Сюзанна Брокман "Самое время для любви"

Сделает, наверное. Может быть в результате этого разговора Чарльз изменит свои планы, изменит и свою жизнь, и жизнь Мэгги. И не выйдет она замуж за бухгалтера.

Спасибо за продолжение! Перевод-супер!

Иннуль!Можешь ты облечь мысли в слова!
Спасибо за прекрасный перевод!


Точно в конце романа начинается просто драма и слезы на глазах.

да ,очень жаль ,что одному придется уйти((
Спасибо за перевод!
_________________

Наташа, Таня, спасибо за потрясающее продолжение!!! Эмоции просто бьют через край...
Великолепный перевод!

Спасибо за продолжение!!!
Мне кажется, что эмоционально эта глава была одной из самых сильных...столько переживаний, столько разных эмоций!!! Но пожалуй самым главным моментом в этой главе был разговор Чака с Чарльзом. И это надо было сделать ДАВНО! Не посылать Мэгги (хотя задумка была хорошей), а самому пойти и поговорить с собой:



Чак нашел именно ТЕ слова, к которым Чарльз прислушался! Ну кто может знать нас лучше, чем мы сами себя?
Грустно, конечно, что Чаку придется исчезнуть, но мне кажется, что Чарльз на самом деле будет намного лучше - и как человек, и как любящий мужчина - чем Чак сейчас...

СПАСИБО !!!!!
_________________

NatalyNN, codeburger, спасибо за продолжение!
Мужчины решают судьбу Мегги, с кем ей остаться, но вот вопрос - а кто дороже самой героине, кого она любит больше?
_________________

Натик , Таня , спасибо !
Так грустно ! Натусь , скажи что все будет хорошо .

 » Глава 13

Перевод – NatalyNN

Редактор – codeburger



Мэгги сидела на диване в гостиной, сквозь узкую щель в зашторенном окне наблюдая, как небо становится розовым и оранжевым.
Слышала глухой рокот голосов, слышала, как открылась и закрылась дверь в спальню, слышала, как Чарльз замер, прежде чем войти в комнату.
– Сегодня День благодарения, – сказала она, даже не повернувшись к нему лицом. – Я вдруг вспомнила. Утро Дня благодарения.
– С праздником, – совсем невесело поздравил Чарльз.
– Чарли, я тут сижу и гадаю. Чак упомянул, что познакомился с навыками выживания у своего друга - морского котика. Как его там…
– Бойд Роджерс?
– Да. Он сказал, что Бойд научил его всем хитростям после того, как Чак разработал путешествия во времени. Его жизнь тогда впервые подверглась угрозе. А ты уже обучен всем этим премудростям? Типа возвращаться по своим следам на шесть часов?
Чарльз сел напротив в одно из кресел Хармона Грегори, выглядя совершенно разбитым.
– Прости, – прервалась Мэг. – Тебе надо поспать…
– Нет, я хочу поговорить, – отмахнулся Чарльз. – Прямо-таки жажду поговорить... если ты не против.
– Да я просто умираю от желания тебя выслушать.
– Еще ребенком, – сумел улыбнуться Чарльз, – я переехал к двоюродному дяде в Нью-Йорк. Он был физиком, я тебе не рассказывал, нет?
– Нет, – отрицательно покачала головой Мэг.
– Профессор Нью-Йоркского университета. Блестящий ученый. Но вот что странно. Он был абсолютно не готов приютить у себя семилетнего мальчишку. Думаю, дядя первоначально собирался отправить меня в школу-интернат. Но потом, когда увидел, что я понимаю все, что он рассказывал о своей работе, решил оставить меня при себе. Это дало возможность… прослушать некоторые университетские курсы, когда мне исполнилось двенадцать. С другой стороны… жизнь в похожем на мавзолей доме…
– В одиночестве? – подсказала Мэгги.
– В полном, – кивнул Чарльз, откашлялся и смущенно поерзал на месте.
«Он говорит со мной. Добровольно выдает личную информацию, не заставляя вытягивать из себя ответы на элементарные вопросы». Мэгги затаила дыхание, надеясь, что Чарльз продолжит, желая хоть как-то облегчить для него эту исповедь.
Но только время избавит от смущения. Только время позволит ему убедиться, что это доверие – бесценный подарок – вполне оправданно.
Мэг осознавала, что Чарльз станет нормальным человеком, только если рискнет целиком и полностью ей открыться. Семь лет назад Чак не отважился на откровенность, и эти чудесные, едва проклюнувшиеся и такие хрупкие ростки их любви рассыпались в прах, не успев окрепнуть. И Чак за эти годы сделался холодным и замкнутым. И очень одиноким. А Мэгги влипла в замужество с каким-то идиотом.
Она посмотрела в глаза Чарльза, безмолвно умоляя использовать свой шанс и продолжить.
– В доме было так тихо, – произнес Чарльз, – что я часами мог размышлять без помех. Я прочитал все книги у дяди и пошел в публичную библиотеку за большим. Вся моя жизнь вращалась вокруг моих исследований. Я понимал, что еще многое необходимо узнать, если собираюсь развивать свои теории путешествия во времени. Я читал, ел, спал, а когда Джен, экономка моего дяди, вспоминала, что мне пора на занятия, шел в школу. Однажды – мне только что исполнилось десять – я возвращался домой, и банда учеников старших классов схватила меня и потащила в переулок. У них были ножи, и они угрожали меня порезать, если я не отдам им все свои деньги. Но у меня с собой ничего не было. Ничего ценного для кого бы то ни было, кроме меня. В бумажнике лежала фотография Стиви, и когда они ее забрали, я… вышел из себя. Выхватил у одного из нападавших нож и по неуклюжести полоснул сам себя. Но даже рана меня не остановила.
Мэгги легко представила себе десятилетнего, тоненького, как тростинка, мальчика с горящими глазами, превратившегося в неистового бойца, который молотил кулаками и ногами, наплевав на собственную безопасность.
– Один из них удерживал меня на месте, пока остальные убегали с моим бумажником и фотографией брата. Этот мальчишка, который взял меня в захват, – Бойд Роджерс, – был на четыре года старше и все-таки с трудом со мной справился. Не знаю, может, яростным сопротивлением я завоевал его уважение, но он успокоил меня, пообещав, что если я перестану лягаться, он мне все вернет. И предложил заключить сделку: он возвращает мне бумажник со всем содержимым, а я стану его репетитором по математике и естественным наукам. Поначалу я не поверил. Решил, что он, скорее всего, издевается, но я был готов на все, чтобы заполучить фото обратно, поэтому согласился. И когда Бойд выполнил свою часть сделки, то потребовал от меня сдержать слово. Оказалось, он вовсе не шутил. Он действительно хотел заниматься с репетитором. Так что мы встречались в парке после уроков по крайней мере трижды в неделю. Бойд получил немало насмешек от своих друзей по поводу совместного времяпрепровождения с десятилетним мальчишкой из Школы для одаренных вундеркиндов, но он плевать на это хотел. Выяснилось, что он давно лелеял план поступить в военно-морской флот и стать морским котиком, как его двоюродный брат. А тот сообщил, что для зачисления в элитное подразделение требуется хорошая подготовка в области науки и техники. Вот так я начал ему помогать. Мы вместе трудились в течение четырех лет, вплоть до того дня, когда Бойд записался добровольцем. Но и он в свою очередь обучал меня кое-чему. Как сражаться, как выживать на улицах самого опасного города на свете. И заставил вылезти из раковины, в которой я скрывался от остального мира. Бойд подарил мне жизнь вне стен этого безмолвного дома… – осекся Чарльз. – Знаешь, прежде я никому и никогда этого не рассказывал.
Сердце Мэгги билось в горле.
– Знаю, – прошептала она.
– Мы с Бойдом держали крепкую связь даже после того, как он поступил на флот. И когда он наконец попал в морские котики, – я тогда заканчивал докторскую диссертацию, – то начал обучать меня навыкам выживания. Бойд был мне как брат.
Чарльз снова умолк.
– Мэгги, не хочу стать виновником его смерти.
Мэг внимательно вгляделась в его лицо, в невероятно грустные глаза.
– Или твоей, – добавил он тихо. – Особенно твоей.
И тут она поняла, что Чарльз собирается произнести, и, естественно, как только Мэг отвернулась к окну, он сказал именно это:
– Я все решил.
Его слова, казалось, повисли в напряженной тишине.
Мэгги устремила твердый взор на полосатое рассветное небо, потом кивнула:
– Хорошо. Именно этого Чак и добивался.
Выпрямила спину и заставила себя взглянуть на Чарльза:
– Именно этого хочу и я.
Чарльз молча смотрел на нее, выглядя таким уставшим, таким несчастным, что Мэг захотелось подойти к нему и утешить. И успокоиться самой.
– Он любит тебя, ты же знаешь, – наконец произнес Чарльз. – И уже много лет.
– Мы знакомы меньше недели, – отрицательно покачала головой она. – Мэгги, которую он знает много лет, умудрилась выйти замуж за какого-то счетовода-слизняка.
– За Альберта Форда, – одарил ее Чарльз одной из кривых полуулыбок Чака.
– Ты с ним знаком?
– Не очень, но вполне достаточно, чтобы отговорить тебя от свадьбы с ним.
– Ладно, – согласилась Мэгги. – Считай, что отговорил.
– Хорошо, – снова улыбнулся Чарльз. – Бедный Альберт. Парень понятия не имеет, что только что изменилась вся его судьба.
– Если вспомнит о разводе, – и алиментах, кстати, – сразу поймет, что ты только что его спас.
– Угу, но вполне возможно, что ты стала бы зарабатывать больше. Может, как раз тебя я спас от выплаты алиментов.
Мэгги засмеялась, а Чарльз улыбнулся своей настоящей улыбкой… широкой, теплой и лучащейся счастьем.
Потом помрачнел, в комнате повисла тишина.
– Ты не станешь возражать… – начал он, потом затих.
Мэгги не сказала ни слова. Просто ждала.
– Не слишком ли я тебя шокирую, если признаюсь, насколько мне… страшно?
– Нет, – покачала головой Мэг, – мне очень… лестно… что ты со мной поделился.
– Я все время думаю, как разрешить ситуацию правильно, без потерь. Как-то глупо отказываться от многих лет исследований и... Не могу избавиться от ощущения, будто что-то упустил. Вдруг существует какой-то другой способ... А что, если мы все просто исчезнем отсюда, переберемся на новое место? Чак и я могли бы разрабатывать «Проект Уэллс» самостоятельно.
– А финансирование? – тихо спросила Мэг. – По словам Чака, даже «Новые технологии» вынуждены были искать сторонних инвесторов, чтобы раздобыть деньги для постройки «Скитальца».
– Может… Частные инвесторы... – Чарльз лихорадочно искал ответы. – У меня имеются некоторые связи…
– Если ты воспользуешься этими самыми связями, Кен Гудвин и «Мастер-9» тут же получат возможность отследить нас. И тогда мы окажемся именно там, откуда все началось.
– Просто… – задумался Чарльз. – Полностью от всего отказаться настолько же трудно для меня, как бросить курить.
– Полумеры не выход. Это явный тупик, надо выбрать другой путь.
– Не уверен, как поступить. Как должен…
– Просто прими решение, – тихо сказала она. – Вообрази, что нашел другую дорогу в будущее.
– Ладно, – сказал Чарльз, расправив плечи и собравшись с духом. – Завтра утром подам заявление на увольнение из «Новых технологий». Вернусь в университет, получу медицинскую степень. Как считаешь, этого достаточно, чтобы все переменить? Просто принять решение? Потому что я только что это сделал. Принял решение.
Мэгги понадобилась вся сила воли, чтобы не оглянуться через плечо на по-прежнему темный коридор, ведущий к хозяйской спальне. Чак уже ушел? Как это произойдет? Только что он был здесь и затем пропадет?
Но дверь в спальню распахнулась от сильного удара.
Мэгги повернулась, Чарльз вскочил на ноги, готовый защитить ее при необходимости.
Но это Чак вывалился в холл, прыгая им навстречу. Движение, очевидно, отдавалось в раненой ноге, лицо исказила страдальческая гримаса.
– Это случилось, – обвел он взглядом Мэгги с Чарльзом. – Я чувствую. Чувствую себя… другим. Так какого черта я все еще здесь? – воскликнул Чак и бесформенной кучей рухнул на пол.
Мэгги первой подбежала к нему.
– Боже, он весь горит!
Так и есть. Чарльз коснулся горячей и сухой кожи Чака. Лихорадка. И кровь из раны просочилась сквозь повязку. Даже джинсы промокли.
– Он потерял слишком много крови.
– Надо доставить его в больницу!
– Мы должны разобраться, что я сделал неправильно.
Чак очнулся, закряхтел и тихо выругался:
– Мэгги! О Боже, они ее застрелили! Поднимите меня…
– Нет, не двигайся.
– Я здесь, Чак. Я в порядке. Тебе просто привиделся кошмар.
Голос Мэгги, казалось, успокоил Чака, и он затих.
Чарльз взял на себя всю полноту ответственности.
– Бери за ноги, – скомандовал он. – Помоги мне вернуть его в постель.
Простыни пестрели ярко-красными пятнами. Чарльзу пришлось опустить Чака прямо на них.
И что дальше?
Чак мучился от сильной боли, усугубляющей лихорадочное состояние. Он дрейфовал, паря на грани сознания, на краю какого-то ужасного кошмара, изо всех сил борясь с забытьем.
– Принеси полотенце, – распорядился Чарльз и, когда Мэг исчезла в коридоре, посмотрел на Чака. – Для общепризнанного гения ты просто чертов идиот. Как ты мог забыть основное правило оказания первой помощи? Никаких телодвижений, пока не прекратится кровотечение.
Чак был бледным, почти серым, зубы стучали от внезапного озноба.
– Я так и сделал. В машине. Оно остановилось.
– Да? Похоже, рана снова открылась.
– Я счел, что прошло достаточно времени.
– Ну, а я принял решение. Ни в коем случае не следовать твоей дорогой. Но ты все еще здесь, так что, похоже, мне необходимо сделать что-то большее, чем просто решиться изменить свое будущее. У тебя, случайно, нет предложений?
Мэгги молча вошла в комнату и протянула Чарльзу полотенце. Тот скрутил его и осторожно прижал к ране Чака в качестве временного бандажа.
– Найду одеяла, – пробормотала Мэг, бросила взгляда на Чака и вздрогнула.
– Спасибо, – поблагодарил Чарльз.
Они коротко встретились глазами, потом она вышла из спальни. Судя по взгляду, Мэгги, так же, как и он, понимала, что ситуация изменилась от плохой к ужасной.
Чак впал в забытье, не успев ничего предложить.
Чарльзу пришлось самому искать ответы, когда Мэгги принесла кучу одеял и принялась укутывать Чака.
– Вероятно, мне стоит предпринять какие-то конкретные шаги, – предположил Чарльз, помогая Мэг. – Может, надо позвонить Рэнди Левенштейну. Сказать ему прямо сейчас, сию минуту, что ухожу из «Новых технологий». Связаться с Джоном Фэйрфилдом из Нью-Йоркского университета. Он много раз обещал, что с распростертыми объятьями примет меня на медицинский факультет. Он был другом моего дяди, – пояснил Чарльз, – и всегда мечтал, чтобы я получил степень и занялся медицинскими исследованиями.
Чарльз воспользовался телефонным аппаратом на тумбочке, продолжая прижимать полотенце ко все еще кровоточащей ноге Чака. Слегка сдвинулся в сторону, не в силах смотреть, как Мэгги сядет рядом с Чаком на край кровати. Но она этого не сделала. Вместо этого спокойно уселась на полу, подальше от обоих мужчин, прислонилась спиной к стене, подоткнула обрезанный подол платья, плотно подтянула колени к груди и обхватила их руками.
Чарльз ощущал ее взгляд, набирая номер, и чувствовал такую острую тоску, что пришлось откашляться, прежде чем смог заговорить. Чак настолько любил Мэгги, что готов был умереть за нее. Разве он сможет с ним конкурировать? В конце концов, все закончится, и что дальше? Захочет ли Мэгги снова его увидеть или же он станет для нее болезненным напоминанием о Чаке?
А если попросить Мэг уехать с ним в Нью-Йорк? Неизвестно, как она отреагирует. Но очень хотелось, чтобы она последовала за ним. Больше чего-либо в жизни. Больше, чем найти способ путешествовать во времени.
Чарльз бросил трубку на базу.
– Я все еще здесь, – прошептал Чак, с трудом приподняв веки.
Рэнди Левенштейн выразил сожаление по поводу решения Чарльза покинуть «Новые технологии», но проявил понимание и пожелал удачи.
Доктор Джон Фэйрфилд, анатомический класс которого Чарльз посещал еще ребенком, был вне себя от радости, что одаренный ученик намерен получить степень доктора медицины. Фэйрфилд так и не узнал, что Чарльз стремился разобраться в человеческой физиологии только потому, что его машина для путешествий во времени должна была доставить в прошлое живого дышащего человека, а не контейнер с протоплазмой. Исключительно по этой причине Чарльз дотошно изучал медицину, а само получение диплома для него ничего не значило. По крайней мере, до сих пор.
Но, несмотря на продвижение по новому жизненному пути в результате произведенных телефонных звонков, с виду ничего не изменилось.
– Вероятно, надо предпринять что-то еще.
Чарльз потер веки свободной рукой – невыносимо хотелось спать. А еще хотелось сесть рядом с Мэгги и крепко ее обнять. Но это невозможно. Только не на глазах у Чака.
– Может, надо все стереть с жесткого диска? Удалить файлы, заметки и записи о моих разработках?
Убийственный замысел. Уничтожить результаты почти трех десятилетий исследований! Но Чарльз был настроен решительно, потому что не хотел в конечном итоге оказаться на этой кровати с пулей в ноге, мечась в обжигающих воспоминаниях о том, как держал на руках умирающую от выстрела Мэгги.
– Может, – тихо предположила Мэг, сидя на полу, – Чак не исчез, потому что Кен Гудвин все еще где-то здесь. Вдруг это связано с ним. Может, пока мы его не победим…
Чарльз повернулся и посмотрел на Чака:
– Победим Гудвина?
Чак не ответил, захваченный лихорадкой.
А потом раздался звонок в дверь.
_________________

Аааааааа, на самом интересном!!!
Может все таки Чак останется?! А, Наташ?

А по-моему, Чак уже вроде как и не нужен... Мэг с Чарли уже ждут, когда же он исчезнет, наконец...

Наташ, спасибо за новую главу!
_________________

Ната , Таня , спасибо большое !
Гал,вот те же самые ощущения . Теперь Чак третий лишний .

Ааааааа! Чарли давай, признавайся Мэг в любви навсегда и во веки веков.
Ведь Чак ему уже все растолковал и не исчезнет живой и здоровый, пока Мэг не почувствует себя счастливой.
Ну ОЧЕНЬ робкий и нерешительный парень. Слишком рациональный. И такой милый. У него осталась всего одна глава.
Наташа Таня Спасибо большущее!
Интересно-преинтересно!
_________________

Девочки , я вот сходила на первую страницу , глянуть на количество глав . И внимательно посмотрела на иллюстрацию к книге .
На ней двое в какой-то пустыне , на заднем фоне горы . Может это Мэгги и Чак на другой планете ?

А может, это все что осталось от развалин Белого дома?
_________________

Ага. Точно, Галочка. А Чарли и Мэг - Адам и Ева в 21 веке. И еще у них есть чертежи и расчеты машины времени. Так закончилась первая серия Одиссеи Чака в прошлое.
_________________