Пламенный лед (СЛР, спорт, 18+)

Залипла на этой истории, принимайте в читатели)

Спасибо за продолжение.
Когда Макар успокоится? Разберется в себе. Изводит себя и Лизу.
_________________

Спасибо
Ох, как же бедный Макс испугался, а Лиза и не поняла. Жду продолжения)) очень соскучилась

Спасибо за продолжение!

Спасибо!
Когда же они начнут разговаривать друг с другом? А то одна втихушку что-то делает, а у другого слишком богатая фантазия и в итоге имеем, что имеем.

Макс судит по себе. Его изначально двигало к Лизе чувство мести и пренебрежения. Он пугается чувствам нормальным, даже не допускает мысли, что эти тренировки ради них, ради пары. Он ждет подвоха, потому что привык к ним. Лиля, Алиса...
А вот то, что Кимер страдает по Егору, я подозревала.

Наконец-то у Лизы начался проявляться характер в отношении Макса, может после этой сцены с уходом он поймет, как был не прав и какие чувства испытывает в Лизе?
Вот уже Ксюша и Элина, чуть ли не подруги, вместе на катке и помогают Лизе! И хорошо, что Женя не отказал в итоге Элине в работе, а то Ксюше пришлось бы как-то совмещать материнство и работу)))
Таня, спасибо за продолжение )
_________________

Лиза молодец!
Немного игнора Максу пойдет на пользу
С его ослиными характером..
Таня спасибо большое за продолжение!
_________________

Лиза молодец! Показала характер! Может быть после этого ухода, да и всего их разговора в целом Макс поймет - уже не в первый раз за все время их отношений - что Лиза не безвольная кукла и не пустое место, о которое можно вытирать ноги. Что она все-таки человек. Что у нее есть ум, душа, эмоции, чувства, наконец. И потому к ней следует относиться иначе. И вести себя с ней тоже нужно иначе. По-другому. Совсем по-другому.

Спасибо за продолжение!
С нетерпением жду новые главы!
_________________

Как же он испугался , что Лиза может его бросить . Ему даже в голову не пришло , что это ради них двоих .
Дааа... Натворил делов .
А ведь только недавно понял , что Лиза для него все и снова косяк .
Спасибо Таня , за продолжение .

А я на стороне Макса в этой ситуации с четверным, Лиза сама спровоцировала его поведение в данном случае. Надо было сразу сказать, что у нее раньше получался этот прыжок и она хочет его восстановить и включить его в программу, тем более у Макса четверной получается стабильно. Скажи она ему об этом, он бы ей помог, поддержал. А так... отношения между ними напряженные, еще и масла подлила, а ведь хотела, наверное, как лучше. Но как известно "благими намерениями..." И сюрпризы и секреты мужики не любят.
Танечка, в полнейшем восторге от героев и их истории Жду дальнейших событий

А сегодня продолжение ждать? Или проходить мимо

Не, не нужно проходить))) Сегодня будут главы!

 » Глава 49

Москва, ноябрь 2016 года

Чем больше проходило времени, тем невыносимее для Макса становилось молчание Лизы. Поначалу он думал, что хватит ее на день, максимум на два, но прошла уже неделя, а она все так же игнорировала его. Даже на тренировках без крайней нужды они не разговаривали. Сперва он пытался как-то наладить контакт, но Лиза упрямо поджимала губы и смотрела волком, выводя его из себя. Он понимал, что она сильно обижена и уже сто раз пожалел, что повел себя как придурок. Стоило увидеть ее тогда на катке, красивую, талантливую и… независимую, как крышу сорвало.
Пару дней назад он не выдержал: зашел в ванную, когда она, теплая после душа, сушила волосы полотенцем, прижал к стиральной машинке, попытался поцеловать. Лиза отворачивалась, мотала головой, не соображая, что от запаха ее мокрых волос у него совершенно срывает крышу. Его губы касались ее щек, подбородка, в конечном итоге он все-таки сумел усмирить ее, перехватив обе ее руки одной ладонью. Халат Лизы распахнулся, в прорези виднелась грудь, поясок упал к ногам и тонкой змейкой вился по босым ступням. Макс чувствовал ее негодование, чувствовал, как вздымается ее грудь, как напряжено ее тело. Губы ее были плотно сомкнуты, голубые глаза блестели неподдельной яростью, растрепанные мокрые волосы прилипли к лицу и шее. Он знал, что она скорее умрет, чем ответит на поцелуй, и все равно касался губами ее сжатых губ, подбородка, шеи. Уткнулся в висок и шумно втянул в себя ее запах, прошелся свободной рукой от груди ниже, к плотно сомкнутым ногам. Ее буквально колотило, но, посмотрев в сверкающие глаза, Макс не увидел и намека на страх. Он слизнул каплю воды, катящуюся по ее шее, и убрал руки.
- Выйди, - прошипела Лиза с яростью, глядя ему в глаза. – Уйди отсюда.
Тонкие пальцы держали полы халатика чуть ниже груди. Макс вдруг понял, насколько разрушительно-прекрасной может быть женщина в гневе. Ему стоило больших усилий отступить и не сгрести ее в охапку. Он понимал, что если сейчас возьмет ее, то все станет еще хуже, а потерять ее… потерять ее он не имел права, потому что она была его единственным шансом выступить на Олимпийских играх в следующем сезоне, побороться за медали и обойти Меркулова.

Казань, ноябрь 2016 года

В Казань, на IV этап Кубка России, ехали поездом. Лиза сразу же забралась на вторую полку, немного посмотрела в темное окошко и отвернулась к стенке. Она любила поезда, плавное покачивание вагона под мерный стук колес ее всегда успокаивало. Но в этот раз заснуть не получалось. Макс устроился на соседней полке, и ей казалось, что она чувствует его взгляд где-то между лопаток. Стало жарко, несмотря на то, что температура в купе была нормальная, захотелось скинуть одеяло. А еще Лизе хотелось повернуться к Максу лицом и посмотреть ему в глаза. С минуту она боролась с этим желанием, а потом перевернулась на другой бок и устремила взор на партнера. Она не ошиблась: он действительно смотрел на нее, смотрел пристально, изучающе. Когда их взгляды встретились, Лизе стало щекотно где-то в районе солнечного сплетения. Они долго лежали, глядя друг на друга. Женя пожелал всем спокойной ночи и выключил в купе свет, а Лиза по-прежнему чувствовала на себе взгляд Макса. И только утром, открыв глаза и увидев, что ночную темень уже размывает рассвет, она поняла, что не заметила, как провалилась в сон.

Казань встретила их ветром и мелким колючим снегом, летящим в лицо. Пока Лиза, стоя на перроне, крутила головой, Самойлов подошел сзади и надвинул ей капюшон.
Мех тут же упал на глаза, и она вскинула голову.
- Еще не хватало тебе простыть, - буркнул Макс в ответ на ее недовольный взгляд и отошел в сторону.
Они по-прежнему не разговаривали, и это действовало ему на нервы. Сложно было сохранять нормальный настрой при таких отношениях, и он это хорошо понимал. Вчера, перед выездом, он снова попытался поговорить с Лизой, но это не увенчалось успехом. Вначале она демонстративно смотрела мимо него, а затем вовсе вышла из кухни, где он ее и застал. Он разозлился, попробовал удержать ее за руку, но льдинки в глубине голубых глаз заставили его разжать пальцы. Не хочет – не надо. Он плюнул на все и лег спать. Идея переночевать у Вики не вызвала никакого энтузиазма. Макс был у нее пару вечеров назад, и видеть эту девушку снова ему не хотелось. Хотя и в прошлый раз он поехал к ней скорее от того, что нужно было дать выход накопившимся эмоциям. Секс с Викой был быстрым и качественным, без затяжных прелюдий и фальшивых признаний. Как раз то, что ему в тот момент было нужно. Правда она, кажется, осталась не слишком довольна, но его это мало волновало. Сытый и удовлетворенный, он уснул в ее кровати, а утром, не заезжая домой, отправился на тренировку.

После расселения в гостинице Макс Лизу почти не видел. Они встретились только на катке во время тренировки. Держалась она отстраненно, но старалась сделать все, что они запланировали. Получалось с переменным успехом. Лиза нервничала, видимое спокойствие не помогало скрыть напряжения, Макс тоже злился. Все это сказывалось на результате. В итоге Миронов отпустил их раньше положенного, напоследок наградив мрачным взглядом.
- Надеюсь, вы сумеете разобраться с вашими личными проблемами, - проговорил он, остановив взгляд на Меркуловой. Та поджала губы и зыркнула на партнера, но он на нее не смотрел. Макс кивнул тренеру и пошел к раздевалкам. – Ты тоже иди переодевайся, Лиз.
- Мы сделаем этот выброс.
Она посмотрела в глаза тренеру, ища подтверждения своим словам. Но Миронов ничего не ответил. Она вздохнула и поплелась в женскую раздевалку.

Сидеть в гостинице не хотелось, и Лиза, забросив вещи в номер, отправилась гулять по городу. Ветер срывал с головы капюшон и заставлял прятать нос в ворот куртки, но она упрямо бродила по улицам Казани. Повинуясь внутреннему порыву, зашла в храм. Остановилась в дверях, опасаясь, что ее внешний вид не подходит для посещения подобных мест. Матушка, продающая свечки в церковной лавке, заметила ее нерешительность и заверила, что она может пройти. Народу было немного, тишина успокаивала. После уличного холода пальцы покалывало. Лиза шмыгнула носом и, купив свечку, подошла к иконе. Окрестили ее в раннем детстве, но она не была религиозным человеком и в церковь заходила нечасто. Обращение к Богу она считала таинством, поэтому никогда не посещала большие службы, да и вообще могла находиться в храме только в тишине, наедине с собственными мыслями, не ощущая давления толпы и окружающей атмосферы, пропитанной тяжелым запахом ладана. Ей не нравились ни церковные песнопения, ни торжественность богослужений. Сейчас же она чувствовала умиротворение, даже подавленность, оставшаяся в душе после тренировки, отступила. Она мысленно попросила, чтобы все у них с Максом было хорошо, перекрестилась и пошла к выходу.
Ветер тут же обжег лицо. Казалось, стало еще холоднее. Она пожалела, что не взяла с собой шарф и, надвинув капюшон на самый нос, пошла к автобусной остановке. Вызвала такси и уже через несколько минут грелась в теплом салоне. Глаза слипались, из колонок доносились звуки шансона. Глядя в окно на вечерний город, Лиза думала о Максе. Обида не отпускала. Каждый раз, когда она вспоминала, как он накинулся на нее с обвинениями, горло сдавливало, а в груди начинало неприятно ныть. Может быть, именно поэтому она и не хотела разговаривать о произошедшем: боялась, что не сдержится, что опять будут слезы. А ей надоело плакать при нем, надоело показывать свою слабость. Он много раз делал ей больно, но сейчас почему-то было больнее обычного. Наверное, потому, что обвинения оказались настолько незаслуженными, что она никак не могла прийти в себя.

Вернувшись в гостиницу, Лиза поняла, что устала. Пока ходила по улице, холод не давал расслабиться, а в машине ее разморило. Хотелось горячего чая, но желания сидеть в кафе не было, и она попросила чайник у дежурного администратора. Еще утром, по пути на тренировку, она купила плитку горького шоколада и теперь, заварив чай, устроилась на постели. Но допить чай Лизе так и не удалось: настойчивый стук в дверь заставил ее вынырнуть из своих мыслей и подняться. На пороге стоял Самойлов.
- Пустишь? – серьезно спросил он, посмотрев на нее.
Она немного помешкала, но все же отступила вглубь номера, предоставляя Максу возможность самому закрыть за собой дверь. Он прошел за ней в комнату, скользнул взглядом по постели, на которой лежала разломанная на кусочки шоколадка, заметил чайник на столе, но ничего не сказал. Лиза ждала. Стояла и смотрела на Самойлова, пока тот собирался с мыслями.
- Лиз, если так будет продолжаться, ничего хорошего не получится, - наконец произнес он и посмотрел ей в глаза. Она отвернулась. От его взгляда становилось не по себе, почему-то она чувствовала себя неуютно. – Давай заканчивать. Нам завтра кататься, а так ничего дельного не выйдет. Прости меня. Я знаю, что обидел тебя тогда. Прости. Сам не понимаю, что на меня нашло.
Меркулова упрямо молчала. Нужно было что-то ответить, а она не знала, как поступить. Макс был прав: пора завязывать. Кататься в такой атмосфере они не смогут. Но и отпустить у нее не получалось. Пыталась, но не выходило. В сердце льдинкой засела обида, мешающая дышать.
- Ты мне скажи, Макс… - напряженное молчание нарушил ее тихий, чуть сдавленный голос, - за что ты так? Неужели ты думаешь, что я… что я действительно могла бы так… придумать что-то подобное? Разве я хоть раз дала повод так думать?
Он видел обиду в ее взгляде. Ей было больно, и от этого Макс чувствовал себя отвратительно. Ну что он мог ей сказать? Правду? Пожалуй, она заслужила того, чтобы он был с ней честен.
- Повод… - Он хмыкнул и подошел к Лизе вплотную. Взял ее за плечи, посмотрел в глаза и усадил на кровать. – Еще какой повод, Лиз.
Обида в ее взгляде сменилась непониманием. Это непонимание было настолько искренним, что Макс с трудом сдержался, чтобы не коснуться ее лица пальцами. Ему хотелось дотронуться до ее волос, почувствовать их шелк. Это становилось похожим на какую-то навязчивую идею, видеть ее, прикасаться к ней… За последние дни он настолько соскучился по ней, что теперь, когда они сидели в каких-то сантиметрах друг от друга, ему стоило больших усилий думать о том, что было действительно важно.
- Я когда увидел тебя на катке… Лизка… - Он покачал головой и снова усмехнулся. – Вот скажи, зачем ты ушла из одиночного катания? Ты ведь невероятно талантливая. Ты ведь могла восстановиться и…
- Ушла и ушла, - дернула она плечиком. – Можешь считать, что мне надоело быть одиночницей.
Макс молча покачал головой. Он не понимал ее. Пытался понять, но не понимал. Рискнуть всем и ради чего? Он не раз думал над тем, что, возможно, Лиза хотела быть ближе к нему, но это казалось настолько глупым, что не укладывалось в голове. А может, он просто никогда не воспринимал ее чувства всерьез. В любом случае эта версия в его понимании не выдерживала критики.
- Ты же знаешь, что после того, как Лиля ушла к твоему брату, я некоторое время был без партнерши, - наконец сказал он. Взял Лизу за руку и посмотрел на их соприкасающиеся кисти. Убрал ладонь и отвел взгляд. – Пытался тренироваться как одиночник, но безуспешно. Ничего у меня не вышло… А тут ты. Когда увидел твой четверной, вначале не поверил, а потом разозлился. Ты слишком талантлива. - Он снова посмотрел на Лизу. – Вот тебе повод.
- То есть, - она невесело усмехнулась, - если бы я не была талантливой… - Голос дрогнул, глаза защипало от слез. – Ты набросился на меня только потому, что я талантливая?
- Лиза…
- Нет, подожди. - Она всхлипнула, обида вырвалась наружу слезами. Вскочила с кровати, выдернула руку из ладоней Макса, когда тот попытался ее удержать. – Ты наговорил мне кучу гадостей, обвинил хрен знает в чем только потому, что я, оказывается, талантливая?! А если бы я была каракатицей, тогда что?! В чем бы ты обвинил меня тогда, Самойлов?!
- Не кричи. - Оказавшись рядом, он сгреб ее в охапку. Меркулова пыталась вывернуться, но он крепко держал ее руки, прижимая ее к себе. – Успокойся.
- Я не хочу успокаиваться! – выкрикнула она, дернувшись. Ткнула его локтем в грудь, снова попыталась высвободиться, но Макс прижал ее к себе еще крепче. – Ты псих! Ненормальный псих! А ты никогда не думал, что я пришла к тебе только потому, что хотела кататься с тобой, а, Самойлов?! Тебе такое никогда в голову не приходило?! Пусти же ты меня!
- Не пущу. - Поцеловал ее в висок, потом в мокрую щеку. Ткнулся носом в волосы, скользнул губами по уху. – Прости меня. Я испугался, что ты уйдешь. Мне же без тебя никак, Лизка. Ну прости ты.
- Ненавижу тебя! – выдавила она, хлюпнув носом, но вырываться перестала.
- Прости.
Поняв, что Лиза в его власти, Макс развернул ее к себе лицом, легко коснулся губ, стер большими пальцами влагу с кожи. Ее дыхание грело, губы ее были нежными и податливыми, шелк волос струился между пальцев. Он знал, что соскучился по ней, но только сейчас понял, насколько сильно. Задрал ее футболку и прошелся ладонями по голой пояснице. В ответ ее прерывистое дыхание у него на шее.
- Скажи, что простила.
Руки его пробрались под ее футболку, пальцы пробежали вдоль позвоночника, шепот будоражил и пьянил.
- Простила. - Голос Лизы сипел, и было не понятно, от слез ли это или от жара, охватившего ее тело. Возбуждение еще не достигло полной силы, но жажда его рук и губ уже не оставляла сомнений - дороги назад нет. – Но я тебя все равно ненавижу.
- Думаю, мы это исправим, - подтолкнул он Лизу к кровати и, когда она упала спиной на мягкий матрац, навис сверху, тут же начав стаскивать с нее футболку.

***
Уже привычно расчесав Лизу, Ксения оценила результат и осталась довольна. Волосы фигуристки лежали свободно, создавая ощущение естественности, но благодаря маленьким заколкам и лаку не лезли в глаза. Лиза взглянула на себя в зеркало и улыбнулась. Теперь, по крайней мере, она могла не переживать за свой внешний вид.
- Ты фея, - заключила она, с благодарностью взглянув на Ксюшу. – Не представляешь, как я мучаюсь, когда ты с нами не ездишь.
- Не прибедняйся. Ты всегда выглядишь потрясающе.
- Угу, - Меркулова скептически сморщила нос и взяла пудру. Макнула в нее пушистую кисточку и провела ею по лбу.
После не слишком удачной тренировки, прошедшей накануне, она нервничала. Утром все тоже вышло как-то скомкано, время, проведенное на льду, успокоения не принесло. Смешно, но перед отъездом из гостиницы на последнюю перед стартом тренировку, они снова поцапались и помирились только, вернувшись обратно. Так что, несмотря на то, что у них, вроде как, все встало на свои места, на сердце было неспокойно.
- Блин, - шикнула Лиза, уронив пудреницу. Та, вроде бы, осталась цела, но содержимое коробочки раскрошилось и рассыпалось по линолеуму мелкими частичками.
- Не трогай, - остановила Ксюша. – Испачкаешься. Я сама потом уберу.
- Спасибо, - вздохнула Лиза, злясь сама на себя за неуклюжесть. – Руки как из задницы…
- Прекрати, - строго одернула ее Миронова. – Ничего ужасного не случилось. Лиз… Ты мне скажи лучше, как у вас с Самойловым?
Наткнувшись на пристальный взгляд хореографа, Лиза не выдержала и отвела глаза. Она не испытывала смущения, но говорить о Максе было сложно. Казалось бы, Ксюша задала совершенно невинный вопрос, но даже он вызвал в душе какое-то непонятное смятение.
- Нормально у нас с Самойловым.
- Лиз, Женя боится, что ваши личные конфликты могут помешать вам на льду. И я, если честно, тоже этого боюсь. Он спрашивал меня, не знаю ли я, что у вас случилось.
- И что ты сказала?
- Ничего я не сказала, - с упреком ответила Ксения, недовольно смотря на собеседницу. – Потому что я сама толком ничего не знаю. А ты молчишь. Вы с Максом уже больше недели на ножах. Может быть, скажешь уже, что между вами произошло?
- Мы уже во всем разобрались.
- Я надеюсь, - сказала Ксюша, а Лиза вдруг как никогда ясно ощутила, что разговаривает не просто с девушкой, которая всего на несколько лет старше ее самой, а с учителем, наставником. Такой серьезный, глубокий у Ксюши в этот момент был взгляд, так похожа она была на Миронова. – Женя вкладывает в вас душу, и мне бы хотелось, чтобы вы это понимали. Если вы не цените собственный труд, то цените хотя бы наши с ним силы и время.
- Ты же прекрасно знаешь, насколько я благодарна вам с Евгением Александровичем за все, что вы для нас делаете, - негромко проговорила Лиза, не глядя на Миронову. – И Макс тоже.
Укор был вполне заслуженным, Лиза это понимала. И все-таки сейчас, когда до старта оставалось всего ничего, когда волнение било по напряженным нервам, все воспринималось острее, чем в любой другой ситуации. Будь у Ксюши больше опыта, она бы не завела этот разговор в столь неподходящий момент.
- Тогда научитесь разделять личные отношения и работу.
Ксения взяла Лизу за руку и сжала ее пальцы. Поняла, что расстроила ее своими словами, хотя совершенно не желала этого. Но вчера вечером, застав мужа в номере, сидящим на постели с понуро опущенной головой, она так разозлилась, что не смогла промолчать. И о сказанном она не жалела.
- Я догадываюсь, что между вами все не просто. Это ваши дела, Лиз, я не вправе лезть в них. Но работа… тут дело касается не только тебя и Макса. Ты ведь сама знаешь, какой это адский труд - все, что мы делаем. Если тебе надо поговорить или поделиться, я всегда готова тебя выслушать. И помочь, если это будет в моих силах.
- Спасибо, - кивнула Лиза и натянуто улыбнулась уголками губ.
- Не обижайся. - Миронова посмотрела на спортсменку уже куда мягче. Взяла ее за обе руки и подбадривающе улыбнулась. – Максимилиан редкостный поганец, но сладить с ним можно. Только не давай ему спуску.
- Ты говоришь почти как Евгений Александрович. - На этот раз легкая улыбка, тронувшая губы Лизы, была куда более искренней и живой.

Перед выходом на лед Лиза окончательно распереживалась. Вспомнились и вчерашний неудачный выброс на тренировке, и красноречивое молчание тренера, и разговор с Ксюшей. Ожидая приглашения на каток, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
- Успокойся, - шепнул ей Макс и незаметно взял за руку.
Лиза повернулась к партнеру и встретилась с ним взглядом. Он смотрел спокойно, как будто пытался передать это спокойствие и ей. Удивительно, но это подействовало, тревога не прошла, но стало значительно легче.
К ним подошел Миронов.
- Ребят, вы можете многое. Не забывайте об этом.
- Не забудем, - все так же спокойно отозвался Макс, а Лиза потихоньку кивнула в подтверждение его слов.
От взгляда Жени не укрылись их сцепленные руки, но он решил не акцентировать на этом внимание, чтобы не дергать ребят перед стартом. А у самого от сердца отлегло. Раз за руки держатся, значит не все так плохо, дошло, наконец, что результат зависит в первую очередь от них самих. Сами себе не захотят помочь, никто им не поможет.
Встав в начальную позу, Лиза замерла. Щекой она едва касалась спины Макса, ладони лежали чуть ниже его лопаток. Он чувствовал ее теплое дыхание, контрастом - ледяные пальцы. Музыка ворвалась во взбудораженное сознание как раз вовремя для того, чтобы не дать жару, зародившемуся в том месте, где соприкасались тела, заполнить собой все вокруг. Макс развернулся к Лизе, и она увидела его потемневшие, блестящие дьявольским пламенем глаза. Секундный вдох в такт музыке, первое отточенное движение, проживаемое собственными чувствами, первый шаг навстречу. Подняв Лизу в поддержку, Макс ощутил, как она растекается воском по его рукам. Она подчинялась его действиям, становясь продолжением музыки, отчаянно кидалась к нему в объятья и рисовала лезвиями коньков хитрые переплетения узоров на льду. Она выдыхала ему в губы, была мягкой, ранимой, порывистой и страстной. Она дотрагивалась до него так, что у него по телу бежали мурашки, и взмывала в воздух в тот момент, когда он отталкивался от холодной глади катка.
И когда они, закончив свою короткую программу, замерли, он снова ощущал ее дыхание на своей спине. Теперь оно было рваным, тяжелым. Ее лицо пылало, он чувствовал ее горячую щеку, а дрожащие пальцы, лежащие чуть ниже его лопаток, были очень теплыми. Все смолкло на секунду, а потом трибуны взорвались аплодисментами. И тогда стало ясно, что у них получилось все, что они могли сделать на данный момент. Пусть не все, что хотели, но хотя бы все, что могли. Лиза, улыбнувшись, помахала зрителям. Посмотрела на Макса и на какую-то долю секунды почувствовала, как от его взгляда земля уходит у нее из-под ног. Его глубокие синие глаза сейчас были и небом, и морем, и бездной, в которую она проваливалась, безрезультатно пытаясь ухватиться за воздух.
Он взял ее за руку и крепко сжал тонкую кисть. Лиза растерянно посмотрела на тренера, потом опять на Макса. Тряхнула головой, прогоняя оцепенение. Ощущения падения больше не было, только эйфория и тепло, исходящее от сильной мужской руки. Вместе они подъехали к бортику, и только тогда Макс нехотя выпустил ее руку. И пока она, радостная, обнимала тренера, он думал о том, как же ошибался. Да, Лиза была прекрасной одиночницей, изящной, техничной, великолепной в своем мастерстве, но только что… Только что он понял, что судьба не просто дала ему еще один шанс добиться победы, она подарила ему самую потрясающую парницу, самую потрясающую партнершу из всех возможных.
Соревнования они выиграли. На следующий день уверенно откатали произвольную программу и по сумме балов стали первыми. Не сдержавшись, Самойлов чмокнул Лизку в губы на глазах у болельщиков и немногочисленных журналистов. Она немного смутилась, но ничего не сказала. Счастливо улыбнулась, обняла его, выдохнула возле шеи.
- Спасибо тебе, - услышал он ее сбивчивый шепот.
Обнял, почувствовал трепет хрупкого тела. Она задрала голову и посмотрела на него снизу вверх, в глазах ее блестели задорные огоньки, озаряющие мягким сиянием, казалось, все вокруг. Макс улыбнулся ей в ответ. Никогда прежде, ни с Лилькой, ни с Алисой, он не испытывал подобных эмоций. И, вроде бы, победа эта была не столь существенной, всего лишь этап Кубка России, а эмоции все равно захлестывали.