Безусловная любовь (СЛР)

Согласна с Валерия Ильященко, как Адам так сразу невзлюбил Грейс, ведь и она потерпевшая сторона, она также страдала бы увидев свою дочь.
Нет чтобы приглядеться к ней, он ведь хочет чтоб у Лилиан была мать, вот и решение проблемы и дочери при них)))))
Какой же недальновидный Адам, думает лишь о своем благополучии, ага как же отберет он ребенка у Грейс, да кто ему его отдаст, так и она может забрать свою дочь.
___________________________________

Ксюша, спасибо за продолжение)
Конечно Эмме и Тексу было не просто рассказать такую новость. А Адам отреагировал как любой нормальный, любящий отец!
И понятное дело, что ему сразу захотелось убедится в абсурдности этого предположения. Ведь он даже не сомневался, что Эмма говорит полный бред. Но когда увидел Грейс, к нему в душу начали закрадываться сомнения. Я представляю как он выглядел со стороны, сидел в ступоре и пялился на Грейс! Но потом, когда увидел маленькую Кэтти, все сомнения развеялись!
Только вот эти его мысли, что у него две дочери, что добьется опеки над девочкой. Он просто эгоист!!! Он считает, что теперь у него две дочери, значит и у Грейс две дочери! Почему он даже мысли об этом не допускает? Почему считает, что Грейс сможет отказаться от собственного ребенка??
_________________

Привет, девочки! Спасибо за ваши отзывы!
И, конечно, я догадывалась, что мысли Лэндона вызовут именно такую реакцию... Что ж, достану-ка я нам с Адамом по каске... ну, так, на всякий случай))

Хм, даже не знаю, Лер, стоит ли мне что-то сейчас говорить в его оправдание?.. Думаю, что это бесполезно)

Не могу ничего сейчас сказать определенного, но когда-нибудь все точно будет хорошо)
Лера, надеюсь, что твое разочарование в Лэндоне не помешает тебе и дальше читать эту историю и делиться со мной своими впечатлениями! Спасибо!



Вот именно такой я и хотела, чтобы она получилась - все-таки то, что обрушилось на голову Адама очень непросто осознать и тем более принять...

Да, я понимаю, что Адам может вызывать раздражение своими эмоциями и намерениями, но, по-моему, он просто не мог отреагировать иначе, ведь речь идет о мужчине, который ради ребенка способен горы свернуть! Так что, думаю, что это вполне закономерно, пусть даже в корне не правильно.
Наташа, спасибо тебе за такой взвешенный и глубокий анализ такого несдержанного и глупого поведения Адама! Если честно, то думала, что будут исключительно булыжники в адрес Лэндона



Вот-вот) Ну, ничего, у него еще будет шанс как следует присмотреться к мисс Эванс, а уж там посмотрим
Спасибо, Женева!



Как там говорится? "Умная мысля..." Ну, а если серьезно, то, конечно, было бы куда более странно, если бы он вдруг воспылал страстью к совершенно незнакомой женщине, которая в его глазах к тому же является угрозой... В общем, думаю, надо дать Лэндону время, глядишь, чего и поймет)
Zoolya, спасибо за комментарий)



Теперь главное, не забывать, что он именно такой - любящий отец...

Думаю, что на каком-то подсознательном уровне он сразу понял, что все это правда, но, конечно, пытался отмахнуться, убедить себя, что все это бред и такого не могло с ним случиться... Уж очень это страшно осознать, что твой ребенок вовсе не твой...

А он вовсе так не считает. Он просто вообще не думает об этой женщине, её чувствах или правах. Все, что его в данный момент волнует, - это его дети, его. Но мне кажется, что если на секунду отбросить наше негодование, то станет ясно, что этот мужчина, этот отец, просто слишком боится потерять своих детей... Ну и еще он, конечно, эгоист) Как и все мужчины, по сути))
suncity, спасибо за еще один очень эмоциональный и интересный отзыв!
_________________

 » Глава 6

23 апреля 2012 г., понедельник


Эффектная блондинка задумчиво смотрела сквозь окно на двадцать девятом этаже здания небоскреба 1201 на Третьей авеню. Уже несколько минут царила гробовая тишина, несмотря на присутствие в комнате еще двоих человек, которые ждали, когда она заговорит.

Меган Аркелл в свои двадцать девять лет по праву считалась одним из лучших специалистов в области семейного права в Сиэтле, но ситуация, которую только что описал потенциальный клиент, оказалась самой непростой из всего, с чем ей приходилось сталкиваться. Прежде всего, с моральной и этической точки зрения.

- В моей практике подобных прецедентов не было, – наконец, произнесла Меган, глядя в глаза Лэндону. – Поэтому, давайте еще раз уточним, мистер Лэндон, чего вы хотите добиться.

- Я хочу добиться полной опеки над дочерью, Кэтрин, о существовании которой узнал через восемь лет после её рождения, – спокойно ответил Адам. – И, разумеется, она должна жить со своим отцом.

- Подразумевает ли это, что в таком случае Лиллиан будет жить со своей биологической матерью?

- Нет! – резко выкрикнул Лэндон. – Лиллиан – моя дочь и будет жить со мной!

- Правильно ли я понимаю, что вы рассчитываете получить опеку над обоими детьми? – уточнила Аркелл, удивляясь тому, насколько мужчина категоричен в своих заявлениях, ни на секунду не задумываясь о том, что речь идет не только о его родительских правах.

- Именно, – чуть спокойнее ответил Адам, но в его глазах светилась непоколебимая решимость.

- И вы понимаете, что данный вопрос, скорее всего, придется решать через суд, поскольку мисс Эванс имеет те же права на установление опеки, как и вы?

- Да, мисс Аркелл, я прекрасно это понимаю, поэтому и нанимаю вас представлять мои интересы.

Как бы ни было велико желание Меган не ввязываться в это дело, все те же моральные и этические соображения не давали ей возможности отказаться. И дело было не только в том, что Клэр Хэмптон, в чьем кабинете она сейчас находилась, была женой её двоюродного брата Дэвида. По собственному опыту адвокат знала, что большинство разбирательств по установлению родительских прав заканчиваются тем, что неизбежно страдает ребенок. Здесь же на кону стояли судьбы сразу двух девочек. Поэтому, Меган считала своей обязанностью сделать все возможное, чтобы смягчить ситуацию для детей, к тому же мать девочки, Грейс Эванс, которая еще ни о чем не подозревала, скорее всего, будет нуждаться в поддержке, а может, и защите, при разговоре с агрессивно настроенным Адамом Лэндоном.

После небольшой паузы Меган вновь заговорила:

- Для начала я хочу прояснить, чего мы делать не будем, в случае, если я стану вашим адвокатом, – произнесла Аркелл, после чего брови мужчины недоуменно взлетели вверх, но девушка продолжила: – Мистер Лэндон, так как вы являетесь одним из ведущих юристов в этом городе, то моя роль в данном деле должна сводиться лишь к тому, чтобы уберечь вас от опрометчивых поступков и ошибок, о которых вы можете потом пожалеть. Поэтому я буду руководствоваться не вашими уязвленными отцовскими чувствами, а интересами двух маленьких девочек, чей привычный мир вот-вот грозится перевернуться с ног на голову. Вас устраивает моя позиция?

- Несмотря на мои уязвленные отцовские чувства, я желаю только добра своим детям, поэтому, да, меня устраивает ваша позиция, – раздраженно ответил Адам.

- В таком случае, мы не будем обращаться в суд прежде, чем встретимся с мисс Грейс Эванс и озвучим предположение о подмене детей в день их рождения.

- У вас есть сомнения на этот счет? И почему это мы не будем обращаться в суд?– голос Лэндона вновь стал ледяным.

- Во-первых, не беспокойтесь, мистер Лэндон, ваши доводы убедили меня в том, что девочек перепутали. Но вы, как никто другой, должны меня понять – до получения результатов медико-генетической экспертизы данный факт остается, с юридической точки зрения, лишь предположением, – дождавшись кивка от клиента, Аркелл продолжила: – Поэтому нам необходимо подготовить все доказательства факта подмены перед разговором с мисс Эванс так, чтобы избежать ненужной нам реакции, прежде чем обращаться в суд.

-Но… – заикнулся было мужчина, но Меган не дала ему шанса высказаться:

- Я понимаю, что сейчас вы думаете только о том, чтобы доказать свое отцовство в отношении Кэтрин Эванс. И я предвижу ваши дальнейшие доводы о том, что для постановления суда о проведении теста ДНК будет достаточно указать на несоответствие групп крови матери и ребенка, не оглашая факта подмены младенцев. Однако, исходя из моего опыта, я могу с уверенностью утверждать, что в таком случае государственные органы, не говоря уже о самой женщине, непременно станут интересоваться, что произошло с родной дочерью мисс Эванс. А значит, рано или поздно станет известно о существовании Лиллиан Лэндон, рожденной в тот же день. Думаю, вы и сами понимаете, что это может негативно сказаться на мнении судьи и органов опеки при дальнейшем ходатайстве об удочерении и сохранении единоличной опеки над обеими девочками. К тому же, мисс Эванс может подать встречный иск, и это только усугубит разбирательства и обязательно скажется на детях. Поэтому, я считаю, что мы должны действовать открыто и честно.

- Адам, пожалуйста, прислушайся к Мег. Думаю, тебе действительно необходимо встретиться с этой женщиной, – сказала Клэр, сохранявшая молчание до этого момента.

Кинув колкий взгляд на подругу, Лэндон занял место перед окном, где чуть ранее стояла Меган. Все оказалось куда сложнее, чем он представлял себе все выходные, проводя время с маленькой Лилл и думая, как было бы здорово, если бы рядом была еще и Кэтти. И, конечно же, он и сам понимал всю сложность своего положения, но упорно продолжал игнорировать здравый смысл, сосредотачиваясь лишь на желаемом.

- Хорошо, мисс Аркелл, мы встретимся с мисс Эванс, если вы считаете, что это поможет в дальнейшем, – наконец, ответил Адам.

- И вы позволите мне самой вести разговор, – добавила Меган.

Адам снова почувствовал раздражение к этой заносчивой блондинке, смеющей указывать, что ему делать, а чего не делать, но тут он вспомнил, насколько ему было трудно контролировать собственные эмоции, просто глядя на Грейс Эванс. О том, что могло случиться, если он решит заговорить, можно было только догадываться. Определенно, это выльется в скандал, но ему этого не нужно, а потому мужчина, проглотив язвительные слова, готовые сорваться, лишь устало кивнул в ответ.

Следующий час он потратил на то, чтобы еще раз, очень подробно, пересказать Меган Аркелл все то, что узнал о семье Эванс и событиях предрождественского вечера восьмилетней давности от Эммы и Текса. Оказалось, что слышать об этом во второй раз, убедившись в истинности этих слов, увидев своего обретенного ребенка воочию, было еще труднее, чем в первый. Единственное, что обрадовало тогда Адама – узнать, что никакого мистера Эванса, выдающего себя за отца Кэтти, нет. В тот момент он почувствовал небывалое облегчение и еще больше уверился в правильности своих намерений. Теперь же ему приходилось заново переживать болезненные ощущения, рассказывая об этом, по сути, постороннему человеку. Но какой бы высокомерной или раздражающей ему ни казалась Меган Аркелл, как профессионал, он не мог отрицать, что она более чем компетентна в своей области и желает помочь. Лэндону же ничего больше не оставалось, как только довериться ей – все равно при всем его таланте и опыте эмоции не давали ему трезво рассуждать, каждый раз затягивая в водоворот противоречивых и крайне субъективных суждений.

~~~

Зайдя в «Sweet Dreams» вместе с адвокатом, Адам быстрым и цепким взглядом окинул зал, пытаясь разглядеть за одним из столиков склонившуюся над нотной тетрадью малышку, хотя умом понимал, что в это время девочка должна быть в школе. Не обнаружив Кэтти, Лэндон испытал странную смесь легкого разочарования и облегчения.

Тем временем, Меган, отметив про себя, что ей очень нравится эта кондитерская, обратилась к девушке за стойкой у витрины:

- Привет. Скажите, а как нам увидеться с мисс Эванс?

- Здравствуйте, я сейчас позову её, она была на кухне, – ответила и тут же упорхнула девушка.

Минуту спустя к ним вышла миниатюрная шатенка с забранными в небрежный пучок волосами и добрыми карими глазами.

- Добрый день, меня зовут Грейс Эванс, я могу вам чем-то помочь? – тепло улыбаясь, спросила хозяйка кафе.

Боковым зрением Аркелл заметила, как при этом напрягся Лэндон, но, улыбнувшись в ответ, произнесла:

- Очень приятно, мисс Эванс. Меня зовут Меган Аркелл, а это мистер Адам Лэндон, и нам действительно нужно поговорить.

Переведя взгляд на мистера Лэндона, Грейс сначала удивилась такому яркому и чем-то неуловимо знакомому цвету глаз, затем слегка растерялась от выражения этих самых глаз, а потом поняла, что фамилия мужчины ей очень знакома.

- Лэндон? – переспросила она. – А Эмма Риггинс, случайно, не ваша сестра? – мужчина чуть заметно кивнул, отчего девушка еще шире улыбнулась и протянула ему руку. – Очень приятно мистер Лэндон, моя Кэтти последние несколько дней без умолку говорит о вашей дочери Лилли! Они познакомились на прослушивании для музыкального конкурса, и теперь постоянно созваниваются. Кажется, они планируют пижамную вечеринку в доме вашей сестры.

Заворожено глядя в эти светящиеся доверием глаза, Адам машинально протянул в ответ ладонь и слегка сжал пальцы Грейс – такие маленькие и теплые. Осознав это, он быстро одернул руку, но продолжал чувствовать её мягкое прикосновение; это было приятно, но слишком неправильно, и, спрятав руку в карман, он взглянул на Меган, безмолвно прося продолжить, так как не доверял своему голосу в этот момент. Блондинка быстро сориентировалась и спросила:

- Мисс Эванс, наш разговор может оказаться долгим, не могли бы мы продолжить в менее шумном и людном месте?

- Мы можем подняться на второй этаж, в мою квартиру… – немного растерялась Грейс.

- Это было бы замечательно, – вежливо улыбнулась Мег, понимая, что прониклась симпатией к этой молодой и приятной женщине, которой ей придется сообщить разрушающие известия.

Грейс сообщила своей помощнице о том, что поднимется наверх с мисс Аркелл и мистером Лэндоном, и жестом указала следовать за ней. Пока она вела гостей в свою квартирку, девушка думала, что эта пара, пожалуй, самая красивая из тех, что заказывали у нее свадебный торт – у девушки не было других мыслей относительно цели их визита, и это казалось ей очевидным: красивый мужчина и красивая женщина, решившие связать свои жизни. Грейс еще ни разу не видела новую подружку своей дочери, но не сомневалась, что у такого красивого мужчины может быть исключительно прелестный ребенок. И, несмотря на некоторую напряженность в движениях и опасливое выражение глаз – кажется, зеленых? – Адам Лэндон выглядел фантастически в своем идеально сидящем костюме, под которым угадывалось натренированное тело. Под стать ему была и спутница – высокая стройная блондинка с глазами цвета расплавленной карамели, одетая в строгий деловой костюм. Они держались несколько отчужденно для обрученных, но это уже было их личным делом.

Как только они втроем оказались в небольшой, но уютно обставленной гостиной, глаза Адама жадно стали впитывать каждую деталь комнаты, где проводила свое время Кэтти, надолго останавливаясь на фотографиях, расставленных на полке фальш-камина.

- Я вас внимательно слушаю, – сказала Грейс, когда они с Меган устроились на диване, а Лэндон нехотя опустился в соседнее кресло.

- Мисс Эванс, – аккуратно начала Аркелл, вынимая из сумки папку для бумаг, – думаю, вы не догадываетесь, о чем мы хотим поговорить.

- Разве, не о свадебном торте? – улыбнулась шатенка, привлекая к себе внимание Адама, до того избегавшего смотреть в лицо девушке.

- Эээ… Нет, мисс Эванс, – слегка смутившись, ответила Меган. – Мы с мистером Лэндоном не являемся парой.

- Тогда я не совсем понимаю… – неуверенно произнесла Эванс, переводя взгляд с Меган на Адама и обратно.

- Мистер Лэндон нанял меня в качестве своего адвоката; я специализируюсь на семейном праве. Мисс Эванс, ваша дочь Кэтрин Бейли Эванс родилась двадцать четвертого декабря две тысячи третьего года в больнице «ГрупХелс», правильно?

- Да, все верно, но причем здесь Кэтти? И откуда вам известно полное имя моей дочери? – удивилась Грейс, предчувствуя, что этот разговор не может закончиться хорошо.

- Дело в том, что дочь мистера Лэндона, Лиллиан Элизабет Лэндон, родилась в тот же день в той же самой больнице, всего за несколько минут до рождения Кэтти, – Меган старалась говорить как можно мягче и спокойнее, пытаясь постепенно подготовить девушку к самым страшным словам.

- Это прекрасно, девочки обрадуются тому, как много у них общего, но я все еще не понимаю, к чему вы ведете… – сказала Эванс, крепко сцепив руки в замок, и жалея о том, что позволила этим людям подняться в свой дом.

- Мисс Эванс, – снова обратилась адвокат к девушке, – вы ведь еще не видели Лилли Лэндон, не так ли?

- Нет… – в глазах Грейс уже плескалась тревога, а её сердце стало стучать все быстрее и быстрее с каждой секундой.

- Позвольте, я покажу вам её фото, хорошо? – сказала блондинка, после чего достала из папки фотографию девочки.

Словно в замедленной съемке, рука Грейс потянулась к фотографии, пока её глаза неотрывно смотрели в глаза Адама Лэндона, пытаясь найти в них поддержку и покой, но находя лишь страх и еще большее, чем у нее самой, смятение. Медленно опустив взгляд на фото, Эванс увидела изображение девочки с темно-каштановыми волосами, заплетенными в две косички, и шоколадно-карими глазами. Сначала она не понимала, что должна была увидеть на этом фото – она совсем не ассоциировала эту девочку с собой. Но вот то, как улыбалась малышка – искренне, счастливо и так, что невозможно не улыбнуться в ответ – так улыбался тот, кого она не видела уже девять лет, но чья улыбка навсегда осталась в её памяти.

Грейс, с легкой улыбкой и затуманенным воспоминаниями взглядом, провела пальцем по фотографии Лилли Лэндон, когда мысленно произнесла «Дэн Купер», и тут же одернула руку. Её глаза распахнулись шире в непонимании, и она снова посмотрела на Адама, тихо произнося:

- У вас красивая дочь…

- Да… – ответил Адам, слегка кивнув, и это было первое, что он произнес за все это время.

Грейс же снова стала рассматривать фотографию, теперь пристальнее всматриваясь в черты малышки. Она пыталась выкинуть эту совершенно абсурдную мысль из головы, но вместо этого в её сознании стали мелькать картинки из старого семейного альбома семьи Эванс, с фотографий которого на нее смотрели шоколадно-карие глаза маленькой Грейс, такие же, как у её отца Гарри, такие же, как… у Лилли Лэндон. Вместе с этой мыслью сердце девушки бешено застучало, грозясь вырваться из груди, а с губ слетело сиплое:

- Нет…

Грейс зажмурилась на несколько секунд, желая изгнать непрошеные образы, а затем обратилась к Меган:

- Продолжайте, мисс Аркелл…

- Мисс Эванс, у нас есть основания полагать, что Лилли и Кэтти перепутали в больнице восемь лет назад в день их рождения, – очень тихо проговорила Меган, понимая, что дальше оттягивать уже некуда.

- Что? – выдохнула Грейс, впиваясь взглядом в блондинку. – Что вы только что сказали?

- Я понимаю, насколько это звучит ужасно, но у нас есть доказательства, помимо того, что Лилли очень похожа на вас, а Кэтти – на мистера Лэндона.

- Кэтти? Моя Кэтти? – пролепетала Грейс, и её взгляд стал метаться от лица мужчины к фотографиям дочери на каминной полке. – Но… Чт… что?.. Не… Нет! Это какой-то бред! Нет! – наконец, воскликнула девушка, прижимая руку к груди.

Адам, глядя на ураган противоречивых эмоций на лице Грейс, которое с каждой секундой становилось все бледнее, почувствовал в этот момент огромное желание притянуть девушку в свои объятия, чтобы хоть как-то уменьшить её страдания, чтобы не видеть, как дрожит её нижняя, губа, пока она пытается сдержать слезы, не видеть её полные боли глаза. Это было настолько неуместно и неправильно, но в этот момент девушка была так похожа на маленькую Лилл, что сердце Адама замерло от потребности утешить. Но уже через минуту Грейс, сжав кулаки так, что ногти впились в кожу ладоней, сумела выпрямиться и, проглотив ком в горле, выговорить:

- Вы, должно быть, что-то перепутали…

- Нет, – покачал головой Адам, – это действительно так.

- Мисс Эванс, – тут же продолжила Аркелл. – Как я уже говорила, у нас есть более надежные доказательства. У Кэтти первая группа крови, а у вас – четвертая. Это означает, что Кэтти не может быть вашей биологической дочерью – вы не могли родить ребенка с первой группой крови. Конечно, доказать это можно только проведя анализ ДНК, но…

- Зачем вы все это мне говорите? – перебила Грейс, пребывая в странном состоянии, словно не может проснуться от кошмарного сна. Последние слова блондинки и вовсе слышались, будто через толщу воды, поскольку её мозг просто отказывался понимать и принимать происходящее. – Чего вы хотите добиться? Снова поменять девочек местами? – её голос прозвучал устало, но резко.

- Нет! – вулкан эмоций, сдерживаемых уже несколько дней, взорвался, и Адам Лэндон взревел так, что мисс Аркелл подскочила на своем месте. – Я хочу доказать, что Кэтти – моя дочь, и после этого получить полную опеку. Моя дочь будет жить со мной! Вернее, оба моих ребенка будут жить со мной!

- Что? – тут же подскочила Грейс. – Что вы сейчас сказали?

- Мистер Лэндон, мисс Эванс… – попыталась вмешаться Меган, но, кажется, её никто сейчас не слышал.

- Да, кем вы себя возомнили? – продолжала негодовать Эванс.

- Всего лишь отцом, – прорычал в ответ Лэндон, и в его зеленых глазах уже не осталось ни капли сочувствия, а только неприкрытая ярость, способная спалить любого на своем пути.

- Это еще не дает вам никакого права бросаться такими заявлениями! – нисколько не испугавшись зеленого пламени, твердо парировала Грейс. – В конце концов, я – мать!

- Это мы еще посмотрим! – прошипел Адам.

В этой словесной перепалке ни Адам, ни Грейс не заметили, как вскочили со своих мест, и теперь стояли так близко друг от друга, что их перекошенные гневом лица разделяла всего пара дюймов, пока они безмолвно продолжали сверлить друг друга взглядами. В этот момент Меган, беспомощно глядя на своего клиента, вдруг подумала: «Боже, из них бы вышла идеальная пара…» – однако вслух озвучить свою мысль она не решилась.

Блондинка уже было осмелилась, на свой страх и риск, нарушить эту напряженную тишину, когда послышался детский голосок:

- Мамочка, я дома!

В это же мгновение злость слетела с обоих родителей, и теперь на их лицах отражалась растерянность. Грейс смогла прийти в себя раньше, как раз в тот момент, когда на пороге гостиной показалась Кэтти.

- Привет, милая, – сказала женщина, больше всего на свете желая в эту минуту заключить свою малышку в объятия и не отпускать.

- Ой… здравствуйте, – смущенно поздоровалась девочка, увидев незнакомых ей людей.

- Привет, – улыбнулась Меган.

- Здравствуй, Кэтти… – чуть слышно прошептал Адам, не сводя с дочери глаз.

Подойдя к девочке, Грейс на мгновение прижала её к своей груди, а затем, быстро поцеловав в макушку, сказала:

- Наши гости уже собираются уходить, ты иди пока в свою комнату.

- До свидания, – попрощалась Кэтти и вышла из комнаты.

- До свидания, – ответила Меган.

Проводив взглядом дочку, Грейс развернулась и решительно произнесла:

- Вам стоит сейчас уйти.

Адам хотел уже что-то возразить, но Аркелл не позволила ему, сказав:

- Конечно, мисс Эванс, мы уже уходим, – она протянула свою визитку и добавила: – Обдумайте все и свяжитесь со мной. Возможно, вы захотите нанять своего адвоката, но нам обязательно нужно еще раз встретиться.

Грейс смогла лишь кивнуть в ответ и указала рукой в строну выхода. Адам, бросив последний взгляд на фотографии Кэтти, резко развернулся и быстро удалился, не попрощавшись.

- До свидания, мисс Эванс. Буду ждать вашего звонка, – и блондинка вышла вслед за своим вспыльчивым клиентом.

Закрыв за ними дверь, Грейс почувствовала, как на нее навалилась нечеловеческая усталость, но она смогла все-таки донести свое тело до комнаты дочери. Забравшись с Кэтти на кровать, женщина крепко обняла своего ребенка, пытаясь выкинуть все лишнее из головы.

- Мам, а кто были эти люди? – спросила спустя пару минут девочка.

- Это по работе, милая, не бери в голову, – ответила Грейс, внутри содрогаясь от собственной лжи дочери, но иначе она поступить не могла. – Все будет хорошо, маленькая, – добавила она, вдыхая родной запах. – Все будет хорошо.

~~~

Позже, накормив Кэтти и оставив дома делать уроки, Грейс спустилась в кафе и, убедившись, что её помощь сейчас не требуется, тихо выскользнула на улицу. Пройдя несколько метров, она достала телефон и набрала номер единственного человека, кому могла сейчас позвонить.

- Пап… – не в силах больше сдерживать слезы, Грейс всхлипывая начала рассказывать о сегодняшнем визите Адама Лэндона.

~~~

_________________

Уф,мне так охото придушить Адама.Да кем он себя возомнил?!Как он смеет так разговаривать с Грейс,с этой великолепной женщиной.Еще и говорить, что хочет забрать обоих девочек.Да он в своем уме!В роде взрослый мужик,а тупит не по детски.Конечно ему не оставят Лили.Он ей НИКТО!
Я в таком бешенстве от него.
А Грес молодчинка,держалась хорошо и отпор дала.Так этому гаду и надо.
Глава получилась как всегда великолепной!!_Ты потрясающе все описываешь, я будто находилась вместе с героями.Спасибо!
_________________

спасибо за продолжение! Да уж Адам горячится чересчур. Он что не берет в расчет что Грейс будет отстаивать свое право на дочь. ох эти мужчины Посмотрим к чему это все приведет. спасибо!
_________________

Ксюша, спасибо за продолжение)
Адам так увлечен мыслью, что Кэтти его дочь, и что у него теперь два ребенка, что не замечает ничего вокруг! И не считается с тем, что этот процесс может болезненно сказаться на девочках, это во-первых. А во-вторых, что есть мама Кэтти, которая любит своего ребенка и не собирается никому отдавать.
Хорошо, что хоть адвокат немного вправила ему мозги, а то не думаю, что Адам бы пошел рассказывать Грейс о своих планах!
Но он не та ту нарвался. Мы еще посмотрим кто кого)
А на бедную Грейс такие новости сразу свалились. У Адама хоть было время это переварить, что и привело его к мысли, что он заберет девочек к себе. А к Грейс пришли, рассказали, и понимайте как хотите! Но она девушка боевая, сможет дать достойный отпор настойчивому папаше)))
И спасибо, очень приятно, что тебе нравятся мои отзывы)
_________________

Значит, каска ему не поможет

"Мужчины - как дети" (с)

А вот тут я бы поспорила. Независимо от того, что предпримет Лэндон, и чем это в итоге закончится, Адам всегда будет для Лилли папой - любимым, любящим, самым родным. А вот каким этот итог будет... посмотрим
Лера,



Он старается вообще не думать о ней. У него есть цель, и он к ней идет, все остальное сейчас ему не важно.

Очень надеюсь, Жень, что останешься со мной и этими героями до конца) Спасибо за отзыв!




Я не сказала бы, что он "увлечен", скорее уж, ослеплен - яростью, болью, страхом и, если подумать, собственным бессилием...

Да, Меган Аркелл не просто опытный адвокат, но и добрая, умная девушка. Подробнее о ней и её личной истории будет в следующей главе)

Не знаю, было ли Адаму легче... Пожалуй, в такой ситуации невозможно смягчить удар. Но, конечно, Грейс не заслужила того, что ей в порыве неконтролируемого гнева наговорил Лэндон. Но, таков наш горячий парень)))

А как же они могут не нравиться? И это тебе огромное спасибо, что находишь время поделиться своими впечатлениями!
_________________

очень понравилось ваше произведение. Такой необычный сюжет. Буду с удовольствием читать и дальше.

Очень рада новому читателю! Надеюсь, у Вас появится желание поделиться своими впечатлениями)
_________________

 » Глава 7

30 апреля 2012 г., понедельник
неделю спустя


Грейс Эванс в сопровождении своего адвоката Крейга Олстона поднималась в офис «Хэмптон Хардмэн». Именно здесь была назначена встреча с Адамом Лэндоном, спустя неделю после его визита.

Эта неделя стала самой трудной и изматывающей в жизни Грейс. После разговора с отцом ей стало чуточку легче, но внутри по-прежнему все сжималось при взгляде на Кэтти, а мысли ни на секунду не покидал образ темноволосой девочки с фотографии и полный гнева взгляд её отца. Каждый долгий день начинался для женщины страшным осознанием, стоило ей утром открыть глаза; затем она улыбалась, провожая дочку в школу, после чего старалась раствориться в работе, чтобы вечером снова улыбаться. И только после того, как малышка Кэт ложилась спать, она долго разговаривала с Гарри, а потом тихо плакала в подушку.

Единственным просветом для Грейс стало появление Крейга Олстона – адвоката, которого шерифу Эвансу посоветовали коллеги из Управления. Этот двухметровый мужчина с телом греческого титана и ямочками на щеках излучал столько уверенности и оптимизма, что Грейс сразу прониклась к нему доверием, и уже в конце беседы они обращались друг к другу по именам. Олстон работал государственным защитником и был настолько прост в общении, что в нем едва ли угадывался выпускник Йеля и обладатель многомиллионного наследства. Он вырос в Сиэтле, но когда у его деда Ховарда Олстона, к которому он с раннего детства был привязан, случился инфаркт, семнадцатилетний Крейг переехал к нему в Нью-Йорк. Там он окончил старшую школу и после поступил в Йельский Университет, следуя по стопам деда, выбрав юриспруденцию.

Старик Ховард скончался от очередного приступа, когда Крейг перешел на четвертый курс. Для молодого человека эта новость оказалась настолько разрушающей, что он на какое-то время погрузился в глубокую депрессию и чуть не забросил учебу. Пытаясь забыться от горя, он не придумал ничего лучшего, как подсесть на алкоголь и таблетки. Тогда его вытащила мать, не меньше скорбевшая из-за смерти тестя, заменившего ей собственного отца, но не желающая наблюдать за тем, как её младший сын разрушает свою жизнь. Она отправила его на месяц в реабилитационный центр, и это действительно сработало. Именно там, среди всех этих несчастных людей, многие из которых не в первый и, скорее всего, не в последний раз находились в стенах этого учреждения, Крейг Олстон впервые задумался над тем, насколько счастливой была его судьба, и насколько она может быть несправедлива по отношению к другим людям. Он быстро поправился и вернулся в Университет, умудрившись к концу второго семестра наверстать все пропущенные занятия. Он учился еще усерднее и к выпуску стал одним из лучших на курсе. В тот момент никто не сомневался, что он достигнет небывалых высот в карьере, тем более что от деда ему досталось не только огромное состояние, но и высокий пост в основанной Ховардом «Олстон Индастрис». Однако Крейг, еще проходя курс лечения, решил, что сделает делом своей жизни помощь обычным людям, не имеющим возможности оплачивать услуги высококвалифицированных частных юристов. Поэтому, оформив дарственную на свою долю в Компании на имя старшего брата, Олстон младший вернулся в Сиэтл и пошел на службу государственным защитником, где с одинаковым рвением брался как за сложные случаи – будь то защита многодетной матери, убившей своего мужа-алкоголика в попытке уберечь детей, или иммиграционные разбирательства – так и за мелкие правонарушения подростков, которым грозило тюремное заключение.

Эвансы наняли Олстона не из-за того, что его услуги стоили меньше, чем у адвокатов частных юридических фирм – Грейс была готова потратить любую сумму. Просто Крейг был одинаково хорош как в уголовном, так и в гражданском праве, и его Гарри рекомендовали сразу несколько офицеров из полиции Сиэтла. А теперь Грейс и вовсе была готова благодарить Бога за то, что он послал им именно Крейга, поскольку его внушительная фигура придавала ей храбрости перед встречей с Лэндоном.

В это же время в конференц-зале «Хэмптон Хардмэн» храбрости набиралась Меган Аркелл.

Пять дней назад в её офисе раздался звонок, и с тех пор сердце Мег замирало каждый раз, стоило ей услышать трель телефона, а сам разговор девушка прокручивала в своих мыслях, наверное, тысячу раз.

- Мисс Аркелл, добрый день, – раздался в трубке приятный мужской голос.

- Добрый день, чем могу помочь? – отозвалась блондинка, не прекращая при этом печатать, зажимая телефонную трубку плечом.

- Меня зовут Крейг Олстон, и я являюсь адвокатом мисс Грейс Эванс, – после того, как мужчина произнес свое имя, девушка побледнела, а перед глазами замелькали яркие картинки, пока указательный палец, замерев на клавише, продолжал выводить на мониторе бесконечное «t» в слове «past».

Все это могло бы показаться смешным. Меган и сама бы от души посмеялась, если бы её глупое сердце в этот момент не затрепетало точно так же, как и в пятнадцать…
Это был её первый год в старшей школе, после того, как она с родителями переехала в Сиэтл. В своей прежней школе юная Меган Аркелл превосходно училась, входила в сборную по волейболу – мужскую, если так можно назвать команду, капитаном которой являлась девчонка, – и пропадала в автомастерской папиного друга. Мег была активной, увлекающейся, во многом прямолинейной и совершенно далекой от всего розового, блестящего и модного, то есть девичьего. Платьям и юбкам она предпочитала джинсы, обтягивающим топам и кружевным блузам – свободные рубашки и толстовки, а неудобным каблукам – любимые конверсы. Свои длинные золотистые локоны она чаще всего прятала под бейсболку или шапочку. Её мать, миссис Аркелл, некогда выпускницу частной школы для девочек и истинную леди, нисколько не смущали ни увлечения Меган, ни её выбор в одежде. Её дочь была очень красивой девочкой, обещающей стать очень красивой девушкой, просто сама она пока не осознавала своей женственности.

Первое, с чем столкнулась Меган в «Гарфилд Хай Скул», была бешенная популярность местной футбольной команды. И, как положено, на первом в учебном году собрании студентов, проходящем в спортзале, директор представил основной состав «Гризли» под оглушительный рев толпы на трибунах. Именно тогда она впервые увидела Крейга Олстона, тейлбэка* гарфилдских «Гризли». Именно тогда в груди девушки, до сего момента считавшей рассказы о любви с первого взгляда романтической чушью, впервые что-то сладко защемило, а на губах невольно заиграла восхищенная улыбка при виде высокого мускулистого красавца с добрым взглядом синих глаз, широкой улыбкой и ямочками на щеках, по которым в «Гарфилд Хай» вздыхала добрая половина старшеклассниц. То были первые искорки неведомого ей ранее чувства – чувства первой любви. Однако осознание своей влюбленности пришло к Меган не сразу.

Сначала все сводилось к тому, что она так же, как и другие девчонки, провожала его взглядом, когда они пересекались в одном из коридоров школы. Но со временем она все чаще и чаще стала прислушиваться к щебетанию одноклассниц, стоило кому-нибудь произнести имя Крейга, что случалось не редко. Через пару недель она знала о нем практически все, что знали остальные восьмиклассницы. Нет, она не выведывала что-то специально, просто так уж вышло, что сестра одной из девочек, с которыми Меган сидела за одним столиком в столовой, училась в классе с Олстоном, а потому все последние новости из жизни тейлбэка «Гризли» тут же становились темой обсуждения во время большой перемены. Оказалось, что помимо впечатляющих мускулов и очевидных успехов в спорте, Крейг много времени уделяет академическим дисциплинам и является, если не круглым отличником, то твердым хорошистом уж точно. К тому же, несмотря на популярность, он одинаково хорошо общался как с элитой из футбольной команды, так и с «ботаниками» из математического клуба. А когда Меган стала случайным свидетелем того, как Крейг заступился за щуплого мальчишку в огромным очках, над которым издевались его более габаритные одноклассники, в сердце девочки пышным цветом расцвела любовь. А так как Меган Аркелл никогда не была мямлей, она не собиралась довольствоваться лишь созерцанием предмета обожания. Ну, уж нет: она планировала добиться ответных чувств со стороны юноши. Тем более, что все вокруг кричало о том, что они просто созданы друг для друга, начиная с общего увлечения автомобилями, и заканчивая номером Крейга в команде, ведь одиннадцатого июля, а именно две единички были на майке Олстона, был День рождения Меган – ну, разве это могло быть случайностью? Но как бы ни было велико её желание оказаться рядом с ним, она была слишком горда и независима, чтобы бросаться мальчику на шею или преследовать его. Вместо этого Мег разработала целую стратегию, чтобы оказаться в кругу его общения, и уж тогда, она не сомневалась, они быстро найдут общий язык.

Первым пунктом в её плане значилось перевоплощение, поскольку, как бы она ни любила свою растянутую и удобную одежду, мальчик её мечты все же оставался семнадцатилетним подростком с гормональными всплесками, а значит, ей необходимо было соответствовать кружащим вокруг него девчонкам. Когда Меган сама предложила маме сходить в магазин, а там вместо привычных мешкообразных штанов стала брать в примерочную узкие джинсы-дудочки, миссис Аркелл поняла, что её девочка, наконец-то, выросла и впервые захотела понравиться какому-то мальчику. И хотя вслух она не стала смущать своими догадками дочь, женщина помогла подобрать девочке полностью новый гардероб. Появление Меган Аркелл в новом образе не осталось незамеченным в классе, хотя сама девочка и не догадывалась, как на её округлившуюся за лето в правильных местах фигурку, подчеркнутую узкими джинсами и обтягивающей кофточкой, пусть и с целомудренным вырезом лодочкой, реагируют одноклассники. Ей было вполне достаточно, что подружки наперебой восхищались её выпущенными на волю длинными светлыми волосами.

Следующим и самым важным в её стратегии шагом было попадание в команду чирлидеров. Да, это означало, что ей придется стать частью того, что она всегда считала глупым, но именно чирдидеры чаще всего общаются со спортсменами и сопровождают команду на выездных играх. Поэтому Меган записалась на очередной отбор в группу поддержки и стала активно готовиться, отрабатывая движения и кричалки. Спортивная и красивая девочка, с легкостью исполнявшая все необходимые связки, тут же понравилась опытным чирлидершам, и Мег получила комплект формы в белых и фиолетовых тонах, включающую короткий топ и крохотную юбочку. Как ни странно, но собственное отражение в этом наряде порадовало девочку, а уже на первой тренировке она поняла, что чирлидинг – это вовсе не глупые танцульки, а довольно выматывающий и интересный спорт. Начались тренировки, и её желание чаще видеть Крейга осуществилось, правда, за две недели ей так и не удалось лично познакомиться с ним, но это мало расстраивало девочку, ведь пока все шло по плану.

В середине ноября должна была состояться первая выездная игра «Гризли», а значит, у Меган появлялся реальный шанс заговорить с Крейгом. Все было просто прекрасно – она быстро влилась в коллектив, обзавелась новыми друзьями и даже стала разучивать сложные поддержки. Но за два дня до игры Крейг не пришел в школу и пропустил тренировку. Не появился он и на следующий день. И только в день игры девочка узнала, что в семье Олстонов случилось что-то серьезное, и Крейг уехал из города. Это известие очень расстроило Мег, но она все еще надеялась, что он вернется.

Через пару недель тренер объявил, что Олстон забрал документы из школы и теперь будет жить и учиться в Нью-Йорке. В тот день Меган закрылась в своей комнате и горько проплакала весь вечер. Ей было так больно и обидно. И еще она злилась, очень злилась, хотя и не знала на кого. Это было так несправедливо! Её первая любовь была обречена, а ведь она столько сделала, но так ни разу и не сказала ему банальное «Привет»… Она не бросила чирлидинг, хотя первые дни была несколько отстраненной, автоматически выполняя команды капитана. Но постепенно девочка пришла в норму и стала снова улыбаться. Лишь перед сном она долго рассматривала фотографию Крейга и вспоминала его красивую улыбку…

Все это было четырнадцать лет назад, и за это время Меган не только успела окончить школу, а потом и Университет, и сделать карьеру, она также пережила несколько серьезных отношений. Вот только ни с одним из своих мужчин она не испытывала того восторга, который охватывал её в пятнадцать лет. Положа руку на сердце, она даже не могла сказать, что любила кого-то из них. Возможно, именно поэтому она так и не вышла замуж, хотя предложения руки и сердца звучали в её жизни ни раз. Да и как она могла строить с кем-то семью, если до сих пор при виде широкой спины и темноволосой макушки в толпе её сердце тут же сжималось, а в голове всплывал образ голубоглазого мальчика с ямочками на щеках…

- Мисс Аркелл? – снова раздалось в трубке, и блондинка вынырнула из воспоминаний, прижимая руку к бешено стучащему в груди сердцу.

- Да… Простите… Я слушаю вас, мистер Олстон, – ответила, наконец, Меган.

- Моя клиентка, мисс Эванс, рассказала мне о вашем визите с мистером Лэндоном. И хотя мисс Эванс практически не сомневается в истинности фактов, которые вы ей изложили, я все-таки хотел бы еще раз прояснить некоторые моменты.

- Конечно, мистер Олстон. Я и сама была крайне обескуражена рассказом мистера Лэндона, но увидев мисс Эванс и её дочь, поверила утверждениям клиента.

- Понимаю. Но главным доказательством являются записи медицинских карт девочек, я прав?

- Совершенно верно. И хотя изъятие данной конфиденциальной информации является определенным нарушением…

- Мисс Аркелл, простите, что перебиваю, но вам не стоит беспокоиться насчет этого. Мы обсуждали данный момент с мисс Эванс, и она не намерена как-либо использовать этот факт.

- Что ж, это многое упрощает. В таком случае, я могу выслать вам копию выписки по электронной почте, если желаете.

- Буду вам признателен, мисс Аркелл. А теперь расскажите подробнее о намерениях мистера Лэндона относительно установления факта отцовства.

- Мистер Олстон, я сейчас нарушу все правила адвокатской этики при общении с представителем противоположной стороны, но так как мы еще не в зале суда, то хотела бы подчеркнуть свое отношение к данной ситуации. Несмотря на стремление моего клиента отсудить единоличную опеку над обеими девочками, я предпочла бы не доводить дело до суда, ведь в противном случае пострадают дети. Но до сих пор мнение мистера Лэндона по данному вопросу остается неизменным. Поэтому я предлагаю провести встречу с мисс Эванс и, разумеется, вами, чтобы еще раз обсудить сложившуюся ситуацию, а также выслушать мнение мисс Эванс. Возможно, в ходе данной беседы нам удастся прийти к какому-то решению без разбирательств в суде.

- Что ж, я рад, что вы поделились своим мнением, поскольку я сам, прежде всего, заинтересован в интересах девочек. И так как ситуация совсем непростая, думаю, судья не сможет принять объективного решения без длительного разбирательства. И я не могу пока предположить, чем это может закончиться для девочек, вполне возможно, что психологической травмой.

- Именно, мистер Олстон, я полностью согласна с вашим мнением.

- В таком случае, предлагаю назначить встречу в понедельник. Это возможно?

- Конечно, мистер Олстон. Я уточню график мистера Лэндона, и мой секретарь сообщит вам точное время.

- Спасибо, мисс Аркелл, до встречи в понедельник.

- До свидания, мистер Олстон.

Теперь, когда до встречи с тем, кто завладел её юным сердцем, оставались считанные минуты, Меган задавалась вопросом: как же ей тогда удалось взять себя в руки и говорить столь профессионально и убедительно, хотя внутри она дрожала, как осиновый лист? Аркелл так и не нашла ответа, но надеялась, что и сегодня выработанные годами практики профессионализм и самообладание не подведут её.

Наконец, дверь конференц-зала распахнулась и секретарь сообщила:

- Мисс Эванс и мистер Олстон, – в комнату следом вошли Грейс и Крейг.

Как только Меган убедилась, что перед ней тот самый Крейг Олстон, её первая школьная любовь, она сразу почувствовала себя лучше и, на удивление, спокойнее. Словно она вновь обрела частичку своей души, которую много лет назад увез с собой Крейг. Позже она еще сможет проанализировать все те изменения, которые произошли с ним за эти годы, а пока он рядом, и ей нужно сосредоточиться на деле Лэндона. Глубоко вздохнув и пожалев, что причина их встречи не позволяет ей увидеть те самые ямочки, которые преследовали её последние пять ночей, Меган произнесла:

- Здравствуйте, мисс Эванс.

- Здравствуйте, – ответила немного бледная Грейс.

- Мистер Олстон, – продолжила блондинка, обращаясь к Крейгу, – я Меган Аркелл, а это мой клиент, мистер Адам Лэндон.

- Мисс Аркелл, – Крейг протянул ладонь девушке, удивляясь про себя, что перед ним оказалась столь молодая и такая красивая женщина, хотя при разговоре по телефону она показалась ему куда старше и опытнее. Слегка сжав изящную кисть Меган, которая так естественно смотрелась в его огромной ладони, Крейг с некоторым сожалением выпустил мягкую ручку, и обратился к Лэндону: – Мистер Лэндон.

Услышав свое имя, Адам перевел взгляд на здоровяка, протягивающего ему руку. До этого же он смотрел исключительно на мисс Эванс. Сегодня она выглядела иначе – в строгом деловом костюме, на высоких каблуках и с волосами, заплетенными французской косой. Именно прическа Грейс по какой-то причине смутила Лэндона, ведь он ожидал увидеть миниатюрную девушку с облаком волнистых волос и доброй улыбкой, а перед ним стояла бизнес-леди с решительным выражением на лице. Все в ней говорило, что она готова к битве, и на какой-то момент эта воинственность стоящей перед ним женщины восхитила его. Но уже через мгновение он вспомнил, что воевать она собирается ни с кем-то, а с ним. Это отрезвило Лэндона, а обращение Олстона и вовсе помогло избавиться от странного и совершенно неуместного образа, в котором он своими руками расплетает эту самую косу Грейс, распутывая пальцами тяжелые пряди…

А вот Грейс увидела все того же Адама Лэндона – сурового, в очередном дорогом костюме, с жестким выражением зеленых глаз и такого же невероятно красивого. Позади него располагалась стеклянная стена, и в лучах весеннего солнца его темно-русые волосы отливали медью. Перед ней стоял самый красивый в её жизни мужчина, но она еще ни разу не видела его улыбки. А ей почему-то этого так хотелось… Но как бы то ни было, они здесь, чтобы не улыбаться, а сражаться, сражаться друг с другом, и Грейс только могла надеяться, что в этой битве не пострадают её дети… Боже мой! Она мать двух чудесных девочек, но вынуждена отвоевывать свои права у их отца! Грейс, в отличие от Адама, прекрасно осознавала, что так же, как и она сама, Лэндон является родителем для обеих малышек, а потому они должны объединить усилия, чтобы эта странная ситуация, в которой они все оказались, прошла для девочек безболезненно. Но Лэндон был ослеплен своим гневом, а значит, Грейс оставалось только бороться. Что ж, раз так, то она не намерена легко сдаваться.

После того, как все четверо сели за длинный стол переговоров, Крейг Олстон произнес:

- Итак, прежде всего, я хотел бы от лица мисс Эванс предложить провести медико-генетическую экспертизу на установление материнства и отцовства соответственно без судебного постановления.

- Мистер Лэндон, я, как ваш адвокат, рекомендую принять предложение мисс Эванс, так как в данном случае экспертизу можно будет провести дома, не пугая детей посещением лаборатории, – поддержала Меган и стала ожидать ответа Адама.

- Я согласен на проведение стандартного теста ДНК, поскольку не меньше мисс Эванс заинтересован в благополучии детей, – резко ответил Адам, в очередной раз убеждаясь, что все в этой комнате, включая собственного адвоката, считают его бесчувственным монстром.

Грейс облегченно вздохнула, на секунду одарив Адама благодарным взглядом, и кивнула своему адвокату, после чего Олстон продолжил:

- В таком случае, для того, чтобы исключить любые сомнения как со стороны мистера Лэндона, так и со стороны мисс Эванс, забор генетического материала предлагаю осуществить в присутствии меня и мисс Аркелл. Нет возражений?

После того, как все трое подтвердили свое согласие, Меган, скрепя сердцем, обратилась к Грейс:

- Мисс Эванс, после получения результатов анализа ДНК, в которых никто из присутствующих, как мне кажется, не сомневается, мой клиент намерен обратиться в суд с ходатайством о передаче ему полной опеки над обоими детьми. Позвольте узнать ваше мнение по данному вопросу.

Грейс не надеялась, что Лэндон передумает за эти дни, но снова слышать это оказалось ничуть не легче. Сцепив руки в замок, женщина бросила быстрый взгляд на своего адвоката и, увидев его чуть заметный кивок, заговорила, обращаясь к Адаму:

- Мистер Лэндон, как и сказала мисс Аркелл, я не сомневаюсь в результатах анализов. При этом я категорически не согласна с тем, чтобы кто-либо из нас устанавливал единоличную опеку. Каким бы ни было решение суда, это причинит боль девочкам.

- И что же вы в таком случае предлагаете, мисс Эванс? – резко спросил в ответ Лэндон.

- Я предлагаю нам вместе, как можно мягче, рассказать детям о случившемся восемь лет назад и постараться при этом не напугать, – медленно, словно разговаривала не с взрослым мужчиной и отцом, а с маленьким восьмилетним мальчиком, произнесла Грейс.

- Замечательно, – язвительно ответил мужчина, – и что же дальше, мисс Эванс? Вы полагаете, что все может остаться по-прежнему?

- Я не… – начала было Грейс, но Лэндон, распаляясь с каждым словом все сильнее и сильнее, не дал ей договорить, нависнув над её миниатюрной фигуркой, упираясь кулаками в поверхность стола.

- Так вот, ничего не будет по-прежнему! И я не собираюсь быть для своей дочери папой на выходные! Меня лишили восьми лет жизни моего ребенка, и я не собираюсь пропускать ни минуты больше!

- А меня? – терпение, которое так долго копила в себе Грейс перед этой встречей, лопнуло. Она больше не могла молчать и точно так же, как и Лэндон, вскочила со своего кресла, подавшись вперед. – Меня не лишили восьми лет жизни моего ребенка? Как вы вообще можете думать исключительно о себе?

Меган была полностью растеряна, понимая, что ситуация вновь вышла из-под контроля и превратилась в очередную разборку. Она уже хотела и сама встать, чтобы вразумить разгневанных родителей, но взглянув на Крейга, увидела, что он предостерегающе покачал головой, произнося одними губами «Не надо». Блондинка опустилась обратно в кресло и поняла, что Олстон прав – Лэндону и Эванс было необходимо выплеснуть эмоции, иначе они никогда не смогут договориться.

Тем временем перепалка продолжалась:

- О себе? Вы уверены, что я думаю исключительно о себе? – прошипел Адам.

- Да вы только послушайте себя! У вас через слово только «я» и «меня»! – воскликнула Грейс. – Вы ведь отец, подумайте о девочках!

- Даже не смейте указывать мне, какой я отец! – это был уже не голос, а звериный рык. – Вы ничего не знаете обо мне и Лилли! И я сделаю все от меня возможное, чтобы мои дети жили со мной!

- Да поймите вы, что мы не игрушки делим! Это ведь дети, две маленькие беззащитные девочки, которые всю жизнь страдали от того, что у них только один родитель! Как вы можете причинять им еще большую боль, отбирая у них мать? – девушка пребывала в отчаянии, глядя в пылающие чистой ненавистью глаза и понимая: чтобы она ни сказала, он не услышит её.

На какую-то долю секунды в сердце Адама что-то екнуло, когда Эванс затронула самый больной для него и малышки Лилл вопрос. Но он не позволил себе останавливаться на этой мимолетной мысли, отказываясь гасить пламя собственной ярости. Где-то глубоко в душе он понимал, что эта маленькая красивая женщина ни в чем не виновата, но ему было настолько больно, что он уже не мог остановиться, даже если бы захотел.

- Вот только не надо выставлять меня чудовищем, мисс Эванс! – ледяным тоном произнес Лэндон и скрестил руки на груди, отгораживаясь от окружающих и этих шоколадных глаз, в глубине которых плескалось так много разных эмоций – гнев, отчаяние, боль и, наконец… жалость?

Грейс и правда, при всей своей злости, жалела этого запутавшегося в своих попытках наказать, кого бы то ни было, мужчину. Она видела, что он мучается от безысходности, потому что слишком любит Лилли и теперь не меньше любит Кэтти – если бы не любил, то не боролся бы за них так отчаянно – и очень-очень боится их потерять. Она и сама страдала не меньше, не меньше любила своих девочек, пусть до сих пор и не видела вторую дочь. Но, оказалось, что она при этом способна думать о главном, вместо того, чтобы слепо предаваться своей ярости, пытаясь заглушить боль. А потому, как бы ей ни хотелось в этот момент хорошенько поколотить мистера Лэндона, еще больше ей хотелось его обнять – может, тогда он успокоится? Может, тогда станет легче ей?..

Однако все благие намерения Грейс рассыпались пеплом, когда Адам произнес:

- В конце концов, я могу дать детям куда больше, чем вы! – стоило словам слететь с языка, как Адам пожалел о них, но было уже поздно – теперь в карих глазах отражалось только разочарование.

Грейс тут же выпрямилась, хотя больше всего ей хотелось сжаться в комочек. Это было, словно пощечина. Он не мог сказать что-то более жестокое, чем это. Она, конечно же, понимала, что у нее нет того огромного состояния, которое было у семьи Лэндон, но всегда считала, что единственное, чего она по-настоящему не может дать своему ребенку – это отца.
Крейг, мрачно смотревший на Лэндона, встал рядом с Грейс, собираясь защитить свою хрупкую клиентку, но девушка положила руку ему на плечо, давая понять, что сейчас не стоит вмешиваться, и, гордо вскинув голову, обратилась к Адаму, глядя в глаза:

- Вы можете осыпать их бриллиантами или купить Диснейленд, но как насчет любви матери? – её голос звучал так же жестко, как и его. Затем она повернулась к Меган и уже более сдержанно произнесла: – Мисс Аркелл, мне жаль, что нам не удалось достигнуть понимания с вашим клиентом, и не думаю, что это вообще возможно. Любые вопросы вы можете решать через мистера Олстона. Крейг, – обратилась она, наконец, к своему защитнику, – пожалуйста, договоритесь с мисс Аркелл о проведении теста ДНК и сообщи мне, – после чего подхватила сумочку и направилась к выходу.

- Грейс, – обеспокоенно позвал Крейг, когда она была уже у двери, – может, подождешь меня, и я отвезу тебя домой? – он говорил достаточно тихо, но в звенящей тишине, повисшей в комнате, это далеко не формальное обращение к клиентке было отчетливо слышно. Меган в этот момент сочувствовала Грейс точно так же, как и Крейг, поэтому не обратила на это внимания, чего нельзя было сказать о Лэндоне. Почему его так задело это личное «Грейс»? Какое ему дело до отношений между этим верзилой и… матерью его детей?.. Но ему было до этого дело, и это бесило еще больше.

- Все в порядке, Крейг, спасибо, я сама доберусь, – ответила девушка и, чуть приподняв уголки губ, добавила: – До свидания, мисс Аркелл, – после чего вышла из кабинета.

Оказавшись в коридоре, отойдя на несколько метров от конференц-зала, Грейс прислонилась к стене. Ей необходимо быть сильной, чтобы выстоять в этой битве, но сил, казалось, не осталось совсем – внутри все сжималось от страха, хотелось куда-нибудь убежать, а голова при этом просто разрывалась от пульсирующей в висках боли. Она не знала, сколько так простояла, зажмурившись, когда услышала:

- Мисс, с вами все хорошо? Я могу вам помочь? – Грейс распахнула глаза и увидела высокую и невероятно красивую женщину.

Клэр Хэмптон тут же поняла, что перед ней мама малышки Лилли, а судя по состоянию девушки, встреча с Адамом прошла далеко не гладко. Тем временем, Грейс опомнилась и сдавлено прошептала:

- Нет, все очень не хорошо, но вы точно не сможете мне помочь… – и она поспешила покинуть здание «Хэмптон Хардмэн».

~~~

Грейс плохо помнила, как добралась до машины. Она также не осознавала, как ей удалось вести автомобиль, не нарушая скоростного режима и соблюдая все правила – тело машинально выполняло необходимые действия, пока разум занимали сомнения. Это в офисе Лэндона она была храброй и сильной, но теперь, оставшись наедине с собой и своими мыслями, она все больше и больше сомневалась. Нет, она по-прежнему намерена драться до конца, но в её арсенале была лишь материнская любовь и вера в справедливость суда, и теперь ей казалось, что этого недостаточно. Лэндон – состоятелен, живет с дочерью в огромном особняке, имеет высокий пост в одной из лучших юридических фирм Сиэтла, а главное – будучи отцом-одиночкой, имеет полное право требовать опеки. А что может противопоставить ему Грейс? Их маленькая, пусть и уютная, квартирка над кафе вряд ли может конкурировать с домом семейства Лэндонов, к тому же она до сих пор выплачивает ссуду. И что, если Лилли не сможет полюбить Грейс – совершенно незнакомую женщину, даже если она её мать? Что, если Кэтти, которая так жаждет познакомиться с папой, захочет остаться с родным отцом?.. Грейс знала, что подчинится любому желанию своих детей, даже если это разобьет ей сердце.
Она очнулась от горестных мыслей только когда поняла, что стоит напротив школы, и это была не школа Кэтти… Всю неделю Грейс страстно желала увидеть маленькую Лилли и даже хотела позвонить Эмме Риггинс, но так и не решилась. Все-таки Эмма – родная сестра Адама Лэндона, и девушка боялась реакции на свой звонок. Но пару дней назад Кэтти, всю эту неделю регулярно болтавшая с Лилли по телефону, после чего многое с восторгом пересказывала маме, упомянула название школы, куда ходила младшая Лэндон, и оно прочно врезалось в память Грейс, так же, как и адрес, который девушка уточнила в тот же вечер через Google. А теперь, после отвратительного разговора с Адамом, она, сама того не осознавая, оказалась там, где могла хоть одним глазком взглянуть на своего ребенка.

Взглянув на часы, Грейс поняла, что до конца занятий осталось около двадцати минут, но она больше не могла сидеть в салоне автомобиля. Она вышла из машины и, обхватив себя руками, стала неотрывно следить за крыльцом, на ступенях которого должна была появиться девочка. Она практически ничего не замечала вокруг, поэтому вздрогнула, когда совсем рядом произнесли:

- Грейс?..

Обернувшись, Эванс увидела Эмму Риггинс, которая переводила взгляд с Грейс на здание школы и обратно. Она не могла вымолвить ни слова, как не могла скрыть боли, и через пару мгновений Эмма тихо вскрикнула, широко распахнув от осознания глаза.

- Ты здесь из-за Лилли, да? – сдавленно спросила Риггинс. – Адам разговаривал с тобой?

Грейс казалось, что она больше не способна плакать, что все слезы уже пролиты, но после слов Эммы по её щекам безмолвно заструились соленые ручейки.

- Боже мой, Грейс!.. – ахнула Эмма и тут же порывисто обняла Эванс, от чего та всхлипнула. – Грейс, ты все знаешь… Это так страшно, я знаю… Ты, должно быть, переживаешь немыслимое… – шептала Риггинс, гладя женщину по спине. – Я сама все это время мучилась, я так хотела рассказать тебе обо всем, но посчитала, что это должен сделать Адам, а он тянул с этим так долго…

Грейс, тронутая искренностью в голосе девушки, позволила себе расслабиться в её теплых объятиях, но снова насторожилась, услышав последнюю реплику, и, чуть отстранившись, посмотрела на Эмму.

- Что ты подразумеваешь, говоря, что он долго тянул?..

- Ну, мы с Тексом рассказали Адаму о тебе и Кэтти больше недели назад… – непонимающе пролепетала Эмма, и Грейс тут же вспомнила странного хмурого посетителя кафе в нелепой бейсболке: теперь она узнала в нем Лэндона, но до этого ни разу не вспоминала о том вечере… Значит, тогда он узнал обо всем и примчался посмотреть на дочь своими глазами… Тем временем Эмма продолжила: – Но ему понадобилось столько времени, чтобы рассказать тебе обо всем только сейчас…

- Нет, Эмма, – вытирая мокрые щеки, перебила Эванс, – твой брат посетил меня в прошлый понедельник в сопровождении своего адвоката.

- Адвоката? – все также искренне удивилась Риггинс. – Но зачем ему адвокат?

- Разве ты не знаешь? – холодно спросила Грейс, вскинув голову. – Он собирается через суд добиться полной единоличной опеки над Лилли и Кэтти.

- Что?

- Адам Лэндон собирается отобрать у меня детей, – повторила девушка, запрещая себе снова плакать. – Сегодня он подтвердил свои намерения, в присутствии своего и моего адвокатов. Неужели это для тебя такая новость?

Эмма не могла поверить в то, что только что услышала от Грейс, но глаза шатенки не лгали – её брат обезумел!

- Он сошел с ума! – воскликнула Риггинс. – Как такое могло прийти ему в голову?

- Значит, ты, и правда, ничего не знала?.. – спросила Эванс, и маска холодной решимости тут же слетела с её лица, уступая место растерянности.

- Конечно, нет, Грейс! – заверила Эмма, снова сжимая ледяные ладошки девушки. – Все это время он говорил, что во всем разберется сам, а я не хотела на него давить, думая, что ему нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Он даже заставил дать ему обещание ни о чем не говорить нашим родителям, и я молчала… Но я даже представить не могла, что он решится на такое! Это же полное безумие! Он не может отбирать у тебя детей и, тем более, не может отбирать у детей тебя!

Грейс испытала огромное облегчение, понимая, что приобрела союзника в лице Эммы.

- Именно это я пыталась ему объяснить, Эмма, но он не желает ничего слышать. Он считает, что может дать девочкам гораздо больше, чем могу я…

- Адам, конечно, прекрасный отец, но он никогда не сможет заменить им мать!

- И все же в суде у него будет больше преимуществ… – тихо озвучила Грейс свои страхи, и тут двери школы распахнулись.

Девушки одновременно повернулись, услышав веселый гомон детских голосов, и Грейс тут же с надеждой взглянула на Эмму. Прочитав мольбу в глазах матери своей племянницы, Эмма слегка сжала кисть Грейс и стала быстро-быстро говорить, попутно ища что-то в своей сумочке:

- Я понимаю, что ты очень хочешь увидеть Лилли, и ты увидишь её. Только я представлю тебя как маму Кэтти, чтобы не напугать, хорошо? – Грейс кивнула, и Эмма слабо улыбнулась, протягивая девушке салфетку и пудру. – Сотри быстренько следы слез… Но Грейс, я не могу привезти к тебе Лилли за спиной у брата, хотя это и было бы справедливо, ведь он ведет себя как настоящий болван. Пойми, это только разозлит его еще больше, так что придется потерпеть. Но я обещаю, что поговорю с ним и обо всем расскажу маме и папе. Думаю, вместе мы сможем на него повлиять. Не отчаивайся, хорошо?

- Спасибо, Эм! – искренне поблагодарила Грейс, которая уже не надеялась на понимание хоть кого-то из семьи Лэндон. – Я все понимаю, и не могу ничего у тебя просить, но уверена, что ты поступишь так, как будет лучше для Лилли…

- И Кэтти, – добавила Риггинс перед тем, как услышать звонкое:

- Тетя Эмми!

Навстречу девушкам, размахивая лиловым рюкзачком, вприпрыжку неслась девочка. Её забранные в хвостики каштановые локоны забавно пружинили, а глаза сияли восторгом. Но больше всего Грейс, как и тогда, с фотографией, удивила улыбка девочки – именно она не оставляла сомнений, что перед ней дочь Дэна Купера, её родная дочь. Она не могла не улыбнуться в ответ, находя в этом родном личике покой, которого лишилась неделю назад. Она пока не представляла, что ей придется сделать, но уже не сомневалась, что ни за что не откажется от этой девочки. Она подарит свою нежность, что так сладко сейчас сжимала её материнское сердце, этой малышке, которую не видела целых восемь лет, но в которой сразу же узнала свое дитя. В этот момент Грейс каждой клеточкой чувствовала любовь к своим девочкам, которые сразу стали друг другу лучшими подругами, несмотря на все предубеждения их отца и более чем злую шутку судьбы. И теперь ей, как матери, оставалось сделать все возможное и невозможное, чтобы они стали настоящими сестричками, и на их красивых личиках всегда были вот такие счастливые улыбки.

- Тетя Эмми! – еще раз воскликнула девочка, но увидев, что тетя не одна, тут же осеклась: – Ой… Здрасте! – улыбнулась она красивой женщине, которая смотрела на нее так нежно, совсем как Эмма, или бабушка Одри… или мамы на других девочек.

- Здравствуй, Лилли, – проворковала женщина, впитывая каждую черточку на лице дочери.

- Лилли, – сказала Эмма, с сожалением прерывая эту нежную сцену. – Познакомься, это мисс Эванс, мама Кэтти.

- Мама Кэтти? – переспросила малышка, резко повернувшись к Эмма, от чего хвостики мягко коснулись её щечек. – А Кэтти тоже здесь? – с надеждой спросила она, вертясь на месте, как волчок.

- Нет, маленькая, – ответила Грейс, прилагая все силы, чтобы не заключить девочку в свои крепкие объятия, – мы случайно встретились с твоей тетей. А Кэтти скоро тоже вернется из школы.

- Ааа… – немного разочарованно протянула Лилли, но уже через мгновение её глаза вновь осветились неподдельным энтузиазмом – «Совсем, как у Ады…» – подумалось Грейс, а девочка тут же выпалила: – Мисс Эванс? А можно Кэтти придет на нашу пижамную вечеринку у тети Эммы? Пожалуйста? В эту пятницу? Мы будем очень-очень хорошо себя вести! И дядя Текс за нами присмотрит. Пожалуйста?

- Лилли Лэндон! – воскликнула Эмма. – А разве не нужно сначала спросить у меня?

- Можно? – тут же исправилась маленькая лисичка, одаривая тетю самой обворожительной и обезоруживающей улыбкой из своего арсенала.

Под натиском этого очарования грозное выражение на лице Риггинс медленно таяло, а Грейс, присев на корточки рядом с малышкой, нежно погладила её по спинке и, глядя на Эмму, с улыбкой произнесла:

- Ну, тетя Эмми, вряд ли ты сможешь сказать «нет», так? – в ответ Эмма смогла только кивнуть, в очередной раз затаив дыхание при виде мамы и дочки. «Как же они похожи…» – пронеслось у нее в голове. А Эванс тем временем, слегка сжав плечико Лилли, чтобы привлечь её внимание, мягко, но уверенно сказала: – Лилли, я совсем не против, чтобы Кэтти пришла к вам на вечеринку. Но сначала ты должна поговорить об этом с папой, хорошо?

- Правда? – спросила девочка и после утвердительного кивка Грейс внезапно для всех обняла женщину. Грейс растерялась на долю секунды, но потом нежно обвила руками маленькое тельце дочки, снова подавляя слезы, но на этот раз почти от счастья. – Спасибо, – выдохнула Лилли.

- Не за что, малышка, – тихо ответила Грейс, понимая, что навсегда запомнит это мгновение.

- Ой!.. – вскрикнула девочка, вдруг осознав, что она обнимает чужую тетеньку, но ей почему-то было так хорошо, почти так же, как в объятиях папы… Она неохотно отстранилась от мамы Кэтти и, смущенно потупив взгляд, слегка покраснела, после чего робко проговорила: – Простите…

- Хэй… – ответила Грейс, все также сидя перед дочкой, мягко дернув её за хвостик, – я очень люблю обниматься! Тем более с такими замечательными девочками. Ты ведь не будешь против, если я обниму тебя при нашей следующей встрече?

- Совсем нет… – робко кивнула Лилли и, улыбнувшись, взяла Эмму за руку.

- Вот и хорошо, – ответила Грейс, выпрямляясь. – Вам, наверное, пора ехать домой? – спросила она, обращаясь к Эмме.

- Д-да… Конечно… – сбившись, пролепетала Риггинс, находясь все еще под впечатлением от увиденного и услышанного. – Я позвоню… насчет пятницы, хорошо?

- Буду ждать, – кивнула Эванс, надеясь, что Эмма все же позвонит раньше. – До свидания, Лилли, – она снова с нежностью посмотрела на девочку.

- До свидания… – сказала Лилли, с восхищением глядя на мисс Эванс.

Эмма же ободряюще сжала кисть Грейс, после чего та села в свою машину и медленно отъехала от школы.

- Тетя Эм, правда ведь, у Кэтти очень красивая мама? И очень добрая!.. – мечтательно протянула Лилли.

- Да, милая, правда, – ответила Эмма, ведя племянницу к автомобилю, и мысленно добавила: «Твоя мама очень хорошая, осталось это понять твоему папе…»

~~~

_________________

Ксюша, что-то я уже "обижаться" начинаю. Как-то я не такого ожидала, извини. Ты из Адама какого-то истерика злодея делаешь. Просто мне немного не понятно и не верится. Ведь он адвокат, известный, способный, акула. Как он работал раньше, если сразу начинает кричать, говорить что-то, не подумав. У него времени было уже больше недели, а он еще не смог успокоиться. Где его выдержка, спокойствие, хитрость, в конце концов. Я бы скорее подумала, что так должна вести себя Грейс, а она у тебя само спокойствие. Он мог бы настаивать на опеке, но делать это твердо, приводя свои доводы, не уступая, а не как обиженный мальчишка.
Я, наверное, единственная из твоих читателей за Адама, все его только ругают, а мне он симпатичен.
Вырисовывается вторая любовная линия, теперь адвокат Адама будет рассеяна и не сможет работать
Ксюша, спасибо! Жду что дальше произойдет, не хочется, чтобы они дошли до суда.

спасибо за продолжение!!!
_________________

Спасибо за проду)))
Грейс такая умничка, не так сильно поддается эмоциям как Адам. Она первым делом думает именно о детях, а Адам очень уж вспыльчив.
Но мы видим первым проблески чувств у Адама уже и к адвокату, с телом греческого бога ревнует
А ещё и наши адвокаты не такие уж и незнакомцы, первая незабытая любовь Меган))))) Вот она её вторая попытка на счастье
___________________________________

Адам совсем свихнулся.правильно Грейс говорит,сплошное я вставляет везде.Он вообще о детях не думает,это же такое потрясение.Не все подростки в таких ситуациях могут справиьться,а тут девочки восьмилетние.И потом,нет ни какой гарантии,что они не возненавидят его за то,что он хотел лешить их мамы.Ведь больше всего детям нужна именно она.Спасибо за продолжение!Глава как всегда безупречна!
_________________