, собравшись, наконец, с силами я прохрипел:
- Ты чего?
Но Ира закрыла мой рот поцелуем, и я от неожиданности ответил. Ее умелый язык ласкал мои губы, и я сам не заметил как одна моя рука легла на ее грудь, ту самую, которой я так неосторожно коснулся, а другая сжала бедро. Поцелуй все продолжался, и я совсем потерял способность мыслить связно, все, о чем я мог сейчас думать – это миловидная практически обнаженная женщина в моих объятиях. Для меня это было впервые, кровь шумела в ушах, тело реагировало на близость Иры, заставляя разум отключится. Мне стало жарко, волна какого-то первобытного, неконтролируемого желания захватила меня.
Я сам не заметил, как прижал Иру к стене, немного приподняв над полом, а ее ноги обвили мою талию. Я, склонив голову, целовал Ирину грудь, а с ее губ срывались стоны, и мне казалось, что это самые прекрасные звуки на земле. А потом Ира вырвалась из моих объятий, посмотрела на меня затуманенными глазами, скинула остатки белья, и, прошествовав к дивану, поманила меня. Ни о чем не думая, я подошел к ней и вот спустя мгновение, мои брюки валяются на полу, а еще спустя минуту, подо мной ее горячее тело, ноги обвивают мои бедра, а я лишился девственности. Все закончилось быстро, я кончил практически сразу.
И только спустя некоторое время до меня дошли три мысли:
1.Я лежу на своей мачехе, и ей это явно нравится, вон, как она трется своим телом о моё.
2. Я наставил рога собственному отцу на его же диване.
3. Ленка, что сегодня меня так страстно целовала, не могла быть невинной, так целуют лишь опытные женщины, такие, как Ира.
ЗЫ: чую надо было указать рейтинг NC-17)))
...
эля-заинька:
30.09.10 13:42
» Глава 3, часть 2
Я с ужасом смотрел на лежащую подо мной Иру, Господи, что же я надел? Надо встать, уйти, убежать, деться куда-нибудь отсюда, из этой комнаты, от нее. Я попытался подняться, но Ира лениво, словно кошка, потянулась и промурлыкала:
- Пашка, неужели это все?
Видимо, ее мысли о предательстве мужа не волновали. Хотя судя по странному, словно стеклянному взгляду, мою мачеху мысли в этот момент вообще никакие не посещали.
Я почувствовал как Ирина рука погладила мое бедро, и к своему ужасу осознал, что опять возбуждаюсь, что за чертовщина такая? Ира изогнулась, провела ногой по моей ноге и закинула ее мне на бедро, блин, как приятно – то! Кто бы мог подумать, что ощущать под собой мягкое женское тело будет так сладко.
- Давай еще разок – прошептала она мне в ухо, потом прикусила мочку, захватила зубами кожу шеи, а после языком зализала эти укусы.
Я не мог противиться ей, мы с Ирой опять занялись сексом и не раз. Я был слаб, я не мог ее оттолкнуть, да что там, я сам к ней тянулся. Всю ночь напролет я трахал жену своего отца, я – самый лучший сын на свете.
Проснувшись утром, я обнаружил, что лежу в спальне отца и Иры, среди смятых простыней. Ира спит рядом, на ее губах улыбка, волосы разметались по подушке, и щекочут мне нос. Воспоминания о вчерашней ночи начали меня терзать, мне было так стыдно, что я сам себе был противен.
Осторожно, чтобы не разбудить мачеху, я поднялся и начал быстро собираться в школу. Есть впервые в жизни не хотелось, когда я посмотрел на себя в зеркало, серебристая поверхность отразила физиономию с довольными, сытыми глазами. Я занес кулак, чтобы разбить зеркало, но вовремя спохватился, это разбудит Иру. Подхватив портфель, я выбежал из дома в темное, морозное утро. Ледяной воздух обжог легкие при первом вдохе, но не остудил мысли.
Я бежал до школы, впервые в жизни я воспринимал трехэтажное кирпичное здание, как убежище, место, где я могу все обдумать, понять как я мог такое сотворить. Я машинально здоровался с парнями, жал их хилые ладони, кивал девчонкам, но мои мысли были лишь о том, как мне жить дальше, как смотреть в глаза своему отцу. Надо сознаться, это просто необходимо сделать, с этим нельзя жить. Боже, моя мать его бросила, теперь еще и сын переспал с новой женой! Но как это можно сказать? Не могу же я за ужином сделать заявление, что мы с Ирой занимались вчера сексом. Что же мне делать?
Ленка сегодня впервые за долгие школьные годы не была объектом моего внимания, я тупо смотрел на доску и никакие реплики Эвелины Романовны не могли меня вывести из состояния прострации. А она уж старалась изо всех сил, фразы в мой адрес так и сыпались:
- Разумовский, тебя, что вчера на тренировке так сильно огрели, что мозг совсем отключился?
- Разумовский, не смотри на меня такими печальными глазами, все равно не пожалею, не строй из себя жертву аборта.
- Паш, что стряслось? – не выдержав, спросила Ленка, положив свою ладошку на мою руку.
- А? – нахмурившись, переспросил я - Что? Все нормально, Лен, все просто супер – буркнул я.
Только вчера я целовал ее, и мне казалось, что не может быть дня счастливее, но сегодня все изменилось. Как я мог это допустить? Как могу я теперь быть с ней, если ночью я самым бесстыдным образом предавал и ее, и отца?
Наконец уроки закончились, я проводил Ленку домой, наскоро поцеловав.
- Может, зайдешь, чаю выпьешь? – предложила та.
- Нет, спасибо, но мне надо кое-что решить, проблемка небольшая – ответил я.
- Что – то случилось?
- Все нормально, не забивай себе голову ерундой – отозвался я.
- До завтра – сказала Ленка.
- До завтра – вторил ей я.
Придя домой, я первым делом проверил, не вернулся ли отец, мне повезло, его еще не было. Ира вышла мне навстречу в своем видавшем виды домашнем халате.
- Привет – сказала она, подойдя ко мне – ты сегодня рано.
- Ира – сказал я, мой язык не поворачивался после вчерашней ночи назвать ее тетя Ира – я решил все рассказать отцу.
- Ты идиот? – спокойно поинтересовалась она.
- Я хуже – понуро сказал я.
- Пашка, ты – дурачина! У меня секса не было уже больше года, я уже готова была об углы чесаться – со свойственной ей дипломатичностью сказала Ира.
Я удивленно посмотрел на нее, их с отцом личная жизнь меня никогда особо не волновала и такие подробности мне слушать не хотелось.
- Лучше уж нам с тобой миловаться, чем я буду на сторону бегать. Правильно ведь? Считай, отцу услугу оказываешь.
- Хороша услуга – буркнул я.
- Ну, давай, расскажи ему, и он нас обоих выгонит из дома. Кому это надо? Никому. Он счастлив, живет себе и в ус не дует, мы с тобой живем тоже хорошо.
- Ира…
- Что Ира? Или тебе не понравилось вчера? – лукаво спросила мачеха.
Я опустил глаза, что отрицать очевидное, если все понятно без слов. Ира, что всегда до вчерашнего вечера вызывала у меня лишь брезгливое пренебрежение, теперь вызывала желание. Меня больше не бесил ни ее деревенский выговор, ни затрапезный вид, я, глядя на нее, мог думать лишь о теле, что спрятано под линялым халатом.
- Вот видишь, и мне было любо с тобой – продолжила та, прижавшись ко мне все телом.
- Если ты забеременеешь? – спросил я.
- Мы больше не будем так неосторожно – промурлыкала Ира, притягивая к себе мою голову.
Я ничего не сказал отцу, не смог, теперь я старался его избегать, мне было слишком стыдно. Но каждый день после тренировок я спешил домой в ожидании запретных ласк отцовой жены.
...