taty ana:
15.12.16 07:27
» Глава 20 Часть 1

К концу дня вдали показались темные оборонительные стены королевства Тонг-Зитт. С приходом войск Союза пяти королевств жизнь покинула девятый лабиринт: рабы разбежались, строительство прекратилось, красные драконы отступили.
- Прикажи начать снижение, - Эдуард поднялся и подал кому-то из своих воинов условный сигнал. – Облетим лабиринты стороной.
- Зачем? – удивилась Роуз. – Давай направимся сразу к королевскому замку.
- Нет, милая. Только красные драконы могут пересечь границы Тонг-Зитта. Вспомни рассказ Лолибон о том, как погиб ее белый дракон. Какая-то магия защищает королевство с воздуха, иначе нам не пришлось бы идти напролом, разрушая стены.
Драконы, послушные Роуз, начали снижение и, плавно описав полукруг, приземлились в песках у восточных стен девятого лабиринта, где стояла армия Эдуарда. Развернутые шатры, люди в доспехах, механизмы для разрушения стен, огороженные участки для скота, лошадей и черных драконов, горящие костры, на которых готовилась пища – все говорило о том, что войско не собиралось оставлять Лабиринты.
- Я тоже не верю драконьей принцессе, - коротко пояснил Эдуард. – Поэтому не посчитал нужным сниматься с места.
Роуз не ожидала увидеть действующий военный лагерь. Надежды Солнца на то, что вражеская армия оставит лабиринты, как только узнает, что королева и ее заложница улетели, не оправдались.
- Конечно, моей основной целью было вызволить тебя из плена, - отец помог Роуз сойти по крылу дракона вниз. - Ты знаешь свою маму. Она не пустила бы меня на порог, если бы не увидела свою любимую дочь. Но цели Союза не ограничиваются спасением эрийской принцессы и ее бреужского жениха, все гораздо серьезнее. Кстати, нам придется отчитаться перед отцом Руффа. Он тоже здесь, в лагере.
- Позвольте мне встретиться с Карлом и рассказать о его младшем сыне? - подал голос Алекс, идущий следом. - Я был свидетелем его бегства с острова Пигеон.
- Не нужно говорить отцу о неблаговидных поступках принца, - Роуз поймала Алекса за руку. – На войне всякое случается. Мы сами поняли цену Руффу и этого достаточно.
Эдуард кивнул, и Алекс поспешил к огромному синему шатру, у входа в который развевался стяг с изображением льва, готовящегося к прыжку.
Белый шатер Эдуарда отличался небольшим размером и скромностью обстановки: ни гобеленов, ни ковров, ни дорогой мебели. Походная кровать за небольшой ширмой, бочка с водой для купания и стол с разложенными на нем бумагами и рисунками лабиринтов.
- Твоих драконов накормят, а утром мы отправимся в королевскую крепость. Посмотрим, что там происходит, - он пододвинул кресло, но Роуз сесть отказалась.
- Нет, папа, я не могу ждать. Мне надо попасть в четвертый лабиринт к тетушке Катарине. Вдруг Петр там? Я не смогу ни есть, ни пить, пока не узнаю, что с ним случилось.
- Я против. Никто в Тонг-Зитте не догадывается, что красные драконы вернулись. Наш визит во дворец должен стать полной неожиданностью для Солнца. Сейчас принесут еду. Не жди меня, ешь и ложись спать. Я задержусь на совете королей.
- Что? И Уильям здесь?
- Как на войне без короля Андаута? Только Лорию представлять некому. Кстати, Шиншилла сильно просчиталась, когда думала застать твою матушку в Эрии. Свон сейчас улаживает дела после смерти бабушки.
- Так она в Северной Лории?
- Там, милая. Генрих остался с дедом. Старик совсем начал сдавать.
Люди, застывшие в дверях с блюдами, на которых исходила вкусными запахами еда, пропустили наследника, склонив в поклоне головы. Как только Эдуард покинул шатер, слуги, отодвинув бумаги, быстро сервировали стол.
Серебряная чаша с водой для омовения рук, мягкое белоснежное полотенце, блеск хрустальной посуды, неизвестно откуда появившаяся служанка, которая молча хлопотала, перестилая свежие простыни, пахнущие лавандой – все напоминало о прежней беззаботной жизни в Эрии. Но мысли Роуз были далеко. Она ела, не чувствуя вкуса еды.
Ее сердце билось беспокойной птицей.
Как она может лечь спать, когда Петр где-то рядом?
Если бы не отец, приказавший дожидаться утра, она уже летела бы на красном драконе над Лабиринтами.
Следующая мысль обожгла: а почему бы и не полететь? Кто может остановить ее? Черные или белые драконы? Они не преодолеют магическую защиту. Да никто и не заметит ее отсутствия!
Она сядет на одного из красных драконов и, сделав крюк над пустыней, влетит где-нибудь севернее под охранный купол Тонг-Зитта. Тайно проберется в дом тетушки Катарины, где только поговорит с гостеприимной хозяйкой, и тут же вернется назад.
Роуз вспомнила, что оставшиеся в Лабиринтах драконы, дав присягу верности Солнцу, лишились возможности летать, а значит, в воздухе ей ничего не угрожает.
Ее нетерпение было столь велико, что Роуз поспешно закончила ужин, так и не поняв, что ела, и с трудом дождалась, когда слуги уберут со стола и покинут шатер.
Неторопливая служанка, закончив взбивать подушки, расстелила на постели ночную рубашку и, взяв в руки гребень, дожидалась, когда Роуз изволит пройти за ширму, чтобы снять дорожную одежду.
Глупо было гнать из шатра Агату (так представилась крестьянского вида девушка), которая могла заподозрить, что принцесса что-то задумала, поэтому Роуз позволила себя раздеть, протереть влажным полотенцем тело, расчесать и вновь заплести волосы, уложить в мягкую кровать и укрыть пуховым одеялом.
- Его Высочество не любит спять на мягкой перине, - продемонстрировала, сколь она сведуща в привычках принца Эдуарда, Агата, поправляя края одеяла. - Пришлось за ней идти к королю Уильяму, а он такой баловник!
- Довольно! – прервала Роуз болтовню не обученной правилам поведения прислуги.
- Ой, божечки! Язык мой! – запричитала Агата, прикрывая рот пухлой ладонью.
– Я сказала – довольно! И не гаси свечу! – предупредила принцесса, видя, как напуганная строгим окриком Агата склонилась над мерцающим огоньком.
- Спокойной ночи, Ваше Высочество, - служанка, беспрестанно кланяясь, попятилась к выходу.
Роуз лежала, прислушиваясь к звукам за пределами шатра. Она ясно различала женский смех.
Ей тут же вспомнилась ночь в шатре Лолибон, когда драконы предавались распутству с несчастными невольницами. Тогда тоже слышались смех и разговоры, но к ним примешивались женские крики, полные боли. Роуз закрыла лицо ладонями, не сумев справиться с всплывшей в памяти картинкой – мертвые женские тела на берегу моря и сбившиеся в кучку оставшиеся в живых. Этими драконами она сейчас повелевает! Насильники находятся рядом!
Неужели они не ответят за свои поступки? Звериная сущность не может быть оправданием жестокости. Как и то, что ими управляла через Око злая и распутная женщина. Насильники должны понести равноценное наказание!
Стоило Роуз подумать об этом, как над военным лагерем пронесся звук, похожий на многоголосый стон. Словно сотни людей одновременно горестно вздохнули.
Что это?
Быстро поднявшись с постели, Роуз поискала глазами свою одежду. Поняв, что Агата унесла ее с собой, чтобы выстирать, принцесса кинулась к сундуку, стоящему у кровати.
В нем оказались мужские вещи, среди которых Роуз нашла стеганный халат. Отец был гораздо выше дочери, но она, испуганная странным звуком, не обращала внимания на путающиеся под ногами полы длинной одежды.
С трудом справившись с тяжелым пологом, принцесса выбралась из шатра, и тут же забыла о расстегнутом халате и о виднеющейся из-под него тонкой рубашке.
Тела десятков людей-драконов неподвижно лежали на песке головами в сторону шатра. Казалось, всех их развернула лицом к Роуз неведомая сила, а потом ударила, заставив упасть ниц.
Вокруг мертвецов ширилась волнующаяся толпа воинов противоборствующих некогда сторон.
Роуз, еще не веря, что драконы умерли по ее воле, застыла, гася крик отчаяния руками, плотно прижатыми ко рту.
Люди и драконы подняли глаза на принцессу, но их внимание привлекли не ее глаза полные слез, они смотрели на хищно поблескивающий в лучах заходящего солнца рубиновый камень.
Тишина опустилась на военный лагерь. Стало слышно, как потрескивают дрова в костре, как привлеченные запахом жаренного мяса тявкают пустынные шакалы, как осыпается на барханах песок, потревоженный ветром.
- Роуз! – отец бежал, перепрыгивая через тела, расталкивая людей.
- Папа! – Роуз опустила руки. Все вокруг поплыло, и только силуэт отца ярко вырисовывался на фоне красного солнца, заходящего за стены далекого лабиринта.
- Я не хотела их убивать! Не хотела! – шептала она, уткнувшись в грудь отца. Под ее ладонью тревожно стучало его сердце. – Я только подумала, что их следует наказать, а Око исполнило…
- Тише, родная, тише, - Эдуард гладил дочь по голове. – Может, его нужно убрать подальше?
Роуз не успела предупредить, как отец потянулся к рубиновому камню и схватил его, намереваясь снять магическую вещь с груди дочери, но тут же отдернул руку.
- Ох! - вскрикнул он. На ладони пузырился кровавый ожег.
- Не поможет, - Роуз хлюпала носом. – Где бы камень не находился, он слышит повелителя драконов. Лоли не всегда носила его на груди, я это видела.
И опять в памяти всплыла жуткая картинка: стоящая на четвереньках нагая королева, предающаяся любви с Руффом и Шотсом, и возвышающийся над ними Анвер, захлебывающийся от хохота.
- Папа! - Роуз заткнула уши, лишь бы не слышать этот ужасный смех, но он продолжался и продолжался. – Папа! Я схожу с ума!
- Роуз, милая, успокойся! Ты не виновата!
- Око убивает меня! Папа, сделай что-нибудь!
- Милая! – Эдуард тряс за плечи Роуз, пытаясь привести ее в чувство. – Милая, послушай меня! Алекс! – он обернулся, понимая, что не справится со слезами дочери.
Алекс тут же откликнулся.
- Лекаря!
Эдуард сидел у кровати, где спала его дочь. Она все еще всхлипывала, хотя лекарь заверил, что это всего лишь последствия истерики. Отец всматривался в бледное лицо девушки в обрамлении спутавшихся волос. Он готов был взять ее боль на себя, но впервые в жизни не мог помочь любимому дитя, хотя оно находилось на расстоянии вытянутой руки. Его кровь камень не принял.
- Нам надо избавиться от проклятого Ока, - обратился он к находящимся в шатре мужчинам.
Уильям и Алекс не отходили от его дочери ни на шаг, боясь, что она что-нибудь сотворит с собой, лишь бы не слышать «мерзкий смех мертвеца». Так она кричала, пока лекарь готовил сильнейшее снотворное. Другие целебные отвары возымели обратное действие, введя принцессу в еще большее исступление.
- Как только Роуз проснется, сразу отправимся в Лабиринты, я уже отдал распоряжение, - Уильям, располневший и утерявший былую привлекательность, вытирал льющийся со лба пот белым платком с королевскими вензелями. Его некогда вьющиеся локоны поредели и обильно серебрились на висках.
Эдуард, хотя и был старше брата на два года, выглядел не в пример лучше. Подтянутое тело человека, безустанно находящегося в движении, и горящие азартом глаза выгодно отличали Эдуарда от сверстников. Лишь седые нити в темных волосах выдавали его далеко не юношеский возраст.
- Летим на красных драконах? – уточнил Алекс.
- Пока не выясним, как снимается магический купол, будем передвигаться на них.
- Погибших драконов берем с собой?
- Т-ш-ш-ш! – осуждающий взгляд Эдуарда заставил Алекса прикусить язык. – Сначала моя дочь, остальное потом.
Никто из мужчин, находящихся у кровати спящей беспокойным сном Роуз, в эту ночь не сомкнул глаз. Они все знали Шиншиллу и теперь видели, какой тяжкий груз вместе с властью над драконами пришлось ей нести.
Восемнадцатилетней принцессе жуткий дар камня оказался не по силам.
- Может быть, Роуз права, - Эдуард встал и прошелся от стенки до стенки, разминая ноги. – Магия Ока не для женщин. И не для человека вообще. Я думаю, колдун, сотворивший Драконий камень, наделил его мощью, которую способен выдержать лишь дракон королевских кровей.
- Такой есть? Я слышал только о принцессе Солнце, - Уильям шумно отхлебнул вина, посмаковал его вкус, посмотрел через хрустальный фужер на свечу. Он только что доел оленью ногу, которую принесли на ужин. Ни Эдуард, ни Алекс не притронулись к еде.
- Солнце сама не знает, что рядом с ней находится соперник. Это Соргос, - Алекс не отрываясь смотрел, как дергается кадык на шее короля Андаута, а струйки красного вина затекают за воротник, густо пачкая его белизну.
- Нужно будет разыграть передачу Ока по нашим правилам, - Эдуард, откинув полог, за которым стояла темень, рассеиваемая лишь звездами и искрами гаснущих костров, впустил в шатер свежий ветер. – Взять бы обет с нового короля.
- Хорошо бы набросить на него уздечку, - Уильям вытер испачканные жиром пальцы о скатерть. – Чтобы в случае неповиновения как следует одернуть.
Эдуард вспомнил слова дочери о том, что Петр жил среди драконов и многое о них знает. Он мог бы подсказать, как «накинуть уздечку» на Соргоса.
- И найти Петра. Его любовь главное лекарство для моей девочки.
Немного помолчав, Эдуард добавил, и друзья поняли, что говорил он прежде всего о себе:
- Нас всех лечит любовь.
...